Текст книги "Марш на Кавказ. Битва за нефть 1942-1943 гг."

Автор книги: Вильгельм Тике

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 38 страниц)

Мельница находилась на высоте посреди заболоченной местности. Она располагалась в нескольких каменных зданиях, окруженных траншеями. Все немногие подступы простреливались огнем пулеметов и противотанковых пушек.

Майор Штиглер решил атаковать через болото, так как на этом участке ожидал встретить меньшее сопротивление. В ночь на 4 марта каждая рота сделала себе гать через болото и приготовилась к наступлению. Те места, где глубина грязи доходила до пояса, считались «мелкими». Глубокие места перекрывались принесенными балками и досками.

Утром 4 марта каждая из рот изготовилась к атаке. Пикирующие бомбардировщики нанесли обещанный удар. Их бомбы легли точно в цель. Пока еще над мельницей стояли густые клубы дыма, огонь открыла батарея. Затем в атаку рванулись роты. Советские солдаты бежали. 2-й батальон их преследовал. Целый день в болоте шел бой. У рыбной коптильни снова бой. И снова русские опрокинуты. Было захвачено много оружия, число пленных росло. Только наступившая ночь разделила врагов.

Пятого марта 6-я рота продолжила преследование по плавням. Сильный туман не дал остальному батальону последовать за ней. Наступили тревожные часы. От 6-й роты долгое время не было сообщений. А шестая тем временем прошла через весь район плавней и провела ночь посреди воды, охраняя большое количество пленных. Шестого марта она пробилась южнее Черноерковской к батальону Резингера, а оттуда, пройдя маршем, присоединилась ко 2-му батальону 42-го полка. Батальон Штиглера еще два дня находился в боевом охранении в районе Свистельникова, а затем направился на аэродром, чтобы вылететь в Крым».

В этом сообщении полковника Ауэра рассказывается о гибели советских войск, оказавшихся в тылу 49-го горнострелкового корпуса. Трудности боевых действий в плохих погодных условиях были необычайными. Как и полк Ауэра, их вынесли и другие участвовавшие в этих боях части. Особое упоминание заслужил 4-й охранный полк, хотя он по своей подготовке и возрастному составу не был предназначен для подобных действий. Характерна нерасторопность советского командования: ни одна из трех бригад не предприняла даже попытки оказать помощь другой. Каждая из них ждала, когда атакуют ее. Здесь же можно привести советскую радиограмму, перехваченную 4 марта немецкой радиоразведкой: «Стоим по горло в воде и замерзаем. Больше уже не можем!»

В последующие восемь дней остатки советских групп в тылу 49-го горнострелкового корпуса были уничтожены.

49-й горнострелковый корпус еще не завершил отход к Протоке, но уже поэтапно должен был отходить от Протоки к Курке. Более 14 дней он вынужден был сражаться за свои транспортные средства и удерживал позиции по реке Протока. Десятого марта снова установилась морозная погода. Теперь наконец машины и повозки снова смогли двигаться, и затор начал понемногу разъезжаться.

Тринадцатого марта горнострелковый корпус отвел назад свой левый фланг. В результате сокращения линии фронта из состава корпуса были выведены 13-я танковая дивизия и румынская 2-я горнострелковая дивизия. Они были переправлены через Керченский пролив, который уже освободился ото льда. А с 21 марта за ними последовала и вся 1-я горнострелковая дивизия. Все они были направлены на другие участки фронта. Теперь 50-я пехотная дивизия, находившаяся на самом левом фланге, приближалась к заливам Азовского моря.

Восемнадцатого марта после промежуточной позиции 50-я пехотная дивизия отошла на «позицию Паула». С наступлением весенней погоды советское командование снова сосредоточило силы для наступления. Двадцать второго марта 2-й батальон 121-го полка и 43-й мотоциклетный батальон (13-й танковой дивизии) провели беспокоящую атаку. Чуть позже немецкие пикирующие бомбардировщики атаковали скопления войск противника перед северным флангом 49-го горнострелкового корпуса, стремившиеся помешать отходу немецких войск.

