Текст книги "Страницы тёмных снов (СИ)"
Автор книги: Влада Воронова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)
– 2 —
Алекс смотрел, как Карен, сидящая в салоне его машины, скользит пальцем по экрану планшета, перелистывая БДСМ-фотографии. «Не думал, что такие простые движения могут быть столь эротичны».
– Красиво, – сказала Карен. – Я не люблю верёвки, латексные или кожаные наряды, но здесь всё это не вызывает отторжения, потому что стало частью произведения искусства. Если есть люди, которые делают такие высокохудожественные фото, то почему на главной странице вашего сайта висит та гадость?
– Вы не первая задаёте этот вопрос. Но администрация ничего не хочет менять. Дело даже не в деньгах, потому что есть красивые фото от новичков, которые продадут их за гроши или даже предоставят бесплатно, за ссылку на свою страницу. Однако администрация считает, что чудовищный китч, который они вывесили – лучшее приветствие, и слышать не желает о том, что отпугивает столь гадкой рекламой немало потенциальных пользователей сайта.
– Можно заходить через страницу своей анкеты, и тогда уродливая картинка будет не видна.
– Большинство так и делает, – улыбнулся Алекс. – Но хватит БДСМ-а, мы собирались на выставку икебаны.
– Да, поспешим. Я хочу успеть купить брошюру о языке цветов в разных культурах. Без неё будет недоступна половина содержания букетов. Да и вообще это очень интересно, поэтому брошюры разберут вмиг.
– Как пожелаете, – Алекс немного прибавил скорости.
Тест действия, который он провёл с Карен, сработал на все сто. Во-первых, она заинтересовалась фотографиями. Ванилька бы вежливо отказалась или пролистала бы снимки быстро, только чтобы отвязаться. А Карен их именно смотрела, ей такое зрелище нравилось. Во-вторых, она больше внимания уделяла тем фото, где ситуация представлена со стороны Верха, передаёт эмоции Доминирущей стороны. В-третьих, проявила широту взглядов и восприятия, признала, что эстетичным может быть и то, что не по вкусу лично ей. И в-четвёртых, на самое сладкое, Карен больше всего понравились снимки тех практик, которые любил сам Алекс.
Упускать такую женщину нельзя ни в коем случае. Судьба не делает столь роскошных подарков дважды.
* * *
Рик сидел в кафе при студии, разбирал очередную порцию документов. Он устало потёр лицо ладонями. «Я не могу. У меня для такой работы нет ни знаний, ни умений, ни, что гораздо важнее, сил. Группе нужен профессиональный продюсер. А я хочу быть просто менеджером. Мне нравится заботиться о том, чтобы у моего мужа и моих друзей были удобные гримёрки, чтобы в коридорах клубов и концертных залов они не попали под сквозняки, потому что это опасно для голоса, а чай подавали вовремя и нужной температуры. Я могу и умею выбирать отели и номера, снимать квартиры и успевать занять в студиях хорошие комнаты для репетиций. И я могу заставить организаторов обеспечить достойные условия и хорошую охрану. Это гораздо лучше, чем быть устроителем вечеринок. Особенно когда твои идеи отвергают. А вот Майк, Карен и Элина любят обсуждать со мной сценарий концертов, им нравится то, что я предлагаю. Но вместо того, чтобы заботиться о моей группе и придумывать сценарии, я тону в море контрактов и финансовых отчётов. И я не умею находить новый персонал. Как я могу найти продюсера, который нас не обманет, если я даже Лайзу до сих пор не заменил?»
Однако нытьё делу не поможет. Надо протолкнуть группу на такой концерт или в такую телепередачу, где они засверкают как солнце, и тогда продюсеры прибегут сами. «А Карен выберет лучшего. Она самая здравомыслящая и скептичная среди нас».
Но сказать намного легче, чем сделать. Рик перелопатил весь интернет в поисках хотя бы намёка на вакансию. И не нашёл ровным счётом ничего. Везде или те же клубы, или бары. Да и туда попасть нелегко, на одно место десятка три желающих.
И тут появилась настоящая удача.
