Текст книги "Операция «Тюбетейка»"

Автор книги: Витауте Жилинскайте

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Из рассказов о Вайдотасе и его друзьях

Нужна кошка

– Ай! – прервав на полуслове своё объяснение, замерла вдруг учительница, глянув в угол.

– Ой! – взвизгнули девочки и тоже, как по команде, уставились туда.

– Ух ты! – удивились мальчишки, вскочили с парт и через головы друг друга старались рассмотреть, что там такое.

А в углу металась маленькая мышка. Её длинный тонкий хвостик подрагивал и извивался. Почувствовав, что её заметили, мышка совсем потеряла голову, бросилась к доске, потом устремилась под парты, и снова – к доске, и опять в угол, но юркнуть в какую-нибудь щёлочку никак не удавалось.

– Ой-ой-ой! – визжали девочки, поджимая ноги.

– Куси, куси! – пугали их мальчики, гордо посмеиваясь: вот, мол, какие мы храбрецы.

– Хм, – растерялась учительница.

Вайдотас первым кинулся ловить мышку, за ним – другие ребята: каждому хотелось показать себя смельчаком перед учительницей и оробевшими девочками. В одно мгновение класс превратился в бурлящий котёл – крик, смех, топот, визг…

– Боюсь, боюсь! – чуть не плакала Неринга, самая большая и сильная из девочек, мальчики даже опасались её – может дать сдачи…

А тут…

– Как сейчас поймаю, как суну тебе за воротник! – наскакивал на неё Вайдотас.

– Ну всё, будет! – пыталась утихомирить ребят учительница. – По местам! Вайдотас, садись! Убежала мышка, убежала! Тихо! Тихо!

Разгорячённые происшествием первоклассники неохотно возвращались за парты, но спокойно сидеть уже не могли – нет-нет да и поглядывали в угол: вдруг снова мелькнёт там хвостик?

– А я всё равно её поймаю! – громко заявил Вайдотас.

– Всех не переловишь, – улыбнулась учительница. – Может, их здесь много развелось. Без кошки тут не обойдёшься. Послушайте-ка, что я вам расскажу. В одной европейской стране, во Франции, решили однажды переловить всех бродячих кошек, а то они в мусоре копаются, антисанитарию разводят, птичьи гнёзда разоряют, болезни разносят. Сказано – сделано: переловили. Радовались французы – вот какой у нас теперь порядок, чистота, гигиена! А вскоре появились там целые полчища мышей и крыс. И никак с ними не справишься: ни мышеловки не помогают, ни мышьяк. Пришлось выписывать кошек из-за границы. Вот как бывает!

Тут зазвенел звонок – последний урок кончился. Ребята разошлись по домам, но каждый продолжал вспоминать о мышке и о том, что рассказала учительница.

Сел Вайдотас ужинать и говорит:

– Мама, знаешь, завтра я должен принести в школу кошку.

– Это ещё что за шутки? Зачем?

– Мне не до шуток, – подражая папе, солидно сказал Вайдотас. – Учительница велела.

– Зачем учительнице кошка? И где ты её возьмёшь? У нас ведь нет кошек и никогда не было.

– Подумаешь! В подвале – дополна! А нужна кошка потому, что в классе развелись мыши. Столько мышей – ужас! Девочки даже боятся сидеть за партами, залезают на них и стоят там все уроки, да вдобавок визжат – хоть уши затыкай!

– Ну и ну, смотри-ка, что у вас делается! – недоверчиво покачала головой мама. – И откуда же они взялись, эти мыши?

– А со всего города сбежались. Учуяли, какие вкусные бутерброды дают нам мамы с собой на завтрак. Знаешь, сколько одна Неринга на большой переменке съедает? Целую гору! А по всему полу – крошки, крошки… Вот мыши и набежали. Они не только крошки, они всё что хочешь сгрызть могут: придёшь на уроки, а они сгрызли и парты, и доску, а потом и спортзал, и столовую, и классные журналы в учительской… Представляешь? Учительница нам рассказывала, что мыши чуть не сгрызли недавно целую страну, забыл, как она называется, только не Африка… Представляешь?! Чуть не сгрызли… А, вспомнил – Европу!

– Что ты сочиняешь? – всплеснула руками мама. – Мы ведь тоже в Европе, если бы они её сгрызли, то и нас давно бы не было.

– Вот видишь! А ещё спрашиваешь, зачем нужна кошка! Если поймаю, сразу трёх в школу отнесу!

