Текст книги "Воспоминания (1915–1917). Том 3"

Автор книги: Владимир Джунковский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 56 страниц) [доступный отрывок для чтения: 20 страниц]

Этот показной смотр и искусственно созданные разведки, столь вредные, как все показное, не могли бы иметь места, если бы во главе Верховного командования не находился бы сам государь. Отсюда ясно было, что несчастная мысль государя принять на себя Верховное командование над войсками принесла более вреда, чем пользы нашим военным действиям. Боязнь противоречить, когда этого требовали обстоятельства, боязнь говорить правду в лицо и желание представить все в розовом свете, быть приятным, все это, к сожалению, были отличительными чертами не только многих придворных, но также и строевых генералов.

По возвращении сводного батальона с царского смотра стрелки возвратились в свои роты, жизнь вошла в свою колею, все стали готовиться к праздникам Рождества, пользуясь полным затишьем на фронте. В штабе тоже усиленно готовились к празднику, чистили, убирали, из Петрограда и Москвы приходили вагоны с подарками для нижних чинов и офицеров, вернулись и офицеры, командированные от штаба корпуса и дивизии для разных закупок, между прочим, вина к празднику. В то время вина в продаже не было, его можно было получать только с разрешения градоначальников или губернаторов, поэтому и мне пришлось обратиться к Е. К. Климовичу[160]160
  …Климович Евгений Константинович (1871–1930), генерал-лейтенант (1916). С июня 1915 – московский градоначальник, с 14.02. по 15.09.1916 – директор Департамента полиции. Участник Белого движения, с 1920 – в эмиграции в Югославии (Белград).


[Закрыть], который любезно исполнил мою просьбу, написав при этом мне следующее письмо:

«Глубокоуважаемый Владимир Федорович!

С большим удовольствием исполняю Ваше желание и выдал прапорщику Лавриновичу[161]161
  …Лавринович Василий Евдокимович, прапорщик, в 1915 – офицер штаба 8-й Сибирской стрелковой дивизии.


[Закрыть] нужное разрешение на покупку вина.

Пользуюсь случаем, чтобы написать Вам несколько слов о московском житье-бытье. Работы день ото дня становится все больше и больше, но на душе все же легче. Новый министр[162]162
  А. В. Хвостов.


[Закрыть][163]163
  …Новый министр МВД… – имеется в виду Хвостов А. Н. См. примеч. 55.


[Закрыть] недавно в беседе с корреспондентами газет определенно заявил, что не допустит уклонения союзов с делового на политический путь. Это заявление было для меня приятным сюрпризом, т. к. до сего времени, хотя и чувствовалось «правое» настроение политики, но об этом с должной прямолинейностью еще не говорилось. Несколькими неделями ранее, по указанию министра, генерал Мрозовский воспретил в Москве земский и городской съезды, разрешив только военно-промышленный, а мне позволено было закрыть Центральный кооперативный комитет[164]164
  …Центральный кооперативный комитет… – имеется в виду Центральный комитет кооперативов Московской губернии.


[Закрыть], что я исполнил с большим удовольствием, возбудив против основателей его дело по обвинению по 134 ст. Уложения о наказаниях. Военно-промышленный комитет, однако, тоже отказался от съезда, рассчитывая провести таковой временно с земским и городским в будущем, но это очень вероятно не удастся.

У общественных деятелей все это вызвало замешательство, и они стали по внешности много скромнее. Келейно продолжают, конечно, свое дело, но кричать не смеют, и это на населении отражается хорошо, т. к. прежней распущенности и разнузданности уже нет.

Даже досадно делается, когда подумаешь, что и князь Щербатов одним твердым словом мог бы предотвратить всю былую кашу вместо уступок, делаемых постоянно в виде «доверия» Львову[165]165
  …Львов Георгий Евгеньевич (1861–1925), князь, член I, III, IV Государственной думы, министр-председатель и министр внутренних дел Временного правительства. С 30.06.1914 – главноуполномоченный Всероссийского Земского союза помощи больным и раненым воинам, с 1915 – председатель Главного комитета Земского и Городского союзов по снабжению армии (Земгор). С 1918 – в эмиграции во Франции.


[Закрыть] и Челнокову[166]166
  …Челноков Михаил Васильевич (1863–1935), потомственный почетный гражданин, один из лидеров кадетской партии, член Государственной думы II, III и IV созывов. С сентября 1914 – главноуполномоченный Всероссийского союза городов, в ноябре 1914 – марте 1917 московский городской голова. Участник Белого движения, с 1919 – в эмиграции в Сербии.


[Закрыть].

Последний тоже занял теперь в отношении меня довольно корректную позицию и не только не жалуется более, но даже и совсем перестал злословить, а иногда поет и дифирамбы. Последним я, конечно, не доверяю, но все же это лучше, чем то, что было ранее.

С генералом Мрозовским живу дружно. Это очень серьезный вдумчивый в гражданских делах, осторожный человек. Притом довольно суровый и шутить с ним никто не пробует. Гарнизон он приводит в порядок и былой «дезорганизации тыла», так процветавшей при Юсупове и Ольховском[167]167
  …Ольховский Петр Дмитриевич (1852–1936), генерал от инфантерии (1910). С 22.04.1915 – в распоряжении Верховного главнокомандующего, с 19.06.1915 – главный начальник Московского в/о. После Февральской революции в отставке, с 1918 – в эмиграции во Франции (Париж).


