Текст книги "Экипировщик (СИ)"

Автор книги: Владимир Николаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

  – Я не буду спать, мне переодеться не во что, – буднично сказала Елена.

  – Ложитесь на нижнюю полку, а я наверх полезу. Если что – будем думать. Хорошо? – предложил ей Сергей.

  – Спасибо, Сергей!

  В Краснодаре к ним в купе добавился сосед. Пожилой узбек, который вышел вскоре в Россоши.

  Юлька окончательно дистанцировалась от Смушкина и, лежа на своей правой нижней полке, делала вид, что внимательно читает взятый у него еще в Хосте зарубежный детектив в мягкой обложке с косматым бандитом, который занёс кинжал над барышней в мини-юбчонке.

  Общаться с Еленой было несравнимо интереснее, чем с Юлией. В Елене не было и малейшей стервозности, чем не могла похвастаться Юлия, не было и дешевого меркантилизма, зависти по любому поводу, злословия. Елена оказалась контактным, но, при этом, очень разборчивым человеком – она чутко улавливала скрытую недоброжелательность, ехидность.

   Обладала она с точки зрения Сергея и отрицательными качествами: чрезмерной доверчивостью, стремлением видеть в человеке хорошие качества, отсутствием подозрительности. По большому счету, Елена оказалась почти полной противоположностью Юлии.

  Елена оказалась типичным экстравертом. Смушкин же был интровертом. Вода и камень, лёд и пламень, противоположные полюса в электричестве. В жизни, как и в магните, они тянутся друг к другу. Юлька, кстати говоря, женским чутьем мгновенно это поняла. И, глядя на то, как им обоим по душе взаимное общение, ревновала сверх всякой меры. А Сергей этого не переносил.

  От Ростова-на-Дону в купе ехали впятером: добавилась молодая мамаша с грудным ребёнком.

  Ребёнок (трёхмесячная девочка) оказался на удивление тихим – ел да спал.

  И почти не плакал.

  Женщина, тоже Юля, ехала до конечного пункта, где в армии служил её муж.

  В конце концов, без особых приключений все они добрались до дома.

  За полчаса до прибытия Елена потребовала у Сергея его данные и адрес, куда отправить денежный перевод, поскольку она должна непременно вернуть ему деньги за билет.

  Сергей, немного подумав, и, видя, что Елена так просто не отстанет от своего решения, выполнил её просьбу.

  Через неделю после приезда он получил деньги.

  А ещё через два дня приехал к Елене в гости.

  Адрес отправителя был указан на извещении о поступлении денег.

  Фамилия Елены была, разумеется, не Романова.

  Звали её Елена Павловна Феклистова.

  Родителям Елены Сергей не очень понравился из-за его профессии.

  Родители были учителя, дети и внуки учителей и в их среде торговля и торговые работники считались не самыми порядочными и, главное, надёжными людьми.

  Но, видя, что дочь увлеклась всерьёз, препятствовать их встречам не стали, зная Ленин характер.

  В их семье привыкли уважать выбор друг друга, несмотря на личные пристрастия.

  Через полгода Елена и Сергей поженились.

   С Юлькой Сергей попрощался сразу же по приезду, как только она устроила ему очередной скандал после очередного наезда на него по поводу женитьбы Сергея не ней.

  Разительным, что ни говори, было сравнение Елены с Юлией и Сергей сделал верный выбор.

  Мама Сергея, познакомившись с Еленой, сказала сыну буквально следующие слова:

  – Лена хорошая девушка. Наша. Надо брать, не задумываясь!

  Мама была мудрой женщиной, вдобавок, она заметила, что сын влюбился вскоре после его возвращения из отпуска, куда он уезжал с Юлией, а вернулся, чтобы жениться на Елене.

  Всякое бывало потом, на протяжении без малого тридцати лет совместного плавания в батискафе, как в шутку говорил Сергей.

  И скандалы были и непонимания и слёзы и обиды и размолвки иногда не на одну неделю.

  Но с годами Сергей всё сильнее и сильнее прикипал сердцем к жене и никогда не приходило ему в голову переменить судьбу...

