Текст книги "Герой порванных времен (фрагмент)"

Автор книги: Владимир Аренев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

"Да, ну и в историю же мы влипли", – тоскливо подумал Ренкр. Юноша сомневался, что им удастся добраться до Ворнхольда и уж совсем не хотел вспоминать, что потом придется возвращаться назад, к Монну.

Ренкр встал во весь рост, чтобы осмотреться. Картинка интересная: темная река, светящиеся стены, карниз берега и сидящий на берегу старец, который уже дважды (если считать сегодняшнюю ночь) снился парню.

Старец был облачен в серый плащ и серые полотняные шаровары, перетянутые поясом на талии и ремешками на щиколотках. На ногах носил кожаные светло-коричневые таццы, а под плащом – белую рубаху. Он сидел у самой воды, скрестив ноги и положив слева от себя длинный причудливо изгибающийся посох, заостренный сверху. Ренкр подумал, что этот посох вполне можно использовать, и как копье. Рядом с посохом лежала небольшая дорожная сумка выцветшего зеленого цвета. Ее длинная ручка, которая, судя по всему, перебрасывалась через плечо, была аккуратно свернута в бухту.

Потом парень еще раз скользнул взглядом по реке, и все у него внутри обмерло. Прямо под берегом, высунув из воды черную цельнопанцирную голову, плескалась огромная рыбина. Хотя Ренкр не видел ее тела, судя по размерам головы он мог предполагать, что существо раза в полтора длиннее их лодки. Рыба явно не принадлежала к заядлым вегетарианцам, о чем свидетельствовали длинные заостренные зубы и криво изогнутый спинной плавник, который, вероятно, играл роль отличного стабилизатора при плавании.

Самым же удивительным было то, что старец, наклонясь едва ли не к самой поверхности воды, что-то говорил рыбине, а та отнюдь не спешила его скушать. Напротив, Ренкр готов был поклясться, что этот обитатель подземных вод внимательно слушает рассказчика. Ну, знаете ли!..

Сначала Мнмэрд, потом – Одмассэн обратили внимание на необычное выражение лица долинщика и заинтересовались: чем это он так увлечен? Кряхтя, Одинокий поднялся и застыл от изумления; позади ахнул обалдевший Мнмэрд.

Так они и стояли, все втроем, безмолвно наблюдая за удивительной сценой. Потом рыба погрузилась в темные воды реки, а Одмассэн кашлянул в кулак, привлекая к себе внимание старца. Тот вскинул голову, нашел взглядом лодку и встал, опираясь на посох.

– Доброго утра и удачи во всех начинаниях... – Одинокий запнулся. Это был только третий день их пути, и он представлял себе всё по-другому, но, проклятье! кто еще, посудите сами, способен запросто разговаривать с панцирноголовыми рыбами, кроме... – ...Ворнхольд Всезнающий

Старец чинно кинул в знак благодарности и проговорил мягким уверенным голосом:

– И тебе всего того же, Одмассэн Одинокий.

Хотя стоял он далеко от лодки, а говорил негромко, слова были слышно отчетливо. Впрочем, Ренкр и не думал удивляться по этому поводу.

Седой горянин смущенно кашлянул:

– Откуда тебе известно, кто я?

Всезнающий усмехнулся:

– А откуда тебе известно мое имя? И почему ты считаешь, что я Ворнхольд?

– Но в этом месте и в это время никто другой просто не может оказаться, – развел руками Одинокий.

– То же самое я говорю тебе. Только ты да еще два этих молодых... гм... человека могли оказаться здесь и сейчас.

– Если тебе известно это, то ты знаешь и зачем мы пришли, осторожно предположил Одмассэн.

– Верно, – согласился Ворнхольд. – Вы пришли задавать вопросы. Но с этим придется обождать. Сначала _я_ задам вам вопрос. Цените ли вы свои жизни?

Одмассэн непонимающе пожал плечами:

– Да...

– Тогда соизвольте одеться и подплывайте на лодке сюда – я все объясню. Но поторопитесь.

Старец сел в прежнее положение и, пристроив посох на коленях, застыл в ожидании.

