Текст книги "Воины пустоты (СИ)"

Автор книги: Владимир Тарасов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

Глава 5. Когда разум засыпает

Приглашаем на работу

Вакансия "Расчётный модуль" для увеличения вычислительных мощностей центра анализа кометных тел противокинетической обороны Земли.

Заработная плата почасовая – 5 кредитов в час.

Требования: наличие базового нейрошунта, отсутствие незаконных вирусных программ, достаточный уровень рейтинга социальной благонадёжности.

Обращайтесь по адресу: tww.eakdf.sol/vacancy/dmodule

– Объявление о приёме на работу, размещённое в сети Солнечной системы.

   Управление экзоскелетом не походило ни на что другое. Сила, заключённая в этом симбиозе плоти и металла, казалась безграничной. Поднять груз в пару тон весом? Легко! Прыгнуть под самый потолок склада? Да запросто! Однако всё наслаждение от этой силы не существовало, как такового в боевом режиме доспеха. Когда наши разумы гасились, заставляя работать слившееся с искином подсознание.

   В возможности перераспределять вычислительные мощности нейронов на более полезный анализ мы стали подобны машинам. Такое своеобразное возвышение. Отключённое самосознание увеличивало наш боевой потенциал. Помнится, исследования по этой теме проводили ещё до Эры Стужи. Десятки книг, посвящённых назначению разума и его пользы. Слишком, большой расход системы на рекурсивное моделирование самой себя. Непозволительная роскошь в бою. Вот только, даже машины после обретения разума, не стали от него полностью отказываться.

   Основные тренировки проходили в симуляции, неотличимой от реальности. Управление всеми системам происходило через ментальный интерфейс. Ни каких кнопок, лишь рефлекторные команды. Броня теперь являлась ничем иным, как продолжением организмов. Наши новые органы разрушения: рельсотроны и гранатомёты, лазерные и микроволновые излучатели, залповые блоки и огнемёты разили виртуальные мишени одну за другой. Кроме этого существовали и полуавтоматические системы. Рои механонасекомых и микронитов, а так же дроны поддержки.

   Сосредоточить внимание на мишени – четырёхногом чужаке в толстом бронескафандре, сжимающем в руках коробчатый агрегат гибридного карабина[14]. Предоставить машине простейшие инструкции по поведению. Сигнал от робота о захвате цели и понятой задаче. Фас. Смертоносный механизм бросается вперёд, стараясь прижаться к полу, готовый в нужный момент дать очередь из рельсового автомата.

   – Эй, Алекс, – обратился ко мне Штульц в одной из коротких пауз в тренировке, когда нам давали возможность вновь насладиться самосознанием.

   – Чего?

   – А что ты им говоришь?

   – Дронам?

   – А кому же ещё.

   – Даю команду "фас".

   – Аналогично. Как собаке. Ты собак любишь?

   – Не знаю. У нас на Миранде был лишь кот начальника охраны, да с десяток домашних крыс.

   – А откуда, тогда эту команду знаешь?

   – В книжке прочитал про охотника. Охотник это... Ну, что-то вроде солдата, только он занимается отстрелом животных. Тех раньше использовали как источник пищи.

   – Понятно. Ну, а я собак видел. И скажу вот, что. На псов наши машинки похожи лишь верностью.

   Это Штульц правильно подметил. Роботы, входящие в соединение атакующих дронов, или сокращённо САД, значительно отличались от всех видов земных позвоночных. Верткие бестии, весом под пятьдесят килограмм, имели разделяющиеся в районах суставов конечности и напоминали гибриды догоносиков и кустов. Названия этих машин так же соответствовали растительной тематике.

