355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Виталий Абоян » Заложники пустоты » Текст книги (страница 3)
Заложники пустоты
  • Текст добавлен: 12 октября 2016, 06:45

Текст книги "Заложники пустоты"


Автор книги: Виталий Абоян


Жанр:

   

Киберпанк


сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

– Эй, пацан!

Все-таки здесь кто-то был. Смешно предполагать, что днем окажешься на улице в одиночестве.

Лёшка посмотрел по сторонам. Прямо продолжался переулок – тот самый, что всегда не нравился, – направо уходил узкий проход, вероятно ведущий во двор, слева – витрина какого-то магазина. Витрина была темной и заляпанной чем-то белым изнутри, этот магазин давно не работал, возможно, со дня Катастрофы.

Никакого смысла бежать во двор. Он может оказаться закрытым, это настоящая западня. Идти назад? Только Лёшка никак не мог понять, откуда донесся до него нахальный, немного с хрипотцой голос.

– Да ты, ты. Чего озираешься?

Из-за магазина появился человек. Видимо, там был еще один проход. В другой двор. Сколько человеку лет, с такого расстояния Лёшка определить не мог. Да и какая разница? Подобная встреча в подобном месте не обещала ничего хорошего.

– Чего надо?

Лёшка попытался придать голосу максимально независимую интонацию, мол, ему совершенно все равно, кто и о чем его спрашивает. Но получилось плохо – голос дрожал и сбивался на хрипоту. И внезапно очень сильно захотелось пить.

Он никогда не отличался какой-то особенной физической силой. Да что там греха таить, и не особенной тоже не отличался. С самого рождения он был тщедушным, всего опасающимся ребенком, выросшим в тощего, дрожащего от любого хулиганского возгласа недомерка. Драться Лёшка боялся, оправдывая страх тем, что практически любой соперник явно сильнее его, и исход поединка предрешен заранее.

– Закурить не найдется?

Значит, будут бить. Быть битым совсем не хотелось. Да и не в синяках-то дело.

– Не курю, извини.

Не курил Лёшка на самом деле. Но кого это интересует? Да и спрашивали его просто так, чтобы к чему-нибудь прицепиться. Бежать назад? Задатками спринтера природа Лёшку тоже обделила.

– М-м, – промычал любитель курева, – жаль.

Мужчина развернулся и быстро пошел вперед, свернув направо метрах в тридцати от Лёшки. Сердце стучало так, что казалось, выпрыгнет из груди. Лёшка заметил, что обеими руками вцепился в свою сумку, в которой лежало его главное сокровище.

Компьютер, купленный родителями лет пять назад, он самостоятельно усовершенствовал, что-то поменяв и добавив. На рынке возле «Медной гадюки» продавалось всё, что душе угодно, и часть заработанных ночной работой денег была пущена на приобретение новых комплектующих для компьютера. Конечно, не «раллер», но вещь вполне приличная. Лёшка боялся за комп больше, чем за себя – синяки пройдут, а новую машину он вряд ли сможет купить. Сегодня повезло.

Левая рука, оторвавшись от сумки, нашарила под курткой небольшой медальон и сжала его. Всесильная Цифра!

Когда он добрался, собрание уже началось. Лёшка осторожно, стараясь не шуметь, стянул мокрые кроссовки, сбросил на пол куртку и, вытащив комп из сумки, прошел в зал.

Раньше здесь была школа, потом её закрыли. Что в этом здании находилось теперь, Лёшка понять не мог, да и не было ему особенно интересно. Но по субботам в бывшем спортивном зале собирались люди, к которым причислял себя и он. Поклонники Цифры – всемогущей силы, которая призвана покорить мир.

– Цифра поработила человека, сделала зависимым. И именно Цифра освободит человека! Позволит преодолеть себя. Позволит подняться очень высоко. Выше неба! Выше звезд! Власть Цифры сменится властью над Цифрой. И двоичный код станет символом нашей свободы! – доносилось с импровизированной трибуны, собранной из матов в южном углу спортзала.

