Текст книги "Расследование продолжается"

Автор книги: Владимир Гололобов

Соавторы: Иван Прокопенко,Иосиф Маляр,Виталий Криницкий,Григорий Третьяков,Мухаметша Тиморшин,Марианна Иванова,Григорий Брейгин,Владимир Шин,Николай Разумовский,Александр Плотников
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

ВЛАДИМИР ГОЛОЛОБОВ
ТРЕХЦВЕТНЫЙ ФОНАРИК

Лунный свет заливает Кокчетав. Точно серебряная фольга, поблескивает снег на ветвях дубов…

Тихо в заснувшем городе. Изредка промчится машина, свет фар полоснет по заиндевевшим заборам, прошуршат шины, продребезжит плохо прикрытая дверца – и опять нахлынет дремотная тишина.

В этой тишине – в который раз – вспомнит свою жизнь Василий Михайлович Ожерельцев, сторож магазина тканей. Кутаясь в тулуп, старик пройдется по тротуару с ружьем за плечом, или прислонится к сторожевой будке, закурит и вспомнит себя то молодым парнем на сенокосе в деревне, то колхозным конюхом, купающим в летний полдень лошадей. То как в прошлом году ездил с внуком к себе на родину и рвал там во ржи васильки… В тот год он и поступил сторожем в этот магазин, получил ружье и трехцветный фонарик служебного пользования. Однако ни фонарик, ни ружье ему ни разу не пригодились: магазин на Центральной улице, рядом перекресток дорог, всю ночь горят лампы на столбах, светло. Притом по соседству продовольственный магазин, там тоже сторож, так что беспокоиться не приходится: кто посмеет лезть в магазин, расположенный в центре города?

И снова видит себя Василий Михайлович на сенокосе. Ах, как он косил! Самые дюжие мужики признавали его превосходство. Коса в его руках была как игрушка. Взмах – и ложится с мягким хрустом ровно подрезанная трава. Еще взмах… Еще… Ряд у него получался всегда аккуратный. А однажды он наткнулся на гадюку, но не сробел и пошел на нее с косой…

Но что это? Кто-то не спеша идет к нему. Не один – трое. В тишине громко скрипит под ногами снег. «Не спится людям! А времени часа три, пожалуй, вон уж где луна-то!» Он хотел сказать этим трем мужчинам, что шляться в такой поздний час по крайней мере опасно, что пора бы домой, на боковую. И в этот миг первый мужчина, неуловимо быстро взмахнув рукой, ударил его по виску чем-то холодным, металлическим.

Позвать на помощь Василий Михайлович не успел: бандиты заткнули ему рот кляпом и, связав руки веревкой, толкнули в сторожевую будку, закрыли дверь. Потом он услышал легкий звон стекла и понял: трое неизвестных полезли в магазин через окно. «Ах, сволочи!» – разозлился Василий Михайлович и неуклюже заворочался в будке, стараясь высвободить руки. Но они были связаны крепко. Открылась дверь. Василий Михайлович увидел руку. Она сжимала какой-то черный предмет. Короткий взмах – и точно острый свет больно полоснул по глазам…

* * *

Утром установили: из магазина пропало товаров более чем на восемь тысяч рублей. Сторож пришел в себя, но так и не смог ответить, как выглядели бандиты, совершившие дерзкий ночной налет.

Шли дни. Работники милиции вели поиски, но тщетно. Было ясно – грабители опытные, ловкие.

* * *

– Здорово, Балташ!

– Как жизнь, Кубитбаев? Много поймал нарушителей?

– Привет моей милиции, которая меня бережет!..

В пригородном поселке с лейтенантом милиции Балташем Кубитбаевым здороваются охотно. Еще бы! Ведь это его участок. Он знает тут всех жителей – и взрослых, и детей, знаком с каждым закоулком.

В это утро он по старой привычке обходил свой участок – не случилось ли чего за ночь?! На улицах все было спокойно. «Порядок!» – радовался Балташ и потирал руки.

