Текст книги "Навий мир (СИ)"

Автор книги: Влад Порошин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Глава 9

Первую учебную пару сегодняшнего суетного дня вёл пока незнакомый мне профессор академии – Козьма Александрович Индикоплов. Низенький и даже тщедушный 50-летний профессор магии читал лекции по интереснейшей теме «Теоретического чароведения». По его строгому научному мнению абсолютно любое заклинание можно было сгенерировать самому. Однако без знания основ построения магических фраз об этом не могло быть и речи. На этой 20-минутной тираде профессора, которую я передал в очень усечённом виде, большая часть нашего 2-го курса погрузилось в крепкий оздоровительный сон. А ко мне прямо в открытое окно аудитории прилетел маленький бумажный самолётик.

– Я вижу восторженные поклонницы и здесь не оставляют вас в покое, гражданин из Навьего мира? – раздражённо прошипел Козьма Александрович.

– Почему сразу поклонницы? – буркнул я, не смея без разрешения развернуть самолётик. – В прошлый раз подобным способом меня вызвал к себе в кабинет ректор Самарий Спитамович.

– Тогда читайте вслух, может быть после этого ваши товарищи соизволят проснуться? – хмыкнул профессор магии.

Я встал из-за парты, прокашлялся, удостоверился, что весь второй курс протёр сонные глаза и, развернув бумажную птичку, принялся читать:

– Срочно прибыть в кабинет №5 для беседы с сыщиком королевской полиции, гражданином Персеевым. Точка, – закончил я короткое сообщение.

– Учтите, гражданин из Навьего мира, на экзамене от меня на послабления можете не рассчитывать, – сквозь зубы произнёс Индикоплов и разрешил мне выйти.

***

Насколько я успел узнать – в пятом кабинете, что располагался на первом этаже главного корпуса, находились стеллажи со множеством документов касаемых как хозяйственной деятельности академии, так и личных дел студентов и преподавателей. Наверное, поэтому сыщик из столицы и обустроил здесь своё временное рабочее место. Во-первых, многое находится под рукой. А во-вторых, если гибель студента Немира Гамаюна будет признана несчастным случаем, то для отчёта можно будет найти какие-нибудь нарушения в закупке овсянки или макаронных изделий и представить их в качестве доказательств профессионализма своей работы. И я даже не удивился, когда войдя в кабинет, первым делом увидел большую стопку хозяйственной документации, что стояла перед сыщиком Маккеем Персеевым.

– Присаживайтесь, – сухо кивнул мне седовласый 45-летний мужчина, облачённый в высокую водолазку и в кожаный пиджак, в котором любил щеголять враг народа и создатель Красной армии, товарищ Троцкий.

Кроме того Персеев носил на носу круглые очки, чем напоминал товарища Троцкого ещё больше. Ему только для полноценности образа комиссара красной армии не хватало фуражки с пятиконечной звездой и увесистого нагана на боку. А чтобы подчеркнуть свою важность и значимость сыщик ещё пять минут изучал какие-то бумажки, не обращая на меня внимания.

– То есть вопросов вы ко мне больше никаких не имеете? – спросил я, чтобы беседа как-то сдвинулась с мёртвой точки.

– Вот из-за того, что вы, современная молодёжь, нетерпеливы и непоседливы и случаются подобные происшествия, – пророкотал он. – Чем вы конкретно занимались в полночь около стен старой заброшенной крепости?

– Целовал красивую девушку, – натужно улыбнулся я. – Каюсь, люблю красивых девушек, и мне нравится их целовать. И хочу заметить, что я и она – совершеннолетние, и по правилам академии поцелуи пока не запрещены.

– Значит вместо того, чтобы готовиться к занятиям, учить уроки, вы целовались? – зло прошипел сыщик.

– А нам ничего не задали, могу показать дневник, – хмыкнул я, обозвав про себя сыщика – набитым дураком.

– Факт нарушения дисциплины будет указан в моём отчёте, – рыкнул гражданин Персеев. – Теперь расскажите, что вам показалось в поведении Немира Гамаюна странным? – спросил сыщик, перед этим заглянув в шпаргалку, чтобы вспомнить фамилию погибшего парня.