   Оснащённый скорострельным рельсотроном "Кипарис", лазерный "Ясенец", несущий гранатомёт и сменные залповые блоки "Каштан", оснащённый микроволновым излучателем "Эвкалипт" и огнемётный "Лихнис". Отдельно от них можно было выделить напоминающую сороконожку переростка "Лозу", летающих "Карачагу" и "Крылатку". Из общего ряда выходил и тяжёлый "Тарантул", имеющийся один на отделение и обладающий полноценным интеллектуальным модулем, а так же "Каракурт". Последний имелся у каждого бойца в единичном экземпляре. Его управляющий контур был построен на основе симбиотического искина из экзоскелета. В итоге получался своеобразный двойник, понимающий владельца с полуслова. "Каракурт" имел то же вооружение и защиту, что и космический пехотинец, но передвигался на шести конечностях, был ростом по пояс и в целом располагался больше в горизонтальной плоскости.

   Разумеется, мы отрабатывали и работу в составе отрядов. Хотя личные качества уходят на третий план, при активном боевом режиме, тем не менее командиром отделения назначили хладнокровную и рассудительную Вестат. Её прогнали по дополнительному курсу обучения сержанта. Своим заместителем она сделала Эстреса, беспрекословно подчинявшегося приказам командира, даже находясь вне состояния погашенного сознания. Выше в системе управления стояли люди, прошедшие отдельную подготовку, до нашего прибытия на перевалочную пустотную базу.

   Не знаю, сколько прошло тогда времени, искажённого компьютерной реальностью и боевым режимом, но именно там пришлось впервые столкнуться с врагом, всего лишь виртуальным, но способным доставить хлопот. Не только в Терранской Федерации дошли до мысли, что пехоту необходимо усилить для удовлетворения требований сегодняшних войн.

***

   Задача, поставленная перед нашей ротой, заключалась в отражении атаки десанта на перерабатывающий комплекс. Нам противостояло шесть отделений дагро в автоброне и ещё семь десятков биороидов. К этому моменту мы достаточно овладели доспехами и могли поражать подвижные цели виртуального полигона, а так же действовать в составе отрядов.

   Абордажный челнок, в котором находилось моё отделение, шёл достаточно ровно. По легенде миссии нас сейчас прикрывали средства ПКО космодрома комплекса. Лишь изредка надавливала мягкая лапа перегрузки.

   – Перепроверить системы вооружения и связь с дронами.

   Звук. Непозволительная роскошь в предельно сжатом информационном канале между отдельными пехотинцами. Информация передавалась непосредственно кодом, практически сразу вызывая реакцию у превращённого в боевую машину человека. Но это во время боя. Пока бодрствовало наше я, действовали небольшие поблажки. Вот и сейчас спокойный голос Вестат, раздававшийся в ушах, вселял уверенность. Я вдохнул и выдохнул. Это всего лишь симуляция. Тренировка. Всё будет нормально.

   Вновь появляется вектор притяжения, секундная невесомость и толчок от посадки. Вновь проваливаюсь в активную кому от перестройки нейронов. Позже эти события можно вызвать из памяти, осознать. Всё же это были наши тела и мозги.

   Передняя стенка отсека, раскрывается подобно лепесткам огромного цветка. В голову врывается образ приказывающий действовать, постфактум превращённый мозгом в приказной глас.

   – Ходу, ходу! Кентавриды ждать не будут!

   Восемь бойцов вылетают из челнока, как пробка из бутылки, и бросаются к ангару. Вместе с ними стартовали, стелящиеся при быстром беге дроны. Над головой повис чёрный купол космической бездны, вспыхивающий миниатюрными звёздами атомных взрывов. Под ногами проносится покрытие из сплавленной астероидной породы. Из звуков лишь собственное дыхание, приказы в эфире и мерное гудение ранцевого двигателя. Бойцы других отделений то же высыпались на ВПП, стремясь покинуть открытую местность.

