Текст книги "Мартин Сьюард или рояль в кустах"

Автор книги: Виталий Башун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 25 страниц)

Глава 17
3 ноября 1012 года от Раздела

Мартин. Отряд «Бродяги», планета Прелесть, где-то на пути к базе «Восток-317»

Двигатель, обычно мягко урчащий, взревел раненым медведем, переходя на форсаж. Немыслимым маневром мне удалось увильнуть от плотного залпа внезапно появившихся слева черных шакалов. Заработали оба плутонга, поливая крайнюю правую машину врага непрерывными залпами раскаленной плазмы. Позади нашего легкого броневика – разведчика колонна отряда быстро и привычно сворачивалась ежом оборонительного построения, и окутывалась, словно чешуей внахлест, силовыми полями. Увы, но наш броневичок собственным полем не обладал и в строй под прикрытие тяжелых машин уже не успевал – сразу три тяжелых танка с четырьмя трехорудийными плутонгами на борту каждого отсекли нас от своих и стали отжимать в сторону увала. Мало того, что их калибр был «слегка» побольше нашего, так еще и один из четырех плутонгов плевался кинетическими снарядами. Болванки не пробивали основную броню, но качественно нагружали силовые поля и сыпались гораздо гуще высокотемпературных плазменных шаров, что для нашего броневичка было очень неприятно. Пусть броню не пробьют… лобовую, но ходовую часть сметут в момент и тогда мы станем неподвижной мишенью для энергетического оружия.

На размышление времени не было совершенно. Я пока уворачивался, выкладываясь до донышка сам, и, выжимая из машины все, на что она была способна. Крайний левый танк шакалов уже пересек линию моего курса и теперь два его плутонга лупили по нашей колонне, а два по мне.

Еще несколько раз я успел уйти от залпов шакалов (все в сторону увала), но долго так продолжаться не может. Не потому, что я устану. Меня-то хватит надолго и в машине я уверен, однако шакалы тоже не дураки. К сожалению. Поэтому они вот-вот изменят тактику обстрела и перейдут на широкополосные залпы. Мощь их огня существенно изменится, но попаданий мне уже не избежать – куда бы я ни прыгнул, что-нибудь да влетит.

Пора спасать людей.

– Все из машины!! – заорал я. – Люлёк! Вы тоже! Быстро-быстро! Готовность три! Раз! Два! Три-и-и!

Я резко затормозил, к слову, снова избежав попадания, после которого нас разнесло бы на микрочастицы, и с центрального пульта аварийно открыл все люки. Несколько секунд достаточно для тренированных бойцов (не тренированные сидят на базах), чтобы выбраться из металлопластиковой коробки. Одна турель сменила темп стрельбы. Значит, перешла на автоматику, а вторая… вторая продолжает бить короткими прицельным очередями, свидетельствуя о том, что одна из девчонок, увлекшись, все еще не покинула машину. Никакой автомат не заменит опытного оператора, который, используя интуицию и предвидение, работает на опережение и часто добивается успеха там, где пасует автоматика.

Люба! Твою ж попку в колючки! Беги, дура!!

– Во-о-он! – отчаянно заорал я, всей кожей чувствуя, как прямо сквозь сердце расплавленным свинцом стекают отпущенные нам мгновения.

Мощный удар! Ого! Даже дорогущую ракету не пожалели! Не попали (Почему? Не хотели? Странно… ). Рвануло метрах примерно в семи прямо по курсу. Волна прессованного воздуха с песком и остатками растений подбросила броневик так, что я чуть язык себе не откусил. Никакие компенсаторы не помогли. Машина встала, словно остановленная гигантской рукой, и даже немного попятилась назад. Пары секунд нашей новой неподвижности, выбранной уже не мной, а врагом, хватило шакалам, чтобы основательно зацепить нас. Видимо на то и был расчет. По бронеколпакам плутонгов и ходовой части частым дождем замолотили снаряды, а затем… Они тоже знали, где сидит живой оператор тяжелого оружия, и врубили сосредоточенным огнем прямо по ее полусфере.