– Почти всё, – кивнул я. – Во-первых, мне показалось странным, что обряд вызова демона Немир проводил в таком необычном месте.

– Не понял? – насторожился сыщик.

– Вот смотрите, – тяжело вздохнул я. – Там недалеко от крепости стоят самодельные скамеечки, куда учащиеся иногда ходят целоваться, пить пиво и играть на гитаре. И студент 4-го курса это знал наверняка. Так почему тайный обряд он провёл ни в крепости, ни за её северной стеной, а здесь на виду у случайных свидетелей?

– Почему? – вдруг задумался Маккей Персеев. – Кхе, кхе, кхе, наглотался какой-то дряни вот и сунулся туда, куда не надо.

– Если бы он наглотался, как вы сказали, какой-то дряни, то провёл бы обряд прямо перед нашим домом, – протараторил я. – И, кстати, даже первокурсники в курсе, что приручить дымного демона невозможно, это почти самоубийство.

– А вдруг его кто-то довёл до самоубийства? – прищурился королевский сыщик.

– Я с Немиром познакомиться толком не успел, – прошептал я. – Но мне рассказывали, что он и двое его товарищей ходили в серую зону, где угодили в засаду. Немир спасся, а его друзья погибли.

– Ну и что? – шепнул сыщик, посмотрев по сторонам.

– Вот и мотив для мести, – сказал я. – Родители погибших ребят могли обвинить Немира в трусости, в том, что он бросил друзей в беде. Между прочим, студент Гамаюн учился на грифонском факультете и мог превращаться в большого и сильного грифона, который способен вывезти на себе двоих взрослых чародеев.

– А что? Хе-хе, это мысль, – хохотнул сыщик. – Хорошо, кого надо проверим, кого надо расспросим. А ты, как важный свидетель, подпиши подписку о невыезде. И свободен, пока, хе-хе.

«Чушь это всё, – подумал я, выходя из кабинета №5, – никто из родителей мстить бы не стал. Судя по слухам и своему личному опыту, в серой зоне подобные трагедии не в диковинку. Там даже имея крылья непросто спастись. Но сыщик пусть покапает в этом направлении, пусть всё разузнает о родственниках, знакомых и друзьях. Мне такая информация очень даже может быть полезной. За смертью студента стоит что-то другое, какая-то большая игра. А что может быть больше, чем борьба за королевский престол? А ведь Симаргл Перуний Седьмой через два дня прилетит сюда смотреть матч своей любимой команды. Потом наверняка будет банкет и общение со знатными и известными людьми города Чарополя. А вдруг Симаргла хотят кокнуть и во всём обвинить человека из Навьего мира, то есть меня. Ведь за мной нет ни могущественных родовых кланов, ни влиятельных знакомых и родственников. На чужака спихнуть все грехи проще всего. Сказку, что я – королевский убийца, скормят народу быстрее, чем бесплатные пирожки на привокзальной площади. К тому же этот полоумный сыщик легко докажет, что бедняга Немир Гамаюн при помощи гипноза тоже был убит именно мной».

– Вот это поворот, вот это поворотик, – тихо пробормотал я, полностью осознав, что вся эта нездоровая движуха идёт к заговору против короля.

К тому времени, когда закончился мой разговор с королевским сыщиком, уже прозвенел звонок на короткую перемену и коридоры главного учебного корпуса наполнились звуками голосов студентов первых и вторых курсов. Я медленно побрёл по центральной лестнице на второй этаж, пытаясь успокоить свои расшалившиеся нервы. И думал я сейчас только об одном – как выпутаться из истории, в которую влип по уши?

– Арсений, – окликнул меня басовитый голос профессора Альфия Бурини, – тебя уже оповестил ректор Самарий Спитамович, что через два дня нам предстоит важнейший матч против «Витязей Великого Перуна», чтоб им пусто было?

«Только этого мне сейчас и не хватало», – подумал я, молча кивнув головой.

– Поэтому слушай мою команду, боец, – пророкотал физрук. – Сегодня в семь вечера тренировка в «Спортивном холле» с основным составом «Чародеев». И завтра, кстати, тоже. Не слышу ответа?

