Текст книги "Лабиринты тьмы (СИ)"

Автор книги: Виктория Щабельник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

– Это случилось недавно. Кровь еще не успела застыть, – пояснил Дрэгон, указывая на тело в детской.

– Но следов боя не видно, значит кугаруд был убит после похищения Виктора. Схватка с ним могла бы предупредить обитателей замка, – вмешался Аэрон.

Лицо Хока и без того утратившее все признаки жизни, побледнело еще больше. Отодвинув плечом Аэрона, он двинулся вдоль по коридору в комнаты, которые занимала его мать.

Дрэгон же тем временем бросился в кабинет Ньярлатхота, смутно надеясь на чудо, предчувствуя, что там увидит. Но кабинет был пуст.

– Не понимаю, как такое могло произойти! Где все? – не выдержал Аэрон, обеспокоено смотря на посеревшего Владыку.

Не отвечая, тот вернулся в коридор, внимательно обследуя стены, потолок, пол. Присев, он склонился к чему-то, пытаясь всмотреться в темный камень.

– Что это? – рядом присел Аэрон.

– Боюсь, я только что получил ответ на вопрос, куда делись обитатели замка, – мрачно произнес Владыка.

– Ты же не хочешь сказать, что… – начал сын.

– Не хочу, но именно это с ними и произошло, – он провел рукой над серой кучкой пепла.

– Кто на такое способен?

– Раньше я бы сказал, что никто, а теперь, – резко выпрямившись, Дрэгон бросил хмурый взгляд за спину Аэрона. Тот, напрягшись, повернулся на звук приближающихся шагов и встретился с бездушным взглядом темных глаз Хока.

– Ее нигде нет. На постели я заметил кровь.

– Значит не все потеряно, – Дрэгон направился к лестнице, – если Нами сопротивлялась, ее не застали врасплох, как остальных.

– Они не могли убить всех. Кто-то должен был хоть что-то заподозрить и успеть уйти. Возможно, даже с Виктором.

Он сам понимал, насколько хрупка его надежда. Похищение его сына было жестоким, четко спланированным актом. Он надеялся, что здесь, в Лэнге ребенок не будет подвергаться такому риску, но все вышло иначе, и теперь он с ужасом представлял, что может ждать его сына в руках похитителей. На миг перед глазами мелькнуло лицо Диаза, но Дрэгон отогнал от себя болезненные воспоминания. Не теперь, когда нужно быть собранным и думать лишь о том, как выследить похитителей и вернуть малыша. И только после он даст себе слабину, и подумает, как будет сообщать Анне о том, что случилось с ребенком.

– Но какая сила способна превратить Древнего в прах? – подавлено спросил Аэрон.

– Не думаю, что кому-то из ныне живущих это известно, – сказал Дрэгон, стараясь подавить невольную дрожь от непрошенных воспоминаний:

– Опыт оказался неудачен, жертва умерла, не дожив до его окончания, просто рассыпавшись в прах.

Но здесь не было Повелителя, способного сотворить такое, или не способного? Судя по тому, что рассказал Тирэн, ни ученые, ни его отец так и не поняли, что же произошло тогда в лаборатории. Что послужило причиной подобной смерть их жертвы? Но теперь они столкнулись с чем-то подобным, Владыка это чувствовал, и сгорал от едва сдерживаемого гнева. Он обязан был предугадать заранее возможность подобного и предотвратить. Теперь поздно сокрушаться о произошедшем, нужно искать сына, Но прежде придется выяснить, что же произошло этой ночью в Ониксовом замке.

Лэнг

– Давай не будем играть словами, Кайл. Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы понять, когда ты хочешь что-то от меня скрыть, – я говорила спокойно, но внутри меня клокотала чистая, едва сдерживаемая ярость. Мне казалось, что еще немного, и я сгорю заживо, поглощенная силой, которой не могла дать выход – своим давно утраченным Духом огня.

– Ты должна понять – Дрэгон обязан был поступить именно так. Он не понимал, чем вызвана его тревога, но не мог терять ни минуты.

– Достаточно было просто сообщить мне о том, что он чувствует. Он прекрасно знает, что сейчас я сама этого сделать не могу.

– Именно поэтому он решил не беспокоить тебя, – продолжал Наместник.