Одмассэн и Мнмэрд только сейчас вспомнили, что стоят во весь рост, облаченные исключительно в исподнее. Дрожа от царящего здесь холода, они поспешили одеться. Затем Одинокий пошел проверить исправность рулевого механизма, а парни попытались отыскать хоть какое-нибудь подобие весел. Не обнаружив ничего подходящего, они сообщили об этом Ворнхольду. Тот лишь пожал плечами:

– Тогда готовьте веревки. Надеюсь, кто-нибудь из вас умеет плавать?

Ренкр вздрогнул при одной только мысли, что опять придется лезть в холодные воды реки. Здесь течение было поспокойнее, чем там, где они прыгали вчера, но все же перспектива снова пытаться просушить одежду (и себя) в этом влажном воздухе совсем не привлекала. Горяне же, как оказалось, плавали крайне плохо; вчерашнее им удалось совершить лишь потому, что ситуация сложилась критическая, сегодня же у Одмассэна открылась недавняя рана на ноге, а Мнмэрд, краснея, лишь беспомощно разводил руками...

Они отыскали канат и стали обвязывать им раздевшегося Ренкра вокруг пояса. Парень предполагал, что ему нужно будет доплыть до берега и привязать там конец каната, а горяне попросту подтянут туда лодку. Но Ворнхольд, дождавшись, пока Ренкра обвяжут, заявил, что юноше незачем плыть к берегу. Долинщик, все еще помнивший о необычайном собеседнике Всезнающего, вздохнул с облегчением. Но следующие слова старца заставили глаза Ренкра непроизвольно расшириться до невероятных размеров, и дышать ему вдруг стало намного тяжелее.

– Ты видел динихтиса, с которым я недавно беседовал? – спросил у парня Всезнающий.

Долинщик утвердительно кивнул, отмечая про себя, что ту "рыбку" зовут динихтис.

– Сейчас я позову его и дам соответствующие указания. Ты же подплывешь к нему и обвяжешь канатом так, чтобы он мог тащить лодку против течения. Ты понял?

Не находя слов для переполнивших его в одночасье не совсем хороших чувств, Ренкр просто кивнул, судорожно проталкивая в легкие обжигающе холодный сгусток воздуха.

– Не беспокойся, он не тронет тебя, – успокоил парня Ворнхольд.

Затем нагнулся к воде и произнес нечто непонятное ни долинщику, ни горянам. Из воды мгновенно вынырнула громадная голова. Ренкру почему-то показалось, что виденная им в первый раз рыба была значительно меньше.

Тем временем старец что-то сказал динихтису, и тот отплыл от берега, направляясь к лодке. У ее носа рыба замерла, работая плавниками и выжидающе глядя левым глазом на Ренкра. Тот почесал в затылке, вздохнул и, в душе не надеясь больше увидеть друзей, прыгнул в темную воду.

14

Его вытащили за канат, обвязанный вокруг пояса. Ренкр не мог пошевелиться – тело промерзло и уже не подчинялось ему. Задачу свою он тем не менее выполнил, и теперь динихтис был оплетен канатом. Упряжь не стесняла движений рыбы, но позволяла тащить за собой лодку.

Как только Ренкр, судорожно глотая воздух, перевалился за борт, парня укутали в одеяло и стали растирать. Тем временем динихтис отбуксировал лодку к берегу, где Ворнхольд уже развел небольшой костерок, непонятно откуда раздобывши для этого хворост.

Долинщика поднесли поближе к пламени, а Всезнающий тем временем извлек из своей сумки обычную металлическую кружку. Он зачерпнул в нее воду прямо из реки, капнул в кружку три-четыре капельки из пузырька темного стекла размером с кулачок младенца, добытого из той же-таки сумки, после чего передал смесь Одинокому. Седой горянин напоил бездвижного Ренкра; парень послушно выпил, стараясь не думать какая гадость обычно попадает в воды подземной реки.

Через несколько минут юноша почувствовал себя значительно лучше и даже смог пошевелиться. Заметив это, Ворнхольд приказал отнести Ренкра обратно в лодку и стал тушить костер.

– Объясни, зачем такая спешка? – обратился к мудрецу Одмассэн.

– Тролль Нохр собрал сейчас новый отряд из своих соотечественников и спешит сюда, за вами, поэтому вам нужно как можно быстрее покинуть Нижние пещеры. Динихтис поднимет лодку вверх по течению.

– Но нам необходимо побеседовать с тобой! – возразил Одинокий.

– Так в чем же дело? Я отправляюсь с вами.