Это были слова из «Чисел праведности». Лёшка знал их наизусть, так же, как все остальные, кто приходил сюда.

Лёшка окинул взглядом зал, выискивая место, где можно присесть. Десятка три человек, в основном молодежь, ровесники Лёшки или немного старше. Подростков и людей за тридцать почти нет. Большинство с бритыми наголо головами – согласно моде, установленной Сорок Два. Сам Лёшка ничего не имел против утверждения, что Сорок Два был пророком – первым пророком Цифры, – но поклонником предводителя тритонов не являлся, поэтому никогда не брил голову. Он носил довольно длинные волосы, обычно нечесаными прядями неаккуратно свисающие до плеч. А на самом деле, ему никогда не нравилось стричься.

– Цифра призвана освободить человечество. Но без помощи самого Человека Цифра бессильна. Мы, люди, подобно богам, призваны вдохнуть в Цифру жизнь, – продолжал проповедь Коннектор.

Лёшка сел на пол – места на мате ему не досталось, – не нужно опаздывать, – сложив ноги на манер индийских йогов. Он поднял крышку своего компьютера и подключился к внутренней сети Обители Цифры.

Именно так человек, называвший себя Коннектор, именовал их организацию. Большинство посторонних, знавших о существовании Обители Цифры, считали их сумасбродной сектой, а Коннектора – или безумцем, или шарлатаном. Лёшка понимал, что подобные представления недалеки от истины, но он верил. В силу Цифры, в возможность лучшей жизни, в скорый приход Эпохи Цифры, когда всё изменится. Простые, ничего не значащие слова. Всё изменится… Очень похоже, что никто – даже их предводитель Коннектор – не мог точно сказать, что же должно измениться. И, главное, как. Но это не важно, важно, что люди верили в перемены, знали, что они возможны. И пытались понять.

Лёшкина «балалайка» запросила разрешения на автоматический запуск программного обеспечения сети. Коротким движением указательного пальца правой руки он активировал сегодняшний алгоритм. Святое писание Цифры.

Перед глазами побежали ряды нулей и единиц, быстро сменяя друг друга. Хоровод двоичного кода успокаивал и, вместе с тем, не давал сознанию расслабиться, настраивал на более тонкое восприятие Цифры. Коннектор говорил, что бегущая перед глазами строчка нулей и единиц есть не что иное, как истинная молитва адепта Цифры. Только двоичный код и никаких слов. Возможно, он и прав.

На экране компьютера, сквозь мельтешение «цифровой молитвы», Лёшка читал сегодняшнее задание. На каждой встрече адепта Цифры ждало задание – иногда нечто безобидное, просто для тренировки. Порой Лёшке приходилось ломать что-то, чего он сам не понимал. Успокаивало только то, что ломали они все через внутреннюю сеть Обители Цифры.

Сегодняшнее задание оказалось простым. Всего лишь взломать охранные системы местного порносайта. Плевое дело.

Лёшке не нравилось заниматься взломом, но Коннектор утверждал, что взлом тренирует навыки истинного нейкиста, позволяет максимально сродниться с сетью, стать её частью. Еще помогал «синдин». По рассказам самого Коннектора, троица Сорок Два освобождала сознание, давала возможность переместить границы восприятия за пределы известного людям, сделать разум более цифровым. Лёшка не спешил опробовать зелье, его смущали возможные проблемы со здоровьем. Да и откуда у него могли взяться деньги на покупку «синдина»?

Нули и единицы перед глазами сменяют друг друга всё быстрее и быстрее. Пальцы лихорадочно стучат по клавишам.

– Человек – Бог, а Цифра есть путь человека к Богу! – голос Коннектора звучал громко, словно усиленный мощными динамиками. – Цифра поработила человека, но Цифра даст человеку свободу, поведет его ввысь…

Еще немного, осталось несколько шагов, и доступ к файлам сервера питерского порнобизнеса будет открыт.