– Слухаюсь, – буркнул я, вяло отдав честь.

– Кхе, – хмыкнул Бурини. – И вашу защитницу Таисию с собой прихвати. Есть в ней что-то такое дерзкое и отчаянное. Посмотрим, как она сыграет против лучших эпискиров города.

«А ведь это отличная идея! – дошло до меня. – Ну, конечно же, нужно выиграть кубковый матч и быть во время банкета рядом с королём, чтобы помешать покушению. Планчик конечно сыроват, но это реальный шанс выкрутится и выжить».

– Так точно, не извольте сомневаться, товарищ тренер! – выпалил я с совсем другим настроением. – Покажем этим «Витязям», где раки зимуют!

– А где они зимуют? – почесал свой мощный затылок профессор магической физкультуры.

– Вот после матча и узнаем, – загоготал я и вприпрыжку побежал на второй урок познавательного «Теоретического чароведения».

***

На сегодняшнем обеде я сидел немного потрясённый от полученных знаний и информации. Во-первых, Козьма Индикоплов на своём чароведении теоретически обосновал, что многие заклинания могут иметь свои побочные полезные эффекты, о которых мы ничего не знаем. То есть чара «эго сум мэус», что была использована мной во время матча по эпискиросу, благодаря моей интуитивной доработке выдала ещё один полезный побочный эффект, и теперь я догадался как. Я эту чару изменил силой визуализации. Когда нападающие били по воротам, я шептал это заклинание и представлял, что мяч летит в меня.

Во-вторых, на второй паре по «зельеварению» профессор Хлоя Буяновна Заратуштра, супруга нашего ректора академии, показала такую прелюбопытную микстуру, которая меня бы озолотила у себя на Земле. Кстати, состав её был вполне земной: лист мяты, корица, корень женьшеня и имбиря, а ещё три капельки липового мёда. Всё это натирается и варится ровно 60 минут в одном литре родниковой воды, при этом 12 раз нужно прочитать заклинание «Спиритус фортиор эст квам корпус», что дословно означает: «дух сильнее тела». И тогда один глоток этой микстуры за пять минут избавляет тело от любых мышечных болей. «Да все олимпийские чемпионы в очередь бы встали за такой скляночкой», – подумал я, посмотрев на стеклянный бутылёк в своих руках.

В-третьих, меня сегодня огорошил возраст профессорши Хлои Буяновны. На вид ей больше сорока лет дать было нельзя, а в реальности её возраст перевалил за 100 с лишним лет. Оказывается в этом мире маги и чародеи спокойно доживали до 150 лет и даже более. А люди, простые горожане и селяне, максимум дотягивали с кучей телесных недугов до 70 с лишним годков. То-то местный постой люд смотрел на нас словно на богов и прокажённых одновременно. Волшебников и уважали, и побаивались, и старались держаться подальше.

– Арс, может, ты на нас всё же обратишь своё драгоценное внимание? – раздражённо прошипела на меня Дарья Белозёрова. – Мы тут так-то решаем серьёзнейший вопрос. Хватит летать в облаках.

Командирские замашки к нашей главной чародейке по окончании второй пары постепенно вернулись. В данный момент мы решали, когда снова сделать вылазку в серую зону за проводами от тех странных миниатюрных компьютеров. К слову сказать, в том, что ребята не захватили сетевые кабеля, не было ничего удивительного, так как розетки здесь отсутствовали как класс. Электроплита работала от аккумулятора, который сам собой восполнял заряд. То же самое было и с лампочками, и с фонариками, и с музыкальными электроинструментами. Если заряда в аккумуляторе не хватало, то требовалось всё выключить и часок подождать.

– Давайте ещё раз по пунктам, – буркнул я. – Сколько лететь в одну сторону?

– Час, полтора, однако, – пробасил Гриша Баярдович.

– Сколько времени потребуется для блуждания по подвалам развалин прошлой цивилизации? – снова спросил я.

– Если полагаться на взор внутренний, который редко обману придёт наш суетный ум, то час или полтора минимум, – пропел Кантемир.

