Текст книги "Синестетик (СИ)"

Автор книги: Виталий Держапольский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

– Куда скинем тело? – поинтересовался уже на улице Дорик, придерживающий завернутые в ковер ноги уже бывшего мертвеца.

– Спрятать нужно так, чтобы его никогда не нашли, – задумался Равид. – Иначе так и так на нас выйдут…

Бегающий взгляд Рябого бессмысленно метался по «центральной» улице Выжженных Пустошей, пока не наткнулся на большую Шедимскую вывеску о «найме» рабочих на восьмой уровень.

– А? – Толкнул напарника локтем Равид, указывая пальцем на вывеску. – Он же у нас живой? Живой! А зрение там особо и не нужно!

– Там точно не будут искать! – радостно согласился Дорик. – Пошли скорее, а то на обед закроются.

Перехватив «куль» поудобнее, Дорик и Равид споро засеменили в сторону конторы Шедимских вербовщиков. Замешкавшись немного на пороге, они ввалились в «приемный пункт» и предъявили воскресшее тело «к осмотру».

– Слепой? – взглянув на разложенное тело, недовольно произнес один из «вербовщиков», ознакомившись с предлагаемым «наемником».

– Есть немного, – ответил Равид, – но в остальном-то все в порядке: руки-ноги на месте!

– Тощий, – с сомнением произнес второй, – подохнет по дороге, а нам отвечай…

– Он жилистый! – продолжал нахваливать Равид. – Да мы много и не попросим…

– Пять эльмов! – произнес первый. – На большее эта кляча не тянет!

– Хотя бы десять, господин сотник! – заныл Равид, повышая чин вербовщика до заоблачных высот. – Ему красная цена полтинничек…

– Хамаз, выдай им семь эльмов, и гони взашей! – распорядился он, всем видом показывая, что разговор окончен.

Равид «униженно» принял оплату, и они с напарником поспешно удалились.

Закрыв за ворами дверь, главный вербовщик распорядился:

– Хамаз, запишешь в отчет, что купили за семьдесят! А навар сегодня вместе пропьем! Ты, я надеюсь, не против?

Хамаз согласно мотнул головой, с радостью выполняя распоряжение начальника. Журнал приемки товара украсила надпись:

Наем черпальщика для 8-го круга – 1 шт., цена стандартная – 100 эл.шт., скидка за дефект – 30 % (отсутствуют оба глаза), Итого: потрачено 70 эл.шт.

Глава 8

События развивались стремительно: едва успев заметить, как разлетается кровавыми брызгами голова сумасшедшего маньяка, Роман потерял сознание. Сколько он пребывал в таком состоянии, Немков не мог с уверенностью сказать, просто в один прекрасный момент он вновь «осознал себя». «Включение» произошло внезапно: вот только что его не существовало, и вот он есть. Роман «пришел в себя» в полнейшей тишине и темноте. Он попробовал оглядеться, но ничего не увидел, попробовал пошевелить руками-ногами – но ничего не почувствовал. Он словно парил где-то в невесомости, не ощущая собственного тела. К слову сказать, Роман вообще ничего не ощущал, как будто в один момент лишился всех органов чувств. И это было странно.

«Эй, здесь есть кто-нибудь?» – попытался произнести Роман, но не сумел извлечь ни звука.

[Критическая перегрузка системы! Критическая перегрузка системы! Текущая надстройка не опознана! Текущая надстройка не опознана!]

Если бы Роман мог, он, наверное, вздрогнул бы – настолько неожиданно прозвучал (где? в его голове?) бесстрастный «синтетический» голос, а перед «внутренним взором» выскочила «дублирующая надпись» на неизвестном Немкову языке. Однако, к немалому своему изумлению, он её прекрасно понял.

«Ну, и чего мне с этим знанием делать?» – подумал Роман.

Но незваный и неопознанный «собеседник» к великому изумлению Немкова тоже его понял.

[Требуется полная перезагрузка и сканирование системы для адаптации и обновления новой надстройки! Перезагрузить систему: да/нет?]

«Так перезагружай», – не придумав ничего лучшего «произнес» Немков.