В Нью-Орлеане в день весеннего равноденствия начинается конкурс молодых исполнителей альтернативного рока, который завершится в летнее солнцестояние. Трансляция этапов будет идти по всей Америке от Бангора до Датч-Харбара и от Браунсвилла до Берроу.
«Мы можем войти в первую тройку финалистов».
Конечно, конкурс съест все сбережения. Целых три месяца, от двадцать первого марта до двадцать первого июня, жить придётся только на них, потому что работы в переполненном музыкантами городе будет не найти. Они вытеснят даже мексиканцев-нелегалов со стрижки газонов и мытья окон. А цены на жильё и продукты резко поднимутся. Но конкурс – единственный шанс выбраться из захолустного городишки (назвать Бирмингем большим городом можно только в сравнении с Джонсон-сити, который, по сути, деревня) на всеамериканскую, а то и мировую сцену.
«Я хочу увидеть Европу, Японию, побывать в Сиднее и в Южной Америке. А Майк достоин того, чтобы блистать в этих странах. Да и все остальные тоже».
Рик зарегистрировал группу на конкурсе. «Откажутся – отзову заявку. Но не думаю, что они скажут «Нет!»».
Рик пошёл в реп-зал, чтобы сообщить группе о конкурсе.
* * *
Алекс, одетый лишь в фартук, поварской колпак и кожаный ошейник раба, готовил на своей кухне овсяные печенья без сахара для Карен. На ногах позвякивали лёгкие кандалы, за которые он длинной цепочкой приковал себя к стойке, отделяющей кухню от столовой.
Не то, чтобы Алекс любил такие игры на сессиях, но дома этот нехитрый приём хорошо помогал справиться с приступами ощущения ненужности и неполноценности, которые накатывали на всех бесхозных, иначе говоря, одиноких Нижних.
Большинство из них снимали напряжение, проводя вечер с одноразовыми Хозяевами в БДСМ-клубе или баре. Это хорошо помогало, но у Алекса последнее время такие вечера оставляли жестокое похмелье, ещё хуже алкогольного.
«Юность закончилась, я и хочу постоянства. Хозяйку, с которой буду жить вместе, а не встречаться два раза в неделю в отеле. Возможно, даже детей. Дом достаточно большой, чтобы они случайно не увидели, как родители Темачатся. Интересно, Госпожа Карен хочет детей? Моих заработков с избытком хватит, чтобы нанять им няню с университетским дипломом педагога, поэтому моя Хозяйка сможет продолжать сценическую или любую другую карьеру. Бытовые дела тем более никого не обременят, если что, найму вторую домработницу. Надо расспросить Госпожу Карен осторожно».
Алекс шлёпнул себя по лбу. «Придурок! Самостоятельной и независимой женщине нельзя предлагать дом и прислугу, это не наёмная Доминантка с сайта интим-услуг. Едва я заикнусь о таком, Карен подумает, что я хочу купить её как шлюху, и пошлёт меня собирать потаскух на улице. Разумеется, после этого не подпустит к себе и на милю. Надо сказать по-другому… Типа «Вдруг начинаешь понимать, что хочешь семью, но трудно найти свою половинку». И снова придурок! Какая половинка?! Цельные и личностно зрелые люди сочтут оскорблением, что их назвали получеловеком. Нет… Не половинка. И не спутница. «Трудно найти человека, который тебя понимает, и которого понимаешь ты, настоящего напарника, партнёра, с которым можно вместе идти по жизни до самого заката». О, вот это хорошо! И обязательно извиниться за пафос и вычурность, иначе умный собеседник не поверит».
Алекс повеселел. «На Ванильный секс я соблазню Карен быстро. А в постели гормоны пробудят её Доминантность, выпустят на поверхность. И если осторожно подыграть, то Карен начнёт вести себя как Госпожа. И поскольку я не буду скрывать, что мне это нравится, моя королева больше никогда не станет прятать свою натуру».
Смартфон пропиликал несколько тактов из песни Карен. Алекс куснул себя за язык, чтобы не ляпнуть «Да, Госпожа», и ответил:
– Здравствуйте, Карен.
