Текст книги "Сказки"

Автор книги: Вл. Колин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)

Мудрый кузнец

Жил-был в одной стране, в глухом селе, кузнец Хандак. И был тот кузнец так силен, что только он один мог поднять молот, который себе выковал. Молот был с добрый воз. Приезжали к Хандаку господа издалека на это чудо поглядеть. Бывало приедут и сейчас же в кузницу идут: – Где молот?

Схватит Хандак свой молот, взмахнет им, а у бар поджилки трясутся, ноги подкашиваются, мигом вон убираются. Уводят их оттуда слуги под руки полумертвыми от страха, в кареты усаживают. Вот какой молот был у кузнеца!

И жил в той стране король, да такой жадный, другого такого не сыскать! Даже пыль дорожную собирал: были у него для этого особые люди, они пыль сметали да в лари складывали.

– Что ж ты с этой пылью делать будешь? – спрашивает его бывало королева.

– Не знаю! Еще не решил! – отвечал скряга. – У меня сердце болит, когда я вижу, что ветер из моей страны пыль в чужую страну уносит… Нельзя же нам без пыли остаться!

Даже особого хранителя поставил, чтоб тот пылью ведал, собирал бы ее да хранил как зеницу ока.

Так вот, дошла до того короля весть о силаче-кузнеце и об его чудесном молоте.

– Тотчас привести его сюда! – повелел скупой король.

А сам думает: «Он мне этим молотом такие замки выкует, каких еще никто на свете не видел… Такие, что их ни одному вору не сломать, ни одному хитрецу не открыть. Вот когда я спокойно спать буду!»

А надо вам сказать, что король по ночам не спал, – за свои сокровища боялся. Бывало, всю ночь напролет по дворцу разгуливает, а за ним факельщики да ратники ходят с саблями наголо. Бродит король, амбары, подвалы, сокровищницы и всякие другие хранилища проверяет.

Вот отправили гонцов за кузнецом. Подошли они к кузнице на выстрел из лука и оторопели. Земля у них под ногами так ходуном и ходит. Взглянули королевские слуги друг на друга, чуть было с испуга назад не повернули. Вдруг видят, выходит из лесу мальчик. Идет себе да посвистывает и нипочем ему, что земля под ногами как в лихорадке трясется.

– Что тут у вас такое? – в страхе спрашивают они мальчика. – Светопреставление?

– Какое там! – смеется мальчик. – Это наш Хандак храпит.

Стыдно стало королевским гонцам, что зря они перепугались, и, хотя у них еще ноги дрожали, двинулись они дальше. К вечеру дошли они до Хандаковой кузницы. А Хандак уже проснулся, на пороге сидит, трубочку курит.

– Что новенького слышно, люди добрые? – спрашивает.

– А вот что: бери-ка ты свой молот и пойдешь с нами. Велено тебя нашему славному королю доставить.

– Что ж, пойдемте!

Встал Хандак, выпрямился во весь рост, и увидели королевские слуги, какую громадину им во дворец вести: стоит Хандак, потягивается, курчавую, черную, как смоль, бороду поглаживает, веселыми, живыми, словно белки, глазами поблескивает.

Зашел он в землянку, вынес оттуда огромный, с воз, молот. На плечо его взвалил. Идемте, мол. Как увидели королевские люди, что у того молота вместо рукояти целый дуб, со страху в горле у них пересохло.

– И… и в самом деле недурен молоток! – похваливают, а сами подальше от него держатся.

– М-да! Ничего себе! – буркнул кузнец и зашагал вперед. А королевские люди идут за ним следом и все на молот косятся. Дошли они до лесу. Тут и солнце взошло. Остановился кузнец, рукой помахал, будто с солнцем здоровается. (Один из королевских слуг потом клялся и божился, будто солнце Хандаку ответило.)

– Что ты, кузнец, делаешь? – спрашивает его старший над королевскими слугами.

– Да у меня там, на солнце, знакомый, тоже кузнец! – отвечает ему Хандак.

Ничего не сказали королевские люди, только переглянулись.