[Система будет перезагружена через десять, девять, восемь…]

Досчитав до единицы, предупреждающая надпись исчезла, и Роман вновь остался в «одиночестве». Сколько он пребывал в таком состоянии, сказать было сложно – течения времени совсем не ощущалось. С равноценным успехом могло пройти, как и несколько секунд, так и несколько столетий. Наконец, неизвестная «система», видимо, перезагрузившись, вновь «завелась».

[Подождите, система сканирует новые параметры…] – прозвучал прежний «голос» и выскочило системное сообщение.

Роман терпеливо дожидался окончания операции.

[Сканирование закончено. Производится перенастройка компонентов системы и периферийных устройств под обновленные параметры текущей надстройки…]

Немков, не вмешиваясь в работу системы, продолжал терпеливо ждать, чем все это закончится. Через некоторое время систем выдала очередное сообщение:

[Перенастройка завершена. Система загружена с ошибками. Коды ошибок недоступных функций неизвестного предназначения – показать: да/нет?]

«Нет», – «произнес» Немков, не собираясь разбираться в том, в чем он совсем не разбирался.

[Игнорировать ошибки: да/нет?]

«Да».

[Система готова к запуску! Подключить текущего пользователя к компонентам системы и периферийным устройствам: да/нет?]

Немков не успел «произнести» очередное «да», как система выдала предупреждающее сообщение:

[Внимание целостность системы нарушена! Потеряна связь с устройствами ввода! Критическая ошибка: повреждение наивысшей степени тяжести – полная потеря зрения! Подключить текущего пользователя, игнорируя критическую ошибку: да/нет?]

Роман задумался, последнее предупреждение системы было выведено полыхающей огнем надписью. И сделано это было явно неспроста. Но и прозябать в полнейшей темноте и бездействии больше не было никаких сил. Роман решился, и четко озвучил свою «позицию»:

«Да!»

[При подключении текущего пользователя возможен болевой шок! Все равно подключить пользователя: да/нет?]

Больше не раздумывая ни секунды, Роман четко скомандовал «да!» – и его затопила волна нестерпимой боли. Утраченные, ранее ощущения вернулись, но такого возврата Роман не пожелал бы и врагу! Сведенные спазмом мышцы неистово рвали жилы, которые, свою очередь, в чудовищном напряжении выворачивали суставы. Все тело горело, а в глазницы как будто залили по стакану расплавленного свинца.

Не выдержав этой ошеломляющей боли, Немков надрывно закричал, срывая голосовые связки. Он орал до тех пор, пока резкий удар по голове вновь не лишил его сознания. Но он был благодарен «неизвестному спасителю», кем бы он там не был, за этот удар, избавивший Романа от терзающей и испепеляющей боли.

Сколько времени он не ощущал себя, Немков не смог бы сказать и на этот раз. Он пять пришел в себя в спасительной темноте. Боли не было, но воспоминания о недавних муках, еще терзали его воспаленное сознание. Перед его «глазами» висело предупреждающее системное сообщение:

[Критическое состояние организма текущего пользователя: сотрясение мозга вследствие перенесенного удара. Организм погружен в бессознательное состояние для ускорения регенерации и возобновления основных функций.]

«Эй, – мысленно позвал Роман, – система! Или как там тебя?»

[Запрос не распознан! Требуется уточнение запроса.]

«Текущие характеристики системы», – подумав, уточнил «свой запрос» Роман.

[Текущая версия вживленной нейросети – макронейросеть версии 10.9.9.9]

«Где-то я уже это слышал? Макронейросеть? – задумался Роман: после перенесенного болевого удара «голова» плохо соображала. – А есть ли у меня сейчас голова?» – невольно «произнес» он, как тут же получил ответ от нейросети:

[Организм текущего пользователя – основные характеристики:

голова – 1 шт.;

тело – 1 шт.,

руки – 2 шт. (левая/правая);

ноги – 2 шт. (левая/правая).

Продолжить расшифровку характеристик: да/нет?]