С этими словами Ворнхольд встал, подобрав сумку с посохом, и перешел в лодку, где уже лежал немного отогревшийся, но все еще бездвижный Ренкр.

Горяне сбросили остатки костерка в воду и последовали за старцем. По команде Всезнающего динихтис развернул лодку и поплыл против течения, мощными движениями увлекая за собой необычный буксир. Ворнхольд же уселся на дно лодки рядом с Ренкром и знаком пригласил горян последовать его примеру.

– Итак, настало время, – молвил старец.

– Вопросов? – уточнил Мнмэрд.

Всезнающий улыбнулся.

– Завтрака. Но после трапезы я обещаю удовлетворить ваше любопытство.

Мнмэрд отправился за припасами, а старец тем временем осмотрел рану на ноге Одмассэна и растер мазью, которую достал опять-таки из своей сумки.

Когда мудрец прятал бутылочку на место, его чуткое ухо уловило слова проклятия, раздавшиеся там, откуда несколько минут назад отчалила лодка. Ворнхольд узнал голос Нохра и вздрогнул.

Охота началась.

15

– ...Они встретились со Всезнающим! – в отчаянии воскликнул Нохр, пнув ногой закатившийся к стене уступа обугленный сучок от костра.

– Но куда же они подевались? Ведь ты сказал, что весел в лодке нету, – недоумевал Хлэмм.

– Вот именно. Весел нету, но отправиться вниз по течению они не могли. Ворнхольду хорошо известно, что недалеко отсюда – Водопад Каменных Ножей.

Нохр оглянулся на сопровождавших его троллей. Их было тринадцать, потому что четверых он отправил вниз по течению, а четверых – вверх, хотя и надеялся, что паломники не успеют отсюда уйти. Теперь же он мог только ждать вестей от своих дозорных. Может быть, им повезет больше, чем ему.

16

На карнизе, где должны были сидеть в засаде Нунд и три его подопечных тролля, было склизко, холодно и ветрено. В общем, препротивно.

"Только зря потратим время", – мрачно подумал Нунд, обозревая реку, что текла под ними на высоте десяти тролличьих роста.

"Против течения они не поплывут, без весел-то! Не руками же станут грести. А мы – торчи тут червь ведает сколько времени!"

Но больше всего Нунду не нравилось то, _что_ им приказали сделать Хлэмм и Нохр.

Разместиться на карнизе вчетвером они не могли, и поэтому решили караулить по очереди. На случай, если паломники все же каким-то чудом проплывут мимо, дежурящим необходимо было лежать животами вниз на скользких камнях карниза да еще и быть готовыми выстрелить из арбалетов в светловолосого низкорослого парня. Кроме него, в лодке будет находиться старец. Это – сам Ворнхольд Всезнающий, и если кто-то по ошибке даже просто заденет его стрелой, то тогда виновный будет жесточайше наказан лично Хлэммом. С Ворнхольдом и человеком из долины будут два горянина. Один – пожилой, невысокий, хромой на левую ногу, левша; второй – темноволосый высокий парень. Их убивать не нужно, но если случайно зацепить, большого вреда не будет. Главное – убить долинщика. Таковым был приказ Нохра Отважного, и, хотя троллям он не нравился, они намеревались при необходимости его исполнить.

17

Волны, рассекаемые хищным спинным плавником динихтиса, истекали кровью-пеной. Фосфоресцирующие насекомыши удивленно шевелили усиками и провожали взглядами невиданное зрелище: лодку с четырьмя темными силуэтами в ней.

– Ну, приступим к вопросам? – Ворнхольд посмотрел на Одмассэна, видимо, ожидая, что тот начнет спрашивать первым.

– Пусть говорит Ренкр, о Всезнающий, – попросил горянин. Ворнхольд кивнул в знак согласия, и парень начал свой рассказ о льдистых змеях.

– Итак, тебя интересует, как избавиться от змей? – уточнил старец.

– Да. Но так, чтобы насовсем.

– Понятно, – глаза Ворнхольда расширились и сузились, будто ему в голову пришла потрясающая идея.

"Итак, Создатель, я знаю, что должен сказать. Но взываю, будь милосерден!"

– Есть два способа. Вот первый из них. В месяц Теплынь соберите войско и поднимитесь вверх, а потом по ходам змей спуститесь в котлован. Станьте у всех выходов и подожгите змей.