В ночь на 23 марта без помех со стороны противника была занята «позиция Анна». В зарослях тростника перед новой позицией советское командование снова сосредоточило свои 417-ю и 276-ю стрелковые дивизии, пять стрелковых и одну танковую бригады.

Двадцать шестого марта они пошли на приступ! На направлении их главного удара оказался участок 123-го гренадерского полка. Батареи 150-го артиллерийского полка вели огонь, не переставая. Пехоте в сопровождении 40 танков удалось прорвать оборону на участке 2-го батальона 123-го полка. В ликвидации прорыва особо отличились командир пулеметной роты обер-лейтенант Майнхольд и фельдфебель Рудольф, возглавившие контратаку. Они были награждены Рыцарскими крестами. Из шестнадцати атаковавших танков 2-м батальоном 123-го полка были уничтожены 14. Лишь два успели уйти. Затем наступила тишина.

В ночь на 29 марта советские войска снова изготовились для наступления. В 4.00 все дивизионы 150-го артиллерийского полка открыли сосредоточенный огонь по всем предполагаемым районам сосредоточения противника. На рассвете им ответила своим огнем советская артиллерия. В 5.00 ее огонь сосредоточился на участке 2-го батальона 123-го полка.

В 6.30 артиллерийский огонь снова был перенесен на позиции немецкой артиллерии, а два советских полка пошли в атаку. По ним ударила немецкая артиллерия. Два налета пикирующих бомбардировщиков перехватили скопления танков противника сразу за цепями наступающих. В контратаку пошла немецкая пехота. К 9.30 50-я пехотная дивизия решила исход боя в свою пользу.

Тридцатого марта противник снова предпринял попытку наступления. И снова в районах сосредоточения советские войска, изготовившиеся к атаке, были накрыты сосредоточенным огнем артиллерии, бомбами пикирующих бомбардировщиков и полностью разгромлены. Танковое кладбище перед участком обороны 2-го батальона 123-го гренадерского полка разрослось до 26 обгоревших остовов.

В ночь на 31 марта «рубеж Анна» был оставлен. В течение восьми дней он выдержал 26 атак советских войск. Потери противника насчитывали 2000 убитых и 32 подбитых танка. Потери 50-й пехотной дивизии за это время составили два офицера и 54 унтер-офицера и солдата. Кроме этого, 177 человек было ранено.

Наряду с уже названными награжденными за действия в бою 26 марта в приказе по корпусу был отмечен командир 11-й роты 121-го полка лейтенант Вайс.

Тридцать первого марта был занят «рубеж Сюзанна», последняя позиция перед Кубанским плацдармом. Уже в 8.00 последовала атака противника при поддержке 10 танков. В ходе разгоревшихся боев только что занятую линию обороны удалось удержать. Но это было только начало! В 12.00 в атаку против центра и правого фланга 50-й пехотной дивизии пошло около 3000 человек. Все решила артиллерия. Весь 150-й артиллерийский полк, артиллерийский дивизион соседней 370-й пехотной дивизии, а также корпусная артиллерия поставили заградительный огонь, сквозь стену которого не смог пройти никто. Перед немецкими позициями остались лежать 1200 убитых и девять подбитых танков. Наступательные возможности советских войск перед северным флангом 17-й армии были исчерпаны.

В ночь на 4 апреля 50-я пехотная дивизия отошла на «позицию Катанка». Таким образом, драматический отход с Терека на Кубанский плацдарм для 50-й и 370-й пехотных дивизий был завершен. Теперь только две эти дивизии находились в составе 49-го горнострелкового корпуса. До 4-й горнострелковой дивизии, которая 30 марта была снята с рубежа Красный Октябрь и направлена в район Гостагаевской для ликвидации плацдарма у Мысхако под Новороссийском, в составе 49-го горнострелкового корпуса находились румынская 2-я горнострелковая, 46-я пехотная, 1-я горнострелковая и части 13-й танковой дивизии. Все они были эвакуированы через Крым и направлены на другие участки фронта. Первая горнострелковая дивизия была отправлена в Грецию.

