Текст книги "Звездный камень (СИ)"

Автор книги: Виталий Пятецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

ЗВЕЗДНЫЙ КАМЕНЬ

С благодарностью Клиффорду Саймаку посвящается.

   «Ты должен выполнить предназначение!» – могучий голос волнами бился в голове и гулко затихал в безбрежной пустоте космоса. Дан перевернулся на другой бок и приготовился снова крепко заснуть, но голос и не думал замолкать. Дан открыл глаза, осмотрелся в темноте и тихо выругался. Голос его разбудил, и ко всему страшно болела голова. Дан зорко всмотрелся в полумрак, но смазанные тени с мигающими огоньками поплыли перед глазами и он осторожно спросил, обращаясь скорее к самому себе, нежели к кому бы то ни было:

   – Где я?

   – Что, граф, проснулись? – послышался насмешливый голос и вспыхнул яркий свет. Дан зажмурился. – Как самочувствие после вчерашней пьянки на Базе? – ехидно поинтересовался невидимый собеседник. – Тебя принесли сюда тепленького.

   – Как будто нельзя немного выпить с друзьями, – оправдываясь, произнес Дан, – особенно по поводу нового звания. – Дан поискал глазами столь дорогие его сердцу новенькие погоны прима-полковника, но не обнаружив искомого, озабоченно нахмурился. Но тут он с облегчением понял, что находится в своей привычной кабине десантного корабля и общается с бортовым компьютерным комплексом. Погоны же, по всей видимости, остались забытыми на Базе. Не стоит и говорить о том, что Дан не помнил ни как он попал на свой корабль, ни старта космолета, выброшенного ускорителями из ангара Базы, ни ее удалявшейся серо-металлической громады, сменившейся феерическим разноцветьем гиперпространства... Не помнил он и того головокружительного выхода в обычный космос поблизости от неяркой желтой звезды, и тщетных попыток Дока разбудить его по прибытии на орбиту третьей планеты системы. Откровенно говоря, ему было наплевать на эти опостылевшие подробности. Дан хмуро глянул на свою помятую униформу, на пьяно подрагивающие кончики пальцев, с отвращением потрогал свое небритое обличье и зло бросил:

   – И какого лешего я буду перед тобой оправдываться, ты мне кто – мать родная, что ли?

   – Кто ж тебе сопли вытирать будет, а? – сварливо осведомился Док – искусственный интеллект пятого класса сложности.

   – Да я тебя на части разберу, мешок с болтами! – разозлился Дан, – и какой болван тебя программировал? – остывая, осведомился он, прекрасно зная ответ, – ведь он сам составлял психоматрицу системы.

   – Надеюсь, Вы не забыли, зачем мы сюда прибыли, сэр? – холодно осведомился Док.

   – Не забыл, не забыл, – пробурчал себе под нос Дан, вскакивая с кровати и одним гибким движением принимая боевую стойку. Точнее говоря, он попытался ее принять, чему очень помешало жестокое похмелье, и он, споткнувшись, чудом удержался на ногах.

   «Что же это такое, и сколько этого такого я выпил?» – озадачено спросил себя Дан. Выпрямившись, он пружинистым, насколько позволяло его несколько расслабленное состояние, шагом подошел к бассейну. После секундного размышления он с разбегу плюхнулся в воду и с наслаждением проплыл пару кругов. Наконец, мучительно протрезвев, Дан вышел, проделал пару гимнастических упражнений, чтобы обсохнуть, и спросил в пустоту:

   – Док, мы где?

   – Над Англией, сэр.

   Дан скривился, припомнив недавнюю перепалку с Доком:

   – Да брось ты дуться, и перестань называть меня сэром. Я был несколько не в форме. Считай, что я пошутил и все тут.

   – Между прочим, во мне нет ни единого болта, сэр, – подчеркнуто вежливо отозвался Док.

