Текст книги "Мама по контракту (СИ)"
Автор книги: Виктория Вестич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)
Но мама-то этого не знает, да и не стоит ей говорить. Только распереживается еще больше. Может быть поэтому она воспринимает мои слезы совсем иначе и бросается ко мне:
– Сонечка, дочка, ну ты что! Ой, перестань, а то я сама сейчас расплачусь, – она быстро вытирает руки, обнимает меня, выдавливает улыбку и забирает с рук хныкающую Лесю, – Посмотри вот, малышку напугала.
Я торопливо вытираю слезы и не решаюсь сделать шаг. Но мама кивает:
– Заходи скорее. Чай будешь? Или, может, ты проголодалась? Малышку давно кормила?
– Нет, не буду. Спасибо, мам. Лесю надо покормить, наверное, – выдыхаю, проходя на кухню и опускаясь на стул.
– А, так эта красотуля Леся? Привет, зайка, я Нина, – мама ставит девочку на ноги и весело ей подмигивает.
Сама не могу сдержать улыбки, глядя на то, как Леся сразу заулыбалась, мгновенно забыв про все плохое.
– У меня с собой есть для нее еда, – опоминаюсь я и бросаюсь к сумке, в которую сложила немного вещей, что привез вчера Демид, и еду для ребенка.
Ставлю на стол несколько баночек пюре и молочную смесь. Мама пока отпускает Лесю на пол и принимается готовить для нее молоко из смеси.
– А институт? – мама поднимает на меня глаза и смотрит таким проникновенным взглядом, что я снова ощущаю безмерное чувство вины. Оно накатывает удушающей волной. Не могу из себя и слова выдавить, признаться, как я ее подвела.
Мама растила меня без отца – он погиб еще когда я была маленькой. Потом, когда я уже выросла, вышла замуж, но отчим не задержался надолго. Нашел себе новую женщину и с тех пор не вспоминал ни про Илью, ни про Валю. Только раз в месяц от него алименты приходили – три тысячи рублей. Ради того, чтобы не платить ни копейки больше собственным же детям, он даже зарплату официальную себе сделал мизерную… А я просто не могла бросить ни маму, ни брата с сестрой, поэтому и помогала, как могла. Как лучше хотела. Допомогалась…
Мама понимает без слов. Только качает головой и улыбается ободряюще:
– Ничего, ничего. Все хорошо будет, Соня.
Улыбается, но по глазам вижу – расстроена, и это еще мягко сказано. Хочу ей сказать, что еще ничего не кончено, все равно я своего добьюсь: и образование получу, и работу хорошую найду. Но слова застревают в горле. Может, потому что я сама во все это уже мало верю. Из-за всех этих неудач руки просто опускаются.
– Как так вышло-то, дочка? – тихо спрашивает мама.
Ее голос вырывает меня из раздумий, и я сначала не понимаю, о чем она, а после вздыхаю:
– Просто я никак не смогла учебу с работой совместить.
– Да нет, я о малышке. Почему же ты мне не сказала, что беременна?
Становится нестерпимо стыдно. Черт, что же я сразу все не прояснила! Еще и разревелась на пороге, неудивительно, что подумала она, что я плачу из-за того, что с ребенком на руках домой вернулась.
– Мама! Это не моя дочь, это… дочка подруги, она попросила с ней посидеть пока.
Мы встречаемся взглядами, и я понимаю, что мама не верит.
– Сонь, ну зачем же говорить так про свою дочь? Ну вышло так, что же ты сразу… не убью же я тебя за это, право слово, – качает она головой укоризненно. Поднимает Лесю на руки и дает ей в руки еще теплую бутылочку смеси. Малышка сразу же доверчиво прижимается к маме и сразу засовывает соску в рот.
– Мам…
– Ничего, Сонь, я помогу. Воспитаем, – мама взъерошивает короткие волосы на голове Леси и улыбается ей, – Только вот… зря ты мне все же не сказала, что я бабушкой стала. Тебе, наверное, совсем тяжело одной в первые месяцы было. А я бы помогла… смотри, как мы ладим здорово. Да, солнышко? – улыбается она Лесе.
– Мамуль, но это правда… – пытаюсь оправдаться я, но заслуживаю только укоризненный взгляд.
– Приляг отдохни с дороги, а потом поговорим. А то сейчас Илья с Валюшкой прибегут домой, даже не подремлешь. Я пока посижу с Лесей.
