Текст книги "Третий путь"
Автор книги: Владимир Гаврилов
Жанр:
Философия
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 34 страниц)
Часть 1. КРУГ ПЕРВЫЙ – ВЗГЛЯДЫ НА НАШУ МАТРИЦУ. ЗАКАТ ЖЕЛЕЗНОГО ВЕКА ИЛИ НАЧАЛО ПУТИ.
Проснулся поутру Иван-царевич. Покормила его баба Яга пирогами. Напоила водой целебной. Отдохнул Иван-царевич у бабы Яги, сил и ума-разума набрался. Засобирался Иван-царевич в путь дальний. Вывела баба Яга во двор коня, а он ударился оземь и обернулся серым волком. Достала баба Яга сверток, и вручила его Ивану-царевичу – а в свертке оказался меч-кладенец. Принял сверток и поклонился Иван-царевич бабе Яге, сел на серого волка и помчался в тридевятое царство… (продолжение сказки о смерти кощея).
ГЛАВА 17. Точка отсчёта – рядовой день обычного простого человека и начало его пути.
От разогретого асфальта исходили волны жаркого воздуха. Чёрная легковая машина шелестела шинами и бодро шла по кольцевой, аккуратно совершая маневры и постепенно перестраиваясь в крайний правый ряд. Показания стрелки на спидометре плавно смещались с цифры 150 к цифре 90. Приближалась развязка с Мурманской трассой. Сидящий за рулем худощавый и высокий мужчина средних лет, при рождении по наказу дедушки нареченный именем Виктор, обогнал медленно ползущий трактор и грязную фуру, обтянутую ободранным тентом, резко свернул на Мурманку и стал постепенно отдаляться от города.
Слева за окном, за рядами чахлых деревьев на отдалении в несколько сотен метров от дороги, промелькнули стены гигантского торгового центра с сотнями магазинов, кинотеатров и так называемых ресторанов. Всё это убогое разнообразие размещалось практически в одном ангаре чудовищных размеров на нескольких этажах под разогретой на солнце плоской крышей. Виктор посмотрел на крышу здания и вспомнил, как однажды зимой и летом несколько лет назад природа оторвалась и поразвлеклась на полную катушку. В тот памятный год в отлаженных механизмах природы наступил маленький сбой.
Обычно Питер, раскинувшийся на берегу Финского залива в семи-восьми сотнях километрах от полярного круга, летом погружен во влажную прохладу, а зимой отапливается остатками от потоков тепла Гольфстрима. Гольфстрим протекает от экваториальной Атлантики в виде огромной реки, порой достигающей в глубину более сотни метров, а в ширину достигая и нескольких сотен километров. Огромная река, разогретая выше 20 градусов тепла, постепенно остывает и в районе Кольского полуострова вливается в Северный Ледовитый океан. Последние десятилетия жизни в Питере приучили к тому, что за зиму снежный покров легко мог исчезать и восстанавливаться много раз. Но той зимой снег выпал в октябре, и после – ни одной оттепели. Снег падал и падал. Морозы крепчали и крепчали. К новому году сугробы во дворах лежали уже выше метра. Дороги в городе замело. Город встал. Случилось невиданное за последние пару лет – в городских газетах и по ящику осмелились вежливо крошить батон на саму тетеньку-губернатора. Потом власти в городе очнулись, разобрались и сняли с работы истинных виновников – нескольких мелких чиновников. В феврале снега на крыше торгового центра, мимо который проезжал Виктор, скопилось столько, что его на неделю закрывали из-за угрозы обрушения. Но все проходит, даже зима. Наступило лето. Лето выдалось таким, что впору было поверить в истинность выводов передовых отечественных ученых о том, что Россия – родина не только мамонтов, но и слонов. С мая начало припекать, а летом на огромной территории поперечником в несколько тысяч километров установилась жара за сорок градусов. Днем и ночью. Больше, чем на два месяца. К августу пошли пожары – настоящие огненные шторма, десятками километров на своем пути сметающие леса и поселки. Огромные территории затянуло смогом, в сорокоградусную жару видимость в иные дни падала до нескольких десятков метров. Гибли посевы, пересыхали озера и реки. Досталось и Питеру. Тётки, спасаясь от жары и смога, с малыми детьми и колясками стали массово приезжать в торговый центр и многими часами бродить по его прохладным переходам и галереям.
