Текст книги "Философия открытого мира"

Автор книги: Владимир Егоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)

245

В соответствии с этим характер управления в будущем обществе в большой мере будет представлять несиловое регулирование путем резонансного воздействия на общественные процессы в точках роста. Это принципиально новый уровень по сравнению с современным силовым управлением, имеющим экономическую, рыночную основу.

5. Энергетическая и информационная основы регулирования общественных процессов

Многовековая история человечества знает две основы регулирования общественных процессов: энергетическую и информационную, силовую и несиловую. Энергия представляет собой основной ресурс общества, общую меру силового взаимодействия на основе частной и коллективной форм собственности. Информация выражает несиловое взаимодействие на основе ее универсальности и общедоступности, исключающей присвоение в любых формах, и в этом качестве приходит на смену энергии.

Переход от индустриального к постиндустриальному, информационному обществу, от энергетической к информационной основе регулирования, начался только в конце XX века и представляет собой длительный эволюционный процесс. Присвоение как выражение энергетического (силового) общественного взаимодействия будет постепенно уступать место таким общественным формам, в которых могла бы реализоваться общедоступность информации как несиловое общественное взаимодействие.

Попытки консервировать присвоение как вечную, естественную основу общественных отношений, и подходить к информации с мерками индустриального общества, имеющими энергетическую силовую основу, являются выражением экономического лжелиберализма и политического авторитаризма.

В информационном обществе регулирование общественных процессов будет осуществляться на основе свободного доступа к информации государственными и над-государственными органами непосредственно на основе аккумулирования, переработки и использования информации с помощью ЭВМ новых поколений и торсинных генераторов, информационных систем и сетей, включая глобальные, вплоть до "Всемирной паутины".

246

Каждые полтора года плотность транзисторов на кремниевом кристалле увеличивается вдвое – соответственно возрастает мощность микропроцессоров. Мощность микрочипа "Pentium R-II", которыми "Интел" буквально завалил мировой рынок, превосходит совокупную производительность всех ЭВМ, которыми пользовались СССР и США во время старта первых орбитальных станций и полета человека на Луну. Сегодня этим процессором может пользоваться любой школьник.

Технологический прогресс в компьютерных технологиях на основе силиконовых чипов впечатляет. Например, "Интел" начал производство процессоров с памятью в миллиард бит в одном чипе, что в 16 раз превосходит возможности типового ПК.

К 2010 году появится чип с тактовой частотой 10 гигагерц, который будет выполнять 100 миллиардов команд в секунду. Однако к 2010 году дальнейшая миниатюризация процессоров по существующим технологиям станет невозможной.

Перспектива связана с созданием молекулярного компьютера, в котором элементами служат химические процессы в молекулах. В зависимости от положения в них электронов молекулы находятся в том или ином состоянии. Проблема заключается в том, как управлять этими процессами. Идея не новая, она разрабатывалась многими учеными, но пока без существенных результатов.

21 июля 1999 г. американский научный журнал "Сайенс" сообщил о том, что создан компьютерный чип размером с молекулу. Сенсационное достижение сделано учеными компании "Хьюллет– Паккард" и Калифорнийского университета. Это открытие – первый шаг на пути создания компьютера, который будет в 100 миллиардов раз мощнее самого мощного современного ПК. Новые компоненты станут намного меньше самых маленьких современных транзисторов. На этой основе со временем все сто компьютерных станций, работающих в космосе, будут заменены компьютером размером с крупицу соли. Следующий этап – отработка химических процессов для создания сверхтонких проводников, равных нескольким атомам по диагонали. Эти "провода" будут соединять молекулярные чипы в цельные компьютерные схемы.

247

Переход к информационному обществу – это не единовременный акт, а длительный процесс, в условиях которого новое содержание, особенно вначале, будет вызревать в старых формах, включая и присвоение. Важно, однако, не абсолютизировать эти формы, видеть их преходящий характер и использовать в меру соответствия новому содержанию.