– А если они не горят? – вмешался Мнмэрд.

– Это неважно, – ответил Ворнхольд. – Рептилии умрут от слишком высокой для них температуры.

– И больше змеи никогда не появятся? – спросил Одмассэн, задумчиво пощипывая бороду.

– Появятся, но лет этак через двадцать. Помнишь, Ренкр, ты говорил о темном свете? Этот темный свет создаст их заново, как уже создал однажды.

– Но что же делать? – с отчаяньем в голосе спросил юноша.

– Можно постоянно уничтожать змей, лишь только они появятся. Но никто не может с уверенностью сказать, не будут ли новые твари более устойчивы к огню.

Можно же сделать иначе. Уничтожив змей, отправьтесь в Эхрр-Ноом-Дил-Вубэк и раздобудьте осколок Камня жизни. Осколок вставьте в отверстие, сквозь которое свет тьмы льется в котлован – и тогда змеи больше не появятся.

Это все, что я могу посоветовать. Теперь, Мнмэрд, я жду твоего вопроса.

– Кто создал змей и темный свет? – спросил молодой горянин, внимательно глядя на старца. Ему показалось, что во взгляде того мелькнули усталость и горечь, но голос Всезнающего оставался таким же спокойным, как раньше.

– Видишь ли, для этого я должен обратиться к истории Ниса. Наш мир был сотворен относительно недавно. Создатель долгое время руководил событиями в Нисе, но что-то заставило его удалиться в свой мир, хотя он и обещал скоро вернуться сюда. Прошло уже 723 года, а Его все нет, и остается лишь надеяться, что Он скоро появится.

– А кому он обещал вернуться? – спросил Ренкр, вспоминая свои давние сомнения. – И что такое "год"?

– Видишь ли, Создатель жил на Срединном континенте. Он общался со многими расами, но с эльфами – больше других. Один из эльфийских правителей – Бурин-Дор – был его близким другом. Ему Создатель и обещал вернуться.

– Касательно же того, что такое год... – старец горько усмехнулся. – Слово "ткарен" переводилось с древнеэльфийского, как "рубеж". Возможно, имелся в виду рубеж года. Как бы то ни было, именно "ткарен", ставший чуть позже "ткарном", заменил здесь слово "год", хотя во многих местах оба эти термина используются параллельно, а в других наоборот не слыхивали о том, что такое ткарн.

...Так вот, о льдистых змеях и темном свете. Спустя определенный отрезок времени после ухода Создателя, на севере Ивла стали появляться твари, в основном животноподобные (хотя ходят слухи и о разумных), которых Творец _не создавал_. Утверждают, что их сотворил Темный бог, прознавший о том, что Нис покинут Создателем, и захотевший переделать его на _свой_ лад и населить _своими_ существами. Однако же во многих местах его создания потерпели поражение в битвах с исконными жителями, ибо последние лучше приспособлены к жизни здесь. Но Темный бог делает успехи. Льдистые змеи – такая его удача. Свет же, питающий их, тоже дело его рук.

– И ты веришь, что мы справимся с Богом? – удивился Одмассэн.

– Лишь с его созданиями, – отрезал старец. – С Богом сразится Создатель, когда вернется.

– А _когда_ он вернется? – затаив дыхание, спросил Мнмэрд.

Ворнхольд опустил взгляд:

– Это никому не ведомо... Теперь твоя очередь, Одмассэн. Спрашивай.

– У меня несколько вопросов, – предупредил тот.

– Задавай их. Но помни, что я отвечу лишь на те, на которые сочту нужным отвечать.

– Что же, твое право. Мой первый вопрос таков: зачем Нохру нужен Ренкр?

– Если скажу, что не знаю, ты не поверишь. А говорить правду я не стану, – ответил Всезнающий. – Продолжай.

– Ты снился нам дважды. Почему?

– Я вам снился?!

– Да. И, сдается мне, ты сам догадываешься об этом.

– Нет... Я не знал... И что я делал в ваших снах?

– Молился. Говорил что-то о своей миссии, об истребителе народа неугодных Создателю существ...

– Понял, – прервал его старец. – Я не знаю, почему вам снился.

– А о чем шла речь? Кого и что ты имел в виду?

– Я не отвечу тебе. Это всё?

