Текст книги "Неискушенные сердца"
Автор книги: Вирджиния Хенли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)
– Тут ко мне недавно приезжал Ботвелл, – упомянул Парис.
– А его любовница не умерла без меня? – игриво спросил Дуглас.
– Да, слышал я какую-то историю. Помнишь, он готов был убить каждого, кто второй раз взглянет в ее сторону? А тут как-то пригласил нас на ужин, одних мужчин И что, ты думаешь, мы там нашли?
– Когда речь идет о Ботвелле, меня не удивишь ни чем! – засмеялся Дуглас
– Ну да, я так и думал! Но он уложил ее, совершенно голую, на алтарь, задрапированный черным атласом, и зажег вокруг черные свечи
– Ничего себе! Неудивительно, что пошел слух, будто он связан с сатаной! И он не был против, что другие мужчины видели ее?
– Нет, мы все видели. Светлые волосы падали, как занавес, до пола. Кожа у нее – настоящий белый бархат. Не было никого, кто не возбудился бы.
– Боже мой, я уж и сам стал готов, пока слушал, – засмеялся Дуглас.
Шел третий час ночи. С каждой минутой Табризия становилась все злее – от нескончаемой пьянки за стеной она не могла спать. Девушка села, зажгла свечи в канделябре.
– Когда у меня все пухнет, а удовлетвориться некем, мне жутко больно. Я потом всю ночь не могу уснуть. Как думаешь, Парис, не призвать ли нам пару твоих женщин, пускай бы обслужили!
Табризия наслушалась достаточно. Она взяла из ящика один из пистолетов, которые ей дал Магнус, и рывком открыла дверь, разделявшую смежные комнаты. Мужчины, растянувшися перед камином, ошарашенно уставились на нее. Удерживая одной рукой тяжелый подсвечник, а другой – пистолет, она влетела в комнату, как фурия, в белой ночной рубашке с оборками Рыжие волосы полыхали пламенем, похожим на то, что бушевало в камине.
– Вон, свинья! – закричала она на Париса – Вон! – заявила она Черному Дугласу.
Парис задохнулся.
– Что ты тут делаешь?
– Это мой дом, на случай, если ты забыл! И поскольку я не могу спать под одной крышей с таким дерьмом, убирайся отсюда!
– Я хотел встретиться с тобой, – попытался оправдаться Парис, раскачиваясь на нетвердых ногах.
Она прицелилась на фут выше его головы и без колебаний спустила курок Выстрел потряс дом и испортил стену. Удивленный Парис отвесил ей насмешливый поклон.
– Джеймс, я знаю место, где прием будет гораздо теплее.
Оба оказались на улице, оглушительно хохоча
– А чего мы смеемся? Она нас выгнала под дождь среди ночи, – сказал Джеймс.
Парис ухмыльнулся.
– Правда, потрясающая? Ее надо хорошенько отлупить и как следует покувыркаться с ней в постели. Когда-нибудь я сделаю и то, и другое!
Глава 11
Магнус уже готов был приказать Табризии ехать в Танталлон, когда она наконец сдалась и попросила миссис Холл упаковать все красивые новые платья. Единственное условие, которое она поставила, – чтобы Стефен Гэлбрэйт сопровождал их, она хотела закончить начатую работу.
Магнус поговорил с Маргарет, дав ясно понять, что ожидает от нее разумного поведения Она должна спуститься со своего Олимпа, где пребывала столько лет, и согласиться на более скромную роль. За сценой. Сердце Табризии болело от сострадания, когда она встречалась лицом к лицу с черноволосой красавицей. Магнус не делал секрета из планов найти дочери мужа. Разговор об этом затевался снова и снова. Табризия стала сговорчивей, узнав, что подходящий партнер даст ей желанную свободу, и они с отцом решили: выбор падет на того мужчину, который устроит их обоих.
– У тебя уже кто-то есть на уме? – подозрительно спросил Магнус.
