Текст книги "ПодЛох"

Автор книги: Владимир Дубик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

24

– Итак, еще раз повторяю диспозицию, – четко проговорил Роланд. – Впереди идет Хант, затем треугольник обоймы охранения, потом я и моя обойма (это он про нас), замыкает двойка охранения. Слухач как обычно.

Это означало, что наш пушистый друг может делать, что хочет, и как хочет. Главное, чтобы ушами крутил во все стороны и предупреждал об опасности.

В это раннее утро, на плацу перед воротами, которые уже успели починить, стоял наш небольшой отряд. Все одетые в маскхалаты, у нашей обоймы полуавтоматические винтовки «Штурм».

После праведных воплей Черепа, который кстати, за своими плечами имел не одну ходку в клоаку, что мол эти пукалки даже Бибса не остановят, нам еще выдали по одному комплекту магазинов. При этом старший обоймы охранения с улыбочкой посоветовал не жалеть патронов, если что.

Роланд озвучил задачу. Боевое охранение лежит на обойме Ректората и на нем с Хантом. Мы никуда не лезем, не задаем глупых вопросов и вообще, ведем себя, как школьники, которым по огромной удаче выпало попасть на настоящее сафари.

Черепу вменялось следить за порядком, как уже опытному человеку. А задача состояла как всегда из туманных фраз, типа – выход из точки А, в точку В и при этом стараться как можно быстрее добраться до этой самой конечной точки. Забрать некое порождение, чего порождение я не разобрал а на мой вопрос мне посоветовали не заморачиваться и получать удовольствие. Когда еще в нормальной жизни придется прогуляться по самому опасному месту на земле. В общем и целом, приключения продолжаются.

Утро выдалось промозглым. На горизонте висели мокрые, надутые и темные от раздражения тучи. Ветер крепчал и все норовил сорвать капюшон с головы.

Раздалась команда и мы гуськом выползли за расположение бравого гвардейского легиона. У меня заныло под ложечкой. Такое происходило каждый раз, когда мне приходилось летать в самолете или сдавать экзамен в институте еще в той Москве и когда я естественно по предмету ни в зуб ногой.

Короче говоря, чегой-то я трусил.

Мы не прошли еще даже ста метров от периметра легиона, как внезапно слухач поднял морду и пошевелив ушами застыл. Роланд тоже поднял голову, и махнул рукой, мол продолжаем движение.

Наш кот недовольно мяукнул сделал несколько шагов и сел на задницу. Мы опять встали.

– Такими темпами, мы и за месяц не дойдем до этой пресловутой точки В, – пробурчал Ник.

– Главное, парни, что бы эта точка В, не оказалось точкой G, о которой до сих пор спорят есть она в природе или нет, – добавил Череп.

– В природе то ее точно нет, – хмыкнул я, – а вот в…

– Отставить разговоры, – прикрикнул Роланд направляясь к слухачу. – Что случилось, слухач?

Наш котяра махнул несколько раз лапами и мурлыкнул.

– Чего это он, – потянул меня за рукав вампир.

– Традиции, – перевел я, – он хочет, чтобы мы исполнили обряд, которые исполняют все, которые выходят в клоаку.

– Ну где я тебе достану молока и дохлую трехдюймовую мышь? – ярился Роланд, уже битый час ругаясь со слухачом.

В ответ, слухач сердито шипел, раздувался, показывал клыки и яростно крутил хвостом.

– Говорит, мол, ничего не знаю, но обычай нужно исполнять. И обычаи, просто так не появляются и не ему, Роланду, их отменять. Короче без молока и мыши, он и шагу не сделает в это сранное место, да еще с таким глупым и упрямым ослом, как Роланд. А если мы не соблюдем все традиции – быть беде! – перевел я.

– Согласен с пушистым, – мотнул лысой башкой Череп, – с традициями завсегда так, чуть что не исполнил, пиши завещание и пакуйся в деревянный костюм. Так то вот!

А слухач продолжал настаивать на своем.

Ребята из обоймы охранения, зорко отслеживали свои сектора, нет да нет, оборачивались на затеянный спектакль и улыбались.