Облако кровавой пыли и ошметков росчерками страшных красных чернил окрасило панель управления слева и справа от моего водительского кресла. Осколки бронепластика бывшей полусферы в меня не попали, благодаря высокой спинке водительского сидения.

– Лю-у-у-уба-а-а-а! – заорали наши слитным ревом отчаяния.

Я не выдержал и на мгновение оглянулся. Лучше бы так не делал. Не могу и не буду описывать то, что осталось от нашей хохотушки Любы после попадания в прозрачную полусферу плутонга сначала плазмы, потом нескольких сорокадвухмиллиметровых болванок, разогнанных до трех скоростей звука. Стрелковой башенки больше не существовало. Осталась только дыра с рваным оскалом обломков в потолке кабины. Несколько залитых кровью осколков валялись на полу десантного отсека.

Любу и Леку, моих операторов стрелковых комплексов и неразлучных подружек, с доброй смешинкой называли в отряде Люлёк. Первая – низенькая, слегка полноватая, улыбчивая и застенчивая. Другая – высокая, немного нескладная и серьезная. Они всегда были вместе. Даже к парням ходили только вдвоем. И совсем не потому, что обожали секс втроем, а по очень простой и даже банальной причине – Люба… стеснялась одна. Подруга ей нужна была в постели исключительно для моральной поддержки. Во всяком случае на начальном этапе. Она любила посмеяться и… булочки с персиковым джемом. А когда торопливо залезала под одеяло, пряча малиново-красное лицо, и, немножко оттопыривая аппетитную попку, выглядела очень мило и трогательно. Любви у нас с ней не было… с моей стороны, во всяком случае. Но, честное слово, с ней мне было хорошо и приятно. Она была для меня, да и, насколько я понимаю, для других мужчин отряда, любимой младшей сестренкой или дочкой, которую всем хотелось баловать и ни в коем случае не огорчать.

Теперь ее не стало.

Все остальные, к счастью успели выпрыгнуть и теперь смогут добежать до своих. По столь мелкой и подвижной цели, равно как и по воробьям, из пушек не палят. Снаряды кинетических скорострелок метут метлой, но максимум, что они могут сделать – это струей разогнанной до сверхзвуковой скорости материи сшибить с ног тело в броне, к тому же закутанное в индивидуальное силовое поле. При удаче отбросить на полметра-метр, тем самым всего лишь замедлив воина. Следовательно, зряшное это дело получается. Напрасный перевод боеприпасов, которых из-за веса и объема много с собой в рейд не прихватишь. Другое дело – прямое попадание плазмы крупного калибра. Но кто ж его, это самое попадание, будет стоять и дожидаться? А удар рядышком для боевого доспеха – плюнуть и растереть. Ударная волна слабенькая и прожигающий эффект специальным силовым полем нарочно направлен только вперед, чтобы эффективно использовать энергию выстрела для прожигания брони или ослабления силового поля. В других направлениях прилетает сущий мизер, так что, ожогов можно не опасаться. К примеру, в обувке доспеха можно и по расплавленному металлу бегать без особых неприятностей. Правда чистить потом…

Машине осталось доживать не более минуты, максимум, полторы. Снова рванув вперед, я телепортировался в кусты на увале и тут же, пригибаясь, поспешил уйти на обратный скат, а там… Четыре тяжелых танка возвышались среди россыпи единообразно экипированных десантников, помимо брони доспехов прикрывшихся носимыми силовыми щитами. Ой, не похожи эти ребята на черных шакалов! Слишком уж все дорого для них. К тому же очень сомневаюсь в том, что подобную амуницию, да и технику в таком количестве вообще можно купить здесь, на Прелести.