– Следовательно, с учётом на форс-мажор закладываем 6 часов на всю операцию целиком, – по-деловому кивнул я. – Далее, по случаю прилёта короля занятия сократили до двух пар, значит, если мы вылетим завтра в 13 ноль-ноль, то вернёмся в 19 ноль-ноль. Так дело не пойдёт.

– Это ещё почему? – воинственно сжала кулаки Дарья.

– Потому что, дорогая подруга, у нас с Арсом в 19 часов тренировка по эпискиросу с «Чародеями Чарополя», – важно промурлыкала Таисия. – И тебе ли не знать, что спортивная форма из волшебной ткани привыкает к телу почти полчаса.

– А если мы завтра на пары не пойдем, однако? – шепнул Гриша. – Подумаешь, получим ещё минус 50 единиц штрафа. Нашей «Дзете» с последнего места уже не уйти, вдобавок.

На этих словах Баярдовича вся наша компания из пяти волшебников дружно захихикала, так как сегодня «Винтик» и «Шпунтик» снова начудили. Два этих 20-летних балбеса принесли машинку из старого дуршлага в академию, на перемене между двумя парами приделали к ней деревянные крылья, а потом тестовый полёт полученной «амфибии» провели в мужском туалете. В итоге чего был сбит водопроводный кран и частично затоплен второй этаж. И наша «Дзета» получила ещё минус 100 единиц штрафа. А сразу после взбучки от преподавателей, которую устроили нашей командирше Дарье, «Винтика» и «Шпунтика» мы отправили домой под присмотром младших сестёр Таисии Воркот, дабы великовозрастные олухи не подожгли дом.

– В принципе я не возражаю, – сказал я, подняв правую руку вверх. – Идея лететь с восходом солнца, мне нравится. В этом есть что-то знаковое и мистическое.

– Правильно, вдруг в серой зоне что-то пойдёт не так и 6-и часов нам не хватит, – подняла правую руку вверх Таисия.

И после моей подруги «за» проголосовали и все остальные.

– Сейчас идём закупать провиант, – скомандовала Дарья. – Ибо жрать в походе жареных крыс, я больше не собираюсь.

– Вы за провиантом, а я к ректору, – пробурчал я, вручив друзьям ещё один золотой дукат. – Мне нужно как-то отправить письмо матери, чтобы меня там, на Земле, не потеряли.

На этом я чмокнул Таю в щеку и поспешил обратно в здание академии.

***

Однако, когда я с двумя письмами, одно из которых предназначалось матери, а второе моему студенческому товарищу Славке, появился в ректорском кабинете, то Самарий Спитамович долго не мог сообразить – что мне от него надо?

– Я у вас застрял на месяц с лишним, – произнёс я чуть ли не по словам. – Вы обещали переправить эти послания в мой мир.

Что касается содержимого моих писем, то в одном я сообщал матери, что меня как отличника отправили до середины лета на практику на закрытое оборонное предприятие, откуда я смогу лишь изредка писать. А во второй весточке в наш мир я написал Славке, что у матери появились проблемы со здоровьем, и что по приезде в институт, я возьму академический отпуск, пусть там не волнуются, передавай всем приветы, пока-пока. В общем, по такой схеме я мог спокойно сосредоточиться на обучении магии, которая мне давала гораздо больше преференций, чем банальное высшее техническое образование.

– Велес всемогущий, – хлопнул себя по лбу ректор, отодвинув в сторону хрустальный шар. – Работа с предвидением будущего отнимает немало сил, – смутился он. – Через два дня прилетает король, и что-то мне в этом визите не по нраву.

«Убить его хотят, вот что вам не по нраву», – хмыкнул я про себя, протянув письма главе академии. Ректор покрутил их в руке, затем прошёл к книжному шкафу и вытащил из стопки толстых фолиантов один экземпляр с цветной, похожей на мозаику, обложкой.

– Это «Книга судеб», – сказал Самарий Спитамович. – Сейчас проведём необходимые расчёты по книге и отправим конверты в твой Навий мир.

– А ничего, что на них наклеены марки Великой Перунии? – спросил я, так как другие почтовые марки в академическом ларьке просто не продавались. – И кстати, хотелось бы вкратце узнать механизм переправки писем в иной мир, если это не военная тайна.

