Текст книги "Навий мир (СИ)"

Автор книги: Влад Порошин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

Глава 4

Смуглолицый волшебник с греческим носом, которого звали Патрикий Мар-Аба, являлся доктором магической медицины и как заведующий этим лечебным заведением исследовал меня битый час. За это время он померил давление, пульс и зафиксировал физические параметры моего тела. А потом, надев мне на голову какой-то обруч с проводами, заставил выпить по глотку четыре разные жидкости. Первая имела красный цвет, вторая – зелёный, третья – синий и четвёртая – фиолетовый. И каждый раз доктор Патрикий очень долго цокал языком и что-то строчил пером в толстенный журнал.

На мой вопрос: «доктор, со мной всё в порядке?», он неизменно отвечал, что порядок есть условное состояние равновесия, при котором все органы тела боле-менее устойчиво функционируют. И наконец, после небольшого теста на логику и внимательность он подошёл к настенному аппарату, в котором угадывался прародитель телефона, называемый трубкой Белла, покрутил ручку и прямо в рупор на весь кабинет закричал:

– Самарий Спитамович, результаты тестов путника удовлетворительные! Считаю, что оптимальным будет определить его сразу на второй курс!

Затем доктор поднёс этот рупор к своему уху и коротко выслушал ответ ректора академии, который из-за безобразного мало разборчивого звука остался для меня загадкой.

– Что никогда не видел слухофона? – улыбнулся он, повесив немаленьких размеров рупор на рычаг.

– Техника чудес, воплощенье грёз, – усмехнулся я. – У нас уже давно используют мобильные телефоны, трубочка такая с антенной и кнопочками. И при помощи неё можно позвонить из любого места, где есть сигнал – хоть с улицы, хоть из транспорта.

– Любопытно, – с пренебрежительным равнодушием пробурчал Патрикий Мар-Аба и вытащил из верхнего ящика рабочего стола бумагу, с какой-то распечаткой. – Это твоё расписание занятий на пять дней. Будешь пропускать лекции и практику, не получишь ежедневного жалования и талоны на питание. Поверь, Арсений Ермаков, это обучение в твоих интересах. Всё, давай переодевайся в наши вещи. Свою одежду получишь, когда мы поведём тебя домой через портал. Я хочу твою рубашку и брюки проверить на предмет вредоносности ваших бактерий.

– Трусы тоже снимать? – проворчал я, расстёгивая пуговицы на рубашке.

– Всё снимай, – серьёзно кивнул доктор. – А чтоб тебя не смущать, я подожду в лаборатории. Там дальше по коридору увидишь свет из открытой двери.

«Темните вы что-то, товарищ доктор, явно темните», – подумал я, с большим сожалением расставаясь со своими новенькими вещами.

***

Из академической лекарни я вышел, когда уже повсюду в округе зажглись уличные фонари. В местных мешковатых штанах и в куртке с большой 16-конечной звездой на спине я сам себе напомнил наших брейкеров или реперов. Не то чтобы мне не нравились эти субкультуры, но в классических джинсах я чувствовал себя гораздо комфортней. А вот ботиночки на мягкой и толстой подошве мне откровенно понравились.

«Интересно, дадут мне их с собой забрать в свой мир или нет?» – буркнул я себе под нос, спустившись с крыльца, напротив которого меня уже поджидали Дарья и Таисия. Девчонки сидели на ступеньках необычного памятника, где в одной скульптурной группе сочетались четыре разные фигуры: крылатый единорог, такой же крылатый грифон, сфинкс с женским лицом и волшебник в остроконечной шляпе и с посохом в руках. Судя по недовольным лицам и надутым губкам подруги буквально секунду назад о чём-то оживлённо спорили.

– Как всё прошло? – радостно подскочила с места Таисия Воркот, заметив меня.

– Доктор Патрикий сказал, что жить буду, – соврал я, так как он ничего такого не говорил.

– Причём здесь доктор? – недовольно прошипела Дарья Белозёрова. – На какой курс тебя записали?

– На второй, – пожал я плечами, а потом, сделав несколько шагов к памятнику, оглянулся на здание местной лекарни.

