Текст книги "Л 5 (СИ)"

Автор книги: Владимир Малыгин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

Так что в то время, пока люди Джунковского всеми своими невеликими силами пытались хоть что-то сделать и безуспешно навести хотя бы мало-мальскую видимость порядка в местной канцелярии, а основная часть наших людей всеми силами охраняла самолёты от любопытного местного контингента, мы с Второвым “пошли в люди”…

Ну как пошли… Прогулялись… Местные давно друг друга не то, что по кличкам и прозвищам знают, они всех своих по каким-то своим особым признакам издалека отличают. Так что мы не стали плодить сущности и придумывать что-то этакое, а просто сунулись наудачу в местный кабак. Он тут один на весь этот невеликий посёлок, а возможно и не на одну сотню вёрст в обе стороны по побережью. Да и то, какой это посёлок? Как стояло в этом месте испокон веков небольшое стойбище эвенов, так до сих пор оно здесь и стоит, островерхими чумами низкое небо подпирает. И уже к нему, к этому стойбищу, приткнулись такие же низкие, непонятно из чего сооружённые приземистые домишки, хибары. Тут они одновременно и жильё, и торговый купеческий лабаз, и кабак.

Сунулись, оценили обстановку быстрым взглядом, вдохнули… А вот с выдохом пришлось повременить и постараться побыстрее выйти на свежий воздух. Слишком тяжко было внутри находиться… Дух там царит такой, что с ног неподготовленного посетителя сшибает. На ближайшую лавку. Хорошо, что у нас с Николаем Александровичем своя закалка имеется и просто так нас с ног не сбить…

Подумали, переглянулись и приняли грамотное командирское решение. Одного из людей Джунковского отправили в это заведение выполнять весьма важное задание по налаживанию отношений с местным контингентом. На зависть остальным участникам нашей экспедиции. У нас же сухой закон!

Главное, переодеваться ему не пришлось, все мы с самого начала по распоряжению Самого́ были в подходящей для путешествия крепкой экспедиционной одежде.

Несколько дней нашему бедолаге пришлось угощать разведённым спиртом местных авантюристов. Угощать, слушать чужие пьяные, слюнявые разговоры и докладывать обо всём услышанном нам. Только тогда мы с Второвым начали кое-что понимать в местных раскладах. Не обошлось у нашего внедренца и без банальнейшего мордобоя. Это здесь, на свежем воздухе у самолётов мы уважаемые люди, а там, в полуподвальном помещении без дневного света, среди царящей внутри вони немытых тел и горького запаха горящего жира в нещадно коптящих светильниках, мы никто. Такие же, как и все тут находящиеся бродяги без роду и племени.

Но нужно отдать должное подготовке жандарма. Подрался он с превеликим удовольствием, получил по мордасам сам и накидал немало плюх другим участникам этого весёлого шоу. Великое дело должная подготовка!

Хорошо, что за ножи никто не схватился, какие-то строгие правила поведения здесь всё-таки имеются. Но это здесь, внутри кабака, а вот снаружи нужно быть более осмотрительным. Могут втихаря и нож в бок загнать, и пулю в спину исподтишка выпустить…

Да, места здесь примечательные. Вдобавок на следующий же день после нашего прилёта ко всем остальным огорчениям добавилось ещё одно – на посёлок опустился густой влажный туман. В нескольких шагах ничего не видно. Чуть ли не на ощупь по улице ходишь. Это местным хорошо, они здесь каждую яму знают, каждую кучу дерьма лично отложили, а нам каково? Так же и забрести куда-нибудь не туда можно…

Посидели мы с Николаем Александровичем в самолёте день, посидели другой и решили ещё разок по посёлку прогуляться. Ну и ноги сами каким-то чудесным образом к кабаку привели. Переглянулись. Возвращаться как-то не хочется… Пришлось задерживать дыхание и заходить.

