Текст книги "Лабиринты тьмы (СИ)"

Автор книги: Виктория Щабельник

Тера
Лабиринты тьмы

 
И день и ночь покоя нет
Пусть карты мне дадут ответ
Я в жертву принесу себя
Я стану казнью для тебя
Тот сон мне правду рассказал
Меня ты предал, ты мне лгал
Будь проклят лживых клятв обряд
Пусть роз шипы наполнит яд!
 
 
Мой ангел крылья распростёр
Но знаю, ждёт меня костёр
От злой судьбы бежать нет сил
Хранитель мой, меня спаси!
 
 
Спаси меня от одиночества
Спаси от тёмного пророчества
Проклятых карт известна масть
Хранитель мой, не дай мне пасть
Я буду лгать самой себе
На зло врагам, на зло судьбе
Любить и ненавидеть вновь
Пока бежит по венам кровь
Сама приму свой тяжкий крест
И пусть мне не видать небес!
Скажи хранитель мой… Ты есть?
 

Unreal «Проклятье Мёртвых Роз»

I

Земля

Две фигуры следили за медленно заходящим солнцем. Закат в мегаполисе не производил такого грандиозного впечатления как на природе. Редкие облака плавно двигались по небу, сливаясь в причудливые формы.

– Это точно? Ошибки быть не может? – первый, высокий и смуглый, повернулся к худощавому пожилому мужчине.

– Нет. Все исследования показали, что, к сожалению, мы были правы. Оно надвигается.

– Значит, шанса на спасение нет?

– Если бы мы ликвидировали угрозу раньше – эта проблема сейчас перед нами не стояла, – раздраженно выпалил худощавый.

– Зло, совершенное ею, не перевешивает сделанного добра, – спокойно возразил Майрос.

– Само ее существование – зло. Она должна была умереть намного раньше.

– Возможно. Скажите мне, если бы она была жива, это бы смогло что-то изменить?

– Не знаю, – задумчиво ответил худощавый. Прошлое должно оставаться в прошлом, а тот, кто об этом забывает, расплачивается кое-чем подороже собственной жизни.

Дариния

Серые стены давили на меня подобно могильной плите, ледяной пол холодил босые ступни. Меня со всех сторон окружал камень, излучающий странное голубоватое свечение. Зуран – единственное средство в этом мире способное сдержать темную силу.

Обманув меня, Тирэн не учел одной простой вещи – я никогда никому не покорюсь, как бы пафосно это не звучало. Повелитель мира Темной звезды плохо меня знал, либо был слишком уверен в себе. И вот итог – я здесь – в каменном плену, а он снова размышляет – стою ли я потраченного на меня времени.

Три месяца назад

– Я тебя ненавижу, – истерика была готова меня захлестнуть в любой момент, но пока что я сдерживалась.

– Знаю, – кивнул Повелитель, – но это ничего не меняет. Ты здесь, в моем мире и тебе нет пути назад.

– Только вперед, – прошептала я, рассматривая грозное лицо своего дядюшки.

Что же, ему удалось меня провести и добиться своего. Надолго ли? Знает ли он, что меня не так просто удержать в плену, как бы он ни был в себе уверен.

– Кто я теперь? – горько спросила я.

– Пойдем! – Тирэн сделал приглашающий жест, – тебе давно пора принять свою судьбу.

На крыше было прохладно и гулял ветер, но я подошла к перилам, не обращая внимания на озноб. Знакомое место. Кажется, именно здесь меня убивали в прошлый раз. И чем же Тирэн собирается удивить сегодня?

Небо над нами всколыхнулось, свет померк, и я приложила усилия, чтобы не отшатнуться. Звезда! Она вот-вот взойдет, и я окажусь перед ней беспомощной и бессильной.

– Смотри! – мягко прошептал Тирэн, почти касаясь уха губами, – сегодня она взойдет для тебя!

– Польщена! – выдавила я и отступила на шаг от перил, впечатываясь спиной в грудь Тирэна.

– Не бойся!

– Пусти! – процедила я сквозь зубы, изо всех сил вырываясь из его рук.

Он развернул меня лицом к себе, и тут я увидела его глаза – огромные черные омуты.

– Прими это не сопротивляясь, и тебе не будет больно, – он прижал меня к себе, стараясь подавить сопротивление.

– Ненавижу, – всхлипывая, крикнула я, и, извернувшись из последних сил, оттолкнула его от себя.

