Текст книги "Фурия (СИ)"
Автор книги: Вийя Шефф
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 23 страниц)
Глава 26
Пролетел месяц.
Память постепенно возвращается и я всё чаще, слушая разговоры Алекса и Стаси, понимаю, что мне эти ситуации знакомы.
Почти каждый день я ездила на работу и стала неплохо понимать в своём собственном бизнесе. Параллельно мы успели снять и выпустить клип на нашу с Алексом песню.
Но странным образом меня не покидает чувство какой-то опасности. Мне всюду мерещится, что я под чьим-то пристальным вниманием.
Попросила Мишу вернуть мою охрану. Он удивился, но выполнил просьбу.
Спокойно я себя чувствую лишь дома. Тут охрана не нужна.
На выходные Стаська с детьми решает перед отлётом домой съездить в другой город на экскурсию. Ей приспичило сделать серию фотографий, а мелким не мешает побывать на свежем воздухе поближе к природе. В Великобритании она потрясающая.
Вечер и мы смотрим с Алексом фильм.
Звонок в дверь.
Он уходит посмотреть, так как мы никого не ждём.
– Кто там? – спрашиваю у него, когда он взволнованный делает шаг назад от двери.
– Полиция… – растерянно.
– Что за хрень! – открываю. – Господа полицейские, что-то случилось?
Их трое.
– Да, у нас информация о вашей сестре. Мы можем войти? – один из них невозмутимо и официально.
– Да, конечно… – пропускаю их в квартиру.
Внутри селится нехорошее предчувствие.
– Что-то случилось? Мы разговаривали с ней утром, всё было нормально, – рассматриваю каждого.
Мне не нравится их вид. Помятые какие-то. Столичные бобби отглаженные и аккуратные.
А от этих веет угрозой.
– Ничего страшного, они попали в небольшую аварию, – отвечает один из них, натягивая улыбку, больше похожую на оскал.
Это вызывает у меня подозрения.
– Извините, а можно ваши документы? – смотрю на него.
Он притравливается к нагрудному карману и вдруг мешкает.
– Алекс, это не полицейские! – кричу я, дергаясь в сторону.
Все трое сразу направляют на нас пистолеты.
– Сели! – приказывает тот, с которым я разговаривала.
Явно главарь шайки. Среднего роста, темно-карие глаза, смуглая кожа, щетина на лице. Про себя я назвала его Первый.
Остальные мало чем отличаются от него. А ещё у всех акцент, но не пойму какой.
– Сейф где? – держа нас на мушке, спрашивает Первый.
– Там, в кабинете… – киваю головой.
Они поднимают нас и ведут под прицелом туда.
Алекс оборачивается на меня, но получает тычок в спину.
– Где? – прикрикивает на меня бандит, когда не видит нигде сейфа.
– В столе.
Первый открывает боковую дверцу в письменном столе, за которой скрыт сейф. Открыть его – непростая задача, скорее даже невыполнимая, если не знаешь пароль. А я его не помню. Сотню раз пыталась это сделать, но не получилось.
– Код какой? – скалится главарь, глядя на меня.
Алекс вдруг закатывается истерическим смехом.
– Чё ржешь? – направляет на него пистолет Второй.
– Не повезло вам, парни. Она ничего не помнит, – продолжает смеяться.
У Гроу истерика, в стрессовых ситуациях иногда бывает.
– В каком смысле – не помнит? – зыркает на него с агрессией Первый.
– У неё амнезия. Она на съёмках упала, треснулась башкой об пол и всё. Два месяца уже, как нихрена не помнит.
Я согласно киваю головой.
– Ну, так значит, мы её сейчас быстро вылечим, – приставляет к моему лбу дуло пистолета.
– Парни, я его тоже пробовала вскрыть, но ни один код не подошёл, – поднимаю руки.
Ситуация настолько патовая, что даже страх медленно покидает меня.
Я понемногу осматриваюсь и прикидываю возможные варианты побега. Останавливает одно – Алекс. Сделать это вдвоём будет трудно.
