Текст книги "Задверье (СИ)"

Автор книги: Владимир Поляков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

Разорался, понимаешь. В таком случае принято «отключать звук» подручными… или подножными средствами. Проще говоря, пару раз пинаю объект по голове, напрочь выключая, но вместе с тем не убивая. Не-ет, у мистиков душа к телу крепко прибита, простыми и даже тяжёлыми ранами нашего брата не прикончить. Так мне и не надо, напротив, живым нужен. Только живым. Поэтому его же порванной рубахой перетянуть ампутированные лапы, после чего, подтащив тушку к «мерину», открыть тот родными ключами да и забросить бессознательное тело на заднее сиденье.

Куда я собрался ехать? Признаться честно, недалече. Просто на пару кварталов от этого места, после чего позвонить орденскому куратору. Запись у меня есть, общая ситуация тоже ни разу не в пользу представителя младшей семьи Кивилиди, а потому…

– Сволочь! Скотина! Чтоб ты сдох, я из-за тебя…

Налетевший ураганчик по имени Майя. Вот уж кого не ожидал сейчас, так это её. А вот адресованная отнюдь не мне злость – это совершенно естественно. Равно как и её попытка пырнуть бессознательное тело ножиком-выкидухой. Воистину дочка Миши Пилигрима не может быть оранжерейным цветочком. Тут исключительно дикая. Природная красота сов семи прилагающимися особенностями. И, судя по всему, её в данный момент ни разу не интересовали мистические особенности происходящего. Исключительно месть, только ненависть к конкретному виновнику обрушившихся на неё бед.

Хорошо ножик вошёл, аккурат в ливер ампутанта. Тот, не приходя в сознание, дёрнулся и… Я перехватил руку Майи прежде, чем она успела вытащить оружие и нанести второй, а то и несколько последующих ударов. Понимаю естественный её душевный порыв, правильность поступка, но… расклад не ток, к огромному сожалению. Следовательно, придётся останавливать.

Очередной сюрприз, мать его так. Майя, воткнувшая нож в своего обидчика, на пару секунд застывает, а потом её начинает словно бы колотить в эпилептическом припадке. Только без пены на губах и прочих присущих подобной болячке симптомов. Ничего не понимаю, но стараюсь удержать подругу, а то вдруг сама себе навредит.

В голове мечутся самые разные мысли, в то время как сам шарю по карманам и особенно внутри «перевязи» Кивилиди, которую я уже успел с него сорвать. Та-ак, уж лечебную алхимию сложно с чем-то иным перепутать, её специально делают конкретного красного цвета. при этом категорически избегая сходства с ними иных алхимсоставов. Плюс форма склянок, куда «лечилки» помещают, она тоже этакая округлая, с уходящим вверх сужающимся, но не чрезмерно, горлышком

Вливая снадобье Майе в рот, который приходится с некоторым усилием разомкнуть, после чего всматриваюсь в её энергетику и тихо охреневаю. Тихо, хотя есть желание громко выматериться в пространство и спросить: «Как? Почему? Что тут вообще ха хрен происходит?» Прежде чем моё… изумление достигает вовсе невообразимого градуса, Напоминает о себе Механизм, выводя перед внутренним взором особо яркое и красочно мигающее уведомление. Дескать, не будь дураком, не тупи, сперва прочитай меня, а потом уже удивляйся дальше.

«Вы получаете Грань Дара 'Эхо печати пробуждения». «Эхо» является начальной стадией, необходимой для перерождения некоторых Граней в более высокий класс. Полученная Грань образовалась в результате произошедших событий и вследствие взаимного наложения «Метки архонта» и «Метки пробуждения». Позволяет при совпадении ряда условий – на данной стадии развития они являются скрытыми – подтолкнуть потенциально способного к инициации человека из состояния «спящего» на уровень мистика начальной инициации. Выбор Пути, рост и распределение характеристик блокируются на время, зависящее от прилагаемых мистиком усилий, выражающихся в развитии собственных тела и духа. По приблизительным и усреднённым оценкам, это занимает до года до пяти лет.