– Еще одно. Монн сказал, чтобы мы вернулись с твоими рунами на клинке одного из нас...

– Сделаю. Чуть позже. Что-то еще?

– Да, – Одинокий замялся, не решаясь. Потом всё же вымолвил:

– Кто ты?

– Я – человек.

– Этого мало.

– Хорошо, – тяжело вздохнув, сказал Ворнхольд. – Я расскажу вам. Но ответь, Одмассэн, сколько времени живет каждый из вас, горян?

– Что? – удивился Одинокий. – Сколько живет? Не знаю... Пока не убьют.

– А старики умирают?

– От несчастных случаев или от болезней.

– А если нет?

Горянин покачал головой:

– Такого не бывает.

– А если бы было?

Одмассэн пожал плечами:

– Не знаю. Чего ты хочешь?

– Объяснить, что вы бессмертны. Ты – _альв_, и твои спутники тоже. Пока вас не убьют в сражении или магическим действием, или вы не погибнете при несчастном случае, или вас не одолеет очень тяжкая хворь, вы будете жить, и если ничего из вышеперечисленного не коснется вас – жить вечно.

Да, вы зовете себя людьми, но вы – _бессмертные_ люди, то есть вообще не люди в исконном смысле данного слова, ведь люди – это _смертные_. Правда, вы и не эльфы, хотя и произошли от них.

Не удивляйтесь. Все дело в том, что после ухода Создателя и прихода в Нис Темного бога некоторые эльфы утеряли знания, полученные от Творца. (В частности, они забыли, как врачевать многие болезни, поэтому альвы и умирают от них). Дошло до того, что некоторые даже позабыли о своей сущности, особенно здесь, в Ивле, где из-за влияния Темного бога многие селения оказались отрезанными от внешнего мира, (Ренкр вздрогнул). – И таким образом эльфы стали жить совсем по-другому, стали _другими_, альвами.

– И что же было потом? – зачарованно спросил Мнмэрд.

– Потом? – переспросил Ворнхольд. – Потом началось дробление. На горян, долинщиков, степняков... Распри, войны, междоусобицы. Забыв, кто они и откуда, альвы бились и бьются друг с другом из-за мелочей, и некому их остановить.

Как вы думаете, откуда взялись горяне и долинщики?

– Кое-что мы знаем, – угрюмо произнес Одмассэн, – но если хочешь, поведай нам то, что известно тебе.

– Поведаю, – кивнул старец. – Ивл, наш континент, с самого начала эльфами был почти не заселен. Им вполне хватает Срединного, хотя несколько экспедиций все же завезли сюда предков тех, кто сейчас обитает в Валлег_о_, _А_дааль-Лане и других городах, коих немного. В основном это порты, уцелевшие во время Великой Тоски (в период, когда многие отчаялись ждать возвращения Создателя; примерно тогда же замечены первые проявления в Нисе Темного бога). Но кроме портовых городов, существовали и другие поселения, которые в Великую Тоску оказались либо заброшены, либо изолированы от внешнего мира. Постепенно прерывались всякие контакты с югом, а потом – и между собой, так что очень скоро небольшие селения стали, что называется, вариться в собственном соку.

Именно это и произошло в долине; но если, скажем, степной поселок имеет возможность расти, то ваш, отсеченный горами, оставался ограниченным в размерах, в то время. как количество жителей неустанно увеличивалось.

Потом, когда население достигло критической численности, произошел раскол, и часть жителей Хэннала ушла искать для себя новое место. Пройдя седловиной между южным и западным пиками, переселенцы вышли к Горе.

Всезнающий тихо засмеялся:

– "Гора"! Как интересно, каждый народ звал ее одинаково, и в то же время – по-разному! Знаете ли вы, что ваша Гора – один из наиболее крупных и заселенных пиков Андорских гор? На севере, за Эндоллон-Дотт-Вэндром находится второй, но там обитают только драконы, здесь же живет множество самых различных существ, как разумных, так и абсолютно примитивных. И каждый называет Гору горой, вот только, скажем, по-гномьи это звучит как "Санбал_у_р", а по-драконьи "_Э_ллин-Олл-Охр".

Но вернемся к нашей истории.

