Текст книги "Рокировка (СИ)"

Автор книги: Владилен Суворов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)

   Весь Териум обсуждал, что могло послужить причиной таких действий. Многие сходились на том, что это как-то связано с его молодой женой. Все изгнанные маги оказались симпатичными магичками. Почти наверняка эти женщины не горевали, красивые магини всегда нарасхват в столицах и академиях мира.

   Между тем, с этого года были существенно изменены правила приема в саму Академию. Сумма оплаты была уменьшена почти наполовину. Также как и количество рекомендательных писем. Теперь, чтобы поступить в академию, необходимо было предъявить вместо трех писем всего лишь одно.

   Сам ректор говорят, сильно помолодел душой, стал больше улыбаться и шутить, что было очень необычно для мага его возраста.

   Удивительные слухи распространялись из пограничья. Близ крепости Эльсторм чуть не состоялась величайшая битва между людьми и орками. Но в середину поля боя между армиями вышла прекрасная дева и бросила чистый платок. И сражение прекратилось.

   Говорили, что орки замирились с людьми. А дева та была отмечена силой создателя. Другие рассказывали о том, что никакой битвы и не было. Сообщали, что это люди хотели убить девушку, которая была самой Светоносной. А орки и немногочисленные честные люди встали на ее защиту. Многие сходились во мнении, что главным было несомненное утверждение – орки близ Эльсторма были.

   Еще более дикие слухи распространяли весть о том, что с востока движется некое зло. Кто такие эти Мин, нет никаких сомнений это все бред умалишенных! Зло в этом мире одно и оно носит только одно имя – орки.

   Кое-кто заявлял, что в крепости Эльсторм орден встал на самую грань раздора. И поводом стала опять же та сама девушка. Светоносная.

   Из Винницы по такому случаю заявили, что не видят ничего плохого в том, что кто-то принял на себя подобное звание. Монахи всегда любили быть в центре событий. Культ Светоносной принял в самой Виннице масштабы полного психоза. Тысячи людей перевязывались веревками, закидывали за спины котомки и шли на край земли в надежде увидеть ту, что несет в себе силу Создателя.

   Слухи определяли местонахождение Светоносной как пограничье. Интересно будет ли в крепости хоть один человек к моменту их прихода? Ведь те же слухи заявляли о масштабных жестоких сражениях в самой крепости. При этом на стороне части людей бились даже орки. Да когда это было! Вы и сами теперь видите, что слухи не несут в себе ничего кроме вымысла!

   Великое внутреннее море стало ареной яростных сражений, флот Таншера начал вычищать острова пиратов одно за другим. Особо преследовались кланы занимавшиеся продажей рабынь женщин.

   В самом городе говорили об огромном количестве изменений. Сначала были слухи о том, что в городе запретят рабство и продажу рабынь. Потом сообщали о казни всех содержателей питомников для рабов. Но мы то с вами знаем, что питомники это и есть золотое дно города, разве пилят сук на котором сидят? Вот это и есть пример самого нелепого слуха!

   Не менее нелепым является слух о тотальном уничтожении городских гильдий убийц. Говорили, что 2 гильдии вошли в состав городской армии, а все остальные были уничтожены до последнего человека городской гвардией. Не стоит верить этим домыслам, любой, кто участвовал в боях с силами Таншера пару лет назад, с улыбкой вам заявит – неправда! Гвардия Таншера одно из самых слабых военных сил на континенте. Слабее просто не бывает, и приписывать ей уничтожение 15 элитных гильдий убийц? Позвольте это просто смешно.

   Тем не менее подобные слухи все набирали силу. Чего только стоит слух, будто в городе строят дома для бездомных и раздают хлеб голодающим. Откуда у нищих панархов этого вечно голодного и злого муравейника такие деньги? Прежде чем нагло врать и вешать людям лапшу на уши могли бы подумать и не позориться перед умными людьми.

