Текст книги "Марш на Кавказ. Битва за нефть 1942-1943 гг."

Автор книги: Вильгельм Тике

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 38 страниц)

Четвертого августа 3-я танковая дивизия сосредоточивалась в Ворошиловске. Боевая группа фон Либенштайна обеспечивала охранение.

Не обращая внимания на растянувшиеся коммуникации и острую нехватку горючего, части 23-й танковой дивизии, собранные в боевую группу Бурмайстера, 4 августа продолжили наступление и взяли Тугулук. Отсутствие горючего снова вынудило остановиться. Лишь мелкие группы вели разведку по длинному восточному флангу.

А теперь возвратимся опять на Кубань. Третьего августа 1-й батальон полка «Германия» под Григорополисской смог создать плацдарм. Но командир корпуса настаивал на том, чтобы и у Кропоткина организовать переправу для подходящих пехотных частей. Эта задача была поручена боевой группе фон Шольца.

Четвертого августа в 6.00 боевая группа фон Шольца вышла из района Воровского. Впереди двигался разведывательный дозор разведывательного батальона, за ним – танковая рота и мотопехотная рота. На некотором расстоянии от них шли 1-я танковая рота, штаб полка, 1-й батальон полка «Нордланд», противотанковая рота, зенитный взвод, 3-й дивизион 5-го артиллерийского полка СС и в замыкании – 2-й батальон полка «Нордланд» и зенитный взвод.

Вдоль железной дороги Новоалександровка – Кропоткин отправились на восток. Передовое охранение выбило советское прикрытие из Кавказской. К 10.00 главные силы подошли к Кропоткину. Устроили остановку для развертывания войск. Не теряя времени, гренадеры нарвали себе абрикосов. Повсюду было множество садов с абрикосовыми деревьями, покрытыми переспелыми плодами. Тем временем были получены донесения разведки.

В соответствии с ними оберфюрер Шольц построил боевой порядок: один батальон – с востока, другой – с северо-востока, разведывательный батальон – для фланговой атаки с запада, две танковые роты – на направлении предполагаемых очагов сопротивления, 3-й дивизион 5-го артиллерийского полка СС продвигается за первыми батальонами.

«Давай, пошли! Танки, вперед!» Следом за танками двигались транспортеры с пехотой. Цепь была широко растянута по фронту.

На северной окраине города 2-й батальон встретил ожесточенное сопротивление. Оно было организовано прикрытием длинной колонны русских, которая еще хотела успеть перейти через мост. Спешившись, батальон смог очень медленно отвоевывать местность. Когда фон Шольцу доложили о колонне численностью до 1000 человек, он понял, что к успеху сейчас может привести только быстрый рывок вперед. Первому батальону полка «Нордланд», продвигавшемуся в стороне к реке, была поставлена задача сковать русскую колонну с фланга.

Фриц фон Шольц приказал посадить все оказавшиеся под руками группы на танки и помчался с ними на Кропоткин. Советские войска охватила паника. Они наперегонки побежали к переправе через Кубань. На бешеной скорости танки «Викинга» с гренадерами на броне мчались по улицам города. Многие советские солдаты были вытеснены в боковые улицы, отбились от своих и были взяты в плен. Три-четыре немецких танка поехали по насыпи к шоссейному мосту. Прямо перед головным танком мост взлетел на воздух. Раздались два мощных взрыва. Обломки моста градом посыпались на землю. Поблизости горели два поезда с цистернами. Часы показывали 11.20.

Во время штурма Кропоткина 3-й батальон полка «Нордланд» шел к городу вдоль берега реки. С высокого северного берега был хорошо виден Кропоткин и вся долина Кубани. Там один за другим, незадолго до взрыва моста, на Краснодар и Армавир шли тяжелогруженые поезда. Стоящая цель! Продвигавшаяся за 3-й ротой 7-я батарея заняла позицию на высоком северном берегу. Орудия были быстро изготовлены для стрельбы и дали залп. Попали в вагон с боеприпасами. Он отрезал путь бегства к Армавиру. Боеприпасы фейерверком взлетали в воздух. А теперь снаряд за снарядом, прямой наводкой. Так 7-я батарея уничтожила несколько товарных поездов.

