Текст книги "ПСС том 21"

Автор книги: Владимир Ленин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 41 страниц)

Но об этом основном грехе «миросозерцания» г. Гушки нам придется говорить в своем месте. Значение его работы не в теории, а в сводке фактов. Данные, охватывающие организации преобладающего типа, во всяком случае представляют значительный интерес.

Общее число «представительных» организаций крупного капитала в России в 1910 году определено в 143. Из них 71 – биржевые общества с их комитетами. Затем 14 комитетов торговли и мануфактур, 3 купеческих управы, 51 организация «соединенной» группы (съезды, их советы, совещательные конторы и пр.) и 4 организации неопределенной группы. На анкету ответили всего 62 организации, т. е. менее половины. Из 51 организации наиболее интересной «соединенной» группы ответили на анкету 22.

Характерны данные о времени возникновения организаций. Из 32 биржевых комитетов, ответивших на анкету, 9 возникли за сто лет с 1800 до 1900 года;

5 – за четыре года, с 1901—1904; 9 за два года револю ции– 1905—1906; и 9 – с 1907 по 1910 г.

«Тут с полной ясностью, – пишет г. Гушка, – сказывается тот толчок, который дан был общественным движением бурного 1905 года процессу самоорганизации представителей капитала».

Из 22-х организаций соединенной группы только 7 возникло с 1870 по 1900 г.; 2 – с 1901 по 1904; 8 в два

290 В. И. ЛЕНИН

года революции,1905—1906; и 5 – с 1907 по 1910 г. Все эти «советы съездов» представителей промышленности вообще, горнопромышленников, нефтепромышленников и т. д., и т. п. – продукт главным образом революционной и контрреволюционной эпохи.

По отраслям промышленности организации различаются следующим образом. Из групп биржевых комитетов преобладают смешанные отрасли; эти комитеты объединяют обыкновенно все отрасли промышленности и торговли данной местности. В группе комитетов торговли и мануфактур выделяется на первый план текстильное дело. В главнейшей – соединенной группе почти половина организаций падает на промышленность, а не на торговлю, именно на горное дело и металлургию.

«Эта группа отраслей (горнозаводская и металлическая промышленности) и составляет экономический базис организаций современной промышленной «гвардии» России», – пишет г. Гушка, который имеет маленькую страстишку говорить о предмете своего исследования «высоким стилем».

Сумму оборотов или производства во всей отрасли торговли и промышленности данной организации удалось определить лишь для части организаций. Получился итог в 1570 миллионов рублей, из них – 1319 млн. руб. у членов организаций. Следовательно, организовано 84%. Оборот 3134 членов организаций составил 1121 млн. руб., что дает в среднем на 1 члена – 358 тыс. руб. Число рабочих у 685 членов организаций – около 219 тысяч (автор ошибочно считает 319 тыс. на стр. 111), т. е. в среднем на одного члена организации свыше 300 рабочих.

Ясно, что речь идет именно об организациях крупногокапитала и даже, вернее, крупнейшего.Г-н Гушка вполне отчетливо сознает это, указывая, напр., что в члены биржевых комитетов и комитетов торговли и мануфактур попадают лишь крупные и самые крупные торговцы и промышленники, – что организация съездов представителей промышленности и торговли состоит из «крупнейших» капиталистических предприятий.

АНКЕТА ОБ ОРГАНИЗАЦИЯХ КРУПНОГО КАПИТАЛА 291

Поэтому напрасно говорит автор в заглавии своей книги об организациях «торгово-промышленного классав России». Это неверно. Это опять сужение понятия класс. Речь идет на самом деле у г. Гушки о слое,а не о классе. Правда, слой крупнейших капиталистов, конечно, экономически господствует над всеми остальными, подавляя их безусловно размерами своих оборотов; все это несомненно. Но все же это – слой, а не класс. Дистанция огромного размера отделяет, например, политическую роль представительных организаций этого слоя от его политического господства, а его политическое господство – от политического господства торгово-промышленного класса.

В связи с этим следует отметить следующее рассуждение г. Гушки: «Мы в России, – пишет он, – привыкли прилагать очень большой масштаб для определения того, что называется крупным или некрупным предприятием, ввиду необычайной, как известно, концентрации у нас капитала, превосходящей концентрацию его даже в Германии...»