НОВОРОССИЙСКАЯ ДЕСАНТНАЯ ОПЕРАЦИЯ

Новый план Сталина – Немецкие военно-морские силы на Черном море – Советский десант у Озерейки и на «Малой земле» – Вспомогательный десант одерживает большой успех – Бои за Новороссийск и за Мысхако – Действия немецких подводных лодок

24 января 1943 года, когда уже было ясно, что главные силы немецкой 1-й танковой армии выскользнут из заготовленного Сталиным кавказского кольца под Ростовом, в Ставке Верховного Главнокомандования в Кремле прошло секретное совещание, в котором приняли участие все командующие фронтами в районе Сталинграда и Кавказа. Сталин упрекнул своих командующих, что поставленные цели достигаются несвоевременно. Постоянно упоминались названия населенных пунктов Тихорецк, Батайск, Ростов. Судьба 6-й немецкой армии в Сталинграде была уже решена, зато 1-й танковой армии и 17-й армии удалось уйти из ловушки.

На этом заседании Сталин разработал новый план, выполнение которого привело бы к уничтожению 17-й армии на Кубанском плацдарме.

Охват советскими войсками медленно создающегося плацдарма не удался благодаря стойкости немецких солдат.

Теперь советское командование предполагало в ходе запланированной крупной комбинированной операции выйти в тыл 17-й армии и добиться того, что прежде не удавалось.

Для советских войск десантные операции были не в новинку. В 1941 году морем был эвакуирован гарнизон, оборонявший Одессу. В 1942 году также морем эвакуировались последние защитники Севастополя, Тамани, Анапы и Новороссийска[16]16
  Автор здесь упоминает не десантные операции, а операции по эвакуации. Очевидно, он совсем забыл про Керченско-Феодосийскую десантную операцию 25 декабря 1941-го – 2 января 1942 года, когда Черноморским флотом и Азовской военной флотилией на побережье Керченского полуострова было высажено 6 дивизий, 2 бригады и 2 горнострелковых полка 51-й и 44-й армий, захвачены плацдармы и полностью очищен Керченский полуостров, на котором был развернут Крымский фронт. – Прим. ред.


[Закрыть].

Интересные данные приведены в журнале боевых действий группы армий «А» с 1 по 31 декабря 1942 года. На их основе можно прийти к выводу, что советское командование планировало высадку десанта северо-западнее Новороссийска еще в начале декабря 1942 года. Она должна была проводиться одновременно с активными действиями советского Черноморского флота в западном районе Черного моря.

За 1.12.1942 года в упомянутом журнале боевых действий содержится следующая запись:

«Доклад командующего войсками в Крыму: штаб флота отмечает оживленное передвижение советских кораблей в районе между Севастополем и Констанцей. При этом речь может, по-видимому, идти о лидере, эсминцах и крейсере. Эти корабли вели радиообмен с линкором «Парижская Коммуна» и легким крейсером «Красный Крым», которые должны были также выйти в море. Силам немецкого флота было дано указание привести конвои, следующие из Румынии в Севастополь, в ближайшие порты и провести воздушную разведку.

Перебежчики со стороны противника в полосе 17-й армии говорят, что в ночь на 2 декабря 1942 г. готовится высадка десанта между Анапой и Новороссийском.

В 12.55 командующий в Крыму доложил о передвижениях кораблей противника следующее:

1. ВВС заметили советские крейсер и эсминец юго-западнее Севастополя.

2. С 6.00 до 7.45 пять кораблей противника обстреливали остров в устье Дуная.

3. Пеленгаторами установлено, что русский линкор «Парижская Коммуна» находится юго-восточнее Феодосии.

4. По сообщению румынского горнострелкового корпуса, в 20 километрах юго-западнее Судака произошла перестрелка между русскими и немецкими кораблями.

В 16.35 начальник штаба командующего Крыма доложил, что у Анапы находятся 7 кораблей противника (1 крейсер и 6 мелких кораблей). Это сообщение было сразу же передано в штаб 17-й армии.

