Текст книги "Нить твоей судьбы (СИ)"

Автор книги: Виолетта Иванова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

– Мой лорд, разреши спросить?

Тот только кивнул головой, даже не повернулся в его сторону.

– Откуда у тебя тот амулет?

– Лала перед отъездом надела.

– Мог бы ты его еще раз снять?

– Зачем тебе это надо? Снимать не буду, – резко ответил Варрел.

Берелл промолчал, понимая, что спорить с командиром бесполезно. Сейчас он под действием чар этой подлой красавицы, которая никогда не нравилась Береллу. Не раз он видел, как в ее покои приходит старая ведьма, которую уже давно пора сжечь на костре, а также сама Лала слишком часто наведывается в комнаты Джерона.

Глава 3

Весь день Виолта просидела в мешке на чердаке. Пару раз к ним заглядывал хозяин дома, который снова и снова набрасывался на старушку с руганью. Но та только продолжала тихо напевать себе что-то под нос, не обращая на него внимание. Хозяин махал на нее рукой и уходил. Ближе к вечеру старушка принесла миску с кашей и горячий напиток.

– Поешь перед дорогой. Потом нам пора собираться. Я тут кое-что собрала для нас.

– Вы пойдете со мной?

– Пойду, моя девочка. Я должна тебе помочь. Вот, надень это.

Она протянула сверток, в котором оказалось нижнее белье, темное платье, платок, чулки.

– Извини, обувь достать не смогла. Сразу бы заметили пропажу. Ты не переживай, вся одежда хоть и старенькая, но чистая. Когда-то подорожный дом был богатым, здесь работало много пришлых девушек. Для них специально пошили эти платья. Потом с приходом черни достаток хозяина упал и он распустил всю прислугу, а платья оставил себе из жадности. Вот я одно и взяла. Все равно никто их считать не будет.

Виолта выбралась из своего укрытия, размяла ноги, спину, переоделась. Свою одежду она сложила и убрала в котомку, которую ей также заботливо приготовила Норна.

– Готова? – спросила старушка, взваливая себе на спину суму с нехитрой снедью в дорогу. Когда Виолта кивнула головой, приоткрыла дверь своего чердака, прислушалась. – Так, а теперь запоминай. Мы идем тихо, но быстро. У нас всего сто ударов сердца, чтобы выйти из дома. Хозяин сейчас в ледянике, поверяет продукты. Нам надо успеть, пока он не вернулся. Потом закроют двери дома и нам не выбраться.

Виолта снова кивнула головой и женщины тихими тенями выскользнули на лестницу. Старушка шла впереди, указывая путь. Им удалось незаметно выйти из дома, отойти на шагов сорок и притаиться в тени деревьев, когда услышали, как входная дверь подорожного дома закрылась на засов. Обратной дороги не было.

– А теперь нам надо немного поспешить, чтобы успеть к перекрестку, – сказала Норна. – Там подождем попутную повозку или придется идти пешком.

– Извините, – Виолта поняла, что так и не узнала, как зовут ее спасительницу, – как мне называть Вас?

– Зови меня Норна.

Им повезло, нашелся добрый возчик, который возвращался домой с торгов. Одному ехать ему было не с руки, думал уже заночевать в городишке, поэтому с радостью согласился взять двух женщин, которые со слов старшей, возвращались из Храма Первого Создателя, где просили милости Драконоса, чтобы вернулся муж ее внучки, который два года назад уехал в Лердену.

– Спасибо тебе, добрый человек, а то внучка моя Алора ни мужняя, ни вдовая. Рожать ей надо, а муж уехал и весточки не шлет. Вот и просили милости у Первородного, чтобы дал знать о нем.

– Понимаю тебя, дэна* (дэн, дэна – обращение к простым людям), у самого старший сын уехал в Арпаллу три года назад, когда не в моготу было. Лето скудным выдалось, дожди урожай залили, семью кормить нечем. А она у меня большая, жонка, шестеро детишек, а еще пару сестер младших со своими детишками. Вот старший сын и поехал на заработки в Арпаллу. Вернулся только с полгода назад. Говорит, их государство чернь не затронула. Только у нас такая напасть. Слава Небу, у нас в селении она не прижилась, все живы остались.