  В последний рабочий день Смушкину позвонил Моисеевич:

  – Сергей Борисович, у нас тревожная новость.

  – Что случилось, Захар Абрамович?

  – В первые рабочие дни нового года у нас начинается министерская проверка.

  – А что здесь нового и тревожного, Захар Абрамович?

  – Дело в том, что помимо комиссии из министерства, пока еще по неофициальной информации правда, но информация от моих коллег по комитету при премьере, в которую я вхожу, что после этой комиссии, а может быть и параллельно, будет работать и следственный комитет.

  – Не понял – комитетчики зачем?

  – Как мне дали понять, Серёжа, у них есть вопросы в части целевого, точнее, нецелевого использования бюджетных средств нашей организацией.

  – Ах, вон как! Но нам-то чего волноваться, это пусть у Шиповой с директором голова болит!

  – Не совсем так, Серёжа! Якобы, есть сигналы о том, что у нас не всё ладно с госзакупками...

  – У нас с вами, Захар Абрамович, в части наших закупок, всё чисто. Это я вам могу гарантировать! Про закупки других служб или филиалов сказать не могу – это пусть Булкина отвечает с Игнатенко, как хорошо или как не очень внимательно они проверяли закупки тех товарищей, а у нас, повторяю, по нашей с вами линии, всё в рамках законодательства. Никаких леваков или работы с нарушением нормативов нет. По документам у нас полный ажур.

  – Дай бог, Сережа, дай бог! С наступающим тебя и всю твою семью!

  – Спасибо, Захар Абрамович! И вас с вашей семьей тоже!

  – Да, Серёжа, я могу быть спокоен по поводу нашей последней закупки, там всё будет чисто?

  – Несомненно! А с чем вопрос связан, Захар Абрамович?

  – Да нет, ни с чем конкретным. Просто спросил. До встречи в новом году!

  – До свидания, Захар Абрамович!

  Разговор Смушкину не понравился. С чего-бы это член-корреспондент вдруг акцентировал внимание на закупке системы? Тем более, что за все годы совместной работы Смушкин ни разу не давал повода ни Моисеевичу, ни директору, ни всем прочим начальникам и начальничкам, которые имели отношение к закупкам, повода для возникновения проблем по его, так сказать, линии.

  Странно.

  Впрочем, кто его знает, что могли натворить другие подразделения, если вспомнить принципы того же Киреева и его подручных, то конторе от такого деятеля можно ожидать всё, что угодно! Тем более, что этот придурок Киреев сделал попытку втянуть в серьезное дело заведомо левые лавочки – фирмы-прокладки, которые в случае чего, просто исчезнут без следа, точнее, будут перепроданы одними подставными лицами другим – и ищи ветра в поле, родная федеральная служба налогов и сборов вместе с примкнувшими к тебе следственным комитетом и прочая и прочая и прочая...

  Встреча наступившего нового года была необычайно тихой.

  Почти не было слышно взрыва петард, не трещали, падая горящими метеоритами, запущенные в небеса ракеты. Не орал повсеместно пьяный народ.

  Собаке Соне, в последние два года начинавшие беспокоить эти противные звуки не докучали – собака спокойно спала у семейного новогоднего стола, а когда, ближе к трем ночи хозяева пошли спать, она последовала их примеру и, свернувшись плотным клубком, уснула совсем.

  И проснулась вместе с хозяином, уже после одиннадцати часов первого января нового года.

  Доктор наук Галина вместе с мужем встречала новый год на Канарах в пятизвездочном отеле, в ночь на пятое января они улетали в Китай, где у Галины были деловые мероприятия.

  Капитан Сивков с любовницей Машей – на даче в ближнем пригороде.

  Член-корреспондент Моисеевич тоже на даче в окружении чад и домочадцев.

  Матвей Клеймёнов – в тюрьме, в общей камере, на втором этаже двухэтажной койки, где он начал обдумывать письменные жалобы в надзорные органы теперь уже на следователя Сивкова.