У большого, недавно выстроенного универмага привлекли его внимание трое неизвестных мужчин. Первый был высок и смугл. И хотя стояла жара, на нем был теплый свитер, а сверху толстая серая куртка с блестящими застежками. Второй – чуть ниже – смотрел внимательно по сторонам. Третий – самый молодой, рыжий: мелкие, как просо, веснушки обсыпали его лицо – так и впился глазами в витрину универмага. Вели они себя так, будто что-то проверяли, прикидывали. «Любопытно, – подумал Балташ. – Надо будет поближе познакомиться с ними». И подойдя к незнакомцам, отрекомендовался:

– Участковый уполномоченный. Прошу показать документы…

– А с нами ли они? – произнес первый.

Он был удивлен, как удивляются недоразумению, и в то же время смотрел на Балташа как-то снисходительно, словно говорил: «Такое уж ваше дело, товарищ участковый, придираться к прохожим. На то вы и поставлены». Остальные молча и безучастно полезли в карманы пиджаков. Первый сказал:

– Кокчетавцы мы. Приехали с утра пораньше сюда за костюмами. Слышали, чешские здесь продают, дешевые. Но никаких документов со мной нет, товарищ участковый. Сами понимаете, зачем их брать, если едешь в универмаг…

Двое других сказали почти то же самое. Думали, может, случайно паспорта с ними, потому и полезли в карманы проверить, но просят не обессудить: чего нет, того нет.

«Отпустить их, что ли? – подумал Балташ. – Но очень уж подозрительные…

– Пойдемте со мной, я запишу ваши фамилии и адреса на всякий случай.

– Что вам, собственно, от нас нужно? – вспыхнул первый.

– Тише, друг! – сказал другой и положил ему на плечо руку. – Раз нужно, значит, нужно. Пошли, участковый.

Все двинулись к конторе. Вошли. Лейтенант сел за стол, придвинул чистый лист бумаги, но неожиданно появился на пороге Паша Костюков, сотрудник конторы.

– Товарищ лейтенант, вас требуют срочно к телефону.

– Хорошо, сейчас.

Когда Балташ вышел в коридор, Костюков таинственно зашептал:

– Когда вы сопровождали задержанных, самый высокий что-то бросил в траву. Это видела Тевес, член бригады содействия милиции.

– Покажите место, где задержанный обронил предмет.

– Мы уже нашли, – сказал Костюков и полез в карман. – В траве лежала сия вещица…

Трехцветный фонарик служебного назначения! Как он попал к этим людям? Балташ попросил Костюкова последить за задержанными, а сам стал звонить в городское отделение милиции. В трубке частые гудки – занято. Он позвонил еще раз. Как на грех, опять занято. Балташ положил трубку и пошел в свой кабинет. С ним вошел и Костюков. Задержанные сидели спокойно, курили.

– Пригласите понятых, – сказал Балташ Костюкову. – Произведем обыск.

Костюков вышел. Балташ обмакнул перо в чернильницу и стал писать протокол. Он писал и каким-то боковым зрением успевал наблюдать за задержанными. Вдруг они, как по команде, повскакивали со стульев, блеснули наганы, и почти одновременно грохнули два выстрела. Комнату затянуло пороховым дымом…

* * *

Балташ остался невредимым: молниеносно сориентировался и упал на пол. Бандиты же, воспользовавшись суматохой, выбежали на улицу. За ними тут же бросился Балташ. Вытащив на бегу пистолет, стал стрелять вдогонку. Те тоже отстреливались. Двое вдруг свернули в узкую улочку. «Откололись! – подумал Балташ. – Теперь наверняка уйдут. Что ж, буду «опекать» высокого…

Высокий неожиданно перестал стрелять и побежал, что есть силы к переулку. Но лейтенант настиг его, повалил навзничь. Нагана у него не оказалось – успел выбросить.

В это время прибыл наряд милиции со старшим лейтенантом Кусаиновым. Бросились искать остальных. Они затерялись где-то в лабиринте улочек и переулков. Нужна была чрезвычайная осторожность и изворотливость. Мальчуган лет десяти, сынишка Костюкова, подбежал к Балташу и крикнул:

– Дядя, они уехали на машине.

– На машине? – переспросил Балташ и стиснул зубы.

Преступникам, как оказалось, помогла чистая случайность. Какой-то ротозей-шофер оставил на улице свою машину и пошел в столовую завтракать, не взяв с собой даже ключ от зажигания. Это был ГАЗ-93, без кузова. Что и говорить, машина приметная. Но дорог много. По какой мчатся они теперь, кто знает?!

Искать, преследовать – иного выхода не было.

