Текст книги "Навий мир (СИ)"

Автор книги: Влад Порошин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

– Григорий Баярдович Энбарр однако, – пророкотал, встав со своего места, местный Шварценеггер и очень галантно с каким-то аристократическим достоинством поклонился.

Кроме того точно так же поклонились мне Таисия Воркот и высокий черноволосый Кантемир Сирин. Ну и я отвесил небольшой поклон, чтобы не позорить наше земное маловоспитанное человечество.

– Извиняйте, что я не из родовитых бояр, – смущённо пробурчал я. – Простите, братцы, что не было в моём роду ни князей, ни герцогов, ни даже захудалых безземельных дворян.

– Не факт, не факт, – хитро улыбнулась Таисия. – У тебя, Арсик, природная невосприимчивость к магии. А это кое о чём, да говорит.

– Не у каждого сильного чародея есть такой дар, однако, – пробасил Григорий и, как ни в чём не бывало, принялся нанизывать на шампур новые разделанные тушки маленьких зверьков.

– Среди тьмы мироздания загадок есть одна, что покой не даёт, – многозначительно поднял указательный палец вверх Кантемир, – почему кто-то блещет талантом, а кому-то даётся и знатность и род? Коли верить страницам писанья, даже сам Великий Пророк народился в семье безымянной, в семье плотника в доме простом.

– Плотников, как и столяров, в моём роду тоже не было, – пробурчал я и удивлённо задрал голову вверх, потому что светло-оранжевое небо приобрело тёмно-золотистый оттенок и на нём разом вспыхнули тысячи ярчайших звёзд.

– Хватит лясы точить! – скомандовала Дарья, резко вскочив на ноги. – Живо расставляйте «обережные огни».

И мои новые товарищи без охов, ахов и прочих препирательств бросились к круглому периметру этой старой заброшенной башни. И первой на трёхметровую высоту запрыгнула, подобно большой кошке, Таисия Воркот. Ей даже не потребовались пустые ящики и деревянные бочки, которыхвнутри периметра валялось множество, как будто здесь раньше находился какой-то склад с провиантом. Затем, присев на одно колено, она что-то прошептала, и зажегся первый огонёк, который завис в метре над старыми и местами поломанными зубцами стены. Чуть позже тоже самое проделали Григорий Боярдович и Кантемир Сирин. А вот Дарья влезла на стену самой последней. Изумительными физическими данными своих друзей она не обладала. Однако свой ряд «обережных огней» моя необычная знакомая сделал гораздо быстрее. Девушка поднесла руки ко рту, сложив их в форме рупора, что-то непонятное крикнула, и вспыхнуло сразу около десятка этих волшебных огоньков.

«Интересно, как эта башня теперь выглядит со стороны, наверное, как новогодняя ёлка?» – подумал я и направился к деревянным воротам.

– Стоять! – рявкнула моя странная знакомая. – С ума сошёл?! Хочешь попасть на шашлык лесной нежити?!

– Да, дружочек, – промяукала над моим ухом Таисия, которая незаметно как и когда спрыгнула со стены, – сейчас не лучшее время для прогулок под звёздным небосводом.

Я хотел было отшутиться, что у меня там романтическое свидание с таинственной незнакомкой, но прикусил язык, так как в незапертые ворота вбежала небольшая стая самых настоящих волков, которая моих товарищей нисколечко не смутила. Волки же, словно у себя дома, спокойно улеглись под стеной чуть левее единственного входа. А буквально через несколько секунд сюда вбежала семья оленей, за которыми потянулись бобры, зайцы, белки и несколько бурых лис. И всё это зверьё, не обращая внимания друг на друга, забилось кто куда и мгновенно притихло.

– Здесь, однако, самое безопасное место на многие вёрсты, – высказался Григорий из рода Энбарр, видя моё шоковое состояние.

– Остров малый в безграничном море тьмы и скорби, – поддакнул ему Кантемир.

– Пошли со мной, учёный, покажу тебе кое-что занимательное, – хихикнула Таисия, потянув меня туда, где горели волшебные «обережные огни».

– Пошли, – кивнул я.