Сегодня, в первых числах сентября, стояла обычная погода. Уже минуло пару недель, как отступила невиданная жара. Вначале, при отступлении жары, за пару дней приключилось несколько ураганов и все побережье огромного Ладожского озера на сотни километров завалило вывороченными деревьями. Потом прошла неделя хороших ливней с грозами. В последние дни ночью было прохладно, днем стояло мягкое влажное тепло, часто светило солнце. В лесах появились грибы первой осенней волны.
Машина Виктора, ещё приличная на вид иномарка чуть старше 7 лет, прошедшая без поломок и потерь через летний ад, еще хранила в себе воспоминания о жаре и перегретом салоне. Виктор ехал с чуть приоткрытыми передними окнами и наслаждался погодой и дорогой. Впереди, за много сотен километров, практически уже за полярным кругом, его ждали неожиданно подвернувшиеся дела. Могла нарисоваться работа, правда для этого нужно будет пошевелить ластами, и похоже, что активно. Но именно это бодрило и придавало интерес к поездке. Тем более, что последние деньги в семье заканчивались и уже перекочевали в надежные руки супруги, запасов хватало лишь на 2-3 недели. Виктор вскрыл и прихватил с собой последнюю тайную заначку, про которую и сам почти забыл. В дороге денег должно с избытком хватить и на бензин, и на еду и на всякую другую беду.
В последние пару десятков лет жизнь и судьба особенно добросовестно поработали и покрутили в своей мясорубке Виктора. Было время – искупался в деньгах, затем и в долгах, многие люди по разным делам работали вместе с ним, потом разбегались. Было очень многое. За плечами остались удачи и ошибки, десятилетия нашей непростой жизни. Можно было точно сказать, что Виктор – тертый калач.
Последние годы особенно отточили в нем то, что у простых людей, к которым, несомненно, относился и Виктор, называется чуйка. Где-то в неизведанных закоулках внутренних лабиринтов и пространств, которые разные умники величают кто душой, кто психикой, Виктор незаметно для себя умудрился вырастить и научиться примечать то, что стало его вести по жизни. В глубине, где-то внутри вначале поселился покой и какая-то странная отстраненность от всего. Потом, вначале изредка, затем все чаще Виктор стал замечать, что его захватывает глубокое и тотальное внимание к тем вопросам, которые ему интересны. Виктор погружался в этот вопрос целиком, всей своей сутью, отключаясь от всего остального. Он мог на рынке выбрать спелые и хорошие продукты среди гнили, мог в лесу легко отыскать грибы, мог в разговоре с человеком наперед сказать, какие фразы он дальше будет говорить. Незаметно для себя Виктор встал на путьи чудом избежал классических и распространенных ошибок на этом пути. Он никому, за исключением нескольких чудаков подобного рода, не говорил о своих открытиях, да и перед ними не стал трясти перьями и надувать щеки. Жизнь выстроилась так, что Виктор умудрилсяникого из людей не зацепить на крючок и поставить в подчиненное и зависимое от себя положение и отказался от неправильных денег, плывущих в руки на этом пути. Постепенно всё в окружающей жизни у Виктора стало вызывать тотальный интерес, и он стал жить, именно жить. То неизведанное, что поселилась у Виктора внутри, иной раз заставляло выкидывать такие коленца и чудеса, что нормальные люди крутили пальцем у виска. Виктор мог уволиться с выгодной работы, мог отказаться от фантастического заказа, легко мог уйти в никуда. Но жизнь через определенное время всё расставляла по местам. По своим местам…
Виктор ехал по трассе и четко знал одно. Где-то через пару километров впереди его ждет что-то очень важное. Внутри него внезапно затихли и мысли, и чувства. Проснувшееся внутри наитие заставило насторожиться. Виктор мысленно пробежал вперед по знакомой трассе, волна его внимания через пару километров споткнулась на том месте, которое он хорошо знал и где часто останавливался, проезжая по этой трассе. Виктор расслабился и переключился на дорогу. Он приближался к заправке. Подъедем – разберемся, подумал он и погрузился в обычную безмятежность и внутренний покой.