Стало быть, ловушка. На кого или на что конкретно мне никто не удосужился рассказать заранее, однако, если бы мне удалось прорваться сюда, я бы вместе со своим броневиком попал в объятия ожидающей хищной компании. Перед штурмом отряда они бы походя оставили бы от моей машины оплывающую кучку расплавленного металла. Хотя бы из-за того, что их четверо, они совсем рядом, а я на вершине увала представлял бы собой прекрасную мишень. Да еще и десантники уже снаружи и ждут в полной готовности. Из их когтей уйти было бы нереально. Не для меня, конечно. Серия телепортаций, прыг-скок – и привет всем. Могу поплевывать из безопасного далеко. Однако броневику и, что много важнее, отряду противопоставить такой мощи нечего. Откуда у искателей столько тяжелой техники? Не продается она, или продается, но списанная и почти «убитая». Да и не окупится эксплуатация такого дорогого вооружения. Странно, что шакалы, которые, как правило, имели вооружение хуже, чем искатели, вдруг обрели такую силу.

Люба! Ее смерть будет не последней. За месяц совместного путешествия и, чего там скрывать, постели практически со всеми девушками отряда, любимой у меня так и не появилось, но все они стали мне почти родней. Я старался их не обижать и дарить свою нежность по-максимуму. С большинством мужчин отряда сложились дружеские отношения и мне действительно стало бы больно, если бы они погибли.

На мгновение все тело сотряслось крупной дрожью, и… мир преобразился. Приобрел небывалую четкость, объем и глубину. Я стал видеть одновременно его магическую, вещественную и материально-энергетическую суть, как единое, неделимое, целое. Сознание совместило магическое наблюдение из пятой страты надмира, где уже давно обосновался постоянный канал связи, построенный моей фиборитовой копией, с обычным резко обострившимся восприятием. Словно исчезла туманная пелена, привычно мешавшая видеть всю полноту красок реальности в их фантастически завораживающей красоте и гармоничной сложности.

В этот момент с горечью и тоской осознаешь, насколько слеп был раньше. Насколько до этого нечеткой и расплывчатой, практически монохромной и плоской, была картина мира.

Тело обтянуло матово черное, словно начищенный сапог, поле скафандра на основе сложных квазиживых и полуразумных структур, способных самостоятельно регулировать распределение энергии в зависимости от ситуации и целей носителя (моих, то есть). В руках материализовались черные короткие, чуть изогнутые клинки той формы, которую выбрало мое подсознание, как наиболее эффективную для распланированного боя (и когда успел все просчитать?). Где-то глубоко внутри меня словно заработал мощный реактор, скручивающий в тугую пружину ярости адское пламя структурированной магической энергии, напрямую поступающей бурным потоком из пятой страты надмира. Ярость не несла помутнения сознания, и не застилала пространство кровавым туманом. Наоборот, она перерабатывала изначально деструктивную энергию в некое творческое вдохновение… направленное, впрочем, исключительно на разрушение. В движениях появилась запредельная легкость, сила и стремительность. Мозг стал работать с возросшей на несколько порядков продуктивностью. Постоянный канал в надмир подпитывал энергией и работу мозга – обычного питания явно не хватило бы на столь интенсивную работу.

Долго находится в таком состоянии «просветления», как показывает опыт, я пока не могу, поэтому терять бесценное время никак нельзя. Следует действовать максимально быстро, жестко и эффективно.

Телепортация к ближайшим противникам, стремительные росчерки клинков, не заметивших ни их силовые щиты (прочность – фи – картонная), ни поля индивидуальной защиты (вообще бумага… папиросная) ни сами доспехи. Секунда… и изрубленные тела рушатся на землю. Моя скорость такова, что никто даже головы повернуть в мою сторону не успел. Те противники из сна гораздо опаснее были. Встречались почти равные по силе и скорости.