– Не уверена… Но что ты думаешь о Стефене? – осторожно начала она.
Табризия совершенно не была готова к реакции отца. Он побагровел, глаза едва не вылезли из орбит, он впал в неистовство.
– Клерк?! Ты хочешь выйти замуж за клерка? Твоя мать, должно быть, рыдает сейчас на небесах! О мой Бог! Я неверно поступил с ней, но уж с нашим ребенком я этого не допущу! Все будет как полагается. Должным образом! И больше никак! У меня такие боли в сердце, что я хотел бы увидеть тебя окончательно устроенной в жизни прежде, чем со мной что-то случится.
– Ты можешь, когда я говорю, вдумываться в мои слова? Я не влюблена в Стефена, так что не горячись, не кричи, пожалуйста! Будь спокоен. Абсолютно. Мы просто нравимся друг другу и смогли бы поладить.
– Влюблена? Нравитесь? Черт побери, а какое отношение все это имеет к браку? Безопасность, благополучие, сила, власть – вот чего ты должна хотеть от мужа!
– Отец, ну покажи мне такой образец, и я обещаю подумать.
Взгляд Магнуса потеплел. Впервые она назвала его отцом.
– Ну, в общем-то у меня уже есть одно предложение.
– И кто он? – удивленно спросила Табризия.
– Скажу тебе только одно: его родословная начинается несколько столетий назад. Кроме Стюартов, все остальные по происхождению не годятся ему и в подметки. У него не
– одно графство, а два. Мановением руки он может созвать тысячу человек, так велик его клан.
– Ну а как он выглядит?
– Да ты сама увидишь. Он приглашен завтра на ужин.
– Это все, что ты собираешься мне сообщить?
– Давай посмотрим. Помимо двойного графства, он еще лорд и барон.
– Не мучай меня больше! Я вижу, ты забавляешься игрой. А я не буду спешить с выводами, пока не увижу этого принца.
С вершины Танталлонского замка Табризия наблюдала кавалькаду из сотни всадников. Все были в бело-голубых ливреях клана, и на груди каждого вышито красное сердце. Она заставила их ждать целый час, прежде чем спустилась к ужину. На ней было комбинированное платье – черная бархатная юбка и по контрасту с ней бирюзовый верх с низким вырезом квадратного кроя, весьма вычурными рукавами. Под стать ему Табризия подобрала и серьги, инкрустированные аквамарином.
Магнус ожидал ее у подножия лестницы
– Табризия, я хочу представить тебе Джеймса, графа Дугласа
Откинув назад голову, чтобы посмотреть наверх, она увидела белозубую улыбку Черного Дугласа, сверкавшую в густых зарослях бороды Ее глаза блеснули, но приветствовала его Табризия подчеркнуто вежливым тоном.
– Добро пожаловать, свинячий друг!
Взгляд графа, немедленно оценившего все ее очарование, замер на лице девушки
– Боже мой, когда вы вот так вздергиваете голову, мне кажется, я могу греть руки на огне ваших волос, – воскликнул он
– Вы знакомы? – забеспокоился Магнус
Табризия расхохоталась
– Я знаю только, что он самый отчаянный мужчина в Шотландии.
Когда он склонился перед ней, она увидела на его платье расшитое бриллиантами сердце. И вздохнула, подумав, что этот человек не для нее. При первом же взгляде на Черного Дугласа Табризия со всей остротой ощутила глубину своего чувства. Сомнений нет – она любит Париса Кокберна и никогда никого другого не полюбит. Такая любовь случается только раз в жизни. Выйти замуж за его лучшего друга невозможно. Парис всегда будет стоять между ними.
Итак, Табризия не хотела графа Дугласа. Зато она точно знала ту, которой бы он понравился. И если он в принципе любит рыжеволосых, ему найдется подходящая пара! Она припрятала поглубже свою тайную мысль и взяла его за руку.