ГЛАВА 18. Попутчик.
Разноцветная стеклянная коробка заправки показалась среди деревьев, Виктор непроизвольно замедлил ход. По трассе размеренно шли машины, на заправке несколько клиентов в обычном порядке совершали стандартные действия. Ничего необычного, все знакомо и привычно.
Виктор привык доверять своим ощущениям. Внутри сжималась неведомая пружина, ожидание чего-то важного, ждущего впереди, стало отчетливым и однозначным.
В нескольких сотнях метрах впереди по трассе медленно ползла нефтеперегонная фабрика на колесах – уцелевший осколок советской эпохи, огромный прожорливый желтый трактор, гибрид танка и ракетой установки. Монстр медленно полз, выпуская клубы черного дыма.
В последнее время в стране при царе Путине стало вообще поменьше бардака, с том числе и на дороге. Ввели жесткие санкции за пьянство за рулем, выезд на встречную полосу, повысили штрафы за игнорирование пешеходов на переходе. Постепенно оказалось, что и наши водители могут соблюдать правила и прилично вести себя на дороге. Обогнать монстра – выехать на встречную полосу, а это однозначное лишение прав через суд на приличный срок. Права могут уцелеть за сумму от 30-50 тысяч рублей, которую доблестные сотрудники ГАИ осторожно соглашаются взять при таких нарушениях. За меньшую сумму они становятся строгими и неподкупными. Несколько машин пристроилось за монстром, не решаясь идти на обгон и пересекать сплошную разметку.
Виктор подтянулся к колонне машин, и тут его внимание сфокусировалось на необычном явлении. Вначале Виктор ощутил впереди нарастающий поток чего-то необычного, смутного ощущения, которое опутывает человека после грозы, когда тело и чувства погружаются в потоки свежего воздуха, жарких лучей солнца и в ноздри бьет запах озона…
На обочине стоял прилично одетый в добротную дорожную одежду высокий плотный мужчина, примерно одного возраста с Виктором, по виду ему недавно перевалило за сорок пять лет. У его ног лежал в траве кожаный темный рюкзак. Мужчина неподвижно стоял на обочине и разглядывал поток машин. При приближении автомобиля, которым управлял Виктор, на спокойном лице мужчины появилась неуловимая улыбка и его правая рука, сжатая в кулак с поднятым большим пальцем, уверенно поднялась вверх.
Машина остановилась. Мужчина открыл дверь, улыбнулся и заговорил:
– Сдается, что на сегодня я нашел попутчика, мне по Мурманке, прямо и далеко.
– Садись, меня Виктором зовут.
– Сергей, очень приятно познакомится.
Сергей сел на сидение, захлопнул дверь. Раскрыл свой рюкзак, достал из него небольшой ноутбук, пару красных яблок, одно из которых протянул Виктору. Сергей улыбнулся и сообщил, что яблоки не польские, мытые и со своего участка. Он аккуратно
затянул тесемку на рюкзаке, перегнулся и положил на заднее сидение ноутбук, затем прикрыл его рюкзаком. Машина тронулась, и вскоре в салоне раздался хруст поедаемых яблок и поплыл густой, сладковатый и приятный яблочный дух.
Монстр впереди чихал и кашлял густым черным дымом, медленно и неуклюже полз вперед. В сплошной разметке дороги появился разрыв. Виктор включил указатель поворота и вместе с 2-3 машинами, ползущими перед ним, решительно пошел на обгон. Идущие впереди машины проскочили, но машина Виктора уже в самом конце, при завершении маневра, не успела и пересекла сплошную полосу дорожной разметки. Ее сосредоточенно и старательно ждали. Полосатая палочка взметнулась вверх и указала на место остановки. Машина обреченно остановилась.