Я припоминаю из уроков самообороны как нужно поступать в таких ситуациях, но нас не готовили к тому, что на мушке будут держать сразу трое.
– Вспоминай! – кричит мне в лицо Первый.
Меня передергивает от неожиданности.
– Не помню я! – изображаю испуг.
Второй наводит пистолет на висок Алекса.
– А так быстрее получится? – скалится он в дикой усмешке.
– Вы думаете, я бы рисковала нашими жизнями ради того, что лежит в этом ящике? Да никакие деньги этого не стоят! Я же не сумасшедшая! Я реально не помню код!
Первый нервно начинает ходить по кабинету из угла в угол.
В этот момент мне в голову приходит странная мысль.
Почему они не в масках?
Ведь мы запомним их лица и выдадим настоящим полицейским.
От догадки по спине пробегает мороз…
Они не выпустят нас живыми… Поэтому не прячут лица.
Я выворачиваюсь сбежать, но тут же получаю сильный удар в голову, от которого покачиваюсь и оседаю на пол. Перед тем, как потерять сознание, слышу звуки возни и хлопок.
****
– Нахрена ты в него стрелял? – спрашивает на сербском языке Первый, глядя на тело Алекса на полу.
У Гроу слева, чуть выше сердца отверстие от пули, из которого тонкой струйкой сочится кровь.
– Он здоровый! Я бы его не вырубил, – отвечает взволнованно Второй. – Он драться полез. Её защищал, – кивает на Сэл.
– Оттащите его отсюда куда-нибудь, – командует Первый.
Двое других берут Алекса и за ноги волокут в ванну на первом этаже.
– Девку тоже спрячьте, чтобы не отсвечивала здесь, – опять приказывает им, когда они возвращаются.
– Красивая зараза… – облизывается Третий, проводя пальцем в перчатке по щеке Сельванны.
– И богатая. Забыл, зачем мы здесь?
Третий волочит Сэл на кухню и оставляет на полу между гарнитуром и разделочным столом.
– Надо осмотреть квартиру. Наверняка есть какие-то украшения в комнатах, – показывает на потолок главарь, намекая на второй этаж.
Двое отправляются рыскать по спальням, а он остаётся и пытается подобрать код к сейфу.
– Fuck! – удар кулаком в дверцу, после очередной неудачной попытки.
Достаёт телефон и звонит своему приятелю, который разбирается в сейфах.
Тот примчался довольно быстро.
Небольшого роста прыщавый парень лет двадцати с взъерошенной шевелюрой.
– Издеваешься? Это Onix Tantalum! – шокировано смотрит на Первого.
– И что?
– У него защита от взлома и пожаров. Электронный замок.
– Значит, не откроешь?
Медвежатник неопределенно качает головой.
– Придётся повозиться…
– Время есть. Сюда никто не явится, – садится в кресло Первый.
– А хозяева где? – вынимает из сумки взломщик ноутбук.
– Парень на тот свет уже, наверное, отправился в ванной, а девка где-то в кухне валяется.
– Вы их грохнули? – таращит на него глаза медвежатник. – Я на мокруху не подписывался! – закрывает ноут и собирается уйти.
– Куда? – пистолет на него, щелчок предохранителя. – Или открываешь сейф, или отправляешься вместе с ними на тот свет.
Медвежатник снова расчехляет лэптоп и подключает его к сейфу. В несколько кликов запускает программу по взлому паролей.
На экране побежали цифры и буквы.
Сверху спускаются Второй и Третий, выкладывают на стол улов из нескольких кредитных карт, около тысячи фунтов наличными и украшения повседневной носки, шесть часов Rolex.
– И всё? – оценивает находку Первый.
– Всё. Есть ещё бабская бижутерия. Но нахрен она нам нужна?! И так в основном всё в шкафу мужика нашли. Похоже, они по отдельности живут, – отвечает Третий.
– Мне насрать как они живут! – орёт главарь. – Это ни о чём! – сгребает в кулак найденные украшения.
– Наверное самое дорогое в сейфе держат, – предполагает Второй.
– А его ещё открыть надо, – боязненно ухмыляется медвежатник.