Я не совсем четко представляла – куда я бегу. Первая мысль – прыгнуть с крыши, была мгновенно отброшена. Я не умру, а, покалечившись, буду беспомощна перед темным светилом. Хотя мои теперешние метания не очень то напоминают попытку спасения. Дверь на крышу захлопнулась, когда мне до нее оставалось несколько шагов. Обернувшись, я зло посмотрела на Тирэна, равнодушно наблюдавшего за моими действиями.

Вспышка угасающего света возвестила о том, что мое время закончилось. Сопротивляться бесполезно, я та, кто я есть, и первый в моей жизни рассвет ничего уже не изменит. Я всегда принимала то, чему не могла сопротивляться, пока не обращала это в свою пользу. Последней связной мыслью было – они еще пожалеют!

– Посмотри на меня! – голос проникал в самую душу, если она еще у меня была.

Я открыла глаза и посмотрела прямо на него. Было больно и страшно. А еще было такое чувство, будто я заполнена чем-то под завязку. Чем-то, что теперь я не могла просто игнорировать. Часть меня, вторая половина, которая способна поглотить первую. Было ли это тем злом, которого я так опасалась? Возможно. Но если я стала частью этого зла, придется нам как-то жить вместе.

Лежа на каменных плитах, я смотрела на склонившегося надо мной Тирэна, равнодушно прикидывая в уме, смогу ли с ним тягаться в данный момент. Видимо увидев на моем лице отголоски мыслей, он, жестко улыбнувшись, потянул меня к себе за ворот. Наши, теперь уже одинаковые, глаза встретились, и я не смогла удержаться. Зная, что делаю отчаянную глупость, я прильнула к нему и выпустила на свободу пока еще незнакомую мне силу. Не сводя глаз с Тирэна, я попыталась вытянуть из него его жизненную силу, убить, но встретила преграду, от столкновения с которой весь мой боевой запал тут же угас. Я едва уловила движение Тирэна за которым последовал удар.

– Так ничему и не научилась? – услышала я падая на твердый пол, – ты никогда не сможешь противостоять мне.

Похоже, теперь я разозлила его по-настоящему.

– Но это не значит, что не буду пытаться, – опершись рукой о стену, я попыталась встать. Но Тирэн не позволил этого сделать. Мощный удар, и я опять оказалась на полу.

– Я надеялся, ты умнее. Жаль, – хмуро добавил он, приседая рядом, – я бы мог тебе дать так много!

Не думаю, что он ожидал от меня такого ответа, но выслушав, даже не поморщился, хотя всю свою обиду выразил в следующем ударе. Он бил меня не останавливаясь, методично, жестоко. Казалось, что сейчас им движет не просто злость, а нечто совсем другое. Но в тот момент мне было не до раздумий о мотивах Тирэна. На шум сбежались стражи, что было дальше, я помнила уже смутно.

А потом была камера, полностью лишающая меня даже этой новой силы. Я просто была неспособна на побег и какое-либо активное сопротивление. Тирэн приходил ко мне каждый день (или вечер) и молча садился на единственный стул, ожидая от меня чего-то. Я отворачивалась к стене, и он уходил, чтобы прийти завтра. Однажды он заговорил:

– Я понимаю, как тяжело тебе смириться с твоим положением, но у тебя нет выхода. Ты можешь принять то, что я тебе дал, и быть рядом со мной, либо ты навсегда останешься здесь, в этой камере, всеми забытая, без доступа к силе. Интересно, сколько ты сможешь протянуть?

Повернув к нему голову, я несколько минут смотрела прямо в глаза, потом, усмехнувшись, отвернулась:

– Ты же знаешь, смерти я не боюсь.

– Есть кое-что похуже смерти, родная, куда хуже. Одно твое слово – и я забуду твою безумную попытку меня убить. Ты выйдешь отсюда и сможешь наслаждаться новой жизнью.

– Бедный Тирэн, – издевательски начала я, – тебе так не хочется меня убивать! Но и в глазах своих подданных выглядеть слабаком, не сумевшим приструнить наглую выскочку ты тоже быть не желаешь! Не завидую я тебе, дядюшка.

Я поднялась и подошла к нему вплотную. Сжав мои волосы в кулак, он заставил меня почти касаться губами его шеи.