[Закрыть], уже не наблюдается.

Как изволите видеть, все это неплохо, но недавно я чуть не вылетел из Москвы, т. к. мое место пожелал занять Спиридович[168]168
  …Спиридович Александр Иванович (1873–1952), генерал-майор (1915). С 01.01.1906 по 15.08.1916 – начальник охраны в Царском Селе. В 1911 был в числе лиц, признанных по итогам расследования сенатора Трусевича ответственными в убийстве П. А. Столыпина. Избежал суда благодаря личному вмешательству Николая II. В 1916 был назначен градоначальником в Ялту. С 1919 – в эмиграции во Франции, после 1950 – в США.


[Закрыть] недавно женившийся на Макаровой[169]169
  …Макарова… – имеется в виду вторая жена А. И. Спиридовича.


[Закрыть] и поддержанный в своем желании Воейковым.

Узнав об этом, я заявил С. П. Белецкому, что если надо, я охотно уступлю место, но прошу только уволить меня в отставку. Однако ни министр, ни Белецкий на это не согласились, просили меня остаться, а Спиридовичу предложили астраханского губернатора, от чего он, по настоянию супруги, однако отказался.

По последним сведениям он направил ныне свои взоры на Петроградское градоначальство, и если это так, то я на время остаюсь в стороне.

Во всяком случае, мотив для смены градоначальника был довольно курьезный, и надолго ли реализация его будет отложена, – я не знаю, почему готов уйти во всякое время, что, однако на моем настроении нисколько не отзывается.

Из всех наших горестей самые тяжкие – это топливо, продовольствие и дороговизна. Я обстоятельно изучил эти вопросы и пришел к убеждению, что все наши потуги помочь этому злу – ничто иное, как напрасная трата энергии и средств, т. к. все решение вопроса лежит исключительно в регулировке железнодорожного транспорта, без чего все потуги бороться с этим злом путем создания продовольственных совещаний совершенно не достигают цели, т. к. даваемые мною «внеочередность» на доставку продуктов остается пустым звуком. Так из 2500 вагонов, выписанных мною в два месяца, я получил лишь 27. Что же касается торговых грузов с «подталкиванием» и с «накладными расходами», то они идут гораздо скорее моих «внеочередных».

Продовольственная потребность Москвы выражается в 500, а отопительная в 700 вагонах в сутки, и нормы этой мы хронически не дополучаем.

Что касается дела снабжения армии снарядами, то оно налаживается. В октябре снарядов выделывалось тысяч 30 в сутки, теперь достигли 70, а к марту, можно с уверенностью сказать, что будет делать до 150 тысяч в сутки, т. е. максимальная норма. Выдержали бы ее только орудия.

Тыловая работа по подготовке призывных тоже идет много лучше и страдает только тем, что офицеры запасных батальонов лишены всех преимуществ службы, почему усиленно бегут на передовые позиции, ослабляя этим кадр учителей.

По извещениям с фронта, части пополнялись и людьми и ружьями, но в тылу у нас ружей хватает на 25–30 %.

Недавно все вагоны района к востоку от Москвы срочно погнали на дальний восток (пустыми). Это дает надежду на скорое прибытие крупных дальних боевых транспортов, в которых, Бог даст, окажутся и ружья. Запас их есть и в Архангельске, но небольшой, т. к. пароходы привозили туда партии по 15–25 тысяч штук.

Военно-промышленный комитет строит в Москве завод для жидкого хлора и, по слухам, запасы ядовитых газов у нас есть.

Что касается Румынии, то вести об ее намерениях весьма неопределенны. В Петрограде мне говорили, что будто бы она согласилась выступить лишь на один болгарский фронт при условии, чтобы Россия обеспечила бы ей фронт австрийский своими войсками.

Это последнее условие, по-видимому, выполняется нами, но сегодня промелькнуло в газетах известие, что румыны переводят свои войска с австрийской на русскую границу.

Вот и все наши новости. Помощниками я доволен и живем мы дружно, только у Назанского[170]170
  …Назанский Владимир Иванович (1877–1939), полковник (1915). В 1910–1914 гг. бакинский полицмейстер, с июня 1915 – помощник московского градоначальника. Участник Белого движения. С 1920 – в эмиграции во Франции.


[Закрыть] есть какие-то конспиративные сношения с Петроградом, характера которых я не знаю. Работают же оба хорошо.

Жена просит передать Вам ее глубокий привет, а я шлю пожелания всего наилучшего и остаюсь искренне преданный Вам

Е. Климович».

24 декабря, накануне Рождества, в 8 час. утра, мне передали, по телефону, что командующий корпусом поехал в окопы 32-го полка. Велев оседлать себе лошадь, я поскакал, чтобы встретить его. Около дер. Перебрановичи увидел я генерала Редько, едущего полной рысью, но совершенно в обратную сторону. По своей привычке он так быстро ехал, что я карьером с трудом мог его догнать. Обнаружив его ошибку, мы поехали вместе и, для сокращения дороги, напрямик чрез кустарник и поля, снег проваливался, местами приходилось переезжать речки, нас сопровождали два казака, мы доехали, таким образом, непосредственно до левого фланга окопов.