Адмирал Черного моря направил все имеющиеся в его распоряжении силы для отражения предполагаемой попытки десантирования в районе Анапы. Одновременно необходимо учитывать возможность попытки высадить десант в районе Феодосии. Румынская береговая охрана усилена мелкими подразделениями немецких войск».

Днем позже в журнале боевых действий группы армий «А» сделано следующее замечание: «Воздушной разведкой установлено, что силы русского флота в восточной части Черного моря вернулись в районы базирования».

Об этих передвижениях кораблей, не говоря уже об их задачах, в советской историографии ничего не упоминается. Читателям она могла бы пояснить, как сторона противника на них реагировала. Сразу же после первых сообщений была проведена воздушная и морская разведка. После этого ни один из кораблей противника уже не терялся из виду.

20 декабря 1942 года агенты и перебежчики снова докладывали о предстоящем десанте под Анапой. Немецкая береговая оборона была реорганизована и включала в себя:

1. Прибрежную боевую группу в составе: 73-й пехотной дивизии и румынской 10-й пехотной дивизии под общим командованием командира 73-й пехотной дивизии;

2. Абинскую боевую группу в составе 9-й пехотной дивизии и румынской 3-й горнострелковой дивизии под общим командованием командира 9-й пехотной дивизии.

Эти предполагаемые десанты, по крайней мере, встревожили немецкое командование и заставили впредь учитывать возможность их проведения.

В январе 1943 года войска левого крыла советской Черноморской группы начали выполнение плана «Море» и пошли в наступление на Новороссийск. Направление главного удара намечалось теперь не на Крымскую, а на Верхне-Баканскую. Как только этот населенный пункт будет взят, планировалось сразу же высадить в районе Озерейки дополнительные части, взять Новороссийск и продолжить наступление в глубь Таманского полуострова.

Одновременно с безуспешным ударом советской 56-й армии в полосе немецкого 49-го горнострелкового корпуса в районе Абинская, Крымская в конце января – начале февраля 1943 года советская 47-я армия начала наступление на позиции немецких 9-й и 73-й пехотных дивизий северо-западнее Новороссийска. На этом участке также не удалось прорваться к Верхне-Баканской. Хотя севернее Новороссийска наступление советских войск в направлении перевала Волчьи Ворота не удалось, Сталин приказал начать выполнение его плана.

Советская десантная операция была очень тщательно подготовлена. Воздушная разведка обеспечила командование данными о немецкой обороне. Были подготовлены группы высадки. Все было оговорено и отработано до мельчайшей детали. Удалось ли обеспечить внезапность?

В ночь на 31 января 1943 года советский крейсер «Ворошилов» и три эсминца обстреляли немецкие позиции в районе Новороссийска. Что это было? Отвлекающий маневр? Советская сторона соблюдала радиотишину.

Вот это была загадка для немецких штабов! Командующий 17-й армией генерал-полковник Руофф не верил в возможность высадки десанта в близком от фронта районе и объявил «1-ю степень готовности» для Крыма и частей береговой охраны от Анапы до Тамани. Ему приходилось считаться с тем, что его армия может быть отрезана от Керченского пролива.

Еще в 20.00 3 февраля 1943 года командир 789-го дивизиона береговой артиллерии, расположенного у бухты в Озерейке, майор доктор Ламайер позвонил в штаб 17-й армии в Славянскую и доложил о своих опасениях по поводу предстоящего десанта в районе бухты Озерейка. Они основывались на усиленном ведении противником морской и воздушной разведки в этом районе. Какой предусмотрительный командир не сделает что-нибудь в этом роде заранее? Штаб армии, куда стекалось много подобных сообщений, как никогда был озадачен вероятным ударом противника в направлении Керченского пролива.

Командир 73-й пехотной дивизии генерал фон Бюнау и его начальник артиллерии полковник Песльмюллер, отвечавшие за район Новороссийска, тоже были склонны думать, что советские войска будут высаживаться поблизости от линии фронта. Многодневные учения и тренировки пугающе показали слабость обороны. Для охраны побережья были выделены дополнительные орудия.