   «Вот ведь характерец, – усмехнулся Дан, – ну и пусть позлится, ему полезно, – тут его мысли переключились в другое русло. – Значит мы висим над Англией... посмотрим, как будет в этот раз...» – яркие картины предыдущих приключений пронеслись перед его мысленным взором. Вслух же он поинтересовался:

   – ОН тут?

   – Тут, на корабле, его нет, сэр. Он на планете под нами, где-то в северном полушарии. Провожу уточнение Его местонахождения, на это потребуется значительное время.

   «Тут его нет», – мысленно передразнил его Дан, – «А еще друг человека, тьфу!», – Дан неожиданно почувствовал острый голод и мысли его сделали резкий скачок: «Но неплохо бы подкрепиться».

   – Док, будь другом, сделай завтрак, а?

   – Будет выполнено, сэр, – услужливо отозвался Док.

   Дан уселся за стол и нетерпеливо ждал, чем же вкусненьким побалует его Док. Будучи темпоральным космодесантником, Дан привык много и вкусно питаться – для поддержания себя в необходимой форме. Его молодой, крепкий организм требовал пищи – немедленно и в больших количествах. «Сейчас бы немного свиной грудинки с картофелем, или копченого лосося, бокал пива и ...» – тут поверхность стола раздвинулась и на столе появилась... большая тарелка манной каши. Дан оторопело смотрел на тарелку, как будто она была новым чудом света.

   – Может быть, сахарком посыпать? – невинно осведомился Док.

   – Да нет, не стоит, – тупо пробормотал Дан и принялся рассеяно перемешивать кашу ложкой, – Ну и начинается неделька, – подумал он, но тут же вспомнил, что понедельник был вчера.

   – Прекрасная пища, питательная, калорийная, легко усваивается организмом... – начал разглагольствовать Док, как будто не замечая ошарашенного выражения лица Дана.

   Дан, наконец, решив не подавать вида и из принципа не желая доставлять удовольствие Доку просьбами покормить по-человечески, решительно поднялся из-за стола, вежливо поблагодарив Дока:

   – Спасибо, сволочь, тебе большое. Низкий, гад, тебе земной поклон, – и добавив пару лестных искусственному интеллекту эпитетов, пошел в оружейную снаряжаться. Первым делом Дан шагнул на невзрачную с виду серебристо-голубую таблетку и с удовольствием почувствовал, как невесомый материал потек по его ногам, охватил руки, тело и образовал на голове прозрачный шлем. Из всех многофункциональных боевых костюмов ему всегда нравился именно этот – легкий как перышко и вместе с тем достаточно крепкий. Затем он прихватил с собой многозарядный пистолет, ручной гранатомет и ранец зарядов к ним, чуть подумал и захватил с собой киборга серии «Циклон-2» – двухметрового робота, напоминающего рыцаря в шлеме с закрытым забралом.

   После этого он прошел в пищеблок и тщательно обшарил его в поисках чего-нибудь съестного. Ничего не найдя, подошел к холодильнику и достал из него ящик баночного пива – подарок друзей с Базы, – нагрузил им киборга и направился в ангар к спускательной шлюпке.

   – Железка, скажи, какой тип планеты? – спросил Дан, устраиваясь поудобнее в шлюпке и привычно пробежавшись пальцами по клавиатуре ручного управления.

   – Магический, слизняк, – ответил в тон ему Док.

   – Это я-то слизняк? – гневно спросил Дан, но тут шлюпка неожиданно перешла в автоматический режим и резко стартовала, устремившись к поверхности по крутой дуге. Дан почувствовал, как ускорение выжимает из груди воздух и он не может сказать ни слова.

   «Хорошенький у него способ затыкать рот», – с ухмылкой подумал Дан, но тут же его внимание переключилось на вид, открывшийся перед ним.

   Нос шлюпки рассекал атмосферу с ужасающим ревом, который в кабине превращался в легкий гул, сотрясаемый раскатами далекого грома. В голубоватой дымке стремительно приближалась поверхность планеты, которая в течение мгновений успела превратиться из выпуклой перевернутой чаши в бесконечную сине-зеленую гладь. Дан узнал очертания северного побережья Европы, – он знал их по картам старой Земли, – а также группу Британских островов, один из которых вырос на глазах и стал бескрайней холмистой равниной, покрытой густыми лесными шапками.