«Мамма Мия», – опешил я, увидев ажурный 3-этажный готический дворец из какого-то тёмного камня. Этот здание было подсвечен множеством маленьких огоньков, в свете которых виднелись скульптуры грифонов, единорогов и сфинксов, что глазели на меня, замерев на балконах и карнизах острых крыш. Складывалось такое ощущение, что скульптуры других мифических животных здесь явно не приветствовались. Хотя я вдруг разглядел египетскую богиню Басет, изящное женское тело которой венчала кошачья голова. И если мне не изменяла память, то Басет была защитницей от заразных болезней и злых духов, и наличие её фигуры на балконе лекарни было обосновано.

– Здорово, что на второй! – обняла меня со спины Таисия, быстро лизнув мочку уха. – Вместе будем учиться. Кстати, это события требуется срочно обмыть.

– Грабли убрала, – прорычала на подругу Дарья, и тат тут же от меня отстранилась. – В принципе, ничего не имею против, чтобы чуть-чуть гульнуть. Ты как, Арс, смотришь на небольшой праздник?

«Да я бы с такими красотками завис бы и на целую неделю», – улыбнулся я про себя и тут же вспомнил, что завтра утром должен быть на этих проклятых занятиях, и что это в моих интересах. А потом у меня нет ни копейки денег, или какая тут в ходу валюта? В общем, пить за счёт девчонок – был для меня полный зашквар. Однако героическое убийство Вия и то, что я всё ещё жив, отметить стоило.

– Предлагаю пропустить буквально по рюмочке, ведь завтра в школу, – буркнул я, скривив недовольное лицо.

– Если пить по рюмочке, то лучше вообще не пить! – хмыкнула Дарья. – Если ты волнуешься, что завтра будет трещать голова, то зря. Снимать похмельный синдром я научилась гораздо раньше, чем ходить, заклинание прямо скажем пустяковое, – похвасталась она и, взяв меня за руку, потащила в сторону ближайшей городской улицы, а Таисия, словно из вредности, моментально прижалась ко мне с другой стороны.

И пока мы так пару минут втроём шли, некие нотки сомнения, что здесь дело не совсем чисто, стали постепенно проникать в мое сознание. В последний раз где-то перед Новым годом одна знакомая студентка 4-го курса, примерно так же подбивала ко мне клинья. Я-то сначала, наивный, подумал, что между нами вспыхнуло большое и светлое чувство, а потом оказалось, что ей требуется срочно сдать курсовую работу, которую делать совсем не хочется, как и платить за расчёты и чертежи.

– Ну, хватит, что вы задумали? – проворчал я, когда лекарня осталась позади и мы вышли к ещё одному готическому 3-этажному особняку. – Денег у меня нет. Дать мне вам нечего. Рассказывайте, что у вас здесь происходит? Мужиков что ли свободных не хватает? Вы тут ещё из-за меня подеритесь.

На этих словах я встал и всем своим видом дал понять, что дальше никуда не пойду. Кстати, ряд домов, который находился по другую сторону улицы, выглядел значительно поскромнее готических дворцов. И люди в этих домах, закрыв ставни, давно уже спали.

– Если надо, то подерёмся, – совершенно серьёзно буркнула Дарья.

– Говори, Дарьюша, иначе я сама всё расскажу, – хитро усмехнулась Таисия.

– Примерно лет двести назад здесь, на Гее, случилась глобальная война, – медленно произнесла Дарья Белозёрова. – Точнее никто не скажет, потому что после серии мощных взрывов оставшимся в живых приходилось бороться за своё существование. Некогда им было вести хронику. Сейчас, даже достоверно неизвестно кто и за что воевал.

– У нас после войны тоже сначала мужчин не хватало, но потом это соотношение быстро выровнялось, – буркнул я.

– Не в этом дело. Наш мир, Арсик, был похож на ваш, – бойко затараторила Таисия Воркот. – А потом в некоторых людях стали происходить генетические изменения. Появились те, у кого проявился сильный магический дар. К слову волколаки, вурдалаки и прочая нежить тоже народилась после генетических мутаций. И магия после той большой войны вообще вышла на первый план. Теперь то королевство, где больше волшебников считается более авторитетным и мощным. Поэтому мы, чародеи и волшебники, на особом счету. И более одарённый и сильный маг может рассчитывать на самую головокружительную карьеру.