  Директор фирмы АДС-квант встречал новый год в Альпах на лыжном курорте с женой и двумя детьми.

  Финдиректор Шипова – в доме отдыха с некоей Ириной из соседнего номера.

  Все прочие герои этой повести так же встречали новый год в тех местах, где он их застал.

  Места были разные, новые счастья в новом году тоже у всех предполагались различные, однако всех объединяло одно: участие в этой истории, которую автор оной продолжает писать, несмотря на смену погодных условий, изменений настроения и самочувствия, извивы сюжета и так далее.

  Словом, история продолжается.

  Заехала в гости поздравить родителей младшая дочь Юлия с мужем Валентином и дочерью Варварой. Они были всей семьей в детском театре на опере «Чиполлино» (это на соседней улице от дома родителей) и совместили долг и развлечение.

  Вручили друг другу новогодние подарки. Варька залезала несколько раз под ёлку и всякий раз находила там очередной подарок, которые были заранее спрятаны многомудрой бабкой в разных укромных местах как под елкой, так и в гуще елочных ветвей.

  Посидели, поговорили о житье-бытье, о домашних делах, о будущем отпуске, о том, как быстро растет Варька и что уже через два с половиной года ей идти в школу. Гости было начали собираться домой, но внучка закапризничала и захотела остаться ночевать у деда с бабкой.

  Елене удалось уговорить детей остаться и застольные разговоры продолжались.

  Смушкину было доверено укладывать спать внучку Варю.

  Та потребовала рассказать сказку. Смушкин взял было книгу братьев Гримм, но внучка закапризничала и сказала, что эти сказки она слышала сто раз и хочет, чтобы дед рассказал свою сказку. Дед задумался и начал своими словами рассказывать байку, которую слышал бог знает, как давно и невесть от кого.

   – Итак, Варвара Валентиновна, сказка будет такая. В некотром царстве, в некотром государстве и в некотром городе жил-был кот. Однажды в этот город пришла весна. Тучи лопнули и застоявшееся синее небо хлынуло на улицы. Из каждой лужи, из любого куска стекла, даже из очков прохожих выскакивали лихими кавалеристами солнечные зайцы.

  Они бросались в глаза городским жителям и истошно орали: «Слепните, слепните и делайте глупости! Весна всё спишет!»

   От зайцев не было спасу. Один мелькнул мимо зеленого глаза Кота и вцепился ему в усы. Но Кот строго сказал ему: «Брысь!» Заяц отлез и сиганул испуганно прямо в зрачок тёте в пивном ларьке. Она сморщилась и чихнула.

   Кот проводил зайца взглядом, поднял лапу, чтобы продолжить путь, но неожиданно почувствовал укол в области сердца.

   «Может зря я его?» – огорчился кот, но жалеть было поздно, солнечный заяц сгинул в беспредельных весенних просторах жаждущего весны города.

   Кот вздохнул и двинулся по делам. Забот хватало. Да ещё беспокойство осело в самом дальнем уголке его сердца. Даже не в уголке, а в одной-единственной клетке. Маленькая-премаленькая клетка: ядро, протоплазма да оболочка. Ни ума, ни фантазии, ничего – а вот подиж ты, ноет! Не даёт сосредоточиться на неотложных мероприятиях, давным-давно запротоколированных к исполнению непременно в этот день.

   Дело шло к вечеру. Солнце съехало за соседнюю крышу, окрасив небо над нею в бледное золото, которое постепенно переходило в щемящую бирюзу, а в зените перерождалось в светлый фиолетовый цвет.

   Солнечные зайцы утихомирились, попрятались кто куда. Лужицы затянуло гусиной кожицей льда.

  Коту пора было на крышу. Расписание.

   На крыше весенние кошачьи шашни были в разгаре. Усатое племя амурничало вовсю. Кот направился было к хороводу, но зацепился левой пяткою за неровность и в глаза ему что-то кольнуло. Словно тогда, днём.

  Кот задрал голову и увидел звезду. Из фиолетовой глубины выплывало, разгораясь, голубое лучистое пятнышко.

