Текст книги "На Днепровском рубеже. Тайна гибели генерала Петровского"

Автор книги: Владимир Мельников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

Можно не сомневаться в том, что далеко не каждый член ВКП (б) получил во время чистки рядов партии подобную характеристику. И не о тех ли неприятных моментах в службе Петровского и его взаимоотношениях с Криворучко ведется речь в характеристике, когда говорится: «В дивизии было очень много тяжелых моментов, которые, однако, еще больше вселяли в него бодрость и уверенность в победе...»

А теперь обратимся к аттестации, которую дал Л.Г. Петровскому командир 2-го конного корпуса Н.Н. Криворучко в ноябре 1933 года:

«Аттестация за период 1933 г. на командира – военного комиссара 14-й кавалерийской дивизии Петровского Леонида Григорьевича.

Тактическая и политическая подготовка частей дивизии на основе осеннего смотра боевой подготовки – на уровне современных требований.

На стрелковом смотре дивизия дала в среднем 139,6%, но эти сверхотличные результаты до некоторой степени скомпрометированы обнаруженными случаями очковтирания в ряде частей на смотру, при чем эти позорные для РККА случаи не были своевременно вскрыты командованием дивизии, несмотря на то что я лично дал задание эти случаи выявить для наказания виновных...

Это свидетельствует о том, что в этом отношении в дивизии неблагополучно и что тов. Петровский не развернул вокруг этого вопроса достаточной работы и не принял своевременно мер к недопущению подобных фактов.

Состояние дисциплины дивизии – удовлетворительное.

Подготовка штаба дивизии и штабов частей на уровне современных требований. Физическая подготовка в частях дивизии и спорт поставлены хорошо. Уход за конем не вполне на высоте.

Состояние конского состава – удовлетворительное.

Сам т. Петровский в тактическом отношении подготовлен хорошо, умеет организовать и проводить занятия с начсоставом, штабами и войсками. Хороший стрелок из всех видов оружия.

Здоров. В походной обстановке вынослив.

Дисциплинирован.

Внутренний распорядок в дивизии налажен до сих пор не вполне четко.

ВЫВОД: Занимаемой должности вполне соответствует».

Самое любопытное заключается в том, что эта аттестация была дана Петровскому в тот момент, когда 14-я кавалерийская дивизия под его командованием по итогам за 1933 год была удостоена по боевой подготовке оценки «отлично». И в довоенные годы, и после войны, и в годы развернутого социалистического соревнования в Советской Армии и Военно-Морском Флоте такую высокую оценку получали единицы. Даже полки и дивизии, удостоенные в свое время вымпела Министра обороны СССР «За мужество и воинскую доблесть», редко имели по боевой подготовке оценку выше «хорошо».

Интересный факт. Высшая аттестационная комиссия под руководством заместителя Наркома обороны СССР, невзирая на характеристику, данную командиром корпуса Н.Н. Криворучко, утвердила Л.Г. Петровскому следующую аттестацию:

«14-я кавдивизия в 1933 г. под командованием т. Петровского вышла по боевой подготовке на оценку отлично. Сам т. Петровский в оперативно-тактическом отношении хорошо грамотный командир.

Должности командира-военкома кавдивизии вполне соответствует».

1934 год прошел под знаком продолжающейся конфронтации Н.Н. Криворучко с командиром 14-й кавалерийской дивизии. Итогом этого стала аттестация, абсолютно не увязывающаяся ни с уровнем командирской подготовки, ни с предыдущей службой Л.Г. Петровского. Увы, так уж повелось в Красной, а потом в Советской, а теперь и в Российской армии, что командиры и начальники, как правило, дают в аттестации не оценку деятельности подчиненного им командира за определенный период времени, а показывают личностное отношение к нему. Наиболее ярким примером является характеристика, данная командующему 33-й армией генералу М.Г. Ефремову командующим Западным фронтом генералом армии Г.К. Жуковым, или аттестация на генерала A.M. Городнянского, написанная командиром Особого корпуса генерал-лейтенантом В.П. Васильевым. Короче говоря, примеров предостаточно.