Кропоткин очистили от противника. Выслали охранение. На следующий день туда прибыл передовой отряд 101-й егерской дивизии и обеспечил охранение, а полк «Нордланд» направился к главным силам своей дивизии в Григорополисскую.

Четвертого августа 13-я танковая дивизия и дивизия «Викинг» вели тяжелые бои на Кубанских плацдармах. Сначала остановимся на происходившем в полосе дивизии СС «Викинг». Гауптштурмфюрер Дорр записал в своем дневнике:

«4.8.42: Григорополисская. Ночью противник попытался сбросить нас на другой берег. Ожесточенный ночной бой. Но мы удержались. Я принял на себя командование подразделениями на плацдарме. С одним батальоном (1-й батальон полка «Германия») у нас ничего не получится. Получил приказ удерживать плацдарм при любых обстоятельствах. Снова создал маленький плацдарм. 7-я рота – в резерве. Жаркая ночка».

Эти взвешенные записи гауптштурмфюрера Дорра содержат лишь намек на бои 1-го батальона полка «Германия». Штурмбаннфюрер Ёрхельс во главе 7-й роты 2-го батальона «Германии» уже вступил в бой. Саперы «Викинга» продолжали обеспечивать переправу и создали условия для наведения моста. При этом приходилось заново пересчитывать допуски, так как имеющиеся таблицы, рассчитанные по самой быстрой немецкой реке – Изару, не годились, настолько было быстрым течение в этом месте. Время от времени переправу атаковали русские самолеты. Целый день падали бомбы и стучали бортовые пушки. Но можно было слышать и зенитный дивизион «Викинга».

К написанному Дорром: «...получил приказ удерживать плацдарм при любых обстоятельствах...» – следует добавить, что высшие немецкие командные инстанции, наряду с отвлечением сил от 13-й танковой дивизии, рассматривали этот плацдарм как условие для удара в западном направлении, который снесет всю оборону по Кубани. Этим создавалась возможность охвата и разгрома советских соединений, оборонявшихся перед пехотными соединениями немецкого 5-го корпуса, еще в предгорьях, чего не получалось до сих пор.

Но советское командование заметило эту опасность и предотвратило ее ожесточенными боями на плацдарме в районе Григорополисской.

О дне пятого августа в дневнике гауптштурмфюрера Дорра говорилось следующее:

«Плацдарм у Григорополисской: с 2.00 до 2.50 и с 4.00 до 5.00 – отражение атак противника. Первая рота держится прекрасно. Замечательные парни, например этот Маленки. Место переправы – под огнем. В 8.15 направил в атаку 3-ю роту. Атака удалась. Русских немного потеснили. Упорный противник. В 12.00 наконец-то подошла 5-я рота и 1-й адн 5-го артиллерийского полка СС. В 15.00 снова перешли в атаку и создали большой плацдарм. Хороший наблюдательный пункт на церкви снова в наших руках».

Поясним эти дневниковые записи. Как уже говорилось, советские войска недолго пытались уничтожить плацдармы 13-й танковой дивизии и «Викинга» или по крайней мере не допустить их дальнейшего расширения, чтобы обеспечить отход своих дивизий, находившихся западнее. Пехотные соединения 5-го немецкого корпуса сделали три дневных перехода, столько же, сколько и отходившие перед ними советские дивизии. Итак, борьба за выигрыш времени! Если плацдарм должен послужить трамплином, то он должен быть расширен настолько, чтобы переправа была выведена из-под обстрела стрелкового оружия и артиллерии. Лишь тогда по правилам начинается наведение моста. Если танки и тяжелое вооружение могут быть переправлены, то плацдарму цены нет. Расширение плацдарма и его сжатие – решающие факторы в игре сил своих войск и противника. Гауптштурмфюрер Дорр, командир 4-й роты полка «Германия», старший на плацдарме Григорополисская, назвал эти факторы в своем дневнике «атакой и обороной». В тот вечер 5 августа, когда Дорр сделал последнюю запись, его боевая группа находилась на плацдарме уже 50 часов. Если принять во внимание, что эти 50 часов прошли не только для Дорра, но и для всей дивизии, то мы получим следующий результат: переправа одной роты на надувных лодках – создание маленького плацдарма. Борьба врукопашную – переправа подкреплений на надувных лодках и мелких паромах – расширение плацдарма – артиллерия обеспечивает поддержку с противоположного берега и подавляет тяжелое оружие противника – саперы готовятся к наведению моста – зенитная артиллерия обеспечивает противовоздушную оборону – начинают движение большие паромы и переправляют противотанковые пушки, пехотные орудия и легкие полевые гаубицы – и снова пехота, которая расширяет плацдарм – контратаки противника – наведение моста – переправа более крупных подразделений.

