Текст книги "Черный Тёть (СИ)"

Автор книги: Виталий Астапенков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Взвесь всколыхнулась неторопливой волной, успокоилась и начала наливаться белёсым свечением.

* * *

Пыхтя и сопя всеми клапанами, гордый раритет отечественного автопрома выполз на берег озера, плюнул из-под капота белой струёй пара из радиатора и замер, всеми гайками показывая, что на сегодня он своё уже отъездил.

– Похоже, застряли, – прокомментировала Оксана, но Аристарх покачал головой.

– Ничего подобного.

Оксана ехидно прищурилась.

– Да? Только не проси толкать. Нынче, слава богу, не война, когда коров и баб в плуг запрягали.

– Наши бабы – ого-го! – признал Аристарх.

– Наши коровы тоже, – пробормотала Света себе под нос, чтобы никто не услышал. Она устала и злилась на всех. Да ещё очень хотелось есть. Света подумала, что сегодня придётся возвращаться домой: завтра на работу. Третий выходной – День России – заканчивался. Или День независимости России? Света в них путалась. Нет, кажется, это сначала был День независимости, потом решили, что ну её, эту независимость, и придумали День России. Интересно, надолго ли? Света хмыкнула. Или опять изменят на какой-нибудь День грядущей независимости России?

– Ты чего там мычишь? – удивилась Оксана.

– Корову изображаю, – сказала Света, и выбралась наружу.

День ощутимо клонился к вечеру, на небо наползали кучерявые облака, с озера тянуло прохладой. Было хорошо и покойно. Игривый ветерок закручивал воду в мелкую рябь и гнал к поросшему травой берегу. Мерный стрекот кузнечиков время от времени прерывало гудение крыльев носившихся над поляной стрекоз и оводов. Из леса доносились громкая ругань чего-то не поделивших птиц, а между нагретых солнцем камней, россыпью валявшихся поодаль, мелькнул хвост небольшой ящерки. В озере ощутимо плеснула рыба, охотилась над вьющейся у воды мошкой. Чуть в стороне лежали-сушились длинные зелёные прядки, издавая одуряюще приятный запах свежескошенных луговых трав – наверное, кто-то из недалёкой деревни заготавливал корм для скота.

И никого вокруг.

Аристарх полез в багажник, чем-то там погремел и достал большой цветастый плед.

– Посидите, – предложил он, расстилая его на траве. – Я пока агрегат чинить буду.

– Может, пешком пойдём, – неуверенно сказала Оксана. – Сегодня ещё на автобус надо успеть.

– Я вас отвезу, – пообещал Аристарх, поднимая капот «Москвича» и подпирая его железным прутом арматуры. – Мне сегодня тоже возвращаться надо.

– Стоило вообще ехать в такую даль? – Оксана удивлённо посмотрела на молодого человека.

Тот смутился, бросил быстрый взгляд на устроившуюся на пледе Свету и скрылся в недрах своего агрегата, ничего не ответив.

Въедливая Оксана не отставала.

– А если не починишь?

– Обязательно починю, – донеслось откуда-то изнутри машины, причём совсем не там, где исчезла голова Аристарха. Потом раздалось какое-то бряканье.

– Уверен?

– Перестань, – попросила Света, – видишь же, человек старается, чинит. В город повезёт, деньги за проезд нам сэкономит.

– Да я так, – Оксана смутилась. – Кстати, деньги – это хорошо.

Она пристроилась рядом со Светой, вытянувшись на спине и бездумно уставившись в небо. Света подумала и улеглась рядом.

– Красиво, – заметила она негромко, разглядывая облачные гроздья, подсвеченные сверху и по краям пробивавшимися между ними косыми солнечными лучами.

– Угу, – согласилась Оксана.

Один луч пробился к самой земле, скользнул по одеялу и устроился у Светы на носу. Света засмеялась, прикрылась ладонью, потом сделала вид, будто ухватила его и потянула на себя. Ей вдруг почудилось, что лучик задрожал, как живой, и напрягся. Света провела по нему рукой, погладила, и нехотя отпустила. Тот мгновенно исчез за набежавшей тучкой. Девушка пыталась проследить за ним взглядом и не смогла. Наверное, лучик обиделся, что она его схватила, подумала Света, и умчался назад к большой желтой маме, солнышку, ябедничать на вредных землян.