– Здравствуйте, Алекс. Мне очень жаль, но пойти с вами в театр я не смогу. Мы срочно уезжаем в Нью-Орлеан.
Алексу показалось, что сердце рухнуло на пол и разбилось.
– Почему? – он заставил себя говорить спокойно и ровно.
– Там будет очень важный конкурс. И мы его чуть не упустили из-за своей неопытности. Рик узнал о нём в последние минуты приёма заявок. Нам очень повезло, что мы успели попасть на него.
– Но… Я всё понимаю, Карен. Просто… Из-за жестокой конкуренции на таких конкурсах очень опасно.
– Мы команда, Алекс. Мы готовы защищать и поддерживать друг друга.
– Это хорошо. Я желаю вам победы.
– Спасибо, Алекс. Прощайте.
Карен отключилась. Алекс взвыл как раненый зверь и запустил мобильником в стену.
«Уйми истерику, болван! – тут же рявкнули мужские гормоны при дружной поддержке сабмиссивности и мазохичности, которые категорически не хотели терять столь привлекательную и близкую удовлетворялку. – Это наша самка! Мы первые её увидели! Мы её приручили! Мы не пустим её к другим самцам! Мы не пустим других самцов к ней!»
Алекс перевёл дыхание и кивнул. «Я ведь биржевой маклер. Могу работать из любой точки мира, где есть телефон и интернет. А Нью-Орлеан – это не мелкая дыра типа Джонсон-сити, где, учитывая процент девиантов среди Ванили, могло просто не быть Нижних мужчин. Зато в Нью-Орлеане этого зверья целое стадо, и половина, если не больше – бесхозные. Они все учуют Госпожу Карен, едва она подъедет к городу. И начнут охоту».
– А вот хрен вам! – вслух рыкнул Алекс на потенциальных конкурентов.
Он ловко и аккуратно упаковал в красивую коробку выпечку, снял цепи и со стационарного телефона позвонил на мобильник Карен.
– Я испёк вам печенье, – сказал он. – Возьмите на дорогу. К тому же в столь важный путь приятнее отправляться, когда кто-то провожает.
Растерянная и удивлённая Карен согласилась. Алекс быстро привёл себя в порядок, собрал в другую коробку обломки мобильника, чтобы после восстановить информацию, и поехал к дому Госпожи, благосклонность которой никому не собирался уступать.
* * *
Рик довольно потирал руки – он успел снять квартирку в относительно приличном районе за приемлемую цену. И оплатил аренду до конца июня, теперь домовладельцы не могли поднять цену, а у группы есть жильё и на десять дней после конкурса. С избытком хватит как для переговоров с продюсерами, так и для поиска квартиры в Бирменгеме. «Там мы по-любому за два-три дня пристроимся на работу в хорошем клубе».
Снять реп-зал не получилось – дорого и большая очередь, группа попадала в нужное помещение только за полночь. Но зато Рик нашёл неподалёку от дома старый склад с превосходной акустикой. А ещё там был не только туалет, но кондиционер «зима-лето», что позволяло как согреть помещение в феврале и остудить в мае. Рик принёс туда микроволновку, кофеварку, чайник, две кушетки и два кресла. Склад он выбрал двухсекционный, поэтому бытовые удобства не портили звук.
– Как тебе? – спросил Рик Майка.
– Отлично. Только надо ещё увлажнители воздуха. Обогреватели его сильно сушат, а это очень вредно для голоса.
– Забыл! – охнул Рик. – Сегодня куплю.
Майк вздохнул.
– Мне страшно. Всё так глобально.
– Ты справишься. На сцене ты звезда. И в жизни.
Майк усмехнулся криво:
– Не все так думают. Чёрный, да ещё гей. В Луизиане это сильно мешает. Многие здесь живут мерками начала двадцатого века, а то и девятнадцатого. Такие люди будут и среди судей.
– Тогда нам нужен приз зрительских симпатий, – подошла к ним Карен. – В голосовании участвует вся Америка, а не только Библейский Пояс. Синих и сиреневых штатов больше, чем красных. Синие без предрассудков, сиреневые – серединка на половинку, поэтому у нас есть шанс привлечь их на свою сторону. Да и в красных живут не только замшелые религиозники и тайные расисты. Нормальные люди тоже имеются.