– Ладно, сдался, Роланд, возвращаемся в расположение легиона, будет тебе твоя мышь и молоко. Будь они не ладны!

Слухач опять зашипел.

– Не дело говорит, – перевел опять я, – возвращаться плохая примета!

Затем пушистый выдержал паузу и два раза благосклонно мяукнул.

– Уговорили. Говорит, по возвращению, двойная порция молока и пять мышей.

– Три, – твердо, сказал Роланд, для верности показывая на пальцах сколько мышей светит слухачу, – и не мышью больше. Учти, это последняя цена, а если не согласен, возьмем другого слухача. Да, – Роланд таинственно усмехнулся, – говорят, что там, куда мы идем, видели самочку.

При слово «самочка», слухач недоверчиво фыркнул, мол знаю я такие разговоры, затем грустно, видимо, своему чему-то, вздохнул и кивнул головой. Согласен.

Наш отряд опять двинулся вперед.

Уже на первом привале я узнал, что этот спектакль, без изменений, всегда повторялся между слухачем и старшим группы при выходе за периметр. Всегда, когда в группе находились первоходки. Так называли тех, кто первый раз выходил в клоаку.

А цель у этого действа была простая. Как ни крути, а клоака не курорт, и даже бывалые ходоки из разведроты легиона, которые в клоаку ходили почти что каждый день, и тем было иногда не по себе.

А тут необстрелянные, увидят чего, да как начнут сдуру палить во все стороны, и положат всех. Случаи бывали.

Соответственно, в процессе спектакля, новички отвлекались и незаметно сами для себя впитывали атмосферу клоаки. Поговаривали, что эта комедия ломалась также и для нее – клоаки. Читает вишь, она мысли входящих в нее и видит намерения. А кому понравиться, если в твои владения лезут со смешанным чувством опасения, агрессии и готовности палить во все и вся при малейшем движении.

А так, смотри, какие гости забавные. И смешные и совсем не злые. Зачем их кушать?

Так это или не так, никто достоверно не может быть уверен. Но те, которые не соблюдали эту традицию не возвращались. И это факт. Естественно не все те, которые следовали обычаю возвращались. Но процент выживших был повыше.

Ночь прошла без происшествий и наш отряд опять двинулся вперед. Шли ходко, но не торопясь.

Пейзаж среднерусской местности убаюкивал своей безмятежностью. Казалось, вот невдалеке группа березок стоит, а рядом, со склона, веет прохладой ручеек. Журчит, зовет, подойди напейся путник ты же устал. А березы шумят листвой в такт, приляг, отдохни, ты устал. Ага, счас!

После того, как Кеша, решил присесть на замшелый валун, чтобы завязать шнурок на берце, который не кстати ослаб, а Хант молниеносно двинул ему с ноги в челюсть, да так что вампир пролетел метра три и завис в воздухе подхваченный на лету Роландом. И все увидели во что превратился милый замшелый валун до того момента, как его чистильщики не распылили на атомы, всем резко расхотелось наслаждаться умиротворенностью и все также резко вспомнили предмет по флоре и фауне и психофизическим характеристикам еже с ними.

На возмущение Кеши, о том, что можно было и потише, Хант резонно ответил, что было бы можно конечно, но при этом варианте вампир еще жив, а при варианте потише – гарантировать такой же результат, вряд ли.

На этом и порешили.

Второй день клонился к закату. По выкладкам Роланда, наш отряд должен был выйти к предполагаемому месту нахождения нашей цели, примерно через три дня.

Я монотонно шагал и палился в рюкзак на спине Ника, который шел впереди меня.

На удивление, и даже к некоторому моему разочарованию, ничего сверхъестественного и не думало происходить.

Обидно даже как то.

Почти три месяца кряду, из меня лепили машину для убийства всех и вся в округе, куда могли дотянуться мои уже почти каменные конечности от мозолей покрывающих их, а тех кого надо было бы умерщвлять, казалось, и не собирались появляться в моем поле зрении.

Нет, конечно, не все так гладко и мирно происходило в нашем походе. Периодически слышались хлопки «вихрей» чистильщиков, косивших кого-то или чего-то. Оттуда, где было мое место в отряде и не разберешь.