Пятого августа на плацдарме было две роты 2-го батальона «Германии». Плацдарм разрастался с каждым часом. Вторая рота 5-го саперного полка СС в тот день получила долгожданное подкрепление. Прибыл корпусной саперный батальон. Началось строительство понтонного моста, но все свидетельствовало о том, что советские войска еще не оставили попытки уничтожить плацдарм. К этому времени полностью собрался артиллерийский полк «Викинг»: три дивизиона легких полевых гаубиц, один дивизион тяжелых полевых гаубиц, одна батарея 105-мм пушек. Здесь же была и корпусная артиллерия: дивизион 105-мм пушек, два дивизиона 105-мм гаубиц, дивизион 210-мм мортир и дивизион 150-мм и 280-мм реактивных минометов. Огромная огневая мощь.

Шестого августа ожесточенные бои на плацдарме еще продолжались. Советская артиллерия совершала мощные огневые налеты на артиллерийские позиции «Викинга». Даже запасные огневые позиции через некоторое время были обнаружены и находились под обстрелом противника. Вскоре стало ясно, что корректирование огня русских батарей осуществляется с немецкой стороны. Началось систематическое прочесывание местности. А потом тайна была раскрыта! Два советских артиллерийских офицера корректировали огонь с церковной колокольни в Григорополисской. В ответ на требование немцев сдаться последовали пистолетные выстрелы. Теперь уже было не до разговоров. Советские офицеры погибли в бою. В тот же день советские самолеты многократно атаковали переправу. Переправились подразделения полка «Нордланд», поэтому 7 августа можно было рассчитывать на то, что вражеское сопротивление будет сломлено.

Но прежде чем рассказать о наступлении «Викинга» с плацдарма Григорополисской, давайте снова перейдем к восточному крылу и про следим за происходящим в этом месте.

Пятого августа 3-я танковая дивизия, находившаяся в Ворошиловске снова была готова к маршу. Нехватка горючего снова не позволяла 40-м танковому корпусу действовать в полную силу. Двадцать третья танковая дивизия вынуждена была ждать, только ее мелкие группы вели разведку восточном направлении. В полосе 3-й танковой дивизии действовала боевая группа фон Либенштайна.

Передовой отряд фон Либенштайна начал движение в 3.00. В авангарде шла 4-я рота 6-го танкового полка под командованием обер-лейтенанта графа фон Кагенекса, за ним – мотоциклетный батальон 3-го полка 1-й дивизион 75-го артиллерийского полка танковой дивизии, 39-й саперный батальон танковой дивизии, 10-я батарея 70-го артиллерийского полка и колонна тылового обеспечения. Путь лежал через Барсуковскую в направлении Невинномысска. Местность повышалась, серпантины и повороты как в Тюрингском лесу. Но, несмотря на это, скорость оставалась высокой. Танковые моторы не выдерживали нагрузки, медленно тянули в гору или выходили из строя. Когда преодолели высоту перед Невинномысском, исправными оставались только шесть танков.

Короткая остановка для наблюдения. Высокий западный берег Кубани был хорошо оборудован в инженерном отношении, позиции заняты большим количеством войск. Снова майор Папе оказался в той же ситуации, что и перед Ворошиловском. Но и здесь решение прозвучало: «Атака!»