   Да тут еще слухи о зашевелившихся эльфах и гномах, обе расы тысячелетиями, сидевшие тихо, внезапно разразились десятками посольств к странам мира, подозрительная новость.

   Но самым идиотским слухом следовало признать шутку некоего богатого придурка разместившего во всех вестниках больших городов следующую новость – "Путин в Териуме, отзовитесь, Саныч". Более нелепого послания трудно себе представить. Вот это воистину глупость, выбросить столько денег на ветер, такое могли позволить себе только подлинно глупые и не обремененные умом люди.

   А мир... мир тем временем сделал новый оборот. На этот раз он был коротким и неощутимым. Прошел всего месяц. И настало время следующего шага, шага в никуда. И пусть нам сопутствует удача и свет Создателя. Ибо мы действительно рискуем.

   Амелия Гольдштайн. Торбург.

   Девушка сидела в тени. Это был полумрак спасительной прохлады, что создавался сотнями крон деревьев, что вздымали свои ветви к небу, будто в немой молитве.

   – "Какая же жизнь невообразимо сложная штука..."

   Амелия в последнее время часто задумывалась о жизни, и тех невидимых хитросплетениях, что она таит в своих неизведанных глубинах. Казалось бы, невинное желание обезопасить себя от возможных опасных веяний жизни. Любое живое существо стремится укрепиться в своем чувстве безопасности и самосохранения. Это так же естественно как потребность в глотке воздуха и воды.

   И вот, она добилась того немногого что способно немного улучшить ее позиции.

   – "Грусть..."

   Она все же любила свою семью, очень жаль, что теперь для своих братьев и матери она стала угрозой и опасностью, но уже мало, что можно изменить.

   – "Не мы выбираем обстоятельства, это они выбирают нас".

   Странное ощущение опустошенности, поселившееся в сердце и душе, постепенно разрасталось, пугая ее своей неторопливой силой и мощью.

   Брак многое изменил в ее жизни. Он дал силу и возможности влияния на принятие ключевых решений. Ее слово начало что-то весить в политике Таркской империи. Политическое влияние росло, и вместе с ним росло число недоброжелателей. Многие люди восприняли негативно факт появления еще одного центра силы. Новая жена императора спутала целые налаженные комбинации и связующие цепочки между фигурами влияния, и теперь многим могущественным игрокам приходилось вносить свои коррективы в модель современного мира.

   – "А еще я поняла главное..."

   Отец не оставил ей выбора, главный вопрос в жизни любой девушки был решен быстро и без обсуждений. Очень легко обмануться в своих ожиданиях, будучи молоденькой и неопытной девушкой. Что такое любовь? Это страсть или плотское влечение? А может это уважение и душевный трепет? Либо это боязнь за жизнь и интересы близкого человека? А может это все-таки душевная нежность...

   В первые мгновения так легко обмануться... когда твои губы целуют, шепча страстные полные нежности слова... когда сжимают в объятиях будто стараясь удержаться на плаву, принимая тебя за спасательный круг... когда пронзают твою плоть нежно и одновременно невообразимо яростно... когда кажется что секс и любовь взаимосвязаны и являются оборотной стороной одной медали... так кажется, первое время, а потом наступает отрезвление.

   Любая девушка проходит через это чувство, это так же необратимо как наступление следующего дня, рассвет всегда неминуем.

   Этот пьяный угар, принимаемый за любовь, эта похоть, эта животная страсть, это желание отдаться сильному мужчине, желание быть слабой, желание дарить любовь... оно со временем истончается как призрачная дымка. И наконец, приходит осознание, возможно, оно приходит в тот самый момент когда, однажды просыпаясь, ты понимаешь что тобой овладевает стонущий от похоти зверь под названием мужчина.

