Текст книги "Дитя заката"

Автор книги: Вирджиния Эндрюс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

РАССТАВИТЬ ВСЕ ПО МЕСТАМ

Как только Ферн проснулась, сразу начала говорить, как будто ее включили в розетку; она вовсе не переживала, не было никаких признаков грусти, наоборот, нас с Джимми ошеломила энергия, бьющая из нее ключом. Она умылась и оделась еще до того, как мы проснулись, щебетала, как маленькая птичка, бегала вокруг меня, пока я готовилась выйти к завтраку. Все время перескакивала с одной темы на другую: говорила об одежде, которую носят ее друзья, прическах, о стилях и направлениях в современной музыке, о фильмах. После того как я описала наш дом, она стала рассказывать о домах своих друзей, которые она посещала, когда Клейтон разрешал ей.

Из ее рассказов можно было догадаться, что Осборны действительно много путешествовали с ней. Ферн побывала в Англии, Франции, Испании, Италии; каждую зиму они ездили на Карибские острова; в аэропорту было очень заметно, насколько она привыкла к полетам.

Когда мы взлетели и попали в гряду облаков, я пристально посмотрела на Ферн, ожидая увидеть в ее глазах хоть тень сожаления, но в них отражался только восторг. Она повернулась и улыбнулась нам. Джимми был очень доволен. Погода стояла прекрасная, теплая, как летом. В Вирджинию стремилось много отдыхающих. Аэропорт был переполнен людьми. У выхода нас ждал Джулиус, он очень удивился, увидев Ферн, которая держала нас за руки, его удивление усилилось, когда Джимми представил ее как свою сестру. Ферн пожала ему руку и произнесла:

– Приятно познакомиться.

Джулиус, очарованный ее улыбкой, угодливо распахнул перед ней дверцу лимузина, и она впорхнула внутрь.

– Посмотри, – сказал Джимми, намекая на то, как Клейтон отчитывал ее в нашем присутствии. – Ее не нужно учить, как себя вести.

Ферн внимательно следила за дорогой в отель Катлеров, войдя в наш дом, она восторженно всплеснула руками:

– О, чудо! Необыкновенно красиво, просто как в романе: прекрасный дом, рыбацкий поселок, побережье, маленькие магазинчики, я не успокоюсь, пока не обследую здесь все.

Джимми улыбнулся, все утро он ходил счастливый. Мое сердце готово было разорваться от радости за него.

Ферн поражала нас своим знанием жизни, особенно меня удивила та легкость, с которой она приняла Джимми как своего брата, будто они не виделись всего несколько дней. Она при каждой возможности хваталась за его руку или бросалась на шею с поцелуями.

Джимми этому радовался, но то, что симпатичная десятилетняя девочка публично целует его, вводило в краску и его, и меня; он чувствовал себя немного неловко. В первый раз увидев отель, Ферн воскликнула:

– Джимми, все именно так, как я и мечтала!

– Мечтала? – спросила я.

– Да. Я думала об этом прошлой ночью перед сном, представляла, что он расположен на высоком холме, чтобы с любого балкончика был виден океан.

Ее детские фантазии были как бы доказательством, что она все время принадлежала нам.

– Я так хотел, чтобы ты вернулась ко мне, – произнес Джимми. – Мечтал об этом. – Эти слова не могли не тронуть мое сердце.

– Мы вернем потерянное, Ферн! – воскликнул он.

– Я знаю, – ответила она.

Она снова обняла его. Я вздрагивала каждый раз, когда Джимми ей что-нибудь обещал. Он как будто зажигал звезды на небосводе ее желаний, а не исполнившиеся мечты рано или поздно погаснут и оставят ее в темноте. Ферн станет недоверчивой ко всем словам взрослых, а Джимми, не осознавая этого, всякий раз ей что-нибудь обещал. Они становились все более близкими.

В отель мы не зашли, а поехали прямо домой. Кристи уже вернулась из школы и встречала нас с миссис Бостон на пороге. Увидев, как мы выходим из машины, она бросилась навстречу, прямо в объятия к Джимми. Ветер трепал ее золотые волосы.

Я взглянула на Ферн, глаза ее блестели, она улыбалась. Джимми повернулся к ней с Кристи на руках и сказал:

– Кристи, познакомься с моей сестрой Ферн; она будет жить с нами.

Миссис Бостон застыла с удивленной улыбкой на лице. Кристи подозрительно оглядела свою новую тетю.

– Привет, Кристи, – проговорила Ферн.

По-видимому, Кристи не решалась демонстрировать свои эмоции. С одной стороны, ей нравилось, что в доме поселится еще один ребенок, но с другой – не хотелось делить своих родителей с кем-то еще.

– Можно тебя поцеловать? – спросила Ферн. Кристи посмотрела на меня, ища поддержки, я улыбнулась; Ферн поцеловала ее в щеку.

– Это миссис Бостон, – представила я, – она управляет нашим домом и поддерживает нас в сложных ситуациях.

– Здравствуйте, – улыбнулась Ферн.

– Добро пожаловать, дорогая, – приветствовала ее миссис Бостон. Она кивнула Джулиусу, и тот внес наши вещи в дом.

– Для Ферн нужно приготовить комнату рядом с комнатой Кристи, – распорядилась я.

– Я прослежу за этим, – сказала миссис Бостон, поворачиваясь, чтобы идти.

– Почему бы тебе не показать Ферн наш дом, Кристи? – предложила я.

Кристи взглянула на Ферн, та кивнула.

– Хорошо, – согласилась Кристи, и они побежали вверх по ступенькам.

– Разве это не чудесно? – произнес Джимми.

Я взяла его за руку, и мы пошли вслед за детьми.

Кристи была очень увлечена своей новой маленькой тетей, она продемонстрировала ей свои игрушки, свою самую красивую одежду, но это было еще не все, что ей хотелось показать Ферн.

Расположившись в своей комнате и переодевшись, она вышла к нам, и мы пошли в отель. Джимми представил ее всем обитателям и, конечно же, Филипу и Бэтти Энн, а Кристи сразу же повела ее знакомиться с близнецами.

Я отправилась в свой кабинет, чтобы проверить, не случилось ли чего за время моего отсутствия. Позвонила мать:

– Почему ты мне не сказала, что уехала в Нью-Йорк за покупками? Я звоню тебе целый день. Возможно, я бы съездила с вами, или тебе стало в тягость мое присутствие?

Когда я объяснила ей истинную причину нашей поездки, она ненадолго замолчала. Я же, в свою очередь, удивилась ее сочувствию Ферн. Мать только напомнила о том, что мне трудно будет заботиться сразу о двоих детях, и добавила:

– Бедняжка, я понимаю, что такое сексуальная агрессия. Должно быть, она слишком замкнута.

– Нет, мама, совсем наоборот, она очень общительная.

– Правда? Это странно, я просто вспомнила свои чувства после того, как твой... мой родственник, отец Рэндольфа совершил подобный акт по отношению ко мне.

– Может быть, это оттого, что она в душе еще дитя? – предположила я.

Джимми считал, что в детстве удары судьбы воспринимаются менее болезненно; когда я думаю, через что мы с ним прошли, понимаю, что он прав.

Видимо, эта тема стала утомлять маму, и она переключилась на более приятную.

– Что ж, тогда я устраиваю обед, чтобы отметить это событие. Я тебе позвоню после того, как улажу все организационные вопросы.

– Мама, пожалуйста, не стоит приглашать слишком много посторонних лиц.

– Хорошо, Дон, я постараюсь никого не приглашать.

– Мне не хотелось бы испортить Ферн.

– Мне кажется, я знаю, как устроить простой семейный обед, – заверила она.

– Спасибо, мама. – Этим и закончился наш разговор.

Следующие несколько дней я была очень занята заботой о Ферн. Мы прогулялись по магазинам, где купили новую одежду и школьные принадлежности; Джимми уверил меня, что Клейтон не перешлет нам ее вещи из-за своей жадности. После похода по магазинам я поняла, что Ферн привыкла покупать все самое дорогое. У нее был очень широкий круг интересов, в который входило и увлечение музыкой. Судя по всему, Клейтон не был скрягой, когда дело доходило до покупок для Ферн. Когда я спросила ее об этом, она быстро отошла, бросив такую фразу:

– Он мне покупал все, что я захочу, чтобы я никому не говорила о том, что он делает со мной.

– Почему же он не купил тебе игрушечный дом на Рождество, как ты хотела?

Она долго молчала, но потом все-таки ответила:

– Он купил его, но позже, после того, как побывал со мной в ванной. Ничего, что я об этом говорю?

– Нет, нет, все в порядке, дорогая, я просто поинтересовалась.

Такой ответ ее удовлетворил.

На следующий день я определила ее в школу побережья Катлеров. Директор, мистер Йанмен, сообщил мне, что ему придется связаться со школой, где училась Ферн, чтобы узнать о ее успеваемости.

– Мы должны узнать, каков у нее объем знаний, чтобы определить в соответствующий класс.

Может, ты играешь на каком-нибудь инструменте? – спросил он Ферн.

– Нет, – ответила она, затем, взглянув на меня, добавила, – но хочу играть на флейте. Мой бывший отец считал, что это пустая трата времени.

– Так, – кивнул директор. – Я думаю, что мы сможем научить тебя играть на флейте, если хочешь; твоя племянница Кристи уже почти маленькая пианистка, – добавил он, улыбаясь.

Я думала, что Ферн будет в восторге от предложений, сделанных директором, но она не проявила никакого энтузиазма; впервые за все время пребывания на побережье она была мрачной. Я подумала, что это оттого, что ей пришлось поменять школу. Ведь сама я в ее возрасте страшно переживала, когда приходилось покидать одну школу и начинать все заново в другой. Каждый переезд сопровождался кризисом из-за того, что новые одноклассники не всегда хорошо принимали меня. Всякий раз, когда я входила в новую школу, чувствовала на себе сотню пристальных взглядов, изучающих мою одежду, волосы, фигуру, лицо; у всех, правда, на этот счет было свое мнение: у юношей одно, у девушек – другое и совсем иное у учителей. Из разговоров я поняла, что Ферн достаточно часто меняла школы, что в этом деле у нее большой опыт.

– Это очень хорошая образовательная система, – убеждала я ее. – Тебе она понравится. Здесь все дружны и добры, учителя прекрасно знают своих учеников, так как городок у нас небольшой. Они также имеют полное представление об их семьях. Каждый день тебя будут отправлять в школу вместе с Кристи в лимузине.

Я думала, что это ее обрадует. Но реакция у Ферн была совершенно противоположная той, что я ожидала.

– Другим ученикам это не будет нравиться, они будут ненавидеть меня за то, что я маленькая богатая девочка.

Она скорчила недовольную гримасу.

– Это бывало с тобой раньше?

– Да, учителя тоже начинают ненавидеть оттого, что у тебя есть все, чего не хватает им.

– О нет, Ферн, здесь этого с тобой не случится. Кристи любит своих учителей, и они обожают ее. Уверена, что ты привыкнешь и все будет хорошо.

Но ее лицо по-прежнему было мрачным. Вдруг Ферн оживилась и спросила:

– Могу ли я начать работать в отеле?

Я засмеялась. Как хорошо было бы навсегда остаться детьми и воспринимать работу как праздник.

– Можешь начать прямо сейчас, если хочешь. Чем собираешься заняться?

– Хочу расселять постояльцев в отеле! – объявила она.

– Хорошо, я тебя познакомлю с миссис Бредли, она заведует этим.

– Я думала, что всем здесь заведуешь ты, – у Ферн с лица исчезла улыбка.

– Это так, но у каждого отдела есть свой начальник.

– Но ты же можешь ей приказать?

– Да, Ферн, но она более посвящена в дела своего отдела, чем я, поэтому лучше знает, как нужно поступить в том или ином случае. Мне не обязательно ей что-нибудь приказывать.

Миссис Бредли – это элегантная пятидесятилетняя женщина, очень аккуратная и исполнительная, с седыми уложенными волосами и теплыми зелеными глазами. Она очень хорошо разбиралась во многих делах отеля и прекрасно контактировала с постояльцами.

Овдовев, она поселилась на побережье в небольшом домике. Ее дочери вышли замуж и разъехались в разные города страны: одна поселилась в Вашингтоне, другая – в Ричмонде. Миссис Бредли очень любила детей и прекрасно с ними ладила; двоих детей вырастила, теперь у нее было трое внучат, так что Ферн она приняла с распростертыми объятиями.

– Я как раз искала себе ассистента, – сказала она, улыбаясь.

Ферн в ответ ухмыльнулась. Она была довольно циничной и не принадлежала к разряду детей, которые искренне верят в сказки.

– Ну что ж, тогда я оставляю тебя с миссис Бредли, она все тебе объяснит.

Отведя миссис Бредли в сторону, я намекнула ей, что Ферн прошла через тяжелое испытание и теперь нуждается в заботе.

– Не беспокойтесь, Дон; оставьте ее со мной, у меня большой опыт, ведь я уже трижды бабушка.

– Спасибо, миссис Бредли.

И я отправилась по своим делам.

Ферн оказалась очень общительной. Прошло так мало времени с момента ее появления в отеле, а все уже знали, что она сестра Джимми. Девочка находилась возле него постоянно, как тень следовала за братом, когда он руководил строительством, следил за земляными работами. Она познакомилась со всеми служащими отеля, вплоть до последнего официанта; очень быстро разобралась в сложном механизме отеля и нашла в нем для себя достойное место. С такой же легкостью Ферн вошла в наш дом, казалось, она всегда была в нашей семье.

Неделю спустя я поделилась этими мыслями с Джимми. Он ответил, что тоже заметил это и весьма рад. По-видимому, такая жажда общения у Ферн проснулась после долгого одиночества, ведь Лесли Осборн плохо заменяла ей мать, не говоря уже об этом самодовольном козле, ее отчиме; вероятно, она избегала его общества.

– Мне кажется... – Я замялась.

– Что?

– Младенцем Ферн была очень требовательной, она кричала до посинения, если ей что-то не нравилось. Раз девочка не была излишне застенчивой тогда, не думаю, что она будет скромничать сейчас, просто это заложено в ее характере.

Он засмеялся.

– Недавно я разговаривал с папой. Когда мы уехали на розыски Ферн, он так волновался, что не в состоянии быть ходить на работу. Ты знаешь, я по голосу понял, что он плакал, услышав о ее возвращении. Скоро он нам сообщит, когда приедет сюда со всем своим семейством. Как это будет здорово, мы все будем снова вместе!

– Все, кроме мамы, – тихо добавила я.

Эти слова вырвались наружу из самого сердца; мне так захотелось, чтобы она каким-то чудом оказалась здесь, с нами.

Глаза Джимми наполнились слезами, но он сдержал их и глубоко вздохнул, печаль всегда норовит вырваться наружу.

Вечером Кристи стала звать Ферн в свою комнату поиграть, но я воспрепятствовала этому, так как необходимо было, чтобы она начала учебу в школе побережья Катлеров с хорошими оценками.

– Ферн нужно выполнять домашнее задание, – напомнила я.

Кристи разочарованно вздохнула и отправилась к себе. Обычно они в это время рисовали или читали книги.

Как-то раз, проходя мимо комнаты Кристи, я случайно услышала, что Ферн дает ей какие-то указания; оказалось, девочке не нравится, как Кристи ее называет.

– Я являюсь родной сестрой твоего отца – Джимми, следовательно, довожусь тебе тетей, поэтому меня нужно называть – тетя Ферн, иначе я не буду откликаться, понимаешь?

– Понимаю, – ответила Кристи.

– Ведь я гораздо старше, при этом вовсе не отказываюсь играть с тобой. Я понимаю свои обязанности, мне нужно научить тебя некоторым вещам, – продолжала она менторским тоном, который напомнил мне Клейтона Осборна. – Я согласна отвечать на любые твои вопросы, даже, – она сделала паузу и более низким и приглушенным тоном произнесла: – о мальчиках. Знаешь ли ты, чем мальчики отличаются от девочек? По глазам вижу, что не знаешь, а отличаются они тем...

В этот момент я уже стояла в комнате и громко покашливала, чтобы обратить на себя внимание. Это нисколько не удивило Ферн, она только злобно на меня посмотрела. Выражение лица у нее было словно у учительницы, раздраженной тем, что ее прервали, но через мгновение она уже улыбалась.

– Привет, Дон, – весело сказала она.

– Ферн, можно тебя на минуточку, мне нужно кое о чем поговорить с тобой. – Она была очень удивлена этим приглашением. – Я случайно услышала, проходя мимо, как ты хотела рассказать Кристи о некоторых вещах, о которых ей еще рано знать, она слишком маленькая.

– Но я знала обо всем этом в ее возрасте. Клейтон в этом убедился.

– Тут нет Клейтона, дорогая, и речь сейчас не об этом. У Кристи будет достаточно времени, чтобы узнать о сексе. Я понимаю, что ты стремишься быть хорошей тетей Кристи.

– Клейтон часто поступал, как ты!

– Как, Ферн?

– Шпионил за мной, подслушивал, о чем я разговариваю со своими друзьями.

– Я не шпионила, я слышала это случайно.

– Это все равно, – проговорила она злобно, – если два человека о чем-нибудь секретничают, третья персона не обязана стоять под дверью и слушать.

– Мне очень жаль, – я почувствовала, что краснею, – что ты так считаешь. Но Кристи – моя дочь, я обязана знать, где и с кем она проводит время, что она видит и слышит. Будь добра, не разговаривай больше с ней на эту тему; конечно, ты поделишься с ней подобными секретами, но попозже, когда придет время.

– Хорошо, – согласилась она, – у нас будут только детские разговоры, а сейчас я отправляюсь спать, извини меня.

Кристи, увидев меня, удивилась.

– Где же тетя Ферн?

– Она ушла спать, тебе тоже уже пора идти готовиться ко сну.

– Но мы играли в очень интересную игру, в школу, она была учительницей, а я ученицей.

– Вы поиграете в нее завтра.

Кристи была обижена тем, что я прервала их игру, но все же отправилась спать без протестов. Уложив ее, я пошла к Джимми и обо всем рассказала ему.

Он сидел в холле в большом кресле и читал журнал.

– Она была очень недовольна тем, что я ее отчитала, – закончила я свой рассказ.

– Бедный ребенок! – воскликнул он, схватившись за голову. – Ей столько довелось перенести.

– Может, ее показать специалистам – психологу или невропатологу, детскому физиологу?

– Нет, я думаю, не стоит, – сказал он. – Мне кажется, что ее недуг залечится, если ее будут окружать нормальные спокойные люди, любящие и заботящиеся о ней, со временем это пройдет.

– Не знаю, Джимми, если верить ее словам – то, что ей довелось пережить, не забудется даже за год. Я боюсь, что Кристи...

– Что Кристи? – со злостью произнес он, такое же выражение лица несколько минут назад я наблюдала у Ферн. – Ты хочешь сказать, что моя сестра будет дурно влиять на нее?

– Я не думаю, что она специально станет ее портить, но ведь раньше она мало находилась в обществе детей такого возраста, как Кристи. Поэтому было бы лучше, чтобы ты поговорил с ней на эту тему.

Джимми несколько смягчился и, откинувшись на спинку кресла, проговорил:

– Нам следует быть понимающими. Она прошла через ад. Я поговорю с ней, ведь ты же не хочешь, чтобы она почувствовала, что, покинув одно пекло, попала в другое.

– Мне не кажется, что жизнь в нашем доме напоминает ад, Джимми.

– Извини, я немного погорячился, но до сих пор меня трясет от злости при мысли о том, что она пережила.

– Понимаю, Джимми, – я наклонилась, чтобы поцеловать его.

Он улыбнулся. Все вроде бы стало на свои места, Джимми по-прежнему читал свой журнал, но я почувствовала, что в нашей семейной жизни, в наших отношениях появилась маленькая трещина, я прекрасно понимала причину ее возникновения.

На следующее утро Ферн не проявляла никаких признаков обиды, она молча ждала возле лимузина, пока Кристи поцелует меня.

– До свидания, Дон, увидимся после школы в отеле, – Ферн тоже обняла и поцеловала меня в щеку.

Они уехали прежде, чем я успела ответить. Обернувшись, я увидела улыбающегося Джимми.

– Дон, она похожа на цветок, который долго держали в темноте и наконец вынесли на солнце. Ферн как будто оживает.

– Я надеюсь, что это так.

Вечером часть моего оптимизма по поводу оживания Ферн улетучилась. Мне позвонил мистер Йанмен, директор школы.

– Извините, миссис Лонгчэмп, что отрываю от дел, но если у вас найдется свободная минутка, спуститесь, пожалуйста, вниз, мне бы хотелось с вами побеседовать.

– Да, конечно, мистер Йанмен, для вас у меня всегда найдется время. Что-нибудь случилось?

– Я по поводу Ферн, то есть Кэлли Энн. Прибыли ее аттестаты из прежней школы. Боюсь, ее прежние достижения оставляют желать лучшего.

– Должно быть, все это из-за того, что ей довольно тяжело было в своей прежней семье, мистер Йанмен.

– У нее была очень низкая успеваемость по всем предметам, в том числе и основным, на экзаменах она провалила все. Я повторяю, все. И это еще не самое плохое. Учителя жалуются на ее возмутительное поведение.

– Мистер Йанмен, я все же склонна считать, что на нее повлияла сложная обстановка в семье. Мы с мужем обязательно заедем к вам, чтобы обсудить эти вопросы.

– Да, да, нам просто необходимо поговорить на эту тему. Очень жаль, что мне пришлось оторвать вас от дел.

– Нет, нет, что вы, я благодарна, мистер Йанмен, за то, что нашли время сообщить мне об этом. И я, и мой муж будем рады видеть вас, если устроит, сегодня.

О своем разговоре я немедленно сообщила Джимми; он, выслушав меня, согласился, что необходимо рассказать мистеру Йанмену историю Ферн.

– Учителя должны относиться к ней снисходительно. Мне будет неприятно, если они начнут на нее жаловаться.

Мистер Йанмен покачал головой и вздохнул.

– Очень хорошо, что вы решили довериться мне. Это многое объясняет. Даже то, что она хочет избавиться от прежнего имени. Возможно, ее плохое поведение было на самом деле протестом непониманию, просьбой о помощи. Бедное дитя! Можете быть уверены, я сохраню все это в тайне и сделаю все, что в моих силах, дабы помочь ей.

– Пожалуйста, не стесняйтесь звонить нам, если возникнут трудности.

– Мы поступили правильно, сообщив ему обо всем, – сказал Джимми мне, выходя из дома. – Он очень интеллигентный и порядочный человек, надеюсь, теперь все будет хорошо.

Я чувствовала, что все гораздо сложнее, чем это представляет себе Джимми, что все обернется серьезными проблемами. А через некоторое время убедилась, что предчувствие меня не обмануло.

Миссис Бредли пришла ко мне в кабинет очень расстроенная, слезы катились по ее щекам.

– Что случилось, миссис Бредли? Неужели что-то с вашей семьей?

Я встала, усадила ее в кресло и протянула стакан с водой.

Она покачала головой, затем, выпив воды, глубоко вздохнула и излила свою печаль.

– Из кассового фонда пропало триста долларов. Такого не случалось с тех пор, как я поступила сюда на службу, а ведь вы знаете, Дон, с тех пор прошло немало времени.

– Вы уверены, что они пропали?

– Флоренс и Эйнес пересчитали все до цента, нет никаких сомнений – они исчезли.

Я присела рядом. Миссис Бредли была слишком вежливой, чтобы сказать то, что я предполагала. Она ждала моего вопроса, но я пыталась избежать этих слов...

– Как вы думаете, что с ними случилось? Может, это ошибка?

– Вы знаете, Дон, я не пошла бы к вам, не проверив всего досконально; естественно, я проверила все счета, все доходные листы от кафе, казино, от других услуг и убедилась, что ошибки нет. Деньги украдены. Я работаю со своими сослуживцами много лет и уверена в них на сто процентов, во всех, да, во всех, кроме одного.

Ее слова упали как камень.

– Вы сказали ей об этом?

– Нет. Она была с нами, когда мы все это проверяли, и, конечно, знала, что мы обнаружили пропажу, но за все время не вымолвила ни слова.

– У нее был доступ к деньгам?

Миссис Бредли кивнула, глаза ее снова наполнились слезами.

Мне было очень тяжело, голова стала словно свинцовая, в висках стучало.

– Другого объяснения я не нахожу. Как только мы закончили работу, она сказала, что ей нужно идти делать домашние уроки. Напоследок я спросила, не знает ли она что-нибудь о судьбе пропавших денег, но она покачала головой и удалилась. Мне очень жаль, что пришлось обратиться к вам, боюсь, вас это очень расстроило.

– Нет, нет, миссис Бредли. Вы поступили совершенно правильно. Мой муж ничего не знает об этом?

– Нет, я никому ничего не говорила, а также попросила служащих держать это в секрете. Могу вас заверить, что никто из них не проболтается.

– Очень хорошо, я сама займусь этим. Казалось, она снова расплачется. Я ободрила ее и помогла подняться:

– Не думайте об этом, все будет в порядке.

– Спасибо, Дон.

С этими словами она покинула мой кабинет.

Мне стало холодно. Я вспомнила, что, когда мы уезжали из Нью-Йорка, в чемоданчике Ферн была пачка денег. Возможно ли, что все, что нам рассказала Ферн, – ложь? Откуда у Ферн столько денег? Может, она обокрала Клейтона?

Я решила разобраться во всем сама, не привлекая Джимми, и поспешила домой. В холле я встретила миссис Бостон, которая сообщила, что несколько минут назад Ферн отправилась в свою комнату.

Войдя к ней, я обнаружила ее лежащей на кровати и читающей роман.

– Мне казалось, что ты отправилась домой выполнять домашнее задание.

– Это невежливо – следить за людьми.

– Никто за тобой не следил; я узнала об этом от миссис Бредли и пришла проверить. Почему ты его еще не делаешь?

– Я сказала так миссис Бредли только потому, что мне захотелось уйти. Это, наверное, самая скучная работа в отеле, мне до смерти надоело там торчать. Может быть, лучше работать официанткой?

Я ничего не ответила на это, только пристально на нее посмотрела; как мне показалось, она виновато отвела глаза.

– Скажи, пожалуйста, не повлияла ли пропажа денег на твое желание сменить место работы?

– Я не знаю, куда исчезли деньги, разве миссис Бредли утверждает, что их украла я?

Она злобно сверкнула глазами.

– Нет, но, возможно, ты поможешь нам их разыскать?

– Я не знаю, чем могу помочь, может, она сама их потеряла, а может, не взяла плату с тех женщин: они выглядели бедными, и миссис Бредли, должно быть, пожалела их.

– Все эти люди работают здесь долгие годы, я полностью доверяю им.

– А мне ты доверяешь? Я не крала их.

– Доверяю, Ферн. Может, у тебя все-таки есть какое-нибудь предположение насчет того, где они могут находиться? Может быть, их поместили не в тот отдел?

– Я их не видела, – резко сказала она, глядя в пол.

– Почему ты сразу не пришла ко мне и не сообщила о том, что хочешь уйти, это было бы лучше, чем лгать. Ты всегда можешь обратиться ко мне, если тебе что-нибудь понадобится.

– Я не крала денег, – повторила она. – Кстати, сегодня я собиралась сказать тебе об этом.

– Хорошо, давай оставим эту тему. Ты уже выполнила домашнее задание?

– Нет, но я выполню его позже.

– Давно ли ты читаешь подобные вещи? – спросила я, глядя на открытый роман, лежащий на ее кровати.

– Не знаю, они не порнографические, если тебя это беспокоит.

– Я просто подумала, что они для взрослых.

– Нет, мне нравится читать истории. Ты хочешь забрать их?

– Нет.

– Да, я знаю, Клейтон тоже хотел отобрать их у меня, ты такая же, как он. Да, да, такая же жадная.

Она вся тряслась от злобы. Я подошла ближе и положила руку ей на плечо, но она сбросила ее и заверещала, сжимая руки в кулаки:

– Я не брала этих денег! Не брала, даже не видела! Миссис Бредли – старая ведьма, а ты настолько глупа, что поверила ей, Дон. – Она выбежала из комнаты.

– Ферн, – закричала я ей вслед, но она уже сбегала по ступенькам.

Внизу стояла миссис Бостон.

– Ах, – воскликнула я, – мне не удалось с ней справиться.

– Вряд ли кому-нибудь удастся с ней справиться, – заметила миссис Бостон, покачав головой и снова принимаясь за свою работу.

Я вернулась в отель. Некоторое время спустя ко мне в кабинет вошел Джимми. Он был очень огорчен и озлоблен. Сел в кресло и, уставившись на меня, низким голосом изрек:

– Что случилось с Ферн?

В воздухе запахло грозой, по комнате защелкали электрические разряды.

– Джимми, мне кажется, что Ферн взяла деньги из кассы. – И прежде, чем он мог что-то возразить, я рассказала все, что узнала от миссис Бредли.

Он молча выслушал, а после обхватил голову руками.

– Зачем ей понадобилось красть деньги, к тому же у нас? Ведь у нее есть все, что она хочет.

Я рассказала о том, что нашла в ее чемоданчике деньги, когда мы были в Нью-Йорке.

– Это только доказывает, что у нее были деньги, больше чем достаточно, и не было причин воровать.

– Люди иногда крадут по другим причинам.

– Она не могла украсть у нас. Как ты могла поверить в это! Как ты могла обвинить ее в этом!

– Я не обвиняла ее в этом. Я спросила, знает ли она что-либо по этому поводу, а она впала в истерику.

– Это моя забота. Ты ведь знаешь, какая она чувствительная после того, что с ней случилось. – Он вздохнул. – Ты должна быть более обходительной с ней, Дон. Она прибежала ко мне и так горько рыдала, что я думал, мне не удастся ее успокоить. Мой носовой платок можно выжимать, такой он мокрый от слез.

– Мне очень жаль, Джимми.

– Я пообещал ей, что ты извинишься.

Его слова просто ошарашили меня, он был так зол. Слезы навернулись на глаза, но я сдержалась.

– Я ничего дурного не сделала, – спокойно ответила я.

– Не то чтобы ты что-то сделала, но ведь ты понимаешь, как расстроилась Ферн.

– Хорошо, Джимми, я извинюсь, если ты считаешь это нужным.

– Да, Дон, я считаю, что это нужно. И, пожалуйста, если возникнут подобные проблемы, прежде чем что-либо предпринять, посоветуйся сначала со мной.

У меня на глазах снова показались слезы. Но он не мог их больше видеть, потому что повернулся к двери и уже собирался уходить.

– Джимми! – крикнула я.

Он обернулся.

– Что?

– Как ты думаешь, кто мог взять эти деньги?

– Не знаю, Дон. Миссис Бредли довольно стара, я не удивлюсь, если однажды она найдет их под своими бумагами, – ответил он и вышел.

Неожиданно я осознала, какой слепой бывает любовь; как быстро она затуманивает глаза, изменяя краски, путая добро со злом; она – опиум, феерическая комедия, маскарад.