Регулирование общественных процессов в индустриальном обществе осуществляется на трудовой основе. Энергия, в том числе и трудовая (деятельность человека), дает возможность количественного соизмерения общественных взаимодействий на основе редукции труда: сведения сложного труда (в том числе и умственного) к простому. Ареной и механизмом этого соизмерения является рынок.

Развитие производства в условиях индустриального общества означает рост производительности труда, средством чего выступает рост энерговооруженности. К началу 80-х гг. XX столетия, по оценке академика П. Л. Капицы [1], в развитых странах физический труд составлял 1% всех энергозатрат. Все остальное уже к тому времени являлось продуктом человеческой головы, овеществленной силой знания. Однако знание не имеет четкого количественного измерения. Оно может осуществляться лишь в качестве редукции умственного труда к самому простому физическому. Это искажает смысл знания и является показателем того, что, как субъективное проявление (результат труда), оно играет подчиненную роль и не может претендовать на роль главного ресурса общества.

1 Капица П. Л. Влияние современных научных идей на общество // Вопросы философии. – 1979. – № 1. – С. 66.

Иной подход возможен в результате научного открытия, сделанного Н. Винером. Он определил информацию как содержание, получаемое нами извне, а значит, выступающее, по сути, в качестве глобального языка природы.

Теория информации исходит из простейшей двоичной характеристики любых природных различий и в целом природного разнообразия, что позволило соизмерить их в понятиях бита, байта и т.д. Это создало основу для количественного измерения информационных процессов. Создание и применение ЭВМ дало возможность осуществлять механизированную обработку информации. Совершенствование ЭВМ привело к тому, что наиболее сложные из них осуществляют до 1 трлн. операций в секунду, а практическое применение торсинных генераторов увеличит их быстродействие на несколько порядков.

248

Оптимисты предполагают, что к середине XXI века машины достигнут возможностей человеческого мозга.

Этого может в указанные сроки и не случиться, но суть дела не в этом. Думается, что все встанет на свои места, если вести речь не о замене естественного интеллекта искусственным, а о возможности приращения разумности человека в оптимально-прогрессивном режиме. Это и будет означать практическую реализацию идеи "информационного общества", выдвинутой еще в середине XX века.

Эта концепция исходит из того, что в отличие от индустриального общества, представляющего собой "тяжелую" конструкцию, нацеленную только на материальные ценности, информационное общество будет основано на нематериальных ценностях, а именно на невидимой информационной инфраструктуре. Объединенное единой инфосетью человечество выработает общую цель. Оно будет развиваться в одном направлении динамично, добровольно, с высоким уровнем индивидуальности, самоконтроля. Право собственности будет заменено правом пользования, принцип синергетизма заменит принцип конкуренции и станет основой взаимоотношений между природой и обществом. Конечным идеалом будет деятельность человека в гармонии с природой.

Телевидение, телефония и "Интернет" практически сольются в единое целое. Сейчас телевизионное производство состоит из четырех звеньев: создателя программ, вещателя, сетевого оператора и потребителя. Сетевой оператор скоро будет обеспечивать двустороннюю связь между производителем программ и телезрителем. Этот информационный процесс называется персональным телевидением. Телезритель лично будет выбирать видео– и аудиоинформацию, и она будет компоноваться специально для него.

Персональное телевидение изменит все информационное поле вокруг человека. Оно соединит спутниковый, кабельный и телефонный информационные потоки с различными домашними устройствами. Для этого необходимо, во-первых, увеличить пропускную способность информационных каналов и, во-вторых, создать устройство, собирающее информацию в единый поток.

249

Считается, что в США персональное ТВ практически создано, Европа догонит США через год-два. Проектируется и стагнация нынешнего уровня отставания России. Поэтому у нас один выход: на уровне самых передовых информационных технологий совершить прорыв и догнать передовые страны.

Основная тенденция современного общества – превращение информации в основной стратегических ресурс и главный источник общественного богатства. Предпосылки информационного общества формируются уже сегодня.

В экономической сфере – это преодоление силового взаимодействия, переход от присвоения (собственности) к несиловой, информационной коммуникации; трансформация рынка – аккумуляция рассеянного знания на основе "Интернета".