– Всё равно ничего не понимаю, – помотал я головой, постепенно начиная раздражаться.

– Есть верное средство, чтобы этот дар увеличился, – проворчала Дарья и, покосившись на подругу, выпалила, – нужно переспать с очень одарённым волшебником. Кстати, если спать чёрт-те с кем, то дара можно и вовсе лишиться. Именно поэтому ещё 150 лет назад над волшебниками и волшебницами, попавшими в плен, старались надругаться самым диким и непотребным образом.

– А с чего вы взяли, что я – одарённый? – тяжело вздохнул я и пошагал дальше, вперёд по пешеходному тротуару, который был покрыт такой древней плиткой, что сквозь неё прорастала мелкая зелёная трава.

– Ты убил Вия, это раз, – промурлыкала Таисия, прижавшись ко мне с левой стороны. – Тебя зачислили сразу на второй курс, это два.

– Сам подумай, это нормально для волшебника, который никогда раньше не занимался магией? – спросила Дарья, прижавшись справа.

– Пожалуй, да, – согласился я, – тут без пол-литра не разберёшься. Ладно, где у вас находится кабачок «13 стульев», город-то давно уже спит? Пошли.

На этих словах я сделал ещё несколько шагов и встал как вкопанный, так как передо мной открылось поистине величественное готическое 3-этажное здание из светло-серого камня, которое двумя боковыми флигелями, словно любимая женщина обнимала просторную площадь. В центре площади бил фонтан, украшенный скульптурами крылатого единорога, волшебника с посохом, египетской богини Басет и готовым уже взлететь грифоном. А центральная башня этого готического сооружения возвышалась ещё на три этажа вверх.

– Альма-матер, – усмехнувшись, произнесла Дарья, – это наш основной старый учебный дом. В правом крыле находится книжная сокровищница, в левом – трапезная. В башне заседает администрация академии, будь она неладна. Есть ещё новый учебный дом, но он там, за лекарским садом. Здесь занимаются первые и вторые курсы, в новом дворце – третьи и четвёртые.

– А много у вас вообще учащихся? – пролепетал я, разглядывая многочисленные барельефы, где кроме грифонов, единорогов и волшебников, мелькали батальные сцены, в которых маги разгоняли бесокрылов, вурдалаков и волколаков. Всё это было выполнено с необычайной художественной красотой.

– Много, – ответила Таисия, – почти 80 человек. Плюс семь постоянных преподавателей и столько же приглашённых профессоров. Кстати, здание, что мы прошли – это и есть их дом, профессорский холл. Правда, мы его между собой называем – халдейник, ха-ха-ха! – звонко расхохоталась девушка.

– Не вздумай так ляпнуть при них в академии, сразу получишь минус 20 единиц, – пробурчала Дарья. – Ладно, завтра всё тебе покажем и расскажем. Побежали, братцы, пока пивная лавка не закрылась, – вполголоса произнесла девушка, и первая же полетела по тротуару вперёд по ходу движения.

«Неплохо живут местные волшебники, изобретатели местной волшебной палочки, – присвистнул я про себя, стараясь поспеть за двумя прыткими амазонками, которые перебежав дорогу, свернули в тесный и узкий проулок. – Скульптуры, фонтаны, готические шпили, резные фасады и башни, мозаичные окна. А у нас в лучшем случае сталинский ампир и скульптурная группа только одна, где рабочий держит молоток, а колхозница серп. Хочешь жни, а хочешь куй, всё равно получишь буй. Кстати, неплохо бы разобраться, почему здесь такой упор сделан на крылатых конях, грифонах, на египетских женщинах-кошках и волшебниках с посохом? Хотя как раз маги и волшебники удивления не вызывают. Ничего, сейчас примем по стопарику и разберёмся – что к чему».