– Довольно, Кайл. Оставим эти объяснения на потом, когда Дрэгон вернется в Квазар. Сейчас я прошу тебя помочь мне попасть в Лэнг.

– Этого я сделать не могу, – хмуро отрезал Владыка.

– Что значит не можешь? Неужели Дрэгон приказал тебе…

– Владыка Дрэгон не в праве мне приказывать что-либо. Не забывай, кем я являюсь в этом мире, – мягко возразил Кайл, – я лишь пытаюсь тебя защитить, раз ты сама полностью утратила инстинкт самосохранения.

– Я его никогда не имела, – возразила я, – но сейчас не об этом. Возможно, мой сын в опасности. И я хочу знать, я имею право знать, что происходит.

– А возможно твое беспокойство напрасно, и Владыка всего лишь решил перестраховаться. Ты должна дать ему время.

– Иногда его может не быть. Кайл, прошу, помоги мне попасть в Лэнг!

Я готова была зарыдать, лишь бы пробить броню этого упрямца, но, похоже, все мои старания оказались напрасны. Я понимала его и Дрэгона. Какой-то частью себя понимала – им не нужна была обуза в моем лице, не способная себя защитить, тем более, если в Лэнге их действительно поджидала опасность. Но я ведь была еще и матерью Виктора и не могла просто ждать, когда станет известно хоть что-нибудь.

Кайл, видя мои терзания, подойдя ко мне, тихонько обнял, успокаивающе поглаживая волосы.

– Дай им сутки, потом можешь бить и крушить все, что попадет тебе под руку, – попросил он, – я знаю, тебя это не успокоит, но обещаю, что пошлю в Лэнг кого-нибудь. Как только что-то станет известно, нам тут же сообщат.

– Поклянись, – по-привычки пробормотала я.

– Клянусь, – серьезно сказал он, глядя мне в глаза.

– Хорошо, я дам тебе сутки, – в ответ я так же честно посмотрела в его.

Разговор с Наместником не принес облегчения, лишь убедив, что от меня скрывают что-то важное и никогда не позволят попасть в Лэнг, если там таиться хотя бы малейшая опасность. Такая забота меня просто бесила и заставляла искать иные пути. Мне хотелось бороться против всего мира, всех, кто пытались мне воспрепятствовать попасть к сыну, а сил хватило только на то, чтобы дойти до своей комнаты и упасть поперек кровати. С этим надо что-то делать. Браслеты постепенно убивали меня, хотя на Даринии я носила их несколько лет и никогда не чувствовала себя так погано.

На окно упало несколько капель. Начинался дождь. Хмурый день лишь добавил мне тревоги и неприятного чувства, что надвигается нечто ужасное. Предчувствия нахлынули на меня, мешая вздохнуть. Подойдя к окну, я попыталась его открыть, но замерла с поднятой рукой, встретившись со своим отражением. Нет, не со своим, поправила я себя. Рамиль, жестко улыбаясь, смотрела на меня. Через силу отвернувшись от этого наваждения, мне пришлось подавить желание раствориться в янтарных глазах, позволить провести меня по тайникам ее памяти.

– Чего ты хочешь? – почти выкрикнула я в пустоту.

– Тебя, – последовал ответ, – твою жизнь, силу. И это случиться очень скоро. Как долго можно жить, лишившись всего?

– О чем ты? – наплевав на осторожность, я все-таки посмотрела на нее, прямо в глаза, затягивающие меня внутрь.

Образы, ворвавшиеся в мою голову, сметавшие все преграды были ответом. Боже мой! Это Лэнг! Как здесь пусто и темно. Пугающая тишина почти оглушала, но и здесь вкрадчивый, безумный голос Рамиль не оставлял меня ни на секунду.

– Бедная девочка. Как же тяжело терять тех, кого любишь. После этого вряд ли захочется жить, – насмешливый голос звучал где-то далеко, почти заглушаемый ветром.

Кровь, я вижу кровь и что-то большое, распростертое на земле… Кугаруд…

– Твой сын не должен был родиться. Но он может жить, если умрет Повелитель. Тяжелая дилемма для тебя? – серебристый смех, с отголосками безумия заставил меня опуститься на пол, лихорадочно прикрыв уши руками.