– К сожалению, – проговорил Майк, – в синих и сиреневых штатах нас увидят только после того, как судьи допустят чёрного гея и белую, которая с ним связалась, к участию в конкурсе.
– Судьи дорожат своей репутацией, – возразила Карен. – А потому не смогут забраковать действительно хороший вокал, даже если он от людей не той кондиции. Поэтому, чтобы вокал был наилучшим, надо применить секретное оружие, которое даёт нам физиология.
Майк понимающе улыбнулся и кивнул. А Рик воскликнул возмущённо:
– Ты же всегда была против химии!
– Никакой химии, – фыркнул Майк. – Только натурпродукт.
– За эти натурпродукты… – начал Рик, но Карен перебила:
– Просто сделай так, чтобы на прослушивание мы попали шестого марта. Не пятого, не седьмого, а именно шестого. Сам же за двенадцать часов до выступления и дай Майку так, и сам его оттрахай настолько, чтобы он растаял от удовольствия, но после проследи, чтобы Майк как следует выспался, а утром хорошо поел.
– Ты что несёшь?! – возмутилась Элина. – Перед серьёзным пением нельзя наедаться и заниматься сексом!
– Нельзя петь с полным желудком, – с усмешкой ответила Карен. – А за два-три часа до него хорошо поесть необходимо, потому что полномерный вокал забирает много сил. И нельзя трахаться, как и заниматься любой другой тяжёлой физической нагрузкой непосредственно перед пением. А вот регулярно посещать тренажёрку и занятия по йоге или цигуну очень даже полезно. Как и качественно потрахаться накануне выступления. Положительные переживания хорошо стимулируют голос.
– Надо же, – охнула Лайза. – Как всё хитро!
– А почему на прослушивание мы должны попасть именно шестого? – заинтересовалась Элина.
– Месячные, – сказал Майк и глянул на Карен: – Так?
– Теоретически, самый их разгар, – кивнула она. – Или хотя бы уверенное начало. Первое предпочтительнее, но тут уже как повезёт. Капризы организма не проконтролируешь без химии, а она повредит голосу.
– Но ведь… – начала Элина.
Карен фыркнула:
– Ты где-нибудь слышала, чтобы известные певицы, у которых рабочий график расписан на пять лет вперёд, отменяли или переносили выступление из-за критических дней? Да таблоиды и жёлтые листки вцепились бы в это, как помойные крысы в ростбиф! Или чтобы дирекция театров и концертных залов составляла программу в соответствии с менструальным циклом доброй сотни певиц, у каждой из которых он свой. Да ещё и у большинства женщин цикл точностью часового механизма не обладает, месячные могут пойти на день-два раньше или позже, это нормально. Но самое главное, что прогнозу это не полежит.
– А почему тогда все говорят, что петь нельзя?
– Потому что толпа подхватывает байки, придуманные плохими преподавателями вокала. Во время месячных голосом управлять в два раза сложнее, поскольку меняется тонус всех мышц в организме, а мышцы живота и горла – не исключение. И изменения не постоянны, они могут варьироваться от цикла к циклу. Певицу надо учить отслеживать все вариации и правильно с ними взаимодействовать, поскольку неправильный вокал погубит голос быстро и необратимо. Но эти труды стоят потраченных на них сил и времени, потому что в критические дни голос звучит как никогда сочно, глубоко и красиво. Так что если есть возможность подогнать выступление под менструальный цикл, то качественно обученная певица возьмёт на «красные дни» самую вокально трудную партию. Глупо не воспользоваться преимуществом, которое даёт сама природа.
– Жаль, у мужчин такого нет, – вздохнул Майк.
– Мужчинам ещё проще, – возразила Карен. – Помнишь, что говорила миссис Фостер? «Израсходуй себя досуха, а после хорошенько выспись».
– Оооо, – Рик алчно посмотрел на Майка и сжал ладонями его бёдра, – с этим проблем не будет.
– Пусти! – отпихнул его Майк. – Карен, зачем ты ему сказала?! Этот ненасытный теперь от меня не отлипнет.
