Текст книги "Иммунный (СИ)"

Автор книги: Владимир Тимофеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

Глава 14

По поводу тайны я всё-таки погорячился. Какого-то особого внимания к моей персоне ни в бараке, ни на работах, ни среди магов-охранников в последующие две недели не наблюдалось. То ли Жирдяй и Гривс попросту не прочухали, что же в действительности произошло в тот день на болоте, то ли оба вдруг оказались, словно кремень, и никому не стали разбалтывать о случившемся. В последнее, впрочем, верилось плохо. Кто-кто, а Гривс точно не стал бы утаивать от смотрящего столь ценную информацию. Другой вопрос, как Корень этой информацией распорядился...

В любом случае, планы побега требовалось теперь разрабатывать в ускоренном темпе. Ведь если местные маги сложат кое-что к носу и догадаются, наконец, о моей истинной сути... Нет, навряд ли они станут предпринимать что-нибудь серьёзное самостоятельно. Скорее всего, свяжутся вначале с «большой землёй». Поскольку кто его знает, какие ещё у этого странного каторжника умения? А вдруг он всю зону по брёвнышкам разнесёт, если его на арапа взять попытаться, без подготовки?..

По слухам, очередной «сеанс связи», в смысле, портал «оттуда-сюда» должен был состояться примерно через пару недель. Так что личный дедлайн мне, волей-неволей, пришлось привязывать к этой отсечке. Сержантский зазор решил себе сделать неделю. На всякий пожарный – вдруг всё случится раньше, чем думается...

К установленному самому себе сроку я еле успел.

Конечно, пришлось поработать-напрячься, но – справился.

В тот день мы опять вышли на работу в Мёртвые топи втроём: я, Гривс и Жирдяй.

В индивидуальном плане, для побега всё у меня было готово, всё при себе. Деревянная ложка за поясом, два десятка завёрнутых в чистую тряпку сухарей за пазухой, и там же, только с другой стороны – Мыш. Оставлять его одного в этом ужасном месте – бараке для каторжников – я посчитал кощунственным.

Последнее, что оставалось – это решить вопрос с компаньонами.

– Слушай, Жирдяй, – обратился я к напарнику спустя два часа после начала работы. – Тебе тут случайно не надоело?

– Тут – это где? – не понял сиделец.

– Здесь, на каторге.

– Ну... я тут уже пятый год.

– А сколько осталось?

Вообще, такие вопросы здесь было не принято задавать, но Жирдяй возмущаться не стал:

– Восемь. Но это если ещё не добавят.

– А могут?

– Ещё как могут.

– Уйти отсюда готов?

На несколько секунд напарник просто завис.

– Уйти? Что значит... уйти? – осторожно поинтересовался он, вновь обретя дар речи.

– А то и значит, – пожал я плечами. – Берём и уходим. Прямо сейчас, через топи, дальше сквозь Гиблый лес, и – свобода. На всё про всё трое суток. Максимум, четверо. Ну? Согласен?

Жирдяй молчал почти полминуты. Потом оглянулся.

– А этот? – кивнул он на шарящего возле тропы Гривса.

– Захочет, с нами пойдёт. Не захочет, останется.

– Донесёт, – усомнился Жирдяй.

Я усмехнулся:

– И что?

Каторжник почесал бороду.

– Мне надо подумать.

– Думай. Только недолго. Можешь ещё и с ним посоветоваться, – тоже кивнул я на Гривса.

– С ним?! – изумился Жирдяй.

– С ним. Ну, если, конечно, надумаешь. Мне, с кем идти на рывок, без разницы. Усекаешь?

Напарник сглотнул, но спорить со мной не решился.

Я развернулся к нему спиной и, приложив руку ко лбу, словно козырёк, принялся оглядывать топь. Солнце светило в глаза. Туман над болотом уже рассеялся. Хоженая тропа обрывалась метрах в трёхстах от того островка, где мы находились.

Судя по шороху сзади, Жирдяй действительно шептался о чём-то с Гривсом.

Честно скажу, мне не слишком хотелось верить в ту инфу, которую получил день назад. Но не проверить её стало бы с моей стороны непростительной глупостью.