   « Какая она красивая....» – зачарованно сказала , нет, пропела неожиданно кошачья душа.

  Кот сел, забыв даже для удобства обернуть себя хвостом. И уставился на голубую звезду. Так просидел он всю ночь, не слыша даже, как мимо него, призывно-нежно мурлыча, проплыла не единожды трёхцветная премиленькая красотка из соседнего подъезда, как орали нечеловечьими голосами сцепившиеся в драке его соплеменники и даже как гроза кошаков, дворничиха, грохотала во дворе своими тазами и баками.

   Кот, не мигая, смотрел на звезду. Усы его тихонько шевелились и чувственно подрагивал кончик хвоста.

  Он даже не обратил внимания, что Трёхцветная досталась в эту ночь его вечному сопернику, угольно-чёрному безымянному разбойнику, что появлялся в свадебные дни из ниоткуда и потом исчезал без следа.

  Неизвестно, что думал и переживал Кот в эту ночь. Никому не дано взглянуть чужими глазами на чужую звезду.

   Впоследствии я попытался расспросить Кота об этом из чистого любопытства. Но Кот посчитал мой вопрос совершенно неуместным и покинул наш балкон, ни слова не сказав.

   Возможно, он не захотел открыть мне заветной тайны, а скорее всего, просто не знал, чем же, какими чарами опутала его голубая звезда. Да об этом и люди-то не скажут толком ничего. Сам знаю.

   Наступило утро. Посветлело. Переваливаясь спросонья сбоку на бок, вылезло заспанное солнце.

  Зевнуло, потянулось во весь горизонт и смахнуло рукавом пурпурного халата голубую звезду.

   Кот очнулся и полез вниз.

   День прошёл в ожидании вечера. Солнечные зайцы скакали вокруг Кота, но, помня вчерашнее, дистанцию блюли. И Коту стало грустно. Ему вдруг захотелось, чтобы шальной зайчара ослепил его трезвые котовьи глаза и...

   Но наступил вечер. Всё кругом было по-прежнему. И коты и соседская кошечка и небо. Только на месте, где должна была взойти голубая звезда, кто-то прикнопил серое облако. Оно не двигалось и нагло пульсировало. Кот всеми клетками своего существа сразу возненавидел это облако. Ему хотелось дунуть на него, чтобы облако рассыпалось в прах. Или шарахнуть по облаку лапой с выпущенными по-боевому когтями. Но дьявольское облако оказалось хитрее Кота – повисло слишком высоко.

   А на следующую ночь лил дождь. Вымокший, дрожащий Кот тщетно смотрел в густые тучи. Но кроме мокрых дождевых штор виден был только серый мрак.

   Кошачьи усы обвисли и унылый хвост его сиротливо мок в луже.

   Голубая звезда не явилась более Коту никогда. Даже в ясную погоду. Почему – неизвестно.

   Может быть, это звёздный каприз. Звёзды подвержены такой слабости.

  А может быть, наоборот.

   А что Кот?

  Кот ждёт августа. Потому что в августе звёзды падают с неба. На землю.

   А коварная капризуля – тоже звезда...

  Варвара на удивление дослушала сказку и, уже зевая, сказала:

  – Дед Серёжа, а почему у вас кота нет?

  – Потому что у нас есть Соня.

  – А коты с собаками не дружат?

  – Смотря какие это коты и какие собаки.

  – В следующий новый год я хочу получить в подарок котёнка.

  – Нет, Варвара, котёнок это живой человек, а людей дарить нельзя.

  – Почему?

  – Потому что люди не вещи.

  – А живые вещи разве не бывают?

  – В сказках бывают.

  – Я хочу все равно котенка.

  – Спи и котенок тебе приснится. Спокойной ночи!

  Варвара отвернулась к стенке и уже через несколько минут крепко спала. Смушкин поправил одеяло, включил ночник и пошёл к гостям.

  Семейные посиделки продолжались еще долго. Наутро гости уехали.

   В новогодние каникулы положено отдыхать. Все и отдыхали, за исключением капитана Сивкова, который за этот период трижды был вызываем на чрезвычайные происшествия.