В социальной сфере – коренное изменение социальной стратификации общества, появление нового социального слоя инфострата-инфотариата, становление нового понятия гражданского общества.

В политической сфере – переход от представительной к прямой демократии.

В духовной сфере – преодоление главенствующей роли материальных ценностей и постепенное превращение духовно-познавательных ценностей в определяющие.

В сфере идеологии – переход от классового представления о явлениях общественной жизни к социальному реализму.

В области миропонимания – становление синергийно-информационного миропонимания, переход к интеграции способов постижения человеком мира: науки, математики, религии, мифа, философии, литературы, искусства. Миро-постижение уже не ограничивается рациональным мышлением, а реализуется в единстве с такими способами мировосприятия, как рефлексия, образное мышление, вера, и т.д.

6. Характер постиндустриального общества и проблемы его становления

В современной литературе существует довольно большой разброс мнений по поводу понимания постиндустриального общества. В. Л. Иноземцев в книге "За пределами экономического общества" [1] характеризует складывающуюся в мире социальную систему как постэкономическое общество.

1 Иноземцев В. Л. За пределами экономического общества. – М., 1998. 640 с.

250

Автор приходит к выводу о преодолении труда и становлении творческой деятельности как главного фактора общественного богатства. Система экономических связей характеризуется подрывом рыночных отношений, появлением новых форм собственности, преодолением традиционно понимаемой эксплуатации.

6.1. Постиндустриальное общество как коммунизм

А. В. БузгалиниА. И. Колганов связывают понятие постиндустриального общества с коммунизмом: "Коммунизм рождается как постиндустриальное и постэкономическое общество" [1].

Ю. В. Яковец считает эпицентром в становлении новой постиндустриальной парадигмы Россию [2], поскольку этот идеал выстрадан ею и воспринят народными массами [3].

Думается, однако, что для отождествления "идеала" постиндустриального общества с коммунизмом и постсоветской Россией нет достаточных оснований.

Точка зрения, согласно которой постиндустриальное общество отождествляется с коммунизмом, разделяется и авторами статьи "Социализм" энциклопедического словаря "Человек": "Сейчас происходит становление постиндустриального общества, которое по своим основным параметрам не отличается (выделено мной. – В. Е.) от коммунистического общества, в современной научной литературе оно получило название "белый коммунизм" [4].

1 Бузгалин А., Колганов А. Социалистические революции XXI века // Свободная мысль. – 1997. – № 10. – С. 73.

2 Яковец Ю. В. Формирование постиндустриальной парадигмы: Истоки и перспективы // Вопросы философии. – 1997. – № 1. – С. 14.

3 Яковец Ю. В. История цивилизаций. – М., 1995. – С. 415.

4 Волков Ю. П., Поликарпов В. С. Человек: Энциклопедический словарь. М., 1999. – С. 206.

Этим, по сути, постиндустриальное общество "награждается" всеми существенными характеристиками коммунизма в его классическом понимании, как высшей и заключительной ступени общественного прогресса (пятой общественно-экономической формации), как общества, основанного на общенародном, а фактически государственном присвоении средств производства, определяющей роли ма-териальных условий, экономического базиса, материальных (потребительских) ценностей, как эгалитарного общества в производстве и распределении.

251

Как показала практика, общество, программные цели которого – всеобщее равенство, распределение по потребностям, уничтожение частной собственности и государства, товарного производства и рынка – неосуществимо не только сейчас, но и в принципе.

Но главное в том, что этим обедняется понятие будущего, поскольку уровень познания ушел далеко вперед по сравнению с временами Маркса, и сейчас возвращать теорию к коммунизму (хотя бы и "белому") – значит не считаться с тенденцией перехода общества от энергетической (силовой) к информационной (несиловой) основе функционирования.