   Ему не нужна рядом цельная личность, он понимает понятие любовь глубоко по своему, тут и сейчас важно лишь одно, удовлетворить свою животную похоть, овладеть женским телом. И совсем не обязательно будить девушку, ведь ничто от этого не изменится. О какой любви и душе вы сейчас говорили? Это средневековье и это мир мужчин, поймите это скорее и успокойтесь...

   – "Как же плохо на душе".

   Она уважала его, как своего отца, как мужа, как императора, но уже как никогда раньше начинала понимать, что в этом уважении и покорности своему мужчине нет той самой любви. Эта была тонкая грань, которая позволила оценивать свое положение невообразимо ярко и эмоционально. Животное счастье от спаривания с законным мужем совсем не несло в себе даже отпечатка от счастья бытия с по-настоящему любимым человеком.

   – И поэтому я начинаю действовать.

   В тенистой беседке прозвучал этот звонкий девичий голос, ее голос и она поняла, что это прозвучало как решение.

   Проблем было слишком много, чтобы ее сознание могло позволить себе роскошь на традиционные для девушек ее возраста рефлексии о смысле жизни и поиске настоящего женского счастья.

   Первой проблемой было политическое окружение императора. Слишком многим не понравилось то, с какой скоростью она обрела свое влияние на мужа. Камилла была аморфным существом без каких-либо амбиций, новая молодая жена стала неизвестным фактором. Она использовала спальню как инструмент давления на Сигурда.

   – "Интересно, а что еще мне нужно было использовать?"

   Младшая жена императора не может отдавать приказы и указания сановникам императорского двора. Единственное, что было в ее возможностях, это подбор дворцового персонала, как то конюхов, служанок и прочего служивого люда. Поэтому, у нее оставался единственный способ давления – нашептать нужное на ушко мужа.

   – "И кто бы мог подумать, что он так ко мне привяжется..."

   Увлечение императора своей молодой женой походило на форму мании, такого ей еще видеть не приходилось. Император не мог заснуть, если немного не игрался перед этим со своей молодой женой. Эта странная ненасытность к молодому и горячему женскому телу походила на болезнь. Впрочем, возможно тут играл свою роль и возраст Сигурда. В подобном возрасте мужчины часто бывают падки на молоденьких девушек. Возможно также и то, что мужчина был из числа тайных фетишистов, и получал особое удовольствие от того что любит и сжимает в своих объятиях тело собственной дочери. Чужое сознание, как известно потемки.

   Сигурд, безусловно любил свою молодую жену, но любил он ее странно. Это была больше физическая, чем духовная любовь. Он не разговаривал с ней ни на какие заумные темы, он вообще с ней не говорил, ни о чем. Все, что она говорила ему на ушко, внимательно и молча выслушивалось в процессе удовлетворения его желания как бы между делом. Он любил обнимать и прижимать к себе ее тело. Часто гладил по голове во время трапезы, внимательно следя, чтобы она сидела поблизости в пределах досягаемости руки. Любил раздевать ее и ласкать ее тело, иногда казалось, что он зациклился на ней.

   Если вначале подобное внимание было ей в новинку и было приятно, то позже оно стало раздражать и нервировать. Нет, секс она еще могла терпеть, в этот момент она отвлекалась, сосредотачиваясь не на муже, а на своих ощущениях. Стоило отдать Сигурду должное он смог пробудить в этом теле настоящую страсть и женственность. Амелии нравилось заниматься плотской любовью с таким опытным мужчиной, муж знал о ее теле столько, что этот процесс всегда доставлял исключительно приятные ощущения.

   За месяц совместной супружеской жизни они испробовали все, на что хватало фантазии и знаний мужа. Однако с течением времени эффект новизны и первые впечатления постепенно притупились. Видимо она слишком быстро привыкла к анатомическим особенностям Сигурда, и теперь любовные утехи с ним не несли в себе привкуса чувственного ожидания и физического нетерпения. Теперь она относилась к этому больше как к неизбежному и довольно приятному, но долгу.