Снова тяжело вздыхаю. Сил спорить нет, тем более мама, кажется, наоборот, была уверена, что я так отговариваюсь, чтобы оправдать себя.
– Ладно, – говорю я и действительно ухожу в комнату.
С мамой Лесю оставлять не страшно, тем более, они и правда с первых минут хорошо поладили. Обессиленно падаю на свою кровать и обвожу комнату взглядом. На плечи грузом падает безысходность. Для кого-то другого, может, такая неудача с институтом ничего не значит, но для меня это почти приговор. Еще и Демид удружил – теперь такие сплетни будут ходить, хоть из дома не показывайся…
Словно в подтверждение моих мыслей во дворе дома хлопают ворота и сквозь открытое окно я слышу голос соседки тети Светы:
– Ой, Нина, а я думаю, правду или нет говорят, что твою Соньку видели, как она с ребенком домой возвращалась! Ее мужик вроде подвез какой-то, на Садовой высадил. Жених что ли?
Зажмурившись, падаю на кровать.
Похоже, Демид действительно не оставил мне выбора…
Глава 6
Лично для меня два прошедших дня превратились в какой-то ад. Причем мама с самого начала приняла ребенка спокойно, а брат с сестренкой с большим удовольствием возились и играли с маленькой Лесей. Даже складывалось ощущение, что это их родная сестра, так они хорошо к ней относились. Валечке хоть и было пять, и она сама едва из пеленок вылезла, но она очень внимательно следила, как я ее кормлю, даже пыталась помогать искупать малышку.
А вот соседки… они маму накручивали своими разговорами, как могли. С работы она возвращалась мрачная, хмурилась, мало разговаривала. Только потом оттаивала, рассказывала новости, избегая всяких грязных сплетен, смеялась. Попыталась даже завести разговор об отце ребенка, но мне проще было отговориться.
– Мам, давай не будем об этом. Я потом тебе расскажу, правда, но не сейчас.
Все же Демид просил никому не распространяться про Лесю… Учитывая, как быстро расползлись слухи по поселку, я теперь очень даже понимала, почему он попросил не рассказывать правды. Ведь если кто посторонний нарвется на словоохотливую соседку, она ему мигом все выложит.
К слову, не знаю, действительно ли Демид прислал следить кого-то за нами или только пообещал, но лично я никого незнакомого поблизости не видела. Может, просто ребята хорошо выполняли свою работу, но все равно с мыслью о том, что за мной и Лесей кто-то присматривает, спалось спокойнее. Еще бы от сплетен это избавляло… Потому что местные кумушки стеснялись только в глаза все высказать, а стоило отвернуться – сразу же бросались обсуждать.
Я как раз вышла на прогулку с Лесей, просто пройтись по улице, чтобы малышка подышала немного прохладным вечерним воздухом. Жаль, что сразу не выглянула за ворота, потому что, когда я заметила на соседской лавочке трех старушек, возвращаться было поздно.
Задрав подбородок повыше, я усаживаю Лесю удобнее на руках и шагаю вперед, делая вид, что занята ребенком. Стараюсь не замечать ни косых взглядов, ни того, что сплетницы разом умолкли, едва я поравнялась с ними. Да вот только замолчали они ровно до того момента, пока я мимо не прошла.
– Смотри, нагуляла ребенка, и хоть бы что, гуляет себе, – шипит ядовито в спину Зинаида Петровна, соседка по улице.
Скриплю зубами. Хоть бы подождали, пока я дальше уйду, чтобы не услышала. Нет же, не терпится пообсуждать.
– Глаза прячет, стыдно видимо, что на учебу уехала, а сама в подоле матери принесла, – ехидно замечает тетя Света, что вчера первая наведалась за свежими новостями.
Резко разворачиваюсь к старушкам. Они, словно и не ожидали от меня отпора, тут же замолкают.
– Знаете, что?! – сверкаю я глазами, – Какое вам вообще дело?? Заняться нечем, только и смотрите, кто и что не так сделал! Лучше бы за собой следили, а не косточки всем перемывали! Святые тут нашлись! – выпаливаю на выдохе.
Сплетницы замолкают, глядя на меня оторопелым взглядом. «Что, заразы такие, не ожидали отпора?» – мысленно радуюсь я. Гордо хмыкаю, окрыленная успехом. И ровно через секунду до меня доходит, что бабули смотрят вовсе не на меня, а синхронно уставились круглыми глазами за мою спину.