Дверь на входе низкая, сильно наклониться надо, чтобы лбом в притолоку не въехать. Ну а на выходе поклоны бить не потребуется – там накаченный спиритусом организм и так сам по себе на ногах не стоит, ему за голову хозяина опасаться не нужно. Но это нас не касается, мы же не собираемся здесь надолго зависать? Да и заглянули на предмет всё внутри более подробно рассмотреть. Интересно же. Или кто-то по-другому думает? Зря…

Полы же внутри земляные. Я сначала этого факта даже не понял, удивился, что покрытие какое-то странное, как бы искусственное. Потом присмотрелся, а под ногами находится плотно утоптанная смесь из рыбьей чешуи, шелухи, шкурок каких-то обгрызанных, рыбьих же костей и ещё чёрте из чего. Вся эта смесь спрессовалась до каменной плотности и постоянно пополняется новыми компонентами, в результате чего плотность приобрела каменную. Да ещё порой и посверкивает чешуёй в свете ламп.

Выбиваются из этой картины столы с лавками. Как-то они слишком высоко на этой земле стоят. Я сначала в царящей вокруг полутьме этого и не понял, а потом присмотрелся и сообразил. Грунт-то земляной, народу туда-сюда бродит постоянно, вот тропинки и протоптали за долгие годы, углубили проходы. А столы с лавками так никто никогда с места и не сдвигал ни разу, потому-то они и остались на первоначальном уровне…

Садиться не стали, прошли к стойке. Да и страшно садиться. Лавки от жира и грязи почти чёрные. Столы, впрочем, точно такие же. Поздоровались с хозяином, заказали по стаканчику какой-то местной выпивки, осмотрелись и прислушались заодно.

Кстати, здесь и сейчас все разговоры только о рыбе. Вот-вот горбуша пойдёт на нерест, войдёт в реку и у местного населения начнётся горячая страда. Нужно будет запастись рыбой на долгую зиму. Опять же и собак чем-то надо кормить. А чем их кормить? Только рыбой. Так что явно не до золота сейчас основной части населения.

Что ещё интересного? Оружие… Местные охотники все поголовно вооружены американскими винчестерами. Да-да, теми самыми, где скоба вниз откидывается. Конечно же, поинтересовался в кабаке, откуда они здесь. Да всё оттуда же, от американских купцов. Прилетели бы мы чуть пораньше, так тоже смогли бы прикупить для себя подобное чудо. Совсем недавно только шхуна ушла с грузом выкупленной у промысловиков пушнины.

Не удержался, попросил посмотреть хозяйскую винтовку. Стоило только взять её в руки и попробовать перезарядить, как сразу абсолютно все присутствующие обернулись в мою сторону. И монотонный гул в этом задымлённом и пропитанном запахами спирта, вони и блевотины помещении словно обрезало. Тишина. И в этой тишине звонко щёлкнули взводимые курки. Вау-вау. Пришлось извиняться и возвращать хозяину оружие. Ну и проставляться перед присутствующими за досадный промах, само собой. Только после этого всеобщая настороженность в зале несколько поутихла. Вот тогда-то мне и растолковал хозяин по-дружески, с непонятными интонациями в голосе, что не принято здесь огнестрелом среди людей баловаться. Нож всему голова… Словно с пацаном неразумным говорил…

В общем, угостить народ угостили, краем глаза шпиона нашего приметили, но к собственной выпивке так и не прикоснулись. Стаканы больно уж грязные, все в разводах. Распрощались с довольным этим моментом хозяином и вышли прочь. Ну да, он же сейчас наше пойло ещё кому-нибудь продаст.

Отдышались на воздухе, отплевались от вязкого привкуса жира во рту, ещё разок среди хибар и чумов прогулялись, на редких почему-то здесь олешек полюбовались, от собак злобных и лохматых поотбивались, и нам с Второвым этого разка за глаза хватило.

Гораздо лучше сидеть на нашей галечной косе под крылом самолёта, где можно укрыться от мелкой мороси дождя, где можно в удовольствие половить рыбку, где свежий солёный ветер с моря сдувает прочь озверевшую мошку и злобное комарьё, куда не долетают запахи прогорклого тюленьего жира из посёлка.