На стену я вскарабкался лишь со второго раза, немного повеселив всю эту странную компанию чародеев, которые бегали и прыгали как чемпионы по легкой атлетике. В это время Григорий продолжил жарить шашлык, а Кантемир, усевшись по-турецки, поставил перед собой там-там и стал отбивать какой-то заковыристый и печальный ритм. Моя знакомая Дарья тоже присоединилась ко мне и Таисии и, заметив, что её подруга меня по-дружески приобняла, выразительно прокашлялась. После чего Таисия, криво усмехнулась, сделала шаг в сторону и убрала от меня свою горячую руку.

– Сейчас начнётся, – проворчала ревнивица Даша.

«Ничего не имел против этих невинных обнимашек с такой изумительной красоткой», – буркнул я про себя и уставился на чернеющий в ста метрах от башни лес. И тут действительно началось что-то невообразимое: с крон исполинских деревьев взлетели огромные птицы, а из растущего на опушке кустарника на просеку полезли чёрные человекоподобные фигуры.

– Те, что ростом повыше с продолговатыми мордами – это волколаки, – прокомментировала начавшееся движение рыжеволосая Таисия. – Вон те, которые пониже – вурдалаки. Слюна вурдалака необычайно ядовита и даже царапина оставленная зубами этого упыря может привести к смерти. А волколаки хоть и здоровые, но пугливые.

– А вон те птички – это бесокрылы, – сказала Дарья. – Ещё их называют горгульями, но бесокрылы будет точнее. Немного туповаты, но такого хлипкого учёного как ты могут легко разорвать на части. До сих пор ума не приложу – как ты мимо них пролез? Портал в ваш мир как раз находился под их гнездом.

– А я мимо и не пролез, – пробурчал я, распираемый огромным желанием похвастаться. – Просто я одну такую птичку, словно кусок мяса насадил на длинную пику. Поэтому они решили больше со мной не связываться, себе дороже, ха-ха.

– Правда? – хором спросили меня девушки.

– Мы, земные учёные, за свои слова отвечаем, – соврал я.

И в этот самый момент вся эта жуткая сказочная нечисть и нежить приблизилась к нашей башне и упёрлась в невидимую стену света, что создавали «обережные огни». Волколаки и вурдалаки выли, скулили, корчили свои мерзкие и морды и хари, но сделать хотя бы шаг в нашем направлении были не в силах. В отличие от них бесокрылы пролетали значительно дальше. Однако из-за света наших волшебных огней они не могли опуститься внутрь периметра. Эти крылатые монстры громко и протяжно вывали и, кружа на высоте пятиэтажного дома, даже не пытались спикировать вниз.

– Сцинтилля! – рявкнула Таисия и махнула указательным пальцем в направлении одного из бесокрылов.

Как вдруг из пальца девушки вылетела большущая искра, которая, разрезав воздух, молниеносно промчалась и воткнулась в «задний бампер» крылатого монстра. Раздался глухой хлопок, и бедный бесокрыл на потеху всем моим случайным товарищам заискрился, словно подбитый самолёт и, издавая жалобные стоны, замахал крыльями обратно в лес.

– Сцинтилля! Сцинтилля! – закричали Дарья, Кантемир и Григорий Баярдович, обстреливая искрами других монструозных птиц.

Не прошло и минуты, как небо над нашими головами полностью очистилось и яркие звёзды на тёмно-золотистом фоне вновь притянули мой любопытный взгляд. У меня даже мелькнула шальная мысль, что я подобную красоту уже видел в каком-то далёком и детском сне. «А ведь я и в самом деле не знаю ни своих бабушек, ни своих родных дедушек, – вдруг подумалось мне. – Отец ушёл в неизвестном направлении, когда я был слишком мал, чтобы его помнить. Да и родственников у нас с матерью никаких никогда не было. Странно, что меня этот факт раньше не настораживал. А вдруг я вернулся в свой собственный мир, из которого мы давным-давно по каким-то причинам бежали?».

И только я об этом подумал, как в лицо ударил резкий и холодный ветер. Беснующаяся на границе света и тьмы нечисть и нежить заскулила и стала разбегаться в разные стороны. А из исполинского леса выползла трёхметровая гигантская человекоподобная фигура.