«Нет», – поспешно отменил действие сети Роман – а то она сейчас начнет перечислять все носы, уши и глаза. Хотя глаза-то, как раз и отсутствуют! – с содроганием подумал он, вспоминая боль, терзающую его пустые глазницы. А вот количество носов и ушей, как раз может и оказаться этаким нежданчиком. Позже разберусь, – решил он. К тому моменту он уже примерно догадывался, в чье тело его перебросил чудовищный эксперимент ученого пришельца. Ведь именно из его уст Роман впервые услышал о существовании некой макронейросети.

«Вывести данные о предыдущем пользователе». – Поступил системе новый запрос.

[Предыдущий пользователь (связь с пользователем потеряна 84 об. назад):

Имя: Хараст Рерох Одеган фон Рум (правда вместо «фон» система выдала что-то другое, но Роман воспринял его именно как «фон»);

Возраст: 1546 об.;

Титул: Барон фон Рум (не наследный);

……………………………………………..]

«Достаточно», – остановил поток информации Немков. Его предположение оказалось верным – он находился в теле чокнутого пришельца-профессора. Только что с этим делать? Как жить? Как вернуться назад? – он не знал. Как не знал и то, долго ли ему придется пребывать в теле Хараста, и не вышвырнет ли его из этой оболочки какой-нибудь очередной доцент, каких-нибудь там очередных магонаук? Роман задумался над формулировкой очередного вопроса, который обязательно надо прояснить у нейросети:

«Кто еще кроме текущего пользователя может управлять данным организмом?»

[Единственный пользователь, имеющий полное право управления данным организмом – Хараст фон Рум.]

«А как же я?» – полюбопытствовал Немков.

[Запрос не распознан. В понятийном аппарате системы отсутствует значение «я».]

«Считать «я» равноценным понятию – «текущий пользователь».

[Значение сохранено. «Я» имеет полное право управления данным организмом.]

«Но я – не Хараст фон Рум!» – нужно было окончательно прояснить, на каких-таких «птичьих правах» Роман находился в этом теле, чтобы оно не отказало в самый неподходящий для этого момент.

[Утверждение верно: «я», по умолчанию, не равно пользователю Хараст фон Рум. Однако, параметры нейронной активности текущего пользователя не отклоняются более чем на 0.0000000001 % от параметров нейронной активности пользователя Хараст фон Рум. Поэтому, текущий пользователь имеет полное право управления данным организмом.]

«Вот оно в чем дело! – запоздало припомнил Немков одно из последних сообщений недоделанного ИИ Балбеса профессору – «Совершен вход в режим слияния». – Скорее всего, наши с ним параметры нейронной активности наслоились друг на друга, либо объединились, таким образом, что нейросеть принимает меня равноценным Харасту. Теперь бы еще решить, как…» – Но додумать эту мысль ему было не суждено, система «моргнула» очередным сообщением:

[Основные функции восстановлены! Добро пожаловать в реальность!]

«Да подожди, ты! – во все горло завопил Немков. – Мне еще узнать столько надо!»

Но на этот запрос система не ответила, а Роман, вдруг почувствовал, что он лежит на чем-то холодном и твердом, а откуда-то сверху на него льётся поток обжигающе-ледяной воды.

– Ага! Очнулся, слепошарый говнюк? – Из ушей словно пробку выбили: Роман едва не потонул в изобилии звуков, от которых успел отвыкнуть. – Чё пустыми глазенками лупаешь? – Роман почувствовал, что кто-то схватил его «за грудки» и с легкостью оторвал от земли, пытаясь поставить на ноги. Слабые ноги подогнулись в коленях, но невидимый хозяин голоса предупредил:

– Свалишься обратно – запинаю, нахрен, до смерти! Усёк, доходяга?

С трудом поборов слабость и дрожь в коленях, Роман утвердительно кивнул.

– То-то! – довольно произнес голос. – Запомни, засранец, я – Этвен, Старший Говночерпий восьмого круга Джанаханнама, и я для тебя теперь – и царь, и бог!