– Я буду пытаться тебя убить каждый раз, как мне представится такая возможность. Я уже сделала свой выбор, Тирэн. И тебе меня не сломать.

С этими словами я вцепилась зубами в его кожу, стараясь прокусить яремную вену. Знаю, вреда это не принесет, но здесь, в камере, без возможности пользоваться силой, значительно уменьшит его возможности. Чтобы оторвать меня от своей шеи ему потребовалось несколько секунд. Отлетев к стене я удовлетворенно наблюдала, как он старается залечить рану, не выходя из камеры. Что это? Гордость? Или желание не откладывая добраться до меня?

Как только кровь перестала хлестать из него, он двинулся ко мне. Даже не делая попыток сбежать, я с каким-то болезненным удовольствием наблюдала за его приближением. Вот, сейчас он меня точно убьет. И все мои мучения кончаться. Но я ошибалась.

На мои плечи опустились окровавленные руки. Черная кровь, в полутемном помещении больше напоминала мазут с острым металлическим запахом и привкусом. Не удержавшись, я лихорадочно сглотнула.

– Надеюсь, что тебе понравилось, – его губы искривились в жесткой ухмылке, – запомни хорошо этот момент, потому что твоя глупая попытка была последней. В следующий раз, когда я приду сюда, ты будешь покорена или умрешь.

Звук захлопывающейся двери возвестил о том, что я снова отрезана от мира, пусть и чужого для меня. Стало вдруг страшно и больно. А вдруг он прав, и я действительно сдамся?

Сколько раз за свою жизнь, пробуждаясь от очередного кошмара, я сталкивалась с проблемой, решение которой стоило мне слишком дорого. Вся боль, потери и ошибки, которые стали неизменными спутниками моей жизни, иногда отбивали желание бороться и ждать от судьбы чего-то хорошего. Но что делать, когда кошмар не оставляет тебя после пробуждения, упрямо следуя за тобой в реальность? Может быть, не пробуждаться вовсе?

Я была в каком-то коконе, далеко от жизни и реальности. В своем мире, состоящем из горечи сожаления, обиды и беспомощности. Я существовала: двигалась, говорила, слушала, но не жила. Все, откуда я черпала раньше силу жить, вдруг исчезло, и я оказалась один на один с неразрешимой проблемой.

Тирэн меня обманул – он не желал меня отпускать так просто. Зачем-то я ему нужна была живой и покорной. Но что изменилось бы, знай я о его планах заранее? Я бы пожертвовала своим сыном, чтобы купить себе безопасность и свободу? Или не стала бы рожать ребенка от любимого мужчины? И что теперь? Строить оскорбленную невинность и обвинять Тирэна еще и в этом обмане? На его совести достаточно черных дел, но это стало последней каплей. Теперь, когда мне удалось вырвать у судьбы шанс снова быть счастливой – я снова все потеряла. Это страшно – быть свергнутой с небес, это тяжело для матери – не иметь возможности видеть, как растет ее ребенок, взять его на руки, подарить всю любовь, на которую я способна.

А еще был его отец, Дрэгон. Мы только начали узнавать друг друга, научились не скрывать собственных чувств. Теперь все, чем я жила последние месяцы, было потеряно безвозвратно. И я была уверена – если бы я умерла, как и ожидала, было бы гораздо легче, чем жить и знать, что где-то есть люди, которые нуждаются во мне, и мы никогда не будем вместе…

– Давно это с ней? – Тирэн бросил взгляд на стоявшего рядом стража. Страж, не в силах подавить страха, отшатнулся от своего господина, на что Тирэн лишь зло усмехнулся. Он привык видеть страх в глазах своих подданных.

– Несколько восходов, – еле слышно выдавил из себя охранник.

– Почему мне никто не сообщил? – еще больше разъярился Повелитель.

– Вы приказали вас не беспокоить…

– Вон! Пошел вон отсюда, – нетерпеливо рявкнул Тирэн.

Некоторое время ему потребовалось чтобы прийти в себя. Успокоившись, он подошел к лежащей девушке. Если бы не едва слышное дыхание, она могла бы сойти за мертвую. И ее бы это только порадовало, – вздохнув, подумал Тирэн.

– Нисса! Ты слышишь меня? – низко склонившись над ней, он всматривался в бледное застывшее лицо. Открытые глаза, холодный и мертвый взгляд.