***

Двухэтажный дом, где проживали мои новые знакомые, тоже меня потряс. Кончено он был чуть скромнее готических произведений архитектурного искусства, где обучались местные юные волшебники, но я готов был поклясться, что даже наши «новые русские» жили чуточку скромнее. На мой непритязательный взгляд дом студенческого братства «Дзета» с полным основанием можно было назвать готическим замком в миниатюре. Выполнен он был буквой «Г», имел одну высокую башенку, где в установленный телескоп можно было наблюдать звёздное небо, и кроме пяти двухместных комнаток второго этажа имел ещё четыре дополнительные одноместные мансардные комнаты. И в одну из них на пять последующих дней поселили меня. При этом весь просторный первый этаж занимала общая гостиная, кухня и две душевые комнаты.

– Гостиная 90 квадратов, не меньше, – пробурчал я себе под нос, разливая вишнёвое пиво по кружкам. – Красиво живёте, нечего сказать.

– Ты однако не видел ещё домики «Альфы» и «Беты», – пьяно икнул Гриша Боярдович, – вот, где лепота и раздолье, вдобавок.

– Не место волшебника красит, он сам украшает дом провидением данный ему, – как всегда витиевато высказался Кантемир Сирин.

Кстати говоря, кроме знакомых мне магов и чародеев в этом доме жили: четыре родные сестрички Таисии Воркот. Девчонки учились на первом курсе и всю вечеринку симпатичненькие Сабрина, Тристана, Кассандра и Иоланта поедали меня глазами. И я даже знал почему, всё из-за моего магического дара. Но Таисия так на них прорычала, что девушкам оставалось поглядывать на меня только искоса, низко голову наклоня. И вообще, по поводу этой скользкой темы, что можно усилить дар через постель, я взял два дня на раздумья. Судя по произведениям Джона Толкина с магией нужно быть как можно осторожнее. А я ещё даже примерно не знаю – на что способен? И магини Дарья и Таисия со мной, скрепя сердце, согласились.

Далее, кроме сестричек из рода Воркотов, в трёх отдельных мансардных комнатах доучивались на последнем четвёртом курсе Немир Гамаюн, который глянув на меня один раз, ни пить, ни разговаривать с нами не стал. Дарья шепнула, что этот нелюдимый Немир в прошлом году вместе с двумя своими однокурсниками попал в засаду, навроде нашей, и в бою с Вием спасся только он, при этом повредившись рассудком.

Ещё в одной комнате проживала чудаковатая Доброгода Алконост. Она тоже училась на четвёртом курсе, и либо слишком переусердствовала на очередной подготовке к экзаменам, либо ещё по какой-то неизвестной причине, но к концу учёбы чудить она стала не по-детски. Так встретить нового жильца Доброгода вышла в одном ботинке примотанным к голове и в магической мантии, на которую было нацеплено несколько десятков бельевых прищепок. И выпив за знакомство одну кружку пива, будущая магиня легла на пол, сказав, что сейчас срочно должна провести двухчасовую медитативную практику, чтобы выйти на связь с космическим разумом.

Увы, но на Немире Гамаюне и Доброгоде Алконост чуднЫе жильцы «Дзеты» не заканчивались. Ещё одним обладателем отдельной мансардной комнаты являлся толстяк Семён Семёнович Боливаров, которого все звали по-простому – Сёмка. С Сёмкой меня познакомили, когда он весь чумазый приполз с какой-то весёлой гулянки и на четвереньках стал карабкаться на наш третий мансардный этаж. Происходил Семён из очень богатого рода банкиров Боливаровых, но в отличие от родни природа на нём так «отдохнула», что дальше некуда. Учился Семён Семёнович на втором курсе уже третий год, и скорее всего не последний.

Ну и завершали галерею наших чудаков два чародея первокурсника, которых я сразу окрестил про себя – «Винтик» и «Шпунтик», так как из всех карманов у них торчали какие-то гайки, болты, отвёртки и механические ключи. Высокий и худой «Винтик» гордо именовал себя Творимиром Васильковым, а его товарищ, низенький и толстенький «Шпунтик», откликался на имя Удал Шашков. Родители Творимира и Удала являлись бедными дворянами и, учитывая слабые способности своих отпрысков, взяли пареньков в академию только из жалости. Ректор Самарий Спитамович при этом сказал, что если долго мучиться, то что-нибудь из них да получится.