– Подумай – где сейчас твой Владыка, – голос звучал у меня в голове, как бы я ни хотела его слышать, ведь та, что говорила была частью меня, – и на что готов пойти, лишь бы его сын остался жить. Бедный Дрэгон…

Я видела его, замершего посреди коридора Ониксового замка, будто прислушиваясь к чему-то. Едва различимый звук заставил его напрячься и резко обернуться. В этот момент я видела лицо, выражающее холодную ярость. Он был готов атаковать. Мое сердце сжалось в предчувствии беды. Яркая вспышка осветила три знакомых фигуры, раздался чей-то хрип…

Сочащийся притворным сочувствием голос вызывал рвоту. Подавив в себе порыв скрыться в ванной и не вылезать оттуда подольше, я медленно встала, опираясь о стену.

– Пора с этим кончать, гадина, – прошептала я, еще не решив, на кого сейчас злюсь больше, – хочешь смерти – получишь.

Мне было тяжело пройти столько ступеней. Казалось, самое лучшее, просто лечь на каменный пол и замереть – остальное сделают браслеты и время. Почти спустившись вниз, я сползла по стенке и замерла, переводя дух. Та тварь, что сидела внутри меня пыталась выпить мою силу. Не знаю, что это было – новое воплощение Рамиль, Источник или нечто другое, в тот момент мне было все равно. Ей нужна смерть Тирэна, Слугам тьмы нужна смерть Тирэна, о себе я вообще промолчу. Смерть – это то, что у меня выходило лучше всего. Они знали к кому обратиться…

Никогда не думала, что оказавшись так близко к цели, я не смогу сделать несколько шагов отделявших меня от нее. Меня отвлек едва слышный шорох, раздавшийся слишком близко от меня. Кто-то шел за мной следом, а я этого даже не почувствовала.

– Нисса, что ты здесь делаешь? – Диаз легко поднял меня, прислонив к стене.

– Лэнг – это ловушка, – едва слышно прошептала я, – они обречены. Спасти их может лишь смерть Повелителя.

– Что ты такое говоришь? – Диаз легонько встряхнул меня, пытаясь привести в чувства. Получилось у него плохо. Я поняла, что сознание вот-вот ускользнет от меня, и мое место займет та, другая.

– Быстрее, Диаз, нам нужен Повелитель, – из последних сил притянув сына за плечо, я оперлась на него, – у меня нет времени.

– Как скажешь, – буркнул Диаз, и почти потащил вперед.

Камеру охраняли два стража. Не посмев препятствовать, они молча расступились, пропуская нас внутрь.

Бросив беглый взгляд на пленника, я отметила, что он полностью восстановился. Что же, он всегда был сильнее, чем мы все предполагали.

– Решили меня навестить? – усмехнулся Повелитель.

– Для каждого из нас приходит время выбирать, – мой взгляд замер на его лице, – я слишком часто ошибалась, и кто-то расплачивался за это жизнью.

– Ты выбрала мою смерть, любимая? – Тирэн уперся взглядов в Диаза, – и твой обретенный отрок тебе в этом поможет?

Я не смогла подавить нервную дрожь, и не только Тирэн был ее причиной. У меня оставались считанные минуты.

– Предоставь это мне, Нисса, – Диаз, оставив меня, приблизился к пленнику, – давно пора убить этого подонка.

Его руку, с выпущенными когтями, устремившимися к сердцу Повелителя, остановил мой крик. Я не могла больше стоять на ногах, силы меня оставили и я упала на пол. Смогла лишь увидеть напряженный взгляд Тирэна, обеспокоенный Диаза, склонившегося надо мной, и едва успела выдавить:

– Не убить… Освободи его… – и ушла в темноту.

XXIV

Йог-сотхотх

Когда я сказала, что провалилась во тьму, я не преувеличивала. Не было ни ярких образов, дающих надежду на загробную жизнь, ни видение своего тела со стороны. Была темнота и забвение. Ничего не чувствовать, не знать, не бояться. Просто исчезнуть, раствориться, уйти… Не этого ли я хотела так давно? Наверное, именно поэтому возвращение сознания было особенно неприятным и болезненным.