– Представляешь, как там холодно? – сказала вдруг Оксана, не поворачивая головы.

– Там – это где? – Свете тоже было лень шевелиться.

– За Землёй. В космосе.

– Да, наверное. Но зато красиво.

– С чего ты взяла? В самом космосе только два цвета: чёрный и белый.

– А…

– А все прочие оттенки, которые у нас любят так зрелищно в фильмах показывать, там не существуют – атмосферы нет.

– Ничего подобного, – Света повернулась на бок лицом к подруге. – Планеты разноцветные, как нарядные шарики.

– Так вокруг них атмосфера, – разъяснила образованная Оксана. – Даже когда безвоздушная Луна закрывает солнце, видно тёмный диск в золотистом ореоле.

– Ты мне только лекции не читай, – возмутилась не менее образованная Света, – такие вещи называются затмениями. Раньше к ним относились, как к апокалипсису: пророчили всяческие гадости человечеству, вплоть до тотального истребления. И не зря.

– В каком смысле? – не поняла Оксана, в свою очередь поворачиваясь к Свете.

– Мор, войны, голод, – перечислила Света.

– Инопланетяне, – в тон ей подхватила Оксана, – как у тебя на огороде.

В инопланетян, как любой нормальный человек, Света верила постольку поскольку: то есть, где-то там они, разумеется, есть, но только не на родной даче.

– Ну, конечно, – она засмеялась, – межпланетный, локальный конфликт на отдельно взятом огороде. В битвах за огурцы! Чем не сюжет для фильма? Только знаешь, не могу представить зелёного человечка с тяпкой, окучивающего картошку.

– Почему нет? – лениво возразила Оксана. – Если герои космоса прилетят на Землю, как ещё им показать свои миролюбивые намерения и разумность?

– Ну… теорему Пифагора пусть рисуют, – неуверенно предложила Света.

Оксана лишь презрительно фыркнула.

– Ага, конечно. Только представь зависший в воздухе на антигравитационной подушке огромный космический корабль, с которого плавно слетают одетые в навороченные скафандры невысокие трёхногие фигуры, опускаются на землю, подбирают палку и начинают чертить знаменитые «штаны». Замирают, не докончив чертёж, и протягивают палку стоящему напротив – на фоне вертолёта – убелённому сединами академику. Тот какое-то время молча смотрит, потом берёт у пришельца палку и проводит ещё одну черту – гипотенузу. Пришельцы радостно лопочут, а наши облегчённо вздыхают: есть контакт! Они разумны!

– Вот и нет, – не согласилась Света. – Так можно доказать разумность, а не миролюбие. И вообще, кто сказал, что во вселенной все гуманные и пушистые? А если нет, если пришельцы спят и видят, как захватить нашу родную планету?

– Да на кой она им сдалась, особенно, если они не кислорододышащие?

– Кто ж их, пришельцев поймёт? – вполне резонно заметила Света. – Между прочим, агрессия может и не зависеть от атомарной структуры разумного организма. Можно ли вообще делить инопланетян на злых или добрых, или равнодушных? Бывают такие формы, что и во сне не увидишь. Вот, например…

…в 20… году произошло очередное лунное затмение. Наблюдать его в полной мере можно было в части Южной Америки и, кажется, в Сибири. К сожалению, никто из огромного числа любителей астрономии, профессиональных астрономов и просто зрителей не заметил чуть темнеющей сферы на обратной стороне Луны. Да они и не могли. А сфера представляла собой корабль-разведчик, отправленный впереди армады вторжения Огов, рыщущей по галактике в поисках пригодных для колонизирования планет. Проведя предварительную разведку, экипаж – в составе командира Магога и полевого агента Гога – давал квалифицированное заключение о пригодности планеты к захвату – Огозации. А также подготавливал плацдарм для высадки десанта, для чего было достаточно растворить всего одну каплю самой драгоценной субстанции во вселенной – крови разведчика – в ближайшем достаточно большом водоёме. Никто в галактике не мог противостоять химическому воздействию крови Огов, одна за другой все известные расы становились придатками избранного народа.