Идут они дальше. Миновали малинник да носом к носу с медведем и повстречались. И какой медведь! Огромный, толстый, с избу ростом.

– Здорово, кузнец!

– Здорово, Михайло Потапыч! Здоровы ли ребята?

– Здоровы, здоровы!

– Ну, счастливо оставаться!

– И тебе того же!

Переглянулись опять королевские люди, ничего не сказали. Смолчали они и тогда, когда кузнец с другими лесными тварями – кумой Патрикеевной, кумом Оленем и сударем Орлом – здоровался.

Как ни долго длилась дорога, – нет такой дороги, чтоб не кончилась. Прибыли и они наконец в королевский дворец.

Предстал кузнец перед королевскими очами. Сидит король на золотом троне, а кругом него бояре-советники в дорогих мехах да в бархате. Вошел Хандак с молотом на плечах в покой, где король совет держал, пришелся его молот против окна да прикрыл свет так, что в покое совсем темно стало.

– Отойди от окна! – крикнул главный боярин. Отодвинулся немного Хандак, и снова солнце осветило покой.

– На колени! Поклонись его величеству – государю!

Не снял кузнец молота с плеча, нагнулся, а молот легонько по потолку стук! Треснул потолок, посыпались с него камни да кирпичи. Один из кирпичей главного боярина стукнул, а другой главного воеводу. Растянулись оба во всю длину, охают, стонут.

Испугались тут бояре, закричали, зашумели.

– Не кланяйся больше, хватит!

Перешли все в другой покой.

Кричат бояре, не унимаются.

– Заживо с мужика шкуру содрать! – кричат одни.

– Содрать, а потом его без шкуры за язык повесить!.. – требуют другие.

– Пусть с него заживо шкуру сдерут, за язык повесят да сто кнутов дадут! – злобствуют третьи.

И вдруг, среди этого шума и гама, раздался голос скупого короля:

– Довольно! Хватит!

Замолчали бояре. А кузнец спокойный такой, – будто не из-за него сыр-бор загорелся.

– За свою провинность выкует мне кузнец тысячу замков! – сказал король.

Подивились бояре такому приговору. Но король был скуп лишь тогда, когда дело его богатств касалось, а на кровь своих людей он не скупился. Какое ему было дело до двух бояр, которых по вине кузнеца зашибло, когда он мог с кузнеца замки получить и за работу не платить?

«А когда он нам замков накует, мы его казним, голову снесем», – решил король про себя. – И не будет больше ни у кого на свете таких замков, как мои…»

Повели Хандака в королевскую кузницу. Ударил кузнец своим молотом по королевской наковальне, – ушла наковальня в землю! Целую неделю ее искали, пока нашли: на тысячу саженей в землю зарылась.

Сделали тогда Хандаку другую наковальню, какой до тех пор никто не видывал. Такая была огромная, что на ней двадцать человек спать могли да еще на двадцать псов место оставалось.

Взял кузнец глыбу железную, положил ее на наковальню, ударил молотом, замок с тележное колесо выковал.

Пришел король на тот замок поглядеть, разгорелись у него глаза.

– Ну, а теперь я и ключ к нему выкую, – говорит Хандак.

– Какой там ключ! Ты это оставь! Сперва замок испытаем. Скорее, скорее!

– Где же мы замок пробовать будем, ваше величество? – спросил кто-то.

– А на складе с пылью, – сказал недолго думая король.

И тотчас же по улицам двинулось торжественное шествие. Впереди королевская карета. В карете король, а рядом с ним, на вышитой шелками подушке, выкованный кузнецом замок с тележное колесо. За каретой шел хмурый Хандак с молотом на плече, а за ним большие и малые бояре, по сану и по чину, как кому полагается. И все это шествие окружали ратники с саблями наголо.

Остановилась карета у склада с пылью. Вылез из кареты король.

– Одну минутку, ваше величество! – сказал хранитель пыли и вошел в склад – последний раз взглянуть, все ли в порядке.

Вошел он да замешкался. Видно, сам с ларями возиться вздумал. Время идет, а он все не выходит…

– Его дело! – сердито закричал король. – Навесьте замок!