– А ты как будто против, – фыркнула Элина.
Рик опять помрачнел.
– Физиология – это хорошо. Но даже самый лучший вокал не гарантирует честность судей. Предрассудки могут оказаться сильнее.
– Это верно, – задумалась Карен. – Однако не только мы не соответствуем идеалам традиционности, читай – оголтелой консервативности. На конкурсе будет много таких. И они если и не все, то большинство поддержат идею непрерывной прямой онлайн-трансляции всего отборочного тура. К тому же многие из тех, кто соответствует канону, тоже боятся, что из-за судейской предвзятости их не допустят к конкурсу. А значит, поддержат идею прямой трансляции. Судьи могут сколько угодно ненавидеть ЛГБТ, цветных и нестандартных белых, но своим авторитетом музыкальных экспертов они дорожат. И не станут следовать эмоциям, когда на них смотрит вся Америка.
– Хм, – кивнул Рик. – Это верно. Я подкину твою идею на форум конкурса. Уверен, её быстро потребуют воплотить. И не только участники, но и зрители. А значит рекламодатели поддержат эту идею.
– В первую очередь идею надо внедрить в СМИ, – дополнила Карен. – Если журналисты заподозрят нечестность, то покоя судьям не будет.
– Точно! – обрадовался Рик. – Надо привлечь побольше СМИ. И конкурсанты со своими фанатами сделают это.
* * *
Мэри-Лу Джонсон, секретарша Алекса Гордона, элегантная тридцатилетняя блондинка с голубыми глазами, мрачно смотрела на экран компьютера. Хотя Гордон и был прав, когда сказал, что она может выполнять свою работу дистанционно, а потому ехать на три, а то и четыре месяца в Нью-Орлеан ей не нужно, Мэри-Лу была обижена. Возможности большого города несравнимы с Бирмингемом. А Мэри-Лу их не увидит.
А ещё в Нью-Орлеане гораздо больше незамужних женщин. Конечно, глупо мечтать о том, что сможешь увести к алтарю босса. Алекс Гордон – не самый значительный полководец в биржевых войнах, но и далеко не мелочь. Слишком крупная рыба для простой девушки.
С другой стороны, он никогда не говорил, чтобы Мэри-Лу заказала цветы, конфеты или столик в ресторане, взяла два билета в театр или на выставку. Это означало, что постоянной женщины у Алекса Гордона нет.
«Так почему ею не могу стать я?»
Мэри-Лу вздохнула. Надо найти способ поехать в Нью-Орлеан.
И как можно быстрее.
* * *
Необходимость присматривать за Лайзой никуда не исчезла, и потому Карен упорно читала дневники, сообщества и форумы сайта БДСМ-знакомств. Надо было как следует во всём разобраться.
Среди огромных потоков того, что иначе как истериками и бредом не назовёшь, Карен нашла сообщения трёх Нижних девушек, которые были весьма здравомыслящи, спокойны и адекватны.
«На свете столько умных людей! Так почему нам досталась Лайза?!» – злилась Карен.
Из бесед с девушками она вынесла главное: хороший Хозяин, одноразовый он или пожизненный, всегда будет уважать работу своей Нижней партнёрши, хобби, друзей, вкусы в одежде и тому подобные составляющие её жизни.
– Надо заранее определиться, – рассказывала в приват-чате первая девушка, – что именно ты хочешь отдать во власть Хозяина, а что оставить неприкосновенным. Я, когда искала постоянных отношений, всегда сразу говорила претендентам, что мои командировки, встречи по средам с подругами и боулинг по субботам неприкосновенны. А ещё две моих кошки и цвет моих волос. Если кому-то это не нравилось, то уговаривать его остаться я не собиралась. И если по ходу ваших отношений обнаружилась какая-то спорная территория, то вопрос о контроле над ней решает только Рабыня. Если тебе это не очень важно, то пусть ею управляет Хозяин. Если же ты этим дорожишь, то и принадлежать она должна только тебе одной. Нормальный Верх сразу согласится с тем, что ты оставляешь новую зону лишь для себя. А насильник будет добиваться контроля над ней. И такого Хозяина надо сразу гнать в три шеи.
– Никогда нельзя позволять внушать себе чувство вины, – говорила вторая. – Если тебе что-то нравится или не нравится, когда ты чего-то хочешь или не хочешь, ты не обязана в этом ни перед кем оправдываться, начиная с себя самой и заканчивая Ванильным обществом. Поэтому ты ищешь Хозяина со сходными вкусами и получаешь удовольствие. Но даже он не имеет права сказать тебе, что ты плохая или неправильная потому, что любишь нечто, которое ему не по вкусу, или тебя не привлекает то, что любит делать он. И тем более нет права у БДСМ-сообщества указывать тебе, как, с кем и на каких условиях реализовывать свои желания. Если Верх не разделяет твоих вкусов, то это не с тобой что-то не так, а он не подходит на роль твоего Хозяина даже на один раз, не говоря уже обо всей жизни. А если Хозяин, хоть одноразовый, хоть сессионный, хоть постоянный, намекает на то, что ты должна измениться, как-то переделать себя, отказаться от каких-то своих занятий или контактов, переменить мнение по какому-то вопросу или начать как-то иначе тратить свои деньги и своё время, то с таким человеком нельзя иметь дело. До тех пор, пока ты сама не попросишь у Хозяина совета относительно своей внешности или поведения, или в оценке какого-либо события, или ещё чего-нибудь, лезть с указаниями он не имеет права. Если кто-то так сделает, то надо тут же прекратить отношения «Хозяин-Рабыня» и на равных объяснять партнёру его ошибку. Если не прислушается и не извинится, то бежать от такого со всех ног и навсегда. И если извинится для вида, но после повторит свою выходку, то тоже порвать с ним немедленно и навсегда. Это насильник.
– Хороший Верх никогда не отказывается отвечать на вопросы о себе и ваших отношениях, – сказала третья девушка. – Только такому человеку можно позволить стать твоим Хозяином. Если же он начинает увиливать от ответа, ссылаясь на то, что Рабыня не имеет права задавать своему Господину эти вопросы, то перед тобой не Верх, а манипулятор. Или вообще маньяк.
– Я заметила одну странную вещь, – написала Карен. – На сайте много дамочек, которые советуют женщинам, попавшим в сложную ситуацию, не свои интересы защищать, а подстроиться под деструктив. Например, Хозяин одной девушки захотел, чтобы она сделала стрижку. А девушка очень дорожит своими длинными волосами. Я сказала бы, что девушке надо поставить вопрос о причёске в табу, и если Хозяин на него не согласен, то пусть проваливает к чёрту. Но это стадо куриц стало кудахтать, что у хорошей Рабыни таких вопросов не бывает. В другом случае девушку осуждали за то, что она проблему в отношения с Хозяином обсуждает с посторонними людьми на форуме, тогда как обязана делать это только с ним. Но ведь девушка говорила от ника, никаких указаний на свою личность или личность Хозяина не давала, а значит не разгласила конфиденциальные сведения без согласия второй стороны. Она просто озвучила проблему, в которой хотела разобраться и которая оказалась ей не по силам для самостоятельного анализа. Ведь только самой девушке решать, продолжить отношения с этим мужчиной или прервать, а если продолжить, то на каких условиях. Однако ей пытались внушить, что все проблемы имеет право решать только её партнёр, а она обязана лишь следовать его указаниям, во всём и всегда перед ним отчитываться и чуть ли ни на каждый свой вздох и шаг спрашивать разрешения. Но даже если эта девушка отдала своему бойфренду абсолютный контроль над собой, то она в любую секунду может забрать его обратно как полностью, так и частично. А если парень с этим не согласен, то вылетает из её жизни прочь. Это же основа основ в БДСМ – абсолютно всё делается только на добровольной основе. А те женщины пытались оправдать насилие.
– Это профессиональные жертвы, – ответила первая девушка. – Им нравится быть несчастными самим и делать несчастными других. Они хотели бы получать от жизни и от отношений с Хозяином удовольствие, но слишком трусливы, чтобы выкинуть из своей жизни деструктив, и тем самым оказаться в самом начале белого листа, на котором ничего нет. И слишком ленивы, чтобы приложить усилия и нарисовать на нём то, что хочется. Поэтому они ищут оправдания тому, что живут плохо, пытаются внушить себе, что всё в порядке. И очень хотят, чтобы все остальные женщины жили так же, как и они. Это позволяет им думать, что у них жизнь не патология, а норма. Ведь если все кругом одеты в лохмотья, то холод от собственного оборванства кажется не таким мучительным.
– Так и в Ванили всё то же самое, – сказала Карен. – Только сам человек определяет, какая у него будет жизнь и какие отношения.
– А конструктивность и деструктивность как жизни, так и отношений определяется только поступками человека, но ни в коем случае не способом трахаться, – ответила первая девушка.
Две другие собеседницы с ней согласились.
Карен написала «Спасибо», попрощалась, закрыла браузер и включила ноутбук.
Графа «Друзья» в профиле Лайзы была заполнена исключительно профессиональными жертвами всех разновидностей.
«Губить свою жизнь эта курица может столько, сколько захочет, – думала Карен. – Жизнь её, имеет право поступать с ней как угодно. Но пусть делает это так, чтобы не испортить конкурсные выступления нам!»
А надежд на это, зная Лайзу, было мало.
«Надо срочно переработать программу», – решила Карен.
* * *
Холл концертного комплекса «Саншайн» был битком набит народом: музыканты, звукотехники, танцоры, начинающие продюсеры.
– Смотри, – восхищённо охнула Карен и дёрнула Майка за рукав. – Стив Арчер!
– Пошли возьмём автограф! – Майк схватил её за руку и потащил за собой. Впрочем, Карен тут же его опередила, и Майк тянулся за ней как на буксире.
– Кто такой? – спросила Элина.
– Не знаю, – сказал Рик и стал искать по смартфону в сети. Спустя минуту начал читать вслух самые важные фразы: – Солист школьного хора… окончил Академию Музыки… Тенор… После выпуска – солист Чикагской оперы…
– Ого! – охнула Элина. – Парень крут.
– Да, – кивнул Рик и продолжил: – Авария… Травма горла… Голос восстановлен для разговора, но не для пения… Пробовал преподавать, но из-за отсутствия известного имени не имел успеха… Стал продюсером… Его группа участвует в конкурсе рок-альтернативы «Голос Солнца» в Нью-Орлеане.
Рик убрал телефон.
– Смелый и сильный парень, не сдаётся. Молодец.
Вернулись Карен и Майк, весьма довольные полученными автографами.
– Группа «Блад Эрроу» на сцену, – разнеслось из динамиков под потолком, – группе «Винд-Оф-Дримз» приготовиться.
Карен, Майк, Элина, Рик и Лайза подошли к двери.
Стив Арчер, высокий красавец с длинными каштановыми волосами, проводил их злобным взглядом.
– «Гостс-Маунтс» вылетает во втором отборочном туре, – сказал он спонсору группы и брату солиста, бесцветному русоволосому мужчине лет тридцати пяти. – Максимум в одной восьмой конкурса.
– Почему? – возмутился тот.
– А ты посмотри на тех двоих, – кивнул он на Майка и Карен. – На то, как они держат спину и голову, как дышат. Как говорят.
– Ну прямые у них спины, даже слишком, подбородки задраны, и что?
– Такая «королевская осанка» свойственна только танцорам и певцам академической школы. Лёгкие постоянно должны быть развёрнуты, а воздух от носоглотки идти в них свободно. Поэтому академистов приучают всегда правильно держать спину и голову. Дышат от пупка до кадыка – такого без длительной тренировки не бывает. По своей природе, изначально женщины дышат только грудью и ключицами, мужчины – животом и грудью. К постоянному полному дыханию человека надо приучать специально и долго. Голоса у этой парочки полностью опёртые, то есть они говорят от диафрагмы и с опорой на неё, что тоже от природы не бывает, этому надо специально учиться, и не один месяц. Что касается диапазона, то по нескольким фразам трудно судить, но у парня явно баритон. О девчонке точно не скажу, скорее, переходный диапазон между сопрано и меццо. Это редкость, и всегда плюс. Голоса у них не шедевр, в хороших театрах с такими не блистать, однако вполне добротные, на уровне провинциальной оперы.
Спонсор помрачнел. Он сделал ставку на спешно наработанный академический вокал своего брата, среди рокеров даже такая подготовка – редкость, но эти двое по технике и возможностям обходят его в забеге на милю.
– А если они выйдут из конкурса?
Стив пожал плечами.
– До полуфинала «Гостс-Маунтс» дойдут. А к финалу я успею натаскать их получше, будет шанс на призовое место. Если, конечно, твой братец не станет отлынивать и нарушать режим с диетой. Голос требует ухода и постоянной практики, я вам обоим это с самого начала говорю.
– Да понял я, понял, – буркнул спонсор.
* * *
Карен, сидя за столиком маленького кафе неподалёку от склада, с интересом смотрела на Алекса.
– Надеетесь, я поверю, будто вы оказались здесь случайно?
– Нет, – улыбнулся он. – Я приехал специально, чтобы соблазнить вас.
– Ох ты! – иронично усмехнулась Карен.
– Вы мне очень нравитесь. Настолько сильно, что я задумался о свадьбе. Но сначала надо понравиться вам. Поэтому я здесь.
– Откровенно, – ответила Карен. – Я высоко ценю такую смелость и прямоту. И ответила бы «Мне надо подумать», будь вы обычным парнем.
Алекс хотел что-то сказать, но Карен опередила:
– Дайте объяснить. Алекс, вы заслуживаете счастья, только проблема в том, что я не могу вам его дать. Я ведь Ванилька. Как бы сильно я вам ни нравилась, но со мной вы никогда не получите того, что вам необходимо.
– Я знаю, – сказал Алекс. – И надеюсь, что сила влечения изменит меня. Такое бывает. Гормоны творят невероятные вещи.
Карен посмотрела на него с сомнением.
– Но ведь сексуальные предпочтения как отпечатки пальцев – заложены ещё до рождения и неизменны до смерти.
– Не совсем так. Сильный всплеск гормонов может подкорректировать кое-какие детали. Когда я думаю о вас, мне не нужна ни Тема, ни что-то или кто-то ещё.
Карен отрицательно покачала головой.
– Это очень ненадёжная основа для постоянных отношений столь глубокого уровня.
– А надёжной основы для них нет вообще. Миллионы пар клянутся перед алтарём в вечной любви и разводятся через год-другой. Или живут, ненавидя друг друга, сами отнимают у себя возможность начать жизнь заново и найти счастье. Однако это не означает, что счастливые браки невозможны.
– Тоже верно, – согласилась Карен.
– Поэтому я предлагаю попробовать. Не сложится, так не сложится. Но это лучше, чем сожалеть о несделанном, и всю жизнь думать, а что было бы, используй вы ту давнюю возможность.
– И это верно.
Карен немного подумала.
– Алекс, у меня сейчас очень сложный период – конкурс, много репетиций и волнений. Поэтому какая-то часть меня очень хочет воспользоваться вами, потому что вы привлекательны, а секс хорошо снимает нервное напряжение и подзаряжает. Будь вы просто парнем, который клеит приглянувшуюся девчонку, я ответила бы согласием. Но у вас есть ко мне серьёзные чувства. Поэтому предлагать вам секс ради секса будет нечестно.
– А я не против начать с малого. Пусть будет просто секс. Он многое определяет в любовных отношениях. Либо я понравлюсь вам так же сильно, как вы нравитесь мне, либо мой интерес к вам исчезнет. Давайте встречаться на тот срок, пока вы будете в Нью-Орлеане. А после решим, что делать дальше – расстаться или продолжить.
Карен прикусила губу, не зная, на что решиться.
– Идея хорошая, но мне надо подумать. Завтра. Я отвечу вам завтра в это же время. Либо словом «нет», либо адресом отеля.
– Это справедливо, – согласился Алекс. – Я не хочу давить на вас, но буду ждать адрес.
– Я подумаю, – твёрдо сказала Карен. – А сейчас я пойду домой.