Так они ехали почти до рассвета, слушая нехитрый рассказ возничего. Отдохнувшие на торгу за день лошадки неспешно везли опустевший от товара воз с седоками. При подъезде к селению возничего, Норна и Виолта сошли с возка, тепло попрощались и пошли в свою сторону. Еще день они шли до деревни, стоящей у кромки леса на высоком берегу быстрой речки.

– Ну вот и дошли, слава Небу! – сказала Норна.

Виолта с интересом разглядывала селение. Оно оказалось довольно большим, в три улицы. Она даже сбилась со счету, пытаясь узнать, сколько здесь домов. Уже в сумерках Норна привела девушку к дому, стоящему у самого леса, забором упирающимся в толстые стволы елей. На вид дом был крепким, но каким-то запущенным.

– Ничего, наведем порядок, – сказала Норна. – Давно я здесь не появлялась.

Она достала из-под крыши большой ключ, отперла им замок на двери. Дом внутри оказался очень просторным, уютным, с первого взгляда понравился Виолте. Их дом в селении у Синего леса хоть и был построен еще родителями ее отца Паллия из рода Атисов чтобы в нем могла жить большая семья, но этот показался Виолте каким-то родным, словно он ждал ее.

– Норна, а ты одна в нем жила? – спросила Виолта.

– Не жила я здесь. Мне следует рассказать тебе все. Но давай не сейчас. Мы устали, отдохнем с дороги, тогда и все поведаю тебе.

Отдохнувшие за ночь женщины с утра быстро перекусили взятыми Норной с собой в дорогу пирогами и сыром, принялись за уборку. К вечеру дом сиял чистотой. Участок решили оставить на следующий день. Вечером за ужином Виолта не вытерпела и попросила Норну рассказать, почему та помогла ей. Женщина тепло улыбнулась и сказала:

– Девочка моя. Я давно ждала тебя в подорожном доме. По судьбе тебе выпало стать матерью сильнейшего дракона, фортаной самого Варрела, будущего императора.

– Как? – ее глаза раскрылись от удивления.

– Ты слышала о четырех сестрах Хорнах? Я Хорна Севера – Норна. Мы дочери Великого Неба, прядем нити жизни каждого человека и дракона. От нас не зависит то, как он проживет свою жизнь, мы можем только прервать ее, когда человек или дракон попросит нас об этом или кто-то или что-то не прекратит ее – болезнь, война, убийство.

– Хорны! – с каким-то священным выдохом произнесла Виолта.

– Когда родился Варрел, – продолжила Норна, – я, как старшая сестра, начала прясть нить его жизни, увидела его нелегкий, но великий путь, весь в узелках, темный, без любви и света, пока не появилась твоя нить, белая и сияющая, которая должна сплестись с его нитью и исцелить его. Но с самого начала все было сложно. На месте соединения ваших путей был огромный узел обиды и боли, который мне не удалось развязать. Да и не имела я право развязывать его. Только знай, что твоя судьба связана с принцем и будущим императором. И у тебя будет ребенок от него, который уже поселился у тебя под сердцем. Мне пришлось уйти из чертогов, чтобы стать простой пряхой в этом подорожном доме, где мы встретились, чтобы спасти тебя. Сейчас тебе нельзя появляться рядом с Варрелом, опасно для тебя и твоего сына. Слишком много врагов у Доррвена и Варрела, даже во дворце тебе опасно, а ребенку твоему и подавно. Рядом с Варрелом женщина, которая пойдет на все, чтобы устранить тебя и твоего сына, даже если ее выгонят из дворца. Она будет мстить всегда. Именно она смогла усыпить дракона Варрела. Не знаю как, но он сквозь мглу заклятья смог почувствовать тебя, признать своей фортаной. А потом его снова накрыло заклятье и он просто уехал, даже не вспомнив тебя. И заговор тлеет во дворце, враги будут готовы на все, чтобы убить тебя и твоего сына. У драконов может быть только одна фортана и только она может родить ему истинного наследника. Если убьют тебя до того, как появится на свет твой сынок, род Драконоса прекратиться.