В данный момент «Винтик» и «Шпунтик» испытывали прямо в гостиной метровый макет кареты на восьми колёсах, четыре колеса крепились снизу, а четыре сверху. По идее изобретателей, таким образом, будет происходить меньший износ подшипников и осей данной повозки. Так как в одну сторону карета поедет как полагается – низ в низу, верх в верху, а обратно наоборот. «Детский сад», – прошипел я про себя.

– А мне на вашу «Альфу» и «Бе-бету» плевать с самой высокой колокольни! – выкрикнула заметно захмелевшая Дарья, встав с кресла и подняв вверх кружку. – Нам бы хоть как-нибудь обойти «Гамму», «Дельту» и «Эпсилон», а то надоело второй год подряд заканчивать на последнем, ик, месте. Выпили за победу, братцы! Ухууу! – взвизгнула она и большими глотками опорожнила ещё одну кружку. – Таиська, разбавляй, – скомандовала она и рухнула обратно в кресло.

Эта команда «разбавляй» выглядела примерно так: 4-литровый кувшин, который мы приобрели на последние деньги, выпивался на три четвёртых части, затем в оставшийся литр пива добавлялась обычная колодезная вода и после кроткого заклинания «фиэри прима» жидкость приобретала ту же пивную крепость. И всё бы ничего, но с каждым новым колдовством вкус пива безбожно изменялся в худшую сторону. Мы уже трижды разбавили этот 4-литровый кувшин, и на этот третий раз в моём рту чувствовался пренеприятный привкус пластика.

– А что нужно, чтобы обойти «Гамму», «Дельту и «Эпсилон»? – спросил я, покосившись на чародеев первокурсников, у которых четвёрка колёс отлетела с крыши кареты и они сейчас спорили – кто в этом больше виноват?

– Скоро соревнования по эпискиросу, ик, обыграем их, ик, и обойдём, – ответила такая же пьяненькая Таисия Воркот.

«Обыграешь их, кажется, с такими дурными соседями, – подумал я. – Всё-таки немного странные правила в этой академии. Почему то соревнуются шесть разных домов студенческих братств, а не разные факультеты, которых здесь четыре. Первый факультет чародейский, второй – пегасский, третий – грифонский и последний четвёртый – факультет бестий. Оказывается египетская богиня Басет – это герб именно бестий. Жаль хороших ребят, но в такой компании с последнего места не уйти».

Я бросил короткий взгляд на лежащую на полу Доброгоду Алконост, которая всё ещё прислушивалась к голосу космоса. Но чтобы не огорчать своих соратников по битве с Вием уверенно заявил:

– Спокойно, друзья, обыграем мы и «Дельту», и «Бету» и даже «Альфу». Завтра на занятиях я посмотрю, что из себя представляет ваш эпискирос и обязательно что-нибудь придумаю. Скажу вам по секрету – у нас там, на Земле, много разных спортивных игр, опыт которых вполне может пригодиться. А сейчас, давайте по последней и спать. Утро вечера мудренее.

Глава 5

– Собриус итэрум, – произнёс я в своей мансардной комнате, стоя перед зеркалом.

Это заклинание, если верить сестричкам Таисии, должно было привести меня в трезвое и вменяемое состояние. Однако моя природная сопротивляемость магии все мои усилия сводила на нет. Настенные часы с кукушкой показывали уже третий час ночи, за окном золотистыми огоньками блестели звёзды

– Соберись-соберись, – прошипел я на себя. – Завтра в таком виде идти в академию смерти подобно, – пролепетал я, оглянувшись на свою очень даже неплохую комнатку, которая правда чуть-чуть расплывалась перед моими глазами. – Вспомни, тряпка, как тебя отмутузили, когда ты перешёл в новую школу? Один туповатый верзила сказал: «ты что, новенький, самый умный?» и влепил мне под дых. А потом потребовал, чтобы я в этот день больше на уроках правильно не отвечал, – я снова посмотрел в зеркало на свою пьяную и ухмыляющуюся рожу и вновь произнёс, – собриус итэрум. Думаешь, здесь в академии будет по-иному? Да меня завтра же в первый день начнут ломать, чтобы я не отличался от тупой и серой массы. Собриус итэрум! – рявкнул я, вспомнив как меня били в новой школе.