   Внезапно сразу несколько солдат исчезают в лиловом сиянии и круговерти огненных искр. Вместе с ними вспыхивают тяжёлые "Тарантулы" и "Каракурты". Удар зенитных лазеров вражеского корабля идёт с дистанции в тысячу километров, ему в ответ бросаются невидимые копья света излучателей космодрома. Напоминающие кальмаров абордажные челноки поднимают свои абляционные щиты, прикрывая пехоту. "Интересно, попавшие тогда под лазерный обстрел были сослуживцами, для которых тренировка закончилась в самом начале, или массовкой под контролем программы?"

   Короткий огневой контакт даётся нам ценой большинства тяжёлых дронов. Но вот лётное поле остаётся позади, и над головой снова высится потолок. В ангаре царит оживление. Люди и механизмы, перетаскивают какие-то ящики, возводят баррикады и минируют баки с топливом. Мы за считанные секунды минуем это столпотворение и направляемся вглубь комплекса, разделившись на группы по два отделения.

   Бег по коридору в сторону зоны прорыва. За спиной другие члены отряда. Впереди юркие дроны разведчики. Поворот. Головной дозор фиксирует вражеские машины. Вновь короткий код от командира:

   – Занять позиции, огонь на подавление. Дронов поставить в авангард.

   Выставив руку в проход, выдаю очередь из рельсотрона. Двадцатиграммовые иглы, разогнанные до двух километров в секунду, пронзают робота чужих, напоминающего таракана переростка. Следом за машиной по коридору в нашу сторону мчатся четверо биороидов. Огонь сразу трёх стволов срезает увёртливых бестий. Алая, такая же, как у человека, кровь брызжет из разорванных тел. О стены убьют осколки пластиковых костей и керамических пластинок. Пущенные нам в ответ снаряды скрэм-пушек[15], лишь выбивают фонтаны искр из наши укрытий.

   Под прикрытием подавляющего огня половина отделения занимает другую сторону прохода, и теперь может вести перекрёстную стрельбу. Однако меньше чем через секунду на нас обрушивается самый настоящий шторм из ракет и лучей. Враг закрепился со своей стороны и пытается смести нас.

   – Группа 1, нарастить аэрогель. – донёсся до нас приказ командира взвода.

   Исполнить приказ лейтенанта было затруднительно. От постоянных разрывов картечью исцарапало доспех и побило стены. Даже под прикрытием лепестков пластодермиса пеногенераторы не могли нормально увеличить термическую защиту. Ещё немного и кумулятивные боеголовки миниатюрных снарядов смогут прогрызть раскалённые лазером графен и титан. Мы не даём врагу этого времени.

   Наше преимущество в живучести позволяет уменьшить количество вражеских стрелков, для возможности уверенного прицеливания. Точку в битве ставит наплечный гранатомёт. Взрыв тяжёлой боеголовки вминает худощавые тела кибернетических организмов в стены. Сразу вперёд уносятся разведывательные механонасекомые. Короткое подтверждение чистоты сектора, и следом за ними бежим и мы.

   Миновав покрытый отвратительной кашицей и искорёженным металлом перекрёсток, нам пришлось ускориться, неприятель добрался до обогатителей, где завязал бой с охраной. Нельзя было допустить закрепление дагро среди того оборудования. Следующие сзади бойцы арьергарда перекроют другие пути для противниками.

   Поворот, ещё один. Сохранённые ранее дроны уносятся вперёд, пеногенераторы работают на полную мощность. Переходную комнату, где немногочисленные участвовавшие в производственном процессе люди хранили рабочую одежду, минуем меньше чем за секунду и вот мы у входа в зал с обогатителями.

   – После захода, зачистить выделенные огневые сектора. Расход боеприпасов не ограничен.

   Герметичная дверь отлетает словно картонка, вместе с ней в стене возникают новые отверстия. Сразу же прыжок, из пеналов вылетают разрастающиеся ложные цели. Разворачиваюсь в полёте в сторону выделенного командиром огневого сектора. В замедленном боевыми стимуляторами времени вижу свою цель.