Да и в самом самолёте нам с Второвым на лежаках несравненно удобнее спать, чем в разбитом буквально в двух шагах от крыла экспедиционном лагере, в наших брезентовых, тяжёлых даже с виду, палатках. Начальство мы или просто так погулять вышли? Конечно, и тут есть несколько неудобств, слишком уж от погоды зависим. За день на солнце металл нагревается и внутри фюзеляжа становится душно, как в бане. А ночами нагретый за день воздух быстро выстывает, приходится кутаться в одеяло. Ночью холодно, хотя на улице вроде бы как и лето…

А там потихонечку к нашему человеку местные в кабаке привыкли и наконец-то начали развязывать языки в его присутствии. Оказывается, есть и здесь свои легенды, о которых каждый более или менее удачливый старатель обязательно должен рассказать новичкам вроде нас. Угу, знали бы они, что это за новички. Но слушать вольный пересказ этих слухов в исполнении нашего так называемого "шпиона” слушали и виду не подавали.

Почему такие сложности? Да потому, что нам проводник нужен! Эвены, стоило один разок к ним напрямую обратиться, сразу моментом русский язык забывают, а местные русские… Местные уверяют, что здесь они точно не из-за золота. Они все тут якобы за морским зверем охотятся и пушнину добывают! И попробуй докажи обратное… Да и некому тут доказывать. Тут проще влиться каким-либо образом в ряды местного контингента, что мы и пытаемся сейчас проделать.

И буквально на следующий же день после пересказа этих слухов повернулась к нам лицом удача. Точнее, повернулась она лицом к нашему “шпиону”, казачку засланному. Ещё одна зацепка у нас появилась. Рассказали нашему бедолаге, завсегдатаю местного кабака, о заявившемся только что в посёлок татарине, Бориске. Мол, он-то уж точно что-то знает. Потому что только вчера вернулся из тайги и обещался сегодняшним вечером угощать всех корифеев бесплатной выпивкой. Мол, положено так старательскую удачу обмывать. А не обмоешь, она, удача-то, и обидеться может, отвернуться… И пропадёт тогда фарт…

Опять же, пока мы с Николаем Александровичем через засланца таким вот образом налаживали контакты с местными обывателями, оставшиеся люди Джунковского тоже не сидели сложа руки. Нашли-таки через того самого чиновника какого-то старика эвена, согласившегося за определённую мзду провести экспедицию до нужного нам места:

– Ваше высокопревосходительство, – обратился ко мне старший из них через несколько дней после прилёта. – Есть возможность нанять проводника из местных. Которому хорошо известен тот район, куда нам предстоит добираться.

– Так за чем же дело стало? Договоритесь с ним, дайте небольшой аванс, остальное обещайте отдать после работы…

– Да упёрся этот проводник и ни в какую не желает нас сопровождать без предварительной оплаты. И деньги ему не нужны. Он спирту требует. А у нас приказ Его Высокопревосходительства. Местное население ни в коем случае не спаивать. Может вы на себя это нарушение возьмёте?

– Вы в своём уме? – удивился и приказу, и просьбе. Ладно бы услышал нечто подобное от кого-нибудь другого. Но от жандарма? Похоже, и на них начинает сказываться удалённость от цивилизации. И не в лучшую сторону сказывается.

– Так дело-то делать всё равно нужно, – потупился офицер. А сам искоса так с хитрецой во взгляде на меня поглядывает. – Для пользы Отечества же?

– Ну-у, если только для пользы Отечества. Опять же, алкоголика всё равно не исправишь… Хорошо, разрешаю купить спирту. Возьму на себя этот грех. Деньги у Второва получите. Я его предупрежу на этот счёт…

Да уж. Спирт здесь идёт вместо денег, он основная валюта у местных и единственный абсолютный эквивалент любого товара. Американцы да китайцы с японцами всё на спирт меряют, специально спаивают коренное население. На него и патроны покупают, и винтовки, и даже золото с пушниной. Правда, тут ещё вдобавок в полной мере и натуральный обмен присутствует, как в когда-то давным-давно виденном мною ещё в той жизни замечательном фильме «Начальник Чукотки».