И тут произошло небольшое чудо, заклинание трезвости, произнесённое на эмоциях к себе, пробило мою защиту, и всё вокруг моментально перестало расплываться и двоиться перед глазами.

– Вот так-то лучше, – помотал я головой. – Сейчас в душ и спать, – буркнул я, но вместо душа, сделал несколько шагов и прямо в одежде растянулся на прочной дубовой кровати.

Кстати, вся мебель в доме, и в моей комнатке в частности, была выполнена из качественной натуральной древесины, покрытой каким-то тёмным лаком. Чувствовалось, что на воспитание юных волшебников королевство Великая Перуния денег не жалело. Законный правитель державы Симаргл Перуний Седьмой отлично понимал, что чем больше он может выставить на поле боя магов, тем сильнее будет его армия.

Судя по разговорам моих новых товарищей, на востоке королевства затевалась новая буча из-за земель, находящихся в так называемой «серой зоне». Именно в этом месте находился заброшенный город прошлой цивилизации и временный портал в мой мир. И та башня, где мы приняли бой, раньше принадлежала Великому Кудайстану. А теперь правитель Кудайстана, не имеющий достаточного числа магов, терпеливо выжидал, что мы очистим от нежити этот район, и тогда он опять предъявит на него свои права. Но Симаргл Перуний этого делать не спешил. Зачем суетиться, когда можно было спокойно посылать экспедиции за артефактами в эту зону и не нести за подобные походы на чужую территорию никакой ответственности. И, между прочим, компьютер, который мои друзья вытащили из заброшенного города имел место быть. Сегодня просто руки до него не дошли.

И вдруг кто-то прокрался по подоконнику с той стороны улицы. Я резко вздрогнул и, вспомнив заклинание «сцинтилля» для пускания искр, притаился и стал ждать. А это маленькое юркое существо, ловко подпрыгнуло и через мгновенье влезло в открытую форточку. Я хлопнул рукой по ночнику, что висел над кроватью, и когда вспыхнул тусклый огонёк лампочки, пророкотал:

– Если дёрнешься, то я так сцинтилляхну, что мало не покажется.

– Фево? – спросил меня черно-белый в крапинку кот, уставившись на меня испуганными и грустными зелёными глазами.

– Ну, ты и напугал меня, братец, – пролепетал я, и только тогда до меня дошло, что этот кот говорящий.

– Фам мефя напуфал, – смешно профэкал он и крадущейся походкой перебежал с подоконника на письменный стол. – Это мофё мефто.

– Твоё место? – удивился я, окинув взглядом квадратную комнату площадью в 16 квадратов минимум. – Извини, братец, но пять дней будем жить вместе. Сам Самарий Спитамович распорядился.

– Фамалий Фпифамофич? – котец смешно почесал за ухом, словно раздумывая, послать ректора академии куда подальше или не стоит? – Лафно, но обефай, фто колфофать не буфешь.

– Не буду колдовать? – переспросил я. – Что не любишь магию и прочие превращения воды в пиво? Мне, кстати, наколдованное пиво вообще не понравилось, гадость. Хорошо, колдовать в твоём присутствии не буду. По рукам? То есть по лапам? – я протянул свою ладонь к коту, который заметно напрягся. – Не бойся, братец, не обижу. Я котов люблю. Кстати, меня Арс зовут. А тебя?

– Федя, – фыркнул кот, глядя на меня исподлобья.

– Погладить-то можно?

– Афулафно, – буркнул кот и прижал свою голову так низко к столешнице, словно на нём здесь испытывали самые разные и порой неприятные заклинания.

«Хотя чему я удивляюсь? – подумалось мне, когда я провёл рукой по дрожащему как осиновый лист существу. – Доброгода Алконост – сумасшедшая, Сёмка Боливаров – дурак и алкоголик, «Винтик» и «Шпунтик» из детского сада ещё не выросли. А значит, маги и чародеи будут встречаться и злые, и бессердечные, и корыстные, и с живодёрскими наклонностями».