Сравнение с Германией неправильно. У нас, например, на Урале нет или очень мало мелких предприятий в горной и металлургической промышленности по причинам совсем особого рода – вследствие отсутствия полной свободы промышленности, вследствие пережитков средневековья. А наше казенное (или, что все равно, наше народническое) различение фабрично-заводской и «кустарной» промышленности, разве оно не делает нашу промышленную статистику несравнимою с германской? разве оно не обманывает сплошь да рядом наблюдателя насчет «необычайной концентрации» в России, заслоняя «необычайную» раздробленностьтьмы мелких крестьянских предпри-

ятий?

II

Интересно отметить некоторые данные анкеты о деятельности представительных организаций крупнейшего капитала. Автор дает, например, сводку сведений об их бюджетах. Бюджет 22-х организаций соединенной

292 В. И. ЛЕНИН

группы дает 3 950 000 рублей дохода, а общий итог прихода всех организаций – 1 ¹ Цмиллионов рублей. «Этот 7 /4-миллионный годовой бюджет наших 56 организаций, – пишет г. Гушка, – вероятно, увеличился бы в 1V2—2 раза, если бы ввести финансовые отчеты других организаций, не вошедших в нашу анкету».

Но большая половина этого бюджета, именно 47г миллиона рублей, расходуется на хозяйственные и благотворительные цели. На чисто представительные функции 56 организаций тратят 2,7 млн. рублей. «Преобладающее число ответов или финансовых отчетов выдвигают на первый план в числе этих расходов на представительство содержание служащих, затем наем квартиры. Притом наибольшая доля расходов падает на содержание служащих в 64,4% организаций, на квартиру – в 26,7%».

Цифры эти, при обороте в 1319 млн. рублей у обследованных союзов капиталистов, свидетельствуют о весьма скромных расходах, так что велеречивый вывод г. Гушки – бюджет расходов есть «показатель финансовой мощи(курсив автора) представительных организаций торгово-промышленной буржуазии в России» ! – опять-таки показывает нам чрезмерную любовь этого автора к «большим словам».

«Третьему элементу», т. е. служащей союзам капиталистов интеллигенции, автор посвящает 9-ю главу своей книжки. Оказалось, что 29 биржевых комитетов показали 77 представителей 3-го элемента, служащих в этих комитетах; затем 22 организации соединенной группы показали 180 таких служащих. Преобладают показания о 2—4 представителях 3-го элемента на организацию. Ввиду нередкого преуменьшения союзами капиталистов этого рода данных автор считает вероятным заключение, «что на службе у представительных организаций капитала, в ответственных должностях, находится армия (!!) интеллигенции численностью не менее тысячи человек»,секретарей, бухгалтеров, статистиков, юрисконсультов и т. п.

Немногого же нужно, чтобы г. Гушка заговорил об «армии».

АНКЕТА ОБ ОРГАНИЗАЦИЯХ КРУПНОГО КАПИТАЛА 293

Издательство союзов капиталистов характеризуется следующими цифрами. В ответ на анкету кроме заполненных бланков получилась библиотечка в 288 томов – труды съездов, отчеты, уставы, докладные записки, которые в продажу вовсе и не поступали.

Девять организаций издают периодические журналы: «Горно-Заводское Дело», «Нефтяное Дело», «Промышленность и Торговля», «Известия Росс. Общества Винокуренных Заводчиков» ¹¹⁷и т. п. Все число вышедших номеров этих изданий автор определяет в 2624 «тома», прибавляя к ним 452 тома «трудов», ежегодных отчетов и пр., а также 333 тома непериодических изданий, г. Гушка определяет итог в 3409 «томов» и называет его «солидным». Общее число изданий, вероятно, составляет 4—5 тысяч томов.

«В этой библиотеке – без преувеличения – кроется целый клад, – восклицает г. Гушка, – богатейший материал для изучения, если можно так выразиться, анатомии и физиологии крупной буржуазии в России... Без изучения этого ценного материала нельзя составить себе верное представление о балансе господствующих общественных сил России, в частности о социальной природе и роли русской государственной власти как до 1905 года, так и после него».

Подобные вылазки в область вопроса о социальной природе и роли русской государственной власти г. Гушка делает очень часто. Их стоит рассмотреть особо ввиду важности этого вопроса и извращения его автором, который безмерно преувеличивает и именно поэтому походя клянется, что говорит «без преувеличения».