***

В самом центре земель Шедимского протектората, раскинулась гигантская многоступенчатая воронка – Джанаханнам, накрытая огромным прозрачным колпаком. Она была создана миллионы оборов назад совместными усилиями Премудрых Диввов, Высших Посвященных – Хайот Ха-Ходешей, некогда отколовшихся от Созидающих, и основавших свой Полюс Силы – Шедимский протекторат. Во время кровопролитных войн, терзавших многострадальную землю, они создали Убежище, уходящее своим «основанием» в самые недра планеты. На дне Убежища – девятом круге Джанаханнама, сокрыли Премудрые Диввы от Созидающих свой Источник Силы – некое плененное Существо Высшего Порядка, обладающее способностью собирать рассеянные по Вселенной жалкие крупицы Магии. «Пыль», оставшуюся от разоренных Созидающими природных Источников молодых планет. Так ли это было на самом деле, не ведал никто из ныне живущих, кроме Высших Иерархов Шедимов, да бедных и бессловесных рабов-черпальщиков, вынужденных ценой своих жизней «обслуживать» плененное Существо. Кем, по сути, являлась эта Тварь, к какому виду или роду принадлежала, тоже было никому неизвестно, а князья Джанаханнама не спешили делиться информацией.

По древнему обычаю обитали черпальщики на восьмом круге Убежища, ибо никто из простых смертных не мог устоять против ядовитого излучения, испускаемого Тварью-Источником. Но даже и на восьмом круге век черпальщика был недолог – несколько месяцев, после чего изъеденные гнойными язвами тела скармливали все тому Существу.

По сути, все пространство восьмого круга представляло собой большое мрачное помещение с высоким, теряющимся в темноте потолком и стенами из криво уложенного, а местами и вовсе оббитого и раскрошенного кирпича. Кривой пол из дикого камня, оплавленного чудовищным жаром в незапамятные времена, был лишь слегка выровнен руками рабов примитивным ручным инструментом, без всякого применения магии или технологий.

На одной из стен висела вывеска «Джанаханнам. Круг № 8» Под вывеской – щит с надписью «Информация» с прозрачными кармашками из пожелтевшего оргстекла, в которые были напиханы листочки с распоряжениями, приказами и ответственными лицами.

В каменном основании восьмого круга были вырублены узкие концентрические канавы, заполненные густой зловонной жижей, подаваемой с девятого круга колоссальным фекальным насосом. В канаве плотным потоком, стоя практически по горло в дерьме, друг за другом, сталкиваясь, спотыкаясь и временами заныривая в говно с головой, брели несчастные черпальщики. Их «задача» заключалась в том, чтобы как можно скорее вычерпать ведрами дерьмо из своей канавы, перелив жижу в специально предназначенные каменные желоба. Поскольку канав было несколько, а фекальный насос один, очистив свою канаву, черпальщики могли «отдохнуть», попросту упав без сил на склизкое каменное дно, не боясь захлебнуться.

По берегам канав бродили маджнуны-бичеватели и нгасра-загребалы – крепкие мужики средних лет в замызганных стеганных фуфайках и высоких сапогах, заляпанных дерьмом из канав. Бичеватели помахивали в воздухе длинными кнутами с крючками на конце, а загребалы – вынимали острыми баграми уже окочурившихся от непосильной работы черпальщиков.

Заметив замешкавшегося черпальщика, привалившегося передохнуть к ослизлой стене канавы, один из бичевателей взмахнул кнутом, целясь в голову «бедолаги».

– А ну пошевеливайся, утырок! – Кнут свистнул, успевший вовремя среагировать черпальщик нырнул в мерзкую субстанцию с головой, едва-едва увернувшись от крючков на конце кнута. Идущий за ним следом «собрат», потеряв из виду товарища по несчастью, споткнулся об него и тоже нырнул в жижу с головой, а следом и вся колонна с проклятиями «хлебанула дерьма».

Бичеватель с довольным видом смотал длинный кнут в кольцо, ничуть не расстроившись, что промазал.

– Не забалуете тут у меня! – Погрозил он кулаком, расплескивающим жидкое дерьмо черпальщикам.

Время от времени до черпальщиков и бичевателей доносились завывающе-скрежещущие звуки, идущие со стороны огромного уродливого агрегата, на корпусе которого были нанесены трафаретом облупленные буквы «ММФН53» – мегамагофекальный насос 53-й устаревшей модификации, поочередно снабжающий канавы нечистотами с 9-го круга. От насоса к одной из канав отходил трясущийся гофрированный шланг большого диаметра, из многочисленных прорех в котором под давлением выбивались мутные струйки дерьма. Неожиданно шланг начал опасно раздуваться. Насос натужно задребезжал, заревела сирена, и загорелся моргающий красный свет.