Сергей ограждающим жестом повернул к Виктору раскрытую ладонь, отложил надкусанное яблоко, спокойно приоткрыл дверь со своей стороны и развернулся в сторону подходящего инспектора.
Инспектор со стороны обочины спокойно и уверенно подошел к машине, козырнул и заговорил:
– Здравия желаем, очень опасно нарушаем правила. Ваши документы.
Сергей, внимательно глядя в глаза инспектору, ответил на приветствие и протянул к инспектору правую руку. Инспектор принял протянутое подаяние и стал пристально рассматривать синюю купюру в пятьдесят рублей. Сергей несколько мгновений помолчал, а затем заговорил:
– Уважаемый, я с 9 утра тут вблизи стоял на обочине дороги и имел удовольствие больше получаса наблюдать за вашими совместными с трактором действиями. Трактор настойчиво катается по петле туда-сюда. Вы настойчиво фиксируете нарушения. Ваше лицо и лицо тракториста очень похожи, как у родных братьев. Очень хочу понять несколько вопросов, прежде чем буду давать показания как свидетель в суде и в вашей службе собственной безопасности. Здесь, на трассе Вы, уважаемый, по своей инициативе сегодня службу несете, или Вас сюда выставил Ваш начальник? Кто у Вас сегодня проводил развод и инструктаж? Есть несколько других вопросов. Что здесь сейчас делают водители четырех машин, стоящие вот там, вблизи на обочине? Сейчас хочу понять, что мы нарушили?
– Обычная проверка документов, у вас все в порядке, счастливого пути. Инспектор протянул назад купюру в пятьдесят рублей.
– Ничего, бери, командир, не стесняйся. Людей, если они не виноваты, отпусти. Счастливой службы.
Сергей захлопнул дверь и повернулся к Виктору:
– Поехали, впереди неблизкий путь.
Виктор тронулся и около ста метров, пока машина набирала ход, боролся с приступами накатывающего смеха. Потом молвил:
– Ну, ты и недобрый… Нельзя так жестко с людьми, особенно если они при исполнении. Мягче надо быть, добрее. Инспектор – он тоже человек. А ты ему – пятьдесят рублей. Недобрый…
ГЛАВА 19. Инспектор – человек.
Машина бодро шла по трассе. Виктор перестал улыбаться, негромко откашлялся, удобно перехватил руль и повернулся к Сергею:
– Слушай, Сережа, сейчас мне вспомнилась встреча с инспектором-человеком. С гаишником. Действительно, с человеком с большой буквы – не вру. Было это, сейчас… да, пожалуй, в 2009 году.
Я занимался стройками и сидел в очередной раз вообще без денег. Должники-заказчики по стройкам, после устроенного взрослыми банкирами и ребятами-фарисеямиочередного кризиса имени 2008 года, сами уже второй год медленно умирали и бились в затянувшейся агонии, кормили обещаниями рассчитаться за сделанные работы.
Еду я в машине после посещения очередного должника, по телефону разговариваю с рабочими со стройки – те сидят голодные и злые. Заболтался, в раздерганных чувствах выезжаю на улицу с односторонним движением и по встречной полосе, чуть не в лоб выхожу на гаишника. Останавливаюсь и жду. Тот чуть на зад не сел от моей наглости, подошел, молча забрал документы и жестом пригласил к себе в машину. Я к нему сел, и сразу в лоб честно заявил, что сам военный пенсионер, что занимаюсь стройками, еду от должника, денег сейчас нет, все что можно, уже позанимал у друзей и родственников. Чтобы рабочие не голодали, сейчас везу им последние две тысячи рублей – выворачиваю бумажник и показываю две бумажки. Если сейчас надо отдать любую сумму – взять уже негде. Отпусти без денег, говорю, будь человеком.
Гаишник на меня посмотрел, плюнул, и сам стал рассказывать, что влез в ипотеку, денег тоже нет. Пошел служить в ГАИ. Зарплата – семнадцать тысяч. Увидел меня на встречке и подумал, что хоть сегодня жизнь стала налаживаться. Потом протянул мне документы с деньгами и – езжай, говорит.