   Все чаще она ловила себя на том, как заинтересованно бросает пронзительные взгляды на мощные фигуры молодых гвардейцев, ощупывая при этом тела мужчин глазами и гадая каковы их темперамент и особенности организма.

   – "Да, любви, то и нет", – она не часто обращалась к своей старой памяти, но те старые воспоминания несли в себе оттенок любви, она хорошо представляла себе, какими могут быть отношения с другим человеком при наличии настоящей любви.

   Призрак прошлой жизни приютился на границе подсознания, охотно представляя фрагменты воспоминаний или необходимые навыки. Однако личность серьезно трансформировалась, подстраиваясь под реалии нового мира. Она уже давно была именно Амелией, а не тем человеком, кому не повезло оказаться в этом чуждом мире, ей всегда был свойственен фатализм. Пару лет назад она перешла последнюю грань. В длинном свитке она выписала все то, что необходимо было похоронить в памяти. Те самые качества, что должны были умереть, чтобы не мешать развитию новой личности в новом мире. Список оказался неожиданно длинным. Лишь несколько качеств было оставлено – фатализм и презрение к смерти, хладнокровие и рассудочность, ехидство и немного цинизма.

   Она приняла решение жить с чистого листа, жить так чтобы ей не мешали комплексы и мировоззрение из той... старой жизни. После принятого решения жить стало легче. Может, это и было психологическим самообманом, но Амелия дисциплинированно, как и в прошлой жизни, погрузила список со своими старыми пороками и недостатками в коробку, обвязала ее траурными лентами и торжественно сожгла на погребальном костре в поминальном зале дворца.

   Старые знания помогали принимать правильные решения, но принимала их она Амелия, а не тот призрак человека с уставшим и погасшим от увиденного на войне взглядом. И эти знания позволяли расставлять приоритеты в нужном порядке.

   – "Став женой императора, я стала пленником золотой клетки..."

   Это было именно так, ей не сбежать теперь от своих привилегий. Даже со смертью императора она останется ключевой фигурой, слишком многое на нее завязано в политике. Свита пляшет короля, кажется, так говорили в другом мире, ее собственное окружение не даст ей пойти на попятную. Столкновение фракций при дворе императорской четы было неминуемо. Люди Амелии и соратники императора, этим группам будет нелегко ужиться в одном дворце. Слишком разные люди собраны в этих центрах влияния, и слишком разные цели они преследуют.

   Если люди императора полностью удовлетворены сложившимся положением вещей, то люди Амелии это в основном представители древней знати Гольдштайна, богатые торговцы и остатки недобитых оппонентов императора. И рано или поздно обе эти силы схлестнутся, в этом уже не было никаких сомнений.

   Убежать ей не дадут, отныне она, как и Камилла годами ранее, становится атрибутом трона императора. Любой правитель после Сигурда будет самоутверждаться в постели с молодой женой императора. Конечно, она кровно заинтересована, чтобы Сигурд был жив и здоров как можно дольше, но трудно загадывать наперед в условиях быстро меняющегося мира. Некоторые таркские рода уже ведут тайные консультации о смещении самозваного императора, все же не всех удалось добить Сигурду в эти годы. Слишком силен дух непокорности среди тарков.

   – "И в любой ситуации, я буду призом наряду с троном и скипетром императора".

   В этой игре у нее была собственная колода карт и собственные фигуры на шахматной фигуре. И она уже начала действовать.

   – "Быть может... когда-нибудь, меня назовут Амелией Великой, кто знает..."

   Она могла опираться на собственную женскую стражу, ставшую аналогом мужской гвардии. Ей были верны примерно треть гвардейцев отца. С проблемой окружения нужно было разбираться как можно быстрее. Пока эти склоки не переросли во что-то более серьезное.

   – "Сначала нужно очистить свое окружение от временных людей и попутчиков, должны остаться лишь истинно верные люди".