Обратимся к аттестации, которая была дана Л.Г. Петровскому командиром корпуса Н.Н. Криворучко по итогам 1934 года:

«Конский состав дивизии не всегда в должном порядке. Особенно хромают уборка и ковка. Обозы полков также имеют ряд недочетов, в частности: плохо пригнана упряжь, упряжь сама в беспорядке, запряжка обоза небрежная. Т. Петровский недостаточно четко и умело руководил подготовкой дивизии к маневрам в строевом и хозяйственном отношении, как следствие дивизия выступила на окружной маневр с большими недочетами в этой области и в первые же переходы еще на марше на исходное положение имела большой отход конского состава из-за дефектов подковки, ковки и неправильной запряжки.

Внутренний порядок в дивизии все еще не на высоте.

Дисциплина только с натяжкой может быть признана удовлетворительной, и сам т. Петровский мало уделяет ей внимания.

Караульная служба в дивизии имеет до сих пор ряд существенных дефектов, и т. Петровский мало и редко ее проверяет и не проявляет достаточной умелой требовательности в этом важнейшем деле.

Т. Петровский не умеет сколотить высший и старший начсостав дивизии вокруг выполнения задач по боевой и политической подготовки, взаимоотношения его с целым рядом командиров ненормальные и натянутые.

Подготовкой штаба дивизии руководил в течение года недостаточно. Мало внимания уделял постановке физ. подготовки дивизии на должную высоту.

Если дивизия показала на окружном маневре хорошую тактическую подготовку, то это главным образом объясняется старательной работой командиров полков и эскадронов, а не умелым руководством т. Петровского.

Занятия с начсоставом проводить умеет. Технические средства знает. Оперативно и тактически подготовлен хорошо. Здоров. В походной обстановке вынослив.

ВЫВОД: С должностью командира кавалерийской дивизии не вполне справляется. В связи с его желанием необходимо перевести обратно в пехоту.

Командир-комиссар 2 конного корпуса /Криворучко/».

За все годы армейской службы Л.Г. Петровскому не было высказано столько претензий, как в этот раз. Безусловно, недостатки присутствуют в работе командира любого ранга, были они и у Петровского, что было обусловлено прежде всего его горячностью и неудержимым стремлением, несмотря ни на что, всегда быть первым. Сомнения только в том, как быстро смог всегда энергичный красный командир превратиться в инертного созерцателя происходящего, абсолютно не вникавшего ни в какие вопросы: и то плохо, и то плохо, все плохо.

Даже если принять сторону командира корпуса, явно просматривается факт его предвзятого отношения к подчиненному командиру дивизии. Была ли в этом вина Л.Г. Петровского, который порой позволял себе некоторые вольности в отношениях с непосредственными начальниками, о чем мы уже говорили, или Криворучко просто невзлюбил за что-то подчиненного комдива, такое тоже бывает, сейчас сложно сказать. Но Н.Н. Криворучко разошелся до такой степени, что, говоря о высокой оценке, полученной дивизией на окружных маневрах, высказал совсем «блистательную мысль» о том, что это заслуга не командира дивизии, а подчиненных командиров полков. Как будто подчиненных командиров полков обучил не командир дивизии Петровский, а генералы рейхсвера.

Характеристика в плане вылитой на своего подчиненного грязи просто бесподобная. Так и хочется спросить: «А где же вы все это время были, товарищ командир корпуса? В чем заключалась ваша роль в воспитании подчиненных командиров: помогать им или злорадно наблюдать со стороны за их ошибками, делая пометки на будущее?»