Виолта слушала женщину, распахнув глаза. Она никак не могла поверить, что сама Богиня Неба и жизни сошла из своих чертогов, чтобы спасти ее. И в то, что она является фортаной Варрела никак не могла поверить. Кроме ужаса, боли и обиды никаких других чувств к нему не было. Ей хотелось навсегда забыть тот день, когда он увез ее из дома, ту ночь, когда он сделал ее своей женщиной и оставил ей свое семя.

– Я помогу тебе, – продолжала Норна, – у тебя родится сын – наследник Варрела. Когда об этом станет известно, его тут же бросятся искать и враги и женщина, которая сейчас рядом с Варрелом, чтобы убить его. Я пока не вижу нить судьбы твоего мальчика, только яркий огонек, но верь, он будет великим драконом.

– Норна, как я могу быть фортаной Варрела, я же обычная девушка? Во мне нет ни искры магии?

– Ты уверена? – с улыбкой спросила женщина. – Скажи, кто твоя мама?

– Мама? – она с удивлением посмотрела на Норну и та кивнула. – Мою маму звали Атания, отец познакомился с ней, когда ходил в Арпаллу. Оттуда они вернулись и здесь стали мужем и женой, хотя родители отца и были против. Потом у них родилась я. Но я не слышала, чтобы у мамы была какая-то магия.

– Потому что она ее никому не показывала. Это магия света, любви, магия самой жизни.

Виолта задумалась. Она всегда помнила свою маму молодой и самой красивой, казалось, что даже дневное и ночное светила улыбались ей. Всегда в их доме звучал искристый смех мамы, болезни обходили их дом стороной. А в саду всегда буйно цвели деревья, урожай ягод и плодов всегда был таким великим, что приходилось раздавать по соседям. И у Виолты, когда она подросла, тоже все играло в руках. Стоило ей посадить небольшой чахлый росток, полить его водицей из речки, возле которой стоял их дом, попросить землю принять его, как через какое-то время он набирался сил и начинал цвести. А какие вкусные плоды росли на посаженых ею деревьях. Но никогда девушка не считала это чем-то особенным, просто она любила растения, деревья, разговаривала с ними, просила землю поделиться своей силой, дать влагу корешкам.

Осознав все это Виолта снова посмотрела на Норну, которая улыбалась все шире.

– Ну что? Есть у тебя магия?

– Не знаю, – честно ответила Виолта.

– А еще скажи, когда пришла первая волна черни, болела ли ваша семья?

Она задумалась и покачала головой.

– Нет, мама тогда варила настои и давала нам с отцом, сказала, что это убережет нас. Она и соседям их предлагала, но они не любили маму, всегда относились к ней не очень хорошо, отказывались пить ее настои. Тогда мама по ночам, когда никто не видел, выходила на дорогу и выливала свои настои. Я ее спросила, зачем она это делает. Мама тогда ответила, чтобы чернь не пошла дальше.

Норна покачала головой.

– Люди всегда были злобными и завистливыми. Когда к ним приходят с добром, они отказываются принять его. Когда приходят с войной, она покоряются. Помнишь, что нам сказал возничий? Что его сын уехал в Арпаллу, где нет этой болезни. Это потому, что там научились видеть ее и знали, как победить.

– Почему же тогда убили моих родителей? – почти шепотом со слезами на глазах спросила Виолта.

– Зависть, моя девочка. Это все черная зависть, что страшнее самой черни. Она губит души и убивает тела. Завистливый человек уже не живет, он существует до того момента, пока жив тот, кому он завидует. Вот и у твоих родителей было много завистников. И женщины завидовали той любви, которая была у твоих родителей, и мужчины завидовали твоему отцу, что у него такая красавица жена. Я не могу сказать, кто убил их, нити судеб твоих родителей были в руках у моей сестры Весторы. Она видела это и оплакивала их судьбу, просила меня присмотреть за тобой. Я говорила тебе, мы не имеем права вмешиваться в жизнь людей, просто можем подсказать знаками или прервать эту нить. Но не все видят эти знаки, почти все проходят мимо. Вот и твои мама и папа, наверное, тоже не увидели знаков, которые им посылала Вестора.