– Вот и работай! – срывается Первый.
****
Уже два часа программа подбирает числа и открыто только три из них.
– Почему вы не выбили код из них? – интересуется взломщик.
– У суки амнезия, а это её сейф, – дёргается Первый.
Вся обстановка его очень напрягает.
Второй листает одну за другой книгу в поисках возможно записанного где-то шифра. А Третий крутит на пальце пистолет. Потом встаёт и молча идёт к двери.
– Ты куда? – рыкает на него главный.
– Пойду бабу проверю, вдруг в себя пришла, – скалится.
– Не вздумай её трогать! А то я знаю тебя извращенца, любишь ты тёлок без сознания трахать, – грозит ему. – Если нас поймают, – крестится, – нам вышак за неё дадут. Сдохнем в тюрьме.
Медвежатник напрягается и ёрзает на стуле.
Третий уходит.
Сельванна стоит спиной к нему, приложив одну руку к виску с мокрым полотенцем, во второй руке держит что-то.
– Эй, – окликивает её Третий.
Быстрый разворот. В воздухе что-то свистит и со жгучей болью входит в грудь.
Он падает навзничь на пол и корчится.
Глава 27
Туман в голове рассеивается и сознание возвращается. Дикая невыносимая боль в правой части головы пробивает насквозь. Немного тошнит и кружится голова. У меня опять сотрясение. Такими темпами мои мозги скоро в сливочное масло превратятся, а овощем быть как-то совсем не хочется.
Медленно поднимаю руку и ощупываю висок. На пальцах что-то липкое. Подношу руку к глазам, собирая взгляд в фокус. Это кровь…
Чтоб вас уродов…
Поворачиваюсь на бок, прикасаясь больным местом к холодному кафельному полу. Наступает лёгкое облегчение. Я на кухне, судя по ножкам мебели.
Опираясь спиной на стенки, с трудом поднимаюсь и сажусь.
Пытаюсь вслушаться, но в голове гул и я почти ничего не слышу. В мозгу всплывают воспоминания, как кадры со вспышками, мелькают одно за другим.
Все!
Я вспомнила всё! Всю свою жизнь. Даже то, что вывалилось из памяти, как ненужное. До мельчайших подробностей.
А ещё вспомнила, что на нас напали. В доме грабители. Внутри появляется паника.
– Возьми себя в руки… – приказываю шепотом себе.
Где Алекс?
При мысли о нём страх забирается под кожу.
Мне показалось, что перед тем, как отключиться был выстрел.
Или это моя больная фантазия со мной играет?
Надо набраться силы и подняться…
С невероятным усилием мне удается это сделать.
Дотягиваюсь до полотенца и мочу его под краном с холодной водой. Протираю лицо, чтобы взбодриться и окончательно прийти в себя.
Голова жутко ломит… Где-то должны быть таблетки Алекса. Открываю дверцы гарнитура в их поиске. Вот они стоят на верхней полке. Проглатываю сразу две.
Замираю, приложив полотенце к виску. Спустя немного времени слышны чьи-то шаги сзади.
Бросаю взгляд на глянцевую поверхность кухонного шкафа.
Один из ряженых…
Значит, они ещё здесь…
Глаза цепляются за подставку с ножами передо мной.
Отлично!
Вспомним уроки по метанию. Протягиваю руку и медленно вытягиваю один из ножей. Самый большой, который точно нанесёт ему ранение.
– Эй! – окликивает меня.
Мужик прямо за мной, нужно только повернуться на сто восемьдесят градусов и сделать бросок. Что я и делаю. Быстро, без промедления, чтобы не заметил и не опомнился. Как учили.
Нож входит в грудину около плеча, пробив лёгкое. Вор падает плашмя на спину.
Отбрасываю полотенце в сторону и подхожу к нему.
Он корчится от боли на полу, пытаясь вытащить нож, возможно, чтобы ударить меня.
– Не советую это делать, сдохнешь быстрее, – наклоняюсь и вытаскиваю у него из расстегнутой кобуры пистолет, приставляю к его голове одной рукой.