– Внимание, аварийная ситуация! Внимание аварийная ситуация! – донесся синтетический голос из хрипящего громкоговорителя.

Бичеватель обернулся и, завидев раздувающийся шланг, оперативно накинул полу фуфайки себе на голову.

– Братва, – заорал он во все горло, – опять пробка! Берегись, ща рванет!

Бичеватели и загребалы у других канав тоже суетливо закрывали относительно чистые лица фуфайками.

Труба лопнула с шумным хлопком и обдала маджнунов и нгасра доброй порцией вонючего дерьма. Досталось и не успевшему «прикрыться» Этвену, Старшему Говночерпию восьмого круга, и, ничего пока не понимающего в происходящем вокруг действе, Немкову. Черпальщики в канавах весело заржали, позабыв о собственных бедах.

Бичеватель, скинув с головы обгаженную фуфайку, злобно и обижено заревел, вращая глазами:

– Гребаные говноведы!!! Где их до сих пор носит?

Появившаяся из темноты троица механиков-фекалоидов, облаченных, как и маджнуны, в «форменную робу» 8-го уровня – грязные фуфайки и сапоги, покрытые засохшей и похрустывающей при движении коркой грязи, лениво и не спеша приближалась к месту аварии. Первым топал Зака – большой, высокий и мощный мужик с огромным пузом, на котором даже не застегивалась фуфайка. В грубых мозолистых клещах-ручищах он сжимал тяжелый «инструмент» – кусок металлической трубы с приваренным к одному её концу ржавым топором. Топор был приварен к трубе своеобразно: не с перпендикулярно расположенным лезвием, как на обычном инструменте, а повдоль. На голове мужика, сдвинутая на самую маковку затылка, непонятно каким образом держалась шапка-ушанка с поднятыми, но не завязанными ушами, которые подпрыгивали в такт его широким шагам. Несмотря на грозный вид и мощное телосложение, его лицо было по-детски простодушным, поэтому, не смотря на внушительные телесные габариты, выше младшего механика-фекалоида по карьерной лестнице ему было не никогда не подняться.

Следом за толстопузом шел старший механик-фекалоид – Антигон, крепкий, пропорционально сложенный небритый мужик с «отсутствующим» выражением на лице, словно все происходящее его совсем не касалось. На плече Антигон тащил растрепанную щетку-ёршик для прочистки труб фекального насоса и свернутый в кольцо моток проволоки.

Последним волочился Траудар – помощник младшего механика-фекалоида, «модельный красавчик», сгибающийся под тяжестью большого деревянного ящика с инструментами. С его лица не сползало брезгливое выражение, время от времени он корчил гримасы, зажимая пальцами свободной руки нос. Его одежда, в отличие от остальных говноведов, была относительно чистой и опрятной, а сапоги начищены до блеска. Разлитые по полу лужи нечистот Траудар старательно обходил или перепрыгивал, тогда, как его коллеги шлепали по зловонным лужам напрямки.

Глава 9

Смрад, со всех сторон окружающий Романа, достигал такой степени концентрации, что начинало сводить скулы, а запекшаяся кровь в пустых глазницах растворялась жгучими слезами. Это чудовищное зловоние заполонило и забило собою абсолютно все обостренные чувства синестета. Обоняние однозначно ушло «в топку»! Немков «расстроился», ведь он, ничтоже сумняшеся, надеялся, что с помощью своего, невероятного для простого смертного обоняния, сумеет хоть как-то компенсировать потерянное зрение – но не тут-то было! Перед внутренним взором стояло буро-зеленое марево, различить в котором хоть что-нибудь, не представлялось возможным. Отрешившись на время от мерзкой вони (хотя от нее, в принципе, невозможно было отрешиться), Роман решил «пустить в дело» слуховой аппарат.