   Дан с затаенно-радостным чувством в груди смотрел на расстилавшуюся перед ним чудесную панораму. «Магический, мой любимый мир! Наверняка меня ожидают удивительные события».

   С этой мыслью он вылез из приземлившейся среди леса шлюпки, радостно огляделся вокруг, и тихонько насвистывая что-то веселенькое себе под нос, двинулся вглубь леса. За ним молча шел киборг, нагруженный пивом.

   «Надо что-нибудь перекусить, – подумал Дан, прислушиваясь к голодному бурчанию желудка. – На одном пиве далеко не уедешь». Через некоторое время сверхчувствительные микрофоны, встроенные в костюм, донесли до него голоса людей.

   «Посмотрим, кто такие. Может получится пообедать, раз уж не вышло позавтракать» – с этой мыслью он, продираясь через чащу, двинулся навстречу голосам.

   * * *

   Стояло прохладно-влажное утро, столь обычное на холмистых равнинах Северной Англии. Легкие облачка тумана изменчиво плыли над сырой, покрытой тускло-зеленой травой, землей. Серое небо словно лежало на верхушках немногочисленных старых деревьев, утвердившихся на склонах холмов и лишь кое-где рощицы молодых вязов скрашивали несколько унылое однообразие ландшафта. На одном из холмов стоял замок. Массивные стены и угловые круглые башни из грубого камня вырывались из туманной дымки и устремлялись ввысь, к венчавшим крышу шпилям. Некогда, возможно столетия назад, стены и шпили замка, украшенные геральдическими знаками и флагами, развеяли бы угрюмое впечатление, производимое окружавшей замок местностью и, в особенности, самим замком, но сейчас его каменные стены были пусты. Только узкие окна замка бледно светились огнями свечей, да блестели цепи подъемного моста, находившегося, как видно, в частом употреблении. Не будь этих явных признаков обжитости замка, ничто не заставило бы предположить, что в таком унылом и с виду заброшенном месте живут люди. Тем не менее, на самом деле эта одинокая крепость кипела жизнью, а очевидная неприветливость окружающего мира ничуть не смущала ее обитателей.

   Первое предупреждение об избрании Дункана для определенной миссии пришло к нему, когда он спускался по спиральной лестнице в библиотеку, где, как сказал слуга, его ждали отец и Его Преосвященство.

   «Но какое дело могло привести архиепископа в замок? Он редко покидает аббатство, будучи на редкость тяжелым на подъем и искренне ненавидя любые путешествия далее, чем в кладовую аббатства за вином...»

   Старый граф и архиепископ сидели в креслах у окна, потягивая легкое домашнее вино, столь любимое архиепископом. Когда Дункан вошел, отец обратил свое аристократическое лицо к нему и произнес:

   – У нас гость, которого ты, конечно, помнишь. Садись поближе, сынок, дело касается тебя.

   Дункан вежливо поздоровался с архиепископом и присел на краешек необъятного кресла, стоящего посреди каминной залы.

   – Два года назад, – откашлявшись, начал архиепископ, – твой отец принес мне манускрипт, который он нашел при разборке семейных бумаг. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять, что свиток написан, очевидно, магическими рунами, которые использовали древние белые колдуны. Отец Джонатан из нашего аббатства, увлекавшийся древними письменами из вполне понятного интереса к истории нашей древней земли, смог приблизительно оценить содержание документа. Он, судя по некоторым признакам, содержит в себе мощное заклинание, которое смогло бы остановить ту армию Тьмы, что через каждые триста лет планомерно опустошает наши земли. Однако чтобы понять текст этой рукописи необходимо обратиться за помощью к ученым, находящимся в Оксфорде. Во всем мире только они смогут расшифровать этот манускрипт, – архиепископ сделал маленький глоток из бокала и задумчиво глянул в туманное сырое утро за окном. Глухо кашлянув в рукав просторной рясы, он продолжил:

   – К сожалению, мы не можем послать рукопись морем, ибо у берегов близ Оксфорда кишат пираты; не можем мы также послать и большой, хорошо вооруженный сухопутный отряд. Такие силы привлекут к себе слишком много внимания как разбойников, нынче расплодившихся по лесам, так и Орд Разрушителей, которые очень тонко чувствуют незащищенные скопления людей. Отряд должен быть как можно меньше и неприметнее – так у него будет значительно больше шансов невредимым добраться до места назначения.