И сейчас командир готовил огозатора к высадке, решив воспользоваться затмением для прикрытия. Тела Огов имели достаточно странную форму во всей обжитой галактике, были прочны, а сами Оги свирепы и отважны. Но, несмотря на это, Магог проводил подготовку тщательно и придирчиво, обращая внимание на каждую мелочь, чем привел разведчика, проогозировавшего уже четыре звёздные системы, в полное недоумение: такое на памяти последнего было впервые.

И когда Магог задумчиво начал рассуждать о хорошо себя зарекомендовавших мимикрирующих спецкостюмах, разведчик не выдержал.

– В чем дело, командир? Стандартный планетоид, никаких сюрпризов. Высажусь, проведу рекогносцировку и назад. Они и засечь не успеют, – горячо убеждал он начальство. – А уж когда подойдет эскадра, все вопросы отпадут сами собой. К тому же, я отказываюсь рядиться под личину местной фауны, эту продвинутую двуногую обезьяну.

Магог надолго задумался. Гог благоговейно умолк. Командир всегда славился быстрыми и точными решениями, и если молчал, значит, были веские причины.

– Ты не всё знаешь, – в конце концов, нарушил молчание Магог. – Наша экспедиция не первая к этой планете. Несколько огоциклов назад были предпринят разведпоиск. Великолепно оснащенные корабли с отлично подготовленными экипажами. Они высаживались с интервалом в три огоцикла в разных частях планеты. Первый корабль замолчал почти сразу после посадки. Следов его так и не нашли. Поэтому было принято решение о десантировании. Десять Огов, снабженные видеозаписывающей аппаратурой приземлились в северной части самого большого континента.

– И?... – Гог жадно усваивал информацию.

– Они исчезли. Все десять.

– А видеозапись?

– Это еще одна загадка. Вся информация о высадке была уничтожена.

– Что? – пораженно булькнул Гог.

– Сошедшим с ума от страха командующим десантом.

– А…

– Вот почему ты отправляешься в одиночку. У нас осталось не так много подготовленных огозаторов. Ты смелый и решительный Ог. Ты уцелел там, где другие испарялись под ударами врага. Мы все тебя очень ценим. Сегодня от тебя зависит судьба нашей дальнейшей экспансии в эту часть галактики. Поэтому я приказываю: будь очень осторожен.

– Как и всегда, командир, – подтвердил Гог. – Вы сами ходили в десант и знаете, что огозаторы никогда не рискуют понапрасну.

И под торжественное уханье командира он стартовал к Земле через наведённый заранее портал.

А на Земле ласковые солнечные лучики нежно просвечивали сквозь зелень листвы на деревьях, играли оттенками перламутра на кузовах мчавшихся по шоссе машин. Солнечными зайчиками прятались в цветах небольшого скверика районного городка. Скользили по густой траве, создавая иллюзию бега вспыхивающих и гаснущих золотых колосьев на пшеничном поле, время от времени высвечивая драгоценными огоньками блестки крыльев летающих стрекоз.

Один такой лучик радостно упёрся в мутный глаз ещё не старого человека в рваном трико и футболке, мрачно сидевшего на скамейке возле пивного ларька. Нынче, правда, ларьки назывались по-другому: то ли бутики, то ли – бары, то ли еще как. Но суть их оставалась прежней: там давали пиво. Точнее – продавали, и Юре, как звали сидящего на скамейке человека, очень его хотелось. Собственно, хотелось не именно пива, а хоть какой-нибудь жидкости с повышенным содержанием алкоголя. Внутри у него всё горело.

К сожалению, всё как всегда упиралось в деньги. Вернее – в их отсутствие. Если ещё каких-то лет 15-20 назад могли найтись сочувствующие и помочь восстановить здоровье, то нынешнее бессердечное поколение и слыхом не слыхало о филантропии и меценатстве. А просить подаяние Юре претило: он был пьяницей горьким, но гордым. Как и многие наши люди, кстати.

Юра раздражённо отмахнулся от шаловливого солнечного лучика, и тот, отразившись от наручных часов, зайчиком скакнул в уголок сквера под кусты и заиграл, переливаясь стеклянными гранями.