Помимо основного своего назначения, «Эхо печати пробуждения» даёт +1 к восприятию и +2 к контролю за каждый уровень'.

Есть! Тот самый «приз», на который я в принципе не мог рассчитывать, но который получил. В очередной раз убедившись, что меня, мля, играют в какой-то сложнейшей партии. Та самая архонт, разумеется. Явно не с целью угробить в самом скором времени, раз уж оставленная ей «Метка архонта» прорастает такими откровенно мощными и способными для многих оказаться чрезвычайно ядовитыми побегами. Узнай о таком Хранители… Только хрена с два они узнают! О таком в принципе не говорят никому, кроме самых близких, а орденцы мне аккурат дальше не бывает.

Шанс, причём реальный. Для чего? Раскрыть секрет инициации, пусть даже начальной, после которой инициируемым придётся долгое время совершенствовать дух и тело, чтобы шагнуть на ступень инициации полноценной. Это всё мелочи, ничего не значащие нюансы в сравнении с основой. И ещё один стимул уже для меня. Р – развитие. Быстрое, качественное, с упором на «проращивание дерева развития» не шаблонного, а заточенного на особый путь. Даже любопытно, а не этого ли ждёт от меня та самая архонт, не такую ли изощрённую Игру с местными мистиками она решила затеять? Хочется, конечно, спросить, но не стану. Тут воедино сплелись и ненависть с осторожностью, и понимание неразумности любопытства, проявленного раньше времени. Того времени, при котором я буду чем-то большим, нежели почти неразличимая букашка в сравнении с подавляющей мощью сущности с десятым из одиннадцати в принципе известных рангов развития.

Повезло и тебе. Майя, очень сильно повезло. Пусть после шокового испытания, но ты получила то, о чём и помыслить не могла. Никаких сомнений в том, что ты справишься. Вот ровным счётом никаких. И даже более того, твоя пусть начальная, но инициация послужит дополнительным не камешком даже, но гирей на чаше весов в мою пользу в почти неизбежном развитии конфликта с Кивилиди. Убить его нельзя даже сейчас, зато звонок куратору… пришло время. Через пару минут, как только отгоню «мерседес» отсюда подальше. И в машине уже два бессознательных тела, хотя одно из них со всей заботой посажено на переднее сиденье и ремнём пристёгнуто. Это я, понятное дело, про Майечку, не про того хамского упырину, что позади, в зафиксированном, малость подлеченном алхимией, но безопасном – дополнительно и кляп во рту у Кивилиди появился, да такой, что жевать не пережевать – виде.

Набор номера, недолгое ожидание и…

– Алло, – заспанный голос в трубке. – Ночь на дворе!

– Прошу прощения, Денис Александрович, но вопрос реально срочный. Требующий вашего присутствия и действительно важный.

– Вопрос? Извините. Не узнаю ваш голос.

– Ник Любомирский беспокоит. Поскольку вы мой куратор, то не могу не уведомить о том. что на меня совсем недавно напал представитель младшей семьи Кивилиди Аркадий. Без провокаций с моей стороны, сопровождая это самое нападение немотивированными оскорблениями и…

– Помолчи! – резко оборвал меня Ухтомский. – Передай ему трубку, я напомню ему, что даже если кто-то принадлежит к семье или роду, то это не даёт ему право нападать на учеников Ордена. Ты в безопасности. Если он думает…

– Он сейчас ничего не думает, Денис Александрович. Валяется себе на заднем сиденье машины без сознания, с обрубленными лапами и кляпом, забитым в глотку. И да. у меня при себе аудиозапись, доказывающая, что я ну совсем не при делах касаемо его на меня неоправданного нападения. Кстати, не только на меня, но и на мою давнюю подругу. Тоже мистика, пусть и находящуюся пока на стадии начальной инициации.

– Кхм… – аж подавились на том конце «провода». – Аркадий Кивилиди уже аколит, из младшей, но семьи. Малефик и… Ты опять удивляешь меня, Ник.

– Не мы такие, жизнь такая.

– Запись?