...Тогда льдистых змей еще не существовало, и нижние части Горы казались вполне пригодны для жилья. Ко всему прочему, отсюда было недалеко до долины, а ведь у многих переселенцев там имелись родные и знакомые. Поэтому здесь и устроили небольшое селение, в то время как возжелавшие отправиться дальше пошли на поиски другого места для жизни. Новости, принесенные ими, не утешали: с юга горы окружала область болот, а с севера были все те же горы, с запада – тоже горы, а за ними – опять болота. Пожав плечами, переселенцы решили остаться в Горе. Эллин-Олл-Охр оказался гостеприимным местом, и все было отлично до тех пор, пока не появились льдистые змеи. Поселенцы уже утратили всякую связь с долиной, но помнили о ней и попытались вернуться. Разумеется, принять их обратно никто не захотел да и не мог, так что горяне вернулись ни с чем, если не считать стойкой ненависти к долинщикам. Они напрочь забыли, что когда-то были родственниками, и теперь между ними пролегла кровожадным бесноватым зверем вражда.

Но рассказывать о войнах между жителями селения и хэннальцами я не буду. Главное, что этот раскол стал еще одним штрихом к расхождению между теми и другими.

Были и другие. Способ жизни во много определяет то, как выглядит и мыслит существо (если оно, конечно, разумное). Суровая и полная опасностей жизнь в соседстве с льдистыми змеями стала причиной возникновения у горян очень строгого свода законов, связанных с их половой жизнью. В результате многие нынешние горяне имеют в себе часть гномьей крови.

– Что!?! – взревел Одмассэн.

– Не удивляйся, – вскинул руку старец. – Сейчас, после того, как гномы ушли на нижние уровни, вы с ними, практически, не поддерживаете связей, но прежде твои предки частенько общались с гномами. Ну и...

– А почему они ушли? – вмешался Ренкр, чтобы хоть как-то разрядить обстановку и перевести разговор в другое русло. – Ведь селение, которое они покинули, было вполне пригодно для жизни.

Ворнхольд пожал плечами:

– Кто знает? Гномы всегда отличались скрытностью, они и язык-то свой придумали, чтобы другие народы не имели представления об их делах. Впрочем, мы отклонились от стержня моего повествования. Говоря о примеси в горянах гномьей крови, я лишь хотел еще раз подчеркнуть, что альвы уже перестали быть эльфами.

– Но кто же _ты_? – раздраженно спросил Одмассэн, уязвленный рассказом о связях его предков с гномами.

– Я-то как раз человек, единственный на весь Нис, насколько мне известно. Видишь ли, я из другого времени. Сейчас мы живем в Первую Эпоху, во времена после Ухода. В конце Второй Эпохи в мире появится группа существ, внешне похожих на эльфов и альвов, но по сущности иных. Я – такое существо, смертный, и я из будущего Ниса.

– Но как ты попал сюда?

– Это долгая история, и я... Что с тобой, Мнмэрд?!

Молодой горянин внезапно покачнулся и упал лицом вниз. Из его плеча торчала стрела.

18

– О Нохр Отважный, мы выполнили приказ. Молодой светловолосый и низкорослый убит. Остальные живы, – Нунд содрогнулся. – Все, кто был со мной, мертвы.

– Почему?!

– Когда Ворнхольд увидел, как умирает долинщик, он встал в лодке во весь рост и сказал что-то, указав правой рукой в сторону карниза, на котором находились Харр и Скольд. Это была очень сильная волшба. Карниз разлетелся на мелкие кусочки. Мы с Носсом были в тоннеле, но он – ближе к карнизу, и его привалило камнями. Харр и Скольд упали в воду, и их сожрал динихтис.

Нетерпеливый взмах рукой:

– Ты уверен, что долинщик мертв?

– Скольд выстрелил, и парень упал лицом вниз. Стрела вошла в левое плечо. Всезнающий наклонился к нему, а потом вскинул руку – и все. Когда я добрался через завал к месту, откуда было видно реку, они уже уплыли.

– Хлэмм, поднимай троллей, мы идем вверх по течению!

– Нохр, Нунд же сказал, что...

– Я должен удостовериться, – а мысленно добавил: "Я слишком поверил словам Всезнающего".

19

– Он будет жить? – спросил Ренкр у старца, озабоченно склонившегося над телом Мнмэрда. Одинокий нетерпеливо топтался поодаль и оглядывал берега, сжимая в руке изготовленный лук.