Аттестация весьма интересна еще и тем, что командир корпуса без зазрения совести расписывается в собственном бессилии, описывая, как быстро Петровский «угробил» дивизию, которая еще год назад имела по боевой подготовке оценку «отлично». Бросается в глаза и то, что Криворучко начинает характеристику подчиненному командиру с описания конского состава, хотя любой начальник, характеризуя подчиненного ему командира, обязан был начинать с оценки уровня организации боевой учебы и политической подготовки вверенной ему дивизии, дисциплины, а затем уже освещать остальные стороны деятельности командира. Хотя вполне понятно, на что делает упор Криворучко: Петровский не кавалерист и в кавалерию не годен.

Увы, Николай Николаевич Криворучко никаких для себя положительных дивидендов в яростном противостоянии с подчиненным комдивом и в борьбе за чистоту рядов партии не приобрел и через несколько лет сам стал «врагом народа». Такое было злое время. Правда, оказавшись в феврале 1938 года в сталинских застенках, уже будучи в должности заместителя командующего Белорусским военным округом, комкор Н.Н. Криворучко вел себя подобающе своей должности и офицерской чести не уронил. Когда во время одного из первых допросов молоденький хамовитый следователь в синей форме накричал на него за то, что Николай Николаевич без разрешения сел на табурет, то он просто-напросто разбил табурет о его голову. За что был зверски избит местными палачами, которые сломали ему два ребра и отбили почки. Такого поведения ему «товарищи» из НКВД не простили. 19 августа 1938 года комкор Н.Н. Криворучко был приговорен к смертной казни и в этот же день расстрелян.

Конфликтная ситуация усугублялась с каждым днем. Причем отношения между командиром корпуса и Л.Г. Петровским стараниями последнего, который был абсолютно не согласен с претензиями в свой адрес, стали известны не только в штабе округа, но и в самых высших эшелонах военного руководства страны. В частности, о них был довольно подробно осведомлен Семен Михайлович Буденный, не раз бывавший в гостях у Петровского в Новоград-Волынском. Однако по просьбе Леонида Григорьевича Буденный никаких мер не принимал и даже не беседовал по этому поводу с Н.Н. Криворучко, несмотря на то что они были с ним в довольно тесных и дружеских отношениях еще со времен Гражданской войны. По крайней мере никаких воспоминаний о том, что он каким-то образом пытался разрегулировать этот конфликт, не сохранилось.

10 декабря 1934 года командующий Украинским военным округом И.Э. Якир, просматривая представленную ему на утверждение аттестацию Петровского, написанную Н.Н. Криворучко, наложил следующую резолюцию:

«Остается в силе прошлогодняя аттестация. Личная подготовленность т. Петровского хорошая. Много работает. Должности вполне соответствует. Стремится в пехоту. Оперативно хорошо развитый командир».

Нельзя не сказать еще раз о том, что подчиненные Л.Г. Петровскому командиры были явно на его стороне. По крайней мере годы спустя они очень высоко оценивали деятельность своего комдива в тот период. Думается, что они давали правдивую оценку и самому Леониду Григорьевичу и отношениям, сложившимся тогда между ним и Криворучко. Тем более что ни того, ни другого уже не было на этом свете и врать или заискивать перед кем-то не было никакого смысла.

Так, Г.А. Петров, командир 76-го кавалерийского полка, входившего в состав 14-й кавалерийской дивизии, которой командовал Петровский, отмечал, что Леонид Григорьевич никогда не придирался по пустякам, далеко не за всякую ошибку он отчитывал провинившихся. Когда видел, что ошибка совершена без умысла и понятна виновным, то обычно ограничивался шуткой. Петров особо отмечал его принципиальность: Л.Г. Петровский не стеснялся высказать свою точку зрения, даже если она явно противоречила мнению старшего. По всей видимости, это не всем нравилось, и Петровскому нередко приходилось оказываться в ситуации, похожей на ту, которая сложилась в его взаимоотношениях с Н.Н. Криворучко.