Правда, однажды, под утро, кто-то большой и вопящий, прорвался ближе обычного к нам, но через секунду это превратилось в кучу дырявого и брызжущего во все стороны кровавыми струями, мяса.

Подойти к останкам некогда могучего существа, нам строго настрого запретили. Объяснив, что даже останки, кажущее мертвее мертвого, могут принести массу неприятностей.

На недоверчивую ремарку вампира о сомнении вышесказанного, последовал пример. В то, что осталось от неудачливого визитера, Роланд бросил тушенку.

И наш почивший «друг», внезапно зашевелился, заурчал, зачавкал и начал приобретать прежние размеры. Опять завизжало.

Реакарнацию, прервал один из чистильщиков. Не мудрствуя лукаво, всадил пару очередей из «вихря» и делов то.

А пулька из этого автомата, между прочим девять миллиметров, со смещенным центром и снабженная детонирующей капсулой.

Если мне не изменяла память, такая пулька, запросто валила теринозавра. По словам, нашего препода по оружейке. Не знаю, где в этой Москве гуляют эти милые зверушки, но то что это правда, не вызывало сомнений. А теперь и подавно. До благополучного вступления в бозу, почившая скотинка была размерчиком побольше.

В общем скукотища. Ощущение будто сидишь в кинотеатре 5D на сеансе об акулах-людоедах. Дрожишь от страха, когда прямо на тебя несется трехметровая усаженная четырьмя рядами зубов тварь, и в это время кто-то тебя за ногу дергает, а ощущение такое, что нога то уже не твоя и соленные брызги океана на щеках. Стра– а– шно!

Но в глубине души знаешь, фигня все это, развлекаловка. И ножка твоя цела, и водичка из под крана.

Вот такое же у меня было ощущение и здесь. Да страшно, да напряженно, но в глубине души, крепла уверенность, что ничего экстраординарного не случиться.

Одно вот беспокоило. На всех лекциях, касающихся клоаки, все преподы твердили, как одно – не расслабляться, не расслабляться, и еще раз не расслабляться никогда!!!

Я старался.

Солнце уже на три четверти зашло за горизонт и небо окрасилось в темно багряные тона.

– Привал, – раздался зычный голос Роланда.

Для привала была выбрана симпатичная полянка, которую не раз и не два проверили на наличие гадостей и лишь после того как Хант согласно мотнул головой, а слухач уселся и начал лизать себе, ну вы сами догадались что, лишь после этого Роланд отдал команду.

Я присел и прикрыл глаза. Сегодня мне повезло. Очередь разводить костер, ставить палатки, и заниматься другими не мене важными но очень скучными вещами, выпало Нику и вампиру. Вот они, в сопровождении тройки из обоймы охранения, пошли в поисках сушняка. Хотя зачем искать сушняк, если сухой спирт из НЗ, прекрасно топливо. И горит без дыма.

На мой справедливый вопрос, Хант тогда ответил – «Оно это не любит».

Не любит, так не любит.

Между прочим, хлопотать по хозяйству, была наша обязанность. Я имею ввиду себя, вампира и Ника. Череп, как старший в нашей обойме и не первоходка, имел на привале другой круг обязанностей.

А вот мы, должны были принести дров, разжечь костер, поставить палатки, затем это все убрать. Дедовщина, честное слово!

Я прикрыл глаза и прислушался к себе. Вот, опять это ощущение. Первый раз оно появилось, когда валун чуть не съел Иннокентия. Ощущение не из приятных. В области солнечного сплетения, мягкая пушистая лапка щекочет тебя. Причем изнутри. Чесания снаружи, не приносило результатов. Вроде не больно, но раздражает. Чувство равно такое, когда спина чешется, а то место ты достать не можешь. Короче пробивало до мурашек.

И еще одна особенность, которая уже пугала. В эти моменты, если я раскрывал глаза, то все кругом, приобретало другие цвета, тона. Некоторые предметы становились прозрачными. А некоторые наоборот, появлялись. В основном это были висевшие в воздухе кристаллообразные нити, которые хаотично, своими щупальцами пронзали пространство. Либо обрывались тут же, либо уходили вдаль.