Он перестаёт дёргаться.
Второй хлопаю по его карманам в поисках запасной обоймы. Вот она, в заднем кармане. Вытаскиваю и запихиваю себе в карман.
– Кто ты? – таращит на меня глаза.
– А ты не знаешь? Я думала, вы ко мне не просто так вломились. Это же вы следили за нами? – догадываюсь я.
– Работаешь как бывалый киллер… – хрипит Третий, в горле слышится бульканье.
Кровь ищет выход.
Херово…
– А ты думал, я в кино понарошку дерусь и стреляю?
– Да…
– А тренируют нас по-настоящему. Не один боевик на моём счету, оружием я пользоваться умею. Видел бы ты, как я катаной орудую…
Он опять тянется к ножу.
– Вытащишь, ускоришь свой конец, истечешь кровью и довольно быстро. А так есть шанс дожить до приезда парамедиков, – надавливаю ногой на его руку.
Он отпускает ручку ножа.
– Молодец, лежи и не дергайся. Остальные где?
– В кабинете сейф вскрывают… – булькает он.
На губах появилась кровавая пена. А в моей голове странное чувство помутнения.
Соберись! Не сейчас! Не время твоего фетиша.
– Там ничего нет, кроме документов.
– Как? Ты же глава ювелирной компании.
– И что? Решили, я всё дома храню? Здесь только недорогие украшения. Всё в банковских ячейках. У меня даже наличности нет, все деньги на картах. Так что твои друзья зря пыхтят. Сколько их?
– Трое…
Парень за время разговора всё больше и больше бледнеет. Потом начинает кашлять кровью и отключается.
Забиваюсь за стол, так, чтобы он в поле зрения не попадал. Надо дождаться, когда отпустит помутнение от вида крови. Мне нужна холодная голова, а не кривые мозги.
Но и высиживать времени нет, Алекс может быть ранен.
Я встаю и проверяю патроны в обойме пистолета. Полная.
Тихо, не издавая шума, прокрадываюсь к двери кабинета. Она приоткрыта.
Главный сидит в моём кресле за столом и что-то листает.
Ещё один расположился в кресле рядом и следит за бегающими на экране цифрами. Второго не видно, скорее всего, он на диване слева от двери. Это плохо. Надо ждать момента, когда они будут вместе, иначе есть большая вероятность получить пулю самой.
Из кабинета ведёт кровавая дорожка до ванной.
Господи, Алекс!
Зажимаю рот рукой. Внутри всё съеживается от ужаса. В голове пульсирует кровь и животная злоба.
Они убили Алекса! Моего Алекса!
Я зажмуриваюсь, пытаясь сдержать слёзы. Не время раскисать.
Я следующая, если ничего не сделаю. А за Гроу я вас поубиваю, суки!
Бросаю взгляд в щель между дверью и стеной. Все трое собираются у стола спиной ко мне.
Метнувшись, открываю ногой дверь и стреляю три раза. Первому попадаю в шею, Второму в правую руку, а третья пуля разбивает ноутбук.
Второй попытается в меня выстрелить левой рукой, но у него не получается. Чтобы не мучился выстрел ему в коленку. Он взвывает от боли и оседает рядом с Первым, который хрипит на полу, зажимая рукой ранение.
Взломщик забивается в угол у шкафа и трясётся от страха.
– Пожалуйста, не стреляйте! – умоляет меня. – Меня попросили только открыть сейф. У меня мама…
Мама… Вечное оправдание. Старо как мир.
Одной рукой держа его на прицеле, набираю код от замка. Дверца открывается.
– Там ничего нет, – показываю ему.
Он закрывает лицо руками и дрожит.
– Пожалуйста… Пожалуйста… – повторяет, как заведённый.
Я опускаю оружие.
Выйдя из кабинета, подпираю дверную ручку стулом, чтобы не смогли выйти. Сомневаюсь, что кто-то из них это сделает.
Бегом до входной двери, нажимаю на кнопку сигнализации и открываю замок. Полиция должна приехать максимум через десять минут.
Сама в ванную.
