Текст книги "Привилегия десанта"

Автор книги: Владимир Осипенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)

Колонна из трёх джипов уже была готова повернуть назад, но вмешался представитель от приглашающей стороны и через некоторое время нас всё–таки пропустили без всяких анализов. Но, как говорится, осадок остался, и всё недовольство с окопной прямолинейностью было высказано командующим Саддаму:

– Я тебе таких спецов привёз, а меня – на СПИД!?

* * *

По дороге назад иорданцы у погранпоста заехали на заправку, чтобы залить баки и прихваченные канистры иракским дармовым бензином. Подскакивает иракский пограничник и просит у господ российских офицеров паспорта.

Когда подъехали на пост, весь личный состав был построен в одну шеренгу. В такой же шеренге напротив стояли таможенники. Старший с поклоном вернул паспорта и сказал:

– Всё в порядке, можете ехать. Но очень просим господ русских офицеров, пожалуйста, отведать наше угощение.

Действительно, рядом палатка, в ней столы ломятся. Вискарь и даже запотелая бутылочка водки. Для мусульманской страны – это что–то!!! Видно, люди старались, что ж не уважить.

Ну, выпили, как водится, закусили. Пошёл душевный разговор.

– Как служба? Где семьи? У вас всегда такая погода?

Иракцы – сама обходительность.

– А где ваш толстый, почему не видно?

– Угощайтесь, пожалуйста…

– Я говорю, начальник где?

– А–а–а, так этого, собаку, третьего дня расстреляли…

Оба–на!!! Как–то аппетит сам собой пропал.

– Спасибо, мы уж поедем.

Воистину, «Восток – дело тонкое»!

Банкет

Прощайте врагов ваших,

но не забывайте их имена.

Джон Кеннеди.

Вот мы иногда ругаем человека. И такая он распоследняя сволочь, и убить его мало, а потом вдруг… У меня и своих примеров множество, но я приведу чужой.

Довелось мне однажды присутствовать на банкете по поводу успешной защиты диссертации. Филологический факультет Санкт–Петербургского государственного педагогического университета. Именинницей была моя невестка, а я с дочерью выступал в роли болельщиков и обслуживающего персонала – подвезти–принести. Поэтому за столом не пил, а больше слушал.

Публика удивительная. Бабушки – носительницы и бережные хранительницы того ещё настоящего русского языка, глубинной культуры и удивительной скромности. У них сыновья преподают кто в Сорбонне, кто в Кембридже, зовут к себе на всё готовое, а они каждый день на двух трамвайчиках трясутся через полгорода, болеют, но не теряют присутствия духа, за символическую плату читают, экзаменуют, воспитывают, словом, преподают. От одного общения с ними становишься чище. Эта фраза: «Милочка, вы не должны были так говорить. По–русски это звучит так…» Под стать им за столом находились и мужчины. Один из них, седой и стройный, рассказал историю своей неудачной защиты кандидатской диссертации.

Дело было в середине июня 1941 года. По предварительным оценкам, диссертация была блестящая и тянула на докторскую. Интересная и злободневная. Послушать собралось множество студентов. Приехал и представитель идеологического отдела горкома партии. Вот он–то всё и испортил. Неуч и бездарь, ничего в жизни, кроме партийных документов, не читавший, так умело подвёл идеологическую близорукость, что комиссия испугалась и проголосовала «против». Униженный и оскорблённый до глубины души неудачник–диссертант закинул в сердцах сетку продуктов (в основном консервов), закупленных для банкета, куда–то в чулан в своей квартире и забыл про них. Скрывался от сочувствия друзей. Члены комиссии прятали глаза от него. Все вместе дружно проклинали партийного чиновника. Больше всех сам диссертант! Как часто, оставаясь один, он мысленно дискутировал с ним, разбивал в пыль его смешные аргументы и под свист аудитории выпроваживал с трибуны. Иногда он мысленно встречал негодяя в тёмном переулке…

Но грянула война, за ней блокада, а с ней и жесточайший голод. Замерзающий и вымирающий Ленинград. Ни авионалёты, ни артиллерийские обстрелы, ни сорокоградусные морозы не приносили столько страданий ленинградцам, как голод. Кусок ржаного хлеба ценился в буквальном смысле дороже золота и антиквариата. Потеря хлебной карточки равносильна смертельному приговору. И вот, когда голод достиг крайних пределов, в поисках чего–нибудь, отдалённо похожего на топливо или еду, наш герой в чулане среди бытового хлама и мусора случайно натолкнулся на заброшенную в дальний угол сетку с консервами. Угадайте, какими словами несостоявшийся кандидат наук вспомнил своего оппонента! Только благодаря этой находке он сам и его семья пережили самую тяжёлую зиму блокады. Не зря же сказано, что Бог не делает, всё к лучшему!