Виолта сквозь боль потери вернулась памятью к тому дню, когда погибли ее родители. Прошло всего два года, когда закончилась первая волна болезни. В их селении умерла почти половина жителей. Их семья, наверное, единственная, которая не заболела. И селяне просто ополчились на них, называя маму ведьмой, после того, как она стала предлагать свои настои. Особенно злобствовала Марьяса, которая по рассказам отца, до его встречи с мамой желала стать его женой. Она постоянно настраивала жителей селения против них, несколько раз им удавалось убегать в лес, чтобы спастись от разъяренной толпы. А в тот день, когда родители собрались идти в лес на охоту, все было против этого. Дверь не хотела открываться, потом полил сильный дождь. А когда они все-таки ушли, оставив Виолту дома, над домом долго каркал старый ворон, накликивая беду.

Виолта всхлипнула и слезы полились из ее глаз. Норна подошла к девушке, погладила по голове своей теплой ладонью.

– Не плачь, девочка. Что случилось, то не вернуть. А сейчас надо просто жить и помнить, что ты скоро станешь мамой великого дракона. Я помогу тебе подготовиться к этому. Его нить жизни я сама сплету, смогу подсказать, когда ждать беду.

– Норна, скажи, а если я фортана Варрела, он сможет найти меня через нашу связь?

– Пока нет. Пока ваш союз не будет закреплен Великим Оракулом в Храме Первого Создателя, принц не сможет найти тебя. А сейчас он может почувствовать вашу связь только когда вы окажетесь близко друг к другу.

Женщины долго разговаривали. Виолта приняла свою новую жизнь. Соседям они сказались бабушкой Сорной и ее внучкой Алорой, которая похоронила недавно мужа. Дом им оставила сестра Сорны – Дорена (одна из сестер – хорна Юрга). Они вели тихую размеренную жизнь, не привлекая к себе внимания. Беременность у Алоры не вызвала ни у кого вопросов – несчастная вдова, вынужденная ждать своего ребенка вместе со старой бабушкой.

Глава 4

Дорога до столицы прошла быстро. Больше заброшенных селений отряд Варрела не встречал, словно кто-то прочертил черту за селением у Синего леса и не пустил сюда чернь.

Во дворце отряд встречали словно победителей с войны. Даже сам Доррвен вышел на крыльцо, дождался, когда сын соскочит на землю со своего коня, крепко обнял его и долго не отпускал из своих объятий. После него на шею Варрела кинулась Лала, не стесняясь ни императора, ни придворных. Ей не терпелось увидеть, что ее амулет по-прежнему на шее у Варрела. Когда она увидела его, расплылась в счастливой улыбке. Ей удалось отстоять внимание принца, не позволить какой-либо другой женщине приблизиться к нему.

Однако слишком радостное возбуждение Лалы Варрел не ободрил, снял со своей шеи ее руки и отошел на шаг назад.

– Лала, ты слишком многое себе позволяешь, – сухо сказал он, от чего в ее глазах проскользнула обида и злость. – Не забывай, кто ты есть. Ты женщина для постели, а не жена.

Он под громкий изумленный шепот придворных прошел мимо девушки следом за отцом, а Лала так и осталась стоять возле крыльца. К ней побоялись подойти даже ее подруги, которые вот уже два года неотступно находились возле нее. Она со всей силы сжала зубы, чтобы не закричать от обиды и удержалась, чтобы не топнуть ногой, вздернула повыше нос и пошла следом за Варрелом во дворец. У нее еще будет время вернуть его любовь. Три месяца разлуки могли сказаться на его чувствах, она сможет растопить его холодность. Ей же удалось сделать это два года назад?