– Глупо. Смело, но глупо, – наверное, это моя особая карма – очнувшись, видеть рядом с собой Тирэна. Чуть вдали Диаз мрачно наблюдал за каждым движением Повелителя.

– Освобождать тебя? – уточнила я.

– Рассчитывать на мою помощь.

Мне не потребовалось много времени, чтобы понять где я нахожусь. Мы были окружены плотным кольцом силы, вибрирующей внутри меня. Повелитель смог вызвать Йог-сотхотх, значит, мне удалось на время оттянуть неизбежное.

– И все же, ты помог, – я с удовольствием потянулась, чувствуя бьющую через край силу.

– Но мог и убить, – его особенно устрашающая улыбка не произвела на меня ожидаемого им впечатления.

Диаз, немного напрягшись, сделал движение в нашу сторону, но, наткнувшись на мой предостерегающий взгляд, остался на месте.

– У тебя будет такая возможность, – улыбка сошла с моего лица, брови непроизвольно нахмурились, – и обещаю, в этот раз тебе никто не помешает.

– Что означают твои слова? – он, встав, подошел ко мне. Сияние Йог-сотхотха немного потускнело, будто скрывая нас от мира, он терял силы. Скорее всего так и было, решила я, вспоминая, в какое плачевное состояние привела Врата за последние несколько лет.

– Я все знаю, – пришлось мне признаться, – кое-что рассказал Дрэгон, об остальном догадалась.

– И теперь готова добровольно принять смерть от моей руки? – усмехнулся Тирэн.

На этот раз Диаз не выдержал. Встав, он пересек небольшое расстояние, разделявшее нас, и застыл лицом к Повелителю. Чувствуя его защиту и поддержку, мне невольно захотелось взять Диаза за руку, забыть о том, что нас ждет, и если это возможно, избавить от всех опасностей и испытаний, которые ему предстоят. Но сейчас история повторялась – я снова в Йог-сотхотхе, прошу помощи у того, кого еще недавно боялась до судорог. Да что там скрывать, и все еще боюсь. Ведь большинство его поступков были и остаются для меня загадкой. И то, что у нас общий враг, еще не делает нас ни друзьями, ни союзниками.

– Только попробуй ее коснуться… – вспылил сын.

– Неужели ты всерьез думаешь, что сможешь мне помешать? – глумливая улыбка почти заставила Диаза сорваться, однако, подавив в себе желание наброситься на Тирэна, он выставил перед собой Барзаи.

– Не так сразу, – возразила я, – ты сделаешь то, что должен, но сначала…

Его громкий смех прервал мои слова. Я с недоумением и обидой уставилась на него.

– Эта железка не сможет мне навредить, – Тирэн, демонстративно не замечая острия, направленного ему прямо в сердце, уставился на меня, – ты не устаешь поражать меня своей наивностью.

– Но тебя сможет остановить Искра, – увидев, как ирония уступает место злобе, мне пришлось быстро сказать, – я с удовольствием вступила бы с тобой в очередную дискуссию, но не теперь, когда у нас так мало времени.

– В этом я с тобой полностью согласен – времени мало, и я не уверен, что уже не слишком поздно.

– Нам надо попасть в Лэнг, – сама понимала, как странно и глупо это звучит.

– И я должен выступить в роли перевозчика? – голос Тирэна сочился иронией.

– Ты сможешь помешать появиться Рамиль снова. Она хочет твоей смерти, как и Жрецы Ориона. Помоги мне справиться с этим, и я…

– Добровольно, не сопротивляясь, сделаешь то, против чего боролась все это время?

– У них Виктор, – невольно, я позволила проскользнуть чувствам, которые испытывала в тот момент. Отчаяние, бол, гнев, бессилие и робкая надежда. Не знаю, что именно заставило Тирэна отвести взгляд от моего лица. Отвернувшись, он спросил:

– Значит, взамен я получаю добровольную жертву на заклание? Откуда это внезапное доверие ко мне?

– Ты единственный из всех знал во что я способна превратиться. И старался этому помешать.

– Как видно не слишком старался, – констатировал Повелитель, – я не до конца был уверен, что именно ты та, кто им нужна. Был еще Вуал, бестелесный, но по-прежнему обладавший силой. На пару с Вратами, он бы мог представлять опасность.