Душа моментально уходит в пятки. Если они так смотрят, значит… Боже мой, неужели меня нашел тот самый Бритый и его люди? Ладони мгновенно становятся влажными, и я покрываюсь липким холодным потом от ужаса. Шумно сглотнув, собираю волю в кулак и оборачиваюсь.
Облегчение накатывает такой сшибающей с ног волной, что слабеют колени. Демид. Черт возьми, я чуть не поседела от их реакции, зачем же так пугать!
– Это что, твой муж? – пытливо уточняет одна из подружек.
Не успеваю ответить. Демид хозяйским жестом привлекает меня к себе, беззастенчиво обнимая за талию, и сухо уточняет:
– А вы сомневаетесь?
– А кольцо где? – допытывается особо бойкая старушка.
– Да их никто сейчас не носит. Прошла мода на них, бабка, – кривит он губы в своей фирменной ироничной ухмылке.
Я стою, растерянно хлопая глазами, и не знаю, что и сказать. Только пялюсь на Демида таким же ошалевшим взглядом, как совсем недавно сплетницы. А он совершенно спокойно забирает у меня с рук Лесю, сажает себе на шею, и кивает мне:
– Пойдем, дорогая. Не терпится познакомиться с тещей.
Брови ползут вверх не только у старушек, но и у меня. Видя, что я от шока даже с места не двигаюсь, Демид берет меня за руку и просто силой ведет за собой. Я даже не сопротивляюсь. Шагаю себе, чувствуя в спину прожигающие взгляды. Стоит нам только отойти, как позади сразу громко начинают шушукаться.
Ну все, теперь мне точно конец. Если Демид сейчас уедет с Лесей, которую дочкой моей считают, какими только словами меня не назовут. Ведь ребенка я с «отцом» оставила… Или посчитают, что он меня бросил и дочку отобрал, что тоже не лучше.
– Боже мой, Демид, я же теперь вообще из дома выйти не смогу… – со стоном говорю я. – Я себе за эти два дня славу на всю жизнь вперед заработала…
– Плевать на них. Вещи собрала? – интересуется Демид.
Вот же…
– С самого начала знал, как все будет?
– Да, – не скрывает нахальной улыбки Демид, – к тому же, зачем тебе отказываться от моего супервыгодного предложения? С Леськой ты поладила отлично, так что давай, складывай вещи и выдвигаемся. Будешь жить под моим присмотром.
– Как я маме потом все объясню? Ты хоть представляешь себе? – не выдержав, повышаю голос.
– Положишь деньги на стол и расскажешь. Когда перед носом лежит куча бабла, любая информация, знаешь ли, воспринимается лучше, – пожимает плечами Демид.
Я только тяжело вздыхаю. Как же у него все просто…
Леся ведет себя так спокойно и беззаботно, что я в который раз убеждаюсь: она точно знает Демида. Агукает на своем языке, не пугается, когда он берет ее на руки. Конечно, она и к маме сразу пошла, и с Ильей и Валей подружилась, но все же это женщина и дети, а не огромный мужик. Такие дядечки, как Демид, всегда малышей пугают, но раз Леся не боится, значит, он действительно говорил правду.
– Слушай, может ты побудешь на улице? – опоминаюсь я, когда мы подходим к моему дому, – Я соберу вещи и выйду. Это быстро.
– Стесняешься меня в дом заводить? А я думал, что неотразим и вообще завидный жених, – не удержался от подкола Демид.
– Просто не хочу, чтобы мама тебя видела. Это ведь снова врать придется ей, а я не хочу.
– Давай назовем это так: не врать, а немного умолчать правду. Подойдет? Пошли, – хмыкнул мужчина и направился вперед как ни в чем не бывало. Я остановилась, как вкопанная, и хлопнула глазами.
Вот же… не знаю, кто из этих двоих раньше родился – Демид или наглость.
– Стой! – окликаю с обреченным вздохом, – Меня подожди.
Надо было видеть лицо моей мамы, когда я вошла домой с Демидом. А он ведь еще и Лесю на руках держал… Гамма чувств буквально за пару секунд, от глубокого шока до… еще более глубокого шока.