Немцы, очевидно, никак не думали, что эти два всадника, имевшие дерзость подъехать к самым окопам верхом, были командующие корпусом и дивизией, они подумали, наверно, что это какие-нибудь ординарцы или обозные и не стоит по ним тратить пуль. Мы безнаказанно сошли с лошадей и вошли в окопы. Эти окопы были заняты частями нашей дивизии всего два дня назад, и потому мы их видели впервые. Благодаря дождям середина расположения окопов, находившихся в лощине, была наполнена водой, это было целое озеро, залившее собой все окопы. Такая неблагоприятная погода, сильные оттепели после морозов, дожди прямо выбивали из сил людей, по восстановлению постоянно разрушавшихся окопов. Мы обошли их до конца расположения нашей дивизии, далее шли уже окопы 65-й дивизии.

Выйдя из окопов, мы по железнодорожной насыпи линии Молодечно-Вильно пошли пешком до штаба полка, где нас ждал автомобиль. Хотя мы шли по совершенно открытому месту в расстоянии полуверсты от немцев, ни одной пули пущено нам вслед не было.

Редько заехал к нам в штаб, мы пообедали вместе, после чего я поехал на автомобиле к моим соседям – начальникам дивизий 7-й Сибирской и 65-й, чтобы пригласить их к нам на елку на 26 декабря. Я страшно торопился, т. к. у нас в штабе было назначена всенощная в этот день в 7 часов вечера. Но когда торопишься, то всегда случаются неудачи. Возвращаясь из 7-й Сибирской дивизии, я с автомобилем влетел в канаву, наполненную снегом. Долго бились, пока его не вытащили, и я попал домой только в 8½ часов. Страшно было совестно, т. к. меня ждали и не начинали всенощной. Всенощная прошла очень торжественно, служил очень хороший священник одного из полков, певчие прекрасно пели. После всенощной сели ужинать вокруг елочки.

25-го в 8 часов утра я поехал поздравить с праздником командующего корпусом и вместе с ним к обедне в 30-й полк. Обедню служили в сарае, очень красиво и хорошо приспособленном для церкви. Поздравив людей с праздником, Редько уехал в 7-ю Сибирскую дивизию, а я вернулся к себе. По моему распоряжению в этот день полковые священники должны были обойти с крестом и св. водой окопы и расположения своих полков, при этом всем находившимся в окопах в этот день было роздано по кисету-подарку.

В 6 часов вечера в помещении казачьей сотни конвоя состоялся спектакль и елка, на которые я получил приглашение. Был целый дивертисмент – сочинение самих казаков, просто и остроумно, местами наивно. Потом зажгли елку, и каждый казак получил по подарку. Вернувшись в 9 часов вечера к себе, я не пошел ужинать, а сел за работу – надо было разобрать накопившиеся бумаги. Так прошел первый день праздника, невольно все мысли переносились к родным, близким.

26-го декабря, с утра, стали все прибирать и готовиться к елке, которую поставили в моей комнате, предварительно убрав из нее все мои вещи, это была самая большая комната и потому я ее и предложил для устройства елки. Громадную чудную елку наша молодежь начала усердно украшать, разложили на двух столах подарки, стали накрывать и столы для ужина и чая. Всех приглашенных, кроме нас – хозяев – чинов штаба, было 68 человек.

Благодаря распорядительности нашего мага и волшебника, заведовавшего столовой капитана Константинова, все было устроено прямо удивительно красиво, изящно и грандиозно. В моей комнате была елка, рядом тоже, в большой комнате ужин, столы и скамейки были устроены своими средствами, сидячих мест было 75. Плотники из обоза устроили очень красивую деревянную люстру на 30 свечей, разукрасив ее папиросной бумагой. На столах стояло 8 керосиновых ламп. Рядом с комнатой для ужина – оркестр музыки. По другую сторону в 2-х комнатах был накрыт чай. К чаю были всякие елочные угощения. Провизия к ужину и все эти угощения – все это было выписано из Петрограда при любезном содействии моей сестры и из Москвы чрез моих друзей. Повар наш и кондитер превзошли себя, была такая дивная выставка блюд, так все артистически подано, что, казалось, мы не на войне, а у «Медведя» или в «Праге»[171]171
  …«Медведя» или в «Праге»… – рестораны в Петербурге: «Медведь» на Конюшенной улице и «Прага» на Арбатской площади.


[Закрыть]. Был окорок ветчины, телятина, холодные поросята, паштеты домашнего приготовления, индейки, рябчики – последние были поданы с головой и крыльями, лососины два блюда и т. д. торты, закуски. Из вин было красное и белое.

Гости наши прямо ахнули, увидев такое разнообразие и так красиво декорированные блюда. Мы могли так все устроить благодаря тому, что повар у нас был от «Медведя», а кондитер – из какой-то кондитерской г. Царицына. Они очень обрадовались случаю вспомнить свое старое искусство, которым они занимались до войны, и приложили все свое старание, чтобы отличиться.

Около 8-ми часов начался съезд гостей, все проходили в комнату, где был накрыт чай. В 9 часов зажгли елку, раздались звуки оркестра 29 полка и фанфары возвестили, что гости могут войти. Раскрылись двери, и глазам гостей представилась разукрашенная елка с сотнями горевших свечей. Зрелище было эффектное, необычное. Стали разбирать подарки, ходили вокруг елки, а затем незаметно и как-то невольно заговорили о танцах. Тотчас елка была отодвинута на край комнаты, музыка заиграла вальс, начались танцы. Сестры Гучковского отряда, которых уполномоченный их Баржили[172]172
  …Баржили Николай Александрович (1865 –?), камергер, статский советник, в 1914–1917 гг. уполномоченный Гродненского передового перевязочного отряда РОКК.