Спросил я его, как звать-величать, когда в храме свечку буду хорошему человеку ставить за удачу и за здравие. Назвался он Валерой…
Вот такие в жизни дела и чудеса бывают.
– Ну и как, в храм сходил? – с интересом и легкой улыбкой задал вопрос Сергей.
– В тот же день, по пути домой заехал и несколько свечек поставил, как обещал. Не знаю, как это уж ему там поможет, но уж очень хочется, чтобы у того инспектора все гладко в жизни было.
ГЛАВА 20. Длинный рассказ о непростой жизни Валеры.
Яркое солнце через окна заливало светом салон, воздух прогрелся. Сергей опустил вниз правую руку, отвел назад спинку сидения на несколько щелчков и с удовольствием, с легким похрустыванием в суставах потянулся. Затем откинулся на сидение и заговорил:
– Послушай, Витя, хочу тебе рассказать о своем приятеле – в тему беседы о жизни нашей. Ты пожелал гаишнику гладкой жизни. Для того конкретного инспектора ты послал пожелание очень правильно, но…
А вот как ты считаешь, нужно ли, чтобы жизнь всегда гладкая была?
– Это – один дяденька Бог решает и определяет, – ответил Виктор.
– Бог – это правильно, но и человек тоже ластами должен шевелить, – отозвался Сергей и через короткую паузу продолжил:
– Витя, путь у нас вроде неблизкий, можно и поболтать…У меня сегодня утром не завелась машина, а ехать надо, причем далеко. Вспомнил я молодость, когда автостопом всю страну объездил и облетел, и всегда мне жизнь очень интересных людей позволяла встретить. Лет десять уже живу спокойно, а сегодня решил встряхнуться. И, знаешь Витя, интуиция мне говорит, что сегодня мне с собеседником и попутчиком повезло…
Можно сегодня и поговорить
Вот ты выслушай историю из жизни одного простого человека, одного моего знакомого, и посуди сам .Нормальные и хорошо воспитанные добрыми мамами люди считают, что спокойная и сытая жизнь – это хорошо. Очень хорошо. Практически – основа счастья…
Но иногда ведь может быть и другое счастье. На человека вдруг сваливается куча горя и испытаний. Тогда за человека очень круто берётся сама жизнь. Некоторые ломаются, а некоторые и учатся. Причем так, что страдалец учится очень многому. И самое интересное, что и быстро учится. Вот и знакомец мой – тоже Валера – из этих, причем чисто нашего, отечественного розлива счастливцев…
Сергей немного развернулся в кресле в сторону Виктора и начал свой длинный и тягучий рассказ о своём знакомом…
Наберёмся и мы терпения, ведь в простых деталях обычной жизни часто укрывается истина. Человек может жить интересно и богато, но при этом разрушить свою душу. Страна может потерять свой Путь и разум, и внешняя жизнь обычного простого человека в такой несчастной стране погружается в ад – всё познается через простые детали, через обычную жизнь незаметных людей. В этом рассказе Сергея можно уловить пару болевых точек, через которые фарисеямибыл захвачен и разгромлен Советский Союз. Таких болевых точек – многие сотни. И в душе у человека тоже есть такие точки.
Человек или страна могут сломаться, а могут и научиться…
Когда человек ломается, он часто начинает болеть. Болезнь может захватывать тело,может корёжить душу, а может и убивать духв человеке. Если человек будет внимательным и зорким, то подобное он может разглядеть и в странах. Они также могут болеть, выздоравливать, могут и погружаться в спячку…
Что в малом – то и в большом…
В простом рассказе про наших героев могут оживать и проявляться те персонажи, которые живут внутри нас – все эти асуры, эрликийцы, хваны, таты, красные шапки, шасы, навы и челы с индиго.
Начнем, уважаемый читатель ,приглядываться к бесконечным нитям многомерной Матрицы, в которую мы все погружены…
Уважаемый читатель, все живые существа на нашей живой планете Земля вольно или невольно встречаются и вступают в контакт, общаются между собой. Особым подарком господь Бог наделил человека – ему дана речь, и он может выразить свои мысли и эмоции через слова.