В. Л. Иноземцев считает, что "теория постиндустриального общества представляет собой весьма серьезную и глубокую социологическую доктрину, которая в значительной мере построена на том же фундаменте, на котором была создана и марксистская теория, и формировалась в противостоянии с нею, результатом чего, однако, стали скорее элементы взаимного сходства, нежели принципиальные и резкие отличия" [1]. На это обращалось внимание еще в работах основоположников постиндустриализма и творцов его ранней стадии Г. Кана и Д. Белла. Так, например, Д. Белл говорил о себе и своих коллегах как о "постмарксистах" [2]. На этой стадии сходство действительно имело место и заключалось в том, что в центре внимания как тех, так и других находилось материальное производство. Отличие же заключалось лишь в степени социализации и идеологизации технологии и производства, распределения и обмена. В результате марксизм за основу принимает способ производства, классовый характер общества, вопросы эксплуатации и политической власти, из чего складывается формационная теория исторического процесса, а сторонники постиндустриального общества рассматривают историю как последовательную смену аграрной, индустриальной и постиндустриальной стадии; по О. Тоффлеру первую, вторую и третью волны цивилизации [3].

1 Иноземцев В. Перспективы постиндустриальной теории в меняющемся мире. Новая постиндустриальная волна на Западе. Антология. – С. 34-35.

2 Bell D. The Coming of Post-Industrial Soviety. – N.-Y. – 1976. – P. 55.

3 См.: Toffler A. The Third Wave. – N.-Y., 1980.

252

Исходя из такого понимания, трактовка постиндустриального общества как формационного представляется попыткой "определить новое состояние цивилизации через анализ его отдельных признаков,.. непосредственно не определяющих общество как социальное целое" [1]. "Наиболее известная попытка такого рода связана с введением в научный оборот в начале 60-х гг. фактически одновременно в США и Японии Ф. Махлупом и Т. Умесао термина "информационное общество", положившего начало теории, развитой такими известными авторами, как П. Порат. И. Масуда, Т. Стоуньер, и др. Такой подход лежит в русле того направления европейской философии, которое рассматривает эволюцию человечества сквозь призму прогресса знания" [2].

Это написано в 1998 году и свидетельствует о том, что сторонники "классического" представления о постиндустриальном обществе не собираются его менять даже по прошествии почти половины самого динамичного для развития человеческого познания XX века. Нетрудно догадаться почему. Во-первых, как пишет В. Иноземцев, "производственный" критерий близок российским обществоведам" [3], а во-вторых, скажем мы, является основой идеологизации мировоззренческих и методологических подходов в обществознании, которая стала привычной и незаменимой теоретической дубинкой в руках авторитарной и тоталитарной власти.

В. Иноземцев, отдавая должное теории информационного общества, развиваемой в рамках постиндустриализма, считает, однако, что "идея информационного общества в силу ее излишней зацикленности на технологических проблемах развития общественного производства вряд ли могла претендовать на характер целостной социальной теории, какой представляется нам теория постиндустриализма" [4].

Находясь в пределах определяющей роли социальных проблем, то есть беря за отправную основу не человека, а общество, он тем не менее подчеркивает, что "именно роль и значение человека как субъекта производства и активной личности определяет основные характеристики социальной системы будущего, где доминирующая роль материального производства окажется в общем и целом преодоленной" [5].

1 Иноземцев В. Указ. соч. – С. 20.

2 Там же. – С. 20-21.

3 Там же. – С. 35.

4 Там же. – С. 39.

5 Там же. – С. 59.

253

Нельзя представить себе постиндустриальное общество в качестве социальной теории в отрыве от его информационной сущности, выражающей качественно новый (несиловой) характер общественного взаимодействия.

В произведениях крупнейших западных экономистов, социологов, политологов, футурологов Э. Гидденса, П. Дракера, Ф. Фукуямы, Ч. Хэнди, П. Туроу, Д. Гэлбрейта, Р. Инглегарта, А. Этциони, О. Тоффлера, А. Турена, А Гора, Д. Мидоуза, Э. Вайцзеккера и др. содержится много новых интересных мыслей, развивающих понятие постиндустриального общества в перспективном направлении [1].

Рассмотрим положения их трудов, которые характеризуют движение западной мысли в направлении открытого общества.