Разгадывание загадок продолжалось!

В ночь на 4 февраля 1943 года советский эсминец «Бойкий» и четыре охотника обстреляли порт в Анапе. Четыре торпедных катера время от времени появлялись у мыса Железный Рог. Может быть, здесь будет высажен десант?

Немецкие береговые батареи продолжали находиться в «1-й степени готовности» и не смыкали глаз.

В Глебовке, в 5 километрах севернее от бухты Озерейка, штаб Ламайера среди ночи был разбужен разрывами бомб. Неужели началось? Бомбы сыпались на Озерейку, Васильевку, Борисовку и Мефодиевку. Одновременно корабельная артиллерия открыла огонь по позициям прожекторов в бухте Озерейка. Теперь у майора Ламайера не осталось никаких сомнений: русские хотят высадиться в бухте Озерейка! Она имеет ширину два километра, песчаные берега, плавно спускающиеся к воде, выход к 10-километровому ущелью, ведущему на север, по которому протекает ручей Озерейка. Берега, поросшие кустарником и отельными группами деревьев, – идеальная местность для высадки десанта.

Майор Ламайер обзвонил по телефону батареи своего дивизиона.

– На 3-й батарее 789-го артиллерийского дивизиона береговой артиллерии все в порядке! – доложил командир батареи обер-лейтенант Хольсхерман.

Передовой наблюдатель лейтенант Крайпе сообщил:

– С моря ведет обстрел тяжелая корабельная артиллерия. Из-за темноты можно различить лишь вспышки выстрелов.

Третья батарея располагалась на половине высоты Глебовской горы, сектор обстрела имела великолепный. Перед ней в кустарнике были установлены в качестве усиления две 105-мм гаубицы обер-вахмистра Вагнера. Вторая батарея находилась на возвышенности у Глебовки, имела хороший сектор обстрела в сторону бухты, включая Озерейкинское ущелье и проходившую по нему дорогу. Командир батареи обер-лейтенант Мённих доложил:

– На 2-й батарее все в порядке. Потерь от налета авиации и обстрела корабельной артиллерии нет!

Первая батарея находилась на озере Абрау и тоже занимала прекрасную позицию. Командир батареи обер-лейтенант Керлер доложил:

– Все в порядке!

Ламайер позвонил командиру 5-й роты румынского 38-го полка капитану Николаи. Его рота располагалась на берегу перед позицией береговой артиллерии. Николаи доложил:

– Некоторые опорные пункты не отвечают. Огнем тяжелых корабельных орудий порваны проволочные заграждения на берегу и разбиты позиции.

Майор Ламайер позвонил генералу фон Бюнау. Они сошлись во мнении, что в Озерейке будет высажен десант противника. Но в штабе корпуса, куда позвонил фон Бюнау, разделяли мнение командующего 17-й армией: «Если и десант, то под Анапой или у Керченского пролива».

План советского командования по десантированию в бухте Озерейка гласил:

1. Действительный огонь группы прикрытия под командованием вице-адмирала Владимирского в составе крейсеров «Красный Кавказ», «Красный Крым», лидера «Харьков» и эсминцев «Беспощадный» и «Сообразительный» с 1.00 до 2.00 4 февраля 1943 г. При этом уничтожить проволочные заграждения на берегу и разведанные огневые позиции артиллерии и пехоты.

2. В 2.00 высадка первой волны морской пехоты (1500 человек) и танков, создание плацдарма.

3. Главные силы десанта подходят еще до рассвета с тяжелым вооружением и танками. Группа прикрытия отходит до наступления рассвета, чтобы уйти из зоны обстрела немецких береговых батарей.

После артиллерийского обстрела берега бухты Озерейка командование советского десанта решило, что немецко-румынская оборона сломлена. Но, кроме легких румынских батарей и ложных позиций артиллерии, ничего повреждено не было. Все пушечные батареи 789-го артиллерийского дивизиона были исправны. В это время командиры батарей и передовые наблюдатели через ночные бинокли вглядывались в водную поверхность бухты. До получения приказа все орудия молчали. Немцы тоже видели во внезапности ключ к успеху обороны.