– Вий, – прошептала Дарья. – Вииий! – прокричала она, призывая на стену Григория Баярдовича Энбарра и Кантемира Сирина.

– Вот тебе и сад с райскими яблочками, – зло хмыкнула Таисия Воркот.

Глава 3

Трёхметровый широкоплечий с толстыми, как бочки ногами монстр медленно шагал к нашему временному пристанищу, где кроме нас прятались волки, белки, бобры, олени и лисы. Кстати, зверушки почувствовав неладное заметно разнервничались и кто-то из них принялся жалобно скулить, а кто-то рыть спасительные норы.

– У нас с вами, братцы, два выхода – либо бежать, либо принять бой, – прошипела наша командирша Дарья Белозёрова.

– Точнее уже один, – криво усмехнулась её подруга Таисия. – Вон та новая стая бесокрылов нам даже не даст взлететь.

«Интересно на чём здесь вообще можно взлететь? – подумал я, оглянувшись по сторонам. – Что-то ковра-самолёта и летающих мётел со ступами я тут не заметил». Затем я бросил короткий взгляд на небо и различил на фоне звёзд несколько десятков новеньких и свежих крылатых чудовищ. А Вий тем временем проделал уже половину пути к этой старой башне. И я, рассмотрев его голову, про себя буквально присвистнул, ибо вместо рогов, шерсти и волос из его уродливой черепушки росли змеи, как у мифической Медузы Горгоны.

– Встали в круг! – рявкнула Дарья. – Делаем заклинание молнии! Другого выхода у нас нет!

– Для молнии однако требуется пятеро чародеев, – как-то без энтузиазма протянул Григорий Баярдович.

– А нас и так пятеро, – прошипела Таисия Воркот. – У Арсенчика природная предрасположенность к магии, у него это прописано в ауре.

– Оповещён прежде должен быть Арсений, что магии боевой разрушительны бывают последствия, – невозмутимо произнёс Кантемир Сирин.

– Потом понудишь, Кантемир! Всё потом! Встали в круг! – заголосила командирша Дарья, так как теперь Вий приблизился к нам на 30-метровое расстояние, и теперь каждый из нас разглядел его красные и кровожадные глаза.

После чего все мы быстро встали друг к другу лицом, и Дарья протянула свою руку вперёд, как это делали мушкетёры перед произношением клятвы. И сначала её ладонь накрыла рукой Таисия, затем Кантемир и Григорий Баярдович, и последним свою пятерню положил я.

– На счёт три, – прошептала командирша. – Раз, два, три.

– Фульгур! – хором кирнули ребята.

И по моему телу пробежала волна кого-то необъяснимого жара, как будто разом в жилах вскипела кровь. А потом из наших сжатых рук вылетел тоненький столбик света, который на высоте в несколько метров преобразовался в маленькую тёмно-синюю тучу. Далее Дарья развернулась лицом к Вию, который уже вплотную подобрался к световой границе наших «обережных огоньков», и что было сил прокричала:

– Перуууун!

И, махнув рукой в сторону трёхметрового монстра, заставила нашу волшебную тучку выстрелить яркой обжигающей глаза вспышкой.

– Ту-дух! – громко шарахнула молния и, угодив Вию в грудь, опрокинула его навзничь.

Однако это жуткое порождение тьмы и не думало отдавать Богу душу. Вий пошевелился и очень резво привстал на одно колено. И в этот самый момент чуть-чуть вперёд вышла Таисия, и также истошно завопив: «Перуууун!», махнула рукой в сторону чудовища. Вторая молния, что вылетела из волшебной тучки, с громким хлопком угодила Вию в лоб. Его голова дёрнулась, словно он получил в смачный хук на боксёрском ринге, и огромная фигура монстра ещё раз распласталась на земле. И мне даже показалось, что под ногами задрожала стена этой старой башни. Далее не дожидаясь, пока чудовище очнётся, по Вию выстрелили Кантемир Сирин и Григорий Баярдович Энбарр.

– Всё, каюк, – захихикала Таисия Воркот, когда в течение трёх секунд ничего не происходило, и стояла оглушительная тишина. – Вийка склеил ласты и приказал долго жить. Ха-ха. Расскажем в академии, не поверят.