Следующая группа. Здесь уже кое-что поняли и успели отреагировать, мгновенно сменив пистолеты, стреляющие антимагическими сетями, на силовые клинки. Навыки туманной школы вкупе с фиборитовым оружием и скоростью не оставляют шестерым противникам ни единого шанса. Дальше пришлось сложнее. Около двадцати оставшихся десантников стоявшие до этого порознь, словно в оцеплении, словно очнулись и дружно устремились в мою сторону. Сознание отметило их существенно возросшую скорость, точность, скоординированность и силу движений. Предполагаю, шакалы вошли в состояние боевого транса. Причем все! И очень быстро! Могу предположить, что один… ну, два бойца в этой орде способны на нечто подобное, но чтобы все (!) и на таком уровне… Ой, нечисто что-то в этом королевстве! Ой, нечисто-о-о!

Я бы снова телепортировался, да только смысла в этом уже не было – они сами ко мне бежали. Да так быстро! Словно увидели любимого долгожданного дедушку, приехавшему к ним с подарками. Осталось спокойно подождать и вырезать их… к такой-то «доброй» бабушке. Хорошо бы еще параллельно заняться танками, пока там тоже не очухались и не шарахнули чем-нибудь самоубийственным.

За доли секунды в моем сознании промелькнули варианты решения задачи от отключения канала фиборитовой структуры и перехода на достигнутую мной еще до этой эпопеи с фиборитовой структурой седьмую страту, до… хм-м-м-м… Я еще не осознал собственную гениальность, и, что самое обидное, не успел мысленно восхититься собой, раскланяться перед аплодирующим восторженным сознанием, как канал уже быстро наращивался, словно заплетаемый оравой пауков-трудоголиков на аккордной работе.

Дела магические шли параллельно с дракой, которая стала доставлять мне странное удовольствие, словно галоп во всю прыть по степи навстречу лаве врага для застоявшегося боевого коня. Я даже стал немного ограничивать свою скорость, чтобы насладиться спаррингом с неслабым противником.

Мальчишество и безответственность! Прекрасно понимаю, и полностью согласен с подобной точкой зрения. Настоящий профессионал сделал бы свою работу предельно быстро и жестко. Но! Как же давно мне не доводилось встречаться в настоящем бою с настоящим, не виртуальным, противником да еще явно выше шестого уровня.

Попался даже один с десятым уровнем по шизунской шкале. Недаром его соратники, те, кто еще оставались в живых, расступились и явно не собирались вмешиваться. От окруживших нас воинов так и веяло эмоциями злорадства и предвкушения. Дескать, сейчас тебе, шустрик, покажут, что такое истинное искусство боя на силовых мечах.

От моего противника, подходившего ко мне расслабленной походкой, тянуло легким презрением, самодовольством и уверенностью непобедимого бойца.

Ну-ну! Побачимо, сказав сліпий.

На целую минуту с хвостиком я забыл, для чего же «все мы здесь сегодня собрались» (с). Шакалы, похоже, тоже. Я даже установил на минимум мощность своих клинков, чтобы сразу не лишить своего противника оружия.

Бой продолжался довольно долго. Почти две минуты. Я уклонялся, аккуратно блокировал выпады шакала и слегка контратаковал. Но все когда-нибудь кончается. Вскоре я уже изучил манеру боя своего противника, спровоцировал применение всех его секретных приемов, парочку даже отложил в памяти для изучения и адаптации, после чего просто снес ему голову – он стал мне неинтересен – и тут же переключился на оставшихся шакалов.

Добивая двух последних, уловил вдруг сообщение моего ненавязчивого помощника-справочника, поселившегося в моем мозгу вместе с фиборитовой структурой: «Боевой опыт признан достаточным для активации потенциала „Боевая Семилучевая Звезда“. Доступна первая ступень – три луча».