– Нисса! Тебе придется смириться. Ты можешь меня игнорировать, но это не избавит тебя от меня.

Напряженно глядя на отрешенное лицо, он легко коснулся губами ее губ, провел пальцами по щеке и, выпрямившись, быстро покинул комнату.

Мне пришлось приложить много сил, чтобы не вздрогнуть, терпя его прикосновения. Интересно, на что он надеется? Что я смирюсь, и буду покорно выполнять все его желания? Кстати, не мешало бы понять, что это за желания, а заодно, выяснить все, что может мне помочь сбежать. Когда-то меня спас Дрэгон. Теперь, лишенная возможности пользоваться Йог-сотхотхом, я должна придумать что-то другое.

Где-то внутри защемило сердце. Дрэгон, Виктор. Как они там? Чувствуют ли, что я жива? Тирэну удалось разорвать нашу с Дрэгоном связь, значит, скорее всего, он больше меня не ощущает, и поверил в мою смерть. Я должна отсюда выбраться!

Сделав попытку вскочить с кровати, я застыла от осознания того, что я так долго гнала от себя. Мною завладела Тьма! Теперь дорога домой для меня закрыта. И где мой дом? Темная Звезда получила новую жертву, и пока я не научусь контролировать то, что мне навязали, никогда не смогу отсюда выбраться.

– На этот раз ты действительно перешел черту, – Лорак взволнованно следил за своим другом и повелителем.

– Не смей мне указывать, – рыкнул Тирэн.

– Прости, я забылся, – склонив голову, Лорак задал давно мучающий его вопрос, – и что теперь? Она здесь, как ты того и хотел.

Тирэн остановил взгляд на своем Советнике и мрачно усмехнулся:

– Этого недостаточно. Она ушла в себя и, кажется, готова уничтожить сама себя.

– И как ты намерен ей помешать?

– У любого существа есть слабости, используя которые им можно управлять. Она считает, что у нее остались чувства. Что же, посмотрим.

– А если это чувство – ненависть?

– Особенно, если это будет ненависть. Ничего другого от нее ждать не приходится.

– Ты знал на что шел, – возразил Советник, – твое желание завладеть этой женщиной, пусть и обладающей редкой силой… на тебя это не похоже.

– Знаю. Иногда мне кажется, то, что я испытываю к ней, ничем не отличается от стремления подчинить, сломить врага, завоевать и уничтожить.

– Это стремление имеет отношение к ее отказу принадлежать тебе? – слегка улыбнулся Лорак.

– Возможно, – Тирэн сев в кресло, уставился в темное окно, – я не ожидал такого сопротивления.

– И решил сменить тактику? Поиграть в доброго дядюшку? Зачем тебе нужно было помогать ей в убийстве Клайвера? Мы могли это сделать сами, тогда, когда это было бы выгодно нам.

– Не мог удержаться. Такая возможность, к тому же она сама предложила эту сделку, – жестокая улыбка исказила лицо Повелителя, – как можно отказать девушке, которая так трогательно просит.

– Неужели просила? – изумился Лорак.

– Ты не поверишь! Рассчитала все правильно – убить я ее не смог. Сразу. Теперь все будет иначе.

– Ты все еще можешь отобрать у нее силу и избавится от проблемы, – осторожно предположил Лорак.

– И отказаться от такого развлечения? – возмутился Тирэн, – ни за что!

– Она не единственная.

– Такая – единственная, – уверенно сказал Повелитель. Жаль, если она сломается раньше времени.

– Ты жесток. Скажи, на тебя так повлияло ее родство с Вуалом?

– Если бы я уничтожал всех, кто связан с Вуалом, то начал бы с себя. Тут нечто другое.

– Что же?

– Когда я увидел ее в первый раз, она предпочла смерть спасению, лишь бы защитить чужого ей ребенка.

– Естественное желание для человека.

– Конечно. Но к тому времени она перестала им быть. В ней кровь нашего отца. Знаешь, что он делал с теми, кто шел против него?

– Я слышал, что Владыка был беспощаден к врагам.

– Он своими руками уничтожал собственных детей, которые не соответствовали его представлению о достойных наследниках.

– Но вам как-то удалось уцелеть.

– Это было нелегко, – отрезал Тирэн, – и я уверен – наша кровь в ней сильнее ее человеческой сущности и старых привычек.

– А дальше что?

– Я еще не решил – приблизить ее к себе или уничтожить.