Подняли слуги замок и приладили его на дверях склада, а бояре стоят да в ладони плещут, «Ура-а!» – кричат. – «Да здравствует король!» Дивится народ, глядя на них, рукой рот прикрывает: «Чему это бояре радуются?»

– Подать мне сюда самого искусного вора! – приказал король.

Помчались слуги в острог и привели оттуда самого отъявленного вора, на всю жизнь к тюрьме приговоренного.

– Открой замок! – приказал ему король.

Дали вору весь инструмент воровской, и принялся он за работу.

– Откроешь замок, помилую! – крикнул король. – А не откроешь, – голову с плеч сниму!

Вор-то он вор, да и вору ведь жизнь мила! Принялся он за работу, за пятерых трудится, стучит, крутит, – ничего с замком поделать не может!

– Прикажи, государь, мне самый ценный инструмент принести. Без него мне замка не отпереть.

– Какой такой инструмент?

– Разрыв-трава он называется, государь-батюшка.

Побежали, понеслись стрелой государевы слуги разрыв-траву искать. Сколько ни искали, сколько ни ходили, а не нашли такой травы.

– Без разрыв-травы нельзя замка испытать, – говорит вор, а сам рад-радешенек, что в живых остался.

Тут стало слышно, стучит кто-то изнутри в двери.

– Это еще что? – гневно спросил король.

– Государь, хранителя пыли там ненароком заперли… – несмело сказал кто-то из бояр.

– А ну его, хранителя этого! А вора пока в темницу запереть да понадежнее! – приказал король громовым голосом. – Ты, кузнец, – добавил он, – ступай за разрыв-травой… И чтоб мне ее сюда доставил, а не принесешь, – голову долой за то, что моих бояр покалечил.

– Ладно! – сказал Хандак и отправился в путь.

Вот пришел он в лес да прямо в малинник! Нашел там Михайлу Потапыча. Доволен Михайло Потапыч, ворчит, как десять медведей, а у самого морда вся малиной перемазана.

– Где мне разрыв-траву найти, Михайло Потапыч? – спрашивает кузнец.

Скребет медведь лапой в затылке, – стыдно ему, что не знает.

– Не сердись, – говорит. – Не знаю! Может, тебе Патрикеевна скажет.

Отправились они к Патрикеевне. Спит кума в дупле, в клубочек свернувшись. Один нос наружу торчит.

– Так, говоришь, разрыв-трава? – спрашивает она, зевая. – Что за трава такая? Может, кум Олень знает?

Пошли они втроем и нашли Оленя. Бьется Олень со своим братом за полянку с сочной травой. Насилу их разняли.

– Разрыв-трава? – спросил Олень. – Сколько я на своем веку всякой травы едал, а такой не встречал. Может, сударь Орел ту траву видел…

Глядят, а Орел над ними в вышине парит.

Позвали, и спустился он к ним.

– Разрыв-трава? – говорит. – Что ж, немудрено, что вы такой травы не знаете. Было время, когда везде ее полно было. А нынче только два-три кусточка на горе Дад и растет.

– А как туда, к той горе пройти? – спросил кузнец.

– Донести-то я тебя туда донесу. Но коли попадешься, когда тучи и горы за стол садятся, – плохо тебе придется… Да еще есть там один колдун. А находить ту траву одни ежи умеют.

Как бы там ни было, а надо Хандаку туда идти.

Оставил он молот у Михайлы Потапыча, а сам верхом на Орла сел. Взмахнул Орел крыльями и полетел. Медведь, Лиса и Олень проводили их немного, пока не исчезли кузнец с Орлом в небесной синеве, да и пошли восвояси.

И летел Орел с кузнецом целый месяц. Долетели они до Луны.

– Тьфу ты, какая пустыня! – воскликнул Орел, оглядевшись. – Где бы нам здесь пообедать?

А кругом, сколько хватает глаз, ничего, кроме окаменевшей от засухи земли не видно.

– Пойдем поищем, – предложил Хандак. – Должен же здесь какой-нибудь кузнец быть.