На то, что происходит у меня за спиной, я смотрел глазами мышонка. Забравшись по внутренней части робы до моей шеи, он высунул мордочку из воротника и с интересом следил за большими двуногими. Перемену в своём настроении Мыш оттранслировал мне в тот же миг, когда началась движуха.

«Опасность! Опасность! Опасность!» – вопил бывший мелкий (за пару прошедших месяцев он изрядно подрос), но прятаться у меня за пазухой не пытался. Это он молодец! Не ссыт, когда страшно. Как в переносном смысле, так и в прямом.

Сам-то я едва удержался, чтобы не обосса... тьфу ты!.. не развернуться.

Хотя всё чесалось, аж жуть!

А развернулся только тогда, когда тушка Жирдяя шлёпнулась в жидкую грязь в двух шагах позади.

«Отбой», – пискнул Мыш и с чувством выполненного долга нырнул обратно под робу.

– Прищучить тебя собирался, – сообщил Гривс, вытирая от крови заточку. – Да ещё и меня, гадёныш, хотел на этот блудняк подписать.

– Точно прищучить? – усомнился в сказанном.

– Ну... сказал мне: сдадим его – срок скостят, – поправился зэк. – А я, типа, согласился.

– Понятненько, – перевёл я взгляд на убитого.

Жирдяй валялся в грязи, сжимая в руке сучковатую палку. Этой палкой он собирался треснуть меня по башке. Но не успел. Вмешался несостоявшийся сообщник.

Сдать шкурки, то бишь, продать своих вертухаям – за это на любой зоне кара одна: заточка в бочину. Что, собственно, Гривс и проделал. А то, что Жирдяй стукачок... вообще говоря, я это и раньше подозревал. Но после моего «бенефиса» с чудесным спасением Гривса, выяснить, насколько оправданы подозрения, стало необходимостью. Вот и выяснил. А теперь, блин, стою здесь, словно оплёванный... Ну, да и ладно. Пёс с ним, с уродом. Буду опять играть теми картами, которые на руках...

Новые действующие лица появились на болоте спустя где-то час. Корень и четверо его подручных осторожно вышагивали вдоль вешек, установленных на относительно безопасной тропе. У всех четверых за плечами висели мешки, Дэл и Бут держали в руках по тесаку (спёрли, наверное, с кухни), Шип нёс копьё (видимо, от охранника с перешейка), сам Корень был опоясан мечом (тоже, небось, охранника).

– А где арбалет? – спросил я, когда они подошли.

– Сломался, – поморщился Корень и зло посмотрел на Ши́па.

Тот, несмотря на приличные габариты, тут же вжал голову в плечи и будто уменьшился в росте.

Выяснять подробности я не стал. Суть понятна и так. Стражника, охраняющего дорогу из топей, они прикончить сумели (наверняка Шип постарался). Но арбалет в целости и сохранности получить не смогли.

Расстраивался ли я по этому поводу?

Нет, ничуть. Скорее, наоборот. Чем меньше оружия будет у моих предстоящих попутчиков, особенно дальнобойного, тем лучше. Потому что разборки в конце пути неизбежны... Ну, почти неизбежны...

Но пока путь не пройден, мы будем нужны друг другу. Я – потому что умею преодолевать магические ловушки. Корень и его банда – потому что знают, куда идти. То есть, уверяют, что знают, но мне выбирать не приходится. Других желающих прогуляться через Мёртвые топи, а затем через Гиблый лес на каторге не нашлось. Даже Жирдяй предпочёл настучать и попробовал кинуть, лишь бы не ввязываться в авантюру, хотя уж кому-кому, а ему-то лучше любого другого было известно о моей стопроцентной удачливости. Но тут уж, как водится, вольному воля, спасённому – рай. Не захотел стать своим, не стал вообще никаким...

– Нож лишний есть? – упёрся я взглядом в бугра.

Зэки переглянулись.

– Зачем тебе? – нахмурился Корень.

– На всякий случай, – пожал я плечами. – Голым себя ощущаю, когда без пера.

Бывший смотрящий хмыкнул и кивнул Дэлу.

Тот сунул руку в болотный «сапог», вынул оттуда нож (полный аналог финки) и протянул его мне рукоятью вперёд.