«Привет».

Сообщение, высветившееся на экране, было столь неожиданным, что на мгновение Лёшкины пальцы остановились, перестав забивать нужные данные в программу взлома.

«Ты кто?»

Доступ к его машине надежно защищен. Во всяком случае, так считал хозяин компьютера.

«Не важно. Ты не ответил на приветствие».

Стало быть, его еще и учить хорошим манерам собираются. А если так?

Лёшка свернул окно, в котором шаг за шагом его червь продирался сквозь стройные ряды охранных программ порносервера. Новые окна сменяли друг друга, нули и единицы мельтешили перед глазами, почти слившись в сплошную линию.

– Бог есть Разум. Человек – сосуд, вместилище духа. Мир управляется Разумом, а сейчас, в Эпоху Цифры, мир управляется человеком. Мы Боги!

Коннектор сорвался на визг. Проповедь подходила к концу. Да она и не имела значения – слова Поэтессы знали все присутствующие здесь. Важен фон, звучание слов Прародительницы веры в истинность Цифры.

Кто же ты такой? Лёшка никак не мог поймать вторгшегося в его компьютер. Это кто-то из собравшихся в зале – ломали из локальной сети. Но кто? Лёшка на секунду оторвался от экрана, окинув взглядом помещение. Все адепты сидели на матах, уткнувшись в экраны своих машин. Ни один не вызывал ни малейшего подозрения.

«Я жду».

Нахал! Он еще, видите ли, ждет!

Вот он. Вот его адрес в локальной сети. Сейчас, сейчас, подожди. Сейчас ты свое получишь.

Лёшка отправил неизвестному ломщику червя собственного сочинения, но вредоносный софт вернулся назад – по открытому только что адресу никого не было. Понятно, путает следы.

«Привет», – набрал он ответное сообщение и ткнул в кнопку «отправить».

Ага, значит, так всё просто – сообщение ушло, а, стало быть, отправившей его программе взломщиком Лёшкиного компьютера доверен алгоритм смены адреса. Теперь не уйдешь!

«Видишь, как всё просто. Иногда достаточно просто быть вежливым», – пришло ответное сообщение, а на экране всплыло сообщение: «Пользователь в локальной сети не обнаружен».

Лёшка резко обернулся, услышав – нет, скорее, почувствовав каким-то неведомым доселе чувством, – что по залу кто-то идет. Но рассмотреть ушедшего человека не смог – он увидел только руку, закрывающую дверь в зал. Лёшка вскочил и выбежал в коридор, гулким эхом повторивший стук его шагов. Но там никого не было. Может, показалось?

– Что-то случилось? – послышался из-за спины голос Коннектора.

Лёшка понял, что двоичный код больше не бежит перед глазами: проповедь закончилась.

– Нет, все в порядке.

На глазных наноэкранах появилось сообщение о завершении операции взлома порносайта. Об успешном завершении. Сегодняшнее задание он выполнил.

3

– Что-нибудь нашел?

– Нет. Я ничего не искал. Люблю море. Просто нырял – смотрел, что внизу, – ответил Джио.

– Там давно ничего не видно, – возразил Минелли.

Лучано Минелли владел небольшим ресторанчиком на восточной окраине Марселя-нуво. Джио любил обедать здесь – когда водились деньги, ибо цены в «Раковине русалки» очень даже кусались. Натуральные продукты, что делать. И с Лучано – братом по крови – Джио давно водил приятельские отношения. Близко не дружили, но испытывали друг к другу изрядную симпатию.

Новорожденный Анклав Марсель-нуво, конечно, никаким Анклавом не являлся. Однако власти Европейского Исламского Союза, на землях которого он отчасти располагался, не имели ничего против существования разрастающегося псевдоанклава. Анклав не анклав, а офшорной зоной Марсель-нуво был совершенно точно. Так же точно, как то, что городок являлся накопителем всяческого рода проходимцев и людского сброда.