  Два из них банально-ежегодные, точнее, ежепраздничные. То есть каждый общенародный праздник, в особенности новый год, отмечался населением всерьёз и больше всего чрезвычайных происшествий в виде убийств на почве совместного распития спиртных напитков с последующей личной неприязнью и поножовщиной, пожаров опять же по пьяни, когда бухой курильщик засыпал с зажженной сигаретой и сгорал не только сам вместе с диваном, но и уносил с собой на тот свет соседей по этажу или по коммунальной квартире, которые либо задыхались от дыма, либо не успевали выскочить из горящих помещений, либо разбивались о замерзшую почву, когда выпрыгивали из верхних этажей, либо вместе с личной собственностью, то есть с частным домом сгорали, либо банально замерзали, возвращаясь с дружеской попойки, не успев миновать калитку своего дома или рядом с собственным подъездом.

  Первый случай как раз произошёл рано утром второго числа – в одном из северных районов был найден труп мужчины примерно 30-35 лет, лежащего в сугробе возле трамвайной остановки. Второй – пьяная драка с двумя трупами в коммунальной квартире. Третий – уже четвертого января пьяный человек начал стрелять по прохожим из охотничьего карабина. При попытке штурма его квартиры застрелился. Судя по всему – результат делириума.

  Новый год, о чем говорить!

  Гулять, так гулять!..

  Наступала предрождественская ночь. Красивая, звездная, слабоморозная. Лунная. В этот раз черту явно не удалось украсть месяц. Либо чертей отменили по случаю всеобщего реального атеизма (в том числе и среди служителей церкви), либо по причине приватизации месяца кем-то из очень серьёзных людей и теперь месяц находился под круглосуточной охраной некоего ЧОПа.

   Глава 8. Рождественские чудеса

  В ночь под Рождество Сергей Борисович Смушкин не ложился спать.

  Сквозь тройные стеклопакеты доносился колокольный звон – на соседней улице была церковь и там служили всенощную по случаю праздника.

  Смушкина забавляло, что примерно раз в два года церковь подвергалась серьезному косметическому ремонту снаружи. Внутри же службы продолжались даже тогда, когда вход в храм осуществлялся через узкий проход между строительными лесами.

  «Купола в России кроют чистым золотом, чтобы чаще господь замечал!» – Смушкин всегда вспоминал эту строчку Высоцкого, когда вокруг церкви вырастали очередные строительные леса и купола в который уж раз золотили. Может быть гарантийный срок не кончался на позолоту? Но, скорее, сами попы были заинтересованы в нескончаемом косметическом ремонте, поскольку после очередного ремонта автомобили священнослужителей во дворе церкви менялись на всё более дорогие марки.

  Русского Мартина Лютера на них нет!

  Человеку свойственно пытаться переложить ответственность за принятые решения на кого-нибудь другого, особенно в том случае, когда решение оказывается ошибочным.

  От века или еще раньше самым удобным субъектом для этого был бог.

  Ведь недаром в диких племенах у богов не только просили совета, но этих же богов безжалостно наказывали за то, что совет, якобы согласованный с ними, был плохим.

  Таких богов били палкой, отрезали им части божественных тел, изваянных до того почитателями либо из дерева, либо из камня, либо из слоновой кости в зависимости от географического расположения верующих, либо просто уничтожали и делали себе новых.

  Так и в церкви (в синагоге и в мечети Смушкину бывать не доводилось), он слышал, о чем просили бога или богоматерь или святых на иконах, прихожане.

  Просили чаще всего о здоровье, примерно столько же было просьб об удачных сделках, просили об избавлении мужей или сыновей от пьянства и алкоголизма, а впоследствии от наркотиков.

  Но, разумеется, просьбы, сдобренные молитвой или воскурением свечей, оказывались безрезультатными.

  Сам бог, его мать, пресвятая дева и весь ареопаг апостолов и святых были безмолвны.

  А проблемы, которые просителям удавалось решить, решались с помощью отнюдь не вмешательством божественных сил, а самых что ни на есть земных.

