Текст книги "Страницы тёмных снов (СИ)"

Автор книги: Влада Воронова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

– «Ди Форм» с песней «Мазохист», – продолжил третий.

Как ни странно, а простая и примитивная игра захватила многих, вскоре появились лидеры гонки и болельщики.

Затем Карен дала людям возможность немного расслабиться и потанцевать, но к третьей мелодии как-то незаметно втянула публику в конкурс танцоров танго – все стали если не участниками, так болельщиками.

– Этот танец – идеальное воплощение идеи добровольного подчинения и осознанного, ответственного владычества, – говорила Карен. – Так где искать лучших танцоров, если не здесь?

Эд с изумлением поймал себя на том, что горячо болеет за фемдомную парочку, в которой женщина изысканно и страстно вовлекала мужчину в ритм и стиль своих движений, а он чутко поддерживал, подстраховывал свою Госпожу в её танце-полёте.

Марта сидела у ног Эда и от волнения крепко сжимала его ладонь. То, что Марта выбрала тех же конкурсантов и так переживает за них, обрадовало. Восхитительное чувство единения, которое связало их когда-то, но со временем начало притупляться, становиться привычным, сегодня вспыхнуло с новой силой.

Эд успокаивающе потрепал Марту по волосам, а она доверчиво прижалась к нему.

– Не бойся, они выиграют, – сказал Эд.

И Марта с Эдом одновременно закричали восторженно, когда так и случилось.

После опять был небольшой отдых, а за ним – состязание на скорость в одном из самых известных способов связывания в шибари…

– Это и правда лучший открытый БДСМ-клуб Нью-Орлеана, – сказал Эду Крис Блеквуд.

Эд кивнул, скользнув по мужчине рассеянным взглядом. Бизнес отступил куда-то далеко, сейчас важнее всего была их связь с Мартой.

Они даже поучаствовали в одном из экшенов – БДСМ-практике как самостоятельном действе или составляющем элементе сессии. Скованная и подвешенная к потолку Марта довольно, расслабленно улыбалась, когда Эд раскачивал и крутил её.

Вечер получился весёлый и лёгкий, Эд, давно утративший вкус к таким мероприятиями, даже пожалел, что настало время возвращаться домой.

К нему и Марте подошла Карен.

– Всё оказалось не так плохо. Клуб симпатичный, но любая БДСМ-публичность – это не моё.

– Почему? – изумился Эд. – Вы сделали этот вечер! Даже лучше, чем Тед Оллер.

– Именно поэтому. Я же актриса, поэтому любое развлечение, которое делается при свидетелях, автоматически превращается в работу. А на работе отношения могут быть только деловыми.

– Можно найти более приватную компанию. Даже очень приватную.

– Нет, – отрезала Карен. – Любая групповуха не для меня.

– А как же общение?

– Ванильно-приятельски. Погулять в парке, посидеть в кафе, посплетничать.

Крис Блеквуд посмотрел на Карен с недоверием.

– После того, как вы вели этот вечер, такие слова сомнительны.

Карен фыркнула:

– Когда вы развлекались, я работала. Помогала одному придурку спасти его бизнес. И теперь хочу домой, чтобы наконец-то расслабиться и отдохнуть. В клубы я больше ни ногой. В смысле, для развлечения. Ванильные они или БДСМ-ные, а всё равно всё обернётся ещё одной трудовой сменой.

Марта опустилась на колени, прикоснулась губами к руке Эда, а когда он на неё посмотрел, закрыла себе рот ладонью.

Эд сказал:

– Можешь разговаривать с этими двумя людьми в любое время.

– Благодарю вас, Хозяин, – тихо и кокетливо проговорила Марта.

Карен слегка прикусила губу, чтобы скрыть улыбку – её столь строгие церемонии забавляли, но Марта явно ими наслаждалась. «Каждому своё счастье», – мысленно сказала Карен.

Марта встала, скромно потупила взгляд и проговорила:

– Госпожа Карен, а Джей Карлтон вам заплатил хоть что-нибудь? О нём говорят как о жутком сквалыге, но я юрист и могу вам помочь заставить его раскошелиться.

– Спасибо, но гонорар я с него уже стрясла. Достаточно было во время второй паузы сказать, что или он платит мне и нанимает нашу группу на две недели, или я ухожу из клуба прямо сейчас.

– А выступление в «Тёмном бархате» не повредит вашей репутации?

Карен фыркнула:

– У меня сейчас вообще нет никакой репутации, потому что для мира я никто. Если мы станем известной группой, таблоиды и так выставят на показ все детали нашего прошлого и настоящего. Это издержки профессии. Если не станем, то на развлечения и сексуальную ориентацию официантки или продавщицы всем плевать.

Блеквуд смотрел на Карен со всё большим интересом.

– Ваш выговор и стиль речи не похож на то, как говорят продавщицы и официантки.

Карен светски улыбнулась:

– Моя бабушка считала, что пока есть публичные библиотеки, беднякам стыдно быть необразованными. А сейчас вынуждена вас покинуть – с утра много работы. Приятной ночи.

Карен ушла. Блеквуд проводил её взглядом.

– Необычная женщина. – Немного помолчал и спросил: – Мистер Валевски, можно задать вопрос вашей Рабыне?

– Можно. Но отвечать или нет, решает она.

– Спасибо, – кивнул Блеквуд и обратился к Марте: – Миз, у Госпожи Карен есть Рабы?

– Мы не настолько дружны, чтобы обсуждать интимные вопросы, но, насколько я заметила, она одна и к монашеству не склонна. Если вас не смущает то, что Госпожа Карен – новичок в Теме, у вас есть шанс добиться её благосклонности.

– Спасибо, – улыбнулся Блеквуд.

* * *

Лайзу распирали эмоции и впечатления. Молчать она, как ни старалась, не могла.

– Он совершенство. Идеал мужчины, – расписывала Лайза своего бойфренда Карен и Элине. От переполняющих её чувств Лайза металась по комнате девушек.

– Сядь, не мельтеши, – цыкнула на неё Карен.

– Голова от твоих метаний болит, – поддержала Элина.

– Вы ничего не понимаете! – Лайза на несколько мгновений замерла и опять принялась расхаживать по комнате. – Он необычайно терпелив и снисходителен к женским слабостям.

– Что? – оторопела Элина.

– К чему он там терпелив и снисходителен? – проговорила Карен, а Лайзе показалось, что её голос стал похож на клинок меча.

Лайза вздёрнула подбородок и сказала склочно и категорично:

– Только очень сильный, умный, уверенный в себе, лишённый предрассудков и комплексов мужчина будет терпеливо и снисходительно относиться к женским капризам и истерикам, потому что понимает слабость и повышенную эмоциональность женщин.

– А ещё их непроходимую тупость, – добавила Элина.

– Какую ещё тупость?! – возмутилась оскорблённая замечанием Лайза.

А Карен сказала:

– Если человек действительно умный, сильный, уверен в себе, лишён предрассудков и комплексов, то, вне зависимости от пола, никогда не будет терпеть ничьи капризы и истерики, а тех, кто попытается такое устроить, немедленно вышвырнет из своей жизни опять же вне зависимости от их пола. Терпеть капризы с истериками и снисходить к ним будет только или трусливое тупое ничтожество, которое неспособно делать себе ту жизнь, какую хочет, или манипулятор, который смотрит капризы и истерики партнёра как на средство использовать его.

– Вот это точно! – согласилась Элина.

– Вы мерзкие, отвратительные, злобные и завистливые суки! – заорала Лайза. – Вы никогда не получите женского счастья, потому что оно не для мизогиничек!

– Вот мне всегда было интересно, – спокойно, задумчиво сказала Карен, – чем женское счастье отличается от мужского, и если у мужчин и женщин счастье разное, то как они могут создавать счастливые пары?

– Счастливые пары – это миф! – голосом телепроповедницы возгласила Элина. – Брак надлежит заключать только ради размножения. Всё остальное есть козни диавольские!

Карен расхохоталась, а Лайза провизжала:

– Вы никогда не узнаете, что такое счастливая семья, пока не признаете, что отличаетесь от мужчин, не примите свою женскую природу, её слабость и ранимость!

– Добро пожаловать в средневековье! – засмеялась Элина.

А Карен сказала серьёзно и твёрдо:

– И мужчины, и женщины слабы и ранимы одинаково, как одинаково сильны и неуязвимы, потому что и те, и другие одинаково люди.

Лайза бросила брезгливо:

– Как надо ненавидеть себя, чтобы отрицать свою женскую природу!

Элина вспылила:

– Если для того, чтобы стать женщиной, надо перестать быть полноценным человеком, я лучше буду бесполой!

– Да ты и есть бесполая!

– Зато не безмозглая и не бесхребетная!

– Элина, – спокойно проговорила Карен, – не кричи, оно того не стоит. Ведь всё очень просто. Для человека естественно быть сильным, смелым, уверенным в себе, умным, самостоятельным и независимым, наслаждаться этим ежесекундно, и никто – ни женщины, ни мужчины – в этом правиле не исключение, но лишь при условии, что человек хочет быть именно человеком, а не пустым местом.

– Действительно, – согласилась Элина. – Каждый выбирает сам – человеком быть или предметом для поимения.

– Завидуешь, потому что тебя никто никогда поиметь не захочет! – выкрикнула Лайза. – Как и тебя! – ткнула она пальцем в сторону Карен.

– Всё верно, – спокойно согласилась Карен. – Нас не имеют, с нами занимаются любовью.

– Только что-то мужика рядом с вами не видно, – злорадно сказала Лайза. – И не будет никогда. Потому что мужчине нужна женщина, которая без разговоров признает его силу и отдаст ему свою слабость, и ему не интересен ещё один мужик, пусть и с вагиной вместо члена!

Карен фыркнула:

– Мужчина говорит о женской слабости и беспомощности, только если боится, что женщины увидят его глупость, трусость и лень. Или если он хочет скрыть от них свою подлость, манипуляторство и стремление к насилию. Женщина говорит о женской слабости и беспомощности, чтобы оправдать свои глупость, трусость и лень перед самой собой. Или если она хочет скрыть от всех остальных людей свою подлость, манипуляторство и стремление к насилию. Мужчина и женщина действительно во многом разные, но в трусости, глупости и лени, а ещё в подлости, манипуляторстве и стремлении насиловать они одинаковы. Равно как и в смелости, уме, трудолюбии, порядочности и благородстве. С чем жить, каждый человек выбирает сам.

– По вашим одиноким постелям видно, что и как вы выбрали, – презрительно бросила Лайза.

Элина ответила насмешливо:

– Ты тоже не на супружеском ложе спишь.

А Карен сказала:

– Я читала твой сайт БДСМ-знакомств. И даже подружилась там с девушкой, которая обожает чувствовать себя рабыней своего мужчины, выполнять его приказы и подчиняться его запретам. Она нашла себе постоянного бойфренда, который даёт ей всё это, они живут вместе. «Глубоко хозная Нижняя», как принято говорить в БДСМ. Так вот, эта девушка владеет маленькой юридической фирмой и нередко берёт дела, из-за которых проводит в офисах по восемнадцать часов в день, а когда возвращается домой, то просто падает в постель и засыпает. Её Хозяин в такие времена присылает ей СМС с приказом поесть горячего или сделать пятиминутную гимнастику, а ещё запрещает самой водить машину, потому что, погружённая в мысли о деле, она плохо следит за дорогой, или слишком устаёт, может уснуть за рулём. Если дело опасное – а такое бывает нередко, то Хозяин запрещает своей Рабыне рисковать жизнью бесполезно для её победы этом деле. При этом он никогда не требует от девушки нарушать конфиденциальность, рассказывая ему о подробностях дела. Когда же всё дошло до вердикта суда, и у девушки появилось два-три дня передышки, её Хозяин запрещает ей на это время пользоваться телефонами, телевизором и интернетом, читать газеты, и приказывает побольше спать и заниматься цветником, который она сама когда-то и сделала. Сам же Хозяин – обычный офисный винтик, который вряд ли когда-то достигнет в своей карьере высот, и прекрасно это знает. Но он не создаёт себе проблем из-за того, что его женщина зарабатывает больше, да ещё и СМИ о ней нередко пишут как об отважном, сильном и умном бойце, который борется с несправедливостью, а его самого не всегда замечают даже коллеги на работе. И когда я спросила эту девушку, что она сделает, если её Хозяин запретит ей брать какое-то конкретное дело или прикажет стать тихим нотариусом, чтобы жить в соответствии со слабой и уязвимой женской природой, то девушка сказала: «Если такое прозвучит, то я сразу же вызову полицию, потому что это будет не мой бойфренд, а мошенник с пластической операцией».

Элина кивнула:

– Всё верно. Умная и сильная женщина никогда не выберет себе в партнёры дурака и слабака, который для самооправдания хочет сделать её слабее и глупее себя. И даже если женщина хочет, чтобы в постели мужчина её не ласкал, а связывал и порол, то сути дела это не меняет – назвать женщину слабой, глупой и уязвимой может только ничтожный мужчина.

– Ну конечно, – ядовито проговорила Лайза, – все тысячелетия человеческой истории делали ничтожества.

– Хоть сколько-нибудь привлекательной жизнь в те времена не назовёшь, – ответила Элина. – А те мужчины, которые делали что-то действительно выдающееся, такое, что продвинуло человечество вперёд и вверх, сексистами не были.

– Глупые сказки для утешения одиноких недотраханных сучек! – упиралась Лайза.

– Если мы такие плохие, – сказала Карен, – то почему ты всё ещё с нами?

Лайза посмотрела на неё ошарашенно.

– Что?

– Лайза, нам с Элиной плевать, с каким мерзавцем ты спуталась на этот раз, но нам не нравится, что ты норовишь унизить и оскорбить нас за то, что мы не подбираем всякую шваль. А Майку и Рику не нравится, что ты постоянно капризничаешь и требуешь от них комплиментов, хотя на самом деле готовишь и убираешь хуже их, в твои дежурства по дому все стараются из него уйти. И нам всем надоело, что ты не хочешь организовать свою интимную жизнь так, чтобы она не мешала репетициям, и тем более работе. Ты единственная, кто пропускает репетиции и может даже не прийти на выступление. Мы – команда, а ты постоянно из неё выпадаешь. Так забирай свою долю бюджета за вычетом того, что уже потрачено на твой прожиток, и уходи.

Лайза оторопела. Такого она никак не ожидала.

– Это не тебе решать, Карен!

– Элина, – обратилась к ней Карен, – ты согласна?

– Да.

– Тогда пошли спросим парней.

Прежде, чем Лайза успела что-то сказать, Карен вышла в общую комнату и постучала к Майку и Рику.

– Мы с Элиной за то, чтобы Лайза ушла из группы. Немедленно.

– Что? – выскочил в общую комнату Рик. – Но у нас через три дня одна восьмая конкурса.

– И мы готовы, чтобы пройти в четвертьфинал без неё. Пусть даже последними в списке, но мы туда попадём. И у нас будут не менее пяти недель, чтобы подготовить звёздное выступление без светотехника.

– Я согласен, – вышел в общую комнату Майк. – Лучше пусть шоу будет менее зрелищным, но с уверенностью, что все его участники не подведут друг друга.

– Нам надо завоёвывать зрителей, – возразил Рик. – А для этого необходимо зрелище. Поэтому если и увольнять Лайзу, то лишь после того, как пройдём в четвертьфинал. Если, конечно, Лайза не осознает свои ошибки и не исправится.

Элина хмыкнула:

– Мы уже придумали альтернативу светошоу. Не очень хорошую, тут не поспоришь, но это только по неопытности. К четвертьфиналу мы сочиним что-нибудь получше. К тому же в конкурсе на первом месте всё равно музыка и вокал. А с этим у «Винд-Оф-Дримз» проблем нет.

– Я не против побольше репетировать, – сказал Майк. – Пусть даже придётся отказаться от подработок.

– Я за, – ответила Карен.

– И я, – кивнула Элина и подытожила: – Три голоса за увольнение, один против. Лайза, собирай вещички. И побыстрее.

– Счастливого пути в Джонсон-сити, – насмешливо сказал Майк.

– Вы там окажетесь раньше меня! – выкрикнула Лайза и, громко хлопнув дверью, ушла из квартиры.

Рик проводил её хмурым взглядом.

– По чести сказать, мне стало легче, когда она ушла. Пойду подготовлю её расчёт.

* * *

Оказавшись на улице, Лайза первым делом пошла в кафе. Чашка капучино всегда помогала успокоиться.

Берн очень заботился о репутации Лайзы, поэтому купил специальную анонимную сим-карту, с которой звонил ей и говорил, в каком номере отеля свиданий она должна быть. Это надёжно защищало от того, что кто-то даже случайно увидит связь Лайзы со спонсором и братом конкурента её группы. Она была очень благодарна Берну за такую заботу, но сейчас это создало некоторые сложности.

Секретная симка сейчас была в кармане Берна, а не в телефоне, и потому Лайза не могла ему позвонить. Выслушав сакраментальное «Телефон вызываемого абонента выключен или находится вне зоны действия сети», Лайза стала думать, как связаться с Берном. Он не оставил никаких инструкций о том, что делать в экстренных случаях.

Лайза не знала ни телефона и адреса квартиры Берна, ни телефонов и адреса его офиса. «Но ведь у администрации конкурса есть все его контакты, – сообразила она. – Но там вряд ли можно их раздобыть. Зато в студии можно! Там у менеджеров есть телефон и адрес для связи. И народ в студии не такой скрытный, как в «Саншайне»».

Лайза поехала в студию. Полтора часа разговоров и три банки пива сделали своё дело – она узнала о Берне всё.

Лайза глянула на часы. Берн должен был быть ещё на работе. Она поехала к одному из довольно дорогих офисных зданий Нью-Орлеана. В фойе Лайзу остановила охрана.

– Прошу прощения, миз, войти в здание могут только работники или приглашённые. Покажите пропуск или скажите, с кем у вас назначена встреча.

– Сообщите Берну Деррику в офис 17503, что его хочет видеть Лайза Торн.

Парень на рецепшене позвонил секретарше Деррика и после короткого разговора сказал Лайзе:

– Проходите. Этаж семнадцать, направо.

Довольная Лайза поднялась, вошла в кабинет Деррика и едва не задохнулась от удивления и испуга, когда Берн прожёг её злым и яростным взглядом.

– Ты что творишь?! – зарычал он на неё. – Какого чёрта ты сюда заявилась?

– Я… Берн, я больше не работаю в «Винл-Оф-Дримз». Теперь я свободна и буду делать световое шоу для твоего брата.

– Как это не работаешь? – взревел Берн.

– Ну да, я уволилась, – со склочными интонациями ответила Лайза. – Они меня не ценили!

– И теперь надеешься, что я найму тебя в штат к Кевину? – с яростью прошипел Берн. – Чтобы его выгнали за переманивание чужих специалистов? И внесли в чёрные списки для всех других конкурсов? И чтобы мой бизнес начали трясти проверками?

– Но…

– Для перенайма специалистов есть особый регламент! И его нарушение портит репутацию! Твоя дурацкая выходка принесёт мне убытков на десятки тысяч!

– Но что я могла сделать? – Лайза почувствовала себя оскорблённой. – Они отвратительно со мной обращались! Как я могла там оставаться?!

– И потому даже не попыталась отомстить за свои унижения? – презрительно бросил ей Берн. – Ты будешь опять работать в какой-нибудь дешёвой закусочной, а они – блистать на телеэкранах и зарабатывать миллионы? Ты этого хочешь?

Это был жестокий и очень болезненный удар. Сравнение перспектив «Винд-Оф-Дримз» и самой Лайзы хлестнуло её не хуже плети.

– Но что я могла? – со слезами воскликнула Лайза.

– Посоветоваться со мной, – Берн подошёл к ней, обнял. – Ты же девочка, глупенькая и слабая, тобой владеют эмоции, которые ты, как и любая женщина, не способна держать под контролем, но я всегда помогу тебе. Ты уничтожишь тех, кто тебя обидел, а когда они окажутся в ничтожности, ты сможешь работать на Кевина и всегда быть рядом со мной.

Берн взял в поцелуе губы Лайзы. А когда она расслабилась в его объятиях и прижалась к нему, сказал:

– Только ты должна всегда слушаться меня, потому что я умею делать бизнес и управлять людьми. Я научу тебя быть успешной, сделаю так, что все будут завидовать тебе. Ты же хочешь, чтобы я тобой гордился, чтобы никто не сомневался в твоём праве стать частью высокого общества и всегда быть со мной?

– Да, Берн. Я очень этого хочу! – Лайза потянулась за новым поцелуем.

Он обласкал её губы своими и улыбнулся:

– Тогда слушайся меня и ничего не делай, не посоветовавшись со мной.

– Да, любимый. Я больше тебя не подведу.

– Хорошая девочка, – опять поцеловал её Берн. – Я знаю, что ты хочешь быть лучшей. Что ты сможешь быть лучшей. И быть моей.

– Я твоя, Берн.

– А моя девочка не может оставить своих обидчиков безнаказанными, так ведь?

– Да, Берн.

– Умница. Ты всё делаешь правильно. А теперь поезжай к «Винд-Оф-Дримз». Они твои враги, но ты же хочешь их победить?

– Очень хочу!

– Вот и молодец, – снова поцеловал её Берн. – Тогда обмани этих ничтожеств, обведи их вокруг пальца. И в нужный момент столкни их в грязь, где им и место.

– Да, Берн. Как мне это сделать?

– Попроси прощения. Скажи, что ты порвала со своим парнем, и теперь будешь заниматься только работой. Они начнут смеяться над тобой, но ты перетерпи. Скоро ты будешь смеяться над ними, когда они опозорятся на всю Америку.

Лайза улыбнулась и приникла к губам Берна.

– Я сделаю всё, любимый.

– Не подведи меня, – Берн строго смотрел ей в глаза. – Я хочу гордиться мой девочкой.

– Я не подведу! – горячо заверила Лайза.

Берн улыбнулся и повлёк её в комнату отдыха.

– А сейчас я придам тебе сил для твоих подвигов.

Счастливая Лайза начала расстёгивать ему рубашку.