6.2. Справедливое общество Дж. Гэлбрейта: всеобщая приватизация так же неприемлема, как и сплошная национализация

Джон К. Гэлбрейт в книге "Справедливое общество. Гуманистический взгляд" [2] пишет: "С развитием экономики социальные меры и государственное регулирование становятся все более важными, несмотря на то, что социализм в классическом понимании утрачивает свое значение".

1 См.: Новая постиндустриальная волна на Западе. Антология / Под ред. В. Иноземцева. – М., 1999. – 640 с.

2 Galbraith J. К. The Good Society. The Humane Agenda – Boston-N -Y 1996.

После того как идея всеобъемлющего социализма утратила свое значение, возникла противоположная доктрина. Речь идет о приватизации – возврате государственных предприятий и функций в руки частных владельцев и предпринимателей – и переходе к рыночной экономике. В качестве общего правила, считает Гэлбрейт, всеобщая приватизация сегодня так же неприемлема, как и сплошная национализация. Существует огромная область хозяйственной деятельности, в которой роль рыночных механизмов не подлежит сомнению и не должна оспариваться; но есть и не менее обширная, постоянно разрастающаяся по мере роста экономического благосостояния область, где услуги и функции государства представляются весьма целесообразными с социальной точки зрения. Поэтому приватизация, по его мнению, в качестве основного направления государственной политики ничуть не лучше социализма. Распределяются материальные блага и доходы в высшей степени неравномерно. В США 40% националь

254

ного достояния страны в 1989 году принадлежало богатейшим семьям, которые составляли один процент населения; совокупная доля 20% самых богатых американцев составляла 80% национального достояния. На 20% наименее обеспеченных граждан США приходилось лишь 5,7% совокупного дохода после уплаты налогов; доля 20% наиболее обеспеченных составляла 55%.

В справедливом обществе при решении подобных вопросов действует одно главное правило: в каждом конкретном случае решение должно приниматься с учетом конкретных социальных и экономических условий. Мы живем не в эпоху доктрин, а в эпоху практических решений, подчеркивает Дж. Гэлбрейт.

Из сказанного можно сделать следующий вывод: в справедливом и разумном обществе стратегия и действия не подчинены идеологическим доктринам. Действия должны основываться на анализе преобладающих фактов и обстоятельств каждого конкретного случая.

Это и есть разделяемая нами позиция социального реализма.

6.3. Посткапиталистическое общество П. Дракера: превращение знания в главный ресурс общества

Питер Дракер в книге "Посткапиталистическое общество" [1], которая систематизирует и развивает идеи, выдвинутые в его более ранних работах ["Будущее индустриального человека" (1942), "Теория корпорации" (1946), "Невидимая революция" (1976), "Менеджмент в эпоху перемен" (1980), "Новые реалии" (1989)3, будущее человека связывает с преодолением традиционного капитализма как трансформацией либеральных ценностей, и прежде всего частной собственности.

1 DruckerP. F. Post Capitalist Societi. – N.-Y., 1995.

Его наиболее важный и перспективный вывод заключается в том, что сегодня основной импульс прогресса исходит не от социальной структуры, а от отдельного индивида. Трансформация частной собственности означает постепенное возвращение индивидуальной обособленности значения исходного и определяющего начала, имеющего биосоциальную основу, что означает превращение человека из функции общественных отношений в их конституирующий фактор.

255

Это связано со становлением информационного общества, что отражено в названии первой главы книги "от капитализма к обществу знания". П. Дракер считает, что сегодня "знание быстро превращается в определяющий фактор производства, отодвигая на задний план и капитал, и рабочую силу... Нынешнее общество еще преждевременно рассматривать как "общество знания"; сейчас мы можем говорить лишь о создании экономической системы на основе знания (knowledge society). Однако общество, в котором мы живем, определенно следует характеризовать как "посткапиталистическое".

Проблеме "человека индустриального" посвящена работа С. Керра, Дж. Данлопа, Ч. Маейрса и Ф. Харбисона "Индустриализм и индустриальный человек. Проблемы труда и управления в условиях экономического роста" (Кеrr С, Dunlop J., Myers Ch., Harbison E H. Industrialism and Industrial Man// The Problems of Labor and Management in Economic Growth (MA), 1960).