– Угу, – Джио кивнул, – всё заросло водорослями и кораллами. Природа возрождается.

– Рыбы много?

– Не очень. Слышал, километрах в пятидесяти к западу взорвался европейский крейсер?

– Ходят слухи, его подбили.

Джио махнул рукой.

– Врут. Только рыба теперь отсюда уйдет: из крейсера наверняка много всякого дерьма вылилось.

Минелли буквально на секунду исчез за перегородкой, появившись снова с громадным сотейником в руках, из которого валил пар, наполняя небольшой зал заведения дивными ароматами. Это была паста. С соусом, который умел готовить только Минелли.

Кулинар явно был расстроен – от разнообразия местной морской фауны сильно зависело меню его ресторана. Не станет рыбы или креветок, придется отказаться от нескольких блюд. А это может отвадить ряд состоятельных клиентов.

– Давай пасту скорее, Лучано, – нетерпеливо проворчал Джио, готовя приборы к началу трапезы. – Сил уже больше никаких нет терпеть. Со вчерашнего дня ничего не ел.

– Скажи честно – не можешь устоять перед пастой Лучано Минелли, – ввинтив в воздух поднятый кверху указательный палец, заявил владелец ресторана. – А то, можно подумать, что ты приходишь сюда только ради удовлетворения низменных животных потребностей в регулярном питании.

– Если бы было так, Лучано, я бы ходил в фастфуд Хареви – синтетическую еду не приходится ждать. Да и обходится она не в пример дешевле.

– Не нужно экономить на здоровье и удовольствии. А удовольствие – одна из частей здоровья.

– Знаю, Лучано, – улыбнулся Джио, – поэтому и хожу обедать к тебе. Когда могу себе позволить.

Перемешанная с красноватым соусом, тертым сыром и маленькими кусочками поджаренного мяса, паста, источая неземной аромат душистых трав (и где он их только берет?), упала в большую плоскую тарелку, стоящую на исцарапанном заскорузлом, но натурально деревянном столе.

– У тебя здесь сеть нормально работает?

– Конечно работает! И защита стоит. У меня же хороший ресторан.

Внешне «Раковина русалки» выглядела не лучше заштатной столовой. Над её дизайном никто не работал, все и внутри и снаружи небольшого домика, к которому со временем пристроили средних размеров веранду, а впоследствии и второй этаж, было сделано руками самого Лучано и его близкими. Но кухня Минелли заслуживала самых высших похвал. Джио подозревал, что не всё здесь было столь натуральным, как то утверждал хозяин, но оспаривать вкусовые качества подаваемых блюд не пытался. Незачем, лучшего в муравейнике под названием Марсель-нуво все равно не сыщешь.

Джио достал из кармана свой незарегистрированный коммуникатор и вбил в поисковую строку интересующее его название.

– Решил самостоятельно заняться сбытом «бютена»? – Лучано, лукаво улыбнувшись, погрозил приятелю пальцем.

– Нет. Просто нужно кое-что проверить.

– Значит, ты все-таки что-то нашел.

– Я многое нахожу. Но не все знаю, куда применить. Эксперт должен владеть ситуацией, как ты считаешь?

– Конечно, конечно.

Мир Марселя-нуво крутился вокруг «бютена». Этим французским словом называли все, что удавалось поднять со дна. Все, что осталось от некогда могущественного европейского Анклава Марсель, погибшего в водах Средиземноморья в день аварии на Станции. Эвакуации не было – её не успели организовать. Скорее всего жители приморского Анклава не успели даже толком сообразить, что происходит: Анклав, почти мгновенно разрушенный землетрясением, исчез в замутненных в тот день водах спустя каких-то пятнадцать часов после начала Катастрофы.