– Где же ты их возьмёшь?

– Найду, – решительно ответил Вайдотас. – Только разбуди меня завтра пораньше.

Утром он облазил все соседние дворы и подвалы, однако остался ни с чем. Ни единого завалящего котёнка! И только уже далеко от дома, у стены старого дровяного сарая, заметил большого серого кота, лениво мывшего лапкой морду.

– Кис-кис, – ласково поманил он кота, протягивая ему предусмотрительно захваченный из дома кусок колбасы.

Кот прервал своё занятие, недоверчиво покосился на колбасу, долго сомневался, подходить или нет, но аппетитный запах победил, и он медленно приблизился к мальчику.

Хоп! Вайдотас ловко накрыл его старой наволочкой, тоже припасённой заранее. Наволочка забилась, как живая. Пленник извивался, царапался, вырывался! Но наволочка ещё была прочной. Прижав свою добычу к груди, побежал домой, прихватил портфель и отправился в школу.

«Вот учительница довольна будет! – радовался он, ускоряя шаг, потому что потратил на свою охоту много времени и боялся опоздать. – А уж ребята просто лопнут от зависти!»

Запыхавшись оттого, что спешил и тащил двойную ношу – кота и портфель, Вайдотас влетел в класс в тот самый момент, когда зазвенел звонок. Все уже были на своих местах. В классе стоял какой-то непривычный и неприятный запах. «Ясное дело, – подумал Вайдотас, усаживаясь за парту, – мыши ночью хозяйничали». Тут же в класс вошла учительница.

– Начнём урок, – весело сказала она. – Мышки больше не боитесь?

– Нет, не боимся! – дружно ответил класс и…

И вдруг, как по команде, застучали крышки парт, из портфелей, сумок, из мешков для тапочек ребята принялись вытряхивать кошек, множество – белых, рыжих, полосатых, чёрных… А толстуха Неринга вытащила за загривок огромного сибирского кота с пушистым, как у лисы, хвостом.

«Мяу… мя-яу… мя-у-у!» – такой концерт начался, что хоть уши затыкай! Худо бы теперь пришлось вчерашней мышке…

Учительница, ошарашенно прижав ладони к щекам, смотрела на снующее по классу кошачье племя и не могла вымолвить ни слова.

Вайдотас был удивлён не меньше, чем учительница. «Так вот почему так трудно было найти кошку!» – догадался он наконец.

Сорок мурок и васек носились по проходам, перепрыгивали с парты на парту, царапались, мяукали, гонялись друг за другом. Какой-то котище вскочил на подоконник, опрокинул горшок с кактусом, колючки кактуса впились в другого кота, тот взвыл, как ужаленный, и кинулся на обидчика… Началось нечто невообразимое! Несколько котов сцепились между собой, сплелись в один орущий, грызущийся, вертящийся клубок, из которого летели клочья шерсти…

– Окна… окна откройте! – пришла наконец в себя учительница и сама бросилась открывать окна.

– Брысь! Брысь! – вопили ребята, выгоняя из класса кошек.

Пушистые комки вываливались из окон первого этажа в школьный двор и, взъерошенные, перепуганные, задрав хвосты, неслись прочь, по домам. Только сибирский кот, принесённый Нерингой, не собирался покидать класс. В суматохе он прихватил чей-то завтрак и, урча, уписывал бутерброд с ветчиной.

– Пусть он останется, – стали просить ребята.

– Нельзя! Нельзя ни в коем случае! – не разрешила учительница, и пушистый великан вынужден был покинуть класс. Он спокойно выпрыгнул из окна с куском ветчины в зубах.

Тут открылась дверь, и вошёл директор школы.

– Что это у вас делается? – строго спросил он. – Вся школа ходуном ходит. Землетрясение, что ли? Почему такой беспорядок?

Учительница с улыбкой объяснила:

– Мы хотели научить грамоте кошек.

– И спасали Европу, – добавил Вайдотас.

Класс весело рассмеялся.

Бабуся Барбора

Вайдотас уже поправляется после тяжёлого гриппа, однако ему ещё нельзя вставать с кровати и ходить по комнате, а про то, чтобы выйти во двор, и мечтать нечего. Читать ему тоже не разрешают, так как после болезни от слабости мелькает в глазах; играть в одни и те же игрушки надоело; дружки его не навещают, грипп – болезнь заразная, поэтому скука невыносимая. Вайдотас тоскливо смотрит в соседнюю комнату, где бабушка Пальмира аппетитно пьёт кофе из тоненькой позолоченной фарфоровой чашечки – она считает, что если пьёшь из такой чашечки, кофе становится вдвое вкуснее. Прихлёбывает, время от времени затягиваясь сигаретным дымком, и читает толстый, как она говорит, сентиментальный роман.