– Но он мертв. Теперь уже окончательно. Ты никогда не спрашивал о том, как это произошло.

– Может быть, просто не хотел знать, – наконец он снова взглянул на меня.

– Ты думал, что я… – мой голос слегка охрип, – ты винил в его смерти меня?

Мне не нужно было видеть его лицо, чтобы понять – я права. Именно так он и думал. Вот только мне не были понятны мотивы моего предполагаемого злодейства.

– Я не сразу понял, какую ошибку совершил, обратив тебя. Это могло пробудить воспоминания, которые тебе не принадлежали.

– Ты считал, что раз твои братья предали тебя и оставили умирать на Даринии, я смогу сделать нечто подобное с Вуалом?

– У меня не было причин так думать?

– Я не Вуал. И не твой отец, – я заметила, как окаменело обычно невозмутимое лицо Повелителя, – если ты считал меня такой, почему не убил?

– Не это стало причиной моего отношения к тебе, Анна, – я удивилась, впервые услышав из его уст это имя. Так меня называл только Дрэгон. Еще Кайл, очень давно, в другой жизни.

– Искра жизни не должна была выйти за пределы Даринии. Таков был уговор.

Я содрогнулась, услышав его слова. Значит, все, что я пережила за прошедшие годы лишь следствие того, во что я превращалась?

– Почему ты не сказал мне раньше? – от удивления я даже не могла возмутиться, как следует.

– Ты бы мне поверила? Я был для тебя врагом номер одни, – усмехнулся Повелитель.

– У меня было бы время, чтобы понять, смириться.

– Не думаю, – отрезал Тирэн.

– Что произойдет, если они получат Искру?

– Жрецы Ориона смогут возродить свой мир.

– Разве это так плохо? – удивилась я.

– Никто не знает почему Оракул приговорил их мир к уничтожению. Единственное, что стало нам известно – их планета медленно погибала, Искра не могла ее спасти, она умирала вместе с ней. Но внезапно, все изменилось.

– Рамиль, это дух, возродившийся во мне?

– Владыка Велинор так считал. Посланцам Эдара незачем было ему лгать.

– Если только они чего-то не знали, – подхватила я. Не сразу я поняла, что в принципе легко общаюсь с тем, кого считала жутким монстром, способным по отношению ко мне на любую гнусность. Может быть это очередная смена приоритетов на счет врагов? Или мой страх по отношению к нему был все же, не совсем моим? Я помнила что пришлось пережить Рамиль, и возможно то, что случилось между мной и Повелителем, каким-то образом напомнило ей ее собственное прошлое? То, что стало переломным в ее жизни, крахом всех надежд? Хотя на мой взгляд между Тирэном и Паэртоном все же существовало некоторое различие, возможно, недостаточное в глазах их жертв. Паэртон хотел использовать Рамиль, чтобы заполучить Искру. Но чего хотел Тирэн? Вопрос о доверии между нами сейчас было поднимать поздно и глупо. Либо он согласится мне помочь, либо сделает то, что был должен сделать уже давно. Не знаю, какая причина позволяла мне до сих пор оставаться живой. Наверное, я никогда не смогу до конца понять это странное существо.

Диаз, все это время слушал наш разговор, не пытаясь вмешаться. Иногда, ловя на себе его пристальный, чуть удивленный взгляд, чувствовала неловкость, понимая, что он может обо мне подумать. Вот уж никогда не предполагала, что придется когда-нибудь беспокоиться еще и об этом…

Я подошла к нему, стараясь сохранить бесстрастное выражение лица. Не знаю, суждено ли мне его увидеть когда-нибудь, но если это все же произойдет, он будет слишком зол на меня. Слегка коснулась кончиками пальцев его щеки. Никогда не думала, что прощаться с ребенком, пусть, по невероятной прихоти судьбы в три раза старшего чем я, будет так больно. На мгновение сжав его руку, я мягко отобрала у него Барзаи.

– Я благодарна судьбе за то, что она подарила мне возможность встретиться с тобой. Не думала, что получу этот шанс. Но теперь наши дороги расходятся. Знаю, ты никогда мне этого не простишь, но, надеюсь, со временем все же поймешь, что я не могла поступить иначе…

Вскинув голову. Диаз насторожено посмотрел на меня:

– Не знаю, что ты задумала, но…

– Прощай, Диаз, – свет Йог-сотхотха скрыл от меня возмущенное лицо сына, но не заглушил его полный ярости крик.