   Кентаврид. Тварь одета в тяжёлый доспех, так называемую автоброню, из-за чего напоминала сейчас не персонажа древних мифов, а стального паука на колёсах. Левая верхняя конечность держит щит, правая рельсовую пушку. Обнаружив угрозу, в движение приходят плечевые турели. Вырезанный в нейронах ментальным блоком рефлекс захватывает вражескую тушу в прицел. Миниракеты покидают свой залповый блок десятком огненных росчерков. Одновременно с этим адскими стробоскопами работают оба скорострельных рельсотрона.

   Вокруг дагро расцветают огненные бутоны системы активной защиты. Ни одна из ракет не достигает цели, зато достигают гиперзвуковые стрелки. Поток обеднённого урана разбивает вдребезги верхние бронелисты и сметает навесное оборудование. Во все стороны брызжут осколки и хлопья противолазерной пены. Перерубленная рельсовая пушка повисает на изорванных проводах. Наплечные орудия не успевают сделать ни единого выстрела. Лишь лазер единожды вспыхивает на моей аэрогелевой броне. Вторженец с невероятной для своих размеров и массы манёвренностью пытается отъехать за укрытие. Одна из ног подкосилась, однако чужак смог доехать и скрыться за многослойным корпусом обогатителя.

   Приземление. Из пеналов стартуют механонасекомые, ринувшиеся к недобитому врагу. Туда же отсылаю своих лёгких дронов поддержки. Внезапно прямо над головой возникает биороид. Растянувшееся в воздухе тело походит на богомола, схожести способствуют пара блеснувших виброклинков. На второй паре рук мелькают огни гранатомётных выстрелов.

   Оттолкнувшийся от потолка враг потратит на спуск немного времени. Но больше чем нужно чтобы навести рельсотроны. Вспышки на концах стволов и сразу же попадания. Тельце твари разлетается кровавым конусом, разрубленное на неравные части. Однако пущенные во время падения гранаты достигают цели. Кумулятивные струи оставляют в пластинах глубокие отверстия. Заброневое действие повреждает искусственные мышцы, пока подвижность падает незначительно.

   Срочный рывок к стене, сброс ложных целей. Очередь масс-реактивных снарядов проносится мимо. Успеваю заметить край автоброни врага, прежде чем юркнуть за угол. Мысленная команда выпускает миниракеты из залпового блока моего "Каракурта" в полёт к цели.

   – Преимущество противника в выделенном секторе, требуется прикрытие, – набором кодов выпалил я в эфир, выпуская пару подвешенных к броне "Лоз" и последних механонасекомых. Разведка была нужна позарез.

   Биороиды вновь атаковали сверху. На этот раз первым выстрелил я. По зафиксированным миниатюрными машинами позициям ударили все оставшиеся управляемые снаряды. Двое противников, переживших первый залп, попали под огонь рельсовых автоматов.

   Проверка БИС, другие члены отделения использовали вертикальные манёвры с достаточно высокой эффективностью. Следовало повторить их примеру. Уже в прыжке пришло тревожное сообщение от выносных органов чувств, разведывательных мошек. Ко мне приближались пять противотанковых ракет.

   Первую и вторую удалось сбить рельсовыми автоматами. Метровые сигары не могли нормально разогнаться в столь малом пространстве, так что вылетели из-за угла, направив реактивную струю в пол. Третья ослеплённая лазерами "Лоз" взорвалась впустую. Последние две же выполнили свою задачу.

   Заряд взрывчатки при детонации формирует ударное ядро. Гиперзвуковая капля пролетает десяток метров и вонзается в правую руку. Окружённая алыми брызгами и осколками брони конечность медленно падает на пол. Мой доспех следует её примеру, от удара закружившись и врезавшись в стенку обогатителя. Боли не было, лишь констатация факта, что я лишился одной из оружейных систем. Внутренний слой доспеха мгновенно перекрыл кровопотерю. Микрониты принялись латать повреждённые гидравлическим ударом ткани.