Вот какая у Вайдотаса бабушка – совсем не похожа на тех бабусь, которые без конца суетятся по дому, даже сгорбились от груза забот.

И вообще, бабушка Пальмира дома бывает редко: у неё множество приятельниц, таких же бабушек, с которыми она встречается с утра до вечера. С бабушкой Изольдой ходит в парикмахерскую делать модную причёску «сосон» и маникюр; с бабушкой Лоретой сидит в кафе и смакует пирожные; с бабушкой Эдуардой обсуждает разные романы, которые они читают; с бабушкой Сусанной… Однако хватит, разве перечислишь всех этих бабушек? Мало того, бабушка часами беседует со своими подругами по телефону, а также бесконечно что-то комбинирует и устраивает. Она так и говорит: «Надо бы устроить то… надо скомбинировать это…» Поэтому занята бабушка Пальмира по уши.

– Ах, Вайдотас, – любит жаловаться она внуку, когда он пристаёт с разговорами, – разве ты не видишь, что я по уши занята? Поговорим потом, когда выкрою время.

Живёт бабушка с ними, но в отдельной комнате, в общей гостиной появляется не часто: ей некогда. Однако теперь, когда внук заболел, пришла посидеть с бедняжкой, пока мама не вернётся с работы, – папа снова уехал в одну из своих длительных командировок.

Вайдотас, прищурившись, наблюдает, как бабушка листает и листает страницы своего толстого романа, позабыв обо всём на свете. Наконец не выдерживает и зовёт:

– Мамуля!

Так он называет бабушку потому, что она запрещает называть себя «бабушкой» – от такого титула, по её словам, человек может постареть на целых сто лет.

– Мамуля, – громче повторяет Вайдотас.

Бабушка отрывается от романа, встаёт и подходит к его кровати, не забывая при этом толкать перед собой столик на колёсах с чашечкой, кофейником, пепельницей и книгой.

– Ну, чего тебе, Вайдотас? – спрашивает она, усаживаясь около внука.

– Расскажи мне сказку, – просит тот.

– Сказку?! – Бабушка так удивлена, что фарфоровая чашечка чуть не падает из рук, кофе заливает страницы романа и даже попадает на замшевую юбку, которую бабушка Пальмира только вчера себе «скомбинировала».

– Ах! – вскакивает бабушка и стряхивает с юбки капли кофе, потом хватает салфетку, чтобы промокнуть страницы романа. – Так чего ты хочешь?

– Хочу, – повторяет мальчик, – чтобы ты рассказала мне сказку.

– Какую ещё… сказку? – Бабушка Пальмира недоумевает, словно её попросили устроить пикник на Луне.

– Какую хочешь… немножко страшную, немножко смешную и совсем-совсем новую.

– М-м-м, – что-то невразумительное мычит бабушка. – Ну ладно, сейчас поставлю тебе пластинку со сказками, слушай сколько душе угодно.

– Эту пластинку я уже сто раз слушал, – капризно возражает больной. – Ты сама расскажи!

– Ну… потерпи до вечера, тогда услышишь по радио Сказочника. Или посмотришь по телевизору «Спокойной ночи, малыши», – пытается уговорить его бабушка и, довольная, что нашла хороший выход, вновь наливает себе кофе и подносит фарфоровую чашечку к губам.

– Не хочу я сказки ни по радио, ни по телевизору, ни по телефону, – чуть не плачет больной. – Хочу настоящую, живую сказку, какую рассказывает Марите её бабушка!

– Вот ведь упрямец! – недовольно ворчит бабушка. – Может, почитать тебе отрывок из детективного романа? Самое захватывающее местечко, где чуть не убили сыщика?

– Не хочу сыщика! Хочу живую, настоящую сказку, – уже всхлипывая, твердит мальчик, морща бледное от болезни лицо.

– Но… но, Вайдотас, я же не знаю ни одной сказки… – в конце концов признаётся бабушка.

– Ни единой сказки?! – не может поверить внук.