Но часто человек может очень многое передать через жесты, через взгляд или молчание. Диалог двух людей или человека и животного может проходить через смесь из коротких фраз и пауз, жестов, взглядов, неуловимых энергетических и эмоциональных дуновений из теплых и холодных оттенков… Человек, особенно высокого уровня, обычно мастерски владеет этим искусством – разговаривать и общаться с людьми и животными…
Наши два героя, волею судеб оказались в одном месте и стремятся к одной цели – к далёкому и манящему северу. Они стремятся к некой истине. Они будут на своем пути разговаривать друг с другом, но передать их разговор и скрытые смыслы очень непросто. Часто огромный пласт знаний и информации люди могут передать друг другу через короткий жест, взгляд или слово. Но на страницах книги передать подобное возможно только через конструкцию из многих фраз.
Порой может показаться, что вся ситуация и путешествие наших героев несколько надуманы и натянуты, но всё в жизни имеет свой смысл. Но смысл нельзя раскрывать напрямую, любой сильный человек должен получать информацию и жизненный опыт через свое личное осмысление и борьбу – только тогда они настоящие. Поэтому всё самое главное у нас будет незаметно лежать на самом виду, а незначительная шелуха будет возвеличиваться и многократно показываться со всех сторон. Точно, как у нас в нашей жизни и быту. У нас, у людей, если спокойно и научно разобраться, всё поставлено с ног на голову.
Поэтому и диалоги наших героев будут описываться не так, как они проходят в реальности, а несколько затянуто, размыто, условно и неуклюже – но без этого нельзя. Да и Мурманская трасса не будет дотошно описываться, хотя есть в её описании и реальные черты. Нам важно совсем другое.
Нам крайне важны незаметные детали – именно из них и состоит жизнь. И важно периодически при рассмотрении деталей открывать глаза и включать голову, особенно если она уже есть. Тогда можно сделать правильные выводы, найти Путь и увидеть целое.
Итак, в салоне машины негромко зазвучали слова Сергея, которые неспешными потоками поплыли в сторону Виктора. Иногда даже простые слова несут правду и силу. С очень большим приближением слова и рассказ Сергея можно интерпретировать следующим образом:
– У меня есть приятель по имени Валера, – медленно начал говорить Сергей.
Он родился в СССР, в маленьком районном городке. Его родители были небогатыми людьми, их совместный семейный доход в месяц не превышал 180 рублей. Поэтому они работали и с 8 месяцев отдали Валеру в ясли, где он среди десятков и сотен малышей находился под присмотром нянечек и воспитателей. Воспитатели, как только Валера стал ходить, активно и методично проводили с ним и другими малышами разные занятия – музыкальные, играли в игры, загадывали загадки и так далее. К 7 годам, когда Валера пошел в школу, по строгим и разнообразным методикам дошкольного отдела народного образования с Валерой уже было проведено более тысячи! разных занятий с очень глубоким смыслом и содержанием. Все занятия в яслях и детском саду – по программе государства. Малыши могли общаться и играть друг с другом и жить по законам коллектива, обучаясь этому по разработкам методистов из отдела народного образования. За ясли и садик (питание, содержание и обучение) родители Валеры платили 3 рубля 57 копеек в месяц.
Потом Валера пошел в школу. В школе и вне неё ходил в кучу кружков, особенно серьёзно увлекался электроникой и моделированием. Многому научился, во все кружки ходил бесплатно. Ученики вокруг Валеры были разные, класс был по учебе сильный, но с ними учились и два двоечника, которых потом оставили на второй год обучения и они ушли из класса. Школу Валера закончил – с золотой медалью.
Потом решил служить в Армии и училище закончил – с красным дипломом. Стал офицером, чего-то там изобретал, компьютер и программирование, математику и разные мудреные штуки знал он очень хорошо. Женился, служил, по стране по гарнизонам мотался, сына родил…
Сергей замолчал и стал внимательно смотреть на Виктора. Потом спросил:
– Витя, если бы ты был злейшим врагом государства, где жил Валера, что бы ты сразу разрушил в этом государстве, чтобы Валера и его сограждане не могли тебе вскоре дать отпор?