Бывший в тот же период командиром артиллерийского полка 14-й кавалерийской дивизии Э.А. Киселло в своих воспоминаниях о Петровском написал следующее:

«Человек огромной воли, всегда полный энергии, жизнерадостный, Леонид Григорьевич был командиром, с которым легко и интересно работать, несмотря на его большую требовательность и большое подчас напряжение в работе, которое вызывалось необходимостью в кратчайший срок решать все задачи боевой и политической подготовки...» [15]15
  См.: Кулешов Г.П. Независимо от звания. М: Политиздат, 1987. С. 67.


[Закрыть]

Единственной отдушиной для Леонида Григорьевича в то нелегкое время была семья. Свое свободное время они всегда проводили вместе. Дочери Ольге было тогда семь лет. Они вместе ходили в гости к друзьям, на каток, в лес. Правда, это было не так часто, как хотелось бы, – свободного времени даже в выходные дни в армии всегда очень мало.

Делая небольшое отступление, следует отмстить, что это характерная черта нашей армии во все годы ее существования: перед войной, после войны и в современное время. Военная служба и так «не сахар», вдобавок к этому начальники всех степеней всегда стараются еще что-нибудь придумать подчиненным войскам поближе к вечеру и накануне выходного. И тогда, и сейчас войска просто изматывались и изматываются никому не нужными и ничего не значащими мероприятиями, лишь бы солдат и офицер к концу дня валились с ног. Самое интересное заключается еще и в том, что многие из этих задач абсолютно никак не увязаны с повышением уровня боеготовности и боевой выучки войск, а порой даже наоборот, не имеют ничего общего с боевым предназначением той или иной части.

Если в начале своей карьеры офицер еще живет надеждой на лучшие времена, на то, что подойдет выходной день и наконец он сможет побыть с семьей или просто отдохнуть, то с годами он начинает понимать, что в армии абсолютно нет никакого отличия между воскресеньем и любым другим рабочим днем. В офицерской среде ввиду полного отсутствия в различии между днями недели их иногда даже называют весьма своеобразно – день первый (понедельник), день третий (среда) и т.д., чем подчеркивается абсолютная однообразность течения времени. Нерегламентируемый служебный день сделал многих офицеров, особенно не отличавшихся высокими волевыми кондициями (ведь все люди разные), аморфными созерцателями происходящего.

Но еще более «убийственным» и сверхраздражающим фактором для войск является дурная привычка вышестоящих командиров и штабов с приближением конца рабочего дня, а точнее сказать, в районе 18—19 часов, начинать закидывать их разного рода «важными» задачами, которые необходимо обязательно исполнить или к утру, или немедленно. Кстати, какой-то умный человек давно заметил, что в армии все задачи имеют три срока исполнения: немедленно, к утру и к понедельнику. Причем выдумкам нет конца: от выполнения какой-нибудь ничего не значащей хозяйственной задачи до составления срочного донесения по форме, включающей в себя пунктов 70—80, как будто для этого не было времени днем.

Особенно тяжело приходится штабам, которые в 8—9 часов вечера, по сути дела, «только начинают» работать, или, точнее сказать, включают «второе дыхание». Как правило, в штабе части-соединения начальник штаба работает весь день, до наступления ночи, а его заместитель продолжает руководить работой штаба, выполняя очередное срочное указание вышестоящего начальника, ночью и нередко заканчивает подготовку требуемых отчетов и документов только под утро. Рано утром начальник штаба принимает доклад заместителя, тот уходит отдыхать домой, а зачастую остается спать в своем кабинете, а начальник штаба продолжает армейский марафон. И так день за днем. Была бы война или какой-то иной опасный период в жизни государства или армии, это еще можно было бы как-то понять, а когда подобное явление, а вернее, «дурь» происходит в условиях, когда ни армии, ни стране ничего не угрожает, принять подобный стиль работы очень сложно.