– Здравствуйте, Нина Сергеевна, – произносит мужчина глубоким бархатистым голосом, – очень рад познакомиться с вами. Я Демид, мы с вашей дочерью живем вместе.
Вот мама как стояла, так и плюхнулась на стул, не переставая глазеть на него круглыми от шока глазами. Как и я. Откуда он ее имя-то узнал? Или это снова из разряда таинственных шпионских штучек?
Демид толкает меня в бок украдкой и, ойкнув, я спохватываюсь:
– Мам, Демид приехал меня забрать э-э-э…
– Домой, – подсказывает он, не прекращая улыбаться. – Если вы не против, Соня соберет вещи.
– Ой, что же я! – наконец отмирает мама. – Очень рада познакомиться с вами, Демид! Конечно-конечно, я не против.
Ее выразительный взгляд в мою сторону говорит лучше любых слов. Мол, как ты могла умолчать о таком мужчине?!
– Что же вы стоите на пороге? Проходите скорее. Вы не голодный, хотите, может быть, чай? Кофе?
– Нет, спасибо. Очень торопимся, вырвался с работы буквально на час-другой, за Лесей и Соней, – поясняет Демид с обаятельной улыбкой, а после оборачивается и подгоняет, – Вещи, милая.
– Точно! – стушевавшись, морщу смешно нос и бегу в комнату.
Не хочется оставлять Демида наедине с мамой, ведь неизвестно, о чем он ей там еще «умолчит», а я и не в курсе буду. Поэтому вещи в сумку складываю просто с космической скоростью, а сама ушки на макушке держу, вслушиваться пытаюсь, что же на кухне происходит. Плавный мягкий баритон слышно урывками, но слишком приглушенно, и очень скоро я бросаю эту затею и сосредотачиваюсь на складывании одежды. Все равно ничего толком не слышно.
– Миленькая обстановка, – слышится за спиной.
От неожиданности едва ли не подпрыгиваю и роняю стопку белья на пол.
Демид подходит ближе, поднимает обычные хлопковые трусики, и, вздернув бровь, с ехидной улыбкой уточняет:
– А я думал, что девочки в твоем возрасте сплошь кружева носят, а не это… недоразумение.
Покрываюсь краской до самых кончиков ушей и поспешно выхватываю у мужчины из рук свое нижнее белье.
– Зато в нем удобно, – возражаю я, отворачиваясь, чтобы не смотреть ему в глаза и не сгореть от стыда. Быстро перевожу разговор, – Леся где?
– Оставил у твоей мамы. Милая женщина. Чемодана нет? – интересуется он, кивая на мою многострадальную спортивную сумку.
– Нет, – опаляю Демида взглядом исподлобья. Даже бровью не повел!
– Ладно, – пожимает он плечами и протягивает ко мне руку, – Документы.
– Зачем? – тут же настораживаюсь я.
– Ну я же должен вписать твои данные в свидетельство о рождении. Мне паспорт нужен для этого.
Медлю, недоверчиво глядя на него.
– Ну ты серьезно? – развеселившись, ухмыляется Демид, – я тебя из такой задницы спас, а ты до сих пор мне не доверяешь?
– Я в эту задницу не по своей вине попала, – говорю сухо, – И вообще, может, это был такой хитрый план меня в рабство какое-нибудь увезти? Сейчас паспорт заберешь и привет.
– Зачем мне тогда весь этот спектакль разыгрывать? – вскидывает бровь Демид, – Что мне мешало тебя просто в машину сунуть силой и увезти давным-давно?
Мы смотрим друг другу в глаза молча какое-то время, и я с неохотой признаю:
– Логично. Ладно. Но имей в виду…
– Успокойся. Завтра вечером уже верну назад.
– Доченька, я там собрала вам в дорогу кое-чего, – слышится голос мамы.
Разворачиваюсь на пятках и улыбаюсь слишком натянуто и широко, словно застигнутая врасплох отличница, тайком целующаяся с местным хулиганом. Смотрю на маму испытующе, но она, кажется, вовсе не слышала нашего разговора. Демид, в отличие от меня, ведет себя спокойно и расслабленно. Он улыбается непринужденно и говорит:
– Ох, ну что вы, Нина Сергеевна, не стоило. Нам ведь не так уж и далеко ехать.
– Но все равно! Вы ведь отказались от чая, не могу же я вас голодными отпустить! И Лесечку я тоже покормила.