Алекс лежит на полу в луже крови. Много крови… Она вытекает из отверстия в груди.
Душу как будто хватают ледяными руками и сдавливают.
Я бросаю пистолет и опускаюсь на колени рядом с ним. Губами ко лбу.
Он бледный, как полотно, и ужасно холодный из-за потери крови.
Сгребаю в охапку все полотенца и халаты, что были там и пытаюсь его укрыть, согреть.
– Алекс, родненький, не вздумай умирать, прошу тебя, – хлопаю по лицу.
Он не реагирует.
Трясущейся рукой прикладываю пальцы к сонной артерии.
Пульса нет…
Глава 28
– Не смей, слышишь?! – трясу Гроу. – Не смей бросать меня здесь одну!
Слёзы ручьём катятся из глаз…
– Алекс, пожалуйста, не уходи от меня… – оседаю рядом от безысходности.
Душа разрывается на части от боли. Я не хочу больше никого терять…
Нет!
Я должна бороться!
Рывком расстегиваю ему рубашку на груди, так что пуговицы разлетаются в разные стороны.
Руки крестом и делаю несколько нажатий в области сердца. Затыкаю нос и выдыхаю воздух в него. Опять качки и снова выдох. Всё, как учили когда-то.
Не помогает. Пульс не прощупывается.
Двумя пальцами нахожу мечевидный отросток на груди. Набираю в грудь воздуха и ударяю кулаком выше пальцев.
Алекс издаёт хрип.
Прижимаю снова пальцы к сонной артерии и превращаюсь в одно большое чувство осязания. Появляется слабый пульс.
Глоток воздуха и выдох ему в рот. Он хрипит сильнее. Ещё раз.
– Давай, милый, дыши! – тормошу его.
Грудная клетка Алекса немного поднимается.
В гостиной раздается грохот, шум и крики забегающих людей.
– Стоять, полиция! – влетают в ванную двое полицейских.
– Срочно нужен врач! – кричу им до того, как мне заломили руки.
Всех раненых увозят в больницу, взломщика в Скотланд-Ярд и меня вместе с ним.
Я молюсь, чтобы Алекс выжил, мне плевать на тех троих, что вломились в мой дом. Ни капли жалости к ним – они сами виноваты.
Мне даже на себя плевать, хоть у меня и серьёзные неприятности.
Неприятности?
Не утрируй!
У тебя огромные проблемы!
***
Комната допроса.
Меня пристегнули наручниками к столу как преступницу.
Серые мрачные стены давят, нагнетая обстановку и натягивая нервы, как струны. Так себе атмосфера…
На одной из стен большое зеркало. Фальшзеркало… С другой стороны оно прозрачное и за мной там точно кто-то наблюдает. Чувствую это.
В помещение входит мужчина, в таком же, как стены, сером костюме. Лет сорок с небольшим, среднего роста, светлый шатен с проседью на висках и холодными серыми глазами. Типичный английский коп.
– Я капитан Питер Боуман, – представляется он. – Буду вести ваше дело, – садится на стул напротив.
– Наручники можно снять? – киваю на оковы. – А то мне кажется, что это меня хотят упечь в тюрьму.
– Да, конечно, – достаёт из кармана ключ и открывает замок.
Тру онемевшие запястья.
– Спасибо!
– Ваш адвокат будет с минуты на минуту, – цедит он, разглядывая меня.
– Пока его ждём, можете сказать, как дела у раненого парня, что был в ванной?
– Алексея Громова? – читает он имя в документах.
– Да.
– Его оперируют… Врачи дают большую вероятность того, что он выживет, не смотря на большую потерю крови.
Я облегчённо выдыхаю.
– Он ваш бойфренд? – косится на меня исподлобья.
– Да.
– Ему повезло, вы достали его с того света. А вот тому парню, в которого вы воткнули нож, нет. Он скончался по дороге в больницу.
– Извините, но жалеть его не буду, как бы это странно не звучало. Но раскаиваюсь…
– Я понимаю… К вам в квартиру вломились, вашего парня тяжело ранили. Вы защищали себя. Но прокурор считает иначе… Вы дважды выстрелили в одного из грабителей, а это покушение на убийство. – Произносит он ровным тоном. – Если он не изменит своё мнение – вас будут судить.