– Думаю да, – кивнул мудрец, – но придется снова применить магию. Отойдите-ка и не мешайте мне.

Когда Всезнающий закончил накладывать чары, он отправился на нос лодки и тяжело опустился на дно, прислонившись к борту спиной. Одинокий на время отложил лук и стрелы и дал старцу напиться.

Ренкр тем временем осторожно приблизился к раненому другу, чтобы посмотреть, как тот себя чувствует. Сердце Мнмэрда билось ровно, у щек появился румянец, а кровь на ране уже подсохла и образовала плотную корочку. Динихтис приноровился тащить лодку медленно и плавно, так что мерные покачивания вкупе с чародейством Ворнхольда усыпили молодого горянина. "Тем лучше, – подумал Ренкр, – во сне человек выздоравливает". Потом он поправился: "Не человек, а альв", – и решил, что теперь очень много в его жизни должно кардинальным образом перемениться.

С этими мыслями Ренкр вернулся к старцу и седому горянину.

– Ну что же, – молвил Ворнхольд, тяжело вздыхая. – Нас, кажется, прервали на том, как я попал сюда. Так вот, слушайте.

_всплеск памяти_

Его выбросило в прошлое в результате магического действия, о котором Ворнхольд предпочитал не вспоминать. Вернуться он не мог, оставалось только одно: приспособиться к жизни здесь и сейчас.

На ум ему пришли легенды о Ворнхольде Всезнающем, некоем мудреце, обитавшем как раз примерно в эти годы и в этом регионе. Невольный путешественник во времени решил, что только легендарный чародей сможет вернуть его обратно, и отправился на поиски кудесника – прямиком в Нижние пещеры.

Впрочем, он не рисковал ничем. Маг, причем не из последних, Ворнхольд (тогда еще не Всезнающий) легко расправился со всеми тварями, которые рискнули на него напасть по дороге. Чародея он, правда, не нашел, зато обнаружил пещеру, где и стал жить, общаясь с гномами да троллями. Иногда оказывал мелкие услуги, кого-то лечил, кому-то помогал чарами – и так зарабатывал на жизнь да на разные свитки и книги, содержание которых могло его заинтересовать.

Потом явился Ксанр. Так случилось, что Ворнхольд спас его, так и не показавшись на глаза. А потом – как киркой по голове шарахнули мигом прозрел и понял: он-то, Ворнхольд, и есть тот самый всезнающий мудрец, о котором потом, много сотен лет спустя, он прочитает маленьким мальчиком. Вот такие выверты предопределенности...

Он знал, что делать дальше, из тех же легенд. Конечно, возникали определенные трудности, например, необходимо было никогда не попадаться на глаза паломников; или, скажем, тот четырехдневный путь знай следи, чтобы все вовремя получилось. Одним словом, забот хватало. И все равно за всем уследить не успевал. Тот же Ксанр – во второй раз он не добрался до Всезнающего, его убили медведки. Мудрец узнал об этом совершенно случайно, гномы сообщили. Пришлось искать тело, восстанавливать (благо, подгорные жители отбили у медведок труп и даже собирались уже хоронить, но потом кто-то решил рассказать Ворнхольду), пришлось накладывать специальные чары, чтобы вернулся в селение и сделал все, как в легендах сказано. Ибо более всего Ворнхольд боялся менять что-либо, о чем _в свое время_ узнал из преданий – опасался тем самым переиначить будущее...

Так и жил, старясь и ожидая завершения собственной легенды.

20

– Но почему ты рассказал нам об этом? Ты ведь раскрыл все свои секреты, – удивился Ренкр.

– Они мне больше ни в чему. Как раз самое время их раскрыть.

– Постой, неужели ты больше не будешь жить в Нижних пещерах?

– Верно, не буду.

– Тогда где же?

– Посмотрим, – сказал Ворнхольд, отворачиваясь. – Поглядим.

"Нигде, мальчик, нигде. Все дело в том, что я вообще не буду жить. Видишь ли, у стариков дырявая память, но моя, видать, решила зло подшутить надо мной. О, как я хотел бы забыть конец одной из легенд своего времени! Легенду о Ворнхольде Всезнающем и Нохре Отважном..."

21

Привал устроили только к вечеру. Тролли устало утирали пот, мрачно зыркали на Нохра ("Все равно ведь не догнать беглецов, так зачем такая спешка?.."), но перечить не решались.