– Пойдемте ужинать Причина, по которой я не могу принять ваше предложение, лучше воспримется на полный желудок.
Если Табризия и Джеймс оценили юмор ситуации, то Магнус нет Он сердито смотрел и пыхтел между первыми двумя блюдами, пока Табризия не решила освободить его голову от волнений и направить его мысли в другое русло
– Мы с отцом надумали поехать ко двору на Рождество.
Джеймс Дуглас неохотно согласился
– Ну, возможно, это самое мудрое решение для вас. Большинство благородных шотландцев в эту пору собираются в Англии, и если никто из них не подойдет, можно
будет выбрать кого-нибудь из англичан Говорят, на фоне их богатства мы просто нищие
К концу ужина Магнус был уверен в разумности и необходимости поездки и говорил о ней так, будто он сам ее придумал.
Позже, в постели, Табризия никак не могла отбросить мысли о Парисе. Она тосковала по нему. Как ей хотелось поехать к Парису, сказать, что станет его любовницей, если это единственная возможность быть вместе! Но, немного успокоившись и остудив голову, Табризия совершенно ясно увидела это вариант ее матери. Нет, только в браке она найдет уверенность и безопасность. Никогда не согласится она обречь своих детей на клеймо – незаконные. Она должна, должна поехать в Англию, подальше от Париса Кокберна! Надо наконец освободиться от этого красивого дьявола.
В эту ночь она заснула с мокрым от слез лицом.
Маргарет Синклер ужасно разочаровалась, поняв, что Магнус отбывает без нее. Она ничего не имела против того, чтобы он кормил внебрачного ребенка. Но он ввел эту сучку в дом и носится с ней, как с бесценным сокровищем. Теперь вот везет ее представлять ко двору. Маргарет задумала отомстить. Она поклялась отомстить и ему, и неожиданно свалившейся всем на голову девчонке.
Каждой своей клеточкой миссис Холл была взволнована! Табризия настолько ценит ее, что решила взять с собой в Англию. Она без устали стирала, гладила и упаковывала гардероб хозяйки. Одежда лежала повсюду, сундуки едва закрывались, набитые платьями, лентами и мехом. Красивые вышитые вещи из самых разных тканей – атласа, кружев, бархата – лежали на кровати, готовые в путь. Табризия не могла поверить, что им приходится брать с собой столько багажа, – кроме всего прочего, они везли домашнюю утварь и постели.
Магнус выбрал двух верховых лошадей для Табризии. Он собирался арендовать домик в столице и оставить на якоре в устье Темзы свою «Амброзию».
Пока миссис Холл тщательно укладывала каждую вещь, Табризия пошла спать. Она уже собиралась лечь в постель, когда на пороге комнаты появился Магнус с маленькой шкатулкой для драгоценностей. Внутри находился гарнитур из бледных аметистов, некогда принадлежавший старой графине.
Табризия посмотрела на отца, и к сердцу прихлынула волна нежности. Все больше она привязывалась к этому громогласному графу со стариковским лицом, когда-то очень красивым. Он относился к новообретенной дочери с таким великодушием, с такой безоглядной любовью, что она просто не могла не чувствовать к нему благодарности.
– Я пришел пожелать тебе спокойной ночи и подарить вот это.
Он протянул шкатулку. Когда Табризия увидела аметисты, у нее перехватило дыхание.
– О, какие красивые! Мой любимый цвет!
– Цвет твоих глаз. И ее тоже, – печально произнес Магнус.
Табризия поняла: он вспомнил Даниэль. Ей очень хотелось побольше узнать о матери, и она попросила:
– Расскажи мне о ней!