– Спасибо большое, Нина Сергеевна. Теперь я понимаю, в кого Соня. И красивая, и воспитанная, и добрая.
– Ой, ну что вы, – застенчиво улыбается мама.
Она смотрит на меня с такой гордостью, что мне в который раз за вечер становится стыдно. Ведь обманываю ее сейчас, так нехорошо на душе от этого, хоть волком вой…
За окном слышится рокот подъезжающей к дому машины, и сердце снова уходит в пятки. Боже, когда же я перестану бояться каждого подобного звука?
– Машина. Это за нами. Попросил друга приехать, подвезти, – поясняет Демид маме. Забирает у меня стопку вещей из рук, сам кладет в сумку, застегивает молнию и берет ее за ручки.
– Уезжаете уже? – расстраивается мама, бросая на меня быстрый взгляд, – Даже ведь не поговорили толком.
– Мы обязательно в гости еще приедем, как только у меня выдастся выходной. С огромным удовольствием. Для Леськи полезно почаще за городом на чистом воздухе бывать. Обещаю, Нина Сергеевна, как минимум на неделю приедем, вы еще устанете от нас, – Демид говорит так убедительно, с доброй бесхитростной улыбкой на губах, что мне и самой кажется на миг – так и будет. Даже приходится головой тряхнуть, лишь бы отогнать подобные мысли. Вот умеют же некоторые мужчины врать, заслушаешься!
– Очень надеюсь, что скоро приедете. И не на неделю, а на целый месяц! – улыбается в ответ мама. Она подходит ко мне, обнимает крепко, и я, зажмурившись, обнимаю ее в ответ. Знаю, она хочет со мной поговорить, но Демид следит зорко, как коршун, чтобы мы вообще не оставались одни и я не сболтнула лишнего.
– Я скоро приеду, мам, – обещаю я.
– Конечно, дочка. И звони обязательно. Причем почаще!
– Ладно, – улыбаюсь я.
– Нам пора, – напоминает Демид.
Хочешь не хочешь, а приходится выходить. У двора снова стоит тот самый внедорожник, на котором Демид меня и привез, опять повергая одним своим видом в шок не только маму, но и вездесущих соседок. Еще бы пропустили они такое шоу. Кажется, сплетниц на лавочке только прибавилось, всем интересно поглазеть, что же за «жених» за мной приехал.
Я сажусь в салон на заднее сиденье с Лесей на руках и Демид тоже, как только грузит сумку с вещами в багажник. С тоской я оглядываюсь на родной дом. Замечаю, что мама смотрит, улыбаюсь через силу и машу ей на прощание.
Ничего. Можно считать, что я просто уезжаю на подработку. Заработаю и на учебу себе, и на жизнь за эти пару месяцев и вернусь. Главное, чтобы эта неожиданно свалившаяся на мою голову работа мамой внезапно не вышла мне боком…
Глава 7
Демид, как только мы отъезжаем от дома, берет с сиденья рядом ноутбук и что-то изучает в нем. От скуки я украдкой заглядываю в экран, но ничего в этих непонятных графиках толком не понимаю, так что еду, развлекая Лесю.
– А долго нам еще ехать? – не выдерживаю я после часа дороги в молчании.
Если сначала Лесю укачало и она даже ненадолго задремала, то теперь малышка была вот-вот готова разреветься. Пока отвлекать ее получалось, но я уже чувствовала, как ей тяжело ехать в машине так долго.
– Нет, еще буквально полчаса. Ты куда-то торопишься? – отрывается на мгновение от ноутбука Демид.
– Леся устала. Может, остановимся? Хоть немного разомнемся, – предлагаю я и, видя по его реакции, что он уже готов отказать, добавляю поспешно, – иначе Леся капризничать будет весь вечер.
Демид закрывает крышку ноутбука и обращается к водителю:
– Матвей, останови возле какого-нибудь лесочка.
– А зачем возле лесочка? – настораживаюсь я.
– Ну не возле дороги же с ребенком ходить, – резонно замечает Демид.
Подходящий съезд попадается через пять минут, и я с огромным удовольствием выбираюсь из салона. Мне и самой хочется размяться, да и Леся рвется с рук: она уже учится ходить, поэтому ее все время тянет куда-нибудь самой топать. Конечно, без поддержки не обходится: все же пока она не так далеко может сама ходить, но ей уже все везде любопытно.
Вот и сейчас мы первым делом топаем по дорожке к растущим неподалеку цветам: я веду Лесю за руки, а она ловко перебирает ногами в сандаликах. Буквально за десять минут мы успеваем изучить всю полянку – и понюхать цветы, и потрогать, и даже на вкус попробовать. А ведь на секунду буквально отвернулась! Поворачиваюсь назад, а Леся уже лепесток в рот сует! Хорошо, что у меня сок в кармане был припасен, так что, как только я отобрала цветок, сразу же сунула в руки ей заветную коробочку с ее любимым яблочным соком. И никакого рева! Ребенок сразу отвлекся.
– Ты и правда неплохо с ней ладишь, – замечает Демид.
Оборачиваюсь к нему. Я и не заметила, как он выбрался из машины, думала, до сих пор сидит там свои важные дела решает.
– Леся хороший ребенок, спокойная.
– Что верно, то верно. Характером она больше в мать, чем в отца, – хмыкает мужчина, прислоняясь к авто и складывая руки на груди.
– Кстати, а что с ее отцом? Он скоро вернется? – спрашиваю, открывая трубочку и отдавая сок Лесе.
Демид хмурится.
– Он пока, мягко говоря, не в самом лучшем состоянии. Иначе бы я не искал для Леси маму на это время, как ты понимаешь.
– То есть ты думаешь, что все эти два месяца он даже в себя не придет? – изумляюсь я. Неужели все настолько плохо?
– Я надеюсь, что это случится гораздо раньше. Но не забывай, что мы еще со своими проблемами не разобрались.
– Ты о тех бандитах, что тогда нас с Лесей похитили? – догадываюсь я.
Демид кивает вместо ответа и продолжает:
– Поэтому, даже когда Костя вернется в строй, все равно лучше, чтобы Леська побыла в безопасности и без крайней необходимости ты никуда с ней не выходила.
– Но ты говорил, что я буду с ней максимум два месяца.
– Я говорил немного не так, – улыбается он, лукаво прищурившись, – не переживай, Соня, до осени ты точно освободишься, чтобы поступить заново в свой драгоценный институт.
Невесело хмыкаю, снова услышав ироничные нотки в голосе Демида, и пытаюсь увести разговор в другое русло:
– Так говоришь, ехать всего ничего осталось?
– Да, минут двадцать, может, чуть больше.
– Тогда поехали.
Остаток дороги проходит уже куда легче. Леся отвлеклась, походила и теперь спокойно и без капризов допивала свой сок, глядя в окошко на деревья и машины. Когда водитель свернул к нужному коттеджу, я снова удивленно отметила про себя, что за высоченным забором опять видно разве что крышу. И это несмотря на то, что дом двухэтажный. И чего люди побогаче так любят отгораживаться от всех?
– Ого, – не выдерживаю я, когда мы въезжаем во двор.
Прямо на входе за массивными воротами нас встречают вооруженные люди с нашивками «Охрана» на черной одежде.
– Нравится? – интересуется с улыбкой Демид. Наверное, думает, что я так удивилась огромному дому, а не куче народа, который его охраняет.
– Еще бы, – говорю на всякий случай.
Мы выбираемся из салона вместе, и Демид забирает наши с Лесей вещи.
– Если честно, я думала, мы вернемся в тот дом, где ночевали тогда, – замечаю я, шагая следом за ним. Тревожно оглядываюсь на охрану, пока он не видит, и чуть не врезаюсь в спину мужчины, когда он останавливается у входа.
– Нет. Здесь безопаснее, – Демид распахивает двери и пропускает меня внутрь, – Входи. Пока ты тут полноправная хозяйка.
– Я слежу за домом?
– Не совсем. Твоя главная задача – присматривать за Лесей. Выбери несколько комнат, в которых ты планируешь бывать чаще всего, так легче будет следить за чистотой. Кроме тебя и Леси тут никого не будет – ни уборщиц, ни экономки, ни кухарки и другой прислуги. Сама понимаешь, лишние глаза тут ни к чему. Клининг вызывать тоже нельзя. Вообще никого постороннего здесь быть не должно.
– Я и сама могу убрать. Представляешь, обычные люди это делают почти каждый день, – не удержавшись, подкалываю я.
– В таком случае у тебя точно проблем не будет, – не остается в долгу Демид, – я буду наверху, мой кабинет в дальней части коридора. Располагайся, наверху для тебя и Леси приготовлена комната: там вещи, игрушки, все, что нужно.
– Ладно.
Пока я разбираю вещи, Леся играет с новыми игрушками. Вечер проходит в хлопотах – сначала нужно накормить малышку, потом искупать. Сама не замечаю, как приходит время укладывать ее. На удивление, в новой кроватке она засыпает почти сразу, даже укачивать не приходится.
Я же тем временем иду искать Демида. Нужный кабинет нахожу практически сразу, на всякий случай стучу в дверь и только потом приоткрываю ее.
– Привет. Ты не голодный? Могу приготовить что-нибудь, – заглядываю внутрь.
– Нет, – Демид сидит за столом и жестом приглашает меня войти, – К тому же твоя мама там пирогов полпакета наложила, так что я воспользовался тем, что официально считаюсь ее зятем, и слопал половину.
– На здоровье, – желаю, весело улыбаясь, и вхожу в кабинет.
– Прямо и правда захотелось почаще к ней приезжать, такие вкусные.
– Это да, мама у меня отлично готовит, и меня научила печь.
– Значит, от голода тут точно не умрешь, – Демид кладет на стол распухший от денег конверт и пододвигает ко мне, – Это аванс.
Я невольно сглатываю. Наверное, впервые мне предлагают такую пачку. И это только аванс… за работу мамы.
– Пересчитаешь?
– Н-не знаю, – бормочу, запинаясь, и растерянно отвечаю на удивленный взгляд Демида, – там так много, что мне страшно даже в руки брать.
Он усмехается, поднимается со своего места и подходит вплотную ко мне. Берет со стола конверт и вкладывает его в мои ладони.
– Не переживай, я тебя не обидел. И не обижу, если будешь хорошо выполнять свою работу. Относись к этому именно как к работе няней, поняла? Просто подрабатываешь, присматривая за чужим ребенком. Все эти бумажки о том, что ты ее мама, ничего не значат. Я хочу, чтобы ты сказала мне, что все поняла, – серьезно произносит Демид.
– Я поняла, – киваю.
– Вот и отлично. У тебя в комнате есть небольшой сейф в стене. Здесь никто не тронет твои деньги, даже если ты положишь эту пачку на самом видном месте, но для собственного спокойствия можешь сложить их туда. Код придумаешь сама. Идет?
– Идет, – чуть улыбаюсь я.
– Давай повторим еще раз. Большую часть времени ты будешь здесь одна с Лесей, не считая охраны – они тоже здесь живут постоянно пока. Если что-то будет нужно, неважно, тебе или мелкой, то просто напиши список и отдай его Матвею – можешь считать, что он начальник. То же самое с врачами. Нужно на осмотр, что-то не так с Лесей – иди к нему, он все решит. Интернет здесь есть, найдешь, чем себя развлечь, а вот звонить по подружкам и матери старайся пореже, – перечисляет он, – И еще. Естественно, ты не должна болтать направо и налево о своей «работе».
– Конечно, я понимаю.
– Чудесно. Я не люблю людей, не умеющих держать язык за зубами, имей это в виду. Если что не так – спрошу с тебя. Без шуток, Соня, – Демид смотрит мне в глаза таким проникновенным взглядом, что я едва сдерживаюсь, чтобы не встрепенуться от мороза, пробежавшего холодком по коже.
– Я не из болтливых, Демид.
– Очень надеюсь.
– А ты не будешь здесь жить? – спрашиваю, лишь бы задать хоть какой-то вопрос и разрядить обстановку.
– Нет. Я буду часто мотаться туда-сюда по делам, лучше не привлекать лишнего внимания. Но не расслабляйся, заеду пару раз. На пироги, – подмигивает Демид.
– Вот еще. Максимум, что тебя ждет – жареная картошка, – передразниваю я его манеру говорить.
– Обожаю жареную картошку, – улыбается он.
Внезапно становится как-то неловко, и я даже сама не могу себе объяснить, почему.
– Ну… я пойду, наверное. Проверю Лесю, расстелю постель и… все такое.
– Иди. Доброй ночи.
Разворачиваюсь, чтобы уйти, но Демид окликает:
– Соня, подожди.
Он догоняет меня и протягивает новенький смартфон:
– Возьми. Ты говорила, что твой разбили. Я уже вбил в него свой номер, но постарайся звонить только в самых крайних случаях. В остальном связь через охрану.
Беру айфон в руки и киваю:
– Поняла. Спасибо.
– Пользуйся.
Вроде бы ухожу из кабинета обычным шагом, а ощущение такое, словно сбегаю. От изучающего взгляда, настолько внимательного, что мурашки бегут.
Проверяю спящую Лесю. Она сладко сопит в кроватке, растянувшись, и улыбается во сне. Такая милая картина, что я и сама не сдерживаю улыбки. Укрываю малышку получше и провожу ладонью по ее волосам. Что ж, теперь я защищаю эту кроху, пока не будет Демида и ее отца. И я постараюсь сделать все, чтобы Леся не чувствовала себя одиноким и брошенным ребенком, не чувствовала, что ее не любят. Я буду любить ее за двоих. И никакие бандиты этому не помешают.
Глава 8
Паспорт Демид действительно возвращает на следующий день, как и обещал. И практически сразу после этого уезжает. С таким количеством охраны, по идее, мне должно быть спокойно, ведь эти бугаи в размерах бандитам, что нас похитили, вообще не уступали: все здоровые, как на подбор, будто литые статуи из металла. Еще и вооруженные. И, хотя оружие пряталось под одеждой и они, конечно, не ходили с ним наперевес, все равно это было как-то… не знаю. По-киношному.
Я ощущала себя героиней какого-нибудь боевика. Вот сейчас какой-нибудь лысый брутальный (и обязательно сексуальный) дядя выпрыгнет из-за угла и ка-ак спасет меня! Правда, на горизонте был совершенно другой «брутальный дядя», который уже меня спас, и совсем не лысый, а очень даже красивый. «И сексуальный», – смущенно призналась я сама себе.
Демид за тот месяц, что я прожила в доме, приезжал всего пару раз, и, если честно, в последний приезд я ждала его, как манну небесную! Не то чтобы я скучала по его постоянным ехидным подколам, но… ведь мы практически одни были в доме с Лесей. Охрана вечно патрулировала участок и жили они в отдельном домике. Не будь со мной малышки, я бы с ума давно сошла.
Еще я узнала, что фамилия Демида – Рокотов. Нашла ту самую визитку, что он отдал мне в тот момент, когда привез меня с Лесей к маме. Я ее с самого начала положила в блокнот и попросту забыла о ней. И только сейчас поняла, что совершенно не знаю мужчину, который предложил побыть мамой для Леси. Совсем. Да и на самой визитке с красивой золотой гравировкой и вензелями в уголках не было указано никакой информации. Просто имя, фамилия и телефон. Всё.
Демид Рокотов. Я даже в интернете поискала эти инициалы. Но, естественно, ничего толкового не нашла. Парочка страниц в соцсетях, на фото – точно не тот Демид, что был нужен. А в остальном же всякая чушь про значение имени, ну или отдельно находились какие-то статьи про людей с похожей фамилией. Если честно, меня это только успокоило. Раз нет информации, значит, он обычный человек. Главное ни в каких криминальных сводках Рокотов не значился. Может, обычный бизнесмен средней руки…
– Ну да, конечно, средней руки, – хмыкаю я недоверчиво собственным мыслям. Я разгружаю стиралку, а сама не перестаю думать обо всем.
Для обычного бизнесмена слишком уж все… необычно. Машина дорогая, амбалы вооруженные круглосуточно охраняют дом, тоже недешевый. Да кто же он такой, черт возьми?! И кому перешел дорогу?
До меня постепенно доходит еще один факт: это ни черта не кино. Никто не приедет меня спасать в случае чего. Я сама за себя отвечаю. А теперь еще и за Лесю.
А ведь уже прошел целый месяц. Или всего месяц? Мы очень привязались друг к другу с малышкой – постоянно вместе, гуляем, едим, играем, смотрим мультики, сказки читаем. Я знаю, что ей больше всего нравится что-нибудь лепить или красить, что она очень любит песенку «Спят усталые игрушки» и, когда напеваешь ее (особенно когда Леся сонная), она почти сразу спокойно засыпает. Сразу видно, что ей очень не хватало мамы, так она пыталась в любой подходящий момент прижаться, обнять. Еще в глаза при этом заглядывает так проникновенно, словно что-то понимает, хотя еще такая маленькая. Будто просит: «Люби меня, пожалуйста».