   – Сын мой, – тихо произнес отец, – позволь возложить эту задачу на тебя. Решать, конечно, тебе, но мы не знаем никого, кто лучше тебя справился бы с этим. Ты отлично натренирован в военном деле, ты осторожен и у тебя есть все шансы пройти незамеченным через Разоренные Земли.

   – Благодарю Вас, отец, – признательно и почтительно поклонился Дункан одновременно своему отцу и архиепископу. – Я всеми силами постараюсь не подвести Вас. Правда, как я понимаю, это в достаточной степени военная кампания, а я не воин, я ни разу не поднимал своего меча в гневе...

   – В этом ты не одинок. Многие жители нашей земли, твои предки, жили здесь, мирные землевладельцы и добрые лорды, но, если было нужно, уходили за нее сражаться, и никто из них не опозорил свой род. Так что перед тобой, сын, длинная цепь воинов. И потом, перед тобой задача пройти незамеченным, а не прокладывать себе путь огнем и мечом.

   – Вы убедили меня, отец, – согласился Дункан, – Но я слишком мало знаю об Ордах Тьмы, о Разрушителях и о Разоренных Землях. Прежде чем столкнуться с ними, я хотел бы больше узнать обо всем этом, дабы рука моя и дух мой не дрогнули при встрече с ними. Ведь Вы меня учили, отец, что познанный враг – наполовину побежденный враг.

   – Известно только то, что это цикличный феномен, – приготовившись к длинному повествованию, архиепископ сделал большой глоток. – За время, соответствующее циклу, а это около трех столетий, орды проходят по всей населенной людьми суше. Такой вывод мы, по крайней мере, сделали, изучая историю различных уголков нашего мира, а та, в свою очередь, была записана с рассказов многочисленных путешественников, когда бы то ни было находивших пристанище в стенах нашего аббатства. Мы знаем, что около пятисот лет назад Зло смело могучие азиатские империи, спустя столетие опустошило Европу, затем отправилось в неведомые земли за Атлантическим океаном, через двести лет появилось в Африке и снова ушло на Восток. И вот теперь Орды Разрушителей опять в Европе и уже вступили на землю Английского королевства...

   – Но кто они, эти Разрушители? Были ли они когда-то людьми, или это какие-нибудь диковинные звери, либо это демоны, о которых предупреждает Святое Писание? Объясните мне, святой отец! – воскликнул взволнованный рассказом архиепископа Дункан.

   – Трудно сказать что-то полностью определенное, сын мой. Многие ученые, исследовавшие этот феномен, сходятся во мнении, что это потусторонние силы, ибо ни одна из земных тварей не питается болью и страданиями других существ, как это делают Разрушители. Когда происходит вторжение, на область нападает рой демонов и различных злых духов. Они сметают на своем пути все: жителей убивают, дома сжигают... Однако Разрушители оставляют убиенных нетронутыми, они вообще не забирают с собой ничего с опустошенного ими места. Тем не менее после каждого злодеяния Орда растет, словно именно человеческие смерти и страдания насыщают ее... – на этих словах, страшным эхом отозвавшихся в просторных стенах замка, силы оставили архиепископа и он откинулся в кресле. После минутной передышки, в течение которой Дункан переваривал услышанное, святой отец продолжил:

   – После нашествия Орды местность остается в полном запустении. Такая ситуация существует неопределенное число лет – от двух-трех до десяти, а то и больше. Затем злые силы вроде бы уходят, народ снова заселяет страну, хотя требуются десятки, а то и сотни лет, чтобы восстановить ее. Дело в том, что после ухода Разрушителей в уничтоженном районе остается неистребимая Эманация Зла, как называют ее ученые. Сущность ее в том, что люди, поселившись на опустошенных территориях, болеют странными болезнями, меньше живут, у них рождаются неполноценные дети. В тех местах растения по ночам испускают странное бледно-голубое свечение, над сожженными лесами стоит смертоносное зарево, ибо подошедший к нему человек умирает за считанные дни в страшных мучениях. Лишь спустя столетия указанные признаки несколько ослабевают, но все равно остаются... – архиепископ понизил голос до шепота. – Человечество гибнет! Сын мой, в мире осталось очень мало мест, не тронутых скверной. Нам сказочно повезло, что мы родились и живем в одном из них... В иных землях люди вырождаются, теряя человеческий разум и человеческий облик. Мне кажется, что это пришествие Орды последнее... После него не останется нетронутых тлением территорий. Ведь даже Англия, которую щадила длань Господня в течение пяти нашествий, теперь осаждена Разрушителями...

   Проникнувшись ужасным смыслом слов архиепископа, Дункан похолодел. Он и представить не мог, насколько серьезным является положение вещей. Выросший в земледельческой общине, среди вящего спокойствия полей и лугов, он был далек от осознания беды, поглощающей мир.

   – Скажите мне, отец мой, неужели нет никакой надежды? Неужто уже предрешено Господом, что род людской обратится в прах и будет предан забвению? Ведь в это трудно поверить!

   – И тем не менее это так, – святой отец печальным взором окинул залу, словно в поисках поддерживающих его душевных сил, необходимых для продолжения столь мучительного рассказа. – С появлением Разрушителей человечество постепенно угасает... Великий груз Зла, который лег на наши плечи, работает против любого прогресса. Так, однако, было не всегда: в древние времена люди изобрели колесо, сделали глиняную посуду, приручили животных, окультурили растения, стали добывать руду. Но после этих первых начинаний мало что было сделано. Было время – если верить истории – когда появились искры надежды. Такая искра зажглась в Греции, но Греция сошла на нет. Надеялись, что Рим представляет собой определенную величину, что-то обещает, но и Рим обратился в пыль. Казалось, что теперь, в двадцать первом веке, должны быть какие-то признаки прогресса. Лучшие повозки, лучшие дороги для этих повозок, лучшие плуги и лучшее понимание, как использовать землю, лучшие способы перестройки домов и лучшие корабли... Иной раз я размышляю над альтернативной историей, над двойниками нашего мира, где Зло не существует. Мир, где столетия прогресса открыли возможности, о которых мы не можем даже гадать. Это мог быть наш мир, наш двадцать первый век... Возникает вопрос: откуда же пришло Зло? Конечно, сейчас мы не можем ответить. Но одно, по-моему, ясно: Разрушители остановили нас на нашем пути. То немногое, что у нас есть, мы унаследовали от наших предков, чуточку от греков и самую малость от Рима. Когда я читаю нашу историю, мне кажется, я замечаю обдуманное намерение Зла отстранить нас от развития и прогресса. В конце одиннадцатого века наш отец Урбан предпринял Крестовый поход против язычников, подвергавших гонениям христиан и осквернявших святыни Иерусалима. Но как раз в это время Зло напало на Македонию, а позднее распространилось на Центральную Европу, и, опустошив ее, создало панику среди участников похода, блокировав их путь. Крестовый поход кончился, так и не начавшись, и другие не предпринимались, ибо понадобились столетия, чтобы выйти из хаоса. Из-за этого даже в наши дни Святая Земля, наша по праву, все еще в руках язычников...