Пошли они. Идут и вдруг слышат: Дзынг! Дзынг! Дзынг!

– Вот видишь! – говорит Хундак. – Как же без кузнеца!

Подошли они к кузнице, одиноко стоявшей на стыке дорог, и выходит им навстречу хозяин-кузнец.

Поглядел на него Хандак и удивился: у кузнеца во лбу один-единственный глаз, а так ничего – человек, как все люди.

– Вот тебе и на! Откуда вы взялись, люди добрые? – спрашивает их кузнец.

– Да мы с земли, кузнец!

– Ага-га! Ну, теперь понимаю!.. Здесь ведь, на Луне, только мы – три брата – и живем: я, кузнец, один брат – пахарь, а другой – повар. Да еще матушка наша, старуха Луна. Вот я и удивляюсь, откуда тут другие люди завелись? Что вас сюда к нам привело?

Рассказал ему Хандак все, как и почему. Как услышал кузнец, что они целый месяц не евши и с дороги устали, повел их к своей матери. А старуха Луна тотчас усадила кузнеца за стол, а Орла целым бараном угостила.

– Ну а теперь, прошу прощения, – сказала Луна, когда они насытились. – Уж ночь на дворе, пора идти, фонарь зажечь. А то, кто знает, что там, на земле подумают!

И пошла, прихрамывая, зажгла огромный фонарь, а потом вернулась в дом, подняла в полу две доски и глянула на землю. А земля оттуда, как на ладони видна!

– Зоркие у тебя глаза, сынок? – спрашивает Луна у Хандака.

– Зоркие, – отвечает, – а все же не такие, как у Орла!

– Ну, тогда давай его сюда, пусть поглядит, на что хочешь.

Глянул на землю Орел и увидел скупого короля… Расхаживает король в гневе по своим покоям, – Хандака поджидает.

– Чего он такой злой?

Объяснил тут Луне Хандак, что король его, кузнеца, с разрыв-травой ждет, и что ту траву только ежи находить умеют…

– Вот оно что! – сказала Луна и научила Хандака, как разрыв-траву найти.

Выслушал кузнец Луну, и скорее в путь-дорогу. Распрощался со всеми, за все поблагодарил, сел верхом на Орла и умчался.

Летят они небом, а небо светлое – светлое, – фонарь старухи Луны ярко горит. И летели они так девять недель, а через девять недель долетели до горы Дад. На той горе всяких трав видимо-невидимо. Не присоветуй Луна, как разрыв-траву искать, ничего бы Хандак не нашел!

Оставил он Орла у горы сторожить, а сам стал гнездо ежей искать. Искал, искал и, наконец, нашел. Сделал он тогда из прутиков загон, хорошо кругом укрепил, навесил дверку, к той дверке кольца приделал да на замок ее и запер. Размел он хорошенько дорожку к загону, перенес туда ежат, по одному запер их, а сам спрятался и ждет.

Вот возвращается ежиха.

– Детки! – зовет. – Детки, где вы? Где ты, Колючка? Где ты, Иголочка? Где ты, Гвоздочек?

Только никто ей не ответил. Испугалась ежиха, стала детей искать. Ищет, ищет… набрела на загон.

– Вы здесь?

А ежата-то заперты!

– Подождите, я сейчас!

Побежала ежиха во весь дух, вырвала кустик разрыв-травы, и с ним в зубах вернулась к той дверке. Как прикоснулась разрыв-травой к железу, звякнул замок, открылся и упал наземь. Забрала ежиха своих деток и увела в гнездо, счастливая, что все хорошо кончилось. И Хандак обрадовался.

Взял он веточку разрыв-травы, – красная она, как кровь – сунул в карман и собрался было уходить, а Орел как закричит ему: «Берегись!»

Это колдун объявился, хранитель Дад-горы. А был тот колдун стар, очень стар. Волосы и ресницы у него до самой земли, зубы, как лопаты, а когти, что серп – кривые да острые.

– Что ты тут, злодей, украл? – спрашивает.