   Да, именно с этого и стоило начать. Список с теми, кого стоило устранить, уже лежал в шкатулке доверенного человека. Позже следовало заняться заговорщиками, и решить эти проблемы стоило максимально кардинально. Амелия не собиралась церемониться с теми, кто может подорвать ее позиции в этой жизни. А потом, потом придет время сподвижников отца. В конце должен остаться лишь один вопрос, и это был вопрос Императора...

   – "Мне нужно родить наследника".

   Ей было почти 15 лет, для тарков это был вполне детородный возраст. Лишь появление ребенка мужского пола укрепит ее позиции настолько, что ей уже не нужно будет оглядываться на Сигурда в принятии решений. Учитывая силу семени мужа, можно было надеяться, что это будет мальчик.

   – "На всякий случай нужно родить двух-трех мальчиков..."

   И только потом можно было начать думать о решении проблемы императора самым решительным способом. До тех пор ей придется мириться с положением греющей постель мужа жены. Один ребенок делал ее уязвимой, со смертью наследника она становилась фигурой второго плана. Наличие нескольких наследников давало большую свободу действий.

   – "И нужно будет решить вопрос матери и братьев".

   Амелия хладнокровно размышляла, каким образом можно было бы решить эти проблемы, и ей становилось зябко. Она не могла позволить существовать другим центрам силы.

   – "В случае смерти отца можно дать сто процентную гарантию того, что следующим моим мужем станет один из старших братьев, скорее всего это будет Улаф", – она знала что отец в настоящий момент не испытывает симптомов нездоровья, но что-то говорило ей что этот этап жизни не продлится долго.

   Молодые гвардейцы, она хорошо помнила, с каким выражением глаз они смотрели на своего повелителя. В этом взгляде было уже опасно мало преданности и любви к правителю, там все чаще были зависть, ненависть и затаенная ревность.

   – "Придется почистить гвардию", – сейчас она не могла позволить уйти Сигурду раньше времени, она должна была понести от него, несколько беременностей и только потом она будет всерьез рассматривать варианты с верными гвардейцами.

   Улаф, он не обладал весом среди тарков. Ребенок от Улафа не обладал бы таким весом как ребенок от Сигурда. Поэтому делать ставку на фигуру брата не стоило. Ее ценность была сомнительна и приносила больше вреда, чем пользы.

   Здесь и сейчас не было в империи более заинтересованного в жизни императора человека, чем Амелия.

   – "А потом... мы посмотрим..."

   Прогнозы. Она уже видела свое будущее. Молодая одинокая жена императора с несколькими малолетними детьми. Вспомнилось, как поступил с детьми Ульфа сам Сигурд...

   Многие захотят возвыситься за счет молодой вдовы. Начнется время смуты, и тогда ей помогут лишь силы лично преданные ей душой и телом. Она должна будет каленым железом выжечь неповиновение, и только тогда тарки с уважением отнесутся к ней, они понимают только силу.

   – "Сигурд прости...", – она представила, как через несколько часов начнет отдаваться ласкам мужа, понимая, что будущее этого мужчины уже предрешено.

   Возможно он неплохой правитель, но в будущем империи для него места уже не найдется, она не может позволить, чтобы ее решения оспаривались, центр принятия решений должен быть одним. Император должен был дать свое семя, и больше от него ничего не требовалось. Амелия рассматривала Сигурда как переходную фигуру, отыгравшую свою роль. Такие люди могли заложить основы империи, но они не способны привести державу к процветанию. Они разрушители и завоеватели, но не строители нового.

   – "Я буду терпеть его еще 3-4 года, это значит, что мне придется отдаваться ему еще годами", – Амелия представила эти бесконечно долгие ночи с нелюбимым человеком. Очень неприятно было осознавать себя в одном ряду с куском жареного мяса и кружкой пива. Именно такими были потребности императора в этот медовый месяц, съесть кусок мяса, запить его крепким пивом и завалиться с молодой женой в постель. Больше его ничто не интересовало.