III

«Центр тяжести деятельности рассматриваемых организаций, – пишет г. Гушка, – как представительных, т. е. посвященных представительству интересов промышленно-торгового класса, естественно лежит в области формулировки позициипредставителей этого класса по различным вопросам, затрагивающим его интересы, и защите этой позицииразличными способами».

Несомненно, что «центр тяжести» лежит именно здесь. В анкетных листках много внимания уделено

294 В. И. ЛЕНИН

тому, какие вопросы обсуждались организациями капиталистов и какие ходатайства они возбуждали. Сводя полученные сведения, автор выделяет длинный список «вопросов общего»,по его мнению, «свойства». Группы важнейших вопросов получаются такие: а) страхование рабочих, праздничный отдых и т. п.; Ь) подоходный налог, промысловое обложение и т. д.; с) таможенная политика; d) пути сообщения; е) акционерные компании, кредит и пр.; f) заграничные консульства, статистика, организация горного ведомства; g) участие купечества в земских учреждениях, в Гос. совете, в предварительном рассмотрении правительственных законопроектов и т. п.

Г-н Гушка заключает по этому поводу: «Во всяком случае, как видно из перечисленных групп вопросов и ходатайств, сфера деятельности наших организаций очень широка...». Читая такое заключение, невольно останавливаешься и смотришь, не пропущено ли случайно словечко не.Ибо очевидно, что приведенная автором сфера деятельности очень неширока. Но тут дело отнюдь не в обмолвке, а в коренном «умоначертании» автора. «Трудно назвать, – полагает он, – более или менее существенную область социально-политической жизни страны, которая не охватывалась бы сферой деятельности представительных организаций капитала».

Это невероятно, но это факт: г. Гушка со всей серьезностью преподносит такую вопиющую неправду и на десятки ладов повторяет ее!

«Трудно назвать»... Ну, а избирательный закон? а вопрос аграрный? Или это не «существенные области социально-политической жизни страны»?

Г-н Гушка смотрит на «социально-политическую жизнь» из узкого окошечка купцовскихпозиций. Он никак не может понять, что именно об узости, а вовсе не о широте, свидетельствует его абсолютное изложение. Узостью отличаются вопросы, поднимаемые купцами, ибо они касаются толькокупцов. До общеполитическихвопросов капиталисты неподнимаются. «Допущение представителей промышленности и торговли» в те или иные местные или центральные учреждения – вот

АНКЕТА ОБ ОРГАНИЗАЦИЯХ КРУПНОГО КАПИТАЛА 295

предел «смелости» их ходатайств. О том, как вообщедолжны быть организованы эти учреждения, они не умеютдумать. Они берут сложившиеся по чужой указке учреждения и в них клянчат местечка. Они становятся рабски на государственную почву, не их классом созданную, и на этой почве «ходатайствуют» об интересах своегосословия, своейгруппы, своегослоя, не поднимаясь даже и тут до широкого понимания интересов всего класса.

Г-н Гушка, вопиюще извращая дело, впадает прямо-таки в хвалебный тон. «Энергичное и настойчивое давление на органы власти», – пишет он. «Наши организации» «это сами отлично (!!) понимают»... «Организации крупного капитала выработались в настоящее преддумъе,фактически, пожалуй, больше влияющее на законодательство, чем Гос. дума – тем более», покушается острить автор, «что к капиталистическому парламенту не применяется ст. 87-ая, и организации капитала ни разу еще не были нарочито распущены на 3 дня...».

Острота эта свидетельствует наглядно о беспредельности самодовольного узколобия господ промышленных тузов и их хвалителя Гушки. Мелочь, совсем мелочь упущена из виду: Дума ставит вопросы о всем государственном управлении и о всех классах, входя в общегосударственные учреждения, а организации купецких тузов считают храбростью постановку вопросов толькокупецких, толькоо правах купцов.

Г-н Гушка доходит до того, что приводит слова уфимского биржевого комитета из отчета за 1905—1906 годы: «само правительство рядом коренных реформирований биржевых учреждений намечает... достойных себе помощников»,и называет эти слова «правильными», пишет их курсивом, говорит о «живом и активном сотрудничестве с правительством».

Невольно вспоминаешь, читая такие вещи, немецкое слово: Lobhudelei – пресмыкающееся восхваление или хвалебное пресмыкательство. В 1905—1906 годах говорить с самодовольным видом о «коренном реформировании» – «биржевых учреждений»! Да ведь это – точка зрения лакея, которому барин позволяет

296 В. И. ЛЕНИН

«совещаться» с поваром об устройстве обеда и т. п., называя их «достойными себе помощниками».