– Я обожал твою мать. Я благословлял землю, по которой она ступала. Когда я делаю что-то для тебя, одна мысль о том, что ты – ребенок Даниэль, наполняет меня счастьем. Я уже был женат на графине, когда встретил Даниэль при дворе. Она была младшей дочерью одной из придворных дам королевы. В тот же миг, как увидел ее, я потерял сердце. Исхитрился и заманил ее в Танталлон – она стала одной из дам графини. Твоя мать оставила двор без колебаний. – Магнус покачал головой и, вздохнув, прошептал: – Она была слишком хороша для этого мира! Однажды в весенний день мы далеко уехали верхом. Вдруг начался ураган, слепящий, дикий, какие случаются только здесь. Плохая погода меня не беспокоила, но я боялся за нее. Она была такая нежная, такая хрупкая! Я повел ее в пустую пастушью хижину, встретившуюся нам на пути. Мы были совершенно одни, отрезанные от всего мира. Я устроил лошадей под навесом, развел огонь. Как сейчас вижу: в седельном мешке вино, сыр и маленькие овсяные лепешки… Начало темнеть, я ощутил прилив влюбленности, как ты можешь догадаться, но тут она услышала, что под дверью заблеяла овца. Я объяснил ей овца собирается окотиться. И дальше можешь себе представить? Даниэль уже не знала ни минуты покоя. Она сходила с ума от тревоги за это животное, хоть я и пытался объяснить ей: такое происходит в горах сплошь и рядом. Каждые десять минут она заставляла меня выходить и смотреть, не появились ли ягнята. Наконец настояла на том, чтобы пойти вместе со мной. И будь я проклят, если эта овца не принесла тройню! Они лежали около матери, три комочка, дрожащие от холода. Мы внесли их, я обмыл головки, растирал и похлопывал – и вот они наконец задышали. Она заставляла меня топить на огне снег в горшке, чтобы помыть их. После этого они стали такие хорошенькие! Ну и что ж ты думаешь, была она удовлетворена моей усердной работой? Ни капельки! Вместо того чтобы вынести ягнят обезумевшей матери, она заставила взять проклятую овцу в хижину на ночь. Ничего себе, идиллическое свидание! Такой поворот событий мог охладить страсть даже самого похотливого мужчины. Но я сохранил это воспоминание как одно из самых светлых.
– Спасибо, что рассказал мне, – тихо сказала Табризия, пытаясь проглотить возникший в горле ком.
– Она была такая ласковая, – прошептал Магнус хрипло. – Никогда не думала о деньгах. Не выставлялась на передний план… Но у тебя в жизни все будет по-другому! А сейчас спи, завтра в прилив мы отправляемся.
В последний день ноября они подгребли на лодке к «Амброзии», и, когда наконец оказались на борту судна, Табризия с радостью пошла погреться. Повалил снег, ветер, дувший с Атлантики, заставлял сгибаться пополам. Корабль графа был удобным и хорошо оборудованным, но без экзотической атмосферы «Морской колдуньи».
Целых две недели они плыли вдоль берегов Англии до устья Темзы. Табризия старалась все время сидеть внизу, спасаясь от жестокой стихии. Первые два дня на бушующем океане она страдала от морской болезни, но после того, как научилась крепко стоять на палубе, морская болезнь отступила.
Хотя все бумаги и закладные, которые она унаследовала, во время ее отсутствия хранились в банке отца, у нее все еще оставалось много финансовых дел, и она обсуждала их со Стефеном Гэлбрэйтом. Магнус дал молодому человеку понять, что тому следует выбросить из головы мысль поухаживать за Табризией. Стефен не мог распроститься с надеждами, но в присутствии Магнуса старался сдерживаться и вести себя еще галантнее, чем прежде.