И что делать? Ждать корабля из Владивостока или оставлять охрану и выходить на маршрут? В охране экипаж и жандармы, кроме них оставлять больше некого, все остальные задействованы в поиске. А если кто-то из иностранных кораблей сюда заглянет? Наша техника со столь слабой охраной весьма привлекательная добыча… Нет, уходить до прибытия корабля нельзя.

И ждать больше тоже нельзя! Лето в этих местах короткое, а сколько у нас времени уйдёт на поиски никто не знает. Получается, нужно выходить… Ну и где этот корабль? Ведь уже должен был подойти к определённому дню…

Спирт мы купили и проводника-эвена всё-таки наняли, как он ни упирался. И все его отговорки на должный начаться вот-вот нерест не прокатили. Великая жажда спирта пересилила…

И второй вариант сработал, татарина Бориску удалось заинтересовать поисками.

Собрались, упаковались, приготовились к продолжительному пешему маршруту. Олени далеко на севере и до них мы вряд ли дойдём, поэтому весь груз будем нести на собственном горбу. Из этого и исходили в наших сборах. И уже перед самым выходом, когда оставалось только лишь присесть на дорожку, на горизонте со стороны моря показался долгожданный дым. На радостях отложили выход и выдвинулись к устью реки.

Только сначала всё-таки запустили мотор и рацию включили на одном из самолётов. Нужно же попытаться связаться с кораблём? Частота для связи у нас есть. Теперь лишь бы мощности передатчика хватило.

Мощности хватило и мы получили подтверждение о подходе так нужного нам корабля. Можно выдвигаться к устью реки…

Глава 14

Шуршит острыми гранями сколов сланец, режет подошвы сапог. Перебираемся со всеми предосторожностями через широкий язык каменной осыпи. Вот вроде бы как и сплошной камень под ногами, а идёшь словно по живому. Как по болоту. Плывёт осыпь, норовит сорваться каменным потоком вниз, утянуть за собой. Нет-нет, а вывернется из-под ног какой-нибудь особо поганый камушек, полетит-посыпется на радостях от обретённой свободы вниз по крутому склону, набирая скорость и увлекая за собой своих собратьев. И уходит вниз каменная лавина, сминая своей массой густые переплетённые заросли кедрового стланика ниже по склону, отвоёвывая у зелени ещё один кусочек склона.

Оттого-то и стараемся мы идти след в след и держим дистанцию между собой. Чтобы не потерять равновесие на крутом склоне, не поехать вниз вместе с осыпью. Отгоняем прочь мысли о том, что можно было бы и не спрямлять маршрут, а обойти стороной вот эту сопку. Подумаешь, удлинили бы путь на час, другой, ничего бы с нами не случилось. Зато не пришлось бы карабкаться сейчас по склону… А ведь на противоположном скате сопки точно так же тяжко придётся… Несмотря на то, что там мы будем спускаться. Спускаться, оно почему-то всегда выходит тяжелее, чем подниматься. Жизненный опыт это хорошо показывает.

Жарко и душно, а ещё сыро. Влажность в воздухе большая. Рубаха давно мокрая от пота, липнет противно к спине, даже куртка, такое ощущение, потяжелела раза так в два от этой впитанной изнутри и снаружи влаги.

Накомарник не спасает от злобной мошки, та каким-то образом умудряется просочиться через его мелкую сеточку, пролезть к телу и выгрызть лакомый кусочек свежего парного мясца. А то что мясо это принадлежит мне, и я категорически против подобного насилия, мошке глубоко безразлично. Эта сволочь даже в сапоги забирается, от укусов и портянки не спасают. И вдобавок неумолчно зудит над ухом комарьё, вьётся густым серым облаком вокруг головы, но хоть эти кровопийцы в отличие от мошки через плотную одежду пробиться не могут. Но руки искусаны в кровь.