– Ничего я не крал! – отвечал ему Хандак. – Только траву поднял, что ежиха принесла…

– А ну-ка, покажи мне траву, – недоверчиво сказал колдун.

А Хандак ничего показывать не хочет. Рассердился колдун, дохнул на него черным дымом.

– Как нам с тобой биться? – спрашивает.

– По-богатырски бороться!

Ну и схватились они, Подбросил колдун Хандака вверх, долетел Хандак до самых облаков, а как оттуда на гору упал, по щиколотки в землю ушел. Как швырнет Хандак колдуна, залетел колдун далеко за облака, а как оттуда упал, по колени в землю ушел. Передохнули они, и давай дальше бороться. Оба сильные, оба силами равны, не могут один другого побороть!

– Еще немного, станут тучи и горы за стол садиться! – кричит Хандаку Орел.

Понатужился Хандак, да забросил колдуна к самому дому старухи Луны. Как упал колдун оттуда на гору, по пояс в землю ушел. Хотел его Хандак по темечку стукнуть, да колдун проклятый зубами землю изгрыз да из земли вылез.

– Орел, орелок, выклюй Хандаку глазок! Я тебя его мясцом накормлю!

– Сударь Орел, выклюй колдуну глазок! Верный друг-то в беде познается!

А Орел дружбу ценил! Налетел на колдуна, да и ослепил его. Тут Хандак колдуна и прикончил. Только в тот же миг загремело-загрохотало в небе, шли тучи с горами за стол садиться.

– Скорей садись мне на спину! – крикнул Орел. – Скорей!

Вскочил Хандак к нему на спину. Но как ни мчался Орел, догнала их черная туча, налетела да как хватит Хандака по лбу! Летит Орел, а Хандак без памяти у него на спине лежит. Много ли, мало времени прошло, пришел в себя кузнец, ветерком его обдуло. Чего они только на обратном пути не пережили! И дождь, и снег, и бури-метели и грозы страшные, а долететь все-таки долетели.

Король у себя во дворце от нетерпения все ногти изгрыз. Как доложили ему королевские слуги, что Орел на кровлю дворца сел и Хандака принес, король сейчас же надел корону и сел на золотой трон.

А Хандак обнялся на прощанье с сударем Орлом, ото всей души поблагодарил его за помощь. Взмахнул Орел крыльями и полетел в лес, – известить друзей, что они с Хандаком живы-здоровы вернулись.

Ввели кузнеца к королю, в тот покой, где королевский совет собирается.

– Где разрыв-трава?

– А вот здесь!

– Подать мне вора из острога! – приказал король. Корона у него от волнения на затылок съехала.

И снова двинулось шествие к королевскому складу пыли. Взял вор разрыв-траву, понюхал, чихнул и притронулся ею к замку с колесо величиною. Тронул он его той травой раз, два, три… Ничего! Висит замок крепче прежнего!

– Чего ж ты еще ждешь, несчастный! – заорал король. Пришлось тут бедному вору в своем бессилье признаться.

– Великий государь! Такого замка еще свет не видывал и никогда больше не увидит. Даже разрыв-трава его не берет!

То-то обрадовался король!

– Срубить вору голову! – приказал он на радостях. И палач снял тотчас ему голову с плеч долой. – А ты, кузнец, берись за работу! Тебе еще девятьсот девяносто девять замков сделать!

– Государь, – осмелился вмешаться один из бояр. – В складе заперт хранитель пыли…

– Что-о-о! – закричал царь, да так грозно, что боярин задрожал, как осиновый листок. – Пусть сидит запертым. Недосуг нам с ним возиться.

Так и остался хранитель пыли сохнуть в пыли.

Король вернулся во дворец, а Хандак – в лес, за своим молотом, оставленным на хранение Михайле Потапычу.

И стал Хандак один за другим замки делать, каждый с тележное колесо.