А самое интересное, своих спутников, я видел как хрустальные сосуды. Одни прозрачные, другие мутные, и один темный как ночь. Я про Ханта.

А внутри этих сосудов, горела яркая звезда. Самая яркая у Роланда. Ее лучи манили меня. Хотелось ее взять на ладони, согреть, прижать к лицу, вдохнуть ее сладостный аромат. Съесть ее!

Съесть ее?!!!

– Иван, – что то мягко коснулось моей щеки.

Звезды погасли, хрустальные сосуды стали тем, кем им было положено.

Перед мной стоял Хант и внимательно смотрел на меня. А невдалеке Роланд. Он тоже смотрел на меня. И его взгляд мне не понравился. Было что-то в нем не так.

– С тобой все в порядке? – Хант мягко, но очень пронзительно глянул мне в глаза.

– Нормалек, – непринужденно сказал я поднимаясь и потягиваясь. – Спать охота.

Я повернулся и пошел к палатке.

Перед глазами все еще плясала и манила к себе звезда. Такая вкусная. Я непроизвольно облизнулся.

25

Великий и Ужасный, Хранитель Порядка, Властелин Контура, Нокард III, лежал на огромной софе, которая могла выдержать Повелителя и в первой его форме, смотрел в зеркальный потолок и плакал.

Плакал горько, навзрыд.

На эту половину замка, в опочивальню, он старался заходить как можно реже. Потому что всегда, после этого впадал глубокую и затяжную депрессию.

После полета к звездам, где они с дочерью принесли поклонение Танцем, он и не думал сюда идти. Было много дел. Но он сам и не понял, как сюда попал. Словно что-то тянуло.

Нокард III, вытер слезы и улыбнулся. Он всегда улыбался на этом моменте.

Зеркала памяти, были созданы именно для того, чтобы все воспоминания, события, факты, воспроизводить по прихоти записавших их. В зеркалах, можно было даже смоделировать ситуации, и потом их просмотреть.

После гибели любимой, он некоторое время, не смиряясь с утратой, создал виртуальную копию своей жены. И проводил с ней все время. Затем разбил зеркало.

Когда в один ослепительный миг понял со всей полнотой, ничто не вернет горькую утрату. А рассудок можно потерять.

Он вновь улыбнулся.

В зеркале отражалась празднование десятилетней годовщины их дочери Эль Джалии. В саду, белым от пушинок снега покрывающих его, барахталась двойня. В Летнем Дворце, по многочисленным просьбам детей, Нокард III, устроил день зимы. И теперь, здесь шла жаркая битва за снежный замок.

Эль Ацин Нокард Джули, как и полагается старшей по рождению, чинно сидела за большим столом, стоявшем на мраморном подиуме, который освещался и собственно обогревался огромным камином. Она изредка бросала быстрые взгляды на разгоряченных двойняшек и тихонько вздыхала.

Судя по всему, ей до чертиков хотелось плюнуть на все приличия и с визгами вломиться в веселую кучу малу.

Помимо ее младшей сестры и брата, в битве за снежный замок участвовали дети двух Старших Стражей и несколько драконят в своей первой форме – дети прислуги.

Они еще не достигли семилетнего возраста, когда весь народ Нокард, обретал вторые формы – человеческие обличия.

В свое время, Повелитель Контура, заинтересовался этим интересным фактом. Почему вторая форма – человеческая. Но к единому ответу так и не пришел. Он задал вопрос Создателю и был немало удивлен его ответом. Он просто предложил ему посмотреть на себя.

Он помнил, как у него тогда отвисла челюсть. Оказывается, Создатель имел лишь одну форму – человеческую. Хотя в ней, по его словам находились три сути. Которые были едины. А так как все в Упорядочной вселенной создано по образу и подобию Создателя, то, все, и так понятно.

Честно говоря, что понятно, тогда Нокард III тоже особо не понял. Создатель лишь загадочно улыбнулся и рассказал про Вехи которые должно пройти каждое существо, и в конце которого, и будет обретено Понимание!

Короче, Повелитель плюнул на все эти загадки и не стал себе дальше морочить голову. Вторая форма человеческая? Да будет так! А почему и зачем, не важно! Иногда лучше принять действительность без объяснений. Как говориться меньше знаешь больше спишь!