– Благодарствуем, – спрятал я холодняк под робу и указал на татуху, синеющую на запястье у зэка. – С портака́ми уже решили, что делать?

– А сам – не? – усмехнулся бугор.

– Со своей-то я порешаю, мне насчёт остальных любопытственно.

– Со своими мы тоже решим, – в тон мне ответил Корень.

– Ну, вот и ладненько. Тогда, значит, двинулись?

– Поскакали...

Насчёт «поскакали» Корень, конечно, погорячился. Брести по трясине – удовольствие ниже среднего.

Я в группе шёл первым. Корень двигался следом, подсказывал примерное направление. Дальше шли Шип, Бут и Дэл. Гривс замыкал «колонну».

Преследования никто не боялся. Переться в Мёртвые топи, чтобы узнать, что случилось – навряд ли подобные дураки отыскались бы среди лагерных вертухаев. Из шахты, если я правильно понял, зэки слиняли по-тихому. Убитого на перешейке стражника, как и Жирдяя, притопили в одной из бочаг. Найти их обоих – задача почти непосильная. Так что, скорее всего, спустя неделю-другую всех внезапно пропавших спишут в погибшие. На каторге, как известно, с этим элементарно, как высморкаться.

И своему непосредственному начальству местные маги-откупщики вряд ли что-то доложат. Корень, по крайней мере, говорил об этом с полной уверенностью. По его словам, он был знаком с одним старым зэком, единственным, кто умудрился слинять с этой каторги. Именно от него бывший смотрящий узнал о примерном местоположении лагеря и наиболее выгодных путях для побега.

Вообще, эта местность в Империи называлась Драконьим урочищем. Почему, пёс его знает, но площадь на карте она занимала изрядную – от пятидесяти до ста лиг в поперечнике – и изображалась всегда эдаким белым пятном. Что там находится, обычные имперские жители, ясное дело, не знали, а имеющие ранг маги объясняли всем остальным, что это для их же блага. Недаром ведь лес, окружающий эту территорию, испокон веков звался не иначе как Гиблым.

И где-то внутри него находилась та самая каторга, с которой мы навострили лыжи.

Как рассказывал старый каторжник (я, к слову, не стал уточнять, добровольно он это делал или же «не совсем»), дорога до обжитых мест заняла у него две недели, но выжил он абсолютно случайно, потеряв в пути левую руку, половину правой ноги, левое ухо, глаз, и это не считая мелких ссадин и ран, которые на фоне всего предыдущего выглядели простыми царапинами.

Поплутал этот зэк знатно. И ужасов натерпелся столько, что – мама не горюй. Но общее направление, куда идти стоит, а куда нет, всё-таки уловил. И даже примерную карту сумел потом накалякать, что где в этой зане находится. Ну, в смысле, все те места, где он побывал, а о других, понятное дело, дедуля не ведал. В отличие от всех остальных, кто пытался бежать из зоны, ему повезло в том, что двигался он по самому короткому маршруту и, если бы не петлял, словно заяц, спасаясь от всякой гадости, то прошёл бы этот маршрут, максимум, дня за четыре, не больше. Но – что получилось, то получилось. А самое главное, после побега его не искали. Вообще. Все двадцать лет, что он после этого прожил...

До конца дня, по моим скромным прикидкам, мы прошли километров пятнадцать. Для путешествия по болоту темп весьма неплохой. Я пёр как танк, «отстреливая» все попадающиеся на пути магические ловушки.

Уничтожал их и удивлялся, до чего же они примитивные. Кочка-обманка, камень-обманка, тропа-обманка. Ступит неподготовленный человек на такую и тупо проваливается в трясину, из которой не выберешься. Ни тебе острых кольев, ни железных капканов, ни каких-нибудь змей-переростков и прочей хтонической хрени. Так скучно, аж зубы сводит. А с другой стороны, может, оно и правильно. Зачем, блин, какому-то «древнему злу» придумывать что-то сложное, когда и простое отлично работает?

Корень и компания старались не отставать. Пыхтели, ругались, шарахались от болотных газов, вырывающихся поблизости от тропы, но шли, тем не менее, строго, след в след.