– Военные училища, – мгновенно ответил Виктор.
Сергей кивнул, принимая ответ, и продолжил:
После того, как началась перестройка, Горбачев и Ельцин незаметно и под шумок под сознательным внешним управлением фактически ликвидировали в первую очередь дошкольное образование. Советские люди, проходя советское дошкольное образование, были не готовы жить по законам рынка, они получались какие-то добрые и дружные, могли приходить на помощь, могли сострадать – их именно этому воспитатели и нянечки очень хорошо через многие тысячи плановых занятий и игр учили в яслях и детских садах. Особенно – в яслях, когда маленький человек только становится на крыло.
Поэтому такое образование сегодня – не нужно. Известно, что если человек живёт первые несколько лет своей жизни среди зверей, или среди злобных или вечно пьяных родителей, не ходя при этом каждый день в правильные ясли и детский сад, где ему добрые воспитатели читают сказки и проводят коллективные игры и занятия, то такой ребенок получается ущербным и не может нормально жить среди людей. Имя ему – Маугли. Но по законам рынка такой ребенок жить сможет – он будет или безвольным мясом или злобным волком, который отовсюду отрывает свои доли добычи. Те люди, которые захватили власть в нашей стране, уже лет двадцать растят новых людей. Для мяса они придумали звучные и нарядные названия, прости Господи – мерчендрайзер, менеджер и прочее, для волков – инвестор, собственник. Воспитанные за последние двадцать лет граждане будут с каждым последующим годом все проще и проще вливаться в рынок – они с детства получают от нашего нового государства совсем другие установки, они уже не знают и не верят в наивные добрые сказки и не знают, что есть дружба, коллектив и справедливость. Они не знают сказку про репку, где все помогают друг другу. Но они зато твёрдо знают, что есть такое деньги и прибыль. Наши дети сегодня – индивидуалисты. Наши подросшие дети будут скоро очень спокойно нанимать гастарбайтеров на сомнительные работы по тендерам, потом без рассуждений кидать и обманывать их, будут спокойно стрелять в людей, как в Америке, будут жестко требовать от жизни то, к чему сами не приложили никаких усилий…
Малейший призыв по социальным сетям к бунту, и новая революция среди таких людей-маугли, среди таких новых подросших манкуртов, практически на ровном месте начнет полыхать…
То, что происходит сегодня на Украине – это …
Сергей остановил поток горьких слов и погрузился в свои мысли.
Виктор притих, лицо его помрачнело, и уголки губ пошли вниз – он задумался, и негромко проговорил:
– Я как-то не обращал раньше на это внимания, но после горбачевской перестройки наши дети перестали гулять ватагами на улицах и во дворах, играть и общаться друг с другом в наших больших и малых городах. До перестройки дети целыми днями пропадали на улице, там не пропадал детский смех, крики и гомон и родители с трудом загоняли домой наших детей. Все дети, их родители и бабушки во дворах знали друг друга, помогали, воспитывали и многие дружили семьями. Мы наказывали драчунов, презирали жадин и ябедников. Люди были на виду друг у друга, и общественное мнение и мораль воспитывали автоматически и незаметно коллективистов и нормальных людей из наших детей…
Сейчас наши дворы – пустыня, по которым дети короткими перебежками должны осторожно пробираться от школы домой, чтобы увернуться от маньяков. Они могут сидеть в относительной безопасности или в школе, или дома за компьютером. Но и за компьютером через интернет от тех людей, которые владеют властью и средствами информации они, наши пытливые дети, самостоятельно получают ещё ту информацию...