Первым звуком, четко идентифицированным синестетом, и «переведенным» его мозгом в некое подобие визуальных образов, оказался свист вращаемого в руках Зака самопального инструмента-топора, для пробивания перемерзших говнозапоров в забитых трубах фекального насоса. Невидимые глазу звуковые волны, отражающиеся от людей и предметов, давали, хоть и не четкую, но хоть какую-то картинку, как будто выведенную на экран эхолота.

Говноведы же, неспешно шествовали к месту аварии, давя сапогами бурые комки слизи. Вращающийся в руках Зака топор, время от времени задевал бугристый пол, со скрежетом выбивая из камня снопы искр. Зацепив выщербленным лезвием разлившуюся по полу отвратительную фекальную массу, пузатый фекалоид, обдал нечистотами идущих следом «коллег».

Антигон, не замедляя шага, невозмутимо отер с лица тыльной стороной ладони брызги дерьма и, ни разу не сбившись с шага, продолжил шлепать изгвазданными сапогами по накатывающимся волнами нечистотам.

От нескольких капелек говна, приставших к холеному лицу, Траудара сложило пополам в «рвотном позыве». Едва удержав в желудке съеденный завтрак, вставший комом в горле, помощник младшего говноведа вынул из внутреннего кармана фуфайки белоснежный платок и, брезгливо морщась, отер им испачканное темными брызгами лицо. Бросив грязный платок в ящик с инструментами, он, вприпрыжку, проявляя чудеса эквилибристики в жалких попытках обогнуть разлившееся дерьмо, помчался вдогон за «старшими товарищами».

– Явились, ушлепки?! – надрывая глотку, злобно заорал бичеватель, которому досталось при взрыве трубы больше остальных. – Совсем нюх потеряли?

При этих словах Немков, невзирая на свое плачевное состояние, горько усмехнулся: в таком смраде потеря нюха – это просто дар небес!

– Тебя забыли спросить, – бесстрастно ответил Антигон, продолжая неторопливо месить сапогами зловонную жижу, пробираясь к месту порыва подающей нечистоты трубы.

– Когда уже, мля, наконец, все это дерьмо закончится?! – Безрезультатно размазывая фекалии по фуфайке, не успокаивался обгаженный маджнун.

– Когда? – Слегка замедлил шаг Антигон.

– Да, когда? Может мне это кто-нибудь сказать? – Напирал бичеватель, видимо, этот вопрос уже давно задевал его за живое.

Антигон посмотрел на него, как на конченного придурка, лениво сплюнул себе под ноги и тягуче произнес:

– Вот как Тварь с девятого уровня срать перестанет, так все и закончится! Еще вопросы есть? – Оглядев сквозь полуприкрытые веки, замолчавших оппонентов, прекрасно осведомленных, что Тварь, срущая «без памяти» миллионы лет «до», будет точно так же плодотворно срать еще миллионы лет «после», старший говновед сплюнул себе под ноги еще раз и брезгливо процедил сквозь сжатые зубы:

– Вопросов нет!

Отвернувшись от обескураженной толпы, он продолжил свое неспешное движение к месту аварии.

– Так вы хотя бы нормально починили этот гребаный агрегат! – в спину ему запоздало выкрикнул бичеватель. – Сил уже никаких нету робу каждый день от говна отстирывать!

– А ты докладную записку на имя Абдаль-Уазза напиши, – не оборачивая, посоветовал мастер, – глядишь, и выделят лет через двести бюджет на починку этого барахла. А пока – чем могу!

– Сволочь! – тихо прошипел рядом с самым ухом Романа Этвен, видимо, опасаясь вызвать гнев старшего мастера. – Срать ему на наши беды с первого круга! Он ведь образованный, интеллигент, поговаривают, что даже из княжьего рода, чуть не адепт начальной ступени Силы…

– Я вот одного не могу в толк взять, Этвен, – так же тихо прошептал невидимый Немкову собеседник старшего говночерпия, – а какого хера он тут большой ложкой наше дерьмище расхлебывает? Раз такой весь из себя знатный?

– Да говорят, с папашей он жестко посрался, – ответил Этвен, – вот чтобы ему досадить, в самую жопу мира и спустился!

– Слушай, приятель, скажи, ну вот как земля таких идиотов носит? – В скрипучем голосе собеседника Этвена явственно прорезались завистливые нотки. – Был бы мы мой папахен из Князей, да я бы его каждый день в немытый сральник целовал!

– И не говори! – согласился Этвен. – А ты, слепошарый, чего ухи развесил? – накинулся на Романа старший говновед. – А кто дерьмище заместо тебя черпать будет? Ну-ка, подь сюды!

На шею Немкова опустилась тяжелая ручища надсмотрщика и с силой пригнула его к земле. Через мгновение раздался металлический щелчок, и шею Романа обхватил грубый ошейник, больно поцарапавший до крови непривычную к такому украшению кожу. Немков осторожно прикоснулся рукой к шершавой заусенистой поверхности отвратно обработанного металла, тут же впившегося в выпирающую ключицу.

– Слушай и запоминай, слепая ты задница! – жестко встряхнув Романа, произнес Этвен. – Второй раз повторять не буду! Если хочешь еще немного пожить, и не сдохнуть в муках, даже и подумывай отсюда сбежать! С восьмого круга Джанаханнаха еще никто не сбегал! На твоей тощей шее болтается контролирующий ошейник.

Роман вновь прикоснулся пальцами к прохладному металлу.

– Да-да, это он есть, – довольно хрюкнул Этвен. – Если вдруг в твою тупую головешку закрадется лишь мысль о побеге, советую хорошенько подумать. Стоит тебе лишь подняться выше восьмого круга – этот ошейник нахрен оторвет тебе «кочанчик», оставив на всеобщее обозрение фонтанирующую кровью «кочерыжку»! Понятно объясняю? – наградив Романа тяжелым подзатыльником, спросил старший говночерпий.

– Понятно, – поспешно просипел пересохшим горлом Немков, пытаясь избежать очередной затрещины.

– Чего ты там проблеял, гнида? – Избежать очередного подзатыльника Роману не удалось.

От хлесткого удара по затылку, вызвавшего отчетливый «звездопад» даже в отсутствующих глазах, многострадальная голова синестетика отозвалась тупой болью.

– Понятно, – как можно разборчивей произнес Роман, хотя от постоянных ударов его язык уже начал заплетаться.

– На каком языке ты это пролопотал? – в очередной раз «приласкал» Немкова Этвен. – Дебил совсем?

Немков, втянув голову в плечи, поспешно кивнул.

– На Всеобщем не говоришь? – продолжил допрос надсмотрщик.

Немков, до которого начало доходить, что отвечал он на родном русском, опять поспешно кивнул.

– А понимать, понимаешь?

Очередной кивок.

– С каждым годом народ все тупее и тупее! – разорялся Этвен. – Этак скоро совсем нормальный язык перестанут понимать! Под кого только ваши матери ложатся, чтобы таких дебилов зачать? Ладно. – Старший говночерпий поднял с пола мятое и основательно поеденное коррозией ведро. – Держи! Черпай больше, сливай дальше, пока течет по желобу – отдыхай!

Даже несмотря на раздающийся «колокольный звон» в голове, Роман едва удержался от смеха: иной мир, иные нравы и обычаи, а бородатые и тупые «шутки» – те же! Похоже, люди, где бы они ни родились, остаются одинаковыми по своей сути.

Этвен коротким тычком толкнул Немкова в грудь, «доставляя» нового черпальщика прямиком к месту работы. Потеряв равновесие, Роман плюхнулся в оказавшуюся удивительно прохладной тягучую жижу, погрузившись в нее с головой. Его тут же подхватило потоком осклизлых тел и завертело в водовороте многочисленных рук и ног, отпихивающих, пинающих и толкающих потерявшего в этом дурно пахнущем месиве из охлажденного говна и человеческих тел всяческую ориентацию Романа. Дерьмо забилось в уши и пустые глазницы, просочилось в глотку и нос. Роману жутко не хватало воздуха, а от чудовищной вони сперло дыхание. Он едва не захлебнулся, когда в жалкой попытке урвать хотя бы глоточек воздуха, открыл рот.