На островок, про который упоминалось при подготовке к побегу, мы выбрались, когда уже наступили сумерки.

– Огня не разводить! – скомандовал бывший смотрящий.

Об этом наказе я помнил. Старый зэк, если верить Корню, говорил, что руку свою потерял именно из-за того, что решил на болоте согреться. Запалил честно стыренный в лагере горючий камень, и ночью на огонёк к нему кто-то приполз, но кто – неизвестно, какая-то зубастая тварь.

Честно сказать, все разговоры про неизвестных тварей казались мне обычными байками. На зоне кто только не говорил про них. Причём, по большому секрету. Прямо, блин, детский сад какой-то. Но лагерное начальство это поддерживало. Причина понятная. Чем больше страшилок ходит среди контингента, тем меньше желающих убежать.

А тот «удачливый» зэк, вероятней всего, и руку, и ногу потерял не во время побега, а после. Хотя бы из-за того, что брести две недели по болоту и лесу с оторванными конечностями ни один супермен не сможет. Помрёт или от болевого шока, или от банальной гангрены... И не надо тут разным заклёпочникам ссылаться на подвиг Маресьева. Там были совсем другие условия, и ноги ему ампутировали позднее, когда он уже дополз до своих...

До темноты мы успели кое-как обустроиться и перекусить. Каждый лопал своё. Нормальные зэковкские законы. Что взято, то свято. Пусть даже без боя. Дурак, кто делится. Что моё, то моё. А что не моё – в общаке́ валяется, меня дожидается.

Дежурить ночью решили по очереди и без исключений. Время договорились определять по какой-то яркой звезде (название я не запомнил). Типа, когда она дойдёт «отсюда-дотуда», тогда и меняться. Мне выпало охранять наш «бивак» четвёртым, после Гривса и перед Дэлом. Толкать, кстати, меня не потребовалось – Мыш просигнализировал прямо в мозг привычное: «кто-то подходит, внимание»...

Разлепил кое-как глаза, зевнул. Показал Гривсу, что знаю: «Пора». Потянулся. Поднялся. Побродил немного вдоль кромки воды. Уселся на мох, вслушался в звуки болота. Глянул наверх...

Ночная тьма в этом мире своеобразная. На небе звёзд столько, что если оно тучами не закрыто, то света не меньше, чем на Земле при полной Луне. Своей же Луны здесь нет. Вообще никакой. Но меня это совершенно не парит. В магическом мире, наверное, даже морские приливы могут без всякой Луны приключаться, а задумываться о магнитных полях, ионосфере и жидком ядре никому тут и в голову не придёт. У маг-энергии, сто пудов, законы иные, и в одиночку в них фиг разберёшься...

Учителя бы под это дело найти, толкового да покладистого...

И чтобы тупыми вопросами не он меня мучил, а я его... или её... такую, как Алма, к примеру...

Дэла я растолкал, когда моя смена закончилась. Пинать коротышку, хвала небесам, не потребовалось – он сам вскочил на ноги и без каких-либо разговоров принял очередную вахту. Всё-таки хорошо их Корень «натренировал», жаль будет кого-то кончать в будущих тёрках. Но если начать рефлексировать, кончат в итоге меня, а мне этого совершенно не хочется...

Передав дежурство, я сразу же придавил на массу. Однако, по ощущениям, продрых всего ничего. Как и в начале каторги, меня разбудил истошный писк хвостатого друга: «Опасность! Опасность! Опасность!..»

Ещё не успев осмотреться и понять, что случилось, я уже сунул руку за «голенище». Слева и справа слышались какие-то шорохи, предутренний туман напоминал молочную взвесь – десять шагов и нихрена не видать. Движение сзади я уловил едва ли не чудом. Отклониться успел в самый последний момент. Прямо перед глазами что-то мелькнуло, и я, не раздумывая, мазанул финкой по этому непонятно чему.

На мох шлёпнулось похожее на червяка склизкое щупальце. Из его рассечённой плоти вывалилась какая-то мерзкая масса, и в ту же секунду из туманной завесы раздался утробный вой, буквально на инфразвуке, настолько низкий, что аж желудок сводило, а в голове гудело, как в колоколе.

– К бою! Подъём!