* * *

Поступил приказ немедленно выслать пять оперативных групп во все вероятные направления – в Щучье, Зеренду, Красный Яр, Пухальское, Арык-Балык – перекрыть дороги.

Самая оживленная трасса досталась группе старшего лейтенанта милиции Кусаинова. К ней примкнул и Балташ Кубитбаев. Уж он-то хорошо знал лица беглецов.

Бежит вперед ровная дорога, мягко блестит под солнцем серый асфальт, в ту и другую сторону снуют грузовики. Первая остановка в селе Еленовке. Жители машину видели:

– Без кузова, говорите? Прошла такая. На Володаровку.

Ага, все же напали на след! А вдруг ошибка? Чтобы удостоверится, останавливали встречные автомобили. Шоферы в один голос подтверждали:

– Видели такую. Попадалась. На такой скорости едет, что сам черт голову сломает.

«Газик» мчится вперед, в глазах рябит. Мелькают телефонные столбы. Однако в селе Антоновке машина без кузова не проходила. Кусаинов позвонил в Кокчетав.

– Ищите по боковым дорогам, – пришло оттуда. – Высылаем вторую группу.

Местные жители подсказали, что есть тут одна торная дорога на кордон «Уголки». Взяли курс туда. На пути большое селение. Оказалось, что здесь не только без кузова, а вообще никакой машины не проезжало. Вновь надрывно гудит «газик», поднимая за собой густой шлейф пыли. Что делать?

Впереди не спеша идут два пешехода, сходят на обочину дороги, останавливаются, оглядываются. Всмотревшись, Балташ крикнул:

– Они!

«Газик» остановился. Но преступников на обочине уже нет – бегут к перелеску. Он примерно метрах в ста пятидесяти. Вдвоем взять в перелеске изощренных головорезов не так просто, как может показаться неискушенному, да и небезопасно. Решили подождать подкрепления, а пока внимательно следить за окрестностью.

Томительно медленно тянется время. Вот наконец и вторая оперативная группа – еще четверо.

Часть группы едет на машине, другая – идет пешком в том направлении, по которому скрылись беглецы. Осторожно ступая, прошли весь лесок. Следы вывели на большак. Беглецы где-то здесь, на большаке.

На горизонте – вечернее малиновое солнце. Какой-нибудь час еще будет светло, а стемнеет – ищи ветра в поле… Вдруг шофер, внимательно вглядывающийся в дорогу, восклицает:

– Впереди вижу двоих!

– Стой! Всем из машины! – отдает команду Кусаинов.

И снова лес, но уже сумрачный, снова царапающиеся ветки. Через минуту слева грохнул выстрел. Ориентируясь на него, Балташ пошел чуть левее. Гасли последние отблески догорающего дня, и трава, и листья растворялись в набегавших сумерках…

Лес поредел. Балташ прополз еще несколько метров и от неожиданности замер: впереди, метрах в четырех, шевельнулось что-то черное, похожее на бугор. Мгновенно «бугор» взорвался, ослепил ярким светом, оглушил тяжелым грохотом. Обожгло левую руку. Но не замечая, будто бы он всегда жил только вот этой минутой поединка, лейтенант бросился на ненавистный черный бугор. Снова грянул выстрел – теперь обожгло щеку, – но Балташ пробежал эти четыре метра и упал на стреляющего, ясно представляя, как ударит его сейчас в челюсть снизу…

* * *

У тех, что были задержаны в лесу, при себе оказались паспорта на одну и ту же фамилию. Допрашивали их старший лейтенант Кусаинов и лейтенант Кубитбаев.

– Братья, что ли? – спросил Кусаинов.

– Так точно.

У третьего, – задержанного в поселке, была справка – потрепанная, пожелтевшая бумага, в которой еще десять лет назад было написано, что обладатель ее – поселенец кордона «Уголки».

– Узнаете чей? – Кусаинов показал ему трехцветный фонарик.

Поселенец кордона «Уголки» опустил голову…

АЛЕКСАНДР ПЛОТНИКОВ
ПЕТЛЯ

Звонил дежурный отделения милиции:

– В деревне Тузлукуш колхозница Вахитова покончила жизнь самоубийством.

– От кого получены сведения?

– Сообщил председатель колхоза «Ирек».

К месту происшествия выехал следователь Александров. Грунтовая проселочная дорога мешала «газику» развить большую скорость, и в Тузлукуш прибыли лишь к одиннадцати часам.