Применение знания к организации труда обеспечило взрывной рост его производительности. Она стала повышаться ежегодно на 3,5-4%, то есть удваиваться примерно за восемнадцать лет. Это явилось основой повышения материального благосостояния и улучшения качества жизни населения передовых стран.

Примерно половина этой дополнительной производительности воплотилась в увеличении покупательной способности населения, то есть, другими словами, привела к повышению жизненного уровня. Но от одной трети до половины роста производительности реализовалось в увеличении продолжительности свободного времени. Еще в 1910 году рабочие развитых стран трудились столько же, сколько и во все прежние эпохи, – не менее 3 тысяч часов в год. Сегодня японцы работают 2 тысячи часов в год, американцы – около 1850, немцы – 1600, а почасовая производительность их труда в 50 раз выше, чем восемьдесят лет назад. Другими проявлениями роста стали развитие системы здравоохранения (доля расходов на медицинское обслуживание в объеме валового национального продукта развитых стран выросла практически с нуля до 8-12%), а также на образование (рост соответствующего показателя составил от двух до десяти процентов).

256

Сегодня рабочий автомобильного завода в США, Японии или Германии, являющийся членом профсоюза, работая всего лишь сорок часов в неделю, зарабатывает, с учетом дополнительных льгот и выплат, 50 тысяч долларов в год, что приблизительно в восемь раз превышает стоимость нового недорогого автомобиля.

Производительность новых классов – классов посткапиталистического общества – можно повысить путем интенсивного применения знания к процессу труда

В начале XX века девять рабочих из десяти были заняты физическим трудом и в добывающей, и в обрабатывающей промышленности, и в сельском хозяйстве, и на транспорте. Производительность труда таких рабочих и сегодня увеличивается теми же темпами, что и в прошлом, – на 3,5-4% в год. Но революция в производительности труда уже закончилась. Сорок лет назад, в 50-е годы, рабочие, занятые физическим трудом, составляли большинство во всех развитых странах. К 1990 году их доля сократилась до 20% от общего числа занятых. К 2010 году она будет составлять не более одной десятой. Отныне значение имеет только повышение производительности труда людей, не занятых физическим трудом. Для этого требуется применение знания к знанию, пишет П. Дракер.

Знание стало сегодня основным условием производства. Традиционные "факторы производства" – земля (то есть природные ресурсы), рабочая сила и капитал – не исчезли, но приобрели второстепенное значение. Знание в новом его понимании означает реальную полезную силу, средство достижения социальных и экономических результатов.

Все эти изменения являются необратимым процессом: знание теперь используется для производства знания. П. Дракер считает, что использование знаний для отыскания наиболее эффективных способов применения имеющейся информации в целях получения необходимых результатов – это, по сути дела, и есть управление.

В настоящее время знание систематически и целенаправленно применяется для того, чтобы определить, какие новые знания требуются, является ли получение таких знаний целесообразным, и что следует предпринять, чтобы обеспечить эффективность их использования.

Изменение роли знания можно определить как революцию в сфере управления. То обстоятельство, что знание стало главным, а не просто одним из видов ресурсов, превратило общество в посткапиталистическое. Данное обстоятельство коренным образом изменяет его структуру. Оно создает новые движущие силы социального и экономического развития. А это влечет за собой новые процессы и в политической сфере.

257

6.4. Последствия модернити: переориентация с материальных ценностей на нематериальные

В книге одного из видных британских социологов Э. Гидденса "Последствия модернити" [1] подчеркивается процесс изменения ценностей современного человека, их переориентация с материальных на нематериальные. Главное открытие двадцатого века, считает он, заключается в том, что сложные системы, подобные современным экономикам, не могут быть эффективно подчинены кибернетическому контролю. Детальная и постоянная сигнализация в них должна исходить скорее "снизу", чем быть направляемой "сверху".