Отсюда и нелюбовь многих наших военачальников к штабной работе: можно целыми неделями и месяцами трудиться не покладая рук, и этого никто не увидит и не оценит, зато при первом же незначительном промахе о тебе узнает вся дивизия. Описанная выше система работы наших штабов – не эпизод, а, скорее, правило их жизни. А вот если солдат или офицер поразил мишень в ходе очередной стрельбы из танка, которая, согласно курсу стрельб, длится всего 3 минуты 5 секунд, – молодец, герой. Ваг и бегут все заведовать боевой подготовкой, но только не руководить штабом. Кстати, начальник штаба также наравне со всеми должен стрелять из танка, БМП, стрелкового оружия, в зависимости от рода войск. Однако если он получит «отлично» на стрельбе, но завалит какую-то, даже совсем не существенную штабную задачу, головы ему не сносить.

Провести в таком ключе три-четыре-пять лет армейской жизни и не сойти с ума очень сложно. В армейской среде от одного поколения к другому передается короткий анекдот, как нельзя точно характеризующий армейскую систему воинской службы.

«Вопрос: В каком месте сказки "Золотой ключик" А.К. Толстой рассказывает об армии?

Ответ: Наступила ночь, и в стране дураков закипела работа».

Такова она, армейская действительность. Причем с годами обстановка в армейской среде не становится лучше, а только усугубляется посредством разного рода новых «диких» нововведений. Вот где ответ на вопрос: «Почему у многих офицеров с годами пропадает интерес к службе?» Только немногие, как правило, наиболее целеустремленные, волевые и сильные духом личности могли устоять перед этим. Абсолютное большинство остальных стали медленно плыть по течению времени до своего «дембеля», как «плохие солдаты». Это еще хорошо, если они не пристрастились за время службы к «зеленому змию», а ведь у большинства так и вышло. Для многих алкоголь стал единственной отдушиной в жизни, особенно если служба проходила в отдаленном гарнизоне. Горько признать, но все это именно так.

Было бы очень здорово, если бы кто-нибудь додумался написать диссертацию о смысле армейской службы в Российском (Советском) государств. Не очередную пафосную работу, напичканную высокопарными цитатами о защите Отечества, а настоящий, правдивый труд о действительности армейского бытия.

Леонид Григорьевич устоял под ударами судьбы и не сломался в то нелегкое для него время, во многом в этом ему помогла семья. Жена Л.Г. Петровского Надежда Васильевна так вспоминала о том нелегком периоде в его службе:

«...Как-то он пришел утром после ночной тревоги. Был выходной день, и он лег спать. Днем мне стало грустно, я принялась тормошить его: воскресенье ведь... пойдем в сад погуляем... Он как-то виновато посмотрел на меня, сказал, будто оправдываясь, что ему немного нездоровится. Тут у меня пропала охота гулять. Он измерил температуру, и оказалось – сорок. Я совсем приуныла, ругая себя за то, что приставала к нему... Это был приступ малярии, приобретенной, видимо, во время войны с белополяками, – малярия довольно часто мучила его. Помню, однажды дивизионный врач сказал мне: "Не считаете ли вы, что такая напряженная работа вашего мужа рано или поздно скажется на его здоровье?" А что я могла поделать? Для работы он себя не жалел и никого не слушал...»

Не желая более усугублять складывавшуюся обстановку, народный комиссар обороны СССР К.Е. Ворошилов, по всей видимости, по просьбе маршала С.М. Буденного, приказал перевести Петровского для дальнейшего прохождения службы в Московский военный округ, где только что освободилась должность командира элитной Московской Пролетарской стрелковой дивизии.

ГЛАВА 7
КОМАНДИР МОСКОВСКОЙ ПРОЛЕТАРСКОЙ ДИВИЗИИ

20 декабря 1934 года Л.Г. Петровский вступил в командование самым прославленным в предвоенные годы соединением Красной Армии – Московской Пролетарской стрелковой дивизией. Именно эта дивизия ежегодно участвовала 1 мая и 7 ноября в параде на Красной площади, олицетворяя собой все Вооруженные силы Страны Советов. До Петровского дивизией командовал Рафаил Павлович Хмельницкий, широко известный в военных кругах командир, герой Гражданской войны, награжденный двумя орденами Красного Знамени. Именно ему в значительной степени была обязана дивизия той высокой репутацией, которую она заслужила в те годы.