[Закрыть] держал очень строго, никуда не отпускал, были так рады потанцевать, что не скрывали своего восторга, две из них были поразительно красивы и изящны, и наша молодежь совсем растаяла.

Сестры Гродненского отряда тоже танцевали, Пермского же заявили, что они дали себе слово до конца войны не танцевать; но под конец тоже не выдержали и стали танцевать с большим оживлением. Редько, всегда угрюмый и не общительный, сам оживился, видя кругом такое оживление, и уговорил их сделать на сей раз исключение. Правда, у нас все было так просто, уютно, молодежь держала себя так корректно, что предосудительного ничего быть не могло. Танцы сменялись небольшими антрактами, дирижировал все тот же Константинов. Я лично протанцевал два-три тура вальса и прошелся в мазурке. Одна из сестер Гучковского отряда протанцевала лезгинку удивительно изящно и грациозно.

В 11 часов сели ужинать, все были очень оживлены, царило действительно неподдельное веселие, было приятно на них на всех смотреть. После ужина танцы продолжались уже в комнате, где ужинали и откуда успели уже убрать столы. Только около 3-х час. ночи стали разъезжаться. Немцы были так деликатны, что за все время не выпустили ни одного снаряда. Мы тоже их не трогали. Я был очень доволен, что моя затея увенчалась успехом и что этот вечер оживил, подбодрил и объединил всех, даже на Редько он подействовал благотворно.

Мое настроение было несколько омрачено и потрясено полученным мною печальным известием о кончине моего друга А. В. Михалкова[173]173
  …Михалков Александр Владимирович (1856–1915), сын помещика Московской, Костромской и Ярославской губерний, коллекционера и библиофила В. С. Михалкова (1817–1900).


[Закрыть], которого я долгое время был опекуном. Он умер после продолжительной тяжкой психической болезни у известного психиатра доктора Баженова[174]174
  …Баженов Николай Николаевич (1857–1923), в 1904–1916 гг. главный врач Московской Преображенской психиатрической больницы. В 1914 г. возглавил сводный эвакогоспиталь в Москве, в 1915 – уполномоченный РОКК на Кавказском фронте. В 1917–1923 работал в Бельгия, умер в Москве.


[Закрыть]. Его кончина хотя и явилась и для него и для его семьи избавлением, но на меня она произвела сильное впечатление, мне было очень тяжело, что я не мог поехать отдать последний долг моему старому другу, повидать его детей[175]175
  …его детей… – имеются в виду Владимир (1886–1932), Марица (1883–1966) и Ольга (1894–1972) Михалковы.


[Закрыть], поклониться вместе с ними праху их отца.

В Петрограде в это время произошла крупная перемена в составе Совета Министров – ушел Горемыкин[176]176
  …Горемыкин Иван Логгинович (1839–1917), действительный тайный советник, сенатор, член Государственного совета. В апреле – июле 1906 и с января 1914 по январь 1916 гг. председатель Совета министров. После Февральской революции был арестован, позднее освобожден. Убит при разгроме имения.


[Закрыть]. На его место председателем Совета Министров назначен был Б. В. Штюрмер[177]177
  …Штюрмер Борис Владимирович (1848–1917), тайный советник, член Государственного совета. С 20.01.1916 по 10.11.1916 – председатель Совета министров, одновременно министр внутренних дел, а с 07.07 по 10.11.1916 – министр иностранных дел. В ходе Февральской революции помещен в Петропавловскую крепость, где и скончался 20 августа 1917.


[Закрыть]. Назначение это я скорее приветствовал и даже написал ему несколько слов, т. к. за 3 дня до моего отъезда из Петрограда имел с ним очень откровенный разговор, встретившись с ним в Английском клубе, когда он очень сочувственно отнесся к высказанным мною ему взглядам на положение вещей и ведение дела и, со своей стороны, высказал мне много практически жизненных мыслей, которые он находил необходимым провести в жизнь. Зная его честолюбивый характер, я был уверен, что он скушает Хвостова и вместе с ним конечно и Белецкого, стремясь сделаться вторым Столыпиным[178]178
  …Столыпин Пётр Аркадьевич (1862–1911), выдающийся государственный деятель, сторонник ограниченной монархии, в 1906–1911 гг. председатель Совета министров и министр внутренних дел, осуществил ряд экономических реформ. Был смертельно ранен эсером Д. Г. Богровым в Киеве и скончался 18 сентября 1911 г.


[Закрыть].

Первое ему удалось, Хвостов попался в грязной истории «Ржевский – Симоновичи»[179]179
  …в грязной истории «Ржевский – Симонович» – имеется в виду неудачная попытка министра внутренних дел А. Н. Хвостова организовать убийство Распутина с помощью директора Департамента полиции С. П. Белецкого и заведующего охраной Распутина М. С. Комиссарова. Убедившись в их нежелании участвовать, Хвостов привлек журналиста Б. Ржевского, приняв его на службу в МВД. Но Белецкий организовал арест Ржевского и узнал о планах Хвостова. Информация дошла до Распутина, А. А. Вырубовой, а через неё – до императорской четы. Разразился громкий скандал.