Если это справедливо на уровне национальных хозяйственных систем, то еще более верно в мировом масштабе. Рынки обеспечивают сигнальные устройства в сложных системах обмена, но они также поддерживают или активно обусловливают главные формы отчуждения. Выход за пределы капитализма, рассмотренный лишь с позиции преодоления отчуждения, не решает всех проблем рынка как механизма аккумуляции рассеянного знания.

Чарльз Хэнди в книге "Алчущий дух за гранью капитализма: поиск цели в современном мире" [2] пишет: "Развитие личности идет по поступательной от поиска средств к существованию, через ориентацию на внешний мир к ориентации на мир внутренний (выделено мной. – В. Е.). Это соответствует теории Маслоу и других ученых, занимающихся психологией развития, и подтверждается опытом жизни значительной части человечества. Если мы хотим управлять своей судьбой, было бы глупо подчинять свои желания моде, продиктованной другими. Нам следует как можно быстрее настроиться на восприятие жизни, которое в основном определялось бы ориентацией на внутренний мир".

1 Jiddens A. Conseguences of Modernity. – Cambridge, 1996.

2 Handi Ch. The Hunqry Shirit. Beyond Capitalism – A Quest for Purpose in the Modem World.-L., 1997.

258

Вацлав Гавел, нынешний президент Чешской республики, по этому поводу сказал следующее: "Спасение нашего мира – лишь в сердце, умении думать, смирении и ответственности человека. Без глобального переворота в человеческом сознании ничто не изменится к лучшему, и катастрофа, к которой стремится этот мир, станет неизбежной".

Чарльз Хэнди считает, что капитализм, каких бы успехов он ни достиг, никогда сам по себе не сможет дать исчерпывающего ответа на вопрос: "Зачем мы живем?". Мы можем искать выход либо в разработке более совершенных теорий управления, которые принимают в расчет как пределы возможностей человечества, так и его потенциал, либо в создании новой экономики, которая учитывает реальную ценность предмета, а не только его стоимость. Однако эти преобразования могут быть проведены (если это вообще возможно) лишь в том случае, если мы поймем, чего хотим от жизни для себя и для других. В конечном счете нам необходимо новое понимание жизни, отдающее деньгам должное, но не более того.

"Правительствам не под силу, – пишет он, – справиться со стихией капитализма. Только мы сами можем поставить ее под контроль. Чтобы рынок стал нашим слугой, а не хозяином, понадобится коллективная воля большинства. Для этого людям надо четко понять, кто они, зачем живут и чего ждут от жизни. К сожалению, это легче сказать, чем сделать, но это необходимо, если мы хотим управлять своей собственной жизнью и нашим обществом".

Актуальность проблемы пределов потребительства отмечают и Эрнст фон Вайцзеккер, Эймори Б. Ловинс, Л. Хантер Ловис. В книге "Фактор "четыре". В два раза больше богатства из половины ресурсов" [1] они утверждают, что наше общество страдает от болезни, которая называется "потребительством" и которая заставляет свои жертвы идти по пути бессмысленных трат. "Сегодняшний экономический туберкулез не пожирает ни наши тела, ни наши ресурсы, однако его воздействие на людей, целые народы и всю планету, подобно заразной болезни, имеет столь же убийственный характер и обходится столь же дорого", – заключают они.

1 Weiczaeker E., von, Lovins Л. D., Lovins L. H. Factor Four. Doubing Wealth-Halving Resource Use. – L., 1997.

259

К задачам, связанным с созданием цивилизации, выглядящей более привлекательно, они относят следующие:

# более глубокое понимание соотношения между экономическим ростом и реальным благосостоянием;

# более эффективная организация международного обмена;

# более глубокое понимание неэкономических и нематериальных ценностей, являющихся неотъемлемыми элементами удовлетворения потребностей человека.

Рынки должны быть эффективными, а не самодостаточными; сегодня им свойственна алчность, им чуждо понятие справедливости. Перед ними никогда не ставилась задача обеспечения общности, целостности, красоты, справедливости, устойчивости, не говоря уже о святости. Они весьма и весьма далеки от общей цели человеческого существования.