   Мгновение, и вот уже моё скорее парившее, чем падающее тело, оказывается прилипшим к ближайшей поверхности. Работающее в тандеме с машиной подсознание, прекрасно понимало важность опоры. Вместе с этим вызываю своих закончивших с первым противником дронов. Короткое общение с "Каракуртом", которому второе ударное ядро раздробило одну из турелей и заклинило оставшуюся. На все действа ушли считанные доли секунды, в которые меня никто не трогал.

   Однако враг и не думал прекращать атаку. Пространство вокруг наполнилось рёвом электромагнитных полей сразу трёх направленных магнетронов. Те вылетели в своём коротком полёте с разных сторон. Вместе с ними в проходе появился биоробот, сразу вонзивший спицы лазерных лучей в моих механических сороконожек. Уцелевшая рука взяла тварь в прицел. Я даже успел выстрелить, только сзади зашёл дагро. Враг появился грамотно, из-за угла торчал лишь ствол рельсовой пушки. Разведывательные механонасекомые были уничтожены микроволновыми излучателями и не смогли предупредить о опасности. Плазменный всполох. Снаряд пенетратор входит в районе подмышки. До мозга успевает дойти информация о критических повреждениях системы. Начинает накатывать тьма. Успеваю получить последние данные с телеметрии лёгких дронов моего соединения, не добравшихся до хозяина вовремя. В последнее мгновение фиксирую, что показавшийся враг бьёт контрольной очередью масс-реактивных снарядов, и в своём отчаянном прыжке к нему летит туша перегрузившего свои силовые элементы "Каракурта".

***

   Симуляция закончилась, а с ней и страшный сон отсутствия сознания. Первые мгновения меня бьёт озноб. Хочется поскорее покинуть доспех. Затем начинает работать аптечка. Напряжение спадает. С каждым вдохом становится чуть легче. Чтож первая боевая тренировка закончилась не лучшим образом. Да и воспоминания о наступающей под действием доспеха машинной отрешённости нельзя назвать приятными.

   Спинные сегменты брони с шелестом разошлись. Сзади меня кто-то похлопал и позвал.

   – Эй рекрут, хватит сидеть в экзе. После первого боя вам даётся небольшой отдых. Что расстроился, что поймал подкалиберный в бочину? Да с кем не бывает. В следующий раз будешь осторожнее, зная, что тебя ждёт.

   Зная, что ждёт. Это будет повторяться вновь и вновь до реального боя. Переживать виртуальную смерть неприятно, даже если в момент её наступления не можешь этого осознать, но надеюсь, подобное хоть как-то убережёт от смерти реальной.

Глава 6. Добро пожаловать на борт

Современная традиция именования кораблей в ВКС Терранской Федерации множеством своих аспектов уходит в традиции морских флотов земных государств до Эры Стужи. Так например, эсминцы именуются прилагательными. Линкоры чаще всего носят имена древних городов, отличившихся каким либо событием, а космоносцы имена исторических личностей. Крейсеры же, по неизвестной причине, получили свою уникальную традицию наименования. Это два слова: название серии кораблей, которое экипаж также использует при обращении к искину, и прилагательное. Таким образом по имени крейсера можно определить когда он был построен. Так к кораблям последнего поколения относятся серии: Кошмар, Роза, Ласточка и Бойня, произведённые на Олимпе, Церере, Марсе и Луне соответственно. Лёгкие рейдеры и транспорты не имеют какой-либо устоявшейся традиции именования, также как и суда без подпространсвенных двигателей.

– Вырезка из блога, посвящённого ВКС Терранской Федерации.