Танки вперед. Между ними – стрелки-мотоциклисты. Переехали через позиции вражеской батареи, и путь на город свободен. Теперь все пошло очень быстро. У вокзала сопротивление было сломлено и захвачен груженый товарный поезд. Железная дорога Армавир – Георгиевск перерезана. Два танка были оставлены для охранения. Четыре других погнали дальше через город, по 150-метровому мосту через Кубань и со 2-й ротой 3-го мотоциклетного батальона создали плацдарм. К вечеру подошли остальные части танковой дивизии, усилили передовой отряд. Кубань, которая выходит здесь из предгорьев Кавказа, была форсирована в третьем месте.

Невинномысск имел особое значение. Через него наряду с важной железной дорогой, ведущей с запада на восток, проходит нефтепровод Грозный – Ростов. И здесь начинается Военно-Сухумская дорога, это – отправной пункт коммуникаций с Закавказским регионом.

С выходом немецких войск в предгорья Кавказа советские войска на Западном и Восточном Кавказе были рассечены. Разведывательные группы 3-й танковой дивизии в последующие дни вели разведку во всех направлениях и установили, что большие массы советских войск в долине Кубани отступают на юг. Без бензина и в абсолютно новой обстановке 3-я танковая дивизия вынуждена была ограничиться наблюдением за дверью, ведущей к высокогорным перевалам; закрыть ее она была не в состоянии. Тем временем сюда подходили верхнебаварцы и швабы 1-й горнострелковой дивизии, носившие на своих горных шапках эдельвейсы.

В Невинномысске завершилось танковое наступление 40-го танкового корпуса на юг. Начался новый этап: сражение 1-й танковой армии на Восточном Кавказе! Но сначала для выполнения этой задачи у ее командующего генерал-полковника фон Клейста были в распоряжении только 40-й танковый корпус и далеко отставший 52-й армейский корпус. Третий танковый корпус воевал под Майкопом и вместе с 57-м танковым корпусом пробивался дальше на юг. Как развивались там события дальше?

Третьего августа 13-й танковой дивизии удалось создать маленький плацдарм севернее Армавира. В ночь на 5 августа в полутора километрах южнее от него был образован второй небольшой плацдарм, который за утро был слит с первым в один большой. Этим были созданы условия для:

1.Удара подходившей 16-й пехотной (моторизованной) дивизии на Армавир и

2.Создания исходного района для дальнейших крупномасштабных боевых действий.

Утром 5 августа, несмотря на недостаток технических средств, был наведен прочный танковый мост. Затем по нему пошли танки и мотопехотные роты. Противотанковый ров был преодолен, остальные позиции противника были преодолены. До Майкопа было рукой подать!

В тот день командир 13-й танковой дивизии издал следующий приказ: «...всем командирам! Быстрое выполнение поставленной перед дивизией задачи (взятие Майкопа) может оказать решающее влияние на ход войны. Это должны знать все офицеры и унтер-офицеры. При ведении преследования населенные пункты по возможности обходить. Переправы и броды разведывать и захватывать заблаговременно. Вперед! Подписано: Герр».

Пока 13-я танковая дивизия наступала на Майкоп, 16-я пехотная (моторизованная) дивизия переходила по понтонному мосту 13-й танковой дивизии и штурмовала город Армавир. Пятого августа непосредственно после переправы через Кубань, имеющую в том месте ширину 80 метров, 60-й мотопехотный полк направился на штурм города, в котором проживало около 150 тысяч жителей. Полковник Виаль развернул свой полк в следующий боевой порядок: справа – 1-й батальон, слева – 2-й батальон, еще не успевший подойти 3-й батальон – в резерве.