Следователя встретил Балушкин, участковый уполномоченный, и сразу же начал рассказывать:

– Когда я пришел, Вахитову уже сняли с петли. Через два часа закончил осмотр места происшествия и труп отправил в морг. Полагаю, в данном случае имело место самоубийство.

Александров хорошо знал Балушкина. Был он инициативен, но еще молод и неопытен. Вот и сейчас допустил промашку. Зачем отправил труп, не подождал?

В протоколе записано все: время, место осмотра, данные о понятых, одежда, возраст Масруры Вахитовой. Отмечено, что при наружном осмотре на теле потерпевшей признаков борьбы и телесных повреждений не обнаружено, что

«странгуляционная борозда расположена на месте облегания петли на шее с подъемом вверх в затылочную часть головы. Из носа и рта текла кровь».

Александров решил начать следствие с допроса несовершеннолетнего Вахитова Мурата, сына погибшей, пригласил также учительницу Мурата, Анну Васильевну Антропову. Она сказала, что Мурат по своей натуре веселый, жизнерадостный и общительный мальчик, одноклассники любят его. Отличник. Вероятно, хорошие качества унаследовал от матери. Случившееся ей было совершенно непонятно…

Александров сделал заметку в блокноте:

«Мурат унаследовал хорошие качества от матери. Антропова удивлена самоубийством Вахитовой».

– Побеседуйте с Муратом, Анна Васильевна, – попросил следователь, – и незаметно расспросите о настроении, поведении его матери накануне самоубийства. Показания Мурата пока протоколом оформлять не будем.

Когда Александров и Анна Васильевна вошли в дом Вахитовой, полы были уже вымыты, вещи переставлены. Мурат сидел с заплаканными глазами на сундуке в углу. Соседей попросили выйти.

Мальчик, всхлипывая, рассказывал… Да, мама вернулась после работы поздно, как обычно. Затопила печь, сварила ужин. Замесила тесто, поставила в печь хлеб и уложила Мурата спать в комнате. Сама легла в сенях.

Мурат проснулся рано утром. Выйдя в сени, через открытую дверь в кладовке увидел свою мать… Испугался, выбежал на улицу и закричал: «Мама повесилась! Мама повесилась!» Сбежались люди… Больше мальчик ничего не помнил.

Поблагодарив Анну Васильевну за беседу, следователь попросил ее присмотреть за Муратом. Сам же вернулся в правление колхоза, попросил председателя выделить ему энергичного помощника. Такой «мастер» нашелся. Вскоре Миша, задорный, с веселыми глазами парень, получил первое задание вызвать бригадира Аппарова, у которого работала Масрура.

Аппаров сообщил, что Вахитову колхозники уважали за трудолюбие и веселый нрав. Она никогда ни с кем не ссорилась, очень любила своего сына. Накануне смерти работала на току до девяти часов вечера, была веселой, шутила. Что могло привести ее к самоубийству, непонятно.

Показания бригадира подтвердили и другие колхозники. Но никто не смог объяснить причину смерти Масруры.

Следователю показалось очень странным самоубийство, и он еще раз решил тщательно осмотреть место происшествия. Однако повторный осмотр дома, кладовой и сеней ничего не дал. Предсмертной записки Вахитова не оставила.

Ключом к разгадке стала перекладина, через которую была перекинута петля. На ее верхней части имелись следы, которые встречаются, обычно, при подъеме или спуске тяжелого груза на веревке.

Оставалось две версии: либо Вахитова кем-то была повешена уже мертвой, то есть инсценировано самоубийство, либо следы появились при снятии трупа.

Ничего не сказав о возникших подозрениях, следователь спросил у Касыма Уварова, первым прибежавшего на крик мальчика, когда был снят труп Вахитовой.

Колхозник складным ножом перерезал веревку, положил женщину на пол в сенях и стал делать ей искусственное дыхание, но вскоре убедился, что это бесполезно.

Сомнений не оставалось – совершено преступление.

Судебно-медицинская экспертиза установила убийство. Была уже ночь, когда следователь вернулся в деревню Тузлукуш.

Допрос родственников потерпевшей ничего не дал. Версия об убийстве с целью ограбления отпала: ничего не было похищено. Следовательно, мотивы злодеяния другие.