– Ни единой… – слегка краснеет бабушка Пальмира. – Могла бы, конечно, рассказать тебе про Красную Шапочку… но не всё помню… и ещё про избушку то ли на курьих, то ли на цыплячьих ножках… а может, на индюшачьих… Кто их там разберёт?

– Вот тебе и на! – Вайдотас горько вздыхает и отворачивается к стене.

Смущённая бабушка возвращается со своим столиком на колёсиках в гостиную и озирается по сторонам, будто потеряла что-то.

– Ну ладно, – говорит она оттуда Вайдотасу, – хотя ты и капризничаешь, как маленький, но раз ты болен, попытаюсь устроить тебе живую, настоящую сказку, да ещё и с бабушкой!

Вайдотас даже садится в кровати.

– Устроить? – изумлённо таращит он глаза. – Но как можно устроить сказку?! – Ему известно, что бабушка устраивает кому-то чёрную икру, переносной телевизор «Шилялис», импортные туфли, но чтобы устраивать бабушку со сказкой?.. Что ещё она выдумала?

Но бабушка уже занята по уши: крутит телефонный диск и допрашивает своих подружек, других бабушек:

– Алло, это ты, Изольда? Послушай, мне нужна живая, настоящая сказка, да ещё с бабушкой! Не знаешь, не даёт ли их напрокат бюро добрых услуг? Не даёт? Ладно… Алло, это ты, Эдуарда? Не знаешь ли, кто мог бы одолжить мне на время бабушку, которая приехала из деревни и умеет рассказывать сказки? Не знаешь… Алло, это ты, Лорета?..

Наконец бабушка отодвигает телефон и разочарованно мотает головой. Затем надевает пальто и, уходя, говорит Вайдотасу:

– Хоть из-под земли достану, а устрою тебе сказку с бабушкой! Жди. Речь идёт о моём престиже!

«Интересно, – размышляет Вайдотас, оставшись один, – кто это такой – мамулин престиж?» И, не найдя ответа, засыпает: грипп так измучил его, что он никак не может отоспаться…

Разбудило Вайдотаса какое-то шебаршение. Разлепил ресницы и не может поверить своим глазам: в ногах его кровати сидит живая-преживая, настоящая-пренастоящая деревенская старушка. На ней латаный-перелатанный тулупчик, на ногах огромные, подшитые кожей валенки, голова закутана в большой платок, видны только старинные очки да нос.

– Здравствуй, дитятко, бог тебе в помощь, пёстрый мой соколёнок, белый клеверочек, – низким голосом приветствует она проснувшегося Вайдотаса. – Зовут меня бабуся Барбора, а пришла я к тебе сказочку рассказать, уж такую сказочку, всем сказкам сказочку… Ой, лили-чуто, светлая минута. Чок-чок-перечок, слушай сказочку, внучок!

Вайдотас так потрясён, что не может выговорить ни слова, его даже страх охватывает, а бабуся Барбора вытаскивает из стоящей у неё на коленях корзиночки яблоко и подаёт больному:

– Отведай, дитятко! А я тебе сказку расскажу, немножко страшную, немножко смешную и, лили-лили-чуто, совсем незнакомую…

Вайдотас, не решаясь надкусить яблоко, как заворожённый рассматривает бабушкины губы, огромные роговые очки, которые сползают на кончик носа. Видит, что замотанная в платок голова склоняется всё ниже и ниже к корзиночке…

– Было это давным-предавно, в незапамятные времена, – начинает свою сказку бабуся Барбора, – жила у мачехи сиротинушка Элянушка, а мачеха эта была злее злющей ведьмы, уж так она сиротку ненавидела, ругала да бранила, обижала да била… ой, чуто-лили-чуто, жилось Элянушке круто… Раз в субботний вечер пасла Элянушка лошадей да и припоздала в баньку, пришла туда, а мачеха с двумя своими дочками уже, намывшись, накупавшись, в чистое переодевались… Разделась сиротинка, сложила свои одёжки да пошла мыться, а мачеха собрала её одежонку да и спрятала, дверь баньки колом припёрла, а сама домой отправилась… Намылась Элянушка и видит: нет её одёжек… ахи-ахи, какие страхи! Хочет выйти – дверь не отворить. Сидит, слёзы льёт… А тут объявился в баньке чертёнок да и говорит:

«Пошли, Эляна, спляшем!»

Элянушка ему отвечает:

«Как же я плясать голая пойду? Принеси мне хоть рубашку!»