Пробираемся по колымской тайге уже третий день. И прошли за это время всего ничего. Да и то основную часть пути удалось пройти по протоптанным до нас тропам. А дальше обжитые места закончились, пошла непролазная тайга и пришлось идти за проводником след в след, обходя заросли густого кедрового стланика, пробираясь через болотистые топи, пробуждая тем самым ещё большие облака кровососов. Чуть легче становится на вершинах лысых сопок. Ветерок сдувает летающее племя в сторону и можно на какое-то время откинуть на затылок сетку накомарника, подставить прохладе разгорячённое лицо и сбросить со спины тяжелючий вещевой мешок. Накомарник хоть и сетчатый, но очень уж под ним жарко и душно. По лицу струйки пота ручьём текут. Организм быстро обезвоживается, и пить хочется постоянно. Хорошо, что ручьёв у нас на пути достаточно. А впереди ещё минимум две недели вот такого походного извраще… Г-м, конечно же, удовольствия… Это если считать до нужного нам места по карте. А ведь кроме дороги сколько ещё времени придётся провести на этой разведке, никому не известно. Одно утешает – с приходом осени в этих краях все работы сворачиваются, и мы по-любому будем возвращаться.

Но подобное настроение гоню прочь. Нельзя с подобными мыслями браться за столь значимое для государства дело. Прощает только одно – и мысли эти, и поганое настроение суть издержки тяжкой дороги. Но ничего, ещё денёк-другой подобных мучений, и организм потихоньку втянется, привыкнет и к тяжёлому мешку за плечами, и к дождливой погоде, от которой преет тело и особенно ноги в сапогах. Даже регулярная пересмена портянок не спасает, не успевает полотно просохнуть. Прекрасно понимаю, что совсем скоро я втянусь в маршрут и навсегда забуду об этом своём мысленном брюзжании… И даже к кровососам привыкну. Хотя, в данный момент в это слабо верится…

* * *

Посудин в бухте оказалось две. Первая из них – явно боевой корабль, а вот вторая – какой-то транспорт. Силуэт боевого корабля отличается от гражданского, как небо отличается от земли. И отличается не только наличием орудийных стволов, а всей своей сущностью, боевым духом. Даже если нет орудий, то всё равно сразу приходит осознание, что это именно военный корабль…

С кораблём всё понятно, как раз его мы и ждали. Наконец-то привезли бензин, продовольствие и обещанную охрану. По крайней мере так планировалось. А откуда здесь транспорт? И зачем он тут?

Выбрались мы на берег в тот момент, когда от самого большого из них, военного, как раз отошла шлюпка. Гребцы дружно взмахнули вёслами, и лодка полетела по волнам к берегу.

Проскочила махом прибой, не теряя скорости. По команде мичмана гребцы подняли вёсла и шлюпка по инерции вылетела носом на берег. Ну а дальше уже мы подхватили её за борта и утащили ещё дальше от воды. Правда, недалеко, на метр, не больше. Потому что дальше сил у нас не хватило. Потом уже матросы начали выскакивать на песок и подключаться нам в помощь. Офицер покинул посудину, как и полагается, замыкающим. Представился, спросил, кто из нас старший. Ну да, мы-то тут все одинаковые в штатском. Пришлось представляться по форме…

Зря старались и вытаскивали шлюпку. Потому что сразу же пришлось сталкивать её обратно на воду и вместе с Николаем Александровичем моститься на корме, на крайней банке, чтобы приподнять нос лодки. Море-то после шторма ещё не успокоилось, и волна высокая. А нас ждут на корабле…