– Может быть, тебе стоило решить это до того, как ты привел ее сюда.

– Разве у меня не может быть собственных маленьких слабостей, – скривился в усмешке Тирэн.

– Тебе до сих пор их не хватало? До меня стали доходить слухи о твоих развлечениях. Это вызывает недовольство даже у приближенных.

– Разве я недостаточно им плачу?

– Уверен, что достаточно. Вот только…

– Что? – холодно спросил Тирэн.

– В нашем мире не так много рыжеволосых девушек. И благодаря тебе их число неумолимо сокращается. Я уже не говорю об обладательницах серых газ.

– Правда? – рассмеялся Повелитель, – что же, значит, скоро я доберусь до той, которая вдохновляла меня все это время. Тогда и решиться, хочу ли я позволить ей жить.

Я почувствовала, как меня несут куда-то на руках. Как только мы покинули камеру, стало легче дышать, тело постепенно наполнялось силой. Комната, куда меня внес Тирэн, была знакома – именно здесь я провела несколько дней, прежде чем Дрэгон… Стоп! Не думать, не чувствовать. Так легче.

Запястье правой руки сдавило что-то холодное, и раздался голос Тирэна:

– Это поможет сдерживать твой темперамент.

Шаги и стук двери и снова тишина. Подняв руку, я пару минут рассматривала толстый черный браслет из незнакомого мне материала, в виде змеи. Уроборос. Как символично, – хмыкнула я. Что же, посмотрим.

– Госпожа! Госпожа! Вы меня слышите? Прошу вас! – взволнованный женский голос вырвал меня из вязких пут полусна.

– Госпожа, прошу вас, помогите! – голос был настойчив, а рука, сжавшая плечо не переставала тормошить.

– Что. Тебе. Надо? – раздельно произнесла я, с трудов размыкая слипающиеся веки.

– Госпожа! Вы меня узнаете? Это я, Лис. Вы меня помните?

С изумлением посмотрев на девушку, я ее не узнала, и не удивительно, ведь до сих пор я видела ее скрытую тенью. Служанка, приставленная ко мне Тирэном в прошлый мой «визит». Что ей надо от меня? Что им всем от меня надо?

– Госпожа, – плачущий голос не давал мне снова погрузиться в такое привычное и спокойное забытье, – спасите ее! Умаляю!

– Кого? – отрешенно спросила я.

– Мою сестру! Она сейчас у него. Он… он… – девушка, запнувшись, замолчала.

– Что с твоей сестрой? – я отвернулась от темного окна, постаравшись сфокусировать свой взгляд на девушке.

– Повелитель… Он взял ее себе, и я боюсь, что он причинит ей боль.

– О чем ты говоришь?

– Эта большая честь, когда Повелитель обращает на кого-то свой взор. Но сейчас его внимание стоит слишком дорого. Несколько девушек пострадали.

– Насколько серьезно? – нахмурилась я.

– Достаточно серьезно. Он не всегда был таким, – выпалила Лис, – только после того, как вы…

– Я – что?

– После того, как вы вернулись.

Вот те раз! Я то здесь при чем? И вообще, оно мне надо – вмешиваться в утехи их Повелителя?

– И много девушек пострадало?

Лис, отвернувшись, всхлипнула. Я поднесла руку и повернула ее лицом ко мне:

– Ты тоже? – девушка, закрыв лицо руками, попыталась убежать.

– Стой! Отведи меня к нему.

– Он убьет меня, – обреченно призналась она.

– Везет тебе, – вздохнула я, – я не могу рассчитывать даже на это. Просто покажи мне дорогу.

Что же, кажется мне все таки придется вернуться к жизни. Как надолго – покажет время.

II

Что привезти тебе, моя младшая и самая любимая дочь?

– Привези мне, батюшка, чудище заморское, для порочных утех

– Бог с тобой, доченька, что ты такое говоришь?

– Хорошо, начнем издалека: привези-ка мне батюшка аленький цветочек…

(Народное творчество)

Земля

Нерешительно замерев перед дверью в комнату Тирэна, я задумалась уже всерьез – надо ли мне в это встревать? У меня что, своих проблем недостаточно? Или я Мать Тереза? Повернувшись, чтобы уйти, я услышала из-за двери приглушенный стон и тихо вошла, больше не раздумывая.