Сначала 1-й батальон хорошо продвигался вперед по открытой местности, но затем залег перед позицией у противотанкового рва. Еще тяжелее пришлось 2-му батальону, который должен был идти через густые сады, а у противотанкового рва попал под огонь снайперов. Подавить их было очень трудно. К поредевшим цепям 2-го батальона со своим штабом и резервной ротой подошел командир батальона майор Линднер. На расстоянии 50—100 метров до противника шел кровопролитный бой. За майором Линднером осталось уже 8—10 убитых солдат его батальона. Линднер не переставая вел огонь. Слезы бессилия текли по закопченному пороховым дымом лицу. Горка стреляных гильз становилась все выше. Батальон Линднера продолжал лежать.

В этот момент 3-й батальон 60-го полка, только что перешедший Кубань, получил приказ немедленно поддержать 2-й батальон. Третий батальон капитана Фишера прошел почти двухкилометровый интервал между первыми двумя батальонами, чтобы атаковать позицию за противотанковым рвом с фронта. Риск оставался! После атаки по почти совсем открытой местности 10-я рота обер-лейтенанта Мааса смогла прорваться к противотанковому рву. За ней последовали 9-я и 11-я роты. Советские солдаты кинулись врассыпную. Их преследовал батальон Фишера. Бой с переменным успехом на кукурузном поле. Восемь нефтяных цистерн, часть из которых горела, и аллея были взяты штурмом. Вместе с солдатами мотопехоты в атаке принимал участие передовой наблюдатель Кузенберг. Укрылись в еще теплых русских стрелковых ячейках. А потом уже засвистели снаряды 1-го дивизиона 146-го артиллерийского полка, настигая бегущих в городе. Ударный отряд наступал противнику на пятки. Через два часа была выпущена белая ракета[4]4
  Белой ракетой немецкие подразделения, как правило, обозначали местоположение своих передовых отрядов. – Прим. пер.


[Закрыть]. Подошли автомашины 3-го батальона 60-го полка, и солдаты мотопехоты заняли на них свои места. И снова была выпущена белая ракета, теперь уже из города. «Вперед марш!» – приказал капитан Фишер, и его батальон двинулся в город. К вечеру Армавир пал. Во время стремительного отступления советские войска бросили большое количество военного имущества и вооружения, в том числе 50 самолетов.

В тот день майор медицинской службы доктор Мюлинг с 66-м моторизованным полевым лазаретом (16-я пехотная (моторизованная) дивизия) находился в Хлеборобе, на маршруте выдвижения дивизии. Из различных рассказов местного населения и пленных он слышал, что поблизости находился крупный советский штаб и что его служащие сбросили в пруд ящики с документами. После нескольких неудачных попыток доктор Мюлинг их поиски не прекратил, и 8 августа они увенчались успехом. Удалось достать несколько ящиков и на крестьянской повозке отправить их в разведывательный отдел штаба дивизии.

Оценка документов показала, что доктор Мюлинг достал «сокровище» большой военной важности, а именно:

а) для войск – хорошие карты района Кавказа до Туапсе;

б) для командования – тщательно отработанные справки о районе Кавказа между Майкопом и Туапсе с указанием вероятных направлений сосредоточения основных усилий в обороне;

в) для О KB – разведывательные материалы о Турции, планы военных действий Советского Союза против Турции со схемами строящихся укрепленных районов на советско-турецкой границе.

Здесь уместно сказать пару слов о картах, находившихся в распоряжении командиров немецких войск: все они были устаревшие. Для их составления использовались старые русские карты еще царских времен. Часто данные на картах не соответствовали условиям местности. Карт не хватало. Так, например, у командира танкового батальона «Викинг» была карта Кавказа, взятая из ростовской школы. Она была лучше устаревших карт, которые выдавались.

Шестого августа 13-я танковая дивизия захватила плацдарм на реке Лаба поблизости от Курганной. Шестнадцатая пехотная (моторизованная) дивизия генерал-лейтенанта Хенрикса в тот же день вышла к Лабе у Лабинской. Все мосты были разрушены. Саперы 13-й танковой дивизии построили гать через заболоченную пойму, по которой протекало большое количество рукавов реки. Легкие разведывательные подразделения 13-й танковой дивизии прошли по мостам и бродам и во второй половине дня 8 августа уже снова пробивались на Майкоп.