Собственный голос показался мне каким-то чужим, словно он доносился со стороны, отдаваясь неясным эхом внутри черепной коробки.

Шагах в четырёх от меня на земле шевелился клубок из живых «канатов» – собратьев того, которого я так удачно подрезал. Разные это особи или части одной скрывающейся в тумане гадины?.. А хрен его знает. Думать об этом некогда да незачем. Потому что сейчас надо действовать, а не думать.

Между мной и этими змеями-щупальцами не было никого (спать я устроился с краю от лагеря). В бурой траве перед моими ногами валялся тесак. Чей? Дэла или последнего дежурящего в эту ночь Бута?.. Сейчас это было без разницы. Сейчас, главное, чтобы он оказался в моей руке, раз так получилось, что владельцу он не понадобился...

«Канаты» рванулись ко мне, пытаясь схватить и опутать. Я с силой кромсал их финкой и тесаком, увёртываясь от самых настырных и ловких. Никто из попутчиков, как ни странно, с чудищами не сражался. Из-за чего – я понял, когда в паре метров правее к щупальцам шагнул Шип. А через секунду после него, только слева, туда же двинулся Дэл. Оба казались сомнамбулами. Дёрганые движения, опущенное оружие, прямые, как палка, спины...

Только увидев их, я наконец-то почувствовал направленное на меня магическое воздействие. А до того зависшее перед лицом облако маг-энергии просто терялось среди наплывающего от воды густого тумана.

Гипноз, подавление воли, управление разумом... Без разницы, как это всё называлось, но его сейчас не прекратить, тут-то мы все и поляжем.

Облако полетело обратно в туман, откуда тянулись к нам покрытые змеиной кожей отростки.

Решение оказалось верным. Наполненный злобой вопль вперемешку с досадой и болью ударил меня по ушам так, что на мгновение я просто завис, перестав рубить лезущие на островок щупальца. К счастью, моим неожиданным замешательством они не воспользовались. Вероятно, из-за того, что разрушенное заклинание ударило и по противнику, причём, с той же силой. И пока он был в ступоре, наваждение спало, загипнотизированные зэки пришли в себя.

– Ааааа, суки!.. Сдохните, твари!.. – орали Шип с Дэлом, орудуя тесаком и копьём.

– Нате вам, получайте!.. – взлетала и опускалась дубинка Гривса.

– Ха!.. Ха!.. Ха!.. – зло выдыхал Корень, отрубая мечом очередную извивающуюся тварюгу...

Меньше чем за минуту с «канатами» было покончено. Живых щупалец на островке не осталось. Неизвестная гадина ретировалась обратно в болото. То ли зализывать раны, то ли подыхать в глубине.

А мы потеряли Бута. Судя по уходящим в воду следам волочения, тварь утащила его в болото, после чего снова полезла на берег за пищей, но ничего хорошего ей это не принесло – наткнулась на злого меня и обломалась по полной.

Сразу уходить с островка мы не решились. Пробыли на нём ещё какое-то время. Пока туман над топями не рассеялся, и стало видно уходящую на юго-восток относительно сухую тропу. Только тогда мы наконец двинулись дальше. Пусть и с опаской, но в темпе, сжимая в руках оружие и внимательно вглядываясь в окружающую тропинку трясину. По уверениям Корня, при такой скорости, чтобы покинуть болото и выйти к Гиблому лесу, одного дня нам вполне хватало...

Глава 15

Бывший смотрящий не обманул. Мы действительно добрались до края трясины к вечеру. Что Мёртвые топи и вправду закончились, говорили поднимающийся стеной лес и довольно серьёзный уклон береговой полосы, в которую упёрлось болото. От уреза воды до ближайших деревьев тянулась каменистая пустошь. Метров примерно на двести. Ни травы, ни кустов, ни какой-либо живности. Словно это была специально созданная кем-то граница, нейтральная зона, полоса отчуждения между двумя конкурирующими территориями, на любой из которых человеку не место.

А раз не место, значит, на новую ночь можно (и даже нужно) устроиться на этой «нейтралке». Что мы, соответственно, и проделали.