Скрываясь в тени, незамеченная никем, я обалдело наблюдала за спаррингом, имеющем место быть в спальне Повелителя. Молодая, высокая девушка изо всех сил отбивалась от нападающего на нее Тирэна. Можно было с уверенностью сказать, что до сих пор это у нее получалось лишь благодаря самому Тирэну, который медленно и расчетливо контролировал каждое ее движение, позволяя верить в то, что ее сопротивление что-то дает. Знакомая ситуация. Или я чего-то не понимаю, или… Девушка, вскрикнув, влетела в стену и замерла, с ужасом глядя на входящий в ее тело кинжал.

Я вздрогнула и подавила желание рвануться в комнату в попытке остановить смертоубийство. Что-то мне подсказывало, что видела я далеко не все. Момент превращения Повелителя был для меня неожиданным и страшным. В этой ипостаси я не видела его ни разу, и ничего не потеряла. Жуткий образ, хотя, кто бы говорил, – вспомнила я сама себя в образе Древней. Но это!

Девушка, секунду назад, замершая у стены с кинжалом в груди, открыв глаза и увидев перед собой этого красавца, перешла на ультразвук. Неужели и для подданных неформальный вид их Повелителя такая редкость?

Внезапно, вырвав кинжал из груди и разорвав на ней платье, монстр, схватив несчастную, кинул ее на кровать. Забившись в самый угол, девушка с ужасом взирала на неумолимо приближающегося Повелителя, намерения которого были более чем ясны теперь даже для меня. Вот извращенец! Хотя, не мне судить…

– Извините, если помешала, – опасливо начала я, выйдя из укрытия, – но в этой картине не хватает одного штриха.

Девушка, до того замершая в углу кровати, всхлипнув, стала пробираться к двери. Миновав меня, она выбежала в коридор, цепко держа в руках сползающее платье.

Повелитель, не делая попытки остановить свою недавнюю жертву, обернулся ко мне во всей своей красоте. Гм… Если бы не обязанность поддерживать образ смелой и непробиваемой, точно бы последовала примеру девчонки.

– Ты посмела? – гневно прорычал Тирэн, хотя прозвучало это как-то неубедительно, на мой взгляд.

– Ну да. Но я не хотела, – оправдываясь, я подошла к лежащему на полу кинжалу. Подняв, я осмотрела его, взвесила на ладони и усмехнулась:

– Знакомая вещица! Наверное, я должна быть польщена устроенным в мою честь представлением. Но я думаю, образ будет завершен, если в этой роли предстанет другая актриса.

Я знала, чем рисковала, я боялась, до дрожи в коленях, но знала, что отступить не имею права, если не хочу потерять надежду когда-либо вернуться домой. А чтобы это сделать, мне нужно было оставаться живой – для Виктора, для родных, для Дрэгона… Что же, наверное, благодаря именно таким ситуациям начинаешь понимать истинную ценность жизни и любви. Если я правильно понимаю поступки этого чудовища – от моей смерти меня отделяет всего пара-тройка промежуточных жертв. А что потом? Наверное, ничего.

Когда я подходила с кинжалом к Повелителю, в моей голове упрямо билась одна-единственная мысль – ХОЧУ УВИДЕТЬ СВОЕГО РЕБЕНКА, хоть когда-нибудь!

– Думаешь, отделаться так же легко, как в прошлый раз? – ехидно спросил Повелитель.

– Нет, – шепнула я, – не надеюсь. Я почувствовала, как по щеке пробежала слеза – даже притворяться не пришлось. Излишний драматизм никогда не помешает.

Вырвав у меня кинжал, он забросил его в дальний угол комнаты. Проследив за ним взглядом, я ожидала, что меня бросят туда же, но ошиблась. Взмах когтей, и на моей одежде расплылись тонкие кровавые дорожки. Согнувшись от боли, я в каком-то странном оцепенении бросила взгляд на Тирэна. Схватив за шею, он довольно ощутимо приложил меня о стену, выбив из глаз искры. Извернувшись, я постаралась ударить его коленом, побольнее, понимая, что моя тактика не совсем правильна. И я была права – Тирэн, слегка обидевшись, сжал руку сильнее, вырывая из горла хрип. Отпустив его руку, я нанесла ему удар ребром ладони, на что он лишь рассмеялся.