«Амброзия» достигла южной оконечности Англии. Погода стояла мягкая, и в солнечный день середины декабря Табризия вышла на палубу полюбоваться большими кораблями, маневрирующими в широком устье. В Шотландии сейчас стояла настоящая зима, а здесь было свежо и зелено, как в дни позднего лета. Кораблей скопилось очень много Табризия смотрела на них, чувствуя странное оживление, освобождение. Душа ее, словно пробудившись ото сна, полнилась ожиданиями Торговые суда со всего света прибывали в большой порт Девушка восхищенно наблюдала за доками, мимо которых проплывала «Амброзия» Деревянные пристани несли на себе несмываемые следы товаров, многие годы разгружавшихся здесь Черные пятна от угля, белые – от муки, голубые – от индиго, коричневые – от табака и фиолетовые – от вина Запахи были столь же разнообразны, как и краски, – от рыбы и специй до тюков с кожей
Времени у них оставалось немного, чтобы не опоздать на праздничный сезон ко двору «Амброзия» бросила якорь в Гринвиче, расположенном в пяти милях вверх по Темзе Стефен Гэлбрэйт тотчас отбыл ко двору, а Магнус потратил пять дней, чтобы арендовать дом и прилично, как подобает, обставить его.
Никогда в жизни Табризия не видела столько народу. От людей, стекавшихся ко двору, Лондон трещал по швам. Это было первое Рождество, которое королева Анна встречала в своей новой стране. Ходили слухи, что к моменту ее прибытия в Виндзор прошлым летом свита разрослась до пяти тысяч всадников и двухсот пятидесяти повозок Больше половины из них составляли шотландские семьи, которые должны были экипироваться так, чтобы достойно соперничать с более богатыми представителями английского двора Желая заплатить за путешествие и снять дома в Лондоне, они потоками устремлялись к ростовщикам вроде Абрахамса, закладывая свои земли.
Для первого появления при дворе за два дня до Рождества Табризия выбрала белое бархатное платье с лифом, украшенным хрустальными бусинками, ярко вспыхивающими в свете свечи при малейшем движении Магнус нарядился в винного цвета бархат и волновался не меньше Табризии Накидывая ей на плечи песцовый мех, он сказал:
– Надо поторопиться
Он выбрал самого надежного из своих людей и велел ему не спускать глаз с Табризии Джаспер, крепкий детина с жесткими седыми волосами, должен был следить за каждым ее движением так, чтобы даже она сама не заметила присутствия возле себя телохранителя
Король Джеймс обитал в Уайтхолле, и именно там проводились рождественские торжества Сегодня вечером – маскарад, завтра – бал, через два дня – Рождество, а потом будет торжественное присвоение титула герцога Йоркского младшему сыну короля.
Когда Табризия и Магнус вошли в длинную тронную залу сияющею тысячью свечей, она уже была переполнена гостями, и с каждой минутой их прибывало все больше Места для танцев не осталось, даже присесть было негде Однако оказалось, что нет ничего удобнее, чем стоя сплетничать, флиртовать и выпивать.
Королева Анна и ее придворные дамы были наряжены в маскарадные костюмы Табризия бросила взгляд на толпу Она увидела мужчин, завернувшихся в шкуры экзотических животных, одетых в костюмы, такие яркие и украшенные Таким количеством драгоценностей, что от их блеска слезились глаза В центр зала выходили люди и читали монологи Их голоса тонули в болтовне и смехе собравшихся.
Табризия с интересом смотрела живые картины, изображавшие шотландского льва, леопардов и тюдоровские розы Англии. Но в первую очередь ее внимание привлекали роскошные костюмы Магнус медленно прокладывал дочери путь через толпу Он не знал здесь никого из англичан, но все шотландцы были ему знакомы Поэтому им понадобилось почти два часа, чтобы приблизиться к возвышению, на котором сидел король Магнус провел достаточно времени в королевском окружении, чтобы знать, что в своей постели и за ее пределами его величество предпочитает молодых людей. Поэтому он ничуть не удивился фаворитам короля. Некоторые из них были вывезены из Шотландии, другие отобраны из цвета английской аристократии Главному пажу сэру Джону Рэмсэю, сидевшему по правую руку от монарха, было лет восемнадцать, и он отличался девичьим сложением. По левую руку восседал Гарри Риотслей, молодой граф из Саутхэмптона. Тот и другой без устали сопровождали живые картины вульгарными шутками
Табризию потрясли яркие наряды мужчин при дворе На всех была затканная золотом фиолетовая и алая одежда На их фоне платье отца казалось совершенно старомодным
Поприветствовав короля, Магнус взял Табризию за руку и повел обратно через зал По пути он заметил свою родственницу Кэтрин и сквозь толпу устремился к ней
– Магнус! Я так рада тебя видеть! Спасибо, что привез Стефена в Лондон, ты знаешь, как я это ценю
– Кейт, я тоже очень рад тебя видеть Я привез дочку ко двору, но боюсь, она потеряется в толпе.
Дама улыбнулась Табризии
– Приходи завтра в Сомерсет-Хаус Королева там кое-что устраивает Ты знаешь, это вдоль Стрэнда Место называется Дэнмарк-Хаус Королева появляется на празднике только символически, а потом удаляется к своему собственному двору Там атмосфера более деликатная и женственная Мы уходим сейчас, пока не начались грубые развлечения, я и тебе бы посоветовала сделать то же самое.
Табризию все волновало и очаровывало. Ей просто необходимо было прийти в себя и переварить увиденное. Она откинулась на спинку сиденья в карете. О Боже, завтрашний день сулит новые приключения, и больше всего ей хотелось, чтобы это завтра наступило как можно скорее!
Для выезда к королеве Анне Табризия надела платье из бледно-персикового бархата, отделанное атласными лентами кремового цвета Они завязывались высоко под грудью, что заставляло все взгляды устремляться к ее высокому бюсту.
Кэтрин Гэлбрэйт уже ждала графа и повела его вместе с дочерью наверх, в просторный зал с зеркальными стенами Королева была очень популярна в Англии, и лишь поэтому король терпел ее и оплачивал экстравагантный стиль ее жизни Они испытывали взаимную ненависть и были счастливы, что могут жить независимо друг от друга Приемную залу наполнял звонкий смех Здесь царила женская атмосфера, хотя присутствовало много молодых людей Тонкое остроумие ценилось в этих стенах гораздо выше неприличных шуток И Магнус, после того как Табризию представили фрейлинам, расслабился У королевы было несколько придворных дам из Шотландии и несколько – из Англии Самая молодая из всех – черноволосая веселая Фрэнсис Говард в свою очередь имела фрейлин из Дании, очень хорошеньких блондинок с длинными, стройными ногами и милым акцентом.
Кэтрин Гэлбрэйт убедила Магнуса, что он спокойно может оставить дочь, она возьмет ее под свое крыло Тот оказался достаточно мудр, понимая если он не будет торчать у локтя дочери, Табризия привлечет куда больше поклонников.
Табризия могла теперь вблизи рассмотреть королеву Анну С очень белой, словно алебастр, кожей, королева была полна жизни и энергии Она никогда не вставала раньше полудня, каждую ночь напролет бодрствовала и танцевала до зари Дамы при дворе выглядели весьма утонченными и казались старше Табризии, но ни у одной во всем зале не было таких рыжих волос Очень скоро она привлекла внимание молодого представителя английского благородного семейства, великодушно похвалившего ее платье Табризию одолевали сомнения уж не смеется ли он над ней? Она очаровательно улыбнулась.
– Я чувствую себя почти ребенком среди таких знатных дам двора.
– Но у вас фигура женщины, – улыбнулся он – И губы женщины.
И прежде чем она успела возразить, он склонился и поцеловал ее.
Табризия открыла рот.
– Я не знаю даже вашего имени, сэр!
– Пемброук, моя дорогая, – весело представился он.
В этот момент двери широко распахнулись, и король. Джеймс, шатаясь, ввалился в зал.
– Эй, Анни! – он ткнул пальцем в королеву, которая от негодования вздрогнула – Мне надо поговорить с тобой Ты оскорбила молодого Саутхэмптона Я этого не потерплю!
Во взгляде Анны закипел гнев
– Он вечно нарывается на неприятности Пьяный развратник, и все знают, что он – С большим трудом она не произнесла рокового слова – Сэр, он оставил одну из моих дам с ребенком Я запретила ему появляться при моем дворе.
Табризия поверить не могла, что этот едва стоящий на ногах мужчина – король и что он может говорить с королевой в таком тоне при всех. Глаза Пемброука смеялись, он пристально наблюдал за ней Потом склонился и прошептал ей в самое ухо:
– Пожалейте нас, леди! Мы были такими гордыми елизаветинцами, мы просто не понимали, что получится из этого шотландского чудака.
Табризия не осмелилась рассмеяться. Она хлопнула веером Пемброука по руке и снова раскрыла его, чтобы утаить задрожавшую на губах улыбку.
Когда королева Анна подала знак, Кэтрин взяла Табризию за руку и повела официально представить ее величеству
– Ты будешь приятным украшением моего двора. Я назначу тебя фрейлиной, поскольку многие из моих дам почувствовали недомогание Можно ведь и так сказать.
Все засмеялись, поняв намек Табризия уверила королеву, что для нее это большая честь, и Кэтрин, ведя девушку обратно, облегченно вздохнула
– Слава Богу, у тебя хватило разума поблагодарить Здесь полно дам, и тебе надо будет посещать ее один или два дня в неделю Королева популярна в Лондоне, хотя экстравагантна и любит удовольствия Но я уверена, тебе понравится при дворе А сейчас пойдем, малышка, я подыщу тебе спальню на те ночи, когда придется дежурить
С ними пошла Фрэнсис Говард. Оказалось, их спальни расположены рядом, чему Табризия очень обрадовалась. Это были шикарно обставленные комнаты на верхнем этаже Дэнмарк-Хаус. Не то чтобы очень большие, но полные роскоши, которая согрела бы душу любой даме И в каждой – маленький камин для тепла и уюта.
Магнус, казалось, был доволен и позаботился переправить часть гардероба Табризии в Дэнмарк-Хаус Он посоветовал ей купить несколько новых платьев по самой последней моде, какие носят при дворе Он не одобрял платья с глубоким декольте и корсеты на китовом усе, подпиравшие грудь так, что она вываливалась Но если сама королева это носит, то при чем тут его мнение?
Королева ожидала на Рождество своего брата Герцог Ульрих Голстейнский и его датская свита прибыли и остановились в Уайтхолле, в королевском дворце Они были приглашены на церемонию посвящения молодого принца Чарльза в герцоги Королева Анна призвала всех дам готовиться к визиту брата в Дэнмарк-Хаус Табризия вошла в спальню королевы Повсюду валялись платья и меха, и две карликовые собачки весело путались под ногами Анна ходила по комнате нагая Все, что на ней было, – дюжина колец и браслетов, больше ничего Она рассматривала платья, не зная, на каком остановить выбор Табризия не могла поверить собственным глазам, увидев, как одна дама принялась раскрашивать грудь королевы Она покрасила вены в голубой цвет, потом позолотила соски и сделала алый ободок вокруг них Закончив с королевой, фрейлины точно так же разрисовали друг друга Табризия сочла это настолько отвратительным, что, когда Фрэнсис Говард предложила позолотить ей соски, она наотрез отказалась
Датчане были крупными блондинами, по-бычьи крепкими, ярко разодетыми Анна потребовала развлечь свиту брата и оказать ему радушный прием Она приготовила для гостей представление в большом бальном зале Дэнмарк-Хаус Табризии оно напомнило маскарад в Уайтхолле, разве что на этот раз она отметила восточный колорит Джентльмены из Дании наслаждались каждой сценой Особенно они оживились, когда китайские бандиты сорвали юбки с пленных девушек, и те остались с голыми ногами Они наигранно смущались и хохотали над ужимками дракона, разбрызгивавшего красное вино из пасти Праздник длился всю ночь.