  Другое дело, когда все мыслимые и немыслимые варианты действий, предпринятые страждущим и его родственниками, оказывались безрезультатными (а было это, чаще всего, в случаях тяжелых или неизлечимых болезней), тогда последней инстанцией, которая никогда не подводила, был бог. И к нему возносилась молитва умирающего, который бы и без молитвы попал туда, куда попадают все – и грешники и благоверные и правоверные и атеисты и даже нищие духом, то есть душевнобольные.

  Смушкин от случая к случаю заходил в церковь, где ставил свечку перед иконой Николая Чудотворца и уходил, не оборачиваясь и не крестясь.

  Зачем? На всякий случай, по типу строчки из стихотворения Есенина: «Молюсь осинам, может, пригодиться!»

  Потом, когда похоронил родителей сначала своих, потом родителей жены, стал не часто, но три-четыре раза в год заказывать панихиду по усопшим.

  Так было и в предрождественский день.

  Уже темнело. В начале января темнеет рано. Около шестнадцати часов Смушкин пришел в церковь, взял в кассе специальную бумажку с синей надписью «за упокой» для указания имен усопших для их поминовения, сел на лавочку и записал имена родителей своих и жены, потом вдруг ему пришло в голову, что никогда он не вписывал туда имена дедов и бабок.

  Взял еще одну бумажку, поскольку количество граф на одном листе было десять, а вместе с родителями имен дедов и бабок по линии отца и матери уже набиралось двенадцать. Стоп, а как звали прадедов и прабабок? Смушкин смог вспомнить их имена только частично. Итого лиц для поминания набралось восемнадцать.

  Смушкин оплатил панихиду, получил квитанцию и пошел на выход.

  В дверях на улицу, надевая шапку, он услышал:

  – Серёга! Привет!

  Обернулся и увидел Мишку Зинченко, на свадьбе которого впервые увидел свою будущую жену Лену и который в те доисторические времена служил каким-то мелким полу-номенклатурщиком в обкоме комсомола, потом надолго пропал, кажется, занялся бизнесом и уехал за границу.

  – Мишка, ты? Сколько лет, сколько зим! – приятели обнялись.

  – Рад тебя видеть, дружище! Чем занимаешься, каким макартнем кормишься? Хозяин или на других трудишься?

  – Тружусь на государство. Занимаюсь тем, что умею. На хлеб с маслом наскребаю. А ты теперь кто?

  – Я теперь большой белый вождь. Но об этом потом. При встрече. Я приглашаю либо завтра, либо послезавтра. И не вздумай отказаться, поскольку я порожняк не гоню. Ты меня знаешь. Наши с тобой звёзды сегодня сошлись, как надо.

  – Спасибо, Миш, ты хоть приоткрой завесу тайны.

  – При встрече. Извини, я спешу. Меня ваш губер ждёт. У тебя визитка есть?

  – С собой нет.

  – Ну тогда держи мою. Позвони мне... – Зинченко посмотрел на часы на правом запястье. Часы были на порядок круче, чем у Смушкина. Золотой хронометр фирмы «Патек Филипп». («Как у патриарха часики» – подумал Смушкин.)

   – Позвони мне в двадцать тридцать сегодня. Только обязательно! Я очень серьёзно тебе это говорю! Ну, будь здоров, до вечера! – Зинченко крепко пожал руку Смушкину и заторопился на выход. За ним проследовали двое крепких молодцов в одинаковых полупальто с воротниками из норки. У входа в церковь Зинченко ждал черный майбах и гелендваген охраны.

  В урочный срок Смушкин позвонил по телефону, указанному на визитной карточке Зинченко, где тот именовался как председатель правления спортивного общества «Ротор» и член общественного совета при министерстве внутренних дел Российской Федерации. Зинченко предложил подъехать Смушкину в ресторан «Классик», располагавшийся совсем неподалеку от смушкинского дома – в четверти часа ходьбы.

  Через полчаса они сидели за столиком в отдельном кабинете. Зинченко сразу, после первой рюмки, которая для него сегодняшним вечером была явно не первой, перешёл к делу.