На дне осталось многое от былого Анклава. И тонны разнообразных, полезных в хозяйстве вещей, и ржавые теперь, но вполне работоспособные мобили, и так необходимые в нынешний век лекарства – те, что были упакованы в герметичную упаковку. Там, на дне, лежала целая жизнь, жизнь нескольких миллионов человек и города-государства. И где-то там, среди водорослей, ила и снующих туда-сюда косяков рыб, разъевшихся на вдруг свалившихся им на головы останках странных двуногих существ, прятались тайны корпораций, работавших в Марселе. Найти какую-нибудь технологическую разработку корпорации – вот главный приз, ради которого в морские глубины отправлялись тысячи охотников за «бютеном». От доморощенных ныряльщиков с садовыми шлангами, зажатыми в зубах, до профессиональных, хорошо экипированных команд, организованных, скорее всего, самими корпорациями.

Джио нырял мало. Больше из интереса и для удовольствия. Для работы водолаза он подходил не очень – невысокого роста, тщедушный, со впалой грудью и большими, обведенными черными кругами, болезненного вида глазами. Глядя на него, можно было предположить, что на дне давление сплющит его совершенно.

Бизнес Джио заключался в другом – не весь поднятый со дна «бютен» легко мог найти своего покупателя. Скорее, наоборот: прямое назначение найденных остатков былой цивилизации часто оставалось скрытым. Землетрясение и последовавший за ним оползень сыграли роль отличного миксера, перемешавшего всё – найти зоны тех или иных корпораций под водой теперь практически невозможно, всё свалено кучей. Да и сам «бютен» полностью оправдывал свое название – самый натуральный хлам малопонятного назначения. Откуда, скажите на милость, среднестатистическому жителю Марселя-нуво знать, куда можно применить индуктор двигателя Крайтона-Симмондса? А обнаружить весь двигатель в сборе удавалось не так уж и часто.

Найти добытому кем-то «бютену» достойное применение – в этом и состояла функция Джио, Джордано Лоренцо – бывшего инженера и машиниста, бывшего капера, бывшего успешного и уверенного в себе довольно еще молодого человека. Без людей, подобных Джио, большая часть «бютена» становилась никому не нужным мусором. Эксперты были подобны богам, как любил говорить Джио, они вдыхали в никчемный хлам жизнь, наделяли его функцией и давали ему цену. И, разумеется, имели со всего этого свой процент.

Минелли стянул с головы огромный поварской колпак и привычным жестом вытер руки о белоснежный передник. Когда он был в колпаке, могло показаться, что голову талантливого повара украшает густая вороная шевелюра, но на деле он был лыс, и лишь тонкая полоска вьющихся, всё еще черных, как смоль, волос обрамляла блестящее, словно полированное, темя. Без профессионального головного убора Минелли казался меньше и смотрелся каким-то жалким и уставшим – плечи тут же опускались, уголки глаз съезжали вниз, лоб перечеркивали глубокие морщины. Скорее всего, так он выглядел всегда, только в кулинарии он был богом, а снятый колпак возвращал его облик с небес на грешную землю.

– Что ты хочешь проверить?

А сеть, заметил Джио, у Лучано защищена действительно неплохо. Для чего Минелли была нужна такая мощная и дорогая цифровая цитадель, Джио не знал. Наверное, добыча натуральных продуктов требовала конфиденциальных разговоров и общения с не самыми законными организациями как в Марселе-нуво, так и за его пределами. Хотя законных организаций в псевдоанклаве отродясь не водилось. Так же, как самого понятия закон. Здесь правил бал естественный отбор. Но не тот, что когда-то давно изобрел старик Дарвин, а отбор человеческих отношений, хитрости и грубой физической силы.

– Попалась мне вот эта вещица, – Джио вытащил из кармана меленький не то пластиковый, не то резиновый прямоугольничек, подвешенный на тонкой серебристой цепочке. Черную поверхность брелка украшала мелкая белая надпись, состоящая из нескольких слов.

– Похоже на электронный носитель. Как в компьютерах. Пробовал подключить её к компу?

Джио кивнул, промокая рот салфеткой.