   Лена Морган в последний раз провела взглядом по бывшему месту жительства и, закинув за спину рюкзак с немногочисленными пожитками, направилась к выходу из вертушки. Под ногами знакомо гнулся пол, рядом шли закрытые на день спальные капсулы, привычная смесь аэрозоля и нагретого металла щекотала нос. Сколько воспоминаний связано с этим местом. Детская радость и грусть. Экскурсии в виртуальные музеи и ознакомление с производством. Это место было её домом. Кусочком комфорта среди миллионов километров вакуума, где касание солнца столь эфемерно, что всякие газы давно обратились в лёд. А ведь где-то там глубоко в гравитационном колодце материнской звезды есть планеты, где люди живут под открытым небом и не заботятся о том, что их завтра могут отправить в урановые шахты.

   Ради того чтобы родня получила такую жизнь и старается сейчас брат. С момента его отлёта Лена думала, об Алексе, не спала ночами, отвлекалась на уроках, слала электронные письма одно за другим. Вечно помогающий и заботящийся. Даже сейчас, находясь в световых годах от дома брат послал свою первую зарплату семье. Вместе с этой суммой родители смогли наскрести на билет до Калисто. Говорят, там светло, как на вечерней Земле...

   Лена прервала свои мысли. Впереди показались ожидающие родители. Их багаж также уместился в небольших рюкзаках.

   – Лен, давай быстрее. У нас скоро рейс, – немного обеспокоено произнесла мать.

   – Да, иду.

   Девчонка подошла к слегка наклонённой от вертикали лестнице и начала восхождение. Взрослые последовали за ней. С каждым пройденным метром центробежная сила слабела, компенсируя усталость мышц.

   Покрытый изношенным пластиком туннель постепенно стал горизонтальным. Вот наконец-то и его окончание. Светлый зал с множеством проходов в стенах, пребывающих в бесконечном вращении. Подъём по закреплённой на неподвижной оси лестнице не доставил никаких неудобств. Слишком слаба гравитация Миранды.

   Новая серия коридоров привела к транспортному терминалу. Короткая очередь на посадку к грузовому челноку. Проверки ID-метки и биометрических параметров. Сканирование на наличие чего-то запрещённого. Лишь после этого удаётся попасть в космический аппарат.

   Небольшой отсек для пассажиров почти пуст. Большую часть объёма корабля занимает груз. Щелчок ремня безопасности и десятиминутное ожидание. В воздухе слышится сигнал о готовности к отлёту. Небольшой толчок, коррекция курса и на грудь начинает давить мягкая лапа перегрузки. Восседая на небольших цветках плазмы, челнок направляется к стоящему на высокой орбите внутрисистемному транспорту.

***

   Кентавриды. Как не сложно догадаться их название происходит от мифических существ напоминающих лошадей у которых вместо головы был человеческий торс. Однако сходство чужих с этими существами было лишь поверхностным. Они называли себя дагро и могли произойти от кентавра лишь, если бы тот вступил в противоестественную связь со львом и драконом одновременно.

   Эти чужаки имели четыре ходильные конечности, напоминающие лапы крупных кошачьих без способности выпускать и втягивать когти. Длинный хвост как у ящера оканчивался кисточкой. Возвышающийся торс с парой хватательных конечностей имел широкую грудную клетку и практически полностью был занят дыхательной системой. Руки в целом походили на человеческие, хотя и имели лишь четыре пальца. Морда была слегка вытянутой с парой больших ноздрей. Два глаза имели практически единый оттенок, так что за взглядом чужака сложно было уследить. Поросшие шерстью длинные треугольные уши резко уходили назад. На лбу располагалась плоская роговая пластина, похожими элементами прикрывался позвоночник по всей своей длине. Сочленения сегментов укрывал жёсткий волос. Цвет грубой кожи варьировался от пепельного до сливового, реже встречались рыжие особи.

   Самки этого вида имели естественное кесарево сечение по обоим бокам туловища, ведущее к паре подобий маток. Благодаря чему всегда рожали близнецов, без всех тех трудностей, что переживали люди. Молодые особи были достаточно автономны и быстро вливались в жизнь общества, хотя и для выращивания подобных организмов затрачивался почти год.