– Самарий Спитамович поверит, однако, – пробасил здоровяк Гриша.

Как вдруг фигура монстра пошевелилась. А затем, напоминая сильно пьяного человека, Вий медленно и неуверенно встал на карачки и упрямо пополз на нашу стену.

– Давай, Арс, бей своей молнией, – прошептала мне Дарья. – Громко произнеси заклинание «Перун» и мысленно бей.

Прежде чем впервые воспользоваться магией я глянул на волшебную тучку, которая заметно уменьшилась в размерах, словно в ней остался всего один заряд. А потом, прошептав про себя: «что за хрень, ну что за хренота?», словно ненормальный заголосил:

– Перуууууун!

И махнул рукой, целя чудовищу из бабушкиных сказок точно в шею.

– Ту-дух! – бабахнула тучка, испарившись в воздухе, затем по моему телу пробежал электрический разряд, и наконец, сверкнула молния и резанула Вия чётко по шейным позвонкам.

Туша монстра вздрогнула, повалилась на бок, а голова, на которой копошились змеиные тела, отвалилась и словно футбольный мяч покатилась к нашей непреступной стене. И я ещё какое-то время, раскрыв рот, с большим интересом наблюдал, как покидает жизнь этих несчастных, прикованных к черепу монстра змей. И вдруг всё перед глазами куда-то поплыло. Ноги подкосились, и я попытался было ухватиться за Григория Баярдовича, который стоял ближе вех, однако в эту же секунду моя рука повисла безвольной плетью, и всё моё сознание погрузилось во тьму.

***

Очнулся я от того, что до меня донёсся ароматный запах жареного мяса, и пустой желудок потребовал простой человеческой пищи. Большое оранжевое солнце или, правильней сказать на местный манер Гелиос взошёл уже высоко. И так как я лежал на обычной копне сена, этот Гелиос светил прямо в глаза. А вот мои соратники по вчерашнему поединку с Вием, скорее сего давно не спали, о чем-то оживлённо спорили.

– Я ещё раз настаиваю, что Арсенчика нужно отвезти в академическую лекарню. Пусть его осмотрят и поставят на ноги именно наши целители, – прозвучал голос Таисии, который мне упорно напоминал кошачье мяуканье. – В таком ослабленном состоянии он через портал может не пройти. А если и пройдёт, то не известно – смогут ли его вылечить тамошние врачеватели? Что мы с вами знаем о ихнем Навьем мире? Почти ничего.

– Там существуют гигантские книжные сокровищницы, ходят трамваи и работают компьютеры, – пробурчала Дарья.

– Дайте, я скажу, однако, – пробасил Григорий Баярдович. – Если мы учёного из другого мира приведём в нашу магическую академию, то Самарий Спитамович нам всем головы поотрывает, вдобавок. Думать надо хоть иногда этой самой головой, однако.

– Есть немалый резон в словах друга нашего, – зазвучал спокойный голос Кантемира. – Нарушены вчера были несколько заповедей непреложных. Человека мы привели из мира Навьего, раз. Вовлекли в бой магический чародея без опыта, два. Приоткрыли тайну слова магического, три. Не лучше ли вернуть учёного туда, откуда он вышел, не предавая огласке сомнительные деяния сии?

– Если ты, Кантемирка, такой перестраховщик, то сидел бы дома, на печи, – прорычала командирша Дарья. – А тебе, Баярдович, вообще грех о голове беспокоиться, потому что там всё равно пусто, однако. Значит так, если я вас в это дело втравила, то решать и отвечать тоже буду я. Учёного из Навьего мира берём с собой. В таком виде Арсений через портал не пройдёт, это ясно, как День гнева. Кроме того учёный нас вчера всех спас, и теперь мы по любым законам чести его должники.

– Добрый день, – прохрипел я. – Поесть бы чего-нибудь сытного, а то у меня ни руки, ни ноги не шевелятся. Кстати, почему?

– Здравствуй, Арсенчик! – обрадовалась моему пробуждению Таисия. – Ноги и руки скоро придут в норму. Мы просто вчера не успели тебя предупредить, – девушка кашлянула и покосилась на Кантемира, – что сильные магические заклинания опасны для здоровья.