Несколько мгновений, и я осталась наедине с Тирэном. Возможно, я сделала ошибку, приняв решение за Диаза, но если мне предстоит потерять Дрэгона и жизнь, я умру спокойно, зная, что Диаз сейчас в безопасности… на Даринии.

– Я польщен… – голос Тирэна дал понять, что покой мне может только присниться, и то в кошмаре, – всегда восхищался твоей способностью не останавливаться ни перед чем.

– Это семейное, – я хмуро воззрилась на него. Тирэн и не скрывал, как его забавляет мой поступок.

– Приятно, что мне ты доверяешь больше, чем Владыкам. Чем Кайлу, – его глаза странно блеснули.

Эдар

Рамиль медленно спускалась по ступеням. Ей с трудом удавалось подавить дрожь страха. Сейчас от цели ее отделяла лишь одна дверь с хлипким запором – никто бы не смог догадаться, какую тайну таит в себе эта комната. Ей омрачало настроение лишь присутствие рядом Паэртона. Скорее всего, он получит все, что хотел – сначала ключ к тайне, потом тело Рамиль, а теперь и саму тайну, обладание которой может стать для них роковой. При этом женщина хмуро усмехнулась – она не верила, что после всего он оставит ей жизнь. Сама наверное, сделала бы то же самое. Кто знает, если бы на его месте был сейчас Уллис, какие кровавые планы в отношении нее вынашивал он. Странно, близость к вожделенной цели неуловимо меняло их настроение. Жажда получить желаемое сменилось злобой на тех, кто был рядом. Рамиль не нужно было причины, чтобы желать смерти Паэртона, вот только, теперь она уже не была так уверена – сможет ли осуществить задуманное, хватит ли у нее силы занятой у преданного ею Уллиса?

Сзади была стена, скрывшая все, что происходило на территории, принадлежавшей клану Зари. Теперь она понимала, почему Уллис решился оставить Источник здесь – столько силы не смогли поглотить ни какие другие стены. Клан всегда был загадкой для непосвященных, даже Рамиль не могла с уверенностью утверждать, что знала о них больше, чем Властелин, или Паэртон. Но теперь это было уже не важно – этой ночью клан Зари прекратил свое существование. Шпион слишком хотел добраться до Источника и не мог позволить случайности помешать ему в этом. Кто-то мог почувствовать чужеродную силу, даже сквозь защитные стены подземелья. Воспользовавшись безоговорочным доверием Властелина, сегодня он совершил то, на что никогда бы не решился еще несколько дней назад. Оракул перестал существовать, и именно Рамиль с ее Силой клана помогла ему в этом. Пришлось действовать грубо и грязно, но он добился своего – подозрение пали на клан. И теперь, получив позволение Властелина он уничтожил единственных, кто мог ему помешать.

– Что ты чувствуешь, открывая дверь в неизвестность? – шепнул он на ухо замершей в нерешительности женщине.

– Свою смерть, – сказала она, делая шаг вперед.

Ее глаза непроизвольно сузились, пытаясь рассмотреть что-либо в опустившемся на них мраке. Через несколько мгновений, едва успев привыкнуть к темноте, она увидела слабое свечение сбоку от себя. Сделав шаг вперед, она была грубо остановлена Паэртоном. Удивленно, она наблюдала, как ее мучитель подошел к чему-то распростертому на грязном холодном полу.

– Что это? – недоуменно спросила она, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Это ребенок, мальчик, – по голосу было слышно, что Паэртон удивлен и встревожен не на шутку.

– Как он здесь оказался? Что делает? – Рамиль сделала попытку рвануться вперед, но застыла, напряженно улыбаясь, – возможно, он уже мертв.

Паэртон неспешно приблизился к распростертому на полу телу. Слегка прикоснувшись к плечу, попытался его перевернуть. Хриплый крик, полный боли разорвал тишину комнаты. Рамиль со смешанным чувством удивления, ужаса и болезненного восторга наблюдала, как тело Паэртона, распадаясь на миллиарды искр, превращается в прах, оседавший на полу.

Она почувствовала, как застывает, под взглядом повернувшегося к ней ребенка.

– Ты можешь меня убить, и это будет правильно. Но сначала позволь мне помочь тебе выйти отсюда, – тихо попросила она.

– Почему ты хочешь помочь мне? – детский голосок, принадлежащий существу, способному на то, что он только что сотворил вызвал у Рамиль странное чувство обреченности. Неужели все было предрешено с самого начала, и Оракул, приказавший уничтожить Искру, знал, чем все может закончиться. В ее памяти проскользнули образы тех, кто был уничтожен ее стремлением во что бы то ни стало заполучить Силу Источника. Разве мало жертв? Неужели ей действительно нужно то, что он способен ей дать? Что Источник может с ней сделать? Повинуясь отчаянному порыву, она перешагнула светлую кучку пепла, между ней и ребенком. Решение было принято, жертвы принесены, теперь ее уже ничто не сможет остановить. Ей нужно лишь несколько мгновений… легкое прикосновение, которое станет последним для несчастного носителя той единственной силы, способной дать ей так много.

– Потому что желаю тебе добра, – улыбнувшись, Рамиль присела рядом с ребенком, – бедный, напуганный малыш! Я позабочусь о тебе. Ты мне веришь?

Она протянула руку, коснувшись спутанных волос – на миг ей показалось, что ее ждет участь Паэртона, но к удивлению, все произошло иначе. Ребенок отчаянно приник к ней, будто ища защиты у этой незнакомой, но очень красивой и доброй женщины. С удовлетворением обняв хрупкое тельце, она погладила малыша по спине, шепча успокаивающие, ласковые слова.

– Носитель, – подумала она, – он всего лишь носитель. Значит, у нее должно получиться.

Когда мальчик почувствовал опасность, было слишком поздно. Ее янтарные глаза, ставшие для него вдруг целым миром, захватили сознания, парализуя, выпивая по капле. Сила, подаренная Уллисом, уничтожала хрупкую оболочку, вбирая в себя все то, что мог дать Источник.

– Это трудно – иметь воспоминания, которые не были частью твоей жизни, – Тирэн внимательно наблюдал за мной. Прислушиваясь к собственным ощущениям, я на некоторое время прогрузилась глубоко в себя. Туда где могла таиться разгадка всему.

– Почему Жрецы Ориона хотят твоей смерти? Зачем так настойчиво убеждать меня, что ты опасен?

– А у тебя есть на этот счет какие-то сомнения? – он подошел вплотную ко мне, даже здесь, в Йог-сотхотхе вызывая необъяснимую панику. Подавив в себе зачатки страха, я смело взглянула в его глаза:

– Нет, я не сомневаюсь, что именно ты сейчас представляешь для меня угрозу, но только от тебя сейчас зависит – смогу ли я вернуть Виктора.

– А Дрэгон? – Тирэн склонился надо мной. Я чувствовала его дыхание на своих волосах и желание – бежать. Бежать без оглядки, забыть о своей глупой затее, – тебе все еще дорог твой Владыка?

– Если Дрэгон попал в ловушку, значит они добились чего хотели. Я видела, что может произойти с миром, и сделаю все, чтобы это остановить. Если тебе нужно, чтобы я умоляла о помощи, я это сделаю, но прошу, не будем тратить время.

Лэнг

Лэнг встретил нас тусклым светом восходящего солнца. Невольно поежившись под ледяным ветром, срывавшим капюшон, я двинулась к Ониксовому замку. Мертвая тишина окружила нас со всех сторон. Последние шаги, отделявшие нас от места, были пройдены. У двери я увидела то, что и ожидала – убитого кугаруда. Прислушавшись к себе, я не обнаружила никакой угрозы, хотя могла бы поклясться – нас уже ждут.

Мою руку накрыла рука Тирэна. Я удивленно посмотрела на него.

– Я хочу чтобы ты знала, – начал он, – я не позволю, чтобы ты попала к ним живой.

Вдохновленная этим напутствием, больше похожим на угрозу, я зашла в замок.

– Владыка Дрэгон! Я уже начал думать, что наша встреча не состоится.

С трудом разомкнув воспаленные веки, Дрэгон слегка повернул голову к говорившему. Не узнать того было не возможно, вот только видеть его здесь живым было неожиданно.

– Габриель, – холодно произнес Владыка.

– Наша прошлая встреча закончилась слишком быстро. Мы так и не успели сделать вам предложение.

– Спасибо, я женат, – Дрэгон скривился, пытаясь презрением скрыть боль, волнами охватившую его тело. Только сейчас он понял, что находиться в большом темном зале. Дрэгон чувствовал, что кроме Габриеля, здесь есть кто-то еще – чужой и злой, сверлящий его взглядом, проникающий внутрь, пытающимся вскрыть то, что он считал надежно спрятанным от других.

– Я знал, что с вами будет трудно, – Майрос нарочито громко вздохнул, – именно для этого нам пришлось пригласить на эту беседу нашего гостя.

При последних словах Габриеля, тень, до этого скрытая полумраком зала, чуть всколыхнулась, из нее, медленно и плавно вышла фигура, сверху до низу закутанная в широкий черный плащ с надвинутым капюшоном. Дрэгон, почувствовав силу, исходящую от пришельца – понял, что она ему знакома. Что-то подобное он ощущал в Квазаре, когда боролся с Тирэном. Слуги тьмы!

– Думаю, ты уже догадался, кем является наш друг, – Владыка видел, что Габриель уже не пытается скрыть удовлетворения и радости.

Владыка молчал. Он думал – как же легко попался в ловушку, подвергнув опасности жизни своей нарины и сыновей. Стремясь защитить Виктора, он недооценил противника, думая, что вдали от своих родителей ребенку ничто не сможет угрожать.

– Ты ошибся, – приглушенный голос раздался в его голове, – как и она, думая, что мы не способны найти то, что было так давно утеряно.

– Зачем вам Виктор? – Дрэгон напрягся, пытаясь повести плечом, чтобы сбросить невидимые, сковывающие его путы, вызвав презрительную улыбку на лице Майрос.

– Они надеются с его помощью заполучит в свои руки Источник, – снова тот же глухой голос, скользящий в его голове, сбивающий с мыслей.

– Он же ребенок! – его взгляд наткнулся на взгляд Габриеля.

– Это война. А на войне потери неизбежны. И если для того, чтобы защитить нас всех потребуется смерть одного мальчишки, не думаю, что это большая цена.

Лицо Дрэгона замерло. Значит, Майрос действительно думают, что в Викторе заключена сила Источника? Но этого не может быть!

– Ты прав! – темная фигура приблизилась к Дрэгону вплотную, – но им ведь не обязательно знать, что вместо Источника приобретают пустышку. Повелитель позаботился о том, чтобы ребенок не получил этой силы от своей матери. Но от тебя Майрос этого не узнают.

Рвущийся из глубины души Владыки крик был подавлен чужой волей. Не уловив момента, когда капюшон больше не скрывал лица пришельца, Дрэгон с яростью и бессилием воззрился на него. Глаза на голом, изуродованном черепе, принадлежащему давно мертвому существу блеснули желтоватым светом.

– Скоро произойдет то, чего мы ждали многие тысячи лет. И как бы она не стремилась изменить судьбу, ей это не удастся. То, что вело ее по жизни, достигло своего рубежа. Скоро она исполнит свое предназначение. А ты нам в этом поможешь.

Его череп вплотную приблизился к Владыке, глаза, засияв ярче, внезапно потухли, превратившись в туннели, ведущие в никуда. Дрэгон успел почувствовать, как неведомая сила затягивает его внутрь, вторгается в сознание, играет разумом. Вся жизнь пронеслась перед ним, оставляя после себя сожаления о невозможности исправить былые ошибки, не допустить то, что происходить сейчас. Он ощущал чужое присутствие внутри собственного разума и отчаянно сопротивлялся, стараясь освободиться от него. На миг пред ним промелькнул образ Анны, ее плачущее лицо было обращено к нему. Протянув руку, он сумел поймать ускользающее видение и удержать в руках. На секунду он заколебался, еще не в полной мере подчиняясь голосу у себя в голове. Наконец, отбросив сомнения, он схватил женщину, ставшей вдруг для него чужой и нанес удар, чувствуя непередаваемое удовольствие.