Варрел вместе с отцом и Береллом прошли в рабочий кабинет императора. Слишком многое придется рассказать. Терять время на отдых было смерти подобно.

Разговор выдался тяжелым, слишком много задач и проблем возникло перед правителями. Требовалось как можно быстрее поднять хозяйство, обеспечить население всем необходимым. Призванные на доклад майорды* (прим. – министры) тоже слушали внимательно, предлагая свои пути решения. Только Джерон снова заявил, что не стоит открывать хранилища и вооружать армию, слишком много денег из казны уйдет на все это.

Берелл снова, сидя в стороне от стола, наблюдал за Джероном, как бледнело его лицо, когда Варрел докладывал, что незадолго до возникновения очагов болезни в селениях видели посторонних, похожих на жителей Утерры.

Когда в конце обсуждений Берелл напомнил Варрену о лекаре из селения у Синих лесов, тот передал приказ найти и привести его во дворец.

– Отец, староста селения сообщил нам, что у этого лекаря есть сведения, с которыми он спешил поделиться со своим верховным лекарем. Они очень важны для нас..

– Хорошо, – ответил Доррвен. – Пока его разыскивают, отдохните с дороги. Встретимся вечером за ужином.

Все присутствующие поднялись и поклонились императору. Варрел направился в свои покои, желая принять ванну и поспать хотя бы пару часов. К его приходу все уже было готово. Он зашел в свою купальню, разделся и погрузился в горячую воду, давая своим членам расслабиться. Через сто ударов сердца открылась дверь и на пороге появилась фигура Лалы, завернутая в дорогие шелка. Она мелкими шажками, позванивая ножными браслетами, подошла к кромке небольшого бассейна, в котором возлежал Варрел, присела на невысокий бортик, пуская руку на плечо воина. Она провела по плечам, рукам своими пальчиками, погладила его волосы, дотронулась до лба, с удовольствием отмечая, что он так и не снял ее амулет.

– Я так нуждалась в тебе, – тихо проговорила она, словно кошечка промурлыкала. – Ты так долго не возвращался, наверное даже забыл свою Лалу.

Варрел посмотрел на девушку и сейчас почему-то не хотел даже разговаривать с ней. Он сам не узнавал себя, что-то неуловимо изменилось в нем после той ночевки в подорожном доме. Женщины по-прежнему его не интересовали, но и Лалу он сейчас не хотел. Он перестал воспринимать ее как единственную женщину, которая была с ним последние два года.

– Извини, Лала, я устал. Дай мне отдохнуть, – сухо проговорил он, закрывая глаза.

Он погрузился с головой под воду, потом медленно поднялся на поверхность, давая воде стекать со своего лица.

– Любимый, неужели ты не соскучился по мне? – в голосе девушки прозвучала обида.

– Лала, мне некогда было скучать.

– И ты даже ни разу не вспоминал обо мне? Не привез никакого подарка своей любимой девочке?

– Лала, – довольно резко ответил Варрен, которого уже начало раздражать присутствие девушки в его купальне, – прошу, оставь меня. Я устал с дороги.

Она быстро поднялась и нервным шагом удалилась, хлопнув при этом дверью. Варрен посмотрел ей в след, не понимая, почему его сейчас не волновали прелести этой красавицы, которые так зазывающе просвечивались сквозь тонкую ткань. Он ничего не мог понять, что с ним происходит. И дракон молчал, он даже не слышал отголосков его ворчания, словно он исчез.

Своим появлением Лала сбила его настрой отдохнуть в тишине и спокойствии. Варрел поднялся, вытерся и прошел в свою комнату, где его ожидала чистая одежда. Если бы сейчас Лала оказалась в его спальне, он мог бы просто выгнать ее насовсем из дворца. На ее счастье, девушка обиделась и ушла к себе. Варрел лег на постель и тут же заснул.

К ужину его разбудил верный Берелл, который сообщил, что лекаря доставили во дворец и он ждет в комнате на первом этаже. Варрел быстро оделся и поспешил в кабинет отца. Там уже собрались майорды, с нетерпением ожидающие лекаря. Но вместо Гелария в кабинет вошел взволнованный страж и сообщил, что лекарь мертв.