Новости не обрадовали. Задержка произошла по вине гражданского транспорта. Непогода его подвела, с волной не справился. Сначала из-за шторма пришлось уходить к берегу и отстаиваться несколько дней в укромной бухте, потом, уже на подходе к Туйской губе, обнаружили впереди и справа на горизонте уходящий в сторону Камчатских берегов густой дым. Наших торговых судов здесь в это время не могло быть по определению, из Петропавловска тоже никто сюда не заходит, поэтому понятно, что на горизонте чужие. Функций охраны рубежей с экипажа клипера никто не снимал, командир принял решение догнать нарушителя. Разделились. Транспорт грузовой взял курс на Олу, но вскоре после полудня на море опустился густой туман, заставивший капитана отдать команду сначала снизить ход до малого, а потом и вообще застопорить машину. Наутро налетевший ветер разогнал туман, дали ход, но к обеду ветер усилился, начал сносить судно, машина не справлялась, а погода вдобавок начала быстро портиться. В довершение сначала заморосил, а потом перешёл в настоящий ливень холодный дождь и вместо курса на Олу пришлось искать укрытие в ближайшем заливе Забияка. Но и там не удалось спокойно отстояться. Высокая резкая волна заставила уйти дальше, в бухту Ван-дер-Шкруфа, и только там, укрывшись за мысом, удалось переждать непогоду.

На следующий день ветер стих, и капитан дал команду выйти из залива. Наконец-то установили связь с кораблём сопровождения. Определили точку встречи и уже вместе продолжили дальнейший путь.

А судно-нарушитель так и ушло. И скорость у контрабандиста явно была повыше, и непогода помогла. Оторвался спокойно от преследования и ушёл в сторону Камчатских берегов…

А жаль. Мы с Второвым предположили, что это был тот самый торговец-американец, о котором нам местные с большим воодушевлением рассказывали. Со слов командира корабля, капитана второго ранга получается, что у янки всё это побережье торговыми сетями опутано. И если он домой возвращался, то сколько же у него добра на борту могло быть?

От подобного высказанного нами предположения упустившему контрабандиста моряку стало чуть ли не плохо. Настроение так точно надолго испортилось. Хотя все вокруг и понимают, что закрыть границу силами одного патрульного корабля нереально. Если только случайно на кого из нарушителей удастся наткнуться.

Приход кораблей задержал нас ещё на день. Пока новостями обменялись, пока перегрузили топливо и продовольствие, переоборудовали лагерь, убрали наши палатки и поставили новые, день и прошёл. К сожалению, планы начальства во Владивостоке и ещё чуть выше поменялись. Военный клипер не останется в бухте дожидаться нашего возвращения из экспедиции, как планировалось ранее. У него своя задача по патрулированию акватории Охотского моря и до осени мы расстаёмся. Сопроводил сюда транспорт и адью. Жаль.

И этот древний каботажник, абсолютно не предназначенный по причине своей возрастной дряхлости для плавания в открытом море, тоже не задержится после разгрузки. Он и сюда-то так долго именно из-за дряхлости добирался. Да уж… А потом мы окажемся крайними, на эти задержки не сошлёшься, результат всё равно потребуют с нас. С меня, что вернее будет.

Именно на транспорте и подвезли так необходимые нам топливо, продукты и людей. Эти самые люди, специально выделенная для наших задач команда, как раз и должна была загодя выбрать подходящее для лагеря место, найти и обозначить пригодную для посадки и последующего взлёта площадку. Ну и встретить нас, само собой. Но, не сложилось. Пришлось нам самим крутиться. Справились, куда же мы денемся.

Пока выгружали добро, военный корабль дал продолжительный прощальный сигнал ревуном и ушёл по своим делам в море. Посмотрел я ему вслед и вздохнул. Переглянулись с Николаем Александровичем, а у него, похоже, точно такие же мысли в голове крутятся. Мало ли что может случиться за лето? А вдруг к нашему возвращению из поисков корабля снова не окажется в бухте? Мы-то ладно, у нас теперь бензин есть, в любой момент отсюда улететь сможем. Ну, почти в любой. По погоде смотреть будем. А что тогда с людьми будет? Потому как для охраны самолётов на суше осталась небольшая команда военных моряков. Ну да не моё это дело…

Больше откладывать выход было нельзя. И так сколько времени потеряли со всеми этими ожиданиями. И самим в поиск не уйти, пришлось бы кого-то выделять на охрану самолётов, а это означало бы стопроцентный срыв экспедиции, и сидеть дальше нельзя. Лето здесь короткое, а у нас столько задач намечено, что дай Бог к осени со всем справиться.

Но и на воздушную разведку слетать не удалось. Отголоски шторма не позволили. Сильный порывистый ветер не дал возможности подняться в небо. Рисковать машиной не стали, приняли решение выходить так. Зла не хватает. Что ж так всё идёт через одно место…

Поэтому ранним утром, раздав последние распоряжения остающимся на месте стоянки морякам охраны мы тронулись в путь. Как раз вскарабкались на вершинку первой сопки, когда долетевший с бухты гудок заставил всех оглянуться. Вот и транспорт уходит… Помахали руками уходящему судну – традиции обязывают, поправили ношу за плечами и потопали дальше. И вот уже третий день пробираемся по бездорожью, потеем, кормим гнус, а до цели всё так же далеко, как и в самый первый день нашего пешеходного путешествия…

Рассказывать обо всех перипетиях нашего похода – дело неблагодарное и матерное. Если послушать, сколько матюков свалилось на местную природу с этим её пересечённым рельефом… А рельеф здесь весьма непростой. Вот если взять листок бумаги, смять его в комок, потом распрямить… Вот как раз и будет некое подобие местного рельефа. А этот проклятый гнус и комарьё, готовое сожрать заживо? А… А вот об этом я лучше промолчу…

Одно хорошо. Белые ночи наступили… А рабочий день в экспедиции ненормированный. У личного состава большой интерес в быстром завершении работ, подкреплённый словами Второва о премии по завершению экспедиции. Поэтому такой длинный день радует. За всех не скажу по понятным причинам, но нас с Николаем Александровичем уж точно.

И погода наконец-то поменялась. Недавнему шторму наскучило это пустынное безжизненное место, и он быстренько удрал в сторону Курильских островов. Ещё пару дней после этого было ветрено и холодно, несмотря на выглянувшее солнышко. Ждали настоящего тепла, но, увы. К вечеру небо затягивалось тучами, с небес срывался мелкий моросящий дождик, нудел всю ночь шорохом мелких капель по брезенту палатки и благополучно прекращался к утру, как раз к восходу. Влага быстро испарялась под солнечными лучами, и воздух становился мокрым и тяжёлым, хоть пей его. Пришлось подстраиваться под погоду, заранее останавливаться на ночлег, разбивать лагерь и готовить еду.

Постепенно втянулись, перестали цепляться за корни и стланик ноги, дышать стало легче, и плечи привыкли к тяжести ноши. Шагать стало веселее, и дорога уже не казалась столь бесконечной и непроходимой, как в начале пути. Вот к сырости привыкнуть было невозможно. За ночь бельё и портянки просохнуть не успевали, приходилось досушивать днём на ходу. А это лишняя морока. Но ноги нужно было беречь, на них здесь вся надежда.

А ещё через неделю вышли в первый намеченный квадрат, разбили лагерь и приступили к тяжкой работе. Я говорил, что привыкли к тяжёлым переходам и дальше стало проще и легче? Ошибся… Стало труднее. Гораздо труднее. Земляные работы, горы перелопаченного впустую тяжёлого каменистого грунта, кровавые мозоли на руках от кирки и… Нулевой результат. Отчаиваться никто не собирался, работа только началась, перенесли лагерь на другой ручей, сделали разбивку участка и начали промывку…

И в первом же лотке обнаружились знаки. Ух, как вскипел энтузиазм у народа! Засуетились наши научники и пошла работа.

Удача никогда не ходит в одиночку. Где-то позади обязательно плетётся какой-нибудь её антагонист…

Грамотно сработало дальнее охранение. Постоянно выставляли на подходе к лагерю со стороны пройденного нами пути секрет из двух солдатиков – и положено так, и на душе спокойнее. И не прогадали с предосторожностями – по нашим же следам скрытно пробиралась небольшая группка. И не старатели, это наши сразу определили по отсутствию у них необходимого для такого промысла снаряжения, и тем более не охотники. За пушниной в эту пору никто не ходит, а за мясом забираться в этакую даль вообще смысла нет.