[Закрыть], Белецкий его предал и Хвостов ушел. Штюрмер получил портфель министра внутренних дел, но до Столыпина ему было далеко, все, что он мне говорил в клубе, осталось одними словами, он окружил себя проходимцами и темными личностями, взяв себе в секретари известного пройдоху и низкопробного жулика Манусевича-Мануйлова[180]180
  …Манусевич-Мануйлов Иван Федорович (1869–1918), отставной коллежский асессор, журналист, сотрудник Департамента полиции. В 1916 – чиновник особых поручений при премьер-министре Б. В. Штюрмере, посредник в его контактах с Г. Распутиным. Расстрелян большевиками.


[Закрыть], грязи вокруг министра внутренних дел стало еще больше.

По этому поводу и вообще на злобу дня в Петрограде ходил по рукам очень остроумно составленный отчет по результату «скачек», в коем под видом лошадей выставлены были все тогдашние претенденты на пост председателя Совета Министров и министра внутренних дел:

Скачки

I

Записаны:

1. «Толстяк»[181]181
  Хвостов – министр внутренних дел. – Примеч. автора.


[Закрыть] – густой караковый жеребец, Орловской породы от губернатора и Думы. – Камзол и рукава черные.

2. «Подхалим»[182]182
  Белецкий – товарищ министра внутренних дел. – Примеч. автора.


[Закрыть] – без аттестата, от «Хама» и «Подлизы».

Скачку вел все время «Толстяк».

«Подхалим» на средине круга рискованным броском хотел выдвинуться и неудачно прижал «Толстяка», который завалился и должен был кончить.

Оба сведены с круга.

Игравшие на «Толстяка» и приехавшие из Москвы и провинции сильно проигрались и по слухам обратились в общество снабдить их обратными билетами.

II

Гандикап для лошадей всех возрастов представлял большой интерес по записавшимся лошадям, некоторые из коих никогда не скакали.

К призу в 28 000 р.[183]183
  Жалование председателя Совета министров. – Примеч. автора.


[Закрыть] выигравшая лошадь получила еще кубок, с так называемыми шефскими суммами[184]184
  54000 р., которые получал министр вн. дел как шеф жандармов. – Примеч. автора.


[Закрыть].

Записаны:

1.[185]185
  1) [Крыжановский] – бывший тов. мин. вн. дел при Столыпине, 2) кн. Волконский, бывш. товарищ председателя Думы, затем тов. мин. вн. дел, 3) А. Б. Нейдгарт – управляющий делами Татьянинск. комитета, 4) кн. Урусов – Екатерин. губерн. предводитель, 5) Княжевич, Таврич. губерн., 6) Б. В. Штюрмер, 7) Муратов, бывш. Курский и Тамбов. губернат. – Примеч. автора.


[Закрыть] «Крыж»[186]186
  …«Крыж» – имеется в виду Крыжановский Сергей Ефимович (1862–1935), тайный советник (1907), статс-секретарь (1916). В 1906–1911 гг. товарищ министра внутренних дел, в 1911–1917 гг. государственный секретарь. С 1918 – в эмиграции в Финляндии. С 1920 – во Франции.


[Закрыть] – серый жеребец завода покойного П. А. Столыпина, от «Бакалабры» и «Конституции». Камзол черный, рукава красные, через плечо лента с надписью «Закон 3 июня».

2. «Думский любимец»[187]187
  «Думский любимец»… – Волконский Владимир Михайлович (1868–1953), князь, действительный статский советник (1912), член III и IV Государственной думы. С 27.07.1915 по 03.01.1917 – назначен товарищем министра внутренних дел. Участник Белого движения. С 1919 – в эмиграции в Германии.


[Закрыть] завода князя Волконского, от «Дурака» и «Интриги». Камзол и рукава Шанжан.

3. «Беженец»[188]188
  …«Беженец» – Нейдгарт Алексей Борисович (1863–1918), действительный статский советник, член Государственного совета. С 1914 председатель Комитета великой княжны Татьяны Николаевны для оказания временной помощи пострадавшим от военных бедствий. Расстрелян большевиками.


[Закрыть] – пегий жеребец с проплешинами, завода О. Б. Столыпиной[189]189
  …Столыпина Ольга Борисовна, урожденная Нейдгарт (1865–1944), жена П. А. Столыпина.


[Закрыть], от «Пролазы» и «Неудачной» цвета Татьянинского комитета.

4. «Урус»[190]190
  «Урус» – Урусов Николай Петрович (1864–1918), князь, шталмейстер (1906), действительный статский советник, член Государственного совета. С 20.021908 – екатеринославский губернский предводитель дворянства, в 1914–1916 гг. главноуполномоченный РОКК при Черноморском флоте. Расстрелян как заложник.


[Закрыть] – светло-гнедой жеребец, Гунтер, от «Умника» и «Чистоты», Екатеринославского завода, цвета черные.

5. «Княжич»[191]191
  «Княжич» – Княжевич Николай Антонович (1871–1950), генерал-майор Свиты е.и.в. С 09.10.1912 – командир 2-й бригады 8-й кавалерийской дивизии, награжден георгиевским оружием (1915). С 14.11.1914 – Таврический губернатор, с 11.01.1917 – Одесский градоначальник. С 1918 – в эмиграции.


[Закрыть] – пегий жеребец от «Дивизиона» и «Татарки», Таврического завода, цвета неопределенные.

6. «Первач»[192]192
  «Первач» – Штюрмер Б. В. См. примеч. 150.


[Закрыть] – рыжий жеребец завода Б. В. Ш., от «Серьезного» и «Правой», цвета черные.