Мои брови взлетают вверх от удивления. Хочу ему ответить, но в комнату заходит мой адвокат, на ходу произнося, чтобы я не давала пока никаких показаний без него.
Допрос длится, как мне кажется, бесконечно. Мы ходим по кругу снова и снова.
Что они пытают понять? Или на что вывести меня?
Адвокат требует перерыв.
После него приходит ещё и прокурор, и всё начинается по новой.
Меня задерживают на трое суток. Если Алекс не очнётся к тому времени, то возможно срок ареста продлят.
Отлично, блин!
– Не волнуйтесь, я обжалую решение, – заверяет меня адвокат, перед тем, как мне отправиться в камеру.
Славно! Будет время подумать про житие – бытие.
Английский обезьянник – это вам не русские голые нары. С удобствами. Кровать, стол, стул, туалет с раковиной. Даже вай-фай имеется.
Всю ночь лежу, глядя в потолок и с мыслями о том, как там Алекс. Глаз так и не сомкнула.
Воображение рисует страшные картины, которые я тут же отгоняю подальше из своей головы.
Около одиннадцати часов дня меня отводят в зал для посещений. За столиком сидит Фалькон.
– Миша! – бросаюсь с волнением к нему.
Он останавливает меня, выставив вперёд руки, и кивает в сторону охранника. Близкий контакт – не допустим.
– Как Алекс? – сразу с вопросом, как только мы садимся за стол.
– Нормально… Состояние стабильно тяжёлое, – отвечает немного помедлив.
– Тяжёлое?
– Сэл, он полтора литра крови потерял. Конечно, тяжёлое! И лёгкое зацепило. Но врачи обещают поставить его на ноги через месяц.
– Боже… – прячу лицо в ладони.
– Адвокат работает над тем, чтобы вытащить тебя отсюда. Если бы ты не стрельнула в колено одному из них, то была бы уже на свободе. Прокурор считает, что ты это сделала не по причине самообороны.
– Он пытался в меня выстрелить другой рукой, у него она просто дрожала.
– А вот он утверждает, что ты сделала это хладнокровно.
– Ублюдок! – вырывается у меня.
– Согласен… Если не получится переубедить прокурора и судью, то будем требовать отпустить под залог.
– Они бы убили нас, были без масок. А значит, надеялись, что их всё равно никто не опознает.
– Я понимаю… Сейчас задача адвоката убедить в этом обвинителя. Это сложно… Самое ужасное, что пресса уже пронюхала. Народ разделился на два лагеря: тех, кто за тебя и тех, кто против.
– Этого стоило ожидать… – вешаю разочарованно голову.
– За тебя большинство известных и уважаемых людей. Считают, что ты поступила правильно, защищая свою жизнь и жизнь Алекса. Они поднимут хороший резонанс. Властям придется прислушаться к общественному мнению.
– Закон не переделают под меня. Вспомни, сколько таких прецедентов было. Пару лет назад шумное дело Гилла…
Мишка смотрит на меня с недоумением.
– Ты всё помнишь?
– Да, я вспомнила. Похоже, от их удара мозги встали на место, – потираю огромный синяк от виска до челюсти, закрытый пластырем.
– Это же отлично! – радуется Фалькон.
– Отлично будет, когда я отсюда выйду! Стася и дети должны сегодня вернуться. Не хочу, чтобы они видели квартиру в таком виде.
– Её опечатали. Они пока поживут у нас. Я уже с ними связался.
– Хорошо… Так будет лучше… И держите меня в курсе состояния Алекса.
– Обязательно.
***
Меня отпускают только через три дня под залог.
Прокурор не отменил своё решение – будет суд. Мне грозит как минимум три года, если, конечно, присяжные посчитают меня виновной. А могут и оправдать, на это и надежда.
Мишка отвёз меня к себе домой, где я приняла душ, привела себя в порядок и отправилась в больницу к Гроу.