– Фолофо, – расслабленно профыркал кот, перестав трястись.

– Если кто тебя здесь хоть пальцем тронет, сразу мне скажи, – прошипел я. – А теперь давай спать. Ты на столе, а я на кровати. Извини, Федя, но на стол я не влезу.

***

Утром завтрак всей нашей студенческой коммуны ограничился кофе и молоком. Причём привкус их был таков, что я без труда определил волшебную «разбавленность» этих продуктов. И объяснение такого скудного питания было простым – наша «Дзета» потратила все сбережения на поход в заброшенный город. Однако в данный момент невкусный кофе и противное молоко меня не заботили, я усиленно листал конспекты с заклинаниями, ибо мне срочно требовалось выучить хотя бы парочку магических слов для защиты своих чести и достоинства. В том, что перед уроком на виду у всех студентов меня попытаются унизить, я нисколечко не сомневался. Наоборот, предчувствия драки с каждой секундой только нарастало.

– Страх разум обостряет, когда ты можешь в руки взять себя, – высказался Кантемир Сирин, видя моё сосредоточенное лицо, с которым я вглядывался в самые распространённые магические заклинания, в те которыми можно овладеть без особой тренировки.

– Ничего, Арсик, мы тебя в обиду не дадим, – воинственно произнесла Дарья, которая сегодня так сексуально оделась и накрасилась, словно шла на любовное свидание.

В принципе и все девчонки нашего дома привели себя в самый лучший товарный вид. Само собой никаких следов вчерашней пьянки на их милых и симпатичных личиках не было и в помине. Так как похмелье лечилось всего одним несложным заклинанием. Вторая магическая чара делала причёску и макияж на самом высшем уровне. Далее ещё несколько волшебных слов помогали коротенькие клетчатые шортики постирать, выгладить и отутюжить. Точно так же приводились в порядок белые сорочки и приталенные красные жакеты.

Таким простым и бытовым волшебством воспользовались и мы, парни. Бело-черные в крупную клетку брюки сидели на нас как влитые, а на абсолютно белоснежные рубашки глазам было больного смотреть. И дополняли нашу академическую униформу красные пиджаки. В этой одежде мы выглядели как фотомодели, только что вышедшие из магазина. Ведь жакеты, пиджаки, шортики и брюки не имели ни единого дефекта, которые неминуемо проявляются во время носки.

В отличие от нас, «глупой молодёжи», Доброгода Алконост нацепила на себя тёмно-серую старую с заплатами магическую мантию, на голову водрузила такую же старую остроносую шляпу и повесила на верёвочке на шею стальной подстаканник. По её словам подстаканник означал, что она всецело открыта ко всем новым знаниям. Её однокурсник Немир Гамаюн тоже в старой мантии ушёл на занятия ещё раньше, не сказав нам ни привет, ни до свиданья. Наконец, ещё один наш сосед Сёмка Боливаров из-за двери крикнул, что видел эту академию в гробу в белых тапках и сегодня вообще никуда не намерен отправляться.

– Друзья, – сказал я, перед выходом из дома, – я очень ценю, что сегодня вы готовы встать за меня горой. Но сегодня я должен дать отпор сам своими силами, иначе меня просто не будут уважать.

– Да-да, драться лучше своими силами! – обрадовались «Винтик» и «Шпунтик», которые ни при каких условиях за меня бы не вписались.

Зато Гриша Баярдович упрямо шепнул, что всё равно подстрахует меня в случае чего, добавив любимое слово-паразит «однако». «Вдобавок», – усмехнулся я в ответ. И наша компания из одиннадцати студентов первого и второго курса пошагала через маленькую рощицу, что отделяла дом от общей пешеходной дорожки. Затем мы пересекли, этот выложенный плиткой тротуар и коротким путём через студенческий сад устремились к «Старому учебному дому» или к главному корпусу академии, как я привык называть подобные студенческие здания.