Понимаю, что посреди боя испытывать новые способности неправильно, однако так стало интересно посмотреть и оценить приобретение, что я не выдержал и приказал задействовать эти самые лучи. Команда, конечно же, не выглядела так, как я ее описал. Своей руке никто словами не приказывает согнуться, разжать пальцы, обхватить стакан, сжать пальцы, поднести ко рту… и так далее. Хотя с тем, как ест кашу ребенок, еще не научившийся толком орудовать ложкой, сходство определенное есть. Тем не менее, сработало и у меня в сознании вдруг проявилась семилучевая звезда. Четыре луча – серые, неактивные, и три сверкали чистым изумрудным огнем. В ту же секунду мое сознание поделилось на четыре сектора, изумрудные лучи замигали и… от меня отделились три моих копии, практически неотличимые от оригинала. Каждое из творений, созданное из силовых полей с вкраплением фиборита в узловых точках, оказалось вполне материальным и способным к тем же действиям, что и я. Речь идет только о боевых действиях, конечно же. Думаю, в постели они меня точно заменить не смогут. Что же касается чисто боевых навыков, включая боевую магию, то это в них было представлено в полной мере.

Ох, и резня же началась!

Что я, что мои копии не обращали внимания на огонь из ручного оружия, которым нас стали лихорадочно поливать двенадцать оставшихся в живых на тот момент шакалов. Оружие противника было специально подобрано так, чтобы магу сложно было ставить свои щиты для отражения одновременно энергетического, кинетического, криогенного и огненного удара. Судя по данным ШИЗУНа, который в меня вогнали работорговцы, маги галактики не умели ставить универсальные щиты, способные противодействовать столь разным стихиям. Огонь принято парировать водой или льдом, лазерные лучи отражать зеркалами, пули, шипы, снаряды – силовым полем… Короче говоря, «в одну броню загнать не можно мороз и трепетный огонь».

Нам с моими копиями было плевать на эти ухищрения, поскольку вокруг каждого быстро сформировался управляемый рой размножающихся по мере надобности микроскопических антимагических структур, способный в ничтожные мгновения определить параметры враждебного воздействия и адекватно отреагировать на угрозу, где поглощая, где отклоняя, а где-то отражая в обратном направлении. Так что, не было у меня никаких щитов, пузырей силового поля в общепринятом понимании или индивидуальных обтекателей (тоже, что пузырь, но адаптированный по фигуре носителя и взаимодействующий с его аурой во время движения). Только рой, где уничтожение отдельных единиц мало того, что очень сложно – как расстрелять столб дыма из порохового оружия – так еще и не имеет практически никакого значения, так как новые элементы штампуются очень быстро из подручных материалов.

Спасибо за науку вспомогательной фиборитовой структуре. С каждым днем я все больше понимаю, как она работает, на что способна и как же мне повезло. Хотя понятие «повезло» – штука очень относительная. Быть бы мне зомби, если бы мои наставники еще в моем родном мире меньше сил в меня вложили, в том числе, волшебными пинками выбивая дурь из головы и лень из задницы.

Сержант Хорёк. Специальные Исполнительные Силы (СИСи) Тирании

Хорёк за свою службу в СИСи во славу Тирана прошел большой и трудный путь. Он не сделал блестящую карьеру, будучи по рождению очень далек от сильных мира сего (и не очень сильных тоже), но заработал очень неплохую пенсию и приобрел бесценный опыт выживания в самых сложных ситуациях, а их за годы службы было столько, что, будь немного поменьше, бравый сержант ничуть не был бы обижен. Приключений хватило с лихвой, а толщину волоска, на котором несколько раз висела его жизнь, он успел рассмотреть и рассчитать очень подробно. В какой только дыре ему не довелось побывать, и где только не пришлось выживать… Впрочем, под категорию «дыра» подпадали даже элитные курорты, поскольку бывал там сержант отнюдь не с целью на солнышке понежиться, да гладкую красотку выдержанными шипучками к себе в роскошный номер заманить. Каждый раз приходилось кого-нибудь убивать или, наоборот, защищать. Ползать по техническим туннелям и помойкам, кладбищам и самым вонючим трущобам, которых хватало даже на роскошных курортах. Просачиваться на пару-тройку километров сквозь канализацию для него стало такой обыденностью, что даже в отпуске он не забывал присматриваться к специфическим люкам, просчитывая возможные пути проникновения или отхода.

В этот раз задание казалось вполне рядовым – поймать какого-то мага, проникшего на планету, где не было ни одного мага и куда их категорически нельзя было пускать. «Х-хе! Вот придурок! Он же там будет как девственница в борделе – маги без своей силы не привыкли обходиться, обязательно где-нибудь да применит, а такое по всей Тирании отслеживают в момент.», – подумал тогда сержант. Ловил сержант и магов. Ничего особенного. Не кинут же группу на задержание архимага. Их и в самом Магранде (секторе магов) считанные единицы – все известны и все на виду. Даже предпочитаемый цвет носков известен тайным службам Тирании. К тому же начальство, наверняка, соображает, что делает. Архимага разве что, ротой киборгов при поддержке полка штурмовиков и батальона тяжелых танков захватить можно, да и то, если каждый из них будет обвешан защитными амулетами с головы до пяток.

Впрочем, киборги не показатель. Да. Скорость и сила у них побольше, чем у модифицированных бойцов СИСи, но зато и с мозгами, мягко говоря, не очень. Туповаты киборги. Только на силовые акции, где все расписано от «А» до «Я» и способны, а самим шевельнуть извилиной (последней оставшейся) или поднапрячь немного серое вещество (самое светлое на свете) – дело практически невозможное. В этом уже отряд Хорька даст им сто очков вперед.

Что касается упомянутых выше танков, то сердце Хорька непроизвольно екнуло, когда уже на поверхности планеты до них довели разработку штаба, согласно которой для задержания цели взводу из тридцати шести матерых головорезов придается четыре танка для непосредственной поддержки и еще три будут по своему плану отвлекать и блокировать отряд, где окопался искомый объект. Четверых из взвода, лучших пилотов наземной техники, в том числе и Хорька, отправили управлять броней. Правильно, между прочим. В СИСи лучшие специалисты-универсалы. А уж управлять всякой техникой каждый во взводе может не хуже, чем ложкой. Оставшихся тридцать два человека распределили по командам. Две группы, в каждой из которых собрали по одному вампиру и по пять эльфов, снабдили пистолетами, стреляющими ловчими сетями. В узлах такой сети крепились амулеты, блокирующие выход любых магических структур за пределы сети. Стоит такая амуниция о-о-очень дорого, но зато даже против магистров вполне эффективна. Эти две группы назначили ловцами. Остальных распределили в заслон-оцепление.

Поскольку внешность мага неизвестна, то брать придется всех мужчин отряда, в котором по данным агентурной разведки искомый субъект может обретаться. Судьба женщин никого не волнует, поэтому перед зачисткой можно будет с ними немного поразвлечься соответственно наклонностям каждого бойца.

Два дня пришлось дожидаться нужного отряда, пропустив несколько мелких караванов местных искателей. Сигнал готовности поступил своевременно, и операция началась.

Сначала, судя по докладам командира сил отвлечения, все шло по плану и, хотя сходу подбить броневик передового охранения, тем самым вынудив экипаж покинуть машину пока не получилось, зато удалось отсечь его от своих и потихоньку отжимать в сторону гряды, где уже приготовлена теплая встреча.

Чувства тревоги и тянущей тоски, внезапно овладевшие Хорьком, с каждой минутой все больше усиливались, пока не достигли максимума. То есть пятая точка сержанта (самая умная часть тела) отчаянно сигналила мозгу о необходимости как можно быстрее принимать адекватные меры – сматываться подальше или прятаться поглубже. Прятаться здесь негде, а сматываться просто так нельзя – свои же за дезертирство и грохнут. Оставалось сидеть, ждать и готовиться к неприятностям, прикидывая варианты спасения собственного, трепетно обожаемого, организма.

Вдруг немного левее засады на гребне буквально на секунду появилась странная черная тень, облаченная явно в маскирующие доспехи, причем неизвестной модели. Тень расплывалась, окутанная струями черной дымки, спиралями обрамляющими тело и почти полностью скрадывающими ее очертания. Не будь восприятие сержанта взвинченным до предела он бы и не увидел ничего. Мгновение и черная тень оказалась возле первой группы ловцов. Среди них будто черный смерч взвинтился, подняв песок и сорванную траву, и опал, разметав безжизненные тела и обрубки, перемешав с кровавыми брызгами. Затем смерч исчез… чтобы тут же материализоваться у следующей компактной группы ловцов.

Тактический чип, внедренный в мозг сержанта, бесстрастно информировал о все новых и новых потерях, отматывая со скоростью счетчика миллисекунд число оставшихся в живых соратников в сторону нуля.

Неожиданно тень застыла, позволив более четко рассмотреть, скрывающуюся за дымкой черную фигуру в глухом доспехе. Бойцы быстро окружили черного убийцу, и Хорек увидел, как навстречу ему уверенно выдвинулся один из лучших мечников Тирании, командир их взвода, Штерн Молния. Непобедимый боец, не раз доказавший свое мастерство, как в схватке с сильнейшими бойцами на турнирной арене, так и в реальном бою. Неторопливо и вальяжно он приблизился к черному, затем стремительным движением выхватил оба силовых меча, одновременно атакуя. Часто после такого начала остается подобрать труп противника и возвестить о победе чемпиона. В это раз все было не так. Черный с ленивой грацией, будто бы небрежно, но на самом деле до миллиметра выверенным движением, уклонился, слив оба смертоносных удара в стороны, после чего опасно контратаковал.

Бой продолжался, но Хорек уже понял – черный играет (!) с их непобедимым бойцом. Что-то ему от него надо или просто захотел поразвлечься, но очень скоро ему это надоест и тогда он непременно переключиться на остальных. Большинство его соратников по-прежнему верили в победу Штерна. Об этом свидетельствовали их подбадривающие крики в эфире, но сам Молния молчал, а его тяжелое, какое-то обреченное, дыхание сквозь гомон голос услышал, похоже, только Хорек.

Как бы ни был готов сержант к закономерному итогу, он настал совершенно неожиданно. Вот Молния атаковал, продемонстрировав совсем уж запредельную силу и скорость, помноженные на отточенную боевую технику. В этот миг он поставил на победу всего себя, все резервы своего организма, все свои возможности и способности, все навыки и опыт многочисленных боев, всю ярость и отчаяние бойца, решившего для себя: «Победа или смерть!», – подобно посмертному проклятию сильной ведьмы. Казалось бы, невозможно смертному существу противостоять такому напору…

Голова Штерна скатилась с плеч, а убийца ни на мгновение не задержавшись, чтобы восторжествовать или хотя бы отсалютовать поверженному противнику, тут же переключился на живых, черным смерчем пройдясь по внутреннему кругу оцепления. Не успевшие осознать (тем более принять) случившееся, бойцы отряда один за другим оседали, роняя оружие, и обагряли своей кровью землю этой гнусной планетки.

– Ого-о-о-онь! – заорал сержант. – Всем ого-о-о-онь!! Включить автоматическое наведение в режиме «Чрезвычайный»!!

В таком режиме отключается распознавание «своих и чужих», и автоматы с помощью генератора случайных чисел в хаотическом порядке ведут обстрел заданной территории. Против скоростных целей, например киборгов, только такой режим и был хоть сколько-нибудь эффективен. И не потому, что компьютер не успевал отследить цели, за ними не успевали механические приводы башен.

На тот момент это было единственное решение, дающее хоть какой-нибудь шанс даже не на победу, но хотя бы на выживание, однако… команду, кроме самого сержанта никто не выполнил.

Небольшой просчет разработчиков операции лишил отряд даже такого призрачного шанса. Штабные не озаботилось явно прописать в тактический компьютер порядок передачи полномочий, а так как танковый взвод был задействован в качестве равноправного подразделения, то и командование стандартно перешло старшему по званию, оставшемуся в строю. То есть лейтенанту, командиру танкового взвода. Все строго по инструкции и, как всегда, виноватых нет.

Короче говоря, «глас вопиющего в пустыне» никто кроме танкиста просто не услышал, а тот пребывал в полнейшей растерянности, не знал как действовать в подобной обстановке. Точнее, он-то как раз знал, против пехотинца в броне следует задействовать собственных десантников, но… они и так все до единого уже (!) были задействованы, а банальное бегство с поля боя четырех мощных танков из-за одного противника уставом не предусматривалось. К тому же реального боевого опыта у лейтенанта не было совсем, поэтому не следует винить молодого офицера за то, что в стрессовой ситуации, от которой у бывало сержанта СИСи затряслись поджилки, он сделал единственное, показавшееся ему разумным – приказал операторам тяжелого оружия покинуть посты и заменить собой отсутствующих десантников.

Впрочем, и эту команду никто выполнить не успел.

Хорёк отнюдь не бездействовал. Под его управлением находился единственный плутонг курсовых лазеров, который он и врубил в соответствии с собственным приказом, задав максимально возможный сектор поражения.

Сержант понимал, что его действия практически бесполезны. Даже обычную броню доспехов не вдруг прошибешь лазерами – надо бы минимум секунду бить в одну точку, чтобы ее прожечь, а тут явно будет нечто покруче. Если бы все выполнили его команду – шанс определенно был бы… может быть. Но проверить все равно невозможно – никто его слушать не стал, а скоро будет поздно. Вряд ли командир танкист вообще решиться на включение экстренного режима. Потом, если не найдут достаточных оснований, за это могут очень серьезно взгреть. Однако Хорек не сомневался в своем решении. Его развитое чутьё подсказывало – в данный момент главное выжить, а что будет потом… потом и будем разбираться.

Короче говоря, пусть без малейших результатов, но хоть что-то делать надо. Да и если уж на то пошло от дружественного огня никто не пострадал. Просто не успел.

Следующее, что увидел Хорек, повергло его в натуральный ступор. Черная фигура вдруг размылась, секунда, и вот на месте одной стоят уже четыре, похожие друг на друга, как братья-близнецы.

«Каждому по танку… поиграть и сломать!», – подумалось сержанту, и вдруг, словно отвечая его мыслям четыре фигуры бросились к ближайшим машинам.

Хорек со всей прозрачной ясностью понял – они следующие и броня вместе со всей огневой мощью не поможет. Счетчик показывал всего лишь четыре зеленых огонька. Один из них был он сам. Ждать команды стало невмоготу и с отчаянием обреченного Хорек сделал единственное, что его могло спасти – врубил форсаж и на максимальном ускорении рванул в сторону. Подальше от места засады. Подальше от неминуемой смерти. Пусть командир экипажа орет во всю глотку, разрывая уши сержанта. Он выжимал из машины все, на что она была способна. И пусть сгорят к демонам инферно движки, Пусть танк превратиться в груду бесполезного металлокерамического хлама – сержант выживет. Хорек снова оправдает свою репутацию и вылезет из очередной задницы. С вонью, окровавленной мордой, с клочками шерсти на зазубренных стенках тесного пролома к свободе, но живой. Живой! И это главное! Это самое важное!

Танкисты наконец-то вняли голосу разума и включили чрезвычайный режим огня, но… опоздали навсегда. На экране заднего обзора Хорек еще успел увидеть, как странно вдавило в грунт танк, стоявший крайним справа. Вместе с ним погас один огонек. Как вспух от взрыва генератора и детонации боеприпасов следующий за ним. Как аварийно отвалилась аппарель третьего и внутрь сквозь шквал огня из ручного оружия проскользнула черная тень и вскоре погас предпоследний огонек. Сержант остался единственным живым из группы элитных головорезов и на полной скорости почти летел над бездорожьем, уносясь куда угодно лишь бы подальше. Пусть даже в даль неведомую, но вдруг она (даль) – светлая?