Доррвен подскочил со своего места и поспешил в приемную комнату, по дороге отдавая приказ вызвать верховного лекаря. Варрел и остальные последовали за ним.

Лекаря нашли лежащим на полу комнаты. Его рот был обожжен до черноты. Рядом с ним валялся кубок, из которого, судя по всему, пил Геларий.

– Что с ним? – спросил Доррвен у подошедшего верховного лекаря.

– Отравление драконьей ягодой, – ответил тот, осмотрев труп и обнюхав поднятый кубок. – Кто-то дал ему выпить настой.

– Кто был у него? – грозно спросил Доррвен у стражей.

– Приходила только служанка, которая принесла фрукты и кубок с вином.

– Где она? Найти и привести сюда.

Через долгие мгновения ожиданий вошел главный страж и сообщил, что служанка найдена мертвой.

– Мой господин, она повесилась в своей комнате, – был доклад.

– Узнать, с кем она общалась, откуда взялся настой из драконьих ягод, – гремел голос императора.

Что же такое выяснил лекарь, что его смогли убить даже во дворце самого императора?

– Верховный, что успел сообщить тебе лекарь? – спросил Доррвен, когда вернулся в своей рабочий кабинет.

– Я не успел поговорить с ним. Слишком долго мне докладывали, что он прибыл ко мне с важными известиями. Он только успел переступить порог моего кабинета, как за ним пришли ваши стражи.

– Он с кем-нибудь еще общался, пока ждал приема?

– Нет, мой господин. Он молчал, не хотел никому доверить свою тайну.

Неожиданная смерть Гелария рождала слишком много вопросов, которые требовалось разрешить. Но было еще слишком много проблем, которые требовали разрешения в первую очередь. Из доклада верховного лекаря следовало, что чернь уже начала отступать. Появилась в городах, расположенных на побережье, куда прибывали корабли из Утерры.

Государство Утерра было самым близким к Ормарру, всего в одном дне пути быстроходными кораблями. Здесь были первые очаги, потом оттуда она растеклась по империи. В Утерре чернь прошла по прибрежным городам, куда убегали жители Ормарра, спасаясь от страшной смерти.

Болезнь оставила без своего страшного внимания Лердену, которая находилась слишком далеко от Ормарра и Утерры, в шести днях пути по водам священного Океана. Королевская семья Лердена сразу же закрыла все порты, куда могли прибыть зараженные чернью.

В Арпалле, находящейся в двух днях пути, страшную болезнь остановили сразу, как только появились первые заболевшие, прибывшие из Ормарра и Утерры. Лекари создали настои и вливали в них магию жизни.

Везде, где в империи начиналась болезнь, видели чужаков, похожих на жителей Утерры, которые общались с местными жителями. Там, где проживали выходцы из Арпаллы, болезнь проходила без смертей, оставляя за собой ослабленных жителей. В некоторых селениях чернь не смогла проявиться во всей своей силе. Было решено отправить с Арпаллу делегацию с просьбой оказать помощь.

К себе Варрел вернулся уже поздно ночью. Он не успел погрузиться в сон, как дверь, которая разделяла его спальню и комнаты Лалы, тихонько отворилась и она проскользнула тихой тенью к нему, подошла к кровати и замерла в ожидании. Варрел долго смотрел на ее застывшую фигуру и думал, хочет ли он пускать ее к себе. Потом молча поднял угол одеяла, разрешая любовнице присоединиться к нему.

Девушка змейкой нырнула к нему, прижалась своим жарким соблазнительным телом к его груди, покрывая его лицо, шею, грудь поцелуями. Варрел повернулся на спину, позволяя любить себя, одновременно ощущая, что впервые ничего не чувствует к этой красавице. Его простое мужское желание сегодня не сопровождалось стремлением обладать Лалой. Просто он позволял любить себя, чтобы снять мужское напряжение. Сердце и душа снова не отзывались на ее ласки и нежные слова.