Чертёнок мигом ей рубашку и доставил…

И вдруг замечает Вайдотас, что бабуся Барбора сунула руку в корзиночку и шарит там, нащупывает что-то, и слышно, как бумага шелестит… Эге, да уже не прячет ли бабуся в своей корзинке книжку, приходит ему в голову. Спрятала и читает ему свою сказку!.. Вайдотас внимательно приглядывается, как съезжают на самый кончик носа старинные очки…

– Мамуля Пальмира, – ехидно спрашивает он – зачем ты меня обманываешь?

Бабуся Барбора вздрагивает и съёживается, словно сама хочет спрятаться в корзинку.

– Что это тебе, дитятко, на ум взбрело? – нараспев бормочет она. – Какая такая Пальмира? Не знаю я никакой Пальмиры… вот те святой крест.

– «Вот те крест»! – передразнивает её Вайдотас. – Ну-ка, вытаскивай из корзины книгу, я же всё знаю! Не обмануть тебе своё дитятко, мамуля!

Бабушка Пальмира беспомощно разводит руками, сдвигает со лба платок, стряхивает тулупчик, стаскивает с носа очки и вынимает из корзинки книжку.

– Хотела тебе удовольствие доставить, – оправдывается она. – Думаешь, легко было рваный тулуп, старинные очки да эти вот валенки устроить?

– А мне не надо ничего подстроенного… – обиженно вздыхает мальчик. – И вообще ничего от тебя не надо. Ты ведь и так занята по уши. Читай уж лучше свой сентиментальный роман… – И он отворачивается к стенке.

Бабушка просто сгорает от стыда.

– Да, скверно я поступила, – тихо признаётся она. – Но уж очень хотелось угодить тебе, бедняжка… Ладно, постараюсь искупить свою вину. Буду тебе настоящей бабушкой. Отныне я тебе не мамуля, а бабуля, ладно?

Вайдотас отвечает не сразу.

– А мне нравится называть тебя мамулей, я же привык, – говорит он. – И сказка эта твоя про Элянушку и чёрта совсем даже ничего… вполне приличная…

– Мне она тоже понравилась, – повеселевшим голосом перебивает бабушка, – показалось, что она даже интереснее, чем сентиментальный роман… Хочешь, дочитаю?

– Ладно, – соглашается мальчик, – только без всяких там разных присказок, охонек да аханек.

– Хорошо, – смеётся бабушка, – можно и без присказок.

– И без белых клеверочков, – подхватывает её смех Вайдотас.

– И без пёстрого соколёнка, – хохочет бабушка.

Она совсем уж было собирается читать сказку дальше, но вдруг становится серьёзной, задумывается и говорит:

– А всё-таки одно дельце мне устроить придётся.

– Какое ещё дельце?

– Курсы по воспитанию настоящих бабушек! Чтобы научили их там рассказывать внукам настоящие сказки. Это будут замечательные курсы. Вот увидишь, сколько бабушек на них соберётся.

– И ты снова будешь занята по уши… – вздыхает внук.

– Ради такого дела стоит и потрудиться, – заверяет бабушка Пальмира. – А теперь посмотрим, что там наша Элянушка делает…

Тёти со всего света

Мама Вайдотаса уезжает. Она впервые оставляет сына на такое время – на целых пять дней. И главное, оставляет одного! Бабушка Пальмира ещё в мае укатила на курорт. Насколько мама озабочена и взволнована, настолько Вайдотас спокоен и горд: ведь это как посвящение во взрослые: ему доверена вся квартира, ему придётся самостоятельно жить целых пять дней. Ребята померли бы от зависти! Какая жалость, что в школе уже начались летние каникулы, – было бы чем похвастать перед одноклассниками, да и учительница, конечно, стала бы относиться к нему с большим уважением…

– Холодильник набит едой… непременно разогревай бульон… не забывай выключать газ… дверь запирай хорошенько, незнакомым не открывай… гляди, чтобы кран всегда был крепко закручен… проверяй перед сном, всюду ли погашен свет… и не больно-то хвались направо и налево, что живёшь один… перед едой обязательно мой руки… кажется, всё сказала… или не всё? – морщит лоб мама.

– Всё, всё, – спешит успокоить её Вайдотас.

– Не забывай вечером проветривать комнату!

– Ты уже говорила, – ворчит Вайдотас.

– И чтобы кактус поливал, тоже говорила?

– Говорила, всё-всё говорила, мама… – тяжело вздыхает мальчик. «Уж эти мне взрослые! Если сами забывчивые, то думают, что и дети ничего не помнят».