…Масрура дважды выходила замуж. С первым мужем, Шамилем, не жила уже одиннадцать лет. Разошлись из-за ревности. Десять лет, как Шамиль живет с другой женщиной – Давзией, имеет двоих детей, но не забывает и о первом сыне – часто навещает его, регулярно платит алименты, делает подарки.

Вторично Масрура вышла замуж три года назад за Анвара Абишева. Детей от второго брака не было. Анвар не совсем дружелюбно относился к Мурату, часто выпивал. Это и привело к разрыву. С той поры прошло более года.

Может, убийство – месть Абишева?

Поведение Абишева, когда его вызывали к следователю, говорило об усталости, переживаниях и душевной тревоге.

– Конечно, я понимаю, – начал Абишев, – вы считаете меня виновным в несчастье. Масрура золотой человек – трудолюбивая, хорошая мать и хозяйка. Мне иногда казалось, что всю свою любовь она отдает сыну, а меня забывает… Ну, и пил я… А потом совсем ушел. Возможно, из-за меня она покончила жизнь самоубийством.

– Ошибаетесь. Ваша бывшая супруга убита злоумышленником.

Абишев резко и недоверчиво посмотрел на Александрова:

– Не может быть! Теперь мне ясно… Но я не убивал… Ведь я любил ее. Думал снова сойтись. Бросил пить.

– Где вы были в ночь убийства?

– Работал в шестой бригаде на грузовой автомашине. Меня направили в райцентр за запасными частями для сельхозмашин. Попутно увез из колхоза зерно. Со мной ехал завхоз колхоза Свиридов и колхозники Мансуров и Алимов. Зерно мы сдали в тот же день, а запчасти получить не успели. Переночевали у знакомых – Антоновых. Утром получили запчасти и к обеду вернулись в деревню. Здесь все узнали, что Масрура… И сейчас не верится, что ее нет в живых…

– Можете быть свободным.

Абишев медленно поднялся, еще раз внимательно посмотрел на следователя и вышел.

Представленные документы на отпуск и сдачу зерна, на получение запчастей, а также путевка на поездку в райцентр подтвердили показания Абишева.

«Нет, Абишев не убийца. Но кто же? Неужели в моем столе появится нераскрытое дело? – думал следователь, и снова начинал анализировать собранные данные. – Убийца, вероятно, где-то притаился или даже ходит рядом, ничем не вызывая подозрений. Пора приступать к изучению вещественных доказательств».

В качестве понятых пригласили двух пожилых колхозников – Проценко и Джумадилова.

– Ваша задача – присутствовать при осмотре. Все, что увидите, будете фиксировать в протоколе.

Следователь достал из портфеля сверток, развернул. Там лежала веревка длиной около двух метров, сплетенная из лыка.

– Похожа на чересседельник для упряжки в маленькую тележку, – заметил Джумадилов.

Следователь насторожился: вот оно, начало запутанного клубка.

В деревне Тузлукуш только в пяти колхозных дворах имелись ишаки или бычки, которых запрягают в тележку для перевозки небольших грузов.

Посетили все пять дворов. У четырех хозяев чересседельники лежали на месте. Но во дворе Шамиля Вахитова чересседельника на оглоблях не оказалось, хотя тележка была нагружена дровами, привезенными совсем недавно.

Хозяина дома не было. Жена его сказала, что Шамиль поздно вечером привез дрова из лесу, поужинал и пошел на дежурство: он охраняет магазин сельпо. Утром вернулся очень расстроенный. Ведь воспитание сына Масруры теперь полностью ляжет на его плечи.

Следователь незаметно повесил петлю-веревку на забор и как бы между прочим спросил:

– Скажите пожалуйста, Давзия, где же чересседельник от вашей тележки?

Давзия сначала посмотрела на оглобли тележки, затем на тележку. Увидев висящую на заборе веревку, обрадовалась:

– Вот он – чересседельник.

Подошла к забору, взяла веревку, внимательно осмотрела ее.

– Да, наш. Но кто же его перерезал?

Произвели следственный эксперимент. Хозяйка не ошиблась – чересседельник именно от этой тележки.

– Куда ушел ваш муж?

– К Мурату, успокоить мальчугана, – ответила Давзия.

Александров действительно застал Вахитова в доме Масруры.