   Эти всеядные создания в целом были крепче человека. Крупнее, сильнее, быстрее, но не выносливее. Достигая в высоту почти трёх метров в макушке, они нуждались в соответствующем питании. Что люди, что дагро могли поглощать большую часть пищи из рационов друг друга, хотя некоторую пришлось бы подвергнуть сильной обработке. Впрочем, и в том и в другом случае дело закончилось бы авитаминозом.

   Государство кентавридов Единение Дагро Ра представляло собой нечто вроде конфедерации систем со сложной сетью взаимоотношений и договоров. Хотя в последнее несколько лет и были замечены действия к централизации власти. Подобное общество возникло на руинах первого межзвёздного государства дагро, уничтоженного в результате восстания иной формы разума.

   В новом обществе на искинов, или то, что считалось за них, был наложен строгий запрет, перешедший на другие ксенорасы, когда дагро установили свою гегемонию в этом секторе рукава Ориона. В Терранской Федерации, управляемой машинным разумом, чужие видят угрозу, как своему господству, так и самому существованию. Они подвержены экзистенциальному ужасу от отсутствия возможности понять. Возможным решением они видят лишь отстранение ИИ от власти и постепенная его ликвидация.

   Подобного искины допустить не могли. В случае своей ликвидации они не смогли бы выполнить своей главной задачи. Защиты человечества любой ценой.

   "Защита человечества" – этим и занимались искины в те далёкие годы, когда стальная орда первых встреченных людьми чужаков обрушилась на Землю. Чтобы победить армию машин, люди создали свою такую же армию. И когда враг был повержен, именно электронные генералы спасли людей от войны уже самих с собой, когда засеянные в готовый взорваться супервулкан микромашины-репликаторы грозили глобальным похолоданием и одна часть людей хотела покинуть родину, а вторая пытаться построить убежища от холодов.

   Те, кто шагнули в космос, создали Марсианскую Республику, где у власти всё ещё были люди. Оставшиеся на Земле на долгие пять столетий были заперты под обсидиановыми облаками. В контролируемых искинами убежищах и зародилась Терранская Федерация. Когда же она вспорола закрывающую солнце мглу и потянулась к звёздам, то её растущую мощь никто не мог остановить.

   Сначала Солнечная система, затем другие звёзды. Сейчас под властью ведомого искусственными интеллектами человечества находятся семь обитаемых землеподобных планет, в том числе терраформированный Марс и сама прародина человечества. Пускай эти миры аномально распределены в идущем от Солнца к территориям чужих конусе, с единственным исключением – практически бесполезной планетой Лимб, официальной границей считается сфера радиусом 45 световых лет от Земли. Для патрулирования и защиты этих территорий необходимы межзвёздные корабли. Существует восемь оборонных флотов выполняющих эти функции, а также отдельный ударный флот. В общей сложности это почти тринадцать сотен боевых звездолётов различного тоннажа. От мелких эсминцев до гигантских линкоров и космоносцев.

   В случае начала войны эта управляемае роевыми интеллектами сила вступит в манёвренную оборону и наступление. И пускай суммарная мощь досветовых кораблей, станций и крепостей многократно превосходит этот флот, на стороне звездолётов стоит манёвренность. Возможность ударить в любую точку быстрее скорости всеми доступными силами. Навязать врагу бой в условиях разрушенной причинности.

   Впрочем крупные флотские операции будут проводиться лишь у стратегических объектов. Кроме них существуют тысячи слабозащищённых, рассеянных в огромном пространстве станций, добывающих предприятий и карованов. Цели для одиночных кораблей. С обеих сторон конфликта на территорию противника проникнут рейдеры.

   Именно на одной из подобных машин мне и предстоит служить. Крейсер новейшей постройки "Ночная роза" появился из подпространства в шестидесяти километрах от нашей станции. Для сообщения с кораблём были натянуты тросы, по которым ползали вагонетки.