– Ну, будь здоров, сынок, – дрогнувшим голосом прощается мама и прижимает сына к себе. – Только бы ничего не случилось!.. Кстати, тебе, наверное, будут звонить кое-какие знакомые тёти, если что не так, дай им знать – мигом примчатся.

– Ну что может быть не так, мама? – обижается Вайдотас. – Я сам могу всем этим тётям помочь. Езжай себе спокойно, не бойся, я прекрасно справлюсь – безо всяких тётей.

– Надеюсь, – гладит его по головке мама и наконец уезжает.

Вайдотас запирает за ней дверь и становится единственным и полноправным хозяином всей квартиры. Сначала у него просто голова кругом идёт от ощущения свободы, простора и собственного величия. Расхаживает, надувшись, как индюк, из угла в угол по всем комнатам; войдя в раж, даже опрокидывает целую кастрюльку воды в горшок с кактусом, который и без того только что полили. Потом распахивает холодильник и хозяйским взглядом окидывает его содержимое. Тут есть чему порадоваться: откусывает кусочек одного, лижет другое, отхлёбывает третье – совсем другой вкус, когда ешь что хочешь!.. И снова меряет шагами кухню, прихожую и комнаты, шаги твёрдые, вроде бы даже шире стали, в походке – важность, а когда начинает что-то напевать себе под нос, выясняется, что и голос погустел – настоящий мужской бас. Вайдотас ещё раз проверяет, выключена ли газовая плита, не капает ли из крана, погашен ли свет в туалете, потом усаживается в кресло и открывает книгу. Однако «Приключения Незнайки», ещё вчера такие увлекательные и интересные, кажутся теперь слишком детскими. Он шарит глазами по полкам в поисках чего-нибудь посерьёзнее, наконец взгляд его натыкается на книгу, которую оставила на письменном столе мама. Это сборник стихов, а стихов он до сих пор терпеть не мог. Однако сейчас – вот мама удивилась бы! – он солидно листает сборник и медленно, то с одной, то с другой страницы, что-то читает вслух. Конечно, кое-что не совсем понятно, чушь какая-то, но некоторые строки звучат вполне сносно, а одно местечко ему так понравилось, что он даже повторяет его несколько раз подряд, пока не заучивает наизусть:

 
Несётся ветер над волнами
от берегов далеких стран.
И вот в ночи звучит над нами
твой грозный голос, океан.
 

Вдруг зазвонил телефон. Вайдотас не спеша берёт трубку. Если раньше он говорил «алло», то теперь важно отзывается своим новым солидным голосом:

– Вайдотас слушает.

– Здравствуй, Вайдотас, – доносится из трубки. – Это тётя Алдона. Узнаёшь? Что, мама уже уехала?

– Уехала.

– И ты один?

– Один.

– Неужели совсем один-одинёшенек? – никак не может поверить тётя Алдона.

– Совсем один.

– Не горюй, бедняжка, – принимается утешать его тётя. – Другим детям бывает куда хуже. Например, у нас в доме живёт девочка, так её мама уже два месяца в больнице… Хорошо запер дверь?

– Хорошо, – отвечает Вайдотас.

– А что теперь делаешь? – продолжает свои расспросы тётя Алдона.

– Говорю с вами по телефону.

– Ах ты, шутник… А вообще-то что делаешь?

– Книгу читаю.

– А что будешь делать, когда прочтёшь?

– Поем. А потом снова буду читать. А потом снова есть, – ухмыляется Вайдотас.

– Вот и отлично, – не понимает, что он шутит, тётя Алдона. – Сытому спокойнее и теплее. Так что ладно, ступай, кушай на здоровье, а если будет страшно, позвони мне, что-нибудь придумаем. Договорились?

– Угу. Всего хорошего, – прощается Вайдотас.

– Что это ты так спешишь положить трубку? – Голос у тёти недовольный. – Может, уже полную квартиру дружков назвал?

– Никого у меня нет, я один.

– Смотри мне, а то вмиг проверку устрою, – волнуется тётя. – Ну, всего хорошего.

– Всего хорошего, – отвечает Вайдотас и тяжело вздыхает.

Снова берётся за книгу. Однако поэзию уже спугнули, как дикую птицу, и она не желает возвращаться. Может, выйти во двор? Правда, уже вечереет, но на улице тепло, слышны весёлые голоса ребят. Вайдотас направляется к двери, и тут его останавливает новый телефонный звонок.