– Ничего они не опасны, – проворчала Дарья и, взяв в руки кружку с каким-то варевом, подошла ко мне. – У тебя талант к магии. А недомогание – это мелочи, это с непривычки. Пей, – девушка сунула мне под нос что-то смутно похожее на зелёный чай.

Я тяжело вздохнул, отогнал от себя совершенно идиотскую мысль, что меня хотят отравить, и припал губами к отвару, который пах приятной мятой. И с каждым глотком этой тёплой живительной жидкости ко мне постепенно стали возвращаться силы. И я сначала сам взял кружку в свои руки, а затем, осушив её до дна, встал на ноги. Голова кружилась, руки немного тряслись, словно мне вчера пришлось поработать на разгрузке вагона с цементом. Однако путь до полупотухшего костерка, где грелись на шампуре кусочки шашлыка, я проделал сам. После чего впился зубами в хорошо прожаренное сочное мясо.

– Выздоравливает, однако, – хохотнул Григория Баярдович. – Скоро будет в эпискирос играть, вдобавок.

– Предложение есть отправить учёного в мир его Навий, пока оранжевый Гелиос далёк от заката неминуемого, – пророкотал Кантемир Сирин.

– Сказано в академию, значит в академию, – прошипела командирша Дарья. – Арс, ты согласен провести у нас в гостях несколько дней?

– Дней пять меня никто не хватится, – кивнул я. – Зачёты я получил автоматом, шабашки все сдал. К тому же скоро 9-е мая, День Победы, и мы российские учёные будем отдыхать от трудов научных и праведных.

– Кхе-кхе, а над кем победы, однако? – вдруг заинтересовался Григорий из рода Энбарр.

– Была в нашем мире страшная война против фашистских оккупантов, – буркнул я, дожевав кусок мяса. – Много хороших и достойных людей погибло.

– Тысячи сгинули в ратной зарубе? – спросил Кантемир.

– Общие потери во Второй мировой войне составили 70 миллионов человек, – хмыкнул я и, снова почувствовав недомогание, присел на ближайший пенёк. Услышав озвученную мной цифру, друзья испуганно переглянулись. Из чего можно было сделать вывод, что здесь проживает значительно меньше народу, чем на Земле. – Кстати, почему вы называете мой мир – Навьим миром?

– В нашей академической среде так принято, – пожала плечами Таисия. – Мы – мир явный, проявленный, мы есть Явь. Все остальные параллельные миры – это Навь, миры сказок, легенд и преданий.

– Это ещё большой вопрос, кто из нас мир сказок, мы с трамваями и библиотеками или вы с бесокрылами и вурдалаками, – пробурчал я, и мои глаза сами собой закрылись, вновь погрузив меня в непроглядную тьму.

***

Следующее моё пробуждение произошло в обстановке, которая являлась полной противоположностью заброшенной и полуразрушенной башне. Я лежал под лёгким, но тёплым одеялом, на качественном пружинном матрасе и вдыхал аромат каких-то изысканных французских духов. Над головой хорошо различался белый украшенный ботаническим барельефом потолок, а сквозь большие панорамные окна виднелся заходящий за горизонт оранжевый Гелиос.

И чувствовал я себя очень даже неплохо – руки и ноги вполне сносно шевелились. А ещё мне запомнился странный и красивый сон, незадолго до самого пробуждения. Я видел, как лечу на белом крылатом коне, и под нами проплывают леса, луга, реки, озёра и маленькие сказочные деревушки. Кроме того по правую руку от меня летел большой и чёрный орёл, который нёс на своей спине Дарью, прижимавшую к себе пушистую рыжую кошку. К сожалению, к чему сняться полёты и кошки я не знал, но что-то мне подсказывало, что к приятным и весёлым приключениям.

– Очнулся, однако, – пробасил над моим ухом Григорий Баярдович.