Интересно, что бы он сейчас сказал своему обидчику, встретив в тёмном переулке?

Честь имею!

Отслужил солдат службу долгую,

Двадцать лет служил и ещё пять лет…

(Народная песня)

42 года. Заместитель командира дивизии. Уже шесть лет полковник. За спиной «25 календарей», 39 с половиной лет выслуги и шесть лет командования полком и бригадой. Пятьсот прыжков и три запаски. Пять лет провёл на войнах и в горячих точках (никак не пойму, чем хрен слаще редьки). Есть перспектива, но нет удовлетворения. Пока копаешься в ежедневной рутине ещё ничего. Однако стоит оторвать голову, посмотреть телевизор или почитать газеты становится невмоготу. За что эти, с позволения сказать, журналисты так ненавидели нас?

Раньше на Руси тоже бывало: «как война, так братцы, как мир, так сукины дети». То, что с горбачёвской «гласности» только ленивый не пинал служивый люд, вписывалось в традиции. Заказ, мода, оправдание за свое личное предательство и дезертирство… Сработало, развалили страну, Вооружённые Силы не дёрнулись. Но чтобы в войну унижали и бесчестили свою армию – это было неслыханно. Многие сошлются на ключевое слово «война», мол, не было таковой, а только «восстановление конституционного строя». А я вижу ключ в слове «своя». Посмотрите кадры репортажей, почитайте статьи о первой чеченской, вы не найдёте там слово «наши». «Федералы», как будто они описывают события в чужой стране. «Мародёры и убийцы» с одной стороны и «гордые повстанцы, борцы за независимость Ичкерии и полевые командиры» с другой. Именно отсюда: «В грудь нам пули чеченские, в спину отчие СМИ». Это пели солдаты. И с омерзением стреляли под ноги оператора, отчётливо представляя, как их покажут и что из планов командования продадут в очередном репортаже. Скажите спасибо, что не в лоб. И посмотрите себе на руки, там кровь тысяч проданных вами солдат и офицеров России. И то, что вы сегодня сменили пластинку, уже не «под–Берёзовики» и не «под–ГуСники», не снимает ответственности за былое предательство. Можете важно восседать в президиумах и вручать друг другу премии. Клеймо предателей останется при вас. И ответите вы за него сами перед своей совестью. Воздастся…

Это был фон, а проблемы становились всё противней. Один день меня доконал окончательно. Генерал Ленцов – командир, товарищ по академии, педант и умница, настоящий русский Офицер из казаков – в отпуске, я рулю дивизией. Понедельник – командирский день, в кабинете комдива с утра пораньше звонит городской телефон.

– Это банно–прачечный комбинат. С сегодняшнего дня мы прекращаем приём в стирку солдатского белья. У вас задолженность по оплате больше полугода.

Пока я соображал, что ответить, с той стороны бросили трубку. Через минуту снова звонок, я обрадовался, что это опять они, и хотел поговорить, но моё «послушайте», нарвалось на холодное сообщение с хлебозавода, что с сегодняшнего дня они прекращают отпуск хлеба для солдат. Я уже был в ритме боя, поэтому ответил сразу:

– Не будете отпускать, возьмём сами. Пошлю хлебовозку в сопровождении БМД и отделения разведчиков.

Заходит начальник отдела по воспитательной работе Николай Крамарев, настоящий комиссар, рассудительный и всегда спокойный, смотрю, и он с утра на взводе.

– Пойду в городскую администрацию разбираться. Сегодня пять офицеров выгнали из автобусов, пока они ехали на службу. Двое не вышли, автобус остановился и стоял, пока не стали роптать остальные пассажиры. А у офицеров задержка по зарплате четыре месяца. У них на хлеб нет, не говоря уже про билеты.