Нохр хмуро жевал свою порцию ужина и думал о том же. Они не успевают. Проклятье!

Подошел Хлэмм, сел рядом и некоторое время молчал, глядя на светящихся насекомых, что суетливо копошились на стене и полу, подбирая упавшие крошки. Потом обернулся к Нохру:

– К чему все это? Ты ведь сам знаешь, что мы не догоним их. Проклятье! признайся же в этом самому себе!

Нохр поднял на капитана усталые глаза:

– Я знаю, Хлэмм. Я знаю. Но я на самом деле не могу остановиться. Просто не могу. Если хочешь, забирай троллей и уходите в Ролн.

– А ты? Отправишься дальше один? Чушь! – Хлэмм помотал головой. Мы пойдем вместе, но я хочу точно знать: когда ты бросишь эту затею? То есть, когда ты признаешь свое поражение?

– Когда буду уверен, что паломники возвратились в селение.

– Даже если с ними будет долинщик?

Нохр прищурил глаза:

– А ты ведь тоже не веришь, что его убили.

Хлэмм пожал плечами:

– Ты же сам говорил, что Ворнхольд пророчил этому альву иное.

– Я отступлюсь, если долинщик окажется в селении, – пообещал Нохр. – Только мне кажется, все решится раньше.

– Увидим, – пожал плечами Хлэмм.

– Капитан! – это кричал кто-то из воинов.

Хлэмм поднял голову, посмотрел в ту сторону. Тролль шел к нему, рядом семенил низенький безволосый карлик с длинным носом, маленькими глазками и миниатюрными ушами.

– В чем дело, Хэрд?

– Этот карлик хочет с вами поговорить.

Карлик важно кивнул.

– Ну и?.. – неприветливо протянул Хлэмм. Тролли никогда не поддерживали хороших отношений с этими маленькими и очень злобными обитателями Горы.

Карлик осклабился:

– Я случайно узнал, что ты, капитан, гонишься за некоей лодкой. Я могу помочь тебе.

– И откуда же это ты так много знаешь? – нахмурился Хлэмм. Ему очень не нравился пришелец, но...

– Тебе нужна помощь или нет? – нагло спросил карлик. – Если да, то выслушай мои условия, а если нет – всего хорошего, капитан.

– Что за помощь?

– Я могу провести вас Путями. Тогда вы успеете догнать паломников. Но, – карлик поднял вверх крючковатый палец, – за это придется заплатить.

– А где гарантия того, что ты нас не обманешь? – Хлэмм уже понимал, что придется соглашаться. Поступить иначе он просто не мог.

– Ты заплатишь мне тогда, когда все уже будет закончено.

– _Если_ все будет закончено, – уточнил капитан.

Карлик усмехнулся:

– Как тебе будет угодно.

– Так чего же ты хочешь?

– Ты поклянешься, что исполнишь мою просьбу. Тогда, когда мне это будет нужно.

– Я должен подумать, – покачал головой Хлэмм.

– Думай, – ответил карлик, – это твое время.

22

Лодка, привязанная к динихтису, стремительно плыла по реке. Панцирноголовый мастерски справлялся с ролью тягловой рыбы, похоже, ему даже нравилось.

После ужина Ворнхольд еще раз осмотрел Мнмэрда и сказал, что к утру парень уже будет чувствовать себя если и не хорошо, то, по крайней мере, терпимо. Завтра же старец пообещал заняться и рунами, которые Монн потребует предъявить по возвращении.

Лежа на подрагивающем днище лодки, Ренкр подумал: "Скоро мы окажемся в селении. Что-то будет дальше?"

Где-то рядом ворочался Ворнхольд, все никак не мог заснуть.

"Наверное, переживает. Завтра наш последний день в Нижних пещерах. Последний..."

23

Для нанесения рун Всезнающему понадобился час. Он долго примерялся, что-то рисовал на металле, потом произносил длинные непонятные фразы, снова рисовал, поливал меч голубоватой жидкостью из малюсенького пузырька. Затем вернул оружие Ренкру и сказал, что все готово. Вот только пускай парень не обнажает клинка до тех пор, пока не появится необходимость показать руны. Долинщик согласно кивнул, но почувствовал легкое беспокойство. А вдруг ситуация будет таковой, что...