Потом, уже в наши дни, в 2014 году, наши властители-депутаты в России ввели новый закон об образовании, ввели плату за внеклассное обучение. Родители в провинции, имея зарплату в 15-20 тысяч рублей, по воле всяких Медведевых должны теперь платить полторы тысячи или более в месяц, если ребенок хочет дополнительно чему– либо поучиться, или ему до вечера некуда идти. Школам дана сегодня на это официальная государственная установка и отмашка. Школы тоже должны быть эффективными – они тоже должны зарабатывать. Да, наверху сидят ещё те продуманы, настоящие инженеры новых человеческих душ…
Потом, детей-бездельников перестали оставлять в школах на второй год. Если нашего министра образования попросить сегодня в России привести хоть один пример, когда российского школьника за последние несколько лет оставили за неуспеваемость на второй год обучения, он не сможет назвать ни одной фамилии. Ни одной на всю страну!!! Даже под угрозой расстрела или пытки. Это в масштабах страны – полная деградация и катастрофа образования… Сегодня можно любому ученику безнаказанно забивать болт на всё, на любого учителя…
Виктор положил ладонь правой руки на голову, потрепал пальцами свои короткие волосы и продолжил:
– У меня есть знакомый, который разводит собак – он фанат и знаток своего дела. Так вот, он говорит, что если щенка держать при матери и среди братьев и сестер около 2,5 месяцев, то из него вырастет нормальная, уравновешенная и обучаемая собака. Мать воспитывает щенка, даёт вовремя трёпку и обучает основам поведения. Если щенка вырвать из своей среды раньше, и передать новому хозяину, предоставить самому себе – то это будет неуравновешенный пес, лающий на всех при прогулке, и прочее…
Похоже, что у нас уже выросло целое поколение таких людей, в новой демократической России и особенно на Украине…
Сергей с пониманием кивнул и продолжил, но в его спокойном голосе стали звучать металлические нотки:
Вернемся к Валере, к тому времени, когда он попал в горбачевскую перестройку. Меченый демон разрушил страну и ввёл рынок. Когда демон меняет и перестраивает жизнь – даже дети меняются. Жить надо ради денег – пояснили народу новые вожди, времени для игр больше нет.
В перестройку наше государство отвернулось от людей, бросило их, и предоставило их самих себе. Мать перестала заботиться о своих детях.
Людям сказали, что ради страны, ради других людей живут отсталые совки. Жить надо для себя и зарабатывать деньги.
Но жизнь ради денег, которой многие люди сегодня живут, наш Валера знал плохо, скорее не принимал что-то в ней, потому как пытливый ум его любил правду искать. Искал он эту правду и у жизни, и у начальства, ничего не понимал и частенько поиски эти беленькой полировал.
Особенно не заладилась и погрузилась в нищету у Валеры его личная жизнь при правлении хорошего нашего господина Горбачева – во время жалкой перестройки. Перестройка очень продуманно проводилась вначале под косвенным, а потом и под прямым управлением фарисеев. Людей надо было разделить на «успешных» в деле добывания денег и на отсталых совков. Поэтому в первые годы перестройки перед глазами у Валеры была успешная жизнь брата его жены. По энергетике брат жены был простой и классический мелкий шас. В 1989 году, когда ещё был жив Советский Союз, работал он в одном НИИ простым водителем на микроавтобусе. Тогда средняя получка в стране была меньше 300 рублей в месяц. Раскручивался бардак и неразбериха, сознательно устраивалась нехватка продуктов и обычных товаров. В стране при этом власти разрешили людям богатеть и торговать. Начальники Валериного родственника организовали при НИИ кооператив и стали торговать. Валерин родственник возил товар и забирал выручку с точек каждый день, и ему платили 900 рублей в неделю. Он возил продукты, и у него всегда были деньги, мясо и выпивка. Потом он пошел в самостоятельное плавание и очень резко стал богатеть. Супружница Валеры пилила своего мужа, приводя в пример брата. Всё было ничего, но брат ни денег, ни внимания своей сестре не уделял никаких, а в 1993 году при загадочных обстоятельствах был убит. По отрывочным сведениям выходило, что полез он не на свою поляну – стал пытаться косить то бабло, на которое уже положили глаз навы. Навы на свою поляну никого чужого не пускают – рыбак рыбака видит издалека. На охрану своих полян навывыставляют татови с чужаками не церемонятся.