Вообще, надо сказать, что почти вся территория студенческого городка утопала в зелени. Даже на стенах домов местами рос тёмно-зелёный плющ. Кстати, сам этот островок магических и академических знаний располагался на западной окраине города Чарополя. По словам моих друзей в Чарополе проживало порядка 50-и тысяч человек, и он считался средним по размерам городом королевства, и подобных населённых пунктов было около десятка. Но имелись города и гораздо крупнее. Например: Китогорск, Ярецк, Ведовград и конечно же столица державы – Великий Перун, население которого достигало почти полумиллиона граждан. Остальной народ Великой Перунии предпочитал селиться в маленьких усадьбах и небольших сёлах. А общее число подданных короля Симаргла Перуния Седьмого достигало одного миллиона человек.

«То-то мои друзья офигели, когда я озвучил количество убитых землян во Второй мировой войне», – подумал я, рассматривая причудливые деревья, беседки, скульптуры и фонтаны этого студенческого парка.

– Арс, а когда тебе обещали выплатить жалование? – спросила меня Таисия Воркот.

– Сегодня после третьей пары, – улыбнулся я. – Пообещали, что на пять дней мне выдадут три дуката. Кстати, это много или мало?

– Три дуката?! – радостно взвизгнули сестрички из рода Воркотов, Сабрина, Тристана, Кассандра и Иоланта.

– Четыре литра вишнёвого пива мы вчера купили за 16 грошей, – деловым тоном произнесла Дарья. – А в одном дукате 4 флорина или 96 грошей, вот и считай. Сегодня же выкупим из ломбарда наш проигрыватель с пластинками. И надо бы в ледник прикупить мяса, масла, фруктов и овощей. А то живём как нищие.

– Я не возражаю, – пожал я плечами, понимая, что деньгами всё равно придётся делиться.

Тут мы снова вышли на пешеходную дорожку, которая тянулась вдоль правого крыла «Старого учебного корпуса» и сердечко моё тревожно затрепетало. По моим скромным прикидкам через две или три минуты мы должны были оказаться на общей студенческой площади, где работал большой и красивый фонтан. «Ну что, Арсик, готов к борьбе и обороне? – спросил я сам себя, молча шагая вместе с друзьями. – Или только к обороне? Или и ни к тому и ни к другому? Хотя я в таких подворотнях вырос, что местным магам и чародеям даже и не снилось. Ты кто по жизни, фраер? Раздупляйся, коль не вдупляешься. Семки есть? А покурить? А чё такой борзый? Сюда иди, сейчас я тебе фуфел буду чистить».

Наконец, я увидел площадь, заполненную студентами академии, число которых, честно говоря, не впечатляло. На меня пришло поглазеть всего несколько десятков юных магов и чародеев. Особенно из всей этой студенческой братии выделялись две группы: все как на подбор мощные и плечистые парни и десяток девчонок, которые пришли на занятия не в шортиках, как остальные студентки, а в дерзких клетчатых мини юбках, добавив к своему гардеробу черные чуть выше колена чулочки.

– Во те мужики – это «Альфа», а девчонки – это «Бета», однако, – шепнул мне Гриша Баярдович.

– У нас в таком прикиде, как у «Беты», в порнухе снимаются, – хмыкнул я, миновав фонтан и уверенно направившись к крыльцу здания.

– Привет, путник, куда путь держишь? – преградил мне дорогу один из плечистых парней, который был немного ниже остальных, зато на лицо являлся самым смазливым.

– Заблудился в пути, путник? – спросил какой-то громила под два метра ростом.

И если первый парень, скорее всего, являлся лидером «Альфы» и занимался общим управлением своего братства, то второй отвечал за мускулы этой дурной организации студентов. А девчонки из «Беты», наблюдавшие за всем происходящим, словно по заранее расписанному сценарию, дружно загоготали. Я же к своему стыду замешкался, зато ринулась в бой Дарья, у которой я заметил, как в правой ладони вспыхнул голубоватый огненный шарик. Кстати, «альфовцы» заметно занервничали, почуяв, что дело запахло жареным. Возможно, моя подруга здесь слыла одной из самых сильных волшебниц.