   Ещё несколько дней нас мариновали в симуляциях, растянув субъективное время до пары недель, после чего под фанфары сдали в подчинение искину "Ночной розы", как доблестных защитников всех форм разума, входящих в Терранскую Федерацию. На церемонии кроме самих звездолётчиков присутствовала и пара человек из контрразведки флота, выделяющихся цепкими взглядами и кейсами непонятного назначения.

   Перед отбытием нам выдали накопившуюся почту и разрешили отправить сообщения домой. Их, конечно, внимательно анализировали не один искин в поисках шифров, но в конце концов отправили получателям. Из писем я узнал, что семья смогла оплатить билет на рейсовый корабль, идущий на всех парах к спутнику Юпитера Каллисто. Там родителям удалось найти работодателя, так что юпитерианская луна станет лишь временным домом на пути к Марсу.

   А ещё были письма от Ленки. 47 писем различного объёма, каждая строчка из которых грела душу и одновременно вызывала тоску по дому. Всё же у меня получилось. Я не допустил, чтобы Ленка попала в шахты, и теперь она летела к лучшей жизни. Подобное просто не могло не радовать. Поэтому перебазирование на рейдер я встретил в приподнятом настроении.

   Роту вместе со всем обмундированием доставили на крейсер в четырёх вагонетках. На счастье у них имелись иллюминаторы, через которые удалось разглядеть корабль. Внешне он не был похож на цветок. Скорее это был пистолетный патрон с зауженной пулей в месте её соединения с гильзой и с четырьмя вырезами ближе к торцу.[16]

   Носовая бронесфера диаметром сто девяносто метров должна была поглощать большую часть вражеского огня, прикрывая своей многослойной бронёй батареи лазеров на свободных электронов и электромагнитные катапульты. Размещённые вдоль продольной оси корпускулярные орудия ничем себя не выдавали. Идущее за бронесферой семидесяти трёх метровое сужение имело раскрывающиеся створки, сквозь которые излучение лазерных генераторов достигало зеркал турелей. Следующее далее шестидесяти метровое расширение достигало в своём конце двухсот пятидесяти метров, после чего корпус шёл прямо скрывая створки ангаров. На переднем краю цилиндиречской поверхности во время боя расправлялись четыре лазерные турели – натянутые на подвижный каркас тонкоплёночные апертурные зеркала, концентрирующие ультрафиолетовые фотоны на враге. Там же появлялись двенадцать турели ПКО. Через девяноста семь метров виднелись убранные сейчас в корпус четыре тяжёлые кинетические турели, следом за которыми примыкал цилиндр метров сто в диаметре и около трёхсот в длину, в нём находились термоядерные реакторы и запас ядерного топлива зуброла. Четыре пластины радиаторов полностью занимали всю длину этой части корпуса и упирались в диск досветовой двигательной установки. Подвижного набора из сотен сопел двигателей Зубрина с изменяемым вектором тяги. С внешней стороны каждый радиатор прикрывался идущей к корме колонной шириной десять метров с внешними стыковочными узлами.

   Всё это великолепие могло разгоняться с ускорением от десяти до двенадцати g, обладая дельтой скорости около тысячи километров в секунду. Но главным был подпространственный двигатель. Устройство, в момент активации требующее все энергетические системы корабля, было способно погрузить звездолёт в обратную сторону космоса. Расстояние, покрываемое при этом, будет возрастать с течением времени, как произведение степенной функции на логарифм.

   Впрочем, подобное было свойственно всем типам подпространственных двигателей, использующих ПЭ поле, а не дрейфующих вдоль эквипотенциальных линий параллельной вселенной, меняющееся направление которых могли определить лишь тауоники.

   Долго любоваться освещаемым тусклым светом радиаторов звездолётом нам не дали. Иллюминаторы закрылись створками для изоляции внутреннего объёма от индукционных токов, наведённых при прохождении электромагнитного щита крейсера. Поле напряжённостью в тысячи раз превосходящее земное было необходимо для защиты от потоков заряженных частиц и атомных копий[17].