   Почтовые сообщения и школы для детей, это единственное что ей удалось продавить через мужа в эти дни. Еще ей удалось запустить слухи и сплетни о том, что девушкам будет даровано право выбора себе мужей. Слухи тоже на многое способны, многие люди задумались над уткой пущенной людьми Амелии. Как она и добивалась, эти сплетни тут же связали с фактором появления молодой жены у императора.

   Сотни тысяч таркских девушек взволнованно и затаив дыхание мечтательно внимали этим сплетням и слухам. Общественное мнение было подготовлено и направлено в нужную сторону. Женщины вечерами шепотом обсуждали возможное нововведение. Выбрать себе мужа самой и выйти за него замуж, таких прав в патриархальных таркских семьях у девушек никогда еще не было.

   – Принцесса, Вас зовет его Императорское Величество, – перед ней склонилась одна из многочисленных служанок.

   – Приберите здесь, – Амелия кивнула на корзинку с продуктами и стакан с недопитым соком.

   Пора было отдать супружеский долг мужу. Она тягостно вздохнула, это все больше походило на автопилот, ее тело умело и чувственно отзывалось на ласки, а сознание в эти моменты летало в далеких фантазиях и грезах. Любовь с мужем походила на изощренный способ мастурбации, было приятно и привычно. Вместе с обыденностью в супружеские отношения приходила легкая грусть и тоска.

   – "Нужно просто получать удовольствие..."

   – Говорите, найден задушенным в своем доме, – личный советник императора Таркланда Эклист де Монк удивленно вздохнул, пытаясь осмыслить масштабы происходящего.

   – Ценности не тронуты. Убийцы действовали быстро, убили и исчезли.

   Городской охотник Зигарен не знал, куда ему девать свои руки, на приеме у столь высоких особ он всегда ощущал себя не в своей тарелке.

   – Это ведь десятое убийство за последние два дня?

   Эклист спокойно печатал шаг по огромной зале приемов, посматривая время от времени на спокойно потрескивающее пламя каминного огня.

   – Уже восемнадцатое.

   – Даже так...

   Насилие, захлестнувшее Торбург в эти дни – ошеломляло. Влиятельные и просто известные обществу люди уходили из жизни один за другим, от рук неизвестных убийц.

   – Чьи это люди?

   – Наши осведомители связывают личности убитых с кругом общения принцессы Амелии...

   – Даже так...?

   Принцесса действительно набрала большую силу в последний месяц, но ничто не говорило о том, что у нее имеются настолько решительные и опасные враги.

   Амелия, он помнил свою встречу с этой молодой и прекрасной во всех отношениях девушкой. Удивительная способность держать себя на людях. Безусловный ум и проницательность в глазах, со временем принцесса должна была превратиться в серьезную фигуру. Возможно ли, что кто-то решил работать на опережение? Быть может, это действуют люди принцессы Камиллы? Де Монк отдавал себе отчет в том, что принцесса Камилла была достаточно могущественна в столице. Нельзя забывать о нескольких полках каротов лично преданных первой жене императора. Эти хладнокровные убийцы как раз таки способны на подобные действия.

   – Это могут быть Кароты?

   – Не думаю Господин. Очень похоже на работу тарков.

   – Даже так!

   Да, это могла быть операция мстителей, сколькие рода не были уничтожены Сигурдом до конца. Это было ошибкой, нельзя оставлять за спиной недобитых врагов. Император еще не понял этой главной своей ошибки, а зря, эти люди все еще были опасны, смертельно опасны. У них была цель, и ради этой цели они могли пойти на все что угодно, даже на штурм дворца. Тем паче, что попытки штурма уже осуществлялись ранее.

   – Нужно усилить охрану дворца, – задумчиво произнес советник, продолжая печатать шаг.

   – "Что я упустил", – странное ощущение появлялось у него лишь тогда, когда он совершал ошибку в расчетах.