– Качественная, показывающая, что он действительно сперва проклял мою подругу, а затем, после моей ей помощи,, будучи в состоянии озлобления, примчался к ней, чтобы… Уж не знаю, что именно он хотел с ней сделать, но обнаружив меня, сперва натравил каких-то приручённых тварей Задверья, а потом и сам напал. С оскорблениями, после того, как я ему представился, в нарушение всех мыслимых и немыслимых норм поединков. Ведь поединок из-за нанесённых оскорблений не есть нарушение правил Ордена, так?

Недолгое молчание. Всего с пяток секунд, после которого куратор протянул.

– Поединки разрешены. До первой крови без разрешения рода либо куратора в твоём случае. До серьёзного ранения – при разрешении куратора курса. До смерти – запрещены для всех обучающийся в Центре Знаний. Где ты?

– В Гагаринском, на… – бросаю взгляд в окно, чтобы быть абсолютно уверенным. – Широкова, дом двадцать три. Чёрный «мерин», номер К333ИВ.

– Выезжаю. Буду не позже, чем через четверть часа.

Этот разговор закончился, но предстоял следующий, на сей раз с Майей, которая, как оказалось, уже успела прийти в себя и, выжидающе глядя на меня, молчала. Однозначно хотела сперва не мешать разговору, а потом… Что именно «потом», я гадать не собирался, предпочтя сам повести важный разговор. Времени только на него было не очень много, ну да я и за пяток минут могу уложиться. Тут главное уверенность в доверии Майи к моей персоне. Оно, как я уверен, есть, причём на достаточно высокой планке.

– … вот такие примерно дела, – спустя шесть минут выдохнул я, завершая очень краткий экскурс в суть того, что произошло и что Майе желательно делать для лучшего выхода из сложившейся ситуации. – Ты можешь получить очень много, если станешь развивать себя должным образом. Начальная инициация сменится полноценной, ну а я, вне всяких сомнений, помогу тебе.

– Поняла, – кивнула подруга, попутно стряхивая пепел на асфальт. – Я сегодня видела много необычного. Вся эта магия-шмагия, строчки пережд глазами, как будто у меня комп в голове притаился. У двоих сразу одного безумия не бывает.

– Я тебе ещё многое покажу. Такого, что тебе всё это «безумие», – пальцами специально беру слова в кавычки, – сильно понравится. Так, что жить без него не захочешь.

– Ох уж прямо так-таки уверен?

– На девяносто девять и девять в периоде процента, особенно тебя не первый год зная. И моя ма-ахонькая просьба…

– Ник, не нуди! – сразу вскинулась Майя. – Один раз сказал и всё, повторять мне не надо. Ты для меня такое сделал, что… Я всё видела. Эти ящерицы, потом этот, когда что-то со своими штуками делал. Потом его плеть, твой меч… Ух! Как в фильмах, только круче. Если я так тоже смогу, то… То ты прав, я уже хочу! И никакое безумие не остановит.

Очередной окурок был выброжен, она же снова потянулась за почти опустевшей пачкой сигарет. Не дамских, не ароматизированных, а мужского такого «верблюда», то есть «кэмела», конечно. Просто привык так эту марку обзывать, вот и все дела.

Моя просьба? Касалась исключительно того, чтобы не врать при более чем вероятных расспросах напрямую относительно времени своей инициации, но заплести такую паутину полуправды. Чтоб всё выглядело так, как и ей, да и нам обоим в целом было бы куда лучше. Дескать, всегда увлекалась мистикой, хоть и не сильно, поэтому видела всякое уже не первый день. Ну а когда поняла, что с ней и отцом происходит как раз нечто мистическое – сразу обратилась к тому, кто, как она знала, сможет ей помочь. Ко мне.

Прокатит? Хорошо бы. Если же нет… На самом деле, тут тоже ничего страшного и даже особо неприятного. Просто очень уж хотелось поглубже притопить как самого Аркашу Кивилиди, малефика в ранге аколита, так и по возможности обезопасить себя и Майю от возможной, вполне возможной мести родственников из семьи Кивилиди. Пока не знаю, что это за семья такая, но постараюсь в самом скором времени узнать.