  – Серёга, я тут уже навел кое-какие справки о тебе. Ты не обижайся – дело есть дело. Меня твоя объективка устраивает. Короче, помимо общественных должностей, которые указаны на моей визитке, я являюсь председателем совета директоров хитрого фонда, который участвует в укреплении обороноспособности нашей страны. В вашем городе много предприятий, которые работают по военной тематике, но они в результате демократической чехарды и приватизации находятся в хреновом состоянии. В особенности – их производственные мощности, станочный парк нужно обновлять, налаживать нужные связи и тому подобное. Мне поручено организовать аффилированное предприятие, по сути дела филиал нашего фонда, которое будет выполнять функции управляющей компании, инвестиционной компании и, в том числе, заниматься обеспечением безопасности и контролем за правильным использованием средств, которые будут выделяться для подъема этих предприятий. Словом, я хочу предложить тебе возглавить эту контору. Нескольких кандидатов мы отмели, тебя я знаю очень давно и даже лучше, чем ты себе это можешь представить. Ты из моего поля зрения не выпадал никогда.

  – А сегодняшняя встреча тоже была спланирована? – съехидничал Смушкин.

  – Не дерзи, Борисыч, я серьезно. Сегодняшняя встреча произошла случайно – ехал мимо, дай, думаю, зайду, посмотрю, как отец Илия деньги тратит? А тут ты оказался.

  – Кто такой этот Илья?

  – Руководитель храма. Мы в том числе спонсировали последний ремонт их церкви. Вот и поинтересовался я, что да как да на что денежки народные пошли. И не только народные.

  – Интересное предложение. Подумать надо по поводу твоих слов о работе. А в чем, в двух словах, речь пойдет только поподробнее.

  – Будешь организовывать контору с нуля. Бюджет тебе будет предоставлен неплохой. Место под офис мы уже присмотрели – недалеко тут, скромненько, но со вкусом и престижно. Прибедняться не придется – дело крупное будешь делать. Рулить коллективом не разучился, сидючи на должности ведущего специалиста в институте земной коры?

  – Да нет.

  – Правильно, талант не пропьешь. А про твои таланты я много знаю. Ну так как?

  – Надо подумать.

  – Думать некогда, особенно после нашей встречи. Второго такого предложения у тебя никогда не будет, да и частную лавку в теперешней ситуации ты запустить не сможешь, чтобы дело оказалось серьезным, а не копеечным.

  – Тут ты прав.

  – Ну тогда по рукам! Послезавтра ты подаешь заявления в своей земной коре и через два дня я жду тебя по этому адресу. – Зинченко протянул Смушкину другую визитную карточку с адресом на обратной стороне, написанным от руки.

  – Есть один маленький нюанс, Миша.

  – Слушаю.

  – Я договорился об определенном интересе, который получу к лету в случае завершения некоей сделки...

  – Я понял. Сумма интереса?

  – Двенадцать миллионов.

  – Долларов?

  – Рублей!

  – Говно вопрос – компенсируем! О денежном содержании, бонусах и прочих приятных штучках можешь не переживать – будешь приятно удивлен!

  – Надеюсь.

  – Об этом поговорим потом. А сейчас еще раз за встречу и за будущую совместную работу на благо Родины! – Зинченко налил по рюмке дорогого коньяку и они чокнулись.

  Домой Смушкин вернулся за полночь пьяный, но довольный.

   Елена не ложилась. Ждала. Встретила недовольно. Смушкин вкратце сообщил о предложении Зинченко и об основных условиях, в том числе и о намёках Зинченко о его, Смушкина, денежном содержании. Елена с одобрением выслушала и посоветовала согласиться. Смушкин заявил, что уже дал согласие.

  Заявление об уходе по собственном желанию Смушкину директор Штанько И.И. подписал сразу и в конце этого же дня Смушкин с подписанным во всех инстанциях обходным листом прибыл в расчетный отдел, где ему очень любезно ответили, что выходное пособие поступит ему на карту в течение трех дней.

  Моисеевич, к которому зашел попрощаться Смушкин, сказал по секрету, что Штанько был звонок «сверху», отчего Смушкин был уволен в одночасье. Смушкин заверил члена-корреспондента, что не забудет его доброту, а член-корреспондент в ответ попросил проконсультировать человека, которому будет поручено довести дело закупки системы до логического конца. Смушкин, разумеется, пообещал. Уже прощаясь, Моисеевич сказал, что на послезавтра заказана гостиница для комиссии из центра, а еще через день начнется проверка института земной коры и по линии следственного комитета.

   Глава 9. О будущем

  Капитан Сивков, узнав об уходе Смушкина, был взбешён. Он матерно ругался, поняв, что рыбка уплыла из расставленных сетей и уплыла в такие воды, куда не только капитану Смушкину, но и людям с очень большими погонами вход разрешается только по очень высокому дозволению. А это значит, что переход в СК отменяется и будущая капитанова карьера теперь под большим вопросом. Еще через две недели капитана Сивкова вызвали в городскую прокуратуру по жалобе Клейменова. Жалобщик обвинял Сивкова в физическом давлении на подследственного с целью вынудить дать порочащие показания на человека по фамилии Смушкин С.Б. По мнению Клейменова конечной целью показаний была попытка вымогательства денежных средств от Смушкина С.Б. для личного обогащения.

  Доктор наук Матвеева Галина вернулась с мужем из деловой поездки в Шанхай, которая была весьма удачной и, следуя политике сближения РФ и КНР о развитии научных связей, ждала ответного визита китайских коллег у себя в учреждении, чтобы окончательно определить формат и конкретизировать будущее соглашение о сотрудничестве, которое в ближайшем будущем должно было вылиться в целый ряд весьма выгодных контрактов.

   На аукцион на поставку системы для института земной коры была подана только одна заявка. Это была заявка от ООО АСТ-квант. Согласно 223-ФЗ ввиду отсутствия других претендентов аукцион считался состоявшимся и договор на поставку был подписан с упомянутым ООО по начальной максимальной цене, а именно за 250 000 000,00 (Двести пятьдесят миллионов рублей 00 копеек), НДС 20% в том числе.

  Поставка оборудования, установка, пуско-наладка и обучение персонала были проведены в срок.

  Оплата поставки ООО АСТ-квант произошла в срок, согласно заключенного договора. Через две недели после поступления денежных средств от института земной коры на счет ООО АСТ-квант от него произошел взнос на сумму 15 000 000 рублей на благотворительные нужды в некий благотворительный фонд, который приобрел и передал в трастовое управление сроком на сорок девять лет приобретенный им небольшой участок земли в ближайшем пригороде стоимостью в 12 000 000 рублей 00 копеек. Впоследствии к договору было подписано дополнение и, на его основании, участок был перепродан уже по цене почти в два раза выше. Бенефециаром сделки была некая оффшорная компания, зарегистрированная на Каймановых островах. Компания принадлежала старшей дочери Смушкиных Юлии Сергеевне Григорьевой.

  В июле месяце наступившего года в больнице следственного изолятора от туберкулеза скончался подследственный Клеймёнов. Тело было передано родственникам для погребения.

  Институт земной коры и институт, где работает доктор наук Галина Матвеева, создали дочернее предприятие, в уставный фонд которого земная кора внесла приобретенное с помощью Смушкина оборудование, а институт крови – несколько патентов, автором которых является группа ученых под руководством Галины, в т.ч. и внучка Моисеевича. Предприятие тесно сотрудничает как с российскими государственными органами (минздрав, минобороны и МЧС, так и с крупными зарубежными фармфирмами и практически процветает). Одним из партнеров этого предприятия является одна из компаний Лабутина-младшего.

  Шварцман и Распопов разругались – Шварцман не заплатил компаньону всю сумму, о которой договаривались и Распопов пообещал отомстить.

  Моисеевич подрабатывает консультантом в упомянутом выше совместном предприятии, а директор Штанько И.И. числится там главным консультантом но по совместительству.