– Это ты, Вайдотас? – доносится голос тёти Каролины.

– Я… – неохотно признаётся Вайдотас.

– Мамы уже нет?

– Уже нет.

– И ты дома один?

– Один, – как эхо откликается мальчик и едва удерживается от зевка: до чего же скучные и однообразные вопросы у тётей, даже скучнее тех, которые задают на уроках математики!

– А что теперь делаешь?

– Читаю, – угрюмо отвечает Вайдотас.

– Молодец! – хвалит тётя. – Не страшно одному?

– Не страшно.

– Вот и отлично! Бояться совсем нечего! – подбадривает его тётя Каролина. – Продолжай в том же духе: читай и ничего не бойся! Чувствуй себя дома, как генерал в штабе, как капитан корабля в своей каюте. Правильно я говорю?

– Так точно, тётя, – по-военному отвечает Вайдотас.

– Ну ты же настоящий командир эскадрильи! – приходит в восторг тётя Каролина. – Штурман самолёта! С такими я не побоялась бы облететь вдоль и поперёк всю Африку и Арктику!.. Ведь ты не побоялся бы сразиться со львом или с белым медведем, а?

– Не побоялся бы, – соглашается Вайдотас.

– Ну, ну, хвастунишка, – ласково журит его тётя Каролина. – Впрочем, верно, ты настоящая гроза морей, из тебя получился бы предводитель пиратов, второй адмирал Дрейк… А теперь, – тётя понижает голос до шёпота, – подойди-ка к двери и проверь, хорошо ли она заперта.

– Иду, – говорит Вайдотас, кладёт трубку на столик, топчется на месте и докладывает: – Дверь заперта хорошо.

– Ты заслуживаешь медали, – восхищается тётя. – Будь и впредь столь же отважным, побеждай одиночество, положи на лопатки страх. И станешь покорителем космоса! До свидания!

– До свидания в космосе, тётя Каролина, – поддевает Вайдотас тётю Каролину и быстро кладёт трубку. Наконец-то можно убежать во двор, а то скоро совсем темно будет…

Запирая дверь снаружи, он вновь слышит знакомый перезвон. Телефон совсем сошёл с ума! Вайдотас бросается назад, хватает трубку.

– Здравствуй, Дотас, – слышит он знакомый ласковый голос. – Угадай, кто тебе звонит?

– Тётя… тётя… – не может сразу сообразить мальчик.

– Тётя Ону́те! Мамочка уже уехала?

– Уехала, тётя Онуте.

– Ай-яй-яй, значит, один, бедняжечка… но не вешай носик, – утешает очередная тётя. – Ты ведь мужчина, а не какая-нибудь там девчонка в юбочке, правда?

– Правда, – без особого энтузиазма скрипит Вайдотас.

– А отчего это у тебя голосок такой невесёлый? – волнуется тётя Онуте. – Плохо себя чувствуешь? Боишься без мамочки?

– Нет, не боюсь, – возражает Вайдотас. И, не зная, как оправдать свой тоскливый тон, сочиняет: – Просто я охрип.

– Ой-ой-ой, – всполошилась тётя Онуте. – Что же ты сразу не сказал?.. Надо немедленно выпить чаю с малиной!.. Я мигом, мигом! Только не вздумай идти во двор – продует, схватишь бронхит, тогда уж совсем из постели не выберешься! Обещай мне, что не пойдёшь во двор!

– Не пойду, – обещает Вайдотас, правда не собираясь сдержать слово. Однако заботливая тётя даже по телефону догадывается о его действительных намерениях.

– Смотри, я ведь проверю, не ушёл ли ты, – грозит она. – И если увижу, что всё-таки ушёл, немедленно приеду, уложу в постельку и ещё банки поставлю, понял?

– Понял, – покорно вздыхает мальчик: вот ведь влип!

– Так что беги заваривай чай, – приказывает тётя Онуте. – Пока.

– Пока.

Вайдотас чуть не плача кладёт трубку. Даже носа во двор нельзя высунуть из-за этих тётушек! И кто его за язык дёрнул, надо же было ляпнуть, что охрип! Сама тётя и дёрнула – привязалась, почему «голосок невесёлый», и на тебе!..