Бросаю взгляд на продолжающего валяться в беспамятстве безрукого моего пленника. То же, так же. Оружия рядом с ним нет, от всех амулетов и алхимических составов он избавлен. Проклятье, да даже зачарованные шмотки с него стащил, оставив по факту в одних подштанниках и носках валяться. Ну а мы с Майей сейчас находились рядом с «мерином», но не внутри салона. Очень уж… атмосфера там была специфическая. О нет, я не про то, что пленник что-то непристойно-позорное для мистика учудил, вовсе нет. Просто Тлен, он штука такая, поражая организм, вызывает и крайне неприятные запахи… того самого тлена, гниения, распада. Что характерно, никакие освежители воздуха против такого не помогают. Я про простые, ибо алхимические, по искреннему убеждению, как раз справиться могли бы. Надо будет и насчёт этого при случае у знающих людей поинтересоваться, благо теперь есть где.

Время ещё оставалось, неизвестно сколько минут, поэтому их тоже стоило использовать. Галопом по Европам, но я постарался вывалить на Майю самые необходимые для поверхностной беседы знания по мистическому миру. Ранги и Орден Хранителей, семьи и рода, особенности тварей местных и приходящих исключительно из Задверья. Сами Двери и сложности, с ними связанные.

Упс, таки всё. Серая «бэха» с тонированными стёклами притормозила неподалёку от нас. Открылась дверь… Вот и он, Денис Ухтомский, адепт и мой как бы куратор в мистическом мире. Куратор, которого я до недавнего времени даже не думал беспокоить, да и вообще рассчитывал, что подобное действо мне вообще не понадобится ближайшие так месяцев несколько минимум. Однако жизнь, она такая, любит преподносить сюрпризы. Не всегда приятные. Хотя у меня в этом плане – по личному, но искреннему убеждению – хорошо смещён в радующую сторону.

Глава 8

Глава 8

– Натворил ты дел, Ник, – качал головой Ухтомский, предварительно как меня выслушав. Так и по полной в меру своих сил программе оказав дополнительную целительско-алхимическую помощь покоцанному мной малефику. – Такое не забывают и с трудом прощают. Ты мистик без рода, а он из младшей, но семьи.

– Так вроде бы кодекс поединков между мистиками, он в этом вопросе будет на моей стороне. А вот так по беспределу против него переть – это плохо даже для родов, не то что для семьи… младшей.

– Формальности. Это всё формальности, – процедил куратор, переводя взгляд с меня на Кивилиди, по-прежнему находившемуся в отключке, потом с него на молчащую, пока не спросят, Майю. – Тебя не придут убивать в Центр Знаний, не станут охотиться на семью. Это нарушение, этого не поймут многие сильные рода. Это запрещает Орден. Есть буква закона, а есть его дух. И традиции, которые в разных родах и семьях тоже разнятся.

– Догадываюсь.

– Догадывается он! – возмущённо фыркнул адепт. – А я знаю. Род Ухтомских был младшей семьёй, затем преобразовался в такой же род, стал старшим двадцать лет назад. Мы… терпимо относимся к приходящим в наш мир новоинициированным мистикам. Поэтому нас и других назначают кураторами к вам.

– Понимаю. Благодарен.

Действительно благодарен уже за то, что Ухтомский прямо и чётко прояснил свою позицию, не стал вилять. Так то он всё равно «тип из-под мутной звезды», но в конкретной ситуации у меня к нему претензий не было. Пока, по крайней мере. С ходу вызывать родичей Кивилиди не стал, Майе мозг не трахал, лишь убедился в совпадении основного рассказа и особенно в том, что она действительно прошла начальную инициацию.

Убедившись, малость раскрыл карты, сказав: «Такая инициация редко случается, непонятно по какой причине. Исследователи вот уже десятки лет изучают немногие случаи, но так ничего дельного и не выяснили». Подобное откровение особенно порадовало. Редкость, но вовсе не феномен – с такими картами можно и нужно продолжать игру. Осторожно, конечно, ну так насчёт этого я в курсе с самого начала знакомства с Искажённым миром.