Шестнадцатая пехотная (моторизованная) дивизия 7 августа вела бои за переправы в Лабинской. 165-й мотоциклетный батальон ворвался в восточную часть города. За ним следовала колонна 156-го мотопехотного полка. Наступление поддерживала 203-я бригада штурмовых орудий и 3-й дивизион 146-го артиллерийского полка. На окраине города было захвачено 14 самолетов. Стрелки-мотоциклисты дошли до берега Лабы, но дальше продвинуться им не удалось. Немецкое наступление захлебнулось.

В 11.00 116-й танковый батальон и 1-й батальон 156-го мотопехотного полка были отведены на юг до Владимирской, чтобы там перейти через брод, который предстояло разведать, и ударить с тыла по противнику, находившемуся перед 165-м мотоциклетным батальоном. Но все поиски брода были неудачными. В это время генерал-лейтенант Хенрици получил доставленные на «физелер-шторхе» только что сделанные аэрофотоснимки. И снова, как уже было на Маныче, они удивили: на них была видна новая, не нанесенная на карты железная дорога, шедшая через Лабу в направлении гор. С марша генерал-лейтенант Хенрици направил к ней саперный батальон, главные силы 156-го мотопехотного полка и войсковую зенитную артиллерию.

И действительно, существовала новая железная дорога и возле населенного пункта Сасовское почти готовый прочный деревянный железнодорожный мост. Рельсы и шпалы были уже уложены. Было нужно только заполнить промежутки между ними, и мост для колесной техники был готов. Рядом с этим мостом находился рабочий мост шириной около 1,5 метра, по которому могли пройти люди и мотоциклы. Но самым замечательным было то, что по эту сторону моста стояло восемь железнодорожных вагонов со шпалами. Саперному батальону оставалось только уложить их на место. Сталин позаботился обо всем.

В это время 165-й мотоциклетный батальон был сменен подошедшим к мосту 60-м мотопехотным полком. Под прикрытием созданного плацдарма 675-й моторизованный саперный батальон подготовил железнодорожный мост для переправы автомобильной техники. 203-я бригада штурмовых орудий и 116-й танковый батальон переправились на другой берег южнее моста по разведанному броду.

Восьмого августа 13-я танковая и 16-я пехотная (моторизованная) дивизии готовились к штурму Майкопа.

Но сначала проследим за боевыми действиями дивизии СС «Викинг», наступавшей с Кубанского плацдарма под Григорополисской к Лабе.

В ночь на 7 августа был наведен 24-тонный мост. В 5.00 переправился на другой берег танковый батальон «Викинг». Вызванные дивизией пикирующие бомбардировщики сломили последнее сопротивление и подавили батареи противника. В 5.30 танковый батальон и подразделения полка «Германия», находившиеся на плацдарме, перешли в наступление по зарослям тростника. Танковый батальон остановился. Саперы расчищали дорогу и строили гати через заболоченные участки. В это время боевая группа «Нордланд» переходила по мосту на плацдарм. В 7.00 наступление продолжилось. Походный порядок был следующий: танковый батальон, 5-я рота «Нордланд», остатки 2-го батальона «Нордланд». Во втором эшелоне двигался полк «Германия» с остальными частями дивизии.

Перед Ольгинской остановились. Потребовалось огнем танковых пушек уничтожить обнаруженного противника. Пары выпущенных снарядов было достаточно, чтобы обратить в бегство прикрытие противника. Танки помчались дальше мимо застрявших вражеских батарей.

Сначала удар немецких войск был направлен на северо-запад, вдоль железной дороги Армавир – Кропоткин. На всем почти тридцатикилометровом перегоне стояли в заторе русские товарные поезда, находившиеся под огнем Люфтваффе и 7-й батареи артиллерийского полка «Викинг». Все поезда перевозили военные грузы и должны были отправиться на Армавир, но там 13-я танковая дивизия уже захватила плацдарм. Дивизия «Викинг» вышла в район южнее Кропоткина. Обороняющихся советских войск перед Кубанью уже не было, поэтому 101-й егерской дивизии под Кропоткином удалось обеспечить переправу через Кубань.