Леонид Григорьевич хорошо осознавал ту великую честь, которая выпала на его долю, и постарался сделать все, от него зависящее, для того, чтобы не только не уронить ее славу, но и достичь более высоких рубежей в боевой и политической подготовке. Закрепляя то лучшее, чего достигла дивизия за прошедшие годы, он решительно взялся за обновление тех сторон жизни и боевой учебы, которые, по его мнению, нуждались в улучшении. Например, в те годы было принято не проводить полевых занятий при температуре ниже пятнадцати градусов мороза. Л.Г. Петровский ввел в правило обязательные полевые занятия в таких условиях, создав своеобразные подвижные лагеря. Каждая часть выходила на лыжах в зимний лагерь и проводила там не менее недели, отрабатывая очередные учебные темы. Конечно, бойцам и командирам было очень нелегко в таких условиях, но Леонид Григорьевич постоянно повторял слова великого русского полководца А.В. Суворова: «Тяжело в ученье, легко в походе».

Летом 1935 года в Красной Армии отрабатывалась на практике новая военная теория – тактика глубинного боя. Дивизия под руководством Л.Г. Петровского совершает длительные марши, обороняется, наступает, стреляет, неизменно показывая по всем основным предметам боевой подготовки высокие результаты.

22 сентября 1935 года ЦИК и СНК СССР утвердили новое Положение о прохождении службы командным и начальствующим составом РККА, в котором определялись сроки обязательной военной службы, излагался порядок назначения на должности, присвоения воинских званий и ряд других вопросов. Впервые в Красной Армии были учреждены персональные воинские звания для рядового, командного и военно-политического состава армии и флота. 3 декабря 1935 года были установлены также новые знаки различия, соответствующие воинским званиям. Л.Г. Петровскому было присвоено звание – комдив.

В обстановке растущей военной опасности Советское правительство принимало самые активные меры для завершения технической реконструкции народного хозяйства, освоения новой техники и новых производств. Особое внимание обращалось на создание новых индустриальных центров в восточных районах страны. Народное хозяйство усиленно оснащалось высокопроизводительной техникой, которую надо было эффективно использовать.

В 1935 году возникло движение новаторов социалистического производства, ломавших устаревшие технические нормы и перекрывавших их в несколько раз. Оно получило название стахановского движения [16]16
  Стахановское движение названо по имени забойщика шахты Донбасса «Центральная-Ирмино» А.Г. Стаханова, который в ночь на 31 августа 1935 г. с помощью двух подсобных рабочих вырубил за смену 102 т угля, превысив норму в 14 раз. С 1935 г. стахановское движение становится основной формой социалистического соревнования в стране. На основе этого движения в 1936 г производительность труда в тяжелой промышленности выросла на 25,5% по сравнению с 1935 г. В отдельных отраслях промышленности стахановцы составляли до 20—27% всех рабочих. Интересный факт. За свой трудовой подвиг А.Г. Стаханов был награжден орденом Ленина, ему была вручена не виданная по тем временам роскошь – автомобиль, но вот звания Героя Социалистического Труда, которое было учреждено в СССР для награждения лиц, достигших высоких результатов в труде, он по какой-то нелепой причине тогда не получил. Оно было присвоено ему в 1970 г., в период правления Леонида Ильича Брежнева, который исправил ошибку. – Примеч. автора.


[Закрыть], по имени донецкого шахтера Л.Г. Стаханова, установившего мировой рекорд добычи угля. В числе зачинателей новых форм социалистического соревнования в угольной промышленности был забойщик Н.А. Зотов, на транспорте – машинист П.Ф. Кривонос, в промышленности – кузнец А.Х Бусыгин, в сельском хозяйстве – колхозница М.С. Демченко, трактористка П.Н. Ангелина, комбайнер К.А. Борин и др.