Мальчик плетётся в другую комнату и включает телевизор. Идёт передача про экспедицию в джунгли Новой Гвинеи. Вайдотасу так интересно, что он позабыл обо всём на свете, даже о телефоне с тётями. Однако они его не забывают, и в самом захватывающем месте, когда на аборигена нападает тигр, снова раздаются телефонные звонки. Да какие-то громкие, частые. Может, не снимать трубку? – приходит в голову Вайдотасу.

Однако не решается.

– Слушаю, – недовольно отзывается он.

– На проводе Рига! Говорите с Ригой! – приказывает телефонистка.

– Вайдотас? Это тётя Эдита из Риги, – кричит кто-то в трубку. – Знаю, знаю, что ты остался один, вот и решила позвонить тебе, сказать, чтобы ничего не боялся и жил весело. Что ты теперь делаешь?

– Телевизор смотрю…

– Это хорошо, смотри, смотри, только помни, что долго смотреть вредно, можно испортить глаза, – предупреждает тётя из Риги. – В нашем доме один мальчик без конца смотрел телевизор, теперь вынужден носить очки! Ну, посмотришь, а что потом будешь делать?

– Кушать, – вздыхает Вайдотас.

– Тоже хорошо! Кушай, только старайся побольше есть овощей и фруктов! – кричит тётя из Риги. – Ты меня слышишь?

– Слышу, побольше фруктов.

– И овощей, овощей! – надрывается тётя Эдита. – И ещё не забывай про суп, потому что у нас здесь, в Риге, один мальчик совсем не ел супа и заболел аппендицитом, ему даже операция не помогла, ничто не помогло, слышишь?

– Слышу, ничто не помогло.

– Ну, иди, иди, ешь овощи, только не забудь помыть руки! В Лиепае одна девочка не помыла перед едой руки, так заболела дизентерией. До сих пор не может избавиться от микробов, слышишь?

– Слышу, не может избавиться от микробов.

Наконец рижская тётя прощается, и Вайдотас может снова вернуться к телевизору. К сожалению, фильм о живущем в джунглях таинственном племени уже кончился, а дальше пошло что-то неинтересное. Не зная, чем ещё заняться, Вайдотас бесцельно уставился в стенку перед собой… Пришло на память стихотворение, только, повторяя его, Вайдотас заменяет слова:

 
Несутся тёти над волнами,
летят ко мне со всех сторон.
И вот в ночи звучит над нами
твой звонкий голос, телефон…
 

И горько усмехается. Теперь он с нетерпением ждёт только одного: скорее бы наступила ночь, может, телефон с тётями тоже отправится отдохнуть? Хотя спать вроде ещё рановато, но он начинает стелить постель. Ложится и слушает, как тикают часы, как за стеной играет радио, а по улице проезжает автомобиль; в сердце вновь возникает чувство гордого одиночества и ощущение покоя… Но лишь сон наплывает на глаза, вновь трезвонит телефон – и снова звонки необычные, громкие, частые.

– О! Это есть Вайдотас? – кричит из трубки голос со странным акцентом.

– Да, – сонно шепчет Вайдотас.

– Йес, а это тётя Мэри из Нью-Йорка! Ну, тётя Мариона из-за океана, – сообщает голос. – Твоя мамочка в последней грамотке отписала, что уезжает на эти дни, вот я и помыслила, возьму да и сделаю тебе сюрприз, то-то порадуется бедняжка, когда услышит аппарат, йес?

– Йес, – повторяет Вайдотас.

– Уже поел свой ленч? Ха, что это я говорю, у вас же теперь вечер, это у нас день, какой же у тебя может быть ленч! – хохочет заокеанская тётя.

Вайдотас вежливо улыбается трубке.

– Ну, гуд, гуд, не падай духом! – одобряет тётя Мэри. – Бояться нечего, Вильнюс не наш сити, где на каждом шагу гангстеры, но если тебе предложат купить сигареты – не бери!

– Почему? – удивляется Вайдотас.

– Потому что сигареты с марихуаной, – объясняет тётя из-за океана. – Ключи от сейфа у мамы?

– От какого ещё сейфа? – удивляется Вайдотас. Может, всё это ему снится?

– Ай, йес, йес, у вас же нет сейфов, гуд, гуд, – спохватывается тётя. – Так говоришь, у вас уже ночь?

– Полночь.

– Йес, так ложись на канапе и ничего не бойся, спой зонг, и всё будет о’кей! Или почитай комикс. Передай маме, что у меня всё ол-райт. И гуд-бай! – Тётя кладёт трубку в Нью-Йорке.