Ночь, на удивление, прошла абсолютно спокойно. Никто к нам из леса и из болота не лез и прищучить нас не пытался. Ну, и отлично. Люблю такие этапы в кажущемся почти бесконечным «квесте» по здешним пенатам. Когда и выспаться можно, и голову проломить не пытаются.

Поднявшись и перекусив, построились тем же порядком – я впереди, Гривс замыкающим – и молча двинулись к лесу. Правда, перед этим Корень минут пятнадцать прикидывал верное направление, косился то на лес, то на небо, то что-то шептал себе под нос, но затем всё же махнул рукой и твёрдо сказал: «Туда!»

Ну, туда так туда. После болота мне было без разницы, в какую сторону двигаться. Иметь под ногами твёрдую почву казалось в тысячу раз лучше, чем постоянно хлюпающую и норовящую продавиться под сапогом бурую хлябь.

Под сень смыкающихся над головой крон мы вошли осторожно, с опаской. И на нас сразу же навалилась полная тишь. Шорох травы, шелест листьев, тонкое подвывание ветра, жужжание насекомых, скрип веток, журчание ручейков, птичьи перекликания... Ничего этого здесь не было. Лес, в самом деле, как будто вымер. И эта мёртвая тишина напрягала реально больше, чем рёв какого-нибудь жуткого зверя или бушующая рядом стихия.

Под ногой у меня треснул сучок. Звук – полное ощущение, словно бы кто-то выстрелил.

Идущий четвёртым Дэл тихо выругался. Его шёпот показался мне криком.

Я резко остановился и вскинул руку. Следом остановились и остальные.

Минут пять мы стояли, не шевелясь. Всё это время я вглядывался в окружающие деревья, кочки, кусты, дождевые промоины...

В этом лесу и вправду не было ничего живого. Вся имеющаяся здесь растительность представляла собой магические конструкты. Над каждым деревом, над каждой травинкой клубилось облако маг-энергии. Именно магия поддерживала в этих объектах некое подобие жизни, делая их похожими на настоящие кусты, цветы, траву и деревья.

Но только внешне.

Внутри они были обманками. Большинство абсолютно «нейтральные», выступающие как фон, бэкграунд, качественно изготовленные декорации для идущего в интерактиве «ужастика». Другие, в гораздо меньшем количестве, отыгрывали роли злодеев, монстров, садистов-маньяков, бездушных неубиваемых зомби и прочей нечисти.

Я совершенно отчётливо видел затаившиеся в траве магические клыки, только и ждущие, когда на них кто-то наступит. Нависающие над тропой ветки, усеянные шипами с ядом. Горящие тёмным огнём ловчие ямы с дрекольем, не различаемые обычным человеческим зрением. Свившиеся под корягами и похожие на змей колдовские жгуты, жаждущие обвить чью-то шею и медленно задушить. Мелькающие среди кустов чёрные тени, готовые в любое мгновение поглотить усталого путника и не оставить от него даже горсточки пепла...

Зрители, пришедшие в этот страшный «театр», предсказуемо становились участниками представления. Действующими лицами, имеющими единственную задачу – погибнуть в мучениях, а после безвестно сгинуть на радость неведомому режиссёру...

– Дальше идём след в след. Держимся близко друг к другу. Шаг или два, не больше. Отставших не ждём, – проинформировал я замерших сзади зэков.

Сказал и шагнул вперёд, к виднеющейся среди деревьев тропинке.

Спорить со мной не стали. Даже бугор промолчал, давая тем самым понять, что в нынешней ситуации главный – я...

По лесу мы двигались медленно. Даже, наверное, медленнее, чем по болоту. Там многие ловушки-обманки прятались под водой и были скрыты от взора, из-за чего казалось, что их очень мало. Здесь же они словно специально выставляли себя напоказ. Типа, вот они мы, везде, где только возможно. И куда бы ты ни пошёл, мы тебя не пропустим.

На меня, к моему великому счастью, магические ловушки не действовали. Но, помня о случившемся на островке, я старался быть аккуратным. Поскольку кто знает, какие тут ещё сюрпризы имеются...

Дорога по Гиблому лесу постепенно забиралась в гору. Как уверял Корень, скоро она должна пойти вниз, а за перевалом уже и до нормального леса недалеко.