В ноябре 1935 года в Москве состоялось 1-е Всесоюзное совещание стахановцев, в котором участвовали около трех тысяч человек. Совещание подвело первые итоги стахановского движения и определило задачи по его дальнейшему расширению, в том числе в Красной Армии. В работе совещания наряду с другими партийными и государственными деятелями приняли участие И.В. Сталин и Нарком обороны К.Е Ворошилов.

В своей речи К.Е. Ворошилов отметил:

«В применении к Красной Армии стахановское движение есть прежде всего массовый подъем новых, лучших и отважных людей, социалистически воспитанных, жаждущих всемерно усилить оборону своей Родины, оседлавших всю многообразную новую боевую технику, берущих у своего оружия все, что оно может дать, непрерывно совершенствующих методы и приемы его использования с тем, чтобы с наименьшей затратой сил и средств добиться... наибольшей производительности в бою с врагом, если он посмеет напасть на нас» ^{26} .

Механик-водитель танка Ленинградского военного округа Ф.М. Дуцко стал известен как зачинатель стахановского движения в армии. Дуцко добился значительного перевыполнения учебно-боевых нормативов. На своем танке он преодолевал препятствия, ширина которых была в 2—2,5 раза, а высота в 4—5 раз больше предельных конструктивных норм, при этом экономил почти половину нормы горючего. Примеру Ф.М. Дудко последовали многие военнослужащие разных родов войск Красной Армии. Как это происходило, наглядно показано в широко известном у нас в стране фильме «Трактористы», главную роль в котором сыграл народный любимец тех лет Николай Крючков.

В 1936 году Московская Пролетарская дивизия отмечала десятилетие со дня образования. Год выдался очень напряженным и в то же время богатым на разного рода важные события в жизни как Леонида Григорьевича, так и всей страны. За год их произошло столько, что с лихвой хватило бы на целую пятилетку. К тому же все складывалось на службе и в жизни как нельзя хорошо. Даже спустя много лет дочь генерала Ольга Леонидовна охарактеризовала это время как самое лучшее и самое интересное в жизни их семьи.

В первой половине марта дивизия участвовала в маневрах Московского военного округа, проходивших в районе Малоярославца и Медыни, и была удостоена высокой оценки от командующего округом И.П. Белова, руководившего учениями. Главным экзаменом года для дивизии стали осенние маневры, в ходе которых дивизия в полном составе со всеми имеющимися по штату материальными средствами впервые в Красной Армии совершила передвижение в указанный ей район на автомобильном транспорте. Во многом положительное решение этой важной задачи было обусловлено той многогранной работой, которую провели в подготовительный период Л.Г. Петровский и штаб дивизии.

Учитывая тот факт, что автотранспорт выделялся из народною хозяйства, сделать это было очень нелегко. Тем не менее в ходе совершения марша не было ни одной аварии и серьезной поломки техники. После совершения марша дивизия трое суток непрерывно вела «боевые действия». Все части дивизии показали высокую обученность и управляемость. Присутствовавшие на маневрах Нарком обороны К.Е. Ворошилов и начальник Генерального штаба Н.М. Тухачевский остались очень довольны действиями дивизии.

Позднее, в приказе Народного комиссара обороны СССР № 00105 от 3 ноября 1936 года об итогах боевой подготовки войск за 1936 год и задачах на 1937 год отмечалось:

«Истекший учебный год был годом несомненных и значительных успехов во всех областях боевой подготовки всех родов войск.

...Во всех округах к концу учебного года были проведены многочисленные дивизионные, корпусные и окружные оперативно-тактические учения и маневры, в которых принимали участие большинство соединений и большое количество техники...

На маневры в КВО и МВО было привлечено большое количество войск и технических средств, в частности, в МВО впервые были широко применены химические средства. На тех и на других, хорошо организованных учениях командиры и штабы действовали уверенно как в управлении боем, так и в использовании значительных масс разнообразной техники.

Впервые была проведена массовая переброска войск и грузов (переброска на 280 км Московской Пролетарской стр. дивизии)...

