Текст книги "Изумрудные ночи. Дилогия (СИ)"
Автор книги: Вирджиния Браун
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)
С трудом Бетани медленно повернулась в направлении, куда указал проводник. Дыхание у нее перехватило, сердце оборвалось. Над рекой были натянуты крученые канаты, к ним шнурами крепились дощечки, на которые нужно было наступать. Мост слегка раскачивался под порывами ветра, усиливавшегося близостью реки.
Бетани тряхнула головой, не в состоянии поверить.
– Вы хотите сказать, что этот свитый из травы мостик будет служить нам в качестве переправы? – Ее взгляд переместился с Трейса на раскачивающиеся в шестидесяти футах над бурлящей темной водой тонкие желтоватые канаты. Когда ее глаза, оторвавшись от моста, вернулись к Трейсу, она объявила:
– Я не стану этого делать.
– Вы же переправлялись по подвесным мостам раньше, – заметил Трейс. – Чем вас не устраивает этот?
– Этот мост выглядит слишком опасным.
– Его используют на протяжении сотен лет. – В голосе Трейса слышалось негодование, – еще один денек он наверняка протянет.
– Вот этот мост? – переспросила она, повысив голос. – Он выглядит так, словно вот-вот распадется на части!
– Дорогуша, – вмешался Бентворт, – я понимаю, что вид у него ужасен, но такие мосты в самом деле очень надежны. Индейские чака камайокс, или хранители мостов, раз в год или в два года строят новые мосты. Из койо, чрезвычайно крепкой травы. А так как этот мост является одной из переправ, которых не миновать по дороге в Куско, я ничуть не сомневаюсь, что с ним все в порядке.
– Послушайте, – вмешался Трейс, уже не скрывавший своего раздражения. – Я не вижу причин вдаваться в длительные разъяснения, когда и так понятно, что нужно делать. Если вы, мисс Брэсфилд, намерены ехать с нами дальше, вам придется вместе со своим мулом переправиться через реку. Если нет – оставайтесь тут. Или направляйтесь обратно в Абанкай. Это не так уж далеко. Заведете новых друзей, начнете новую жизнь. Уверен, вы будете в центре внимания.
Бетани сжала зубы и взглянула в сторону отца, но тот был увлечен устройством моста. Он исследовал поперечные каменные штыри, вделанные в скалу, к которым крепились канаты. Бетани посмотрела на ухмыляющуюся физиономию Трейса и ядовитым голосом произнесла:
– Если переправитесь вы, то переправлюсь и я. Но вы пойдете первым.
Тот пожал плечами.
– Если мост недостаточно прочен, мисс Брэсфилд, он может выдержать одного или двоих, а потом… поистершиеся концы лопнут, и все полетят вниз. Вы об этом не подумали?
– Разумеется, нет. – Она снова посмотрела на реку, на выглядящий таким ненадежным подвесной мост, покачивающийся на ветру. – Но если я пойду первой, я могу упасть…
– Хватит предположений, – отрезал Трейс, отворачиваясь, чтобы отдать распоряжения индейцам-носильщикам. Они послушно стали спускаться вниз по скалистому берегу, предпринимая неимоверные усилия, чтобы не соскользнуть вниз, потом начали переправляться по мосту.
Бетани затаила дыхание. Веревки с жалобным скрипом раскачивались из стороны в сторону с каждым шагом, сделанным идущими над скалистым обрывом людьми. Из расселин между поросшими мхом камнями стекала вода, на скалах, обступивших реку, причудливым узором разрослась трава. В шестидесяти футах под обутыми в сандалии ногами индейцев неслись беснующиеся потоки.
– Теперь мулы, – скомандовал Трейс, когда носильщики оказались на противоположном берегу. Он обернулся к Бетани:
– Хотите первой?
Она с трудом сглотнула. Ладони неожиданно вспотели, кровь так зашумела в ушах, что звук этот по силе был сравним с рокотом бурлящей на дне ущелья воды.
– Н-н-нет, – запинаясь, пробормотала она. Ей пришлось прикусить нижнюю губу, чтобы унять дрожь. – Дайте мне минуту… Я должна сама вести своего мула?
– А как насчет того, что вы можете сами о себе позаботиться? – Губы Трейса тронула едва заметная усмешка. Когда же Бетани, сделав судорожное движение ртом, согласно кивнула, в лице его что-то неуловимо изменилось, и он добавил уже значительно мягче:
– Но если вы считаете, что из-за мула у вас возникнет слишком много проблем, я возьму…
– Нет! – Бетани покачала головой. – Нет, я сама.
– Хорошо, мисс Брэсфилд, как скажете. – Трейс вернулся к остальным, и через несколько минут Бентворт, Броди и Риган были на другом берегу. Не переправились лишь профессор, Бетани и Трейс. – Кто следующий? – невинно поинтересовался проводник, переводя взгляд с Бетани на ее отца.
– Я, – принял решение Брэсфилд, а потом предложил: – А потом я вернусь и переведу твоего мула, Бетани. Нет, я настаиваю. Это самое меньшее, что я могу сделать.
– Папа, в самом деле, – запротестовала Бетани. – Я все сделаю сама. Просто мост слишком сильно качается, а мул у меня очень упрямый. Но я говорила, что в состоянии справиться, о чем мистер Трейс столь любезно мне напомнил, и я справлюсь. Иди. Я за тобой.
– Прекрасная идея, – произнес Тейлор. – Сначала вы, профессор, потом ваша дочь, а я замкну шествие. Если ее мул вздумает заартачиться, один из нас придет на помощь.
– Почему это только мой мул вызывает подобные подозрения? – возмутилась Бетани. – Я начинаю думать, что вы специально выдали мне такого мула, чтобы отомстить, мистер Тейлор.
Тот усмехнулся.
– Нет, не специально, единственно из-за того, что это не пришло мне в голову. – Он взмахнул рукой, указывая на узкую дорожку. – Ну? Мы трогаемся?
Бетани глубоко вздохнула и направилась вслед за отцом по проделанной в скалах тропинке. Когда она вывела их к мосту, Бетани на секунду зажмурилась. Ей почудилось снизу ледяное дыхание смерти, оно обволакивало ее, порывы ветра играли прядями ее волос, проникали сквозь одежду. У края реки мул встревоженно зафыркал. Она сильно натянула уздечку.
За спиной раздался голос Трейса:
– Ваша очередь, мисс Брэсфилд.
Бетани почувствовала спазмы в желудке. Она шагнула вперед и, ощутив, как закачался мост, с трудом удержалась, чтобы не закричать. Ей пришлось перехватить уздечку влажными ладонями, чтобы крепче натянуть ее. Казалось, мост задрожал вместе с нею, и Бетани, набравшись духа, бросила взгляд вперед на идущего на небольшом расстоянии отца. За ним, прижав уши, вышагивал его мул.
– Не смотри, – приказала она своему мулу, услышав, что тот снова принялся нервно пофыркивать. – Не смотри вниз!
Каждый сделанный животным шаг вызывал у него отчаянную дрожь; Бетани, которая одной рукой придерживала его, а другой вцепилась в веревочные перила, изо всех сил старалась не глядеть себе под ноги. Она слышала дыхание Трейса позади, чувствовала, как все вибрирует под ногами, и сама трепетала как осиновый лист.
– Продолжайте идти, – услышала она голос Трейса, перекрывший рокот воды, когда она остановилась было над серединой реки, чтобы взглянуть на бушующий стремительный поток, несшийся далеко внизу. Обезумевший, казалось, поток воды клокотал, увлекая за собой все, что попадалось на пути. Бетани увидела, как целое дерево исчезло в бурлящих глубинах, потом на мгновение показалось вновь, прежде чем окончательно скрыться под водой.
Похолодев от ужаса, Бетани не могла больше заставить себя сделать хотя бы один шаг по угрожающе раскачивающемуся мосту. Ее мул принялся бить копытом по подложенным под ноги дощечкам, от чего вибрация только усилилась.
– Продолжайте идти! – снова заорал Трейс. Бетани бросила на него взгляд, полный отчаяния.
– Я не могу… Я не могу!
– Вы должны! – ответил он и сделал шаг по направлению к ней. Мост опасно накренился, и Бетани услышала, как заскрипели канаты.
– Нет! Не приближайтесь, мы упадем! – Она сделала шаг вперед, другой, и тут мул заупрямился. Она посмотрела на отца, ободряюще машущего ей рукой с той стороны, но не могла разобрать, что он кричит, лишь видела, как шевелятся его губы. Шум реки и слепой ужас поглотили все вокруг.
Неожиданно осознав, что Трейс стоит рядом, поддерживая ее под локоть и вырывая из рук уздечку, она попыталась было сказать ему, что справится сама. Но слова не шли с языка. Одного взгляда на расширенные, наполненные ужасом глаза и бледное напряженное лицо девушки хватило Трейсу, чтобы понять, что пора брать ситуацию под контроль. Ее мул заволновался. Стоило волнению перерасти в панику, как всем грозила опасность быть сброшенными в бездну. Он протянул руку к животному.
В этот самый момент по причине, ведомой лишь ему одному, мул вдруг ринулся вперед. Прижав длинные уши к спине, он устремился по узкому мосту, потащив Бетани за собою. Ее отчаянные попытки высвободить пальцы, запутавшиеся в уздечке, не приносили результата, так как мул неуклонно тянул ее. Ей приходилось бежать вровень с храпящим зверем, чтобы избежать необходимости передвигаться волоком. Кричать или звать на помощь было уже некогда. Она лишь следила, чтобы ноги ее переступали по перекладинам моста, мелькающим перед глазами, приближая ее к противоположному берегу.
Ноги двигались с бешеной скоростью, подстраиваясь под темп, заданный хрипящим и фыркающим мулом, пару раз она оступалась и чуть не падала, но отчаянным усилием сохраняла равновесие.
Бетани различала крики Трейса, раздававшиеся сзади, но шум воды в реке и гул крови в ушах не давали разобрать слов. Сейчас существовало лишь стремление уцелеть, инстинкт самосохранения, благодаря которому она не падала и была уже всего в нескольких футах от каменистого берега.
К тому моменту, когда мул вскарабкался на гранитное основание моста, Бетани едва могла дышать от пережитых напряжения и ужаса. На испытующий взгляд отца она ответила слабой улыбкой:
– Я сделала это.
– Да, сделала, – согласился он, нахмурив брови, – но почему ты бежала? Бетани, это опасно.
Говорить она не могла. Она просто смотрела на него. Бежала? Она могла выбирать? Вдруг дико захотелось расхохотаться, но она сдержалась. Отец мог решить, что это истерика, к тому же она не была уверена, что, начав смеяться, сумеет остановиться. Прислонившись к злосчастному мулу, она только покачала головой.
Бетани не была готова к тому, что чья-то твердая рука схватит ее за запястье и заставит обернуться. В глазах Трейса Тейлора кипела ярость.
– Что, черт побери, вы хотели доказать этой гонкой по мосту? – Он грубо тряхнул ее, едва она собралась протестовать. – Хочу хоть немного встряхнуть ваши мозги! – прорычал он и устремил тяжелый взгляд на вступившего в разговор профессора.
– Эй, слушайте, Тейлор! Вы разговариваете с моей дочерью. Вам следует…
– Тогда сделайте это сами! – Трейс развернул ее обратно и подтолкнул к отцу. – Если она еще раз выкинет фокус вроде этого, я покидаю экспедицию и можете искать себе другого проводника.
Не на шутку разъяренный, он начал подниматься по склону вслед за Бентвортом и всеми остальными. Бетани посмотрела в сторону отца. Она не произнесла ни слова, не выказала никакого протеста и теперь лишь пожала плечами. Она перешла через мост, не причинив себе и другим никакого ущерба, а все прочее не имело значения.
На ночь лагерь разбили на каменистом плато неподалеку от дороги. Когда улеглось чувство огромного облегчения, охватившее Бетани, почувствовавшую твердую землю под ногами, она вспомнила ярость Трейса, позволившего себе так грубо и высокомерно обращаться с ней. В мрачной решимости она отправилась на поиски и обнаружила его там, где были привязаны мулы.
– Вы не имеете права кричать на меня! – накинулась она на обидчика, хватая его за руку примерно так же, как он проделал это несколькими часами раньше, и разворачивая его лицом к себе. – И чтобы вы знали, мистер Тейлор, я побежала по мосту не специально!
– Неужели? – Его брови насмешливо взметнулись вверх. – Видимо, мне показалось.
– Впечатления бывают обманчивыми!
– Я об этом слышал. – Запустив руку в густые черные волосы, он несколько секунд смотрел на нее, вглядываясь в ее сердитое лицо. Потом губы его изогнулись в едва заметной улыбке, и он покачал головой. – Ладно. Вы не специально побежали по мосту. Я вам верю. Теперь вам лучше?
– Ненамного, – отозвалась она.
– И что же нужно сделать, чтобы вы почувствовали себя лучше? – спросил он таким нежным, бархатным голосом, что Бетани на мгновение показалось, будто они одни во всем мире и не существует этих сидящих вокруг неяркого костра людей.
– Я не понимаю, что вы имеете в виду, – промолвила она, оглядываясь через плечо. Огонь был разожжен совсем близко, и пламя отбрасывало свет на Броди и Ригана, людей, нанятых Бентвортом.
– Уверен, что понимаете. Вы рассердились на меня. Мы уже однажды говорили начистоту. Может быть, стоит попытаться еще.
Легкая дрожь пробежала у нее по спине, и она плотнее укуталась в индейскую шаль.
– Мне бы не хотелось, чтобы вы совершенно отказывали мне в способности соображать, мистер Тейлор, – спокойно произнесла Бетани. – Я прекрасно отдаю себе отчет в том, что присутствие женщины причиняет вам массу неудобств, но буду очень признательна, если вы согласитесь, что это не настолько тяжело, как вы себе представляли.
– Согласился бы, будь это правдой, но так как…
– Вы знаете, что я не причинила никаких хлопот! – воскликнула Бетани, топнув по земле ногой. – Если не считать болезни, вызванной высотой, но не я одна от нее страдала.
– Не вы одна, – согласился Трейс. Он водрузил шляпу обратно на голову, из-под полей наблюдая за игрой отблесков пламени на ее точеных чертах и за тем, как на них моментально отражаются все обуревающие ее чувства. Минуту помолчав, он вдруг сказал:
– Вы очень бескорыстная женщина, мисс Брэсфилд.
Бетани вопросительно посмотрела на него:
– Что это значит?
Трейс пожал плечами:
– То, что обычно вкладывают в это слово. Я знаю не так уж много людей, готовых пожертвовать жизнью ради родителей, а вы пошли на это. Вы не только пожертвовали тем, чем хотели бы заниматься, но добровольно позволили себя поработить человеком, слишком погруженным в себя и свои устремления, чтобы даже заметить это.
– Не думаю, мистер Тейлор, что это касается вас! Вы вышли за пределы допустимого, и я отказываюсь слушать…
– Это правда, – Трейс схватил ее за запястье, когда она сделала попытку уйти, и снова повернул лицом к себе. – Я говорю вам это потому, что… как друг.
– Друг? – Горячие слезы навернулись ей на глаза. – Мне кажется, вам неизвестно, что обозначает это слово!
Увлекая девушку за собой в тень высокого валуна, прочь от посторонних взглядов, не обращая внимания на ее протесты, Трейс продолжал:
– Подумайте над этим. Узнает ли ваш отец, если у вас появятся иные заботы? Задумается ли он об этом? Его интересует лишь возможность иметь способного ассистента. Разве не так?
Бетани попыталась было вырваться, но он стремительно схватил ее за плечо.
– О, нет, Бетани, от чего-то вы можете убежать, – хрипло прошептал он, – но есть вещи, от которых убежать нельзя…
Внутри нее боролись противоречивые чувства.
– Дай мне поцеловать тебя, Бетани, – еле слышно произнес он. Ее слабые протесты не остановили его губ, сначала слегка, потом более настойчиво прильнувших к ее рту. Инстинктивно Бетани закрыла глаза, по телу пробежала дрожь.
Она хотела сказать ему, чтобы он остановился. Но разум отказывался повиноваться, руки ослабели. Когда он на секунду оторвался от нее, Бетани глубоко и судорожно вздохнула, изо всех сил стараясь побороть волну ответного желания, захлестнувшую ее при первом его прикосновении. Откуда у него эта власть, эта способность заставлять ее терять контроль над собой, способность… пленять ее?
Вдруг она все поняла. Долгие задумчивые взгляды Трейса Тейлора и короткие вспышки заботливости – не что иное, как до отточенности разработанная тактика совращения, и весьма эффективная. Она не поддастся на его уловки, на все эти объятия и поцелуи.
– Довольно! – выкрикнула она, отстраняясь.
Трейс чувствовал, с какой скоростью бьется ее пульс, видел, как подрагивает прожилка у нее на шее, когда Бетани откинула назад голову. Глаза ее были зажмурены, губы слегка приоткрыты, и, несмотря на ее возглас, он знал: она не хочет, чтобы он останавливался.
– Ты не это имела в виду, – прошептал он, она не возразила.
Их окружали темные тени, свет от костра не проникал в убежище за скалой. Казалось, они отделены от всего мира, и Трейс, не в силах совладать с собой, еще крепче обнял Бетани, чувствуя, каким отзывчивым стало ее тело и как неистово бьется ее сердце у его груди. Его руки соскользнули со спины девушки на бедра; прижимая нежные формы к своему мускулистому телу, он чувствовал ее судорожное дыхание.
От смущения Бетани готова была провалиться сквозь землю. Но она жаждала новых поцелуев, и собственная реакция хотя и не была неожиданной, испугала и поразила ее. Каким-то образом ее руки обвились вокруг его шеи, грудь прижалась к его сильному торсу, а губы отвечали на поцелуи с такой страстью и пылкостью, о которых она и не подозревала.
Бетани удивилась себе не меньше Трейса и, когда он повлек ее дальше в тень, подчинилась беспрекословно. Она дрожала всем телом и могла думать лишь об охватившем ее неистовстве, заставлявшем ее страстно желать прикосновений губ Трейса, его ласк. На какое-то время она потеряла способность думать. Небывалой силы эмоции, захлестнувшие ее, отодвинули на задний план все другие чувства; подобного она не испытывала с тех пор, как Стефен… нет, никогда она не ощущала таких страстных порывов, сотрясающих теперь ее тело. Стефен был слишком хорошо осведомлен о ее воспитании, чтобы целовать ее так, как это делал Трейс Тейлор. Его поцелуи были легкими и приятными, касания нежными, едва уловимыми. В его объятиях, в отличие от объятий Трейса, не было ни страсти, ни мучительного восторга.
На секунду ее пронзило воспоминание о свидании Трейса с незнакомой женщиной в комнате гостиницы в Хуанкайо, но его рука, скользнувшая вдоль ключицы и вниз под легкую блузку, заставила ее забыть обо всем. Горячая ладонь, легко накрыв ее грудь и еле коснувшись мгновенно затвердевшего соска, породила всплеск какого-то глубокого первобытного чувства. Обжигающая волна прокатилась по всему телу.
Вцепившись обеими руками в его плечи, Бетани не могла не почувствовать их силу. Мускулы под ее пальцами были тверды, будто изготовлены из стали, и она затрепетала, когда он не обратил внимания на ее слабую попытку отвести его руки от груди. Он мог сделать с ней все что угодно, и она не в силах была остановить его. Сколько бы усилий она ни предпринимала, он с легкостью справлялся с любыми попытками отстраниться от него.
– Трейс, нет, – отчаянно зашептала она, когда он обхватил набухший кончик груди большим и указательным пальцами и принялся массировать, вызвав почти болезненное, но сладострастное ощущение. Глубинные частички ее тела, о существовании которых она раньше и не подозревала, горели огнем, и она тихо застонала.
– Ты же не хочешь, чтобы я останавливался. – От его сиплого голоса у нее по спине пробежали мурашки.
– Да! Мой отец… все остальные… О Господи, что ты делаешь?
Его голова наклонилась, и губы повторяли путь, который до этого проделали руки; она инстинктивно выгнулась навстречу, вместо того чтобы отстраниться. От этого движения она оказалась вплотную прижатой к нему и могла чувствовать, как его мощное тело вдается в упругую поверхность ее живота. Руки Трейса обвились вокруг нее, он обхватил ее за бедра и приподнял. Ртом он вновь нашел ее губы, язык сильным толчком проскочил мимо них, дрожащее тело обволакивало его бедра.
Озадаченная изменением, происшедшим с его телом – ведь у него не всегда есть этот твердый холмик, разве нет? – Бетани еще более недоумевала по поводу того, что происходило с ней самой: где-то глубоко, в самом низу живота, разгорелся огонь, от которого ее бедра охватила неистовая жажда его прикосновений. Это же нехорошо! Это ненормально! В том, что они делали, не могло не быть чего-то определенно неестественного, иначе это не связывалось бы с восхитительным ощущением непристойности.
С совершенно удивительной для себя смелостью она начала поигрывать с его языком, жадно изучающим ее приоткрытый рот. Она почувствовала, как он содрогнулся от этого робкого ответа, и поняла, что он тоже в ее власти. Это очень справедливо, смутно подумалось ей, ибо он совершенно вымотал ее. Одна лишь его рука, просто поглаживающая и даже слегка царапающая ее обнаженную грудь, заставляла ее плавиться в его объятиях. Чувствует ли он хоть десятую долю того, что заставляет чувствовать ее своими ласками и поцелуями?
– Трейс… Я не понимаю, что со мной. – Она почувствовала, как от ее полувсхлипа руки его напряглись.
Некоторое время он ничего не говорил. Он не мог. Его мужские желания достигли той остроты и силы, что он не решался сказать хоть что-нибудь, пока не возьмет себя в руки. Дьявол, как ей удается так быстро привести его в это состояние? Один взгляд на Бетани, на ее бледное классическое лицо, на тяжелую копну светло-каштановых волос, сверкающих на солнце подобно дорогому шелку, заставлял его забывать обо всем, кроме желания прижимать ее к себе.
Тяжело дыша, он ослабил тесное объятие. Когда он заговорил, его голос звучал глухо и натянуто:
– Знаю, что не понимаешь. Не теперь. Однажды, когда настанет срок и ты будешь готова, ты поймешь.
Ровный лунный свет посеребрил скалы вокруг них, укрывшаяся в тени Бетани в изнеможении прильнула к Трейсу. Щека ее покоилась у него на груди, она чувствовала, как ровно и сильно бьется его сердце.
– С тобой? – Она не смогла удержаться от этого вопроса, хотя была совсем не уверена, что хочет получить на него ответ. В голове у него не было мыслей о женитьбе; она в этом не сомневалась. А если нет, что же тогда?
Трейс не нашел в себе достаточно сил, чтобы сказать правду. Да, черт возьми, он и сам точно не знал, что происходило. Он, так же, как себя самого, клял Бентворта, по чьей вине создалась эта ситуация. Нужно не быть дураком и немедленно выйти из игры. Но он не мог этого сделать, и, пока он не убедит Бетани остаться в Кусто, проблемы сохранятся.
– Может, – уклончиво ответил он, – если ты захочешь.
Его ответ поверг ее в еще большее замешательство. Если она захочет? Уж не означает ли это, что сам он не хочет? Или для него это не имеет значения?
– Чего ты хочешь? – услышала она собственный голос, и по тому, как Трейс напрягся, поняла, что вопрос ему не понравился.
– Я не могу ответить.
– Не можешь или не хочешь? – не отступала она. И чего она спрашивает, недоумевала Бетани, внутри же нарастала горечь.
– Скажем так, для меня еще слишком рано, чтобы я понял точно, чего я хочу. – Он снял ее руки со своих плеч и задержал их в ладонях. На губах его появилась кривая улыбка. В его прошлом ему не раз задавали подобные вопросы. Они могли по-разному формулироваться, но спрашивали всегда об одном и том же. И он не намерен был давать какие-либо обещания. – Я не могу позволить себе быть связанным, – проговорил он так буднично, будто они обсуждали погоду. – Это только усложнит все.
Бетани чувствовала, как щеки ее покрываются красными пятнами, а на глазах проступают слезы разочарования. Она высвободила пальцы и кивнула:
– Конечно. Мне тоже так кажется. Я думаю, мне было просто… любопытно.
С кроткой улыбкой он переспросил:
– Любопытно? И это все… лишь удовлетворение любопытства?
Бетани изобразила удивление.
– Ну конечно! Не могли же вы вообразить что-то большее!
– Когда дело касается женщин, – сухо проговорил Трейс, – что бы мужчина ни думал, он всегда окажется неправ. Нет, прелестная Бетани, я не придавал никакого значения обычному поцелую, рад, что и вы тоже.
Бетани отступила на шаг назад и заставила себя широко улыбнуться.
– Теперь, когда все выяснено, я полагаю, мне лучше вернуться к костру. Папе будет интересно, что мы тут делаем.
– Не ему одному, – пробормотал Трейс вслед пошедшей прочь девушке.