Не смея поверить в удачу, Юра медленно встал, вгляделся и направился в нужную сторону.

Портал высадил Гога среди зарослей густой растительности гнусного зелёного цвета. Невдалеке высились постройки туземцев, превосходя размерами все, что раньше доводилось видеть разведчику. Гог ухмыльнулся про себя – ничего, с приходом эскадры расточительное расходование строительных ресурсов будет прекращено. Как и само существование Двуногих. Природа Огов не терпела конкуренции, в чем уже успели убедиться многочисленные Одноноги и даже Треноги и Многоноги, встречавшиеся народу Гога раньше.

Огозатор сразу засёк одного Двуногого, расположившегося в странной и неудобной позе на непонятном сооружении. Последнее на взгляд Гога скорее предназначалось для пыток любого разумного вида, нежели для отдыха. Хотя Двуногий явно не чувствовал никакого дискомфорта. Он вдруг встал, выпрямляя свои поразительно несуразные нижние конечности, и повернул растущий вверх в верхней части туловища отросток в сторону разведчика. Потом двинулся в том же направлении. Гог ощутил легкое беспокойство.

Юра целеустремленно шел к заманчивому блеску. Внутри уже горели не трубы – душа. Сделав еще пару шагов, он убедился, что не ошибся: из зелени травы выглядывало запечатанное горлышко. Юра нагнулся, бережно подхватил находку и поднес к глазам.

«Что происходит? – Гог был в полном недоумении, так быстро все произошло. – Что он делает? Что делать мне?..»

Это была последняя мысль разведчика, пока его голова с хрустом отделялась от тела.

Сорвав пробку, Юра поднес бутылку к губам, постоял немного, принюхиваясь. Пахло не так уж и скверно. Доводилось пить и большую гадость, на запах, во всяком случае. С другой стороны, на вкус и цвет – товарищей нет. О вкусах не спорят. И вообще, после вчерашней политуры любая, даже китайская дрянь покажется изыском для гурмана. И Юра решительно отхлебнул.

– Брр! Ик! Ну и гадость! – выругался он секунду спустя, стараясь удержать в желудке проглоченное.

Прошло минуты две-три прежде чем закаленный организм землянина ассимилировал жидкость. И оказалась, что она совсем даже не плоха. Просто вкус был непривычный. А так – вполне на уровне. Юра сделал ещё один глоток, потом ещё и не заметил, как опустела бутылка. К сожалению, для полной поправки здоровья содержимого явно не хватало. И в ожидании чуда Юра нагнулся и внимательно осмотрел всё вокруг нежданной находки.

Магог с ужасом смотрел через окно портала на двуногое чудовище, шарящее верхними конечностями возле места высадки. Несчастный Гог! Какая нелепая смерть! Вот, значит, как погибла предыдущая экспедиция. Туземцам это не сойдет с рук! Но тут леденящий страх выступил конденсатом на теле. Одна из конечностей Двуногого проникла к портал через точку входа-выхода и теперь тянулась к нему шевелящимися отростками.

Командир разведкорабля успел навести лазерную пушку. Чувствуя омерзительное приближение Двуногого, он выстрелил.

Юра увидел в зарослях травы что-то похожее на голубоватый по краям просвет, в котором виднелась заветная ёмкость, и потянулся к ней. В тот же миг ладонь сильно обожгло.

– Чтоб тебя! – рявкнул Юра. – Чёртова крапива!

Он решительно сунул руку внутрь, не обращая внимание на боль, и, крепко сжав заветное горлышко, ранул его к себе.

– Вот так! – Юра победно вздернул доставшееся сокровище и принялся сворачивать пробку.

Гаснущим мыслеимпульсом Магог успел всё же дать приказ автоматике на закрытие портала и экстренный старт к родному созвездию. Последнее, о чем подумал командир, что если корабль не дойдет до армады, то сюда вновь и вновь будут посылать экспедиции на радость местным аборигенам.

Так бесславно, как всегда, закончилась очередная попытка покорения Земли.

* * *

Света замолчала. Остатки ярко-красочного, живого видения медленно угасали в глуби сознания; руки, казалось, ещё хранили холодок покрытого конденсатом горлышка бутылки.