– Это не тайна, – пожал плечами ректор. – Взгляни на этот листок, – он взял со стола лист какого-то черновика. – Так вот, наш мир, Арсений, находится по одну сторону, а ваш Навий мир по другую. Сам лист – это силовой барьер. И чтобы попасть из одного мира в другой требуется пробить его. – Самарий Спитамович взял перо и проткнул им лист бумаги. – Это называется портал. В серой зоне, где глобальная война нанесла самый серьёзный ущерб, порталы между мирами открываются сами собой и держаться в открытом состоянии продолжительное время, неделю, а может и месяц. Но есть и маленькие портальчики. Они живут несколько минут и открываются чуть ли не повсеместно.

– То есть по «Книге судеб» можно рассчитать, где и когда откроется такой портальчик, чтобы сунуть в него письмо? – пробормотал я, стараясь полученную дивную информацию уместить в свой критический мозг.

– И не только это, – усмехнулся ректор, открыв похожую на мозаику обложку необычной книги. – Чтобы письмо дошло до адресата его нужно сунуть не абы куда. Оно должно попасть в ваш почтовый ящик. Я правильно мыслю? – улыбнулся Самарий Спитамович.

– Правильно, – кивнул я, а сам подумал, что с подобными мне путешественниками из нашего мира ректор видать уже встречался. Здесь в волшебной стране никаких почтовых ящиков не существовало. Чтобы послать куда либо письмо, граждане должны были его доставить в специальный почтовый отдел академии, либо в городскую ратушу. Ну а нам, магам и чародеям, проще всего было наколдовать волшебный бумажный самолётик.

– Вот в принципе всё и готово, – довольный собой пробурчал ректор, оторвавшись от каких-то формул, что на выходе давали три координаты.

Затем он посмотрел на наручные часы. Похожее устройство носила и наша командирша Дарья. Этот волшебный механизм имел пять стрелок, и одна из них напоминала компас. А ещё нажатием маленькой кнопочки на корпусе часов можно было внести полученные координаты в память механизма. Что и сотворил при мне глава магической академии. И тут «компасная» стрелка стремительно завращалось против стрелок, что отмеривали минуты и часы.

– За мной, – скомандовал Самарий Спитамович и побежал.

Я мгновенно рванул следом, пробурчав про себя: «что это снова за хрень?». Далее мы быстро спустились по кольцевой лестнице в холл третьего этажа, пробежали по коридору из одного конца в другой. Покрутились на месте, словно горе грибники, забредшие в болото. При этом ректор не отрывал глаз от компасной стрелки, которая вращалась всё медленней и медленней.

– Быстрее на второй этаж! – рявкнул он и в свои сто с лишним лет, как молодой парень стал перепрыгивать через ступеньки. – Открой среднее окно! – зарычал глава магической академии, когда мы оказались в холле второго этажа. – Быстрее! Через две секунды портал закроется!

– Эр рам! – возопил я и, махнув правой рукой в сторону окна, заклинанием воздушного тарана с громким грохотом вынес всю раму вместе со стёклами на улицу.

Ректор сделал пару стремительных шагов и швырнул мои послания следом за улетевшей на землю оконной конструкцией. Однако письма не спикировали вниз, они моментально растаяли в воздухе.

– Ху, – выдохнул Самарий Спитамович. – Успели. Рэди ад лёкум туум, – скомандовал он, чтобы рама и стёкла вернулись на своё законное место. – За разбитое окно вашей «Дзете» штраф минус 10 единиц, – хохотнул он, похлопав меня по плечу. – В такие минуса за всю мою историю на посту ректора академии ещё ни один дом не улетал. Ха-ха-ха!

«То ли еще будет, ой-ой-ой!» – пробурчал я про себя.

***

«Чародеи» победят всех! Всех!

«Чародеев» ждёт всегда один, успех!

Хлопай! Хлопай! Чтобы победить!

Нас уже не остановить!

Громко и задорно скандировали девчонки из «Беты», которые почти в полном составе входили в группу поддержки «Чародеев Чарополя». В данную секунду они, разодетые в клетчатые мини юбки, длинные белые гольфы и обтягивающие красные маячки, репетировали своё выступление на противоположном конце спортивной площадки. И судя по их натянутым пластмассовым улыбкам, барышни дико стрессовали перед предстоящей встречей с коронованной особой.