Неужели на этот раз я действительно ошиблась, и стараясь оттянусь неизбежный конец, лишь приблизила его? Я стала вырываться из последних сил, действуя лихорадочно и не всегда обдуманно. Раньше я могла выпутаться из любой ситуации, легко играя жизнями других, зная, что на моей стороне сила. А теперь, встретив того, кто был сильнее, хитрее и коварнее, я упала духом. Как же мне удалось переиграть его там, на крыше и заключить сделку? И не было ли это моей очередной, одной из последних ошибок?

Нанеся несколько ударов, не причинивших Тирэну особого ущерба, я попыталась выпустить силу, но на этот раз была остановлена более жестко, и поняла, что до сих пор со мной просто играли. Ну что же, значит, это случится сейчас.

Оскаленное лицо Повелителя нависло прямо надо мной. Несколько секунд мы, замерев, смотрели друг на друга, и в его глазах для себя я увидела приговор. Не слишком отдавая себе отчета в том, что сейчас делаю, я, подняв руку, слегка провела ладонью по изуродованной шрамами щеке Тирэна. Добрая ласка и собаке приятна, – мелькнула в голове идиотская мысль.

Тирэн, перехватив мою руку, сжал ее до хруста, все еще не сводя с меня глаз. Вот только их выражение изменилось. Уверенность в принятом решении сменилось колебанием. Он усомнился, это было видно. Теперь, все зависело только от меня. Если не получается уничтожить монстра – нужно его приручить. Даже потерпев крах, я ничего не потеряю, ну, кроме самоуважения к себе, а эта категория всегда вызывала у меня сомнение.

Меня привел в себя звук рвущейся одежды. Моей. Черт! Не совсем то, на что я надеялась, но все же… А, собственно говоря, на что я вообще надеялась? Если насилия не избежать – нужно обратить его в свою пользу, и убрать с лица отвращение, пока Тирэн не увидел.

Изобразив смущение и растерянность, впрочем, без всякого затруднения, я попыталась остановить Тирэна, но безуспешно. Вся его сила, направленная на разрушение, внезапно, изменив вектор, обратилась в иное русло. На меня.

Не выпуская из рук, точнее, когтей, Тирэн легко повалил меня на смятую постель. Было больно, жутко и страшно. Стараясь побороть сумбур в мыслях, я пыталась сосредоточиться на том, что происходит, в тайне мечтая потерять сознание и не чувствовать ничего. Вот только у меня не было сейчас права на ошибку, и сочкануть тут не удастся. Если я поведу себя как одна из тех несчастных, которых он имел здесь в добровольно-принудительном порядке, то моя дальнейшая жизнь не будет стоить ломаного гроша.

Внезапно, что-то изменилось. Надо мной больше не нависала ужасающая морда с острыми клыками, когти перестали причинять боль. Тирэн вернул себе привычный для меня вид.

– Если это твоя очередная игра, я убью тебя раньше, чем ты это почувствуешь, – его голос заставил меня вздрогнуть. К счастью, Тирэн не заметил моей реакции, или принял ее за обычный испуг.

Облизнув пересохшие губы, я открыто посмотрела ему в глаза:

– Я не играю, – тихо ответила я, даже не солгав. Я действительно не играла в тот момент, а просто старалась это пережить, перетерпеть. А ведь когда-то я считала себя неплохой актрисой. Может быть, дело просто в режиссере постановки? До сих пор им была я, а теперь…

Губы Тирэна жестко накрыли мои, руки, сжав запястья, удерживали их сведенными над головой.

Это была самая долгая ночь в моей жизни.

– Куда ты?! – мне казалось, что он спит, но похоже, я ошиблась.

Подавив вздох, я обернулась, стараясь выглядеть спокойной и счастливой, черт, да просто спокойной. Главное, не переиграть.

– К себе в комнату. Скоро восход.

– Тебе незачем туда возвращаться. Твое место теперь здесь, рядом со мной, – Тирэн, обхватив меня за талию, потянул под себя. Нависнув надо мной, он странно улыбнулся.

– Думаю, самое время поговорить.

– Уверен, что это нужно делать прямо сейчас? – избегая взгляда в упор, спросила я.

– Именно сейчас! – он провел рукой по запястью, касаясь браслета, – не хочешь ничего у меня попросить?

Как-то странно это прозвучало, с подоплекой, почти обвиняющее.

– То, что мне нужно, ты дать мне не в силах, – вырвалось у меня.