– Хорошо бы сейчас бокал кьянти, – посетовал он.

К сожалению, удовлетворить желание Джио не мог даже такой чародей, как Лучано Минелли.

– Тоскана… Ты же знаешь…

– Знаю.

От Тосканы, где раньше делали кьянти, цена на бутылку которого перед Катастрофой достигла каких-то просто астрономических высот, мало осталось. Нет, сама итальянская провинция не погрузилась в Средиземное море, подобно Анклаву Марсель, но Пиренейский полуостров потрепало землетрясениями, проснулись старые и вылезли, как прыщи на теле Земли, новые вулканы. Так что о виноделии, и без природных катаклизмов сильно подпорченном исламскими властями Европы, теперь пришлось забыть. Может быть, когда-нибудь в будущем…

– Говорят, из винограда, выросшего на вулканических почвах, получается необыкновенное вино.

– Будем надеяться, – улыбнулся Минелли. – И тогда хоть наши дети попробуют новый кьянти.

Джио взял стакан, запотевший, с потрескивающими внутри кусочками льда. Пальцы ощущали приятную прохладу. Он в приветственном жесте чуть приподнял сосуд, отдавая должное мастеру, только что сотворившему настоящее произведение кулинарного искусства, и сделал несколько глотков.

Сеанс работы в сети не был долгим. Джио не требовалось кому-нибудь звонить или подключаться к виртуальной конференц-связи. Он всего лишь хотел проверить одну вещь – посмотреть в поисковой системе то слово, что было написано на черном пластиковом прямоугольнике. На ощупь пластик и правда был мягким, словно резина. Возможно, это было прихотью дизайнеров. Может быть, мягкая оправа несла противоударную функцию.

– Да, я пробовал подключить это, – сказал Джио.

Лучано, видимо, все еще поглощенный мечтами о возрождении итальянского виноделия, не сразу понял, о чем говорил его приятель и постоянный клиент.

– Не работает.

– Носитель пуст?

– Он вообще не распознается системой. Это что-то другое.

– И что ты пытаешься найти?

Джио на секунду оторвал взгляд от экрана коммуникатора и улыбнулся Лучано:

– У меня тоже есть свои методы. Но я не умею добывать хорошую еду.

– Хорошую еду делаю я.

– И делать её я тоже не умею.

Лучано улыбнулся и скрылся за перегородкой, отделяющей зал от кухни. Во владениях семейства Минелли что-то скворчало, булькало, гремело и наполняло заведение ароматами еще не доведенных до готовности яств. Приближалось время обеда, и рестораторы готовились принимать проголодавшихся гостей.

Джио еще раз бросил взгляд на черный корпус сегодняшнего «бютена». Лучано видел вещицу, он явно прочел надписи на её боку, но ничего не сказал. Он не знает, что это такое. Простая безделушка? Или за неё удастся что-нибудь получить?

Пальцы Джио, аккуратно примериваясь к каждой букве на маленькой виртуальной клавиатуре, набрали короткое слово. Всего пять букв: «АКОПТ». Именно так, заглавными буквами, было написано на мягком черном пластике. И длинный ряд из двенадцати цифр, не разделенных пробелами или точками.

Поисковая система сети задумалась всего на долю секунды, на экране появился длинный список ссылок на страницы, содержащие искомое Джио сочетание букв. И только один настоящий «АКОПТ». «Шаровые краны, запорные арматуры. Лучшая сантехника Баварского Султаната», – прочитал описание Джио. Нет, это явно не то. Но других «АКОПТов» не было.

Поиск цифр и вовсе был делом бесперспективным – мало ли в сети цифр. На всякий случай Джио забил цифры вместе с «АКОПТом» и получил тот же результат. То есть никакого.

Джио двигал пальцем строчки со ссылками вверх, размышляя о значении надписи. Буквы на гаджете четкие, никаких сомнений в правильности написания нет. Но этой надписи нет ни в одном из файлов? Слишком ценная вещь, чтобы доверить её секреты сети? Очень может быть.