Около 2.00 огонь был перенесен в глубь суши. Ночь была непроглядной. В ней удалось рассмотреть семафорные сигналы переговоров между крупными кораблями группы прикрытия. Вперед пошла первая волна: 2 эсминца, 3 канонерки, 5 тральщиков, 1-й дивизион сторожевых катеров. Десантные катера и два крупных парома с американскими танками типа «Стюарт», «Ли» и «Грант» приблизились к берегу. На кораблях первой волны внимание напряжено до предела. И никакой обороны! Неужели оборонительные позиции немцев и румын на берегу уничтожены корабельной артиллерией?

У немецких батарей давно уже не было связи со штабом дивизиона – телефонные провода были перебиты. Но командиры батарей и сами знали, что надо делать, а румыны капитана Николаи, пережившие адский огонь, вылезали из укрытий и готовили оружие к бою.

Словно палец привидения, луч света прожектора внезапно уперся в море. Повсюду стали видны темные силуэты десантных кораблей. И тут дали залп немецкие орудия!

Снова и снова лейтенант Крайпе приказывал зажечь прожектора 3-й батареи, и каждый раз четыре пушки и две 105-мм гаубицы обер-вахмистра Вагнера посылали свои снаряды в направлении десантного флота. Гремели взрывы, отмечались попадания, канониры лихорадочно работали.

Несмотря на шквальный огонь, первые десантные корабли подошли к суше, и по мелководью морская пехота пошла к берегу. Орудия обер-вахмистра Вагнера открыли огонь по берегу.

Первые подразделения 83-й и 255-й бригад морской пехоты, а также 165-я стрелковая бригада подошли к берегу и попали под огонь румын. Танковая десантная баржа получила попадание и затонула. Вторая баржа начала десантировать танки преждевременно. Вода попала в выхлопные трубы, двигатели танков заглохли. Все! Лишь немногие десантники добрались до берега и вступили в бой. Остальные десантные корабли повернули назад. Некоторые были оттеснены к узкой полосе крутого берега, где их уничтожили обороняющиеся. Два сторожевика 1-го дивизиона, шедшие в первой волне, попали на мины и затонули.

Тем временем бой на берегу бухты распался на множество мелких очагов. Орудия обер-вахмистра Вагнера и румынская батарея были потеряны. Орудия майора Ламайера, не переставая, продолжали вести огонь.

Советский офицер связи в бухте Озерейка решил, что настал момент вызова главных сил десантного флота: «Плацдарм захвачен, нужно подкрепление!»

С большой тревогой командир десантного соединения контр-адмирал Басистый на своем флагманском корабле ждал этого сигнала. Но прежде чем десантное соединение подойдет к берегу, пройдет целый час, и наступит рассвет!

В 4.15, точно по плану, вице-адмирал Владимирский с большими кораблями группы прикрытия ушел в открытое море. Когда стало достаточно светло, немецкие батареи скорректировали свой огонь и привели десантную флотилию в замешательство. Многие транспорты получили попадания и затонули. В решающий момент не оказалось огневой поддержки со стороны крейсеров «Красный Крым» и «Красный Кавказ», лидера «Харьков», эсминцев «Беспощадный» и «Сообразительный».

Советская книга «Битва за Кавказ» по этому поводу замечает: «... но десантные корабли не своевременно появились в морском районе. К тому времени уже рассвело, и немецкая артиллерия усилила огонь. Поэтому корабли с главными силами десанта вынуждены были возвратиться к местам базирования, не выполнив свою задачу. Таким образом, момент внезапности был потерян».

С немецкой стороны о внезапности не могло быть и речи. Книга замалчивает главную причину неудачи. О ней станет известно позднее: десантной операции предшествовал спор между сухопутным и морским командованием. Сухопутное командование рассматривало темное время суток как главный залог успеха, морское командование считало, что операцию надо проводить на рассвете, когда хоть что-нибудь будет видно. Так, флотилия с основным десантом прибыла с опозданием, намеренно задержанная командованием, а затем вынуждена была вернуться.