– И что же это? – шепнул он мне на ухо. Вышло как-то интимно-угрожающе.

– Покой, безопасность, семья, сын… – равнодушно перечислила я, надеясь, что не перегибаю палку.

– Верно, всего этого я тебя лишил. И я сомневаюсь, что ты испытываешь ко мне симпатию.

– Ты прав, не испытываю, – я нерешительно посмотрела на Повелителя, – эта ночь была ошибкой.

– Ошибкой, – ехидно повторил Тирэн, крепче сжимая меня в руках, – а ты редко допускаешь ошибки.

Ой! Его мысли пошли куда-то не туда. Или он проверяет мою реакцию? Чего он от меня ждет? И правильно ли я себя веду сейчас?

– Старею, – мрачно сказала я, закрыв глаза совсем. Когда-то мне очень сложно было лгать Дрэгону, смотря ему в глаза. Но он знал меня намного лучше, и практически всегда мог увидеть, когда я вру. Стоп! Не думать сейчас о нем. Только не теперь, когда я лежу с постели с врагом, без надежды когда-либо отмыться от этой грязи.

– Посмотри на меня! – раздался требовательный голос.

Да что же их всех так тянет заглянуть в зеркала моей души? Так не уверены в себе? Или во мне? Скорее последнее. Я смогу, я справлюсь. Просто подумаю, что теперь жить мне с этим до конца жизни, что даже выберись отсюда каким-то чудом, не смогу спокойно взглянуть в глаза Дрэгону и сыну.

– Открой глаза, – угрожающе повторил Тирэн.

И я открыла – усталый обреченный взгляд, следы невыплаканных слез.

– Ты не пожалеешь о том, что случилось ночью, – заверил он, наклоняясь ближе, и я поняла, каким же долгим может быть день.

После той ночи моя жизнь изменилась. Нет, я не заслужила полного доверия Повелителя, постоянно чувствуя за собой слежку. Я не могла расслабиться даже наедине с собой, так как у меня было стойкое ощущение, что за мной следят везде. Браслет все еще сковывал мою руку, не позволяя пользоваться Силой по своему усмотрению. К тому же, у меня не было уверенности, что я смогу ее использовать умело. Мне не хватало элементарных знаний о собственных возможностях. И вот это держало меня на коротком поводке. Знал ли Тирэн, чего я от него добиваюсь, и если знал – почему позволял двигаться к цели крохотными шажками? Или это был еще один изысканный вид пытки, на которые он был мастак?

Я была растеряна и напугана. Мне часто приходилось заглушать совесть, чтобы добиться цели, но никогда в жизни я не чувствовала себя такой грязной, отвратительной, такой… шлюхой.

В то же утро я перебралась в комнаты Тирэна, а через пять восходов была представлена Даринии как лаэр-кони, то есть жена Повелителя.

– Ты уверен, что поступаешь разумно? – совет давно завершился, и Лорак с Тирэном остались наедине.

– Ты о чем? – расслабленно улыбнулся Повелитель, играя длинным тонким кинжалом.

– О ком, – поправил Лорак, – о ней. Ты действительно веришь, что она смирилась со своей участью.

– Это ты жизнь со мной называешь участью? – ехидно поинтересовался Тирэн.

– Ты понял, что я имею в виду. Ты ей доверяешь?

– Скажем так – мне интересно наблюдать за ней, строить догадки относительно ее планов, проверить собственную интуицию.

– В таком случае, зачем ты держишь ее рядом? – удивился Лорак.

– Боюсь, ты не получишь ответа на свой вопрос, – Тирэн, резко встав, подошел к темному окну, – на некоторые вопросы ответы не нужны.

Первое место, куда я направилась, слегка обжившись в покоях Повелителя – библиотека. В конце концов, должно же быть что-то хорошее в жизни, даже у такой как я. Дни я проводила там, а ночи… Ночью приходил Тирэн и кошмар повторялся. Нет, он не причинял мне физическую боль, но лучше бы так, чем каждую ночь отдаваться тому, кто тебя пугает до ужаса, кто однажды уже разрушил твою жизнь и убьет, теперь уже не колеблясь. Ему достаточно было просто заглянуть мне в глаза, чтобы понять, какой сумбур чувств он во мне вызывал, и не одно из них его бы не порадовало. Но я старалась выглядеть спокойной, безмятежной и не давать повода заподозрить меня ни в чем.