Как можно в такой обстановке хоть что–нибудь спрашивать за упущения по службе? Ни жилья, ни работы для жён, ни садиков для детей. Все офицеры – кто в Абхазии, кто в Чечне, кто в Боснии. Командировка сменяет командировку. А задачи в виде плана боевой подготовки, караулов, заготовок на зиму, маршей и учений, смотров и парадов, в конце концов, никто не отменяет. Ежегодно один взвод лейтенантов в Вооружённых Силах России заканчивает жизнь самоубийством! От обиды и безысходности. Молодым офицерам не на что купить поесть. Мы в дивизии дали команду в каждой столовой накрывать отдельный стол, а дежурным вменили в обязанность приглашать лейтенантов «снимать пробу».

Боевая подготовка сводится к протиранию штанов в классах и стаптыванию сапог на плацу. Ну, ещё физо. Занятия на технике только во время обслуживания. Учебно–боевая группа, выведенная на полигон, стоит там мертвым грузом, заводить нельзя, нет топлива. Что бы самому выехать на полигон, служебную машину надо заправить за свой счёт. Ну, выехал, дальше, что? Смотреть на эту профанацию – тошно, спрашивать – невозможно, учить на полигоне водить и стрелять из боевых машин только пеше по конному – глупо. А люди без нормальной боевой подготовки разлагаются, как железо от ржавчины. Офицеры без практики управления войсками на учениях деградируют. Что делать?

Вечером приём по личным вопросам. Записалось пятьдесят человек. Принял пятерых. У всех один вопрос: дайте денег. На операцию матери, на подготовку близняшек в 1–й класс, на похороны и свадьбу. Весь мизерный резерв командира дивизии ушёл через десять минут. Прошу адъютанта: кто за деньгами, чтобы зря не ждали. Больше никто не зашёл. Всем нужны были деньги и, причём, не чужие в долг, а свои, честно заработанные ещё полгода назад. Мне стыдно смотреть в глаза офицерам, как будто это я украл их деньги.

Как и кому в такой обстановке служить? Я для себя ответ не нашёл. Дождался возвращения комдива из отпуска и написал рапорт на увольнение. Прибыл к командующему.

– Мы на военном совете рассмотрели твою кандидатуру на командира дивизии. Не торопись…

– Товарищ командующий, а что с моим назначением в дивизии появятся деньги, жильё, топливо, начнётся остальное обеспечение? Я ухожу не потому, что меня не устраивает место или должность, а потому, что не имею права требовать и командовать, не предоставляя того, что обязан дать людям.

Воцарилась длинная пауза. Я боялся, а если честно где–то в глубине души надеялся, что командующий сейчас найдёт убедительные доводы и аргументы, скажет что–то такое, чего я не знал и что заставит меня изменить решение. Однако генерал–полковник Шпак Г.И. встал и протянул мне руку со словами:

– Знаешь, на твоём месте, я, наверное, поступил бы точно так же!

Ушёл я с чистой совестью, без обид, но с чувством беспокойства за будущее Воздушно–десантных войск. Войск, в которых я провёл большую и лучшую часть своей жизни, которые считаю национальным достоянием России, её надёжным и верным оплотом. Войск, для которых «Нет задач невыполнимых», где, говоря о противнике, спрашивают не «Сколько?», а «Где?» Войск, подаривших мне множество боевых товарищей и принадлежностью к которым буду гордиться до последних своих дней и минут.

Знаю, что абсолютное большинство тех, кто когда–то носил тельняшку, голубые погоны и парашютики в петлицах, разделяют мои чувства. Гордимся, беспокоимся, верим и надеемся, что придёт время и страна повернётся лицом к своим сыновьям, жизнь посвятившим её защите! Терпеливо ждём и лишь в один день в году мы позволяем себе выплеснуть эмоции наружу, когда и убелённый сединами ветеран, и двадцатилетний пацан, государственный муж и студент, многозвёздный генерал и рядовой заходятся в едином порыве «Слава ВДВ!!!»…«Слава Маргелову!!!» Высшей наградой для себя считаю возможность, глядя в глаза, любому из них сказать:

– Честь имею!