   Он смахнул слезы, катившиеся по его полным щекам. Когда архиепископ снова заговорил, в его голосе чувствовалось сдавленное рыдание:

   – Сфера действия Зла распространялась, а злоба, о которой писали историки, вытеснила из нас мужество. Вырвавшись из круга зла, люди скучивались на своих акрах, неся в себе несказанный страх, и, может быть, такая напряженность вновь призывала Зло во всей его ярости. Разрушители согнули нас, сделали бездеятельным народом, не помышляющим о прогрессе и улучшении. В пятнадцатом веке, когда испанцы призывали разбить этот застой, пуститься в просторы океанов в поисках неведомых земель, Зло снова возникло, на сей раз на Иберийском полуострове, и все планы были заброшены и забыты, а в страну вполз ужас. Два таких свидетельства не могут не вызвать мысли, что Зло действительно держит нас на одном и том же уровне, в нищете, чтобы иметь возможность питаться и расти за счет этой нищеты. – Архиепископ вытер лицо. – Я думаю об этом ночами, пока не усну. Меня это мучает, я вижу, что свет уходит от нас, и мы погружаемся в древнюю тьму...

   – Вы высказали кому-нибудь эти свои мысли? – поинтересовался отец Дункана.

   – Немногим. Их это не интересует. Им плевать на то, что я говорю! – горестно воскликнул святой отец и отвернулся к камину, погруженный в печальные размышления.

   – Какой численности отряд вы предполагаете? – спросил Дункан у отца.

   – Так ты намерен идти?

   – Собираюсь.

   – Вот и хорошо, – одобрил воспрянувший архиепископ. – Риск – в высоких традициях вашей семьи и этого дома.

   – Традиции тут ни при чем, – несколько резко сказал отец и обернулся к сыну. – Я полагаю, человек двенадцать.

   – Слишком много. Хватит и двоих – меня и Конрада. Он стоит десятерых. Также я хотел бы взять с собой Дэниэла – это боевой конь, и Тайпи – крупного мастиффа, тоже тренированного для боя.

   Старый граф молча пожал плечами, одобряя улыбкой разумный выбор сына.

   – Кто этот Конрад? – поинтересовался архиепископ.

   – Они с Дунканом друзья с детства, он сильный парень два с лишним метра ростом и почти трехсот фунтов весом. Конрад чрезвычайно предан Дункану и готов даже умереть за него, – ответил отец Дункана, и усмехнувшись в усы, добавил, – Он не расстается со своим любимым оружием – здоровенной дубиной...

   * * *

   Воспоминания о визите архиепископа проносились в голове Дункана, когда путешественники, счастливо избежав встречи с бандой Ривера, с некоторого времени настойчиво преследовавшей спутников, двигались по лесистой стране с удивительными долинами и красивейшими глубокими ложбинами. Эти земли еще не ощутили на себе испепеляющее влияние Разрушителей, после которых самые цветущие, прекрасные места превращались в бесплодные пустыни, лишенные каких-либо признаков жизни...

   Через несколько часов пути лесная дорога начала круто подниматься. Деревья стали редеть и лес кончился. Перед путешественниками лежал голый скалистый гребень. Близился вечер и стояла поразительная тишина. Совершенно неожиданно Тайпи оскалился на придорожные кусты.

   – Пес что-то учуял, – сказал Дункан.

   – Человека, судя по рычанию, – обеспокоенно ответил ему Конрад.

   Ничего не разглядев в кустах, Дункан проговорил в пространство:

   – Дружище, я бы на твоем месте вышел, мне не хочется посылать за тобой собаку.

   Кусты зашевелились и из них вылез человек. Он был высок и костляв, на нем была коричневая ряса. Редкие рыжие волосы нескладными пучками произрастали на его голове. Глубоко посаженные глаза пристально глядели на путников из-под седых бровей. В правой руке он держал длинный узловатый посох, а в другой – пучок растений. Незнакомец прокашлялся и мягко произнес:

   – Я Эндрю, отшельник. Я не собирался вам мешать и поэтому спрятался. Я искал зелень для супа. Может, у вас найдется немного сыра?

   Путанная и безобидная речь отшельника успокоила и позабавила встревоженных появлением незнакомца спутников.

   – Есть, – недовольно проворчал Конрад.