7. «Мурат»[193]193
  «Мурат» – Муратов Николай Павлович (1867 – после 1930), действительный статский советник, член Государственного совета. В 1906–1912 гг. тамбовский губернатор, в 1912–1915 гг. курский губернатор, с января 1915 – член совета министерства внутренних дел, занимался организацией снабжения Действующей армии. После революции остался в России, репрессирован.


[Закрыть] – саловый жеребец, завода графа Бенкендорфа от «Жида» и «Болтовни», цвета черные.

Погода слякотная. Дорожка тяжелая, испорченная предшествовавшей скачкой. Игра оживленная. Фаворитами: «Княжич» и «Первач». От старта пошли кучно: впереди «Крыж» на его хвосте в сильном посыле «Думский любимец»; неожиданно выдвинулся «Мурат», но скоро выдохся. На завороте «Крыж», «Думский любимец» сдались.

В большом посыле под хлыстом «Княжич»; но перед выходом на прямую застигнут «Первачом», который и кончил, показав, для своих лет, большую резвость.

Накануне Нового года, 31-го декабря, утром я был обрадован приездом представителей города Москвы С. В. Пучкова[194]194
  …Пучков Сергей Васильевич (1856–1926), в 1906–1918 гг. главный врач полицейской (Александровской) больницы, в 1914–1917 гг. заместитель председателя комиссии по устройству в Москве основного склада Красного Креста, с 1914 – попечитель Московского городского Братского кладбища.


[Закрыть], В. М. Челнокова[195]195
  …Челноков Василий Михайлович (1890–1938), сын М. В. Челнокова, участник Белого движения, с 1920 – в эмиграции в Сербии.


[Закрыть] – сына городского головы и уполномоченных от городских служащих А. Г. Раттур[196]196
  …Раттур А. Г., в 1915–1917 гг. уполномоченный Комитета московских городских служащих для оказания помощи больным и раненым воинам.


[Закрыть] и Л. В. Кострова[197]197
  …Костров Л. В., в 1915–1917 гг. служащий Комитета московских городских служащих для оказания помощи больным и раненым воинам.


[Закрыть], привезших подарки от Москвы стрелкам моей дивизии. Они привезли такую массу вещей, что я смог поделиться с соседней 65-й дивизией, которая никаких подарков ниоткуда не получала.

Новый год мы встречали вместе с ними, мне это было удивительно приятно. В 11 часов вечера в помещении штаба отслужен был новогодний молебен. Без пяти минут 12 я стал читать приказ государя армии по случаю Нового года, приказ был составлен удивительно хорошо, без волнения его нельзя было слушать. Окончив чтение его, я крикнул «ура» в честь государя, музыка заиграла гимн и раздалась канонада из всех орудий, было ровно 12 часов. Этот салют был произведен по моему приказанию во всех батареях – каждое орудие выпустило по 5 снарядов по немецким окопам, этими выстрелами мы зажгли у немцев один блиндаж, который они не могли погасить до самого утра. Немцы ответили нам, выпустив 20–30 снарядов, не причинивших нам никакого вреда.

1916[198]198
  Далее печатается по ГА РФ. Ф.826. Оп.1. Д.58. C.49-319


[Закрыть]

Новогодний ужин был очень оживленный, была масса тостов. Пучков произнес целый ряд тостов, среди них очень трогательный тост по моему адресу, от родной мне Москвы. Покончив с ужином, перешли в другую комнату и молодежь затеяла танцы. Было несколько сестер милосердия, которым буквально не давали вздохнуть. В. М. Челноков был очень забавен, он оказался большим любителем танцев и так увлекся, что, хотя и неуклюже, но с большим подъемом протанцевал с одной из сестер «pas d’Espagne»[199]199
  Pas d’Espagne – модный салонный танец.


[Закрыть] в валенках и кожаной куртке. У него не было другого костюма, и он, бедный, страшно страдал от жары. Пучков и уполномоченные уехали вскоре в свой вагон на ст. Залесье, а Челнокову так понравились танцы, что он продолжал с остервенением, обливаясь потом в буквальном смысле, откалывать валенками мазурку, и только в три часа ночи гости стали разъезжаться. В день Нового года наши гости были у обедни в 29-м полку, а затем посетили окопы 31-го полка, начав с батальонного резерва.

Я приказал выстроить роту под горой, прикрывавшей нас от немцев. Поздравив стрелков с Новым годом, я сказал им несколько слов по поводу новогоднего приказа государя, в честь которого крикнул «ура», мощно подхваченное стрелками. В эту минуту совершенно неожиданно грянул выстрел, затем другой, третий и снаряды с особенным шумом, перерезая воздух понеслись над нашими головами. Оказалось, что это наша 3-я батарея открыла огонь, т. к. с наблюдательного пункта ей сообщили, что появились немцы и производят какие-то работы.

После меня к стрелкам обратился Пучков с приветствием от Москвы и передал им в подарок гармонию. Я приказал тогда лучшему игроку взять гармонию и сыграть плясовую. И всего в 100 шагах от окопов раздались звуки гармонии и один за другим стали выбегать стрелки и плясать с каким-то особенным задором, веселые радостные, а снаряды все продолжали с шипением проноситься над нашими головами.