Уже стемнело и с озера несло стылой прохладой, озверевшие комары выбрались на охоту и противно пищали над ухом, выискивая места повкуснее. Где-то у воды квакала лягушка, и довольно противно бухтел козодой. Она шлёпнул себя по шее, убив комара, и тут обратила внимание на друзей.

Оксана сидела на покрывале в позе китайского болванчика и покачивала головой, словно от зубной боли, уставившись на Свету во все глаза. Аристарх, оказывается, выбрался из-под капота и слушал девушку с разинутым ртом. Вид у него был обалделый. Он застыл столбом у машины с гаечным ключом в руках и опёршись локтем на верхнюю часть поднятого капота.

– Ты выпила что ли? – вкрадчиво осведомилась Оксана, перестав раскачиваться. – Что за фигня? Какие ещё пришельцы?

– Правда, Света, откуда пришельцы? – поддержал её Аристарх.

Света пожала плечами, она не знала, что ответить.

– Сознавайся, – грозно продолжала Оксана, – пьёшь?

Света в сердцах стукнула кулаком по пледу.

– Не больше других нормальных россиян, – сказала она сердито.

– Значит, пьёшь! – Оксана удовлетворённо потёрла руки. – Наконец-то ты разоблачена, пай-девочка-трудоголик. Ничего, мы тебя всем офисом будем перевоспитывать. Ты у нас перестанешь папу Карло изображать: дневать и ночевать на работе. Будешь, как все нормальные люди приходить и уходить.

– А мне понравилось, – перебил Аристарх.

– Тебе всё её нравится, – Оксана засмеялась. – Придумала тоже: алкаш – спаситель человечества. Да, есть у Родины безвестные герои!

«Дожила, – подумала Света, – пришельцы начинают мерещиться! Остаётся надеяться, что далее не последуют зелёные чёртики, уютно устроившиеся на плечах».

Она вздохнула.

– Отпуск мне нужен.

– Правильно, – поддержала подруга. – Оплаченный начальством месяц на Канарах.

– Это из области полного бреда, почище пришельцев, – ответила Света. – Оно, которое начальство, скорее киллера наймёт, дешевле выйдет.

Оксана на миг задумалась.

– Действительно. Но можно и на Юг съездить, дешевле.

– Дешевле всего на южном побережье моря Лаптевых, – заметила Света. – Но я туда не хочу.

– А зря, – улыбнулся Аристарх. Он переступил с ноги на ногу, локоть соскользнул с железной кромки, и парень ощутимо приложился об неё подбородком. Света расслышала, как клацнули зубы. Он выпрямился, попытался улыбнуться, красуясь перед девушками, но было видно, что ему больно; из уголка рта потянулась тонкая ниточка крови.

Света охнула и машинально провела рукой по карманам – платка не оказалось, она вспомнила, что уже отдала его Аристарху. Оксана вскочила, шагнула к машине и крепко взяла молодого человека под руку.

– Идём!

– Куда? – Парень машинально упёрся.

– К озеру, ранку промоем, – объяснила Оксана, тщетно пытаясь сдвинуть с места мужское тело. Тело не хотело подчиняться. – Потом прижжём перекисью, – тело содрогнулась, – чтобы не загноилось. – Тело продолжало дрожать и не двигалось с места.

Оксана выпустила локоть и удивлённо взглянула на Аристарха.

– Ты что, боишься?

Парень нервно слизнул кровь с губы, сплюнул, достал из джинсов Светин носовой платок и прижал ко рту.

– Я не боюсь, я опасаюсь, – глухо пробормотал он.

– Чего? – поразилась Света. – Перекиси?

– Нет, – парень помотал головой. – того, что щипать будет.

– Трус! – презрительно бросила Света, а Оксана нежно погладила Аристарха по плечу.

– Не надо бояться, – ласково заговорила она. – Но если не прижечь, губа распухнет, целоваться не сможешь.

– И не надо, – сказал Аристарх. – Ну их, эти поцелуи… Негигиенично.

Света бы ему поверила, кабы не весёлые чёртики, прыгавшие в глазах.