Как закончит кузнец новый замок, сейчас же отправляется торжественное шествие, и король с большим почетом вешает замок на сокровищницу, амбар, подвал, или склад, где хранилось, да копилось королевское добро. И всякий раз хранитель, приставленный к добру, перед тем, как на амбар замок вешать собирались, непременно норовил туда заскочить: дескать, ему что-то проверить надобно (а на самом деле, чтобы еще раз что-нибудь стянуть, ведь понимал он, что с таким замком больше у короля ничего не стащишь). И всякий раз замок навешивали прежде, чем хранитель успевал выйти оттуда. И вот так, один за другим, были заперты девятьсот девяносто девять бояр, хранителей королевского добра, поплатившихся жизнью за свою жадность. Под конец остался один-единственный, и то по какой-то необъяснимой случайности.

Надумал король созвать боярский совет и назначить новый налог: на пальцы. Король рассуждал так: пусть даже некоторые бедняки лишат себя пальцев, все же сколько-нибудь пальцев на ногах да на руках у них останется. Налог во всяком случае выгодный!

Но, войдя в зал, где обычно собирался совет, король увидел одного-единственного боярина, последнего из тысячи.

– А где же другие? – спросил удивленно король.

– Заперты каждый на месте службы, государь! – прошептал последний хранитель.

Призадумался король. Как так? Ведь эта тысяча бояр тоже его достояние, а тут – пожалуйте! – остался один-единственный да еще и самый плохой: павлиньи перья хранит.

Помрачнел король и приказал привести кузнеца.

– Негодяй! – крикнул король, как только Хандак предстал перед ним. – Ты мне всех бояр перевел!

– Я? – удивленно переспросил Хандак.

– Где ключи от замков?

– Ваше величество приказало мне ключей не делать. Я едва успевал замки ковать.

Топнул тут король ногой, надел корону и велел карету подать.

Жалкое шествие вышло из дворца. А направлялось оно спасать хранителя пыли, того, которого заперли первым, и который дольше всех просидел взаперти. Ехал король в карете, за ним шел Хандак с молотом на плече да несчастный хранитель, каким-то чудом уцелевший, а за ними два-три факельщика. И все тут!..

Остановились они перед складом:

– Сбей замок! – велит Хандаку король. А тот отказывается.

– Ковать, – говорит, – умею, а ломать не стану!

– Ах, так! – рявкнул разгневанный король. – Палач! Позвать сюда палача!

И пришел тут конец терпению Хандака.

– Значит так! – крикнул он, и от крику его дрогнули стены дворца. – Ну ладно же, смотри!

И, размахнувшись молотом, он ударил в стену амбара. С тех пор, братцы мои, и пошла поговорка «в пух и прах!» Потому что прахом разлетелась от того удара каменная стена, размело все лари с пылью, и потянуло из амбара такое пыльное облако, что всю землю заволокло! С такой силой ударил разгневанный кузнец своим молотом.

Нескоро пришли в себя после этого удара хранитель и факельщики. Оглянулись, а короля не нашли. Ищут они, ищут – нигде ничего! Взглянул тут хранитель павлиньих перьев на небо. Видит, донеслась туча пыли до самой луны, только там и рассеялась, туда и короля занесла. Зацепился король штанами за рог месяца, висит и левой рукой старательно придерживает корону на голове. Барахтается король, освободиться силится, то ногами шевельнет, то правой рукой поведет. И так он барахтался, пока не лопнули штаны, и не полетел он стремглав вниз. Падал он долго и упал на то самое место, где раньше стоял склад пыли. Тут король и разбился вдребезги.

Тогда все жители города с радостными криками окружили Хандака и хотели было нести его на руках. Но поднять кузнеца Хандака да еще с его знаменитым молотом на плече оказалось невозможным.

– Да здравствует Хандак! – крикнул кто-то. – Да здравствует король Хандак!

– Это еще что за вздор? – отвечал кузнец. – Разве такое ремесло по мне?

И ушел из города мудрый Хандак, унося на плече свой молот. Шел он, шел, пока не пришел к себе в землянку. А так как он устал с дороги, то завалился спать. И если когда-нибудь, проходя по дороге, вы почувствуете, что земля дрожит под ногами, не пугайтесь! Это храпит кузнец Хандак. Ничего! Выспится он и когда-нибудь проснется! Будет снова своим молотом ковать да богатырские песни певать.