Первая волна десанта пыталась закрепиться на суше. Ударные отряды советской морской пехоты дрались как черти. Утром 4 февраля один из них с тремя танками американского производства вышел к Глебовке и штурмовал позицию румынских минометов. В ходе контратаки советские войска были снова отброшены. Вечером орудия 164-го резервного зенитного артиллерийского батальона и 173-го противотанкового дивизиона (73 пд) под командованием капитана Гучеры подбили шесть прорвавшихся танков противника. На этом целенаправленные атаки ударных групп 1-й волны прекратились.

Тут отважным русским морским пехотинцам стало ясно, что они остались одни. Группами и в одиночку они попытались прорваться через линию фронта. Находившийся северо-восточнее Новороссийска 213-й гренадерский полк остановил большинство этих групп.

Когда стало ясно, что в бухте Озерейка высажен десант, стоявший в Крымской 3-й батальон 229-го полка 101-й егерской дивизии был посажен на машины, переброшен в район Новороссийска и придан 73-й пехотной дивизии. 13-я рота 229-го полка под командованием лейтенанта Вичорека 5 февраля вместе с румынами прошла из Глебовки вдоль берега. Были обнаружены только убитые, остовы танков и подбитые десантные баржи, сидящие на мели. Насчитали 620 убитых и 31 подбитый танк американского производства. На мелководье покоилось кладбище военной техники. До 6 февраля было захвачено 594 пленных. Таким образом, из 1500 человек первой волны десанта стала известна судьба 1216, немногим удалось пробиться через линию фронта, а остальным стало кладбищем Черное море.

Одновременно с главной десантной операцией в бухте Озерейка был высажен небольшой десант в составе одного батальона черноморских матросов в районе пригорода Новороссийска Станичка. То, что советским войскам не удалось в районе Озерейки, получилось здесь. Десант, задуманный ранее как отвлекающий маневр, чтобы ввести немцев в заблуждение, позднее вошел в военную историю как блестящий пример морского десанта. Командиром этой группы был майор Куников, инженер по профессии, офицер морской пехоты.

В полночь 4 февраля 1943 года матросы-черноморцы Куникова пошли в Геленджик на сторожевых катерах 4-й флотилии береговой обороны, которой командовал старший лейтенант Сипядон. Вдоль крутого берега, под прикрытием тяжелых русских батарей небольшая флотилия без помех подошла к мысу Мысхако. Затем батареи береговой артиллерии русских с восточной стороны Цемесской бухты обрушили уничтожающий огонь на хорошо пристрелянные районы. Береговая оборона румынской 10-й пехотной дивизии была разгромлена. Две 88-мм зенитных пушки 164-го резервного зенитного дивизиона стояли в 300 метрах над входом в бухту. Расчет одной из них заметил корабли, заходившие в Цемесскую бухту, но тревогу не поднял, так как принял их за свои. А потом было уже поздно! Первая группа десанта была уже на берегу в мертвой зоне орудий. Одно орудие было повреждено попаданием снаряда, второе было взорвано, когда к нему приблизилась ударная группа русских. Правая группа прикрытия Куникова ворвалась в дома городского квартала Станичка.

В немецких штабах началась путаница. Десант в Озерейке, а теперь еще и в Цемесской бухте. Немногочисленные резервы были брошены в атакованные районы. Но где главное направление удара русских?

Части, оборонявшие Новороссийск, входили в подчинение 73-й пехотной дивизии. В городе находился 186-й гренадерский полк со штабом, саперные, противотанковые части, 16-я и 18-я морские портовые комендатуры (одна из них предназначалась для порта Туапсе).

В Новороссийске никто не знал, что случилось в действительности. Прибывавшие для контратаки резервы направлялись в разные стороны и задач не получали. С наступлением дня советские береговые батареи с восточного берега Цемесской бухты пресекли все передвижения немцев. Передовые наблюдатели русских корректировали огонь уже с плацдарма. Русские батареи на Цемесской бухте вели огонь с дальности 5—8 километров, находясь на высоких позициях, с которых хорошо были заметны любые передвижения немцев.