– Зато приятно, – парировала Оксана. – Иначе истечёшь кровью, станешь, как Кощей, девушки любить не будут.

– Надеюсь, мальчики тоже. – Аристарх отнял платок от губы. – Кстати, кровь больше не течёт.

Оксана недовольно поморщилась.

– Ну вот, только соберёшься ближнему помочь, сразу крылья подрезают. А давай на всякий случай тебе повязку красивую на лице сделаем. Будешь, как красный командир. Помнишь песню: «Щорс идёт под знаменем…»

Аристарх судорожно вырвал руку и быстро шагнул назад.

– Ни разу не видел красных командиров с перевязанными ртами. Они, наверное, все с голоду померли.

– Обжора, – сказала Оксана.

– Ты наладился? – перебила Света.

Аристарх помотал головой.

– Ещё на полчаса работы. Темно, зараза, плохо видно. Посидите немного, можешь ещё что-нибудь рассказать, всё веселее.

Света растерялась.

– А о чём?

– Ты ведь у нас местный фольклор собираешь. – Оксана хихикнула.

– Не местный, а дачный.

– Ну, конечно, – поддакнула Оксана, – Про пришельцев и офисного – совсем дачный.

– Какого офисного? – заинтересовался Аристарх. Он снова исчез где-то во внутренностях машины, и голос его звучал глухо.

– Это мы так, о своём, о девичьем, – буркнула Света, – офисные легенды.

– Какие?

– Офисные, – объяснила Света. – Про офис их много. Могу рассказать.

– Нет, про офис не надо, – попросила Оксана. – Лучше местные. Может, всплывёт что-нибудь. Есть такие легенды?

– Есть, – нехотя ответила Света. – Нынче у каждого погреба в любой занюханной деревне своя легенда есть.

– Вот-вот, раньше пугали ведьмой на помеле, а теперь механизатором на тракторе, – припомнила Оксана. – Про дачи есть?

– Про дачи нет. Если хотите, могу про воинскую часть в здешней деревушке и Чёрного дембеля.

– Хотим, – крикнул из-под капота Аристарх.

– А разве в этой деревне есть воинская часть? – одновременно с ним удивилась Оксана.

– Была и есть, – отозвался вместо Светы Аристарх, он подсвечивал себе сотовым телефоном и чем-то брякал внутри двигателя. Ему было неудобно, и он тихо ругался сквозь зубы.

Света немного помолчала, собираясь с мыслями.

– Обычно подобные рассказы начинаются примерно так… – подстегнула её Оксана и хихикнула. – В тёмной-тёмной комнате за чёрным-чёрным столом на чёрном-чёрном стуле сидел чёрный-чёрный негр и никому не давал зарплаты.

Света фыркнула.

– Не сбивай меня, – попросила она, – а то ничего не буду рассказывать. В общем, как говорили в деревне, было это в году восемьдесят девятом…

… и не было никакой ночи, не было кладбища, не было не то, что полной, вообще никакой луны или тумана. А был яркий весенний день, светило солнышко, играя весёлыми лучами среди молоденьких зелёных листиков берез, росших по берегам большой лужи, образовавшейся в результате проседания дороги после зимы. В покрывавшимся изредка от легкого ветерка рябью зеркале воды отражалась изящная конструкция ажурной антенны радиоперехвата и подавления связи вероятного противника с невысокого роста фигурой в платке и телогрейке рядом. Фигуру звали Сергеевна, сокращенно от Натальи Сергеевны, старой, но бодрой и крепкой женщины, подрабатывающей охраной складского помещения сельского магазина, что примыкало торцом к основанию антенны. Следует отметить, что сама антенна стояла на огороженной колючей проволокой территории воинской части, но склад – помещение без окон с единственной железной дверью – находился на вольных пажитях. Проще говоря, шёл человек за хлебом, а попал в армию. Поэтому охотников бродить в окрестностях склада было немного.

Ещё в луже отражалась достаточно большая дыра, проделанная в колючем заборе солдатами роты охраны, лазавших ко входу на склад и покупавших у Сергеевны сигареты и сладости. Чего греха таить, приторговывала она. Но только по мелочам и из любви к солдатикам.

Ещё в луже…

– Достала уже эта лужа! – возмутилась Оксана. – Давай ближе к теме.