И как только кричалка затихла, заиграл небольшой оркестр из пяти музыкантов. Один парень бил колотушкой в большой барабан, другой выдувал из медного геликона громкие басовые ноты, а ещё один парень и две девушки музицировали на трубе, саксофоне и флейте соответственно. А мелодию, что они исполняли, я знал как свои пять пальцев – это была композиция Доктора Албана «It's My Life». Естественно она звучала без текста, в котором уроженец Нигерии пел, что это моя жизнь и это мои заботы. Однако хватало и одного заводного ритма, под который девчонки из «Беты» извивались подобно ящерицам, чтобы отпала моя нижняя челюсть.

– Ты куда пялишься? – встала передо мной Тая, перекрыв собой обзор на сексуальную группу поддержки.

– Песня знакомая, – смущённо кашлянул я и перевёл взгляд на нашу половину площадки.

Кстати, на нашей стороне тоже было весело. Место в воротах занимал уже знакомый мне ловец Драгослав Божеславский, студент 3-го курса чародейского факультета и лидер барства «Альфа». Играющий тренер «Чародеев» широкоплечий Альфий Бурини стоял с краю площадки и баскетбольной передачей об пол набрасывал мячи полевым игрокам команды. А полевые игроки в свою очередь должны были с разбега или с пролёта любым ударом в касание с восьми метров переправить его в ворота Драгослава. Кто-то бил рукой, кто-то бил ногой, и у многих это получалось мощно и красиво. Драгослав же, которого по сути расстреливали в упор, отбивал в лучшем случае каждый третий мяч. После чего с трибун восторженно кричали парни из его братства.

Кстати, в главную команду города входили: две бестии с 4-го курса, сёстры Багировы: Роксана и Мессалина. Девчонки сочетали в себе гибкость, высокий рост, стройность и физическую мощь. Они мне чем-то напоминали актрису Бригитту Нильсен, которая сыграла Рыжую Соню по комиксам Марвела. И поговаривали, что эти студентки из «Беты» практически уже зачислены в королевскую гвардию. Далее в нападении играл следователь местной полиции Елислав Светоярович Радостный. Елислав легко перевоплощался в крылатого единорога, а так же в крылатого человека с лошадиными ногами. И под стать своей фамилии улыбка не покидала его весёлого и широкого лица. Роста он был под метр девяносто и силы невероятной, однако ему не хватало ловкости и точности. Даже сейчас на тренировке без сопротивления со стороны противника Елислав умудрялся промахиваться по мячу. Более хитро и изобретательно действовал второй нападающий «Чародеев» студент 4-го курса из «Альфы» Гелий Буцефалович Энбарр, ещё один дальний родственник нашего Гриши Баярдовича и родной старший брат Марсия Энбарра, который учился на 2-ом курсе и играл за братство «Гамма».

– Почему в защите главным образом играют бестии, а в атаке пегасы? – спросил я Марсия, которого сегодня тоже пригласили в главную городскую команду.

– Это просто, однако, – хмыкнул он. – В защите нельзя отбивать мяч крыльями. За это штраф. Поэтому мы, пегасы, лучшие нападающие, а девочки из бестий лучшие защитницы.

– Зато чародеи лучше стоят на воротах и играют распаковщиками, – заметила Таисия.

– А почему никого из грифонов нет в команде «Чародеев Чарополя»? – снова спросил я.

– Они очень впечатлительные для эпискироса, – пробасил Марсий Буцефалович. – У них тонкая душевная организация, однако.

– Молодёжь, хватит мёрзнуть! – весело произнёс играющий тренер команды Альфий Бурини. – Арс, иди в рамку. А вы, Тая и Марсий, присоединяйтесь к нам. Посмотрим, на что вы способны.

– Если много накидают, то не расстраивайся, – похлопал меня по плечу основной ловец команды Драгослав Божеславский, которому тренер дал передохнуть. – Это всего-навсего тренировка.

– Олимпийский принцип – главное не победа, а участие, – хохотнул я, резво выбежав на площадку.