Под Гулькевичами (южнее Кропоткина) дивизия снова разделилась на две боевые группы. В докладах воздушной разведки говорилось, что переправы через реку Лабу у Термигоевской и южнее еще целы и используются отступающими войсками противника. Генерал-майор войск СС Феликс Штайнер, осмотрительный и удачливый командир добровольческой дивизии «Викинг», сразу же решил использовать данные воздушной разведки. Он приказал:

«Танковому батальону и «Нордланду» наступать на Термигоевскую! – Боевой группе «Германия» наступать на Петропавловскую! – Обеим боевым группам захватить мосты через Лабу!»

Приказ был предельно ясен. Танки и мотопехотные роты двинулись вперед. Земля была залита солнцем. Сорок два градуса в тени. Длинные языки пыли рассекали степь в юго-восточном направлении. Солдатам предстояло ехать и ехать. Танки преодолели полосу заграждений противника. Солнце клонилось к закату. Дело шло к вечеру. Наконец, полная темень остановила дальнейшее продвижение.

«Стой! Глуши моторы! Ночной привал!»

Этот приказ мгновенно заставил рокот моторов стихнуть. Было выставлено ночное охранение, в направлении Термигоевской выслан разведывательный дозор. Все тонуло в тишине, беспокойной тишине.

Возвратившийся вскоре разведывательный дозор доложил: «Термигоевская заполнена отходящими советскими войсками. Организованной обороны не замечено».

Командир полка Фриц фон Шольц, известный быстрыми и правильными решениями, начал сразу же действовать, обсудил план атаки с командиром 1-го батальона «Нордланд».

«Полевач, одна из ваших рот немедленно атакует Термигоевскую и быстрым ударом выходит к мосту через Лабу южнее населенного пункта. Сам населенный пункт очищает ваш батальон, если авангарду удастся пробиться к мосту. Кого вы предлагаете назначить для захвата моста?»

«Гауптштурмфюрера Блума и его третью!»

Жребий был брошен. Гауптштурмфюрер Блум, самый старый командир роты 1-го батальона полка «Нордланд», сделает свое дело. Уже было за полночь. Пока 1-й «Нордланд» готовился к ночной атаке, 2-й батальон обеспечивал охранение танкового батальона на находившейся севернее гряде высот. Третья рота приготовилась к захвату моста. Ей был придан саперный взвод 4-го батальона.

Гауптштурмфюрер Блум довел обстановку и задачу до своих командиров взводов. Последовали приказы каждому взводу. Блум предупредил еще раз: «Населенный пункт занят противником. Больше чтоб я не слышал ни одного громкого слова. Связь поддерживать без разговоров!»

Командиры взводов разошлись и собрали своих людей. И снова все повторилось. Люди уже проснулись. То здесь, то там перешептывались. Шли друг за другом, оружие на изготовку. Собрались по отделениям и ждали.

Саперы пошли вперед, взводы двинулись вслед, каждый – по указанному ему маршруту. Люди беззвучно двигались гуськом через ночь. Тихо поскрипывало кожаное снаряжение, побрякивало оружие. На востоке занимался свет нового дня, для некоторых – последнего. Первые дома возникли как большие черные колоды. Глаза напряженно пытались пронизать темноту и рассмотреть вражеские посты. Никого! Как воры, силуэты скользнули в ночную тень вдоль домов. Пока все было тихо. Удастся ли нагрянуть врасплох?

«Тс-с-с!» – все движение замерло. Внезапно призрачную тишину разорвала пулеметная очередь. Ей вторило тарахтение автоматов, глухие взрывы ручных гранат. Вот оно, великое пробуждение!

Темные силуэты вскочили. «Вперед, вперед, мост!» Тяжелая подавленность испарилась, страх улетучился. Со свистом дышат легкие. Перебежали поперечную улицу, которую простреливал вражеский пулемет. «Санитара!» Раненый отползает из зоны огня. Другие бегут мимо.