И только тогда я обратил внимание на своих товарищей, которые с напряжёнными лицами сидели на соседней кровати с левой от меня стороны. Кроме них в проходе этой пустой и просторной, словно зал для бальных танцев, палате с множеством коек и больничных тумбочек стояли трое преподавателей, и не требовалось быть провидцем, чтобы понять, что сейчас они решали мою судьбу, а так же участь Дарьи, Таисии, Григория и Кантемира. Хотя, пожалуй, лицо философа Кантемира Сирина выглядело совершенно равнодушным.

– Так-так, – произнёс 50-летний черноволосый мужчина среднего роста с короткой и полностью седой бородой и такими же седыми усами.

Далее он сделал несколько шагов к изголовью моей кровати и внимательно посмотрел на мой лоб и на зону, находящуюся чуть выше головы. «Ауру рассматривает, – догадался я. – И чего вам, товарищ, от моей ауры понадобилось? Обычная у меня аура, среднестатистическая, как у всех нормальных людей».

– Признайся, путник, это правда, что ты убил Вия? – бархатным голосом спросил мужчина, облачённый в необычную красную шапочку, в центр которой был вшит большой овальный рубин. Кроме того мужчина выделялся от других преподавателей красным бархатным халатом, украшенным золотыми звёздами. К слову сказать, его коллеги носили халаты синего цвета. Только у красивой черноволосой женщины был золотистый пояс, а смуглолицый мужчина с греческим носом предпочёл подпоясаться чёрным кушаком.

– Вий сам виноват, – смущённо буркнул я, покосившись на Дарью. – Мы ему кричали, чтобы он поворачивал назад свои оглобли и топал обратно в лес. А он сунул бананы в уши и шёл, как к себе домой. Пришлось его шарахнуть разок молнией, то есть Перуном по голове. Клянусь, мы его хотели только отпугнуть. А что у вас тут даётся за убийства Вия? Штраф или пятнадцать суток? Вы учтите, меня в нашем мире дней через пять милиция с собаками искать будет.

– Штраф-штраф, – заулыбался мужчина. – Итак, я как ректор академии «Лукомор» постановляю: вашей «Дзете» назначается штраф в 50 единиц за нарушение множество пунктов академического устава. И плюс 25 единиц премии за убийство Вия. Путника сегодня же забирайте в свой дом, нечего ему лежать в лекарне. Общее здоровье вашего случайного товарища нормальное. Через пять дней он полностью окрепнет, и мы его аккуратно через портал вернём в Навий мир.

– Самарий Спитамович, это не справедливо! – взвизгнула Дарья, вскочив с кровати. – Пятьдесят минуса и всего двадцать пять плюса, мы же так в минуса улетим! Опять все плюсики достанутся вашей любимой «Альфе»? А сколько они за последние годы убили Виев? Ни одного!

– Я тоже считают, что решение несправедливо, – резко высказалась черноволосая преподавательница, которая внешне чем-то неуловимо напомнила мне Дарью. – Я требую путника завтра же перепаривать в Навий мир! Вы хоть представляете, что он за пять дней в союзе с нашей головной болью «Дзетой» здесь натворит?

– Рано, путника, вести через портал, – чуть заметно улыбнувшись, сказал смуглолицый с греческим носом преподаватель. – За пареньком неплохо бы дня три или четыре понаблюдать. Это будет полезным опытом для всех целителей академии.

– Как знаете, ваше право! – прорычала черноволосая женщина и решительно пошагала на выход, всем своим видом подчёркивая, что вы зря не прислушались к её авторитетному мнению.

«Злючка», – буркнул я про себя.

– Да, и ещё одно, – сказал ректор, подняв указательный палец вверх, – завтра начало четвёртой четверти, посему прошу не опаздывать на занятия. И кстати, путник, это тебя тоже касается. Раз уж невидимая рука провидения привела тебя в стены нашей академии, то должен посещать занятия. Подробности тебе расскажут друзья.

– А вы не боитесь, что я потом в своём мире про вас всё разболтаю? – улыбнулся я, намекая на то, что посещать скучные занятия мне совсем не хочется.

– Кто ж тебе поверит, мой дорогой? – засмеялся ректор. – У тебя, путник, большой талант и немалые способности, а значит надобно их развивать. Таков простой смысл нашей непростой жизни, в которой случайностей не бывает.