«Сейчас посмотрим, кто чего стоит», – подумал я, приняв стойку вратаря для игры в гандбол: ноги чуть согнуты, руки подняты выше плеч, развёрнуты ладонями вперёд. Примерно так стояли гандболисты, которых я видел по телевизору. Профессор Бурини, собрав мячи, перешёл на другой край, полевые игроки перед атакой моих ворот договорились об очерёдности, кто первый пойдёт, кто второй, кто последний. А группа поддержки из «Беты», перестав скандировать кричалки и отплясывать змеиный танец, сгрудилась около центральной линии поля.

А с трибуны мне помахала моя группа поддержки: Гриша Барядович, Кантемир Сирин и младшие сёстры Таисии: Сабрина, Тристана, Кассандра и Иоланта. «Винтика» и «Шпунтика» порывавшихся на открытую тренировку мы угостили успокоительным чаем, и они сейчас спали дома без задних ног. Хотела сюда прийти и Дарья. Но её названный жених граф Зотов младший уговорил нашу командиршу на автомобильную прогулку, сказав, что они сейчас осмотрят те городские объекты, что требуется подготовить к приезду короля. И ради государственного дела Дарья дала своё согласие.

– Первый пошёл! – рявкнул наш тренер и, хлопнув мячом в пол, отдал первый пас на летящего навстречу Гелия Буцефаловича.

«Эго сум мэус», – быстро шепнул я и представил, что сейчас он пробьёт в мою правую ладонь. И тут Гелий на крыльях взмыл в воздух и со всей силы шарахнул копытом по мячу. «Бум», – сильнейший удара обжёг ту самую правую ладонь, но мяч вместо ворот отлетел в поле.

– Второй пошёл! – проревел Бурини.

Теперь по паркету пронеслась, словно пантера, Роксана Багирова и, выпрыгнув вверх, уже по волейбольному вдарила ладонью по новому мячу. И он по моей скромной просьбе прилетел в мою левую ладонь. Далее на меня полетел на крыльях пегаса Елислав Радостный. «Бей в перекладину, – подумал я, – нечего ломать мне руки, они у меня не казённые». И мяч, словно пушечное ядро, врезался в перекладину ворот, которая жалобно застонала. Ну а кожаная сфера улетела опять в поле. За Елиславом проверила меня на прочность Мессалина Багирова, и её выстрел я отбил правым коленом. А за Меллисой по мячу шарахнул новичок команды Марсий Буцефалович, его удар я ради смеха отбил пяткой, словно сделал это случайно. А вот Таисия бить со всей силы не стала, из-за чего её мяч я поймал намертво, а Бурини прокричал, что такие слюнтяйки ему в команде не нужны.

Поэтому когда игроки пошли на второй круг, Тая так шибанула ногой в прыжке по мячу, что у меня от неожиданности онемела рука. Поэтому пришлось потратить немного магии на обезболивание своих рук, ног и тела, которые к этому моменту все ныли. Однако ни одного мяча в сетку ворот так и не влетело.

– Я не понял, Альф, ты где весь сезон прятал этого парня? – возмутился следователь местной полиции Елислав Радостный, когда тренер объявил двухминутный перерыв.

– Отдыхай, Еля, – отмахнулся Бурини, рассматривая мои «волшебные руки». – Этот парень второй день в академии.

– Так ты из Навьего мира? – удивился Радостный.

– В одном мире в дверь вошёл, в другом мире вышел, – кивнул я и побрёл за пределы игровой площадки, чтобы глотнуть водички.

И вдруг маленький бумажный самолётик спикировал с верхних рядов зрительских кресел и ткнулся в мою правую руку. Я чисто автоматически развернул летающую записку и прочитал: «Арс, прошу тебя, приходи к 9 часам вечера сегодня в трактир «Маленький пони», где мы в прошлый раз покупали вишнёвое пиво. Мне срочно нужна твоя помощь. Буду ждать тебя одного. Дарья».

– Что это? – подозрительно посмотрела на меня Тая.

– Поклонницы покоя не дают, – буркнул я и заклинанием «сцинтилля» тут же тревожную записочку испепелил.

«Ну, граф Зотов младший, ты у меня точно допрыгаешься», – прошипел я про себя.