Ловушек при этом становилось всё больше, и располагались они всё гуще. Деактивировать их приходилось всё чаще, но способ, хвала небесам, оставался привычным, хотя и довольно муторным. В какой-то момент я даже стал ощущать себя настоящим танковым тралом.

Встречающиеся на пути магические «мины» взрывались одна за другой. Каждую «взрывную волну» я принимал на невидимую защиту и отбрасывал в сторону, где они и утилизировались. Позади оставалась полоса относительно «чистой» земли. Мало-помалу, от постоянных однообразных действий на меня начала накатываться усталость. Некоторые ловушки, особенно те, которые располагались чуть сбоку, я иногда пропускал. И ничего страшного не случалось. Но лишь до поры, до времени...

Когда очередной куст с ловушками оказался разрушен, из-за спины послышался выкрик, сразу же оборвавшийся.

Первым делом я замер, а затем медленно развернулся.

Зэки стояли один за другим на тропе. Корень, Шип, Дэл... Гривс в цепочке отсутствовал.

– Не двигаться. Стойте, где встали, – приказал я на всякий случай и осторожно, стараясь не делать резких движений, направился в хвост «колонны».

От Гривса следов не осталось. Ни одного. Ни на тропе, ни поблизости. Как будто он испарился.

– Видели кто-нибудь, что случилось?

Бывшие сидельцы по очереди покачали головами.

Я снова начал осматриваться. Нетронутые ловушки так и остались нетронутыми, деактивированные – деактивированными. Ни единого признака, что хотя бы одна из них сработала на пропавшем блатном. И только среди деревьев, метрах в двадцати от тропы, мелькали какие-то огоньки. Тусклые, словно бы призрачные, они то сходились в какие-то бесформенные фигуры, то расходились, и мне это совершенно не нравилось.

– Уходим! Быстро! Каждые тридцать шагов делаем перекличку...

Следующие пару часов превратились в настоящую гонку.

Отбросив всякую осторожность, я теперь просто лупил дармовой маг-энергией куда придётся. Всё, что приходило от ловушек-обманок, летело обратно. В земле появлялись воронки, словно от взрывов, обломки деревьев падали на тропу, кусты вырывало с корнем – это мешало бежать, но, в целом, тактика была выбрана верная.

Скорость передвижения увеличилась раза в два. Каждые десять-пятнадцать секунд бегущие за мной зэки выкрикивали свои имена, чертыхались на попадающиеся под ноги рытвины, ухабы и бурелом, но, главное, не отставали. Единственное, что напрягало – это продолжающие мелькать справа и слева огни. Они как будто преследовали меня и попутчиков...

– Дальше куда? – притормозил я на очередной развилке.

– Налево, – выдохнул Корень, – мне кажется.

Я мысленно сплюнул, но всё-таки повернул налево.

Кажется, блин, ему... Креститься надо, ежели кажется...

А вообще, может, ну их всех нафиг? Сам уже, сто пудов, могу до перевала добраться, без помощи. А эти трое – только обуза. Сожрёт их какая-нибудь тварюга, как Гривса, и ладно. Меньше шансов потом, что в спину ударят. Корень, наверно, так бы и поступил со мной... Какая, блин, жалость, что я не он! Что не могу вот так просто взять и бросить их, раз обещал другое – провести через топи и лес...

Перевал появился внезапно. Кусты и деревья неожиданно кончились, и моему взору открылась такая же каменистая пустошь, как между болотом и лесом, только меньших размеров. Шириной метров сорок, и по столько же влево и вправо. А ровно посередине этой горной поляны высилось «воронье гнездо» – небольшой пятачок, огороженный крупными валунами. Ни дать, ни взять, типичный блок-пост на вершине холма, с пулемётной позицией и хорошо защищённым НП.

Пулемёта у нас, ясное дело, не было, как и бинокля, однако в преддверии наступающей ночи не занять это уже подготовленное укрытие было бы глупо.

Внутри оно, кстати, оказалось довольно удобным. Плоская каменная плита, обильно усыпанная песком (толщина слоя не меньше ладони), позволяла устроиться там с максимальным для наших реалий комфортом. Однако, что удивительно, зэки чувствовали себя здесь неуютно. О причине я догадался, когда обошёл «воронье гнездо» сперва изнутри, а потом снаружи. Ощущения – один в один как на «лысом» холме недалеко от Бугу́ртия, в котором я спрятал пожитки и деньги.