Но меньше знать не получилось. Взгляд Нокарда III, упал на тайную нишу, искусно упрятанную в стене.

Он погасил Зеркала и подошел к тайнику. Извлек из него черный пергамент, испещренный красными символами и буквами.

Два цикла, лучшие криптографы его Контура, бились над расшифровкой этого документа. И все тщетно. До той поры, пока один из чужемирцев, Осквернители Пути, как их называли все Драконы не забрел в Контур.

Его не убили по давней традиции, лишь по тому, что эту традицию отменил сам Повелитель. Никто уже не помнил, почему существ различной породы и рода, так назвали в давние времена – Осквернители Пути. Возможно лишь потому, что гордые в своем знании и умении древние Драконы, рассекавшие пути Межмирья, не могли смириться с тем, что еще кто-то кроме них, мог ходить по Пути. Вот и убивали всех кого встречали и тех, кто по незнанию попадал в Контур.

До сих пор на дворцовой площади на лобном месте, возвышался бурый от пролитой на нем крови, аметистовый Клык.

Порой, Повелителю, даже чудилось, когда он проходил мимо него, как тот ворчал недовольный тем, что больше никто не бьется на нем в предсмертных судорогах и не выпускает на волю живительную влагу.

Хотя, иногда, тех, кто вопиюще нарушал волю Повелителя Контура, садили на Клык. И тогда, он замолкал на некоторое время. Лишь для того, чтобы опять проснуться от сытого сна и требовать все новых жертв.

Тот чужемирец, оказался очень занимательным собеседником. Повелитель пригласил его погостить в замке.

Дни шли за днями и после всех государственных дел, Нокард III, спешил к себе домой, чтобы за бокалом доброго вина не спеша играть в Битву, и вести неторопливую беседу.

Повелитель встретил достойного собеседника и что еще более удивительно, достойного соперника по игре.

К слову сказать, что Нокард III являлся азартным поклонником этой древней игры. Он даже занимал первые места в чемпионатах, которые регулярно проводились в Контуре. Ибо мудрый Властелин, должен быть отличным воином. А отличный воин, должен быть блестящим полководцем. А Битва, воспитывала все эти умения.

Пару раз, он даже в сердцах разбивал бокалы, от досады поражения. Его гость, оказался хитроумным стратегом и очень острым тактиком. Нокарду III приходилось пользоваться всем своим опытом и знаниями, для того чтобы противостоять ему.

– Ну что, мой дорогой друг, – сказал повелитель отпивая глоток отличнейшего Морасского, урожая пятнадцатой лозы с правого берега Луаны. Продолжим нашу Битву?

– Я к вашим услугам, Повелитель!

На доске шла нешуточная рубка. После безуспешной атаки по правому флангу, где

Нокард III, рассчитывал зажать башню черных, а заодно и насадить на копье конника, вражеского офицера, дела у белого лагеря пошли не ахти.

Соперник воспользовавшись переброской основных сил белых на правый фланг, стремительно атаковал строем пешеносцев конницу врага и нацелился на белую драконницу.

Белые стремительно подтянули башню, которая открыла огонь по пешеносцам, собрав урожай смертей. Но тут, притаившийся до момента, черный офицер, одним ударом разрушил белую башню, открыв тем самым проход прямо в лагерь к белому дракону. Уже отчаянное перестроение конника и трех пешеносцев, не могли спасти белого дракона. Они мужественно пали под ударами черной драконницы, которая удивительно точно заняла позицию, словно знала, что так все и будет.

– Повелитель, – сказал мягко чужемирец, – пришло время белым, выбросить белый флаг!

– Никогда, мой дорогой друг! Я буду биться до конца!

Имени чужемирца, Нокард III не знал. По устоявшему кодексу бороздивших Путь, истинными именами не интересовались. Дурной тон. Захочет, скажет. А нет, так нет!

– Ну тогда вам Смерть! – и с этими словами, черная драконица разрушив вторую башню нанесла смертельный удар в сердце белого дракона. Он вскрикнул и разбился на куски.