Успех маневров, достижение ими поставленных учебных целей, отсутствие потерь и аварий с личным составом и техникой при больших ее количествах свидетельствуют о возросшей способности войск вести современный бой и способности командиров управлять этим современным боем. Должный порядок проведения всех маневров свидетельствует об общем росте организованности в войсках и организационных навыков у начальствующего состава...» ^{27}

Надо отметить и тот факт, что подобная столь высокая оценка оперативно-тактического мастерства командных кадров из уст Наркома обороны прозвучала впервые: ее не было ни в предыдущие годы, ни в последующие. Самой высокой оценки были удостоены будущие «враги народа» – И.П. Уборевич (Белорусский военный округ), Н.Э. Якир (Киевский военный округ), И.П. Белов (Московский военный округ), Я.М. Фишман (химуправление) и др.

13—19 октября 1936 года комдив Л.Г. Петровский впервые участвовал в заседании Военного совета при Народном комиссаре обороны СССР, на котором были подведены итоги боевой подготовки за 1936 год и поставлены задачи на 1937 год.

Весьма интересно время начала заседания – 7 часов вечера. Окончание первого дня в 23 часа. Наверное, таким образом военное руководство страны хотело показать своему вождю, что Красная Армия начеку днем и ночью.

После небольшого вступления наркома обороны К.Е. Ворошилова с докладом «О боевой подготовке Сухопутных сил РККА» выступил Маршал Советского Союза М.Н. Тухачевский, и после него с докладом «Об оперативной подготовке комсостава, штабов и органов тыла» выступил Маршал Советского Союза А.И. Егоров. В последующие дни, за исключением 17 и 18 октября, которые были объявлены выходными, были заслушаны доклады начальника ВВС Я.И. Алксниса, Морских сил В.М. Орлова и Политуправления Г.А. Осепяна и шли прения участников заседания.

Кроме членов Военного совета при НКО СССР, для участия в работе совещания были приглашены начальники центральных управлений РККА, командующие и начальники политуправлений военных округов, флотов, армий и флотилий, ряд ответственных работников Политуправления Красной Армии, управлений и отделов Генерального штаба, начальники Военных академий, представители ОО ГУГБ НКВД, военного суда и прокуратуры, командиры корпусов. В работе Военного совета принимали участие только три командира дивизии: Л.Г Петровский, командир 7-й кавалерийской дивизии Белорусского военного округа Г.М. Штерн и командир 80-й стрелковой дивизии Харьковского военного округа С.П. Обысов.

Кстати, на Военном совете присутствовал и Н.Н. Криворучко, занимавший в то время должность заместителя командующего Белорусским военным округом. Среди приглашенных от Приволжского военного округа был Михаил Григорьевич Ефремов – командир 12-го стрелкового корпуса, с которым лихая военная судьба сведет Леонида Григорьевича в трагические дни боев в районе Жлобина.

Леонид Григорьевич на всю жизнь запомнил неповторимую атмосферу этого Военного совета. Ему была предоставлена уникальная возможность принять участие в подобном форуме, на котором можно было от первых лиц руководящего состава Вооруженных сил узнать реальное положение дел в частях и соединениях Красной Армии во всех сферах жизни и боевой деятельности. На память о том событии в семейном альбоме Петровских сохранилась фотография, на которой, кроме Леонида Григорьевича, видны всего несколько человек, остальные обрезаны или закрашены. Таким образом было положено поступать в отношении «врагов народа», которых на снимке, увы, оказалось большинство.

Такова она, наша история.

Разговор на Военном совете временами был по-мужски жестким. Из уст его участников похвала звучала не слишком часто, больше было критики, и порой весьма нелицеприятной, даже в отношении больших начальников. Больше всех нареканий было высказано в адрес начальника Генерального штаба А.И. Егорова и начальника Морских сил В.М. Орлова. Много упреков прозвучало в адрес начальника ВВС РККА Я.И. Алксниса и руководителей противовоздушной обороны.