До какой степени приближается г. Гушка к этой точке зрения, видно из того подотдела главы XV о результатах ходатайств организаций, который он озаглавил: «Проигрышные позиции». «Нельзя отрицать того, – читаем здесь, – что есть несколько областей,в которых ходатайства и требования представителей капитала, действительно, встречают противодействие со стороны правительства». Следуют примеры в таком порядке: 1) область казенных лесов; казна – сама лесопромышленник; 2) область железнодорожных тарифов; казна – сама предприниматель; 3) вопрос о земском представительстве и 4) вопрос о представительстве в Государственной думе и Государственном совете. «В обоих случаях, – говорит автор про два последние, – сказывается, конечно, интимная близость бюрократии к другому господствующему классу – поместно-землевладельческому ».

«Но если оставить в стороне немногие указанные вопросы, – продолжает довольный г. Гушка, – то приходится сказать, что во всех остальных областях... данные нашей анкеты рисуют позицию торгово-промышленного класса, как позицию выигрышную...»

Не правда ли, ведь это – перл! Проигрышная позиция – лес, железные дороги, земство и парламент. «Но если оставить в стороне немногие указанные вопросы», то позиция выигрышная!

И в «заключении» своей книги, воюя с «традиционным предрассудком» о приниженности и бесправии торгово-промышленного класса, г. Гушка поднимается, можно сказать, до патетической Lobhudelei:

«Не бесправным, приниженным классом торгово-промышленная буржуазия занимает место за столом российской государственности, а желанным гостем и сотрудником, «достойным помощником» государственной власти выступает она, занимая видное место и по установившемуся обычаю, и по закону, по писаному праву, притом не со вчерашнего дня».

Это вполне годится в официальную речь какого-нибудь Крестовникова, Авдакова, Тизенгаузена и т. п.

АНКЕТА ОБ ОРГАНИЗАЦИЯХ КРУПНОГО КАПИТАЛА 297

братии на угощении министра. Именно такие речи, как раз таким языком писанные, знакомы всякому русскому человеку. Спрашивается только, как назвать «ученого», претендующего на «научную» разработку серьезной анкеты, который переносит в литературу застольные речи холопствующих купцов в качестве «вывода из анкеты»?

«От доброго старого времени, – продолжает г. Гушка, – нами унаследован приобревший прочность предрассудка взгляд, по которому в капиталистической России наблюдается то противоречие, что крупная буржуазия, господствуя экономически,продолжает оставаться политическипорабощенной. Весь материал нашей анкеты пробивает чувствительную брешь в этой традиционной концепции».

Нужно самое беспредельное опошление марксизма, терминами которого кокетничает г. Гушка, чтобы считать анкету об организациях капиталистов способной дать «материал» по вопросу о политическом порабощении буржуазии абсолютизмом и помещиками. Материала, дающего действительный ответ на этот вопрос, автор почти не затронул и не мог, оставаясь в пределах данной анкеты, затронуть.

Анкета, касаясь одной стороны жизни нашей буржуазии, подтверждает,напротив, ее политическое порабощение. Анкета показывает, что буржуазия экономически двигается вперед, – что отдельные, частные права буржуазии расширяются, – что растет организация ее в класс, – что увеличивается ее роль в политической жизни. Но именно потому, что эти изменения происходят, становится еще глубжепротиворечие между сохранением /юо политической власти в руках абсолютизма и помещиков, с одной стороны, и экономическим усилением буржуазии, с другой.

Г-н Гушка, кокетничая марксистскими терминами, на деле разделяет точку зрения дюжинного социал-либерализма. Подкрашивание этого либерализма марксистской фразеологией есть одна из специфических особенностей – или, если хотите, болезней России. Стоя на точке зрения либерализма, г. Гушка наткнулся на вопрос о социальной природе русской государственной

298 В. И. ЛЕНИН

власти, не поняв даже приблизительно всей широты и всего значения этого вопроса.

Классовая природа русской государственной власти потерпела серьезное изменение после 1905 года. Это изменение – в сторону буржуазную. Третья Дума, «веховский» либерализм, ряд других признаков свидетельствуют о новом «шаге по пути превращения в буржуазную монархию» нашей старой власти. Но, делая еще один шаг на этом новом пути, она остается старой,и сумма политических противоречий от этого увеличивается. Г-н Гушка, наткнувшийся на серьезный вопрос, обнаружил свое неумение разобраться в нем.