Света ожгла подругу холодным взглядом и продолжала:

– Через полчаса к луже подъехал грузовик с гравием, и засыпал её, и ничего она больше не отражала, поскольку её больше не было.

Но за полчаса до этого, лужа все-таки отразила фигуру в зеленой форме, выбравшуюся из дыры в заборе. Это был рядовой Кузнецов, хорошо послуживший Родине и ожидающий приказа об увольнении в запас молодой человек. Проще говоря – дембель.

Невзирая на отличное продовольственное обеспечение нашей армии, хотелось молодым ребятам чего-нибудь вкусного, не входящего в паёк. Конфет там, шоколадок разных, сигарет, пива… Вот и Кузнецов, слоняясь по части, заглянул на продуктовый огонек. И надо ж такому случиться! Как раз в этот момент Сергеевна углядела подъезжающий с гравием грузовик и отошла от двери – отправилась указывать водиле, куда и как правильно ссыпать камни в лужу с кузова. При виде открытого и неохраняемого склада сердце дембеля радостно ёкнуло. Только не надо думать, будто был он человеком плохим и нечестный. Нет. Сердце просто взяло и ёкнуло. Тем более, при открытой двери на продуктовый склад ещё неизвестно, сдержался ли бы и сам министр обороны.

Почти насилуя себя, с трудом переставляя ноги, рядовой быстро и ловко проскочил в незапертую дверь и замер в восхищении перед полками с рядами банок с консервированной килькой в томате, штабелями темных брусков хозяйственного мыла, стопками коробочек рафинированного сахара. А еще там были пакеты с солью, мешки с крупой, пачки с чаем … всего и не перечесть.

– Офигеть, какое богатство! – вставила Оксана. Света не обратила внимания.

– Сколько простоял он так – неизвестно. Долго. День начал клониться к вечеру, уже и засыпали лужу, и стемнело, и отправились солдаты на покой, а Кузнецов стоял, не в силах отвести взор от кип ситцевых трусов, рядов резиновых сапог, россыпей иголок. Наконец, с трудом преодолевая моральные последствия школьного воспитания, он потянулся к ряду бутылок портвейна, но не успел взяться за соблазнительно поблескивающее в полутьме горлышка, как сзади донеслось: «Стоять!»

Это Сергеевна, устав околачиваться на свежем воздухе, решила проинспектировать вверенную ей территорию. И не слушая никаких оправданий несчастного солдата, она затолкала его в подсобку, где и закрыла благополучно на дверной засов. «Я приказ на дембель сегодня жду! – орал в отчаянии солдат, но слишком уж зла была Сергеевна на покусившегося на дорогостоящий – один рубль тридцать семь копеек бутылка – портвейн, чтобы его слушать.

«Ничего, посидишь немного, подумаешь. Потом выпущу», – бормотала она.

И надо же такому случиться, что именно в этот момент грянула полная перестройка по стране, и у Сергеевны зазвонил телефон. Это её вызывали в правление колхоза, чтобы сообщить об увольнении.

Расстроенная Сергеевна напрочь забыла о запертом дембеле. И что важно, в части тоже грянула перестройка, и поголовно уволенные в запас офицеры также позабыли о нём.

Немного обеспокоенные переменами в жизни страны, местные сельские жители ночью штурмом взяли здание склада, но к сожалению (для них), вынести почти ничего не успели, поскольку внутри возник пожар. А когда наутро на пепелище забрела Сергеевна предаться сентиментальным воспоминаниям, она и подумать не могла, что дембель оставался внутри.

Походив по закопчённому помещению, где гнусно воняло дымом, она вдруг застыла перед закрытой дверью подсобки. Помертвевшими взглядом впилась она в задвинутый засов, и потянулась открыть его. Задвижка долго не поддавалась, прикипев от жара. И когда, в конце концов, открылась, дверь рухнула внутрь вместе со старухой, и тот же миг не выдержали прогоревшие балки, на которые крепилась крыша, и остатки здания обрушились вниз.

Света перевела дух.

– Никто так и не нашел ни Сергеевну, ни солдата.