Касаемо записи, то её он тоже начал прослушивать, предварительно подтвердив, что да, она будет уместна и избавит либо сильно ограничит меня касаемо беседы с менталистом.

– Мне бы ещё побольше о правилах поединков узнать, а то так, по верхушкам нахватался, – сильно преувеличил я мне известное. Поскольку тут были почти исключительно догадки плюс несколько фраз, всплывавшие в разговорах с Терлиговым. – Вы правы, Денис Александрович, что Кивилиди могут мне большие неприятности доставить за своего сынулю. Лапки то ему отрастят, негоднику, а вот унизительное поражение со всеми вытекающими… Тут у этого, мда, четвёртого наследника, опять может эмоциональный шторм случиться. И попытка если не самому на реванш набиться, то других использовать.

– Безумец, – с лёгкой ноткой обречённости и заметной долей интереса констатировал Ухтомский. – Я хотел предложить тебе варианты принесения извинений семье Кивилиди ипредоставление откупных в виде нескольких обязательств, но вижу, что это не к тебе.

– Совсем-совсем не ко мне, – радостно скалюсь в ответ.– Им надо, пусть и извиняются. А мне и не за что, и вообще облезет этот Аркашенька, хамло подзаборное, недостойный отпрыск наверняка приличной семьи.

– Жить тебе или совсем мало, или долго. Но очень многие поставят десять к одному на первое.

– А вы?

– Рискнул бы принять такое пари. Потери малые, выиграть можно многое, – прикинув, ответил куратор. – Будь готов отправиться в административный центр Ордена.Там с тобой захотят поговорить.

– Когда?

– Скоро, как только Кивилиди заберут своего. Сейчас свяжусь с ними, они и приедут.

– Сюда, прямо когда тут будет непосредственный как бы виновник?

– Как бы?

Развожу руками. Дескать, свою вину признавать точно не собираюсь. Чтобы совсем непоняток не осталось, дублирую жест словами:

– Сам нарвался, сам и виноват. Никто его, аколита, не заставлял бычить перед всего лишь неофитом. Опять же оскорбления из-за отсутствия у меня принадлежности к роду либо семье. И что, помогла ему его пустая спесь? Слил бой, проиграв какому-то «безродному неофиту». В иной ситуации был бы мёртв.

– Лексика у тебя…

– Богатая и разнообразная, Денис Александрович. На любой случай жизни пригодиться способна.

– Вижу, особенно для городских трущоб. Сейчас не мешай.

Видя, что Ухтомский набирает какой-то номер на своей мобиле, временно изображаю молчаливое привидение. Очень-очень молчаливое. Знаками показывая Майе, что той тоже относительную тишину нарушать не следует. Та только улыбается, явно окончательно отходя от пережитого стресса и массы новых впечатлений в своей и так не серой жизни.

Подслушивать чужой разговор? В данном случае я бы с удовольствием, но не то некое плетение, не то действие амулета хитрым образом начало искажать звуки вокруг Ухтомского ну просто до неузнаваемости. Пространство тоже рябью пошло, так что умей читать по губам, тоже обломился бы с печальным хрустом. Конспирация, однако! Сильно сомневаюсь, что член старшего рода делал это исключительно из-за опасений, будто я услышу нечто для себя лишнее. скорее это напоминало естественную, словно дыхание. Предосторожность, когда разговариваешь с одним из мистиков в присутствии рядом другого, ему ни разу не дружественного. Шаблон поведения, естественная предосторожность. Буду знать. Ну а то что всегда полезно понаблюдать за аристократией мистического мира – это мне и без того было известно.

Закончился разговор, оказавшийся весьма коротким. Повернувшийся к нам с Майей Ухтомский произносит:

– Скоро они будут. Я успокоил, сказав, что раны теперь не опасны для здоровья.

– Может мне… нам с подругой не стоит дожидаться однозначно озлобленных мистиков?

– Лучше дождаться, особенно тебе, – серьёзно так вымолвил адепт старшего рода. – Ты говорил про поединок, Ник, вот и держись этой версии. На диктофонной записи эти слова есть. Про «Хамьё без зайчатков манер и толики разумного восприятия мира. Может мне сюда кой-кого из Ордена вызвать? Не помню, чтобы допускалось решение конфликтов вот так вот, посреди ночи в сраном дворике. Без должного церемониала. Вообще, перефразируя Конфуция, поединок без церемониала – обычная драка». Это оскорбление словами в ответ на оскорбления действием. Кивилиди. услышав такое от…

– От безродного, да? Не стесняйтесь, Денис Александрович, меня это нисколько не задевает. Пусть задевает тех, кто произносит это слово как оскорбление.

Усмешка. Жестокая, «тёмная», даже где-то неожиданная для меня на лице куратора.Похоже, он куда более сложная персона. Чем это показалось мне раньше.

– Хорошо, Ник Любомирский. Маски в стороны, они и так не «венецианские», а тонкие, почти прозрачные в нашем разговоре. Ты и твоя подруга безродные. Низший уровень в нашем мире. Положение, выправляемое только личной силой и не сразу, а годами. Пока не станешь хотя бы адептом – на тебя смотреть будут только сверху вниз. Умные с покровительственной улыбкой, которую легко перепутать с дружелюбием. Другие…

– Безразлично или как Кивилиди. Я прекрасно всё понимаю. Но поединок, о котором вы заговорили.

– Поединок, – вернулся к главной линии Ухтомский. – Получив оскорбление от безродного, Кивилиди должен был тебя наказать. Наглядно и прилюдно! Показать, что он – благородный человек из благородной семьи, который ставит на место что-то пискнувшее из грязи под его ногами ничтожество. Ему нужно было только произнести слова вызова на поединок. И подождать, пока прибудут секундант с его стороны и нейтральный наблюдатель, способный стать уже твоим секундантом.

– Но он этого не сделал. Причина?

– Посчитал, что всем плевать. Думал сам справиться с наглым выскочкой, вставшим у него на дороге.

– И это, как я понимаю, если и не нормально, то смотрят, прикрыв глаза.

Пожатие плечами. Дескать, ты и сам всё понимаешь, неофит, чего воду в ступе толочь!

– Что мне даёт это… нарушение со стороны Аркаши Кивилиди? И что даёт вам?

– Догадался. Почти. Мне – ничего. Моему роду, если Кивилиди опозорятся и ты получишь определённую известность как безродный, способный участвовать в поединках против более родовитых мистиков… Это будет полезно.

– Вторая часть понятна. Политические игры родов с семьями, куда мне лезть по юности, неопытности и низкоранговости не подобает. Как насчёт первой?

– Наш мир, как ты должен был заметить, тот же мир, в котором ты находился раньше, считая единственным. Только более глубокий, с другими возможностями и средствами. Ты получишь известность в Центре Знаний и это даст защиту. Не от всего.

– От беспредела, так?

– От того, который исходит от игроков третьего, может второго ряда. Кивилиди – они не никто, но не старшие и не древние. Даже не род. Просто семья малефиков с плохим характером, их вспыльчивость неоднократно приносила им беды.Твой случай – просто очередное звено цепи. Удачно для… Лишнее тебе знание.

– Понимаю.

Поскольку нервы были всё ж изрядно раздерганы, несмотря на использование боевого транса и в целом успешное завершение весьма рискованных поступков, прошу у Майи сигарету. Так то практически не курю, потому с собой нет ни собственно сигарет, ни зажигалки, но… Подкуривая от поднесённого подругой огонька, глубоко затягиваюсь горьковатым дымом, ощущая, как самую малость начинает кружиться голова. Самое то, что сейчас требуется. Мимолётная расслабленность, но в то же самое время та её разновидность, которая и схлынет очень быстро, и вреда не нанесёт.

– Дорога дуэлянта. Может даже бретёра как средство отвадить одних, привлечь других и заставить задуматься по поводу возможной моей полезности третьих?

– Разумный юноша, – довольно вяжет слова во фразы куратор из рода Ухтомских. – Поединщик-неофит мало кому интересен, но если в скором времени станешь аколитом – это ещё больше поможет тебе. Интересуются сильными и перспективными, а не обычными безродными или бастардами.

– Уж в чём ином, а в этом можете не сомневаться. Аколитом я стану скоро, многие моргнуть не успеют. Однако что вот прямо сейчас, касаемо нарушений в поединке, который должен был случиться, но который оказался проигнорированным не с моей стороны?

– Я твой куратор. Это… близко к опекуну, только опека ограничена, касается лишь некоторых сфер. Учёба, дела с Орденом, возможные конфликты с другими мистиками. Этот случай именно конфликт. Серьёзный. С таким полагается направляться сразу к заместителю директора административного центра.

– И этот человек…

– Позже, – процедил Ухтомский. – Кивилиди. Постарайся молчать. И ты тоже, девушка. Говорить с ними буду я.

Две машины, первая вроде «сааб», ну а вторая – какой-то джип из числа особо больших и вместительных. Остановились, и оттуда не сказать что посыпались люди. но вышедшие четверо мистиков и выглядели солидно, и настроены были подчёркнуто агрессивно Достаточно было посмотреть на них, чтобы понять – они очень хотят, прямо-таки мечтают о том, чтобы им предоставили повод выместить свою злобу на «виновнике торжестве», то есть моей персоне. Только вот…

– Я, Денис сын Александра рода Ухтомских, подтверждаю ситуацию с нарушением прав на поединок со стороны Аркадия сына Георгия семьи Кивилиди, – с ходу «поприветствовал» прибывших куратор, тоже, как оказалось, ведущий собственную игру. Ведущий, возможно, давно, но включивший меня в расклад буквально только что. – Разбирательство по этому вопросу будет продолжено в присутствии мастера Иштвана из рода Кадар, заместителем директора административного центра Ордена Хранителей в городе Сталеграде.

– Значит, вот как… – прошипел один из Кивилиди. самый представительный на вид. – Кадар и вы, Ухтомские. Спелись!

– Отец, я его…

– Тише, Гектор, – осадил резкого в движениях и тощего как щепка парня лет двадцати пяти тот, первый из Кивилиди. – Иди к братьям, позаботьтесь о кузене.

– Но…

– Этот Ухтомский куратор безродного, – злобный взгляд и презрительный плевок себе под ноги. – Напасть на него хочешь, развязать войну с целым родом?

Счастливая улыбка Дениса, который словно представил сеея исполнение многих желаний. И слова:

– А ты не сдерживай своего сына, Адриан. Горячая эллинская кровь, понимаю.Я ему даже право первого удара предоставлю. И вызову на поединок. Или сам хочешь? Ты подмастерье, как и твой брат Филипп, глава семейства. Я пока только адепт. Победишь… наверно. И дать моему роду повод объявить войну. Нападай или дай напасть ему.

Немая сцена. Замершие фигуры Ухтомского и двух Кивилиди. отца и сына, в то время как двое других и впрямь хлопотали над, как оказалось, кузеном, перенося покоцанную тушку того из «мерина» в джип, попутно применяя какие-то артефакты или амулеты. Наверняка целительные, но это уж не особо меня интересовало. В отличие от того, что покамест никто из них даже не вспомнил о том, что всё ценное с побеждённого мной я уже того, затрофеил. Причём искренне надеялся если и не сам использовать, так хотя бы загнать интересующимся по сходной цене, использовав вырученные средства на собственную экипировку, причём подходящую к используемому стилю боя. Стилю, который ещё только предстояло в полной мере выработать.

А отношения то у Ухтомских с Кивилиди если не враждебные, то близки к оным. Хорошо для меня? Бесспорно, тут никаких сомнений. Однако осторожность и ещё раз она. Денис, явно поняв, что со мной лучше всего выкладывать хотя бы часть карт на стол, их и плюхнул, открыв сразу несколько как простых, так и «картинок» Открытый цинизм, жизнь без прикрас, сложности на тех дорогах, которые только и были для меня приемлемы.

– Пусть безродный со своей мелкой гетерой уходит, мы не собираемся ехать кКадару. – процедил Адриан. – Может радоваться и вознести приношения богу, который ему покровительствует. Или провалиться в Тартар!

– Тогда оформим поединок как проведённый по всем правилам. Два мистика сражались за девушку, победил сильнейший. Ты и я как секунданты.

– Чтобы племянник бился за пустышку? – скривился Адриан. – Не поверят. Другой повод.

– Не пустышку. Начальная инициация. Твой родич не обратил внимания, наверно. Отложенная по времени, самосформировавшаяся. Повод подобающий.

Несколько жестов со стороны Кивилиди, исходящий из перстня – одного из нескольких – на правой руке конус бледно-зелёного света, накрывающий отшатнувшуюся было Майю… И раздражённое ворчание:

– То эти пустыши артефакты, волей Механизма разбросанные, подбирают, то около Дверей шатаются, то ещё что-нибудь. Хорошо, Ухтомский, признаю повод для поединка. Обычного. Тварей не было, других горячностей мальчика тоже. Право на выкуп обычное.

– Тогда пиши. Я и Любомирский поставим подписи, печати семьи и рода приложим тоже. Потом добавишь подпись племянника, когда он сможет это сделать. Скоро сможет?

– Целителя вызвали. Завтра будет всё.

Завтра. Мда, скорость мистической медицины откровенно радует, учитывая тот факт, что одна отрубленная рука у малефика сгнила нахрен, вторая хоть и была отрублена, но с собой я её не прихватил. То есть отращивать конечности будут аккурат со срезов. Серьёзно, да. Хочу пусть и не сам идти по Пути целителя, но иметь необходимые целительные зелья и артефакты однозначно.

Дела идут, контора пишет. Вот и Адриан Кивилиди что-то писал, использовав как письменный стол кожаную папку, положенную на крышу «мерина» своего проблемно-покалеченного племянника. Закончив писанину, оказавшуюся не столь и объёмистой, поставил роспись, затем вдавил в лист один из своих перстней, после чего тот ещё и размножился на четыре экземпляра, лишь затем передал Ухтомскому.

– Твоя и этого вот росписи. И печать рода.

– Жди, Адриан. Я скоро.

Скоро? Пожалуй, что так оно и будет. От «мерина» Аркадия Кивилиди до «бэхи» Ухтомского, возле которой стояли мы с Майей, расстояние невеликое. Десятка полтора шагов, не более того.

– Читай, подписывай.

– Айн момент.

Принимаю листы бумаги, на которых не шибко красивым почерком был написан… ну, назовём это «дуэльным протоколом». Условия поединка, причины оного, ограничения, результат. О, а вот и про трофеи, которые, как оказалось, забирал победитель, но с правом приоритетного выкупа по стандартной цене стороной проигравшего.

Устраивает? Да более чем! Как трофеи, так и тот пункт, в коем говорится об отсутствии претензий со стороны семьи Кивилиди. Подписываю во всех нужных местах, возвращаю куратору. Теперь уже он ставит подписи, вдавливает в листы собственный перстень, мистическим образом «вплавляя» герб своего рода рядом с гербом Кивилиди. Теперь, насколько я понимаю, остается вернуть листы для подписи последним, пока недееспособным участником событий, после чего…

– Сейчас они уедут, – тихо говорю, обращаясь исключительно к Майе. – Похоже, нам изрядно подфартило. Хорошо б и дальше так покатилось!

– Я себя чувствую рядом с ними так, как рядом с моим отцом себя другие не чувствовали. Они… Они как стая пираний за тонким стеклом. Я теперь вижу. Пугает, манит. У тебя тоже так?

– Куда как сложнее, но об этом потом, не при чужих.

– Слушай своего… друга, девица Майя, – нахально влез в разговор вернувшийся Ухтомский. – Он не хочет знать своего места в новом мире, но старается изучить его. Мир, не место. Ник.

– Внимательно, Денис Александрович. Как я понимаю, визит в административный центр отменяется?