Затем русские доставили к первой волне десанта, насчитывавшей 250 человек, вторую волну в 600 человек. Они расширили плацдарм и закрепились на заросшей кустарником гористой местности. Незнание сил и задач советского десанта приводило немецкую сторону к нерешительности. Генерал фон Бюнау и штаб корпуса после неудачи первой контратаки под Станичкой приказали провести подготовленную атаку. Но на это требовалось время. И именно это время использовали советские десантники!

Генерал Петров, командующий войсками Черноморской группы и ответственный за десанты, после неудачи десанта в Озерейке увидел свой шанс, который ему предоставил отважный батальон Куникова. Петров приказал, чтобы десантные группы главного десанта, возвращавшиеся в Геленджик и Туапсе, не покидали кораблей.

В ночь на 5 февраля на плацдарм у Станички был переброшен полк, а в две последующие ночи – вся группа главного десанта, предназначавшаяся для высадки в Озерейке. К 7 февраля 1943 года на плацдарме было более 8000 человек, а 9 февраля их численность возросла до 17 ООО.

А немецкая сторона? Хотя можно ее упрекнуть в том, что немцы недостаточно быстро и не всеми имеющимися силами приняли энергичные меры, но кто в немецких штабах мог знать размах советской операции? И где было взять соответствующие резервы для ее отражения? В этот момент все корпуса переходили на Кубанский плацдарм. Южнее Краснодара 44-й егерский корпус вел тяжелые бои и не мог выделить ни роты. 49-й горнострелковый и 52-й армейский корпуса имели свои задачи. А 5-й армейский корпус, остававшийся на своих позициях, вынужден был отбивать ожесточенные атаки противника в районе Неберджаевской, которые были связаны с проводимыми десантами.

На 4 февраля для отражения десанта был только резерв дивизии. Пятого февраля стоявший в Крымской 3-й батальон 229-го егерского полка 101-й егерской дивизии на грузовиках был переброшен в Новороссийск. Седьмого и восьмого февраля за ним последовал 305-й гренадерский полк 198-й пехотной дивизии.

Когда 8 февраля немцы подтянули силы и начали контратаку, русским уже удалось добиться в районе высадки численного превосходства. В результате немецкой контратаки в направлении Станичка, берег Цемесской бухты, предпринятой с целью отрезать русские войска на гористом полуострове Мысхако от моря, хотя и удалось захватить часть Станички, но дальше продвинуться не удалось. Снова тяжелые береговые батареи под командованием подполковника Матюшенко своим огнем накрыли атакующие немецкие части. Разрывы тяжелых снарядов уничтожали наступающих целыми отделениями. Паре приданных штурмовых орудий из 191-го дивизиона изменить ход боя не удалось. Только что прибывший с пополнения 1-й батальон 213-го полка и 305-й гренадерский полк подполковника де Темпле понесли большие потери в кровопролитных уличных боях. Седьмого февраля 305-й гренадерский полк возвратился в Новороссийск, имея в своем составе 41 офицера, 168 унтер-офицеров и 738 солдат. А 16 февраля его численность составляла только 27 офицеров, 118 унтер-офицеров и 476 солдат. В атаке наибольшие потери понес 2-й батальон, действовавший северо-западнее города. После боя в нем насчитывалось 2 офицера, 5 унтер-офицеров и 49 солдат. Двадцатого февраля остатки этого батальона были расформированы. 305-й гренадерский батальон по воздуху был направлен вслед за своей дивизией в Запорожье.

Главным героем десанта был майор Куников. Полковником политотдела 18-й армии был Леонид Брежнев, родившийся в 1906 году в семье рабочего. Он был бойцом политического фронта и вдохновлял войска. Брежнев бывал то на «большой земле», то на плацдарме, выступал с зажигательными речами и выдавал партбилеты. От него пошло название «Малая земля», смысл которого заключается в самоотверженной борьбе отважных войск, решивших сражаться до последнего. Воевавших на «Малой земле» принимали в члены партии без кандидатского стажа.