Пока ходил вдоль камней, перед физиономией копилась магическая энергия. Как она может действовать, помнилось по приснопамятной драке в трактире. В том, что нынешней ночью энергия мне пригодится, не сомневался. Среди деревьев в окружающем пустошь лесу крутились призрачные огоньки, и с каждой минутой их становилось всё больше. Видимо, это они (прямо или опосредственно, не имеет значения) стали причиной исчезновения Гривса, единственного из компании Корня, кто чисто теоретически мог перейти на мою сторону в возможном конфликте с блатными. Однако убийца Жирдяя канул в небытие, а мне снова, как прошлой ночью, предстояло спасать и блатных, и себя...

– Ночуем здесь, – сообщил я попутчикам результаты своих изысканий. – В чащобу лучше сейчас не соваться, сожрут.

Корень поморщился, но повторил своим:

– Ночуем здесь. Дежурить буде...

– Один подежурю, – перебил я его. – Так будет надёжнее. Людей, кроме нас, тут нет, а нелюдей вы, боюсь, не почуете.

Бывший смотрящий взглянул на меня исподлобья, но промолчал. Взгляд его, если честно, мне совсем не понравился. Думаю, оставаться здесь на ночь ему было боязно, а не оставаться ссыкотно. Но виноватым в этой дихотомии и невольном унижении перед своими дружками он назначил меня. Накручивал, так сказать, собственные мозги перед будущими разборками...

Проблема, конечно, ну, да и пёс с ней. Проблемы будем решать по мере их поступления...

* * *

Не знаю, насколько спокойно сегодня спали ушедшие на рывок зэки, но к середине ночи с их стороны никаких звуков не доносилось, как ничего не доносилось и со стороны леса. Но расслабляться, конечно, не стоило. В лесу против нас явно что-то готовилось.

Я сидел, не скрываясь, на самом большом камне из всех окружающих «воронье гнездо» и терпеливо ждал, когда же начнётся движуха.

Заснуть или даже слегка задремать ничуть не боялся.

В отличие от маг-энергии, получаемой от живых колдунов и всяких ловушек-обманок, энергия, получаемая от того, что таилось под каменной пустошью, при применении целиком и полностью не расходовалась. Она или сразу же восполнялась, или имела способность делиться. Какое из двух утверждений верное, не разбирался. Незачем, да и некогда. Важен лишь результат. Возжелав для себя заряд бодрости, я в тот же миг приобрёл, что хотел, но облако перед лицом не исчезло.

И это было отлично.

Иметь под рукой столь мощный источник энергии – штука полезная.

Уверенности в своих силах это, действительно, прибавляло.

Огоньки средь лесных деревьев, чем дальше, тем больше приобретали достаточно зримые формы. По крайней мере, мне уже не требовалось включать воображение, чтобы, как, скажем, в небесных созвездиях, увидеть в схеме ковша медведицу, а вместо нескольких хаотично рассыпанных в небе звёзд – парня и девушку, спасающихся от злого чудовища.

Те призрачные огни, что крутились сейчас в темноте на опушке, мало-помалу складывались в совершенно конкретные формы: топор, шипастую цепь, клыкастую пасть, лапу с когтями... Что любопытно, эти колышущиеся среди древесных стволов фигуры казались гораздо темнее окружающего их мрака. Фактически освещались только их контуры, а любой огонёк, попадавший внутрь, как будто менял плюс на минус, становясь частью кромешной тьмы, наполняющей чрева фигур.

Миг, когда эти псевдоживые фигуры пришли в движение, я, слава богу, не пропустил.

Все четыре словно бы вытекли из-под деревьев и неспешно поплыли над пустошью в нашу сторону. Через пару секунд они начали растекаться в разные стороны, видимо, собираясь взять наше убежище в клещи. Неприятно, но предсказуемо. В этом даже какие-то плюсы имелись. С каждым противником можно было теперь сражаться отдельно... Ну, пока они до конечной точки не доползли...