   Кто-то уничтожает людей принцессы. В чем польза от такого поступка? Что выигрывает враг? Он не мог понять суть поступков неизвестных. Данные, которые у него были, позволяли говорить о том, что убитые не были идеалом верности сюзерену.

   – "Зачем убивать людей с неподтвержденной лояльностью?"

   Разгадка была где-то рядом но, сколько он не думал, ему ничего не приходило в голову.

   – Зигарен, о любых новостях сообщать тут же. Я вас не задерживаю, – он наблюдал как старый охотник, сутулясь и шаркая ногами, покинул залу. Охотник был очень опытен и силен, его образ мог неприятно удивить невнимательного врага.

   – "Кому же ты помешала принцесса? Я узнаю это, во что бы то ни стало!"

   Императорская опочивальня удивляла спокойной тишиной покоев, что прерывалась редкими нежными вздохами и женскими стонами. Монументальная кровать больше похожая на огромную площадку, что застелили мягкими одеялами – не скрипела. Здесь действительно нужно было положить гиганта-великана, чтобы огромная мраморная кровать, весящая более десяти тонн начала скрипеть или хотя бы вибрировать.

   Из центра большого и теплого помещения доносились равномерные мокрые шлепки и тяжелое мужское дыхание.

   – Сожми его...

   Амелия умело выгнулась и сжала внутренние мышцы, обхватывая достоинство мужа в мягкие и влажные скользкие объятия.

   – Да...

   Тело покорно лежало под огромным мужчиной – постанывая, и извиваясь в чувственных конвульсиях. Грубые мужские пальцы хозяйственно заскользили по бедрам девушки в доверчиво раскрытое и пронзаемое междуножье, нащупывая комочек чувствительной плоти, умело сдавливая его и потирая.

   – "Создатель, как же приятно..."

   Амелия обхватила руками мощную и мокрую от пота грудь мужа, оставляя следы от своих острых ногтей на мускулистой спине мужчины.

   – О... да...

   Внезапно Сигурд ускорил свои движения, и амулет на груди мужа ярко засветился. Он отработал в нее как отбойный молоток, с такой быстротой и мощью, что эти минуты сотрясали ее тело подобно землетрясению. Казалось, все мышцы этого мощного мужчины сейчас сосредоточились в его бедрах и ягодицах, наполняя его силой древнегреческого бога.

   Волна удовольствия возникла глубоко в позвоночнике, она сконцентрировалась на уровне груди и быстро понеслась к разгоряченным пылающим страстью бедрам, чтобы взорваться в матке и внутри влажного тоннеля, сладкой болью отдаваясь в сосках и кончике языка. Амелию трясло и подбрасывало, это был один из сильнейших оргазмов в ее жизни, а может даже и сильнейший.

   Горячий густой поток захлестнул ее глубоко внутри, омывая матку в вязком мужском семени.

   – Амелия... любовь моя... только что ты понесла, – мужчина надолго приник к ее горящим губам, наслаждаясь дыханием и устами девушки.

   – "Беременна... так легко и быстро..."

   – Ты уверен?

   – Я решил, что тебе пора ощутить себя женщиной до конца. Это приятная тяжесть... я хочу, чтобы ты родила мне много детей... дочь моя, – последние слова вызвали в глазах мужчины лихорадочный блеск.

   Она ощутила, как увядающее достоинство мгновенно окрепло внутри, наливаясь силой желания. Эти ощущения внезапно вызвали вторую мгновенную волну удовольствия в теле, девушка выгнулась всем телом – ощущая, как гуляет по телу судорога повторного оргазма.

   – Какая же ты горячая...

   – Как же я тебя хочу Амелия...

   – Я твоя жена, бери меня – сколько сможешь, – ответила слабым от испытываемых чувств голосом девушка. Сейчас ее мозг отключился, превратившись в приемник удовольствий и неземного наслаждения.