Так и есть.

– Привет, Джио!

Эксперт по «бютену» резко поднял голову, машинально сбросив открытую страницу. Несколько привычных действий, и в памяти местного сетевого ретранслятора не осталось данных о только что проведенном поиске. Если верить корпорации, владевшей поисковой машиной, то данных не осталось и в сети. Но это – если верить, а Джио излишним доверием к корпорациям не отличался.

– Привет, Беата, – искренне улыбнувшись, ответил на приветствие мужчина.

Дочь Лучано Минелли Беатриче была брюнеткой невысокого роста, не обиженной матерью-природой пышными формами «там, где надо» и тонкими и грациозными – в иных местах. Любой мужчина, по убеждению Джио, непроизвольно задерживал взгляд на таких девушках, как Беата, отдавая должное точеным чертам лица, но неуклонно скользя глазами вниз, цепляясь за округлости в области груди и надолго останавливаясь пониже талии. Любой, даже из тех, кого в России называли «голубыми», а на английском – «весельчаками».

Беате еще не было и шестнадцати. Её родители справедливо переживали за дочь, не разрешая гулять по Марселю-нуво без сопровождения старших – кого-то из родителей или брата Джузеппе. Но что поделать с молодой кровью – сейчас Беата вернулась как раз с одной из своих прогулок, разрешения на которую ни у кого не спрашивала. До полудня еще больше часа, вряд ли девушка отправилась прогуляться на рассвете, скорее всего, её не было дома всю ночь.

Джио невольно усмехнулся мыслям, а его взгляд скользнул по аппетитным округлостям Беаты, обтянутым короткой черной юбкой. Не зря переживает за дочь Лучано, ох не зря.

– Иди, помоги матери, – голос главы семейства был холодным, как айсберг. Похоже, присутствие Джио спасло Беату от ощутимого удара по тем самым округлостям.

Что греха таить, округлости Беаты действительно привлекали Джио. А чем он, скажите, хуже «любого мужчины»? Тем, что приятельствует с Лучано? Так ведь это не мешает ему ценить женскую красоту. Правда, Беатриче вызывала в нём чувство неоднозначное. На самом деле в его взгляде было куда больше отцовской нежности, чем неприкрытой похоти самца.

– Папа, я…

Неверный шаг. Оправдываться не стоило.

– Иди, помоги матери, – прошипел Лучано.

Если она произнесет еще хотя бы слово, присутствие Джио не спасет её прекрасный зад от побоев.

– Спасибо, Лучано, – чтобы разрядить обстановку, сказал Джио, показывая хозяину «Раковины русалки» зажатый между пальцами черный гаджет: – Ничего об этом не нашел. Буду думать, куда применить.

Минелии, не проронив ни слова, взял оставленные Джио на столе евродины и спрятал их в кармашке фартука. Беата, проявив благоразумие, быстро перебирая хорошенькими ножками, скрылась на кухне. Из-за перегородки донеслось приглушенное ворчание Анжелики, жены Лучано.

– Девочка выросла, – заметил Джио, наблюдая, как губы Лучано беззвучно двигаются, выговаривая одно итальянское ругательство за другим. – Ты же не можешь держать её взаперти вечно.

– У тебя нет дочери, Джио, – тихо произнес Минелли и резким движением натянул на вспотевшую лысину поварской колпак. Он снова превратился в бога кулинарии, способного сотворить любое блюдо и всегда радующегося гостям.

Много ты знаешь, друг Лучано.

Джио сильно прикусил губу, пытаясь прогнать из головы наваждение – маленькая Вилли тянет к нему ручки, бормоча что-то на своем смешном детском наречии.

– Но ведь это не означает, что я не понимаю тебя. Ведь так, Лучано?

Минелли ничего не ответил. Лишь кивнул в знак согласия и принялся натирать и без того блестящую барную стойку, возле которой стоял.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю