Текст книги "Новогодняя командировка (СИ)"

Автор книги: Виолетта Роман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

Глава 13

– Что там? – спрашиваю, зажмурившись, пока Максим, размотав бинт, обрабатывает мой палец.

– Все уже намного лучше, – произносит с улыбкой в голосе, нанося прохладную мазь на рану. В ответ на эти слова награждаю шефа недоверчивым взглядом.

– Я теперь похожа на Франкенштейна, – вздыхаю от досады. – Какой ужас. Я теперь урод. Никто меня не полюбит такую, – хнычу, позволяя себе побыть капризной. Максим заканчивает манипуляции с моим пальцем и поднимает на меня насмешливый взгляд.

– Мила, не болтай глупости, ты все так же прекрасна, как раньше, – заявляет серьезным тоном. Впиваюсь в синеву его глаз, не веря собственным ушам. Сейчас он так заботлив, так нежен со мной. От этой ласковой улыбки его губы кажутся невероятно красивыми, а морщинки в уголках глаз делают его милым. Если бы этот мужчина становился таким почаще, я была бы уже без ума от него.

Максим разрывает наш зрительный контакт первым. Поднявшись, собирает с тумбочки все лекарства и укладывает их в специальный коробок. Смотрю на то, с какой аккуратностью он расставляет там скляночки, и улыбка сама собой на губах появляется.

– Что? – заметив мое веселье, вопросительно смотрит на меня.

– Нужно было разрезать палец, чтобы вечно недовольный мной шеф наконец-то сделал мне комплимент, – протягиваю я. – Дорого твое внимание стоит.

Дрогнув, уголки его губ слегка приподнимаются в смущенной улыбке.

– Лучше скажи, где ты была вчера с этим… Олегом? – имя парня он произносит так, будто ему безумно неприятно это делать.

– Умираешь от любопытства, да? – не могу удержаться от того, чтобы не поддеть его. Максим замирает, несколько мгновений молча смотрит на меня, будто на несмышленого ребенка. А потом, так ничего и не ответив, удаляется в сторону кухни.

Оставшись одна, устраиваюсь поудобнее на кровати. Вот уже два дня нахожусь на постельном режиме. Нет, чувствую я себя просто прекрасно. Но Максим велит мне лежать. А я и не против. Читаю книги, смотрю телевизор и болтаю с шефом, пока тот старательно готовит нам ужины и обеды.

С того злополучного вечера между нами все сильно поменялось… Я и подумать не могла, что несчастный случай настолько сблизит нас с Максимом, что поездка в больницу откроет в моем вредном и грубом шефе совершенно новые черты и грани, и он раскроется передо мной как заботливый, обходительный мужчина.

О прошлой ссоре между нами не было сказано ни слова. Я тактично молчала, а Максим упорно делал вид, будто ничего не произошло. Все эти дни шеф прогуливал работу, предпочитая проводить большую часть времени со мной, и лишь пару часов в день он уделял стройке.

Воспоминания о том вечере никак не давали мне покоя. Выпады Максима в мою сторону из-за прогулки с Олегом. Неужели в нем ревность взыграла?

А когда он увидел меня в кухне, в луже крови, выглядел таким испуганным, я помню, как тряслись его руки. Но, несмотря на это, действовал он быстро и четко. Рядом с Максимом я чувствовала себя под надежной защитой. Несмотря на обуревавший меня страх, понимала, что ничего со мной не случится. Он не позволит.

– Ох, Мила, – протягиваю я задумчиво. – Ты начинаешь вляпываться в совершенно ненужную тебе историю. Ведь с каждым днем все меньше и меньше вижу в нем начальника. Максим в моих глазах – привлекательный мужчина, вызывающий у меня все больше симпатии и интереса.

Устроившись с книжкой, пытаюсь читать. Но спустя минут пятнадцать, резко распахнув дверь, в комнату входит Максим. Со шваброй и ведром в руках.

– Уже два дня полы не мылись, – ворчит он, а я, не отрывая глаз от текста, пытаюсь сдержать улыбку. Вот он – прежний чистюля и педант – никуда не делся и не собирается исчезать.

Пока Максим старательно выжимает тряпку, стоя спиной ко мне, я незаметно наблюдаю за ним.

Черт, до чего сексуально он смотрится со шваброй. Так красиво перекатываются мышцы его спины от каждого движения. А эти упругие ягодицы, обтянутые тканью спортивных штанов, так и притягивают мой взгляд.

Слежу за тем, как старательно, пыхтя от усердия, он моет полы, и вспоминаю первый день пребывания в этой квартире. Как Максим издевался надо мной, заставляя бороться с не выводимыми пятнами. И будто по волшебству, в голове возникает интересная идея.

– Максим, вот там участок пола ты пропустил, – указываю ему на место у стены под тумбочкой. Проследив по указанному мной направлению, шеф хмурится, но послушно вытирает. Злодейски хихикнув про себя, делаю вид, будто все еще занята чтением романа.

– И вот тут не домыл, – делаю замечание, когда он, наконец-то покончив с комнатой, с усталым вздохом выпрямляется во весь рост.

– Мила, – то ли стон жалобный, то ли протест. И смотрит на меня так умоляюще.

– Что Мила? – удивляюсь с невинным видом. – Я просто хочу, чтобы все было чисто, – развожу руками, копируя его недавнее поведение.

– О чем там у тебя книга? – спрашивает, давая понять, чтобы я меньше по сторонам смотрела.

– Максим, ты такой обидчивый, ей-богу. Я же за дело переживаю. Чтобы мы с тобой лишней пылью не дышали, – вытаращив на него глаза, с пылом произношу обличительную речь. Раскусив меня, Максим злобно прищуривается.

– Пойду я лучше в магазин за продуктами, – цедит сквозь зубы и, прихватив швабру и ведро, выходит.

– Может, ты меня с собой возьмешь? – кричу ему в соседнюю комнату.

– Лежи, тебе отдых нужен, – отвечает он, пытаясь перекричать шум льющейся из крана воды.

– Обещаю, я не стану напрягать свой палец! – задумчиво рассматриваю «боевое» ранение.

– Мила, – заглядывает он в комнату. – Я заскочу по дороге на стройку, посмотрю за процессом. А потом к тебе. Нечего по холоду гулять.

– Ну, ладно, – подумав, что в словах Максима есть доля истины, соглашаюсь. – Попкорна не забудь купить, нас ждет просмотр «Клиники», – протягиваю с улыбкой в голосе, на что Макс становится совсем погрустневшим.

***

– Чего это ты такой смурной? – ехидно улыбаюсь, смотря на несчастное выражение лица Макса, сидящего рядом со мной. Сделав погромче звук, набираю горсть карамельного попкорна из большой миски, покоящейся на его коленях.

– Мила, мы уже два часа эту муть смотрим. Я искренне старался проникнуться ими, но, серьезно, это сильнее меня, – расстроенно вздыхает с таким несчастным видом, что мне становится чуточку жаль шефа.

– Ладно, какие есть предложения? – выключаю телевизор, и как только в комнате воцаряется тишина, лицо Макса светлеет.

– Есть у меня одно предложение. Думаю, тебе понравится, – хитро улыбнувшись, закидывает в рот зернышко кукурузы.

***

– И как? – довольно улыбаясь, спрашивает Максим. Мы заходим вот уже на пятый или шестой круг карусели.

– Тебе очень к лицу этот конь, – усмехнувшись, покрепче сжимаю поручень, дабы не свалиться со скользкой поверхности седла.

– Я похож на рыцаря? – задрав вверх подбородок, с гордостью в голосе спрашивает Макс.

– Ты похож на мужчину, катающегося на детской карусели, – не удерживаюсь от смеха.

– Это свадебная карусель. С чего ты взяла, что она детская? – на полном серьезе возмущается шеф.

– Оглянись, вокруг нас одни дети, – Максим послушно вертит головой и убеждается в правоте моих слов. Сзади и спереди на точно таких же лошадках восседают малыши дошкольного возраста.

– Кажется, меня укачало, – произносит он, разворачиваясь и опуская взгляд на свои руки…

– Ну вот, рыцаря укачало, славный поход отменяется, – вздыхаю, потешаясь над тем, каким несчастным сейчас он выглядит.

Спустя несколько минут наконец-то карусель прекращает свой ход. Спрыгнув с платформы, направляемся дальше по парку прогулочным шагом. Усмехаюсь про себя тому, что Макс решил порадовать меня именно луна-парком. Не знаю, почему он подумал, что сможет развеселить так двадцатипятилетнюю девушку. Хотя, может, это только я такая? Любовь к аттракционам у меня прошла в пятнадцатилетнем возрасте, когда во время похода с классом меня сильно укачало на карусели «Сюрприз». Я потом еще пару дней не могла ничего есть толком.

Но, признаюсь, этот поход в парк доставил мне удовольствие. Так приятно, что Максим проявил инициативу, привез меня в соседний город только для того, чтобы я не грустила. Мой шеф – очень необычный мужчина: смешной и, одновременно с этим, серьезный. Все больше и больше восхищаюсь им.

Покатавшись на всех каруселях, устраиваемся за столиком в небольшом кафе. Выпив по чашечке чая с пирожными, немного согреваемся и отправляемся на прогулку по парку.

Макс покупает мне сладкую вату, и, идя неспешным шагом по узким улочкам, мы вдвоем поедаем эту безумно вкусную сладость. Бросаю на него беглые взгляды. Смотрю завороженно на то, как маленькие снежинки опускаются на его русые волосы, на воротник его черного пальто. Здесь, на фоне снега, Максим по-особенному красив. Румяные от мороза щеки, голубые глаза ярче, чем безоблачное небо над головой.

– О чем думаешь? – вырывает меня из мыслей его голос. Встрепенувшись, ловлю на себе его прищуренный взгляд.

– О небе думаю, – многозначительно улыбаюсь, отводя глаза в сторону.

– И что с ним? – задрав вверх голову, смотрит ввысь. А мне так смешно, ей-богу, как ребенок.

– Безоблачное, красивое, высокое, – имея в виду его, перечисляю задумчиво.

Макс пожимает плечами и, опустив голову, отщипывает немного ваты.

– Ты говорил, что у тебя папа был военным, героем, – продолжая путь, перевожу тему, понимая, что слишком увлеклась фантазиями. – Наверное, сложно так… Перед глазами такой пример, и нужно соответствовать.

– Мне всегда было сложно, – пожимает он плечами. – Я постоянно был в тени отца. Плюс ко всему, мама у меня очень требовательная и строгая. Ее главным кредо было вырастить из меня вундеркинда. Сколько себя помню, ходил сразу на несколько секций, посещал с первого класса занятия по трем иностранным языкам. Вместо «спокойной ночи, сынок» мама твердила мне: «Ты должен быть достоин своего отца». Я улавливаю нотки грусти в его голосе. И от рассказа Максима мне становится немного не по себе. Не понимаю его маму. Лишить сына детства, держать в столь строгих рамках, для чего?

– А мне так хотелось, чтобы меня хвалили, – грустно улыбается он, останавливаясь у небольшого мостика через заледенелый ручей. – Старался получать хорошие оценки. Но похвалы не было. «Ты можешь лучше. Ты должен лучше. Не расслабляйся», – вот какими были слова мамы. Он переводит на меня взгляд. – Я и на работе строг ко всем, привык к дисциплине.

– Да уж, на работе ты любишь поиздеваться над подчиненными. Твое коронное – распечатанные на принтерах бланки, – смеюсь, вспоминая, как ругала про себя Максима в те минуты.

– Но документы должны быть идеальными, – возмущенно восклицает он.

– Конечно, – киваю, ухмыляясь. – А корпоративы без алкоголя?

– Признаюсь, на последнем вы меня обыграли, – смеется он, опуская взгляд на свои руки.

– Ты понял наш обман? – краснею от стыда. Черт, я и подумать не могла, что он догадается.

– Конечно, понял, Мила, – Максим смотрит на меня, как на глупого ребенка. – Ты думаешь, почему в любых спорных ситуациях, когда мне нужно было узнать правду, я спрашивал тебя? – изгибает бровь, сверля меня внимательным взглядом.

– Почему?

– Ты лгать не умеешь совсем. Когда говоришь неправду, у тебя даже цвет глаз меняется. Ярко-зеленые – в такие моменты они темнеют. Будто трава после дождя. И губы свои ты покусывать начинаешь.

– Неужели так заметно?

Он пожимает плечами. Улыбается. Мне становится вдруг невыносимо жарко от его пристального взгляда, устремленного на мои губы.

– А ты? – вдруг спрашивает он, разрушая волшебство момента. – Что у тебя с мотивацией? Как ты, деревенская девчонка, в столице оказалась?

Отвожу от него взгляд. Вдыхаю морозный воздух, приходя в себя.

– Я тоже всю жизнь доказываю. Но не родителям. Себе. Я всегда мечтала о независимости. Хотела, чтобы моя мама гордилась мной. Бедная девочка из глухой деревни. Сама отправилась поступать в столицу. Было разное. Временами не знала, что буду сегодня есть. Стипендия – копейки. Хватало только за съем комнаты заплатить. Старалась, училась. Сама. Окончила с красным дипломом. И вот так оказалась в твоем отделе, – усмехаюсь, думая о том, что звучит все это не так горделиво, как чувствуется.

Резкий порыв ледяного ветра заставляет меня поежиться.

– Замерзла? – раздается над ухом его тихий голос, а в следующую секунду сильная мужская рука приобнимает меня, притягивая к себе. Поднимаю глаза, смотрю на него, будто завороженная. Губы Макса немного обветрились, но это ничуть не портит их красоты. Чертовски идеальные и вкусные. Я помню. Он тоже замирает. Смотрит на меня сосредоточенным, затаенным взглядом. А потом – не успеваю понять, как все происходит. Просто в один момент он целует меня. Нежно, несмело. В отличие от губ, его руки действуют более уверенно. Он прижимает меня к себе так крепко, что даже сквозь несколько слоев одежды чувствую его сердцебиение. Мы целуемся долго, забывая совершенно обо всем. О заледенелых пальцах, которыми цепляемся друг за друга, о холодном ветре, пробирающем до самых костей. Рядом с этим мужчиной мне тепло и хорошо. Впервые за долгое время я чувствую себя счастливой.

А потом он отстраняется. Мои губы покалывает после его ласк. Я смотрю на него, а он, в свою очередь, не отрывает взгляда от моих глаз. В голове немного проясняется, и я начинаю чувствовать легкое смущение.

– Почему ты так на меня смотришь? – спрашиваю его, нервно усмехаясь.

– Ты необыкновенная девушка, – продолжая удерживать мой взгляд, шепчет он у самых губ. – И в тебе действительно много сладости, – вдруг начинает звонко смеяться, а я, хлопнув его ладонью по груди, отстраняюсь.

– Очень здорово ты придумал, умник, – одариваю его злобным прищуром, но мне снова не удается провести Макса вокруг пальца.

***

– Боже, я так голоден, готов съесть всю кастрюлю котлет, – жалуется Максим, пока я пытаюсь попасть ключом в дверную скважину. Справившись наконец-то с противным замком, захожу в квартиру.

– Снова ледник. Пойду печку включу, – стянув с себя шубу, направляюсь в комнату, а Макс идет прямиком к холодильнику. Включив печку, возвращаюсь в кухню, где застаю шефа, стоящего у кухонного стола с набитым едой ртом.

– Максим, ты время видел? Сейчас наешься, а завтра лишние килограммы появятся, – скрестив на груди руки, ехидно улыбаюсь.

– Точно, – вдруг замирает, повернувшись ко мне, несколько секунд стоит, не двигаясь. А потом бросает: – Ну и пусть. Я голодный как волк. Лучше котлету покусаю, чем тебя.

– Тут ты прав, конечно. Я не подумала, – усмехнувшись, подхожу к нему и, усевшись на свободный стул, наблюдаю за Максимом. Удивительные вещи творятся, однако. Помнится мне, он все только с ножом и вилкой ел, от пиццы отплевывался. А тут едва ли не руками кушает. В кого же ты, Мила, превратила мужчину?

Макс, приблизившись, вдруг целует меня в губы. Этот поцелуй быстрый, молниеносный, но так много всего в нем. Я снова теряюсь. Не знаю, правильно ли делаю, подпуская его так близко. Но, с другой стороны, понимаю, что противиться мне не хочется совсем.

Внезапно раздается звонок его телефона. Вытерев руки о полотенце, Макс достает из кармана гаджет. Нахмурившись, впивается внимательным взлядом в экран.

– Да, Марин, – произносит строгим тоном, поднося телефон к уху.

– Макс! – рыдает в трубку девушка. Так громко, что даже я прекрасно ее слышу. – Ты сможешь меня забрать? Я ехала к тебе, попала в аварию. Я сейчас в гостинице, моя машина разбита, ты можешь приехать?

– Ты цела? – теперь Максим взволнован. По его потерянному взгляду я могу точно сказать, что сейчас он ломанется к ней на подмогу. И пусть я покажусь жестокой, но ни на секунду не верю в ее слова.

– У меня ушибы, я только что из больницы. Максим, мне так плохо. Пожалуйста, ты должен приехать, – новая волна истерических рыданий разрывает динамики его телефона.

– Я выезжаю, – бросает Макс и, сбросив вызов, возвращает ко мне взгляд. И сейчас я со всей ясностью понимаю, что совершенно зря позволила ему поцеловать себя сегодня.

Глава 14

Я изгрызла все ногти, пока ждала его. Макс уехал в восемь вечера, помчался к Марине по первому же звонку. В аварию она попала… Может, и грех так говорить или думать, но почему-то мне кажется, что такая, как Марина, из всех ситуаций умеет выходить чистенькой, в том числе из подобных.

Я не ложилась спать до полуночи. Пересмотрела все идиотские программы, все дурацкие боевики, транслируемые по телевизору. Но его так и не было. Я испекла шарлотку, потому что не знала, чем занять себя. Все ругала себя за то, что подпустила шефа настолько близко. Что позволила ему стать для себя больше, чем начальником, позволила себе думать о нем как о мужчине.

К двум часам ночи мое терпение лопнуло. Набравшись смелости, я позвонила ему. Но телефон Максима был вне зоны доступа. Просто отлично! По-другому и быть не могло! Отшвырнув со злости свой девайс, зарылась с головой под одеяло, забывшись беспокойным сном.

Утром меня разбудил звук открываемой двери и голоса, доносящиеся со стороны кухни. Вскочив с постели, только и успела накинуть халат и потуже затянуть его пояском. Спустя несколько минут в комнату вошел Максим. Выглядел он слишком бодрым для того, кто всю ночь провел в больничной очереди.

– И почему это у тебя все ночь выклю… – не успеваю договорить. Замолкаю на полуслове, впившись ошарашенным взглядом в появившуюся из-за широкой спины шефа Марину.

– Доброе утро, Мила, – тоненьким голоском произносит она. А у меня внутри разворачиваются настоящие боевые действия. Мысли будто из автомата очередью вылетают, ни секунды на передышку не оставляя. Зачем он ее притащил сюда? Они снова вместе? Ненавижу тебя, Максим. Ты плохой, очень плохой человек.

– Мила, Марина вчера ночью попала в ДТП, – произносит он тихим голосом. Максим выглядит растерянным. – Машина в ремонте, сегодня к вечеру должна быть готова. Пока ее автомобиль чинится, она побудет у нас, – обернувшись к ней, Максим приглашает ее пройти в комнату.

– Покормите Марину, пожалуйста. Она пока побудет в моей комнате, – забрав из ее рук сумку, Максим направляется в сторону спальни. Злость, обида, разочарование – так много внутри меня. Настоящий океан эмоций. А я ничего сделать не могу. Стою истуканом и смотрю на них гневным взглядом.

– В ДТП попала? – спрашиваю ее, когда она проходит мимо. Марина останавливается, поднимая на меня невинный взгляд. – Что-то не вижу ушибов… – произношу, подозрительно прищурившись. Не могу удержаться от язвительного замечания, хоть и понимаю, что выгляжу некрасиво.

– Удар был несильный, – отвечает за нее Максим. – Марина, слава богу, не пострадала, отделалась испугом. Но вот машина повреждена.

– Ой, как вам повезло, Марина, что такой рыцарь, как Максим Викторович, оказался поблизости и спас вас, – произношу, не сводя с нее глаз. Марина ухмыляется, вскинув бровью, одаривает меня самодовольным взглядом.

– Мила, – снова раздается голос Максима. Обернувшись, понимаю, что шеф злится. – Я надеюсь, вы будете гостеприимной, – произносит вкрадчиво. – Мне пора убегать на стройку, но я постараюсь освободиться до обеда, – бросив на меня строгий взгляд, переводит внимание на свою бывшую.

– Марина, пойдем, я проведу тебя в комнату, – отвернувшись, уходит в спальню. Дамочка следует за ним. А я так и остаюсь на месте, злобно смотря им вслед.

– И в кроватку ее уложи, – процедив сквозь зубы, отправляюсь в кухню умываться.

Привожу себя в порядок, стараюсь гнать прочь все беспокойные мысли. Что за змея эта Марина? В ДТП она попала… Уверена, все это лишь ее хитрый план. Наверняка тот дружок ее бросил, вот и решила дамочка вернуться к Царю. А он, как телок, тут же за ней побежал. Еще вчера целовал меня, смотрел нежным взглядом, а стоило ей поманить пальцем, помчался на помощь. И сюда зачем-то припер. Ну и оставалась бы там, в гостинице.

– Мила, – раздается за спиной голос Максима. Прикрыв глаза, пытаюсь справиться с обуревающими эмоциями.

– Да, – обернувшись, вижу, что он одевается.

– Я ухожу на стройку. Мила, пожалуйста, будь с Мариной приветливой. Она наш гость, тем более только что пережила стресс, и ей очень тяжело сейчас.

Мне так больно видеть в нем столь резкие перемены. Что же я за дура такая? Зачем позволила всему случиться? Смотрю на него – мучительно умираю. Несмотря на то, что пытаюсь не показывать настоящих чувств, сердце не дает обмануть себя. Ему больно.

– Конечно, как вы могли во мне сомневаться, Максим Викторович? Сделаю все в лучшем виде.

Как бы ни было плохо, ни за что не покажу ему этого. Пусть катится ко всем чертям вместе со своей Мариной.

– Мила? Ты в порядке? – хмурится шеф.

– В полном! С чего вы решили, что не в порядке? – пожав плечами, улыбаюсь. Надеюсь, я не выгляжу жалкой в этот момент.

– Хорошо. Мы потом поговорим с тобой, но сейчас не время…

– Конечно, как скажете, шеф, – отвернувшись, возвращаюсь к своему занятию. Спустя несколько секунд хлопает входная дверь. Он уходит. А я испытываю дикое желание разрыдаться в голос.

***

На протяжении последнего получаса усиленно делаю вид, будто занята чтением книги. Марина выплывает из спальни походкой королевы. На ней коротенькая кожаная юбка и блузка из тонкого шелка, волосы распущены. Боже, она, что, на пляж собралась? Сейчас, на минуточку, зима. И в доме не так уж и жарко.

– Где я могу вымыть руки? – спрашивает, наградив меня таким уничижительным взглядом, что мне не по себе становится.

– В кухне, – оторвав взгляд от книги, указываю в сторону двери. Королевна выходит из комнаты. А я, прикрыв глаза, считаю до десяти.

Терпи, Мила…

От разыгравшихся нервов начинает ныть палец. Эта боль служит напоминанием о том, что на сегодняшний вечер у меня запланировано посещение врача. Должны снять швы. И что же теперь делать? Надеюсь, Максим не забудет о наших планах.

Спустя пять минут Королевна возвращается в комнату. Усевшись в кресло, расположенное напротив, осматривает помещение брезгливым взглядом.

– Как Максим вообще может жить в этой жуткой хибаре? Просто омерзительно, – скривив губы, накручивает на палец локон волос.

Мне хочется рассмеяться в голос. До чего же она предсказуема.

– Еще и вас сюда привел, возмутительно, – разыгрываю сочувствие. Недовольно цокнув, она отводит в сторону взгляд.

Схватив яблоко с рядом стоящего блюда, надкусываю, делая вид, будто ушла с головой в детектив.

– Сделай мне чай, – внезапно раздаётся требовательный голос Марины. Удивленная ее заявлением, поднимаю глаза.

– К сожалению.

– Что, к сожалению? – растерянная, смотрит на меня вопросительно.

– Чая нет, – пожимаю плечами, возвращаясь взглядом к книге.

– Так пошла бы и купила, – заявляет девушка. Закатив глаза, думаю о том, что ей не мешало бы поучиться хорошим манерам.

– О боже, боже, я забыла, – вздыхаю сокрушенно. Надеюсь, она оценила степень моего сарказма. Поднимаюсь с кровати и выхожу в кухню. Ей-богу, если еще несколько минут проведу в обществе этой особы, не выдержу и нагрублю. Но не тут-то было. Девушка Максима Викторовича, по всей видимости, не отличается высоким уровнем интеллекта и развитым чувством такта. Проследовав за мной, становится над душой, пока я мастерю себе легкий перекус в виде бутерброда с сыром и колбасой.

– Тогда сделай мне поесть. Я предпочитаю тосты и сыр с кофе, – заявляет, будто ни в чем не бывало. Разместившись за кухонным столом, устремляет на меня высокомерный взгляд.

– Холодильник там, вон плита, – указываю нужные направления рукой, даже и не думая сдвигаться с места. – Выбирай, что хочешь.

– Помнится, Максим четко указал, как вести себя, – ехидно вздернув бровь, произносит она. А я задумываюсь на секунду. Какого черта я, вообще, обязана ломать эту комедию? Почему должна терпеть присутствие этой неприятной мне особы? К лешему такое повышение и командировку. Если Максим Викторович считает, что может нанимать меня нянькой для своей бывшей, он очень ошибается. Услуги мои стоят слишком дорого, даже ему не по карману.

– Я вам в служанки не нанималась, – забрав со стола недоеденный бутерброд, разворачиваюсь, направляясь в комнату, но Марина не дает мне уйти. Окликает.

– Послушай меня, дорогуша, – по первой фразе понимаю, что драке быть. Вернув еду обратно на стол, скрещиваю на груди руки.

– Я дам тебе один совет. Уверена, он тебе пригодится, – продолжает дамочка свою речь. – Не строй из себя больше, чем ты есть.

Губы девушки кривятся в едкой ухмылке.

– Боюсь даже спросить, что это значит, – отвечаю со скучающим видом.

– Это значит, что я пытаюсь уберечь твое бедное сердечко от волнений. Не стоит влюбляться в Максима. Он не для тебя. Он мой, – Марина поднимается со стула. Скопировав мою позу, впивается в меня гневным взглядом. Ей-богу, похоже, стоит вызывать наряд полиции и скорую помощь. Драка будет не на жизнь, а на смерть. Потому что такого обращения я не спущу просто так.

– Это ты так решила? – меня разбирает смех.

– Так судьба распорядилась, – Марина выглядит уверенной в себе, что меня дико злит.

– Он любит меня с детства. Я всегда была в его жизни. И всегда буду для него на первом месте, – каждое ее слово, будто стрела с ядом. Я пока еще в состоянии стоять на ногах, но уже понимаю, что она меня сильно ранит.

– Первая любовь самая сильная. А в случае Максима… единственная…

– Это тебе так хочется думать, – продолжаю изображать невозмутимость. – Но я согласна. Думай так, если тебе легче, – пожав плечами, улыбаюсь.

– У вас уже было что-то? – хмурится она.

– Не твое дело, – устав от этого разговора, решаю его закончить.

– Не было, – на ее губах искрится до раздражения довольная улыбка.

– Откуда тебе знать? – пикировка утомила окончательно, но все равно почему-то продолжаю ей отвечать.

– У нас с ним было сегодня, – выпаливает с наслаждением. – Слишком быстро произошло все… Я надеюсь, ты понимаешь, о чем я говорю, – смотрит на меня в упор, улыбаясь. – Он очень оголодавший был…

– Что? – прорывается удивление. Я не верю ее словам. Не хочу. Но отчего же так в груди все сжалось до боли?

– А ты думала, что мы делали всю ночь? – продолжает добивать меня. – Мы были вместе. Потому что так захотела Я. И сколько бы ты ни старалась, он будет моим! Поняла?! Так что лучше и не строй иллюзий.

Как бы я ее ни ненавидела, как бы ни презирала… но сейчас она не лжет. Я чувствую это. По тому, как уверенно говорит об этом, по тому, каким потерянным вернулся Максим. Она поманила, и он снова вернулся к ней, даже не вспомнив обо мне. И как бы мне ни было больно это осознавать – Максим предал меня.

Марина смотрит на меня, замирает в ожидании моей реакции. А что я могу сделать? Каждое ее слово – выстрел в сердце. Раны кровоточат, заставляя загибаться от боли. Отвернувшись, пытаюсь прогнать проклятые слезы. Не хочу показывать ей своей слабости.

– Зачем он тебе? – спрашиваю шепотом, прикрывая лицо ладонями. – Зачем ты это делаешь? Ты ведь не любишь его…

– Это тебя не касается, – отвечает раздраженно. – Я хочу его. И он будет моим.

Кивнув, разворачиваюсь и ухожу в комнату. Марина остается в кухне, за что я ей очень благодарна. Приблизившись к окну, закрываю лицо руками. Мне сейчас так больно и обидно, не передать словами. Слезы текут ручьем, и рыдания душат. Как бы тяжело мне сейчас ни было, нужно признать правду. Максим любит ее. До сих пор. И сейчас было бы свинством мешать их воссоединению. Какой бы сволочью ни была Марина, я должна отойти в сторону. Я – третья лишняя. Он никогда не полюбит меня, как ее.

Смахнув с лица слезы, приближаюсь к шкафу. Выудив оттуда одежду, быстренько переодеваюсь. Схватив сумочку, выхожу в коридор. Марина сидит на том же месте.

– Уходишь? – раздается ее высокомерный голос. Кивнув, подхожу к ней.

– Он будет твоим, раз ты хочешь, – произношу это абсолютно ровным голосом. – Да, он любит тебя. И я не буду мешать. Да и смогу ли? Но я тебя об одном прошу, – смотрю в ее глаза, стараясь не расплакаться. – Не делай ему больно. Он только стал в себя приходить.

Марина молчит. Я читаю удивление в ее глазах. Обувшись, выхожу на морозную улицу. Выудив из сумочки телефон, набираю номер Олега. Парень отвечает спустя пару гудков.

– Мила, рад тебя слышать! – раздается в динамике его звонкий голос.

– Давай встретимся на нашем месте, – меня душат слезы, и голос звучит хрипло. Олег понимает все.

– Сейчас буду, – без лишних слов соглашается он.

***

– Ты в порядке? – спрашивает Олег, в то время как я читаю сообщение, только что пришедшее мне от Максима: «Мила, я увез Марину».

Горькая улыбка кривит мои губы. Как заботливо он докладывает мне о своих действиях. Дабы я не волновалась. Что ж, теперь нужно собраться с силами и перестать грустить. Осталось-то всего три недели до конца командировки. Продержаться бы, а потом – будь что будет. Его переведут – меня повысят. Все будет хорошо.

– Олег, у меня к тебе просьба, – поднимаю глаза на друга. Понимаю, что он все это время взволнованно смотрит на меня.

– Можешь отвезти меня в город, в больницу? Мне швы должны снимать сегодня.

– Конечно, какие вопросы, – улыбается он. – Ты мне, кстати, так и не сказала, как получила ранение, – произносит он, подозрительно прищурившись.

– Да, по глупости, – отмахиваюсь от него.

Всю дорогу до больницы я снова тряслась от страха. Не помогли успокоиться даже бесконечные шутки Олега. Удивительно, как шефу удавалось так легко справиться с моей боязнью врачей. Вроде бы ничего особенного не делал, просто был рядом, держал за руку – и мне было спокойно.

Прождав полчаса доктора, занятого на операции, я вся извелась. Но, как оказалось, все страхи были напрасны. Швы мне сняли практически безболезненно. Доктор обрадовал тем, что рана заживает хорошо. Выписав мне новые лекарства, отправил домой.

На обратном пути было веселее. По дороге мы остановились поужинать в уютном кафе. Олег как всегда шутил, без конца рассказывал армейские байки. А я упорно игнорировала вибрирующий от входящих звонков телефон.

К нашему возвращению домой на часах было десять вечера. Максим встретил меня на пороге.

– Мила, где ты была? Я дико волновался, – налетел на меня, стоило зайти в квартиру.

– Была в больнице, – отвечаю, не глядя на него. Сбросив с себя одежду, прохожу в комнату. Но он следует по пятам.

– Я звонил тебе. Хотел предупредить, что задержусь немного. Эта машина… долго разбирался с ремонтниками. Как всегда, накосячили, – начинает сыпать объяснениями. А я так устала, что не хочу ничего слышать. Мечтаю зарыться в одеяло и забыться сном.

– Ты долго меня ждала? – спрашивает он.

– А что мне ждать? Я с Олегом прекрасно съездила. Потом зашли в кафе. Он заказал мне вишневых пирожных. Все прошло просто чудесно, – пожимаю плечами, пытаясь выглядеть равнодушно. – Я устала, Максим Викторович. Хочу лечь спать.