Примечания

1

Выпускников Киевского суворовского военного училища. «Кадет» – слово из обихода суворовцев, которым подчеркивается историческая преемственность (…)

2

РКПУ – немного искаженная аббревиатура старого названия Рязанского высшего воздушно–десантного училища (…), которая и по сей день бытует в курсантском лексиконе.

3

Дом офицерского состава.

4

Воздушно–десантная подготовка.

5

«Губари» – арестованные за дисциплинарные проступки солдаты.

6

Начальник физической подготовки и спорта.

7

В миру – имеется в виду штатное расписание полка.

8

Преф – преферанс.

9

72 рубля – треть оклада лейтенанта в 1978 году, это 7(!) походов вдвоём в ресторан с возвращением на такси.

10

Кардан – водитель колёсной машины (армейский сленг)

11

Командир полка.

12

КВС – журнал «Коммунист Вооружённых сил».

13

Взлётно–посадочная полоса.

14

Контрольно–диспетчерский пункт.

15

Булдырь – солдатская чайная.

16

Начальник политического отдела.

17

«Красный» – не десантник.

18

Царандой – МВД ДРА, афганская милиция.

19

Пацаны.

20

Ташакур – «спасибо» на пушту.

21

Наливники – бензовозы.

22

«Папоротники» – прапорщики (слэнг)

23

Хуп – хороший.

24

Спецжилет для боекомплекта.

25

ТЗК – советский 12–кратный бинокль для наблюдения за воздухом.

26

«Итальянка» – итальянская пластиковая противотранспортная мина.

27

Таджимон – переводчик, как правило, рядовой или сержант из советских таджиков и узбеков.

28

ОТО – отделение технического обслуживания.

29

Шишига – ГАЗ–66

30

АТ–БТ – автомобильная и бронетанковая служба.

31

«За БэЗэ» – медаль «За боевые заслуги»

32

ХАД – Служба Государственной Информации, афганская госбезопасность.

33

РД–54 – рюкзак десантный.

34

Ленточка – колонна техники.

35

Бурбахайки – афганские грузовые автомобили, сленг.

36

БТР–70 имел два двигателя ЗМЗ–66.

37

«Зелёнка» – лес, кустарник, заросли

38

Крупнокалиберный пулемет Дегтярева–Шпагина.

39

«Грач» – самолет–штурмовик СУ–25.

40

НУРС – неуправляемый реактивный снаряд.

41

Нюрка, Нона – артиллерийская самоходная 120мм система 2С–9, стреляет снарядами и минами.

42

«Красные», т. к. в академии Фрунзе десантников переодевали в общевойсковую форму.

43

103 вдд – Витебская десантная дивизия, воевавшая 10 лет в Афганистане.

44

Баграми – кишлак неподалеку от Кабула.

45

Начальник караула.

46

«Система» – комплекс технических средств по охране границы.

47

Закрытая аппаратура связи.

48

Military police – военная полиция

Оглавление

 Осипенко Владимир Васильевич . Привилегия десанта . Записки офицера ВДВ

 Глава первая . Служу Советскому Союзу

 Училище

 Письмо

 Первый урок в полку

 Никиша

 Показ

 Караул

 Авторитет

 Пылесос

 Песня

 Десантный прыжок

 «Пятнадцатилетние капитаны»

 Ценный подарок

 Сосисочный фарш

 Водосточная труба

 Аэродром

 Регби

 Проверка

 Получка

 Инспекция

 Ром «Негро»

 Папа на хозяйстве

 Разбор

 Привет

 Глава вторая . Афганский транзит

 Пересылка

 Героический ореол

 Таблетка

 Балда

 Эдельвейсы

 Выговор

 Интернациональная помощь

 Привилегия разведчика

 Сэмэн

 Установка

 Однополчане

 Встреча

 Афганская пыль

 Облом

 Шахджой

 Глава третья . На изломе великой державы . Отец

 Семинар

 Сын десантника

 День ВДВ

 Военная тайна

 Десант на границе

 Не слабО!

 Мост из цветов

 Фронтовики

 «Мятежный полк»

 Звание

 Тост

 Прыжок. Вид сверху

 Утренний стакан

 Ищите и обрящете

 Дуэт

 Последний аккорд

 Мило

 «Как дела, солдат»?

 Три встречи с Александром Лебедем

 Восточное гостеприимство

 Банкет

 Честь имею! …