   В такие моменты Амелии становилось нестерпимо стыдно, глубоко внутри, поэтому она прикрывала свои глаза, рассматривая окружающий мир сквозь призму пушистых ресниц, томный взгляд девушки помимо ее воли вызывал в муже новые приступы страсти и желаний.

   – "Нет... Сигурд мне еще нужен, может и не люблю, но как же с ним хорошо..."

   – "Создатель это самая страстная женщина в моей жизни", – император в очередной раз поражался горячей страстности своей молодой жены, ее отзывчивости его ласкам.

   Даже ее стоны действовали на него как лучший эротический возбудитель. Такой женщины у него еще не было, казалось все ее тело один сплошной кусок обнаженного нерва. И самое главное, амулет говорил, что она не притворяется, ей действительно настолько нравилось все, что делал с ней ее муж. Это наполняло его сердце гордостью и вдохновением, близость с женой становилась сродни самому нежному наркотику.

   Амулет продолжал ярко светиться, привлекая внимание.

   – "Вот кто виновник моей беременности", – впрочем, в этом не было ничего удивительного, подобные амулеты содержали в себе весь перечень репродуктивных функций, – "возможно, поэтому у Сигурда и родилось так много мальчиков, может там можно как то устанавливать пол ребенка".

   Она пришла в себя спустя несколько часов, горько осознавая, что опять поддалась животному инстинкту, в такие моменты ее так сильно ударяло в голову, что она почти ничего не помнила. Она лежала на животе рядом с мужем на влажной постели. Амелия повернула голову, муж лежал на боку, просунув одну руку под нее, только сейчас она ощутила, что лежала грудью на шершавой мужской ладони. Вторая рука лежала на попке, по-хозяйски сжимая ягодицы цепкими жесткими пальцами.

   – "Блин, красный отпечаток останется..."

   Она чуть сдвинулась, сбрасывая со своей плоти руку мужчины, пальцы руки сползли с ягодиц в пространство между ног, и начали опытно тереть чувствительные точки в промежности девушки.

   – Ты же не спишь, хватит притворяться!

   Сигурд хитро приоткрыл один глаз, и она ощутила, как один палец проник во влажный канал.

   – Тебе всегда мало...

   Девушка приникла к груди мужчины, соблазнительно притираясь к его груди своей грудью.

   – Я тебе кое-что хочу сказать...

   – Говори, – император подвинул девушку повыше, ловя жадным ртом нежный сосок.

   – Заговорщики. Я боюсь за себя, за наших будущих детей...

   – Не бойся, они не опасны, – император в такие моменты не любил думать о подобных вещах, но как правило именно сказанное в такой ситуации запоминалась и отпечатывалось в его памяти надолго.

   – Объяви награду за их головы... люди любят деньги... но мне кажется, что заговор тлеет промеж твоих верных людей.... проверь тинг Снежных Волков...

   – Я проверю...

   Если бы Амелия могла сейчас видеть глаза императора, она бы испугалась блеска его сузившихся глаз.

   – Я тебе верю.

   Всего несколькими словами младшая жена императора смогла добиться эффекта, к которому стремились начальник императорской тайной стражи и его советник на протяжении нескольких недель. Если император и любил что-то кроме познания прелестей молодой жены, то это была рубка непокорных голов гордых тарков.

   Дайна Фарландская. Териум

   – Ай...

   Невысокая стройная девушка обиженно потирала свое плечо, это всегда неприятно столкнуться с кем-то в замкнутом пространстве. Винтовая лестница академии была как раз подобным неудобным местом.

   – Простите, вы не сильно ударились?

   Участливый тревожный голос молодого студента отдавал приятным женскому слуху баритоном. Она быстро стрельнула взглядом, чтобы составить свое впечатление. Студент оказался высоким симпатичным парнем, лет двадцати пяти, с развитой красивой фигурой и непослушными длинными золотистыми волосами.