IV

Разрабатывая материалы довольно специальной анкеты, г. Гушка затронул еще один громадной важности принципиальный вопрос, на котором следует особо остановиться. Это – вопрос о «роли 1905 года», как гласит название одного из подотделов XIII главы в книге г. Гушки.

41-й вопрос анкетного бланка, о числе заседаний исполнительного органа организации за каждые из последних 5 лет, имел в виду выяснить степень усиления деятельности организаций в 1905 году. Полученный анкетой материал «не обнаружил, – по словам г. Гушки, – в жизни наших организаций такого явления», т. е. заметного усиления деятельности.

«Да оно и понятно», – замечает г. Гушка.

Чем же объясняет он это явление?

Союзы «работодателей» – рассуждает он – должны были усилить свою деятельность в 1905 году ввиду усиления стачечной борьбы.

«Организации же чисто представительного типа, – продолжает г. Гушка, – находились в положении до известной степени противоположном: их главный контрагент – правительственная власть – именно в течение 1905 года находился в положении силы обороняющейся, менее всего верящей в себя и внушающей доверие другим. В тот «сумасшедший» год, «когда начальство ушло», – всем, в том числе и промышленникам, казалось (особенно в конце года), что старое «начальство» уж больше и не придет.

АНКЕТА ОБ ОРГАНИЗАЦИЯХ КРУПНОГО КАПИТАЛА 299

Вот почему представительные организации капитала не имели основания в ту пору усиливать активность своего представительства перед органами правительственной власти».

Это объяснение никуда не годится. Если бы действительно «начальство ушло», то уход старого политического начальства должен был бы неминуемо усилить активность нового экономического начальства, превратить его в новое политическое начальство. Если власть преимущественно оборонялась, то каким же образом «сотрудник и достойный помощник» этой власти (как аттестует г. Гушка торгово-промышленную буржуазию) мог бы не усиливать своейдеятельности, обороняя эту власть и самого себя? Наш автор совершенно не продумал того, что он говорит, ограничившись просто набором слов, наиболее ходких, наиболее привычных. Он, может быть, чувствовал, что речь идет о крайне важном вопросе, от решения которого зависит ответ, или с решением которого тесно связан ответ на более общий вопрос о политической роли буржуазии, – и точно убоялся серьезного приступа к важному вопросу, точно обратился в бегство от него.

Вдумайтесь в следующее рассуждение автора по тому же пункту о роли 1905 года:

«... Часто собираться, чтобы формулировать свое отношение к волновавшим тогда всю страну общественно-политическим вопросам, организации капитала также не чувствовали склонности: оттертые на задний план широкой волной народного движения, они предпочитали до поры до времени выжидать результатов кипевшей вокруг них борьбы; а под конец, когда «начальство» недвусмысленно обнаружило склонность снова «прийти» на свое место, – и организации торгово-промышленного класса постепенно стали возвращаться к обычной форме и степени интенсивности своей представительской деятельности».

«Организации капитала были оттерты на задний план широкой волной народного движения»... Очень хорошо! Но только г. Гушка опять не думает о том, о чем говорит. Против кого была направлена широкая волна народного движения? – Против старой власти. Каким же образом «сотрудник и достойный помощник» этой власти мог быть оттерт на заднийплан? Он должен бы был – если бы это был действительно сотрудник

300 В. И. ЛЕНИН

достойный помощник – выступить тем энергичнее на переднийплан, чем больше его экономическая сила, не зависящая от старой организации политической власти.

Каким образом «сотрудник и достойный помощник» старой власти мог попасть в такое положение, что он «предпочитал выжидать»?

Собрался г. Гушка воевать против теории о политическом порабощении экономически господствующей буржуазии, но запутался с первого же приступа к делу ! Напротив, та «теория», которую он посулился разрушить, подкрепляется ходом событий в 1905 году.

И крупный торгово-промышленный капитал, и русский буржуазный либерализм не только «выжидали» в 1905 году, но и занимали весьма определенную контрреволюционную позицию. Факты, свидетельствующие об этом, слишком общеизвестны. Но не подлежит сомнению, что по сравнению с силами абсолютизма и помещичьего класса крупнейший капитал был до известной степени «оттерт на задний план».