– Какое несчастье, – сокрушался Шамиль, – остался Мурат без матери. Успокаиваю его, как могу. Сегодня купил и подарил новые ботинки. Зову жить к себе.

И по пути к правлению он глубоко вздыхал, жаловался на несправедливость судьбы к нему и его сыну, выглядел удрученным и подавленным.

При допросе сидел низко опустив голову, не смотрел на следователя, вяло отвечал на вопросы и, казалось, был погружен в размышления о случившемся несчастье.

…Да, вечером он ездил в лес за дровами. Вернулся поздно. Всю ночь охранял магазин сельпо. Утром узнал о смерти бывшей жены.

– Каким образом чересседельник от вашей тележки оказался той самой веревкой, на которой повешена Вахитова? – резко спросил следователь.

Вахитов, вероятно, не ожидал такого вопроса. Вздрогнул всем телом, лицо залилось краской, руки заметно задрожали. С трудом выговорил:

– Не понимаю…

Следователь повторил вопрос.

– Вероятно, убийца выкрал его у меня. Но я Масруру не убивал.

Спустя несколько минут Вахитов долго вчитывался в каждую фразу своих показаний, наконец взял ручку и начал подписывать протокол. Следователь обратил внимание на его пальцы: ногти были длинные, вероятно, давно не стриженные. Под ногтями большого и указательного пальцев виднелась коричневая грязь.

Тотчас же пригласили участкового врача. Взяли соскреб грязи из-под ногтей и направили на экспертизу. При квартирном обыске у Вахитова в сарае за разным хламом обнаружили гимнастерку, на рукаве которой также были мазки, похожие на кровь.

Перед экспертами стояла задача определить, содержится ли кровь в грязи, соскобленной с ногтей Вахитова, и являются ли пятна на гимнастерке кровью. Если это человеческая кровь, то чья она? Пострадавшей или Вахитова Шамиля?

Собранные данные пока не давали оснований к аресту Вахитова, но следователь решил задержать его на трое суток, еще раз все тщательно проверить…

Вызванная на допрос соседка Вахитова рассказала, что у Вахитовых последнее время жила няня, четырнадцатилетняя девочка Роза, которая на следующий день после несчастья куда-то исчезла. Девочка была сиротой, воспитывалась раньше у своей тетки в селе Богдановке.

Следователь срочно выехал в Богдановку. Роза вначале плакала, не хотела отвечать на вопросы, но постепенно успокоилась и начала говорить. Двадцатого августа поздно вечером дядя Шамиль вернулся домой из лесу. Ночью девочка проснулась и позвала тетю Давзию, но та не ответила. Девочка встала, включила свет. Дома тети Давзии и дяди Шамиля не было. Давзия долго не возвращалась и только под утро пришла вместе с дядей Шамилем. Взрослые тихонько разговаривали между собой. Называли имя Масруры. Потом дядя Шамиль включил свет и начал осматривать гимнастерку. Давзия заметила, что у него на рукаве кровь и велела отнести гимнастерку в сарай и спрятать… Девочка спросила у тети, почему они так поздно вернулись. Давзия, выяснив, что Роза слышала разговор, смутилась и строго-настрого велела никому ничего не говорить.

Утром девочка узнала, что тетя Масрура повесилась. В тот же день ее на попутной автомашине отправили в Богдановку. Дядя Шамиль грозил, что убьет, если хоть слово будет сказано о слышанном ночью…

Следователь оформил протокол допроса и выехал в лабораторию судебно-медицинской экспертизы. Акт исследования установил истину. В грязи из-под ногтей и на гимнастерке обнаружили кровь, совпадавшую с группой крови потерпевшей. Доказательства о причастности Вахитова и его жены к убийству были неопровержимыми.

…Первой допрашивали Давзию. Говорила она путано, пыталась отрицать все, но когда было зачитано показание несовершеннолетней Розы, не выдержала – расплакалась. Минут пять сидела в глубоком раздумье и наконец созналась.

– Да, виноваты… Шамиль хотел избавиться от уплаты алиментов и объединить два хозяйства…

Утром в кабинет следователя был вызван Вахитов Шамиль. Держался он дерзко. Возмущался.

– Буду жаловаться прокурору, – были его первые слова. – Заявляю отвод за неправильную оценку события.

По мере предъявления доказательств «гнев и возмущение» Вахитова сменились полной растерянностью. Деваться было некуда, пришлось сознаться во всем…