Но время шло. Поднялась заново великая Россия и начала восстанавливать точки радиоперехвата. Восстановили и эту часть. Но вот что странно: в одну из ночей каждый год в конце мая находят открытыми все сейфы, и все бумаги в них оказываются разворошёнными. И наказывали, и следили, и ловили – ничего не помогало.

Только по ночам шепчут дежурившие в те часы солдаты, что появляется у сейфов тень старухи в платке и телогрейке и отпирает все замки, а вслед за ней возникает чёрная-чёрная тень в чёрной-чёрной камуфляжной форме и ищет среди бумаг приказ о демобилизации от 1989 года.

И Света добавила специально для Оксаны:

– И всё-таки этой части неслыханно повезло. Говорят, в одном из танковых соединений произошёл похожий случай. И там, в одну из ночей на чёрном-чёрном танке с чёрным-чёрным пушечным стволом, на чёрных-чёрных гусеницах объявляется чёрная-чёрная тень и проходит всю полосу препятствий танкодрома, а наутро солдатам с криками и руганью приходится её восстанавливать и засыпать лужу, проторенную гусеницами.

– Действительно, – пробормотала Света, – что-то задолбала эта лужа.

* * *

Аристарх выпрямился и захлопнул капот.

– Всё, можно ехать. Юля, наверное, пришла, да и Дима заждался.

Оксана фыркнула

– Этот толстый коротышка? Ничего, подождёт!

Аристарх улыбнулся.

– У этого толстого коротышки, между прочим, свой бизнес.

Оксана задумалась.

– Что, – поддела Света, – уже выше ростом стал?

Подруга неуверенно помотала головой.

– Н…нет, – сказала она, запинаясь.

– Ещё у него собственный «Лексус», – продолжал подзуживать парень.

– Ну, не такой Дима и толстый, – задумчиво сказала Оксана, и рассмеялась.

Света с Аристархом присоединились.

Аристарх сложил покрывало и спрятал в багажник. Они уселись в машину – ветеран автопрома почихал, поворчал, но всё же завёлся и тронулся с места, раскачиваясь на ухабах.

* * *

К даче подъехали уже в темноте. Небо, которую ночь подряд, заволокло облаками, упрятавшими землю от лунного и звёздного света, и Аристарху приходилось напряжённо вглядываться в расстилавшийся за стеклом мрак, прорезаемый лишь светом фар. По всей их улице не горело ни одно окошко, включая и домик Светы. То ли никого из соседей не было – все уехали в город, то ли в который раз просто отключили электричество. Скорее всего, последнее, поскольку Света не представляла, чтобы Юля или Дима сидели в потёмках.

Аристарх остановился и посигналил. Никто не откликнулся.

– Да что такое? – не выдержала Оксана. – Куда народ девается? Теперь и этот пропал.

– Спит, наверное, – предположила Света, хотя сама в это не верила.

Она выбралась из машины, шагнула в калитку и застыла, оторопев.

– Ты чего? – Оксана нетерпеливо толкнула её в спину. – Что там?

Света молча посторонилась, открывая поразительную картину: участок снова заполонила белёсая муть, покрывавшая землю на уровне колен, – полуметровый слой медленно перемешавшейся взвеси, обрубавшийся у калитки слоистыми комьями с выступающими туманными жгутами. И она излучала слабый свет, вполне достаточный, чтобы различить не только дом, но и отдалённую баньку, а снизу отчётливо проглядывались тянувшиеся по участку тёмные полосы земли. За калитку муть не проникала, и Света вспомнила утреннюю прозрачную стену, выросшую точно по границам её участка.

– Как хотите, а я туда не пойду. – Голос Оксаны дрожал от страха.

Света обернулась.

– Побудь здесь. Я схожу, посмотрю.

– Давай лучше я, – предложил Аристарх, похлопав Свету по плечу.

– Нет. Пошли вместе.

Света шагнула вперёд, погрузившись выше колен в светящуюся субстанцию. Оксана осталась стоять в проёме калитки, боязливо поджимая ноги, когда жгуты вращавшейся взвеси вытягивались в сторону улицы.

– Подожди, – сказал Аристарх. Он отстранил девушку и прошёл вперед, с интересом разглядывая белёсый слой.