В один миг, с жалобными вскриками, рассыплись в прах оставшиеся войны. Последней истаяла белая драконица.

– Повелитель, с вами все в порядке? – участливо спросил чужемирец, тронув Нокарда III за запястье.

– Да, мой дорогой друг, со мной все в порядке. Вы опять разбили меня. Да так искусно, что мне бы очень не хотелось встретится с вами в настоящей битве, – сказал он очнувшись от видения.

Ибо в тот момент, когда белый дракон закричал, когда его пронзила черная драконица, перед его глазами встал момент, когда кричал его брат, корчась от ударов Безликих и от его собственных.

– Вы что-то вспомнили нехорошее?

– Нет, ничего! Еще партию?

Уже на излете весны, которая была дивна хороша в этом месте Контура, чужемирец, который так и не пожелал назвать свое имя, запросил наивысшего позволения покинуть сей благословенный край.

На прощальном обеде, где они уже в который раз сразились в Битве и на этот раз к большой радости Повелителя, ему удалось одержать победу, зашел разговор о знаниях, которые могут быть навсегда потеряны из-за того, что древние языки и наречия уходят и забываются ныне живущими.

На это чужемирец согласился и скромно добавил, что он знает несколько мертвых языков, которые уже не используется в нынешнее время. Но на которых написано немало древних трактатов.

Нокард III решился и показал пергамент незнакомцу. Он живо заинтересовался древним документом. Определить эпоху к которому относился документ он не смог. И в переводе чуда не произошло. Он смог расшифровать лишь малую часть из текста. И понять еще то, что это только часть книги. Но и эта малая часть, давала пищу для размышлений.

Речь шла о Драконах, Зерне Любви, и нарождения нового Пожирателя Хаоса или Порядка, в зависимости от того, кто будет Жезлом в лоне Любви.

Потом шли целые строчки загадочных символов, которых так и не удалось расшифровать. А в конце, так сказать для придания пущей «ясности» были написана дата. И до этой даты оставалось всего ничего – пять песков из Хрустальной Склянки Времени.

Он не показал тогда пергамент Создателю. А после частичной расшифровки и подавно. Слишком опасным это могло быть. Возможно этот пергамент, вернее книга, из которой был вырван и сохранен этот документ и сгубила его брата.

Потому что, он его нашел в еще дымящихся руинах Замка Эль Кана Нокарда. Замок представлявший собой некогда прекраснейшее произведение зодчества, был разрушен в угоду воле Создателя.

А ведь именно тогда, впервые Создатель сказал о Книге. Он не назвал ее никак. Просто книга. Вернее Книга. С большой буквы. Его Безликие обыскали все. Протрясли каждую пылинку, но ничего не нашли.

А он нашел. Вернее не он, а его. Он ничего не искал. Просто бездумно бродил по развалинам некогда любимого места, где они с семьей проводили много времени. И это место, всегда ассоциировалось с радостью. А теперь здесь поселилась смерть!

Он бродил, пытаясь, уже в который раз оправдать свое ужасное деяние – братоубийство! Но не мог. И он все бродил, как заведенный, ища и одновременно страшась найти останки любимого брата. И тут его взору, под неведомо как сохранившийся каменной кладки, предстал пергамент.

Потом, под пытливым взором Создателя, он судорожно пытался забыть про этот листок. У него получилось. Создатель ему поверил.

Нокард III спрятал его так хитро, как только смог. И забыл про него на долгие годы. До того мгновения, как в очередной раз не сходил с ума в зале Зеркал. Он тогда опять в приступе яростного гнева крушил все кругом, уничтожая двойников своей любимой и враз остыл, когда его могучий хвост разбил стену и разворотил тайник. И оттуда, легким пером, плавно и завораживающие, опустился черный пергамент.

И он спас его от безумия. Загадочные надписи, манили, волновали и требовали себя прочесть. Жажда узнать что же там написано и почему Создатель так хотел получить эту Книгу, не давала ему вновь упасть в пучины зазеркальной жизни.

Он аккуратно положил пергамент обратно, мимоходом взглянув на дату в конце. Прошло уже три песка из Хрустальной Склянки времени. Осталось два.