Как же это могло случиться, что в буржуазной революции наибольший подъем «волны народного движения» больше всего оттер на задний план буржуазию?

Это могло случиться, потому что только полное извращение понятия «буржуазная революция» приводит к взгляду, будто эта последняя ослабевает, когда отшатывается буржуазия. Это должно было случиться, потому что главной движущей силой буржуазной революции в России являются пролетариат и крестьянство, при колеблющемся положении буржуазии. Будучи политически порабощенной помещиками и абсолютизмом, буржуазия, с другой стороны, занимает контрреволюционное положение при усилении рабочего движения. Отсюда ее колебания, ее отступление на «задний план». Она и против старого порядка и за него. Она готова помогать ему против рабочих, но она вполне способна «устроиться» и даже усилить и расширить свое господство без всяких помещиков и без всяких остатков старого политического режима: об этом ясно говорит опыт таких стран, как Америка и др.

АНКЕТА ОБ ОРГАНИЗАЦИЯХ КРУПНОГО КАПИТАЛА 301

Отсюда понятно, почему наибольший подъем «широкой волны народного движения» и наибольшее ослабление старой власти способно вызвать усиленное отступление «на задний план» торгово-промышленной буржуазии. Это – именно тот класс, который может быть нейтрализован в борьбе нового со старым, демократии с средневековьем, ибо, чувствуя себя привычнее, спокойнее, удобнее рядом со старым, этот класс может господствовать и при самой полной победе нового.

Говоря об анкете И. Р. Т. Общества, нельзя обойти молчанием статьи г. А. Ерманского в №№ 1—2 и 3 ликвидаторской «Нашей Зари». Г-н Ерманский пересказывает работу г-на Гушки чрезвычайно подробно, ни разу, однако, не оговаривая своего несогласия с ним! Точно человек, причисляющий себя к марксистам, может солидаризироваться с жиденьким либерализмом хвалителя торгово-промышленных тузов!

Г-н Ерманский идет даже дальше г-на Гушки в том же направлении слегка подкрашенного в марксистский цвет социал-либерализма à la Брентано и Зомбарт.

«Организации представительного типа, – пишет г. Ерманский, – организации классовой борьбы в полном ее объеме и в общенациональном (отчасти даже в интернациональном) масштабе. Данные анкеты рисуют картину безграничной почти области обсуждаемых организациями вопросов. Деятельность наших организаций простирается почти на все задачи общегосударственного значения, как справедливо формулирует екатеринославский биржевой комитет». Так рассуждает в журнале, претендующем на марксизм, г. Ерманский! Эти рассуждения – сплошная и вопиющая фальшь. Понятие классовой борьбы в смысле Маркса подменяется здесь либеральнымпонятием классовой борьбы. Общенациональным и общегосударственным объявляется как раз то, в чем отсутствует основной признак общенационального и общегосударственного: устройство государственной власти и вся область

302 В. И. ЛЕНИН

«общегосударственного» управления, общегосударственной политики и т. д.

Посмотрите, до каких геркулесовых столпов доходит в своем усердии не по разуму г. Ерманский. Оспаривая взгляд на «капиталистическую буржуазию в России» (он хочет сказать крупную торгово-промышленную буржуазию) как на дряблую, недоразвитую и проч., он ищет «современной формулы», выражающей «фактическое положение крупной буржуазии в России».

И что же оказывается? За такую формулу г. Ерманский принимает слова Авдакова, сказанные в совете по горнопромышленным делам во время дебатов (слушайте!) о переходе к новой организации горнопромышленных съездов с выборным председателем.Практика (русская) такова, – сказал Авдаков, – «что до сих пор нас никто никогда ни в чем не стеснял».

«Вот формула, – пишет г. Ерманский, – которая как нельзя больше подходит к современности».

Ну, еще бы! Не стесняли тупых и покорно несущих иго государственных привилегий помещика купцов в организации горнопромышленных съездов! Вместо того, чтобы посмеяться над велеречивым Кит Китычем ¹¹⁸Авдаковым, г. Ерманский разбивает себе лоб от усердия, уверяя, что Авдаков не Кит Китыч, что он дал «современную формулу», выражающую «фактическое положение крупной буржуазии в России»! А Кит Китыч Авдаков вполне похож на разжиревшего камердинера, который и думать не смея о том, чтобы стать полным хозяином вместобарина, умиляется тем, как барин разрешает ему в лакейской совещаться с горничной, поваром и т. д.

Следующая тирада из статьи г. Ерманского показывает, что он именно этой разницы между положением камердинера и барина понять не хочет:

«Тут также нелишне будет сделать одно сопоставление: – пишет он, – всем памятно, как решительно и, так сказать, всенародно стремления земцев к «участию в делах внутреннего управления» были названы «бессмысленными мечтаниями»; с другой стороны, петербургский биржевой комитет еще в до-конституционное время, заявляя о необходимости «возможно широкого

АНКЕТА ОБ ОРГАНИЗАЦИЯХ КРУПНОГО КАПИТАЛА 303

распространения права участия биржевых обществ (это заметьте!) в делах управления», с полным основанием добавлял: «Это право биржевых обществ не составит какого-либо новшества, так как биржевые общества отчасти уже пользуются им». То, что было «бессмысленным мечтанием» для других, то было не мечтанием, а действительностью, элементом реальной конституции для представителей крупного капитала».

«То» да не то, г. Ерманский! «Сопоставление» ваше изобличает вашу неспособность или нежелание отличить стремление (помещичьего класса) самому стать полнымбарином от стремления (разбогатевшего бурмистра, Федьки или Ваньки) совещаться с другими слугамибарина. Это «две большие разницы».

Вполне естественно, что выводы у г. Ерманского получаются целиком в духе Ларина. Представители крупного капитала – пишет г. Ерманский – «уже давно заняли в России позицию господствующего класса в полном смысле этого слова».

Это – сплошная фальшь. Тут забыто исамодержавие ито, что власть и доходы остаются по-прежнему в руках землевладельцев-крепостников. Г-н Ерманский напрасно думает, что «тольков конце XIX и начале XX века» наше самодержавие «перестало быть исключительнокрепостническим». Этой «исключительности» не было уже в эпоху Александра II по сравнению с эпохой Николая I. Но смешивать крепостнический режим, теряющий свойства исключительнокрепостнического, делающий шаги к буржуазной монархии, смешивать его с «полным господством представителей крупного капитала» совершенно непозволительно.

VI

Редакция «Нашей Зари», как водится, снабдила статью г. Ерманского «оговороч-кой»: автор-де «недооценивает значение для нее (крупной буржуазии) непосредственного участия в политической власти».

Система оговорочек прочно свила себе гнездо у ликвидаторов. В ряде статей Ерманский подробнейшим образом развивает взгляды на классовую борьбу в духе

304 В. И. ЛЕНИН

либеральном. Проповедь журнала есть проповедь либеральная... А «воспоминания о прекрасных днях» марксизма запрятаны в две строчки примечания! Читатели «Нашей Зари» воспитываются в духе либерализма, подменяющего собой марксизм, а редакция «выгораживает себя» – оговорочкой, совсем как в кадетской «Речи».

Дело вовсе не только в том, что г. Ерманский «недооценивает» известную сторону вопроса. Дело в его сплошь неправильном взгляде на классовую борьбу. Дело в его коренной ошибке при оценке социальной структуры самодержавия. Мы давно указывали и не устанем указывать, что этоговопроса не обойтиникакими усмешечками по поводу «ответов 1908 года» (или 1912 года) и т. д. Нельзяминовать этого вопроса в сколько-нибудь серьезной публицистике.

Разногласие между Ерманским и Лариным, с одной стороны, редакцией «Нашей Зари», с другой, есть разногласие откровенных и по-своему честных ликвидаторов с дипломатами ликвидаторства. На этот счет не следует себе делать иллюзий.

Ларин писал: власть у нас стала уже буржуазной. Поэтому рабочие должны организоваться не в ожидании революции (и не «для революции», добавил он), а для участия в конституционном обновлении страны. Ерманский, с другойстороны подходя к вопросу, повторяет по сути дела первуюпосылку Ларина, причем на выводы он только намекает, не говоря о них прямо.

Мартов «поправлял» Ларина так же, как редакция «Нашей Зари» поправляет Ерманского: власть-де еще не буржуазна, и рабочим «достаточно» ухватиться за противоречие конституционализма с абсолютизмом.

Таким образом, в выводах между Мартовым (с редакцией «Нашей Зари») и Лариным – Ерманским получается согласие, вполне естественное при их согласии в основных посылках либерального взгляда на рабочую политику.