Впереди у реки тоже слышалась пальба. Раскат грома перекрыл шум боя. Неужели это мост?.. Они не смели об этом даже подумать. Высоко летели трассирующие пули. Заспанные, полуодетые русские суетились возле домов, гремели выстрелы, но на второстепенные дела сейчас отвлекаться было нельзя, все это должны завершить идущие следом.

«Вперед, на мост!» – это были окрыляющие слова. Люди сбежали по крутому откосу, под сапогами заскрипел речной песок. Ординарец 4-го взвода споткнулся позади своего взводного, обершарфюрера Буссе, и, изможденный, остался лежать в лощинке. Сильный огонь обороняющихся, и невозможно понять, откуда.

Чернота ночи рассеивалась. Глаза видели все лучше и лучше. Перед ними светлой лентой струилась река Лаба. По левую руку – берег, поросший камышом. По ту сторону реки – лес. Неистовый пулеметный огонь из него заставил третью роту вжаться в береговой песок. Мост взорван. В разбитых деревянных быках шумит вода.

На узком участке местности третья рота залегла, рассеявшись, укрывшись за песчаными дюнами. А теперь целью был захват плацдарма.

Слева, из тростника появилась группа русских. Они хотели идти к мосту, но увидели немцев. Обе стороны открыли огонь. Один русский упал, остальные поспешно скрылись в тростнике.

Преодолев секунды страха, третья рота продолжала действовать дальше. Короткими перебежками люди двинулись от дюны к дюне. Первые номера расчетов нашли своих вторых номеров. Отделение станковых пулеметов унтершарфюрера Фрайвальда под сильным огнем подошло к берегу. Расчет станкового пулемета унтершарфюрера Крюгера занял огневую позицию у моста и возобновил огневой бой. Пулемет Крюгера бил длинными очередями, внезапно роттенфюрер Петерсен, датчанин, упал в сторону. Пулемет замолчал. Второй и третий номера расчета оттащили убитого Петерсена. Затем пулемет Крюгера снова открыл огонь.

Пулеметный расчет унтершарфюрера Лангхофа тоже занял позицию у моста. Первый номер роттенфюрер Йохансен и второй номер роттенфюрер Нильсен, норвежец, лежали за своим станковым пулеметом и стреляли не переставая. Очереди били по лесу на противоположном берегу, туда, где были заметны вспышки выстрелов. Целей видно не было, их приходилось поражать, прицеливаясь по трассам. Но вражеский огонь стал заметно слабеть.

Взводный Буссе вскочил. Его ординарец последовал за ним. По ним ударил пулемет противника. Они укрылись за дюной. Перед укрытием ординарца перебегал второй номер другого пулеметного отделения. Снова ударила русская пулеметная очередь, Карстен Расмуссен упал, сраженный на бегу.

«Санитара!» Санитар был тут как тут. Он перевернул Расмуссена на спину. Розовая пена шла изо рта и из носа. Вот пуля пролетела, и Расмуссена нет!

Командир взвода повел людей немного влево. Ординарец – еще дальше. Потом в дело вступило минометное отделение унтершарфюрера Шульца. Немного позади в лощинке раздались глухие хлопки выстрелов. Расчеты унтершарфюреров Шютца и Ляйтнера работали точно. Роттенфюреры Ульрих, Нильсен, Конрад и, как все их называли, «все старое опытное обер-ефрейторство» знали свое дело прекрасно.

В расположении взвода тяжелого оружия, перемешавшись, залегли легкие взводы.

Вскоре день был в разгаре. Там, на противоположной стороне реки, можно уже было увидеть первых храбрецов из саперного взвода. Они проскочили через мост за последними русскими, но все же так и не смогли предотвратить подрыв моста. Зажатые на узком пятачке, они отчаянно оборонялись.

Ширина реки Лабы около тридцати метров. От моста осталась только куча расщепленных бревен. Орудия и тягачи стояли в воде. Над ее поверхностью торчали только стволы орудий и кабины. На берегу валялись бидоны из-под молока, перевернутые автомобили и санитарный автобус.