   – Я просто мечтаю о сыре. Я так давно лишен сыра и человеческого общества. Есть правда Дух, но разговаривать с ним – не то, что с человеком воплоти.

   – Дух? – заинтересовался Дункан, ухватившись за последние слова.

   – Ага, Дух, очень порядочный и вполне приличный Дух. Он живет в моей келье с того дня, как его повесили Разрушители. Да вы и сами с ним познакомитесь. Мое убежище тут неподалеку – всего пара минут ходьбы. Не откажите в скромной просьбе зайти ко мне в гости, мне бы так хотелось хоть немного побыть в обществе людей! А вы отдохнете от долгого пути и я угощу вас супом.

   Продолжая так неожиданно начатую беседу друзья подошли к пещере отшельника, вырытой в крутом склоне лесистого холма. Вход в нее был замаскирован деревьями и густым кустарником, а прямо перед ней пробегал ручей и скрывался в глубоком овраге. Сама пещера была довольно темной, но даже в темноте чувствовалось пространство. Отшельник ощупью нашел огарок свечи, зажег его и поставил на стоявший в дальнем конце пещеры сколоченный из грубых досок стол.

   – Ты, кажется, говорил о Духе, – проговорил Конрад, – где же он?

   – Дух очень застенчив и прячется от посетителей. Дух, иди сюда, покажись, у нас гости.

   Усик белого пара неохотно вытек из-за шкафчика. Дух медленно сформировался и спустился на пол. Это был классический дух – весь белый, одетый в какое-то подобие мешка из-под картошки.

   – Я Дух, – начал он гулким голосом, – но у меня нет места, которое я обязан посещать. Обычные духи являются на место своей кончины, но что это за место – дуб? Разрушители вытащили мое бедное тело из чащи, где я прятался, и незамедлительно вздернули. Я считаю, что они могли бы оказать мне любезность и повесить хотя бы на хорошем дубе, которых так много в наших лесах, однако...

   Неожиданно его прервал какой-то шум, потом послышалось пьяное пение. Все вскочили на ноги и положили руки на оружие.

   * * *

   Покинув посадочный модуль и руководствуясь еле звучащими голосами впереди него, Дан бодро шагал по следам невидимых им пока путников. Убрав шлем, он с наслаждением ловил лицом потоки свежего ветерка, насыщенного лесными запахами, прислушивался к негромким лесным шорохам, пению птиц, провожал взглядом шустро снующих среди ветвей белок и разноцветных пичуг. Нечасто его забрасывали в подобные по своей природной красоте миры и Дан старался сполна насытиться своими впечатлениями. Иногда он со смутной тревогой замечал, словно за ним следят чьи-то осторожные взгляды, ловил в сумраке чащоб мелькание каких-то теней, но списывал это на свойственное его профессии постоянное ожидание опасности. Однако последующее происшествие значительно поубавило в нем эйфории.

   Пройдя несколько сотен шагов от космошлюпки, Дан словно споткнулся и замер на месте: перед ним стояло некое человекоподобное существо, укутанное с ног до головы в грязный суконный балахон, цвет которого некогда был серым. Капюшон полностью скрывал лицо существа, но Дану показалось, что под ним, во тьме, горят, будто раскаленные угли, красные глаза. Черные иссушенные костлявые руки судорожно вцепились в сучковатый посох, изредка перебирая паучьими пальцами по корявому набалдашнику.

   – Стой, – словно змеиное шипение донеслось из-под капюшона.

   – С какой радости? – Дан и не думал останавливаться. Переключив мысленным приказом диапазон восприятия шлема, он с удивлением обнаружил, что неведомое создание здорово фонит во всех диапазонах излучений. Дан попытался прощупать существо телепатически, но натолкнулся на мощный мысленный барьер и в ответ получил ощутимый, даже несмотря на совершенную систему защиты скафандра, псиудар.

   – Ну ты, гадина, сама напросилась, – Дан потерял терпение и продолжал идти прямо на него, доставая пистолет.

   – Остановись, глупый чужеземец! Не искушай судьбу, – Новый псионический импульс, словно оплеуха, хлестнул по сознанию Дана. Не на шутку разозлившись, он разрядил всю обойму в сторону красноглазого капюшона.

   Однако существо осталось невредимым. Подул ураганный ветер, собравший над лесом косматые черные тучи и загрохотал гром. Светящаяся воздушная воронка, окутанная вспышками молний, упала с неба, поглотила создание в капюшоне и столь же стремительно втянулась обратно.

   С неба донесся скрежещущий голос:

   – Глупец, ты будешь проклят вовеки веков! Да провалишься ты сквозь землю! Да отсохнут ... – голос на мгновение прервался, будто в размышлении и заключил: – А, черт с тобой – и так подохнешь, пес.

   Тучи быстро рассеялись, ветер утих, лишь замызганный плащ существа остался лежать на пыльной тропе. Дан ошарашено пнул комок ткани:

   – Вот дерьмо-то какое, а?

   – Сам дерьмо, хам, – обиженно буркнул капюшон, и плащ растворился в воздухе.

   Дан потряс головой, приходя в себя. Проведя кратковременный и очень красноречивый анализ событий, он остался вполне доволен собой и это значительно подняло ему настроение. В добром расположении духа Дан зашагал дальше по тропинке. После такой встряски у него слегка пересохло в горле и он, недолго думая, откинул забрало, решив освежиться пивком. Достал банку, лихим ударом пальца вскрыл ее и с наслаждением осушил за пару глотков. И тут он почувствовал что-то неладное: в глазах все слегка поплыло и начало накатываться чувство опьянения, с каждой секундой все усиливаясь. Появилась странная легкость во всем теле и захотелось смеяться и петь. Дан остатками не одурманенного разума понял, что не могла такое действие оказать всего лишь одна банка пива, никак не могла! Он поднес банку к глазам, с трудом сфокусировал на ней взгляд и с изумлением увидел свой ухмыляющийся портрет с погонами прима полковника и жутко пьяным выражением лица. Эта картинка была обведена красивой золотистой рамкой, перевитой ветвями лаврового дерева, а под ней красовалась надпись: «Фирменное пиво „Веселый Дан“», а ниже, мелкими буквами – «Изготовлено по специальному рецепту (читай на обороте). Пробный экземпляр».

   Дан повернул банку обратной стороной и прочел: «Состав: отличное пиво – 90%, экстапон – 10%. P.S. Употреблять строго по назначению друзей».

   – Вот, блин, прописали, шутники! – весело расхохотался Дан, – Ну и лекарство. И когда только они успели подсунуть к моему пиву эту банку? – И он снова залился неудержимым смехом. Экстапон действовал быстро и верно – недаром он считался сильнейшим из разрешенных законом нарко – стимулирующих веществ, а уж в сочетании даже с малым количеством алкоголя и вовсе мог свалить с ног быка.

   Вскоре Дана, получившего огромную дозу этой жуткой смеси, окончательно развезло, но он, пошатываясь, продолжал идти дальше. Метров через сто Дана потянуло на музыку и он, включив встроенный в костюм плеер на полную громкость, начал горланить почти в такт музыке какую-то кабацкую песню весьма непристойного содержания. Выйдя из леса, он заметил пещеру в холмах, откуда неслись уже знакомые ему голоса. Слегка уменьшив громкость своего пения, Дан нетвердым шагом двинулся к ней.

   * * *

   Застигнувшее путников врасплох пение, иногда переходившее в жуткие завывания, постепенно приближалось. Дункан уже понял, что неизвестная личность, видимо, заметила пещеру и теперь направляется к ней. Но ни он, ни его сотоварищи, не оказались подготовлены к тому зрелищу, которое предстало перед их глазами.

   В пещеру неожиданно ввалился какой-то странный рыцарь в серых доспехах и размахивая необычной формы емкостью, громко осведомился у путешественников:

   – Ребята, закуска есть? А то целый день нежрамши.