– Новенький, что ли? – прозвучал совсем рядом чей-то насмешливый голос. Незнакомец с силой подхватил Романа под руку и, не давая в очередной раз погрузиться на дно, выдернул из-под колышущегося слоя дерьма на поверхность. – Держись за мной, бедолага! – произнес неожиданный спаситель.

Немков ухватился дрожащими руками за нащупанный под слоем жижи ремешок, поддерживающий штаны незнакомца, и вцепился в него как клещ.

– Тоже верно, – блеснув белозубой улыбкой на измазанном буро-коричневым налетом лице, произнес незнакомец. – Ведро потерял?

Немков судорожно кивнул.

– Ну, оно и понятно, – без слов понял Романа спаситель, – сам таким две недели назад был! Сейчас свою канаву зачистим – и найдем твое ведро. Если его при поверке не предъявишь – без пайки оставят!

– Чего застыли, кособрюхие?! – заверещал стоявший на краю канавы обляпанный дерьмом маджнун, раскручивая плеть.

– Слышь, крючкохвостый, не кипишуй! – смело ответил надсмотрщику спаситель Романа, оказавшийся мужиком не из пугливых. – Вишь, новенького уму-разуму учу! Затопчут ведь …

– Не тормози круг – дерьмо стынет! – Сделал вид, что не внял просьбе спасителя маджнун, однако плетку убрал.

– Двигаем, – произнес спаситель, постепенно вливаясь в бесконечный круговорот тел в канаве, – меня, кстати, Надиром кличут. А тебя?

– Хараст! – просипел Немков, с трудом выдавливая звуки спазмированным горлом.

– Держись, Хараст, прорвемся! – пообещал Надир, зачерпывая ведром мерзкое дерьмо и выливая его в один из многочисленных желобов, пробитых так же в скальной породе, но только на где-то на уровне плеч.

Шаг, другой – ведро в желоб. Тягучая жижа лениво стекает куда-то вниз. Шаг, еще – в другой желоб. И еще, и еще, и еще и так до умопомрачения, до судорог, до отказа рук и ног. Шаг, ведро, желоб. Шаг, ведро, желоб. Шагающий следом за Надиром Роман поражался его силе и выносливости. Он не только умудрялся безостановочно зачерпывать и поднимать полные ведра дерьма, которые, к слову, легкими совсем не являлись, но и тащить за собой на буксире Романа, почти потерявшего сознание от окружающего смрада, боли и нереального «сюра» всего происходящего с ним. Примерно где-то через час (по внутреннему ощущению Немкова) он заметил, что окружающее дерьмо, температура которого постепенно снижалась, становилось все гуще и гуще. Мало того, он почувствовал, как оно постепенно начинает обжигать кожу подобно кустам крапивы.

– Братва, навались! – громко заорал Надир. – Дерьмо стынет! Навались, кто в Единого верует!

Невольники в канаве, хоть и двигались из последних сил, постарались ускориться – уровень фекалий уже опустился чуть ниже пояса, но еще не дошел до колен.

Похоже, решил Роман, отпуская, наконец, из рук ремешок Надира, чем холоднее дерьмо в канаве – тем сильнее оно «жалит». Ощущение жжения постепенно нарастало.

– Очухался немного? – на мгновение обернулся Надир.

– Уху! – буркнул из последних сил Роман, с трудом удерживаясь на дрожащих ногах.

– К стеночке прижмись пока, – посоветовал спаситель, – немного потерпеть осталось…

Немков воткнулся лбом в осклизлую стену, имеющую небольшой наклон. Его колени подогнулись, и он скатился вниз, где и застыл в коленопреклоненном положении, не имея сил, хоть на миллиметр сдвинуться с места. Уровень жижи в канаве стремительно понижался. И вот уже запыхавшиеся черпальщики заскребли ведрами по открывшемуся каменному дну, но Роман этого уже не видел – он вновь потерял сознание от свалившихся на него потрясений.

***

Отсутствие света. Отсутствие звука. Отсутствие запаха! – Очнувшись в спасительном ничто (узнать бы, где это?), с неизмеримым блаженством подумал Роман.

«Сеть! Информацию о текущем состоянии организма!»

[Текущие характеристики организма:

Сила: 0.1

Ловкость: 0.1