Мы пошли далее в окопы, но уже с осторожностями по одиночке в ста шагах друг от друга. В это время наша стрельба кончилась, пришла очередь немцев, они открыли стрельбу тяжелыми снарядами, но мы в это время находились уже в мертвом пространстве, куда их снаряды падать не могли. Разрывы их ясно были видны нам, снаряды падали в лощину шагах в 300–400 от нас. Обойдя окопы, я повез гостей в 3-ю батарею на солдатский спектакль «Царь Максимилиан»[200]200
  …Костров Л. В., в 1915–1917 гг. служащий Комитета московских городских служащих для оказания помощи больным и раненым воинам.


[Закрыть].

В лесу отлично была устроена сцена, играли хорошо и забавно, затем зажгли елку, солдаты танцевали, плясали, среди плясунов был один любитель рассказчик, одет он был жидом в маске и, припрыгивая, танцуя под музыку, рассказывал преуморительные анекдоты из еврейского быта и разные экспромты. И вдруг среди этих экспромтов он, прыгая под музыку, еврейским акцентом произнес: «А я с его превосходительством и Уточкиным летали». Оказалось, что он был механиком[201]201
  …он был механиком… – возможно, имеется в виду механик Талич, обеспечивавший полеты С. И. Уточкина в 1910–1911 гг.


[Закрыть] у авиатора Уточкина[202]202
  …Уточкин Сергей Иванович (1876–1916), один из первых русских авиаторов и лётчиков-испытателей, многосторонний и талантливый спортсмен-фехтовальщик, пловец, яхтсмен, боксер, футболист, вело-, мото– и автогонщик начала 20-го века.


[Закрыть], когда я первый раз летал с ним на «Фармане» в Москве. На войну он был призван в автомобильную роту и находился при штабе фронта. После ужина в офицерской халупе наши гости уехали, я проводил их на поезд.

Вот как описал в то время С. В. Пучков свое посещение нашей дивизии в газете «Русское Слово»:

У генерала В. Ф. Джунковского

Вторая наша поездка была в 10-ю армию, в место расположения 8-й сибирской стрелковой дивизии, которой командует в настоящее время генерал В. Ф. Джунковский. Встреча с В. Ф. Джунковским была чрезвычайно трогательная. Обняв меня, он выразил искреннюю радость, что дорогие москвичи приехали накануне Нового года на боевые позиции его дивизии, и сказал, что это он считает добрым предзнаменованием. Мы остановились в штабе дивизии, все время в течение двух дней, встречая необычайно трогательное, гостеприимное отношение к себе.

Вместе с В. Ф. Джунковским мы осматривали г. Сморгонь. Сморгонь представляет в настоящее время ужасную картину разрушения. Раньше в Сморгони было до 80000 жителей; теперь нет ни одного. Все дома разрушены артиллерийскими снарядами и огнем. Разрушен громадный костел. Наполовину разрушена православная церковь. Другой православный храм сохранился каким-то чудом невредимым. Всюду торчат полуобгорелые стены и трубы. В городских подвалах живут кое-где наши разведчики-солдаты.

Из Сморгони мы вместе с В. Ф. Джунковским отправились с визитом к командиру корпуса генералу Редько. Штаб корпуса помещается в старинном деревянном доме стильной архитектуры. В этом доме во время Отечественной войны останавливался Наполеон.

В день Нового года мы отправились к обедне в 29-й Сибирский стрелковый полк. После молебна священник в полном облачении, с крестом в руках, обошел ряды солдат. В. Ф. Джунковский поздравил солдат с Новым годом, сказал им о том, что мы привезли подарки Москвы, и провозгласил здравицу в честь Москвы и ее уполномоченного. Я отвечал речью и земным поклоном сибирякам за их подвиги на поле брани, за их лишения и пролитую кровь.

Затем мы поехали в штаб 31-го полка, где были встречены полковым командиром Малишевским[203]203
  …Костров Л. В., в 1915–1917 гг. служащий Комитета московских городских служащих для оказания помощи больным и раненым воинам.


[Закрыть], героем китайской, японской и настоящей войн. Полковник был ранен семь раз. Штаб его расположен под обстрелом неприятеля. Накануне Нового года тяжелый немецкий снаряд упал в 20-ти шагах от штаба.

Вместе с В. Ф. Джунковским, командиром полка и его адъютантами мы отправились в окопы. Перед окопами была выстроена резервная рота, которую В. Ф. Джунковский поздравил с Новым годом, пожелав скорой победы над врагом. Солдаты отвечали громким «ура».

Немецкие позиции в этом месте находятся на расстоянии не более 1500 шагов. Солдатское «ура», очевидно, не понравилось немцам: они открыли методическую стрельбу из тяжелых орудий. Первые разрывы гранат были от нас довольно далеко, последние рвались уже на расстоянии 400–500 шагов.

Командир полка настоятельно требовал, чтобы мы ушли в блиндаж ротного командира. Как только мы вошли туда, немцы прекратили стрельбу.

Затем мы отправились в самые окопы. Здесь мы шли уже искусственным ходом, который прикрывал нас в большинстве случаев с головой. В некоторых местах пришлось нагибаться. Очевидно, мы были замечены немцами, так как над нашими головами просвистело несколько пуль.

Мы обошли окопы, поздравили солдат с Новым годом и сообщили им, что привезли подарки из Москвы. Солдаты благодарили.

Когда мы возвращались назад и подошли к месту расположения резервной роты, солдаты уже воспользовались розданными среди подарков гармониями и под звуки их лихо отхватывали «камаринского».