Так что, когда в лагере неожиданно объявился один из дозорных и сообщил о пробирающихся по нашим следам людях, суетиться особо не стали. Потому что с самого начала путешествия предполагали нечто подобное, и заранее подготовились к ненужной встрече. Впрочем, шила в мешке всё равно не утаишь, рано или поздно среди местного населения пойдут слухи о найденном нами золоте и потянутся по нашим следам в верховья притоков реки Колымы лихие горячие головы.

Всех не отвадишь, никакой отвадилки не хватит. Потому что знаю, сколько народа очень скоро в эти места набежит. Но здесь и сейчас мы первые! И позволить пользоваться результатами нашего труда чёрт знает кому вот прямо сейчас как-то не хочется. Несмотря на то, что хоть какую-то планомерную добычу в этих местах ЕИВ сможет начать только на следующий год. А за этот год местные здесь ого-го как развернутся. Нет, выберут-то они крохи, если сравнивать добычу частника с добычей организованного прииска, но и этих крох просто так отдавать никому не хочется. Вот такие мы с Второвым собственники. Почему бы этим халявщикам не поискать золото в другой стороне? Край большой, огромный даже, золотоносных участков на всех с верхом хватит. Обязательно нужно вот так выслеживать нас, подглядывать? Это же сколько времени они так за нами крадутся? Попробовать миром вопрос урегулировать? Поговорить? Усовестить? Да ничего подобного! Валить будем наглухо! И рука не дрогнет, потому что другого выхода нет. Нет, выход-то всегда есть, и можно без пролитой крови обойтись. Разоружить, расспросить и… Нет, отпускать никто никого не будет, нельзя в подобных случае так поступать. Не поймёт нас местное население, смеяться станет. Остаётся лишь привязать их к какой-нибудь лиственнице. Ну а комарьё и гнус за нас всю работу сделают. Нет, нельзя так поступать, слишком уж смерть мучительная получится. Ну не звери же мы? Поэтому целиться нужно будет получше…

Не вышло… Не понравились нашим учёным-интеллигентам от ГеоКома мои кровожадные планы. Так они их и обозвали, кстати. Только Николай Александрович отнёсся к ним с пониманием. Настаивать на своём не стали, нам ещё в этой глуши несколько месяцев сидеть. И не дело, если в самом начале работ такие противоречия между нами возникнут. Пришлось искать компромисс. Приняли решение сначала провести мирные переговоры с подходящей группой.

Ладно, переговоры-то мы проведём, но подходящие для стрельбы позиции на всякий случай займём.

Самое смешное, что никто из наших специалистов не согласился лично участвовать в переговорах. Настаивать мы с Второвым не стали, позже с ними переговорим о недопустимости такого поведения и невыполнении приказов начальства…

Выдвинулись навстречу незваным и нежданным гостям. И одного из научников с собой всё-таки прихватили. Пусть своими глазами всё увидит. Нам же потом легче с этими интеллигентами управляться будет.

По докладу дозорного по нашим следам пробираются со всеми предосторожностями всего лишь три человека, поэтому огород городить не стали, но место горячей встречи сразу для себя обозначили. И сразу же отправили в обход несколько человек.

Да, пусть сегодня у нас старательский день будет потерян, зато с преследователями разберёмся. Спокойнее так будет, никто потом нам в спину не выстрелит, да и ночами опасаться можно будет поменьше.

Перевалили через гребень, спустились чуть ниже и заняли позиции на заросшем склоне. Никто нас не сможет разглядеть в зарослях стланика, а вот нам отсюда всё хорошо видно. Ну как хорошо? Всё-таки лето, деревья на пологих скатах сопок стоят зелёные, лиственницы пушистые иголками мохнатятся, обзор затрудняют. Тем не менее, рассредоточились по склону тихонечко, рассыпались по сторонам и залегли, кому где понравилось.