По возвращении из окопов, мы получили приглашение командира батареи посетить их бивуак.

Проезжая мимо батареи, мы ее не заметили – так искусно она была замаскирована. Солдаты живут здесь в землянках. Землянки теплые, в большинстве случаев с окнами; офицерское собрание, где нам был предложен чай, также помещается в землянке. Мы посетили театр, на сцене которого была представлена любимая солдатами пьеса «Царь Максимилиан», с пением. Все костюмы были сделаны солдатами. Действующие лица – исключительно нижние чины. Офицеры совершенно не принимали участия и не вмешивались в постановку пьесы. Публика, состоящая из солдат, – артиллеристов и пехотинцев, – с необычайным интересом смотрела это представление.

Перед отъездом на станцию офицеры попросили нас остаться еще на час и поужинать вместе с ними. Батарейный командир устроил ужин в единственной уцелевшей от немецких снарядов избе. За ужином говорили о Москве, о том, как армия высоко ценит отношение к ней первопрестольной.

Когда я предложил тост за командира 8-й дивизии В. Ф. Джунковского и указал, что он – наш коренной, горячо любимый москвич, командир корпуса заявил, что В. Ф. Джунковский теперь сибиряк, что он породнился с сибирскими полками, и они его «никуда не отдадут».

На станцию нас сопровождал В. Ф. Джунковский. Когда представители Москвы подъезжали к платформе, раздались звуки марша. Оказывается, на наши проводы заблаговременно был выслан военный оркестр одного из полков. Как только тронулся поезд, раздалось «ура» в честь Москвы. Оркестр заиграл марш.

2-го января мы приехали в г. Вилейку, а отсюда на лошадях – в место расположения 20-го корпуса. Позиции этого корпуса находятся среди болот. В некоторых местах здесь нельзя даже вырыть окопов. Деревни по дороге почти все сожжены немцами. Оставшееся население ютится вместе с детьми в картофельных ямах. Этим бедным детям мною через надежных лиц послана половина теплых вещей, которые москвичи предоставили в мое распоряжение.

Когда мы приехали в штаб 20-го корпуса, неожиданно поднялась такая сильная метель, что ехать на позиции не представлялось возможным, вследствие чего, а также из-за недостатка времени мы к вечеру возвратились в Вилейку, чтобы ехать в Минск, а оттуда – в Москву.

На другой день отъезда москвичей командующий корпусом прислал мне телеграмму штаба армии с требованием объяснения, почему не была соблюдена должная осторожность при посещении окопов представителями от г. Москвы и они были подвергнуты опасности. Я ответил следующим донесением:

«2 января 1915 г. 3 час. 30 мин пополудни.

Временно командующему 3-м Сибирским

армейским корпусом

Госп. дв. Залесье

Ознакомившись с телефонограммой на имя начальника штаба временно командуемым Вами корпусом от начальника штаба дивизии капитана Афанасьева[204]204
  …Фредерикс Владимир Борисович (1838–1927), граф, генерал-адъютант (1896), генерал от кавалерии (1901), министр императорского двора и уделов (1897–1917), член Государственного совета. С 14.06.1898 по 28.03.1917 – командующий Императорской главной квартирой, позднее в отставке. С 1924 – в эмиграции в Финляндии.


[Закрыть] за № 504, посланной в мое отсутствие считаю долгом исправить вкравшуюся неточность. Орудийная стрельба со стороны неприятеля была вызвана огнем 3-й батареи 8-й Сибирской стрелковой артиллерийской бригады, которая открыла огонь по появившимся близ немецких окопов группы немцев против участка 25-го полка 7-й дивизии. Неприятельские снаряды ложились на участке 7-й дивизии, перелетая чрез окопы и только несколько снарядов упало в лощине на границе участков 25-го и 31-го полков. В это время я с представителями г. Москвы находились в полной безопасности, т. к. мы были за горкой укрыты от взоров неприятеля в тылу окопов 15-й роты 31-го полка, левее которых были еще окопы 16-й роты. Разрывы снарядов были ясно видны, и самый ближайший разрыв был по прямой лишь шагах в двухстах или трехстах. Если бы немцы заметили нас, то конечно, открыли бы по нас ружейную пальбу, но этого не было, т. к. все предосторожности были приняты.

Свиты генерал-майор Джунковский»

На другой день отъезда москвичей поднялась страшнейшая метель, продолжавшаяся двое суток. Окопы, землянки, блиндажи – все засыпало снегом. По окончании метели я поехал в окопы, снегу навалило целые горы, все ходы сообщения были совершенно занесены. Шла усиленная работа по очистке окопов от снега, вся линия была сплошь усеяна работавшими стрелками, у немцев шла такая же работа т. к. и их занесло снегом. И они, и мы работали открыто, можно было подумать, что состоялось взаимное соглашение – какое-то перемирие, стрельбы не было ни с нашей, ни с неприятельской стороны.

После метели два дня были довольно сильные морозы, а затем температура сразу поднялась до оттепели и вся эта масса снега стала быстро таять – в окопах было целое наводнение, просто беда, люди выбивались из сил, выкачивая воду из блиндажей, землянок, отводя воду из окопов и ходов сообщения. Срочно по телефону выписал я из Москвы, при любезном содействии градоначальника Климовича, для откачивания воды насосы, которые и были мне немедленно высланы с курьерским поездом с нарочным, так что я их получил вовремя. Посылая мне насосы, Климович написал мне следующее письмо: