Текст книги "Игра начнется в понедельник (СИ)"
Автор книги: Виктория Осадчая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)
– Хочешь так же каждый день? – поинтересовался Фохтин, заглядывая в мои сияющие глаза. И я дала согласие на самый главный вопрос на тот момент. И эти свежие эмоции, совершенно новые, не хотели заканчиваться. Вернее не так. Их владелица не хотела, чтобы они заканчивались. Ведь как говорил Максим, нам не обязательно на этом все заканчивать.
И все! Я погрузилась в ремонт, изредка позволяя себе расслабиться, когда Максим волоком тащил меня домой. Кажется, рабочие справились бы без меня, но я не могла просто так сидеть сложа руки, когда там ТАКОЕ, а я бездействую.
– Не знаю, как даже тебя благодарить – устало присела на диван, что уже гордо занимал место в моем кабинете, рядом с Максимом. Голова устало опустилась на его плечо, а руки обхватили предплечье. Ну, как обхватили, ухваились скорее всего.
– Знаешь! – голос бархатный-бархатный, разве что мурчать не начал. А в голове снова пошлые мыслишки зашевелились. А он нет, взял и ошарашил – Бюст мой сделаешь.
– В Вас, Максим Викторович, проснулась мания величия? – уточнила я, подняв на него глаза.
– Ну, а чем я хуже остальных?
– Ну, если на то пошло, то обязательно заключу твой образ в глине – рассмеялась. А что, забавно! Вот и первый заказ, так сказать – Пока, правда, у меня другое предложение. Может, сократим рабочий день строителям и опробуем диван на предмет удобства?
– Я когда-нибудь говорил про твой гениальный генератор идей? – рассмеялся он.
И диван был удобен, и губы Фохтина того же неповторимого вкуса, и руки его нетерпеливы и напористы, но от этого не менее нежны, и сам он…у меня даже слов не хватало, чтобы описать все то, что он творил с моим телом. Возбуждал всего одним словом, взглядом, неаккуратным прикосновением. Распалял до магматического состояния, выжигая полностью так, что каждый раз я превращалась в пепел и оживала словно птица Феникс, возвращаясь в эту реальность. А он рядом, вот, настоящий, пьянящий. И мне хорошо-хорошо, так, что хочется иногда плакать от этого состояния. Ведь не может этого происходить со мной.
А ещё в этот вечер был вкусный ужин, который привез из ресторана курьер и Фохтин такой же вкусный, сидящий на полу в одних брюках. Родной и совсем домашний. В голубых глазах плескались теплые морские волны, из них исчезали льдинки вместе с «Царем». Он оставался просто мужчиной. Без сопливых разговоров «Люблю, не могу…Ты жизнь моя…Богиня и судьба». Он был. Он просто был и никуда не собирался исчезать, вселяя уверенность и ощущение, что я за каменной непрошибаемой стеной. И мне этого было достаточно без пустых обещаний и таких же ничего не значащих слов.
И когда дело касалось чего-то интимного, я не говорю сейчас о сексе, он сбрасывал с себя маску всевластия, становясь безумным милахой с неуклюжими манерами. Но тут за старание уже можно поставить пятерку! Мы могли устроить вот такой поздний ужин на двоих, укутавшись в плед на балконе читать книгу, или развалившись на полу в гостиной, выбирать мебель для моего кабинета, шарясь по магазинным сайтам города. Только он молчал о себе, и я знала, что когда-нибудь, если ничто не испортит эти зарождающиеся отношения, он обязательно расскажет.
Утром следующего дня, когда поговорив с мамой, я засобиралась в студию, чтобы не упускать из под контроля процесс создания для меня комфортных условий, в гостиной столкнулась с женщиной.
– Доброе утро, девушка! – она оглядела меня своими голубыми глазами, сканируя. Хм, это у них семейное? Почему-то я как-то инстинктивно поняла, что эта женщина из разряда родственников. Может, эта еле уловимая внешняя схожесть, а может то, что она себя чувствовала здесь комфортно. Вон и сумочка преспокойненько покоится на диване, тогда как я себе этого не позволяю.
– Здравствуйте – поприветствовала я гостью – Максим уже уехал – предупредила я.
– Я знаю. Но я не к нему, хотелось познакомиться с девушкой, которая оккупировала его квартиру – настроена она была не очень-то доброжелательно. Ну, и ладно! Мне же не детей с ней крестить.
– Я конечно, могу понять степень Вашего негодования, но не понимаю к чему она, если я даже не знаю кто Вы.
– Наталья Степановна – представилась она – Я тетя Максима.
– Очень приятно – натянула я дежурную улыбку – Я Дарина, девушка Вашего племянника – без зазрения совести призналась я. Ну, а что? Вроде имею право на такие заявления.
– Ну, не скажу, что взаимно – огрызнулась женщина, оглядев меня с неким высокомерием.
– Ну, раз так, то думаю, мне и не стоит сейчас расстилаться пушистым ковриком, чтобы о него вытерли ноги для того, чтобы угодить – развела я руками.
– Да как Вы смеете? – возмущённо запыхтела женщина, покрываясь бордовым пятнами.
– Заметьте, начала не я. Вы изначально были настроены агрессивно. А всего то и делов было, что натянуть улыбку. Да, я знаю, что не имею право Вам такое говорить, и вообще проявлять хоть какую-то сверхмощную активность, ведь воспитывали меня по-другому. Но Вы не оставили мне выбора. А сейчас я очень спешу, и если Вы действительно настроены на продуктивный разговор, то можете поехать со мной, или мы можем вместе пообедать. Но приберегите свой тон для профурсеток, что будут крутиться вокруг Вашего племянника, когда меня не будет рядом. Я не помойная девка, подобранная не весть где – ну, не нужно меня провоцировать с утра, когда мой организм ещё хочет кофе. Это мои домашние уяснили давно, даже Макс не пытался с утра идти на какие либо конфликты, будучи почти послан единожды, и услышав гневную тирраду, которая испортила и ему настроение тоже.
По дороге набрала Фохтина, дабы объяснить всю некорректность ситуации, которая тоже меня напрягла, как и, собственно, и его тётушку. Что абонент, наконец, не занят, на пятую мою попытку, сообщили длинные гудки и его заполошенный голос.
– Что, Даринушка, приключилось у тебя?
Занят. А тут я со своими глупостями. Хотя почему глупостями? Кто-то же должен отвечать за конфликты. И это конечно же не сердобольная тетушка.
– Максим, я, кажется, обидела твою тетю – сообщила я сразу, чтобы не отнимать у него драгоценное время. На заднем плане у него что-то грохало и были слышны ещё какие-то непонятные звуки.
– Какую из них?
– А у тебя их много? – поинтересовалась я.
– Две. И если одна нанесла визит, то скоро жди знакомство со второй.
– Знаешь, мне не хочется второго такого знакомства – вздохнула я.
– Девочка, расслабься, это они играют в «хорошего-плохого копа». Извини, я тут абсолютно бессилен, они так тестировали уже не одну мою девушку.
– Не скажу, что меня это все прельщает. Не весело как-то
– Подыграй, а с меня вечером моральная компенсация.
Я завыла в полголосп, прощаясь с Фохтиным. Что за тети-то такие, и чего они от меня хотят? А самое главное, что же меня ещё ждёт.
Гадать долго не пришлось. После обеда, когда я занималась мытьём окон снаружи, ко мне обратилась высокая худощавая женщина. Поздоровалась вежливо, представилась так же, иссякая лучезарную улыбку. И что, мне делать вид, что я ни о чем не знаю?
– Вы тетя номер два? – уточнила я на всякий случай у Зои Карловны, как представилась женщина.
– Не люблю я быть вторым номером.
– Вы извините, но я номерую вас по времени визита.
– А что, эта несносная Наташка уже приходила?
– Приходила – а про несносную я отрицать не стала. Значит, Зоя Карловна выступает в роли хорошего копа – Чай хотите?
– А почему бы и нет? – оживилась она.
В кабинете у меня был принесённый Арсением несколько дней назад, чайник, печенье, да и фрукты от ужина нашего ещё остались. В принципе, все цивильно. Только чёрт его знает, как у них там заведено.
Женщина с интересом разглядывала помещение, которое приобретало новый облик.
– Как тут у вас – восхитилась Зоя Карловна.
– Племянник ваш расстарался, когда я отбивалась
– О, это он может! Он у меня такой. А эта пигалица постоянно лезет и лезет – поцокала языком женщина – Все время билась со мной за Максимку.
Как Фохтин сказал? «Тестировали ни одну девушку»? И ещё просил подыграть, но в какую сторону мне закидывать крючок? И раз они в сговоре, значит, отношения у них нормальные.
– Не знаю, мне кажется, что я ее сегодня очень сильно обидела. И теперь до жути стыдно. Мне нужно бы было проявить терпение.
– Ага, попробуй с ней быть терпеливой. Небось уже нажаловалась.
– Не знаю, я Максиму дозвониться не могу, все время занято. Нужно перед ним тоже извиниться – похлопала виновато глазками.
И как Зоя Карловна узнала, что племянник не в курсе их визитов, а я, как бы не осведомлена, ее понесло. Я, конечно, хороший слушатель, и в браваду ее по поводу нерадивой родственницы не встревала, но даже мое терпение не выдержало.
– Знаете, мне кажется, что не красиво говорить за глаза – по-моему, и тут я сегодня не найду одобрения. Зоя Карловна помолчала немного, подумала, а потом схватилась за телефон, едва я вышла за порог, когда меня позвал один из рабочих.
– Алло, слушай, да нормальная она. Меня осадила так деликатно. Молодец девка – услышала я краем уха. Немного даже повеселились.
– Слушай, Дариночка, – и когда я это такой вдруг стала? Видимо, после разговора с Натальей Семеновной – приезжайте завтра с Максимом ко мне на ужин.
– Знаете, Зоя Карловна, я с большим удовольствием, но я не знаю, как у Максима со временем будет.
– Поверь, такие события он не пропускает никогда – заговорчески подмигнула женщина. Ладно, пусть будет так.
Фохтин припозднился этим вечером. Я уже начала дремать на своем новом диване, когда он позвонил, оповещая, что прибыл к двери мастерской, которую я предусмотрительно заперла изнутри. Мало ли кому в голову взбредёт шататься ночью.
– Рассказывай, как все прошло – поинтересовался он, теребя мой сонный мозг.
– Не знаю, можно ли считать это хорошим результатом, но завтра мы приглашены на ужин к Зое Карловне.
– Знаешь, они впервые зовут мою девушку к себе. Я рад! – счастливая улыбка наползла на его лицо.
– Видишь, какая я умница! – похвалилась я – Но с тебя компенсация морального ущерба обещанная.
– Я помню! Поехали домой, будем залечивать твои душевные раны.
А лечились они совместным принятием ванны, лёгким массажем и ещё кое-чем, что в этот момент касалось только нас двоих.
А ещё, кажется, Максим на шажок впустил меня в свою жизнь.
– Почему Зоя Карловна сказала, что Наталья Степановна пыталась тебя у нее забрать? – поинтересовалась я, переплетая наши пальцы, операясь на его широкую грудь.
– Они меня воспитали – вздохнул он тяжело – Мама умерла при родах, а отец так и не смог меня принять, видимо, за то, что считал меня виноватым в этом. Поэтому все заботы обо мне легли на плечи двух моих мам. Я их так и называю. Зоя тогда была студенткой, а у Наташи уже семья. И они наперебой спорили, кто будет меня растить. И знаешь, как-то разделили обязанности, время. После замужества Зоя переехала в соседнюю квартиру, чтобы мне было легче.
– А отец?
– Он создал новую семью, уехал во Владивосток. Встречаемся редко, как, в прочем, и общаемся. А вот тётушки, даже после стольких лет, кудахчут над моей судьбой.
– Это понятно. Им же нужно знать, что их чадо великовозрастное никто не обижает.
Вот теперь я волновалась ещё больше перед встречей. Максим посоветовал подлизаться к Наталье Степановне, прийти с подарком. А что нужно заядлой вязальщице? Хорошая пряжа, которую я выбирала больше двух часов, чтобы ей угодить. Вроде, получилось. Встречала она меня с улыбкой, которая безумно ей шла. Даже чмокнула меня в щеку.
Вкусный ужин, много историй из детства, и его рука, которая сжимала мою под столом. А пока Максим общался со своими дядьками, меня потащили в комнату, показывать детские фото племянника. На них был запечатлен мальчик с вечно разбитыми коленями, чернушным загаром и выбитым зубом. Одно фото меня особенно заинтересовало. Сердце даже немного подпрыгнуло от неожиданности и узнавания.
– А это кто? – уточнила я, тыча в мальчика пальцем.
– А! Это друг Максима. Вернее, бывший друг. С гнильцой оказался парень.
Хм, а мне-то ли не знать с какой он гнильцой этот друг.
– А! Синицын что ли? Тот ещё хмырь – заявила Зоя Карловна – Максик не любит об этом вспоминать. Дружили долго, открыли общее дело, назанимали денег, чтобы вложиться. Прекрасно знали, что дохода в первые два-три года практически не будет, потому что нужно раскидывать долги.
– А этот сученыш снял все, что было у них на счёте – подхватила Наталья Степановна – И свалил, оставив Максима одного с этим разгребаться.
Мне стало дурно. Поганенько как-то все выходит. Очень поганенько.
Всю дорогу до дома, которая была не близкой, я пыталась успокоить себя, но что-то все равно внутри надорвалось. По сути, живи и радуйся, что так все удачно сложилось. Но ведь сам корень этой ситуации скрыт в этой проблеме между Максимом и Валерой.
– Что-то случилось? – поинтересовался Фохтин. Скрывать? А может, стоит понять?
– Максим, почему ты мне не сказал, что вы с Синицыным знакомы?
– Тетки проболтались? – уточнил он.
– Трудно не узнать своего бывшего мужа на твоих детских снимках. И это все было в его честь?
– Знаешь, Дариш, он меня когда-то оставил без гроша в кармане, бросил меня в лапы шакалов, которые требовали деньги, уведённые им. Я не думал о нем, не пытался найти, а тут такой шанс подвернулся. Азарт.
– Тебе захотелось его унизить, и я стала для этого средством – догадалась я.
– Я не знал, что вы на грани развода.
– Да, тебя бы и это не остановило. Какой же ты все таки… – а вот слов для выражения эмоции у меня просто не хватало. И опускаться до оскорблений не хотелось.
– Я не пойму из-за чего ты обижаешься?
– Не понимаешь? – горько усмехнулась я – В то, что я оказалась игрушкой в твоей мести, это ты считаешь нормальным? И чем ты лучше Синицына?
Автомобиль резко затормозил так, что я чуть не врезалась в панель. Хорошо, что предусмотрительно пристегнула ремень.
– Не смей, слышишь, не смей меня сравнивать с ним – взбесился Фохтин – Да, ты стала козлом отпущения, но я уже говорил, что ты мне понравилась ещё при первой нашей встрече.
– Ты сам себе врешь, Максим. Если бы это было так, то ты бы не стал унизительно сообщать, что меня продал Синицын. Ты бы мог, как нормальный мужчина просто произвести впечатление на затравленную девочку. Но ты предпочел показать свое Я. Фохтин властитель над людьми, Фохтин всесилен, и ты жалкая букашка, которую он купил. Потешил свое самолюбие с удовольствием. Козел! А я тебе чуть было не поверила – вылетела и автомобиля, хлопнув дверцей. Воздух был прохладный и влажный. Май. Такой красивый, теплый и дурманящий и…одинокий. Такой как и я.
– Дарин – позвал Фохтин, бросившись за мной. А слезы беззвучно стекали по щекам. Дура! Дура и идиотка! Я ведь знала обо всем, почему позволила себя в это втянуть? Почему? Да этим-то и объясняется, что не обладаю особыми умственными способностями. У него получилось! У него все получилось так, как и было задумано. Проклятый Фохтин. И что ж так больно-то? Сама виновата, Дарина.
– Вернись в машину – попросил он. В голосе не было прежней теплоты.
– Уезжай, Максим – попросила я.
– Дарин, не глупи. Ну, что по сути эта ситуация меняется? Ведь ничего такого страшного не случилось.
– Тебе кажется. Да, может, ничего и не изменилось, и проблема не стоит того, чтобы делать из нее таковую. Но, пока не хочу. Даже заставить себя не могу сесть с тобой в одну машину.
– Зря, Дарин. Глупо все это. Но раз на то пошло, у меня ещё есть четыре дня. Ведь так?
– Пусть это будет моим долгом тебе – вздохнула я тяжело. Блин, а ведь и сигарет нет. Он не курит, но и я ведь в последнее время перестала ими пользоваться. Тупая ситуация. Но как себя перебороть?
– Хорошо, я вызову такси. Когда эмоции улягутся, мы поговорим.
– Наверное – выдохнула я. И впервые за долгое время почувствовала щемящую пустоту, которую теперь будет сложно чем-то заполнить.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ.
АВГУСТ,2016 г.
Жизнь без Фохтина. Какая она? Не знаю. Не скажу, что я успокоилась, ведь внутри до сих пор при воспоминании о нем все болело тоской. Но с другой – в голове засело набатом «Купил. Предал. Не прощу». И не прощала. Хотя он предпринял попытку. Через неделю моего бегства он заявился в студию, чтобы поговорить. А я, решившая, что не хочу выяснять никаких отношений, послала его ко всем чертям. Сама ввязалась в это, теперь сама расхлебывай. Привыкла к человеку, влюбилась, как дура, а теперь противно. Нет, не он противен, а я сама себе и за свое поведение, и за свою идиотскую глупую веру в то, что из этого может что-то получиться.
Хотя, если бы не Фохтин, я бы так и не решилась бросить работу. У меня была мастерская, что в моем понятии было бесценно, как и этот опыт, что у нас с ним получился.
Вот тут-то и искала спасение. Завела себе небольшую кухоньку с холодильником и микроволновкой, притащила постельное белье, принадлежности для гигиены и даже некоторые вещи. Легче работалось ночью, поэтому дома появлялась очень редко. Мама до сих пор пропадала на даче, а отец изредка заглядывал, чтобы убедиться, что единственное чадо не извела себя, или не выжило из ума совсем.
А в работах своих, которых было не много, я выражала свое внутреннее Я, запечатлев его в каких-то совершенно не мыслимых и даже жутких образах. Они приходили как раз ночью. А днём, поспав часа четыре, я садилась за заказы. Их тоже было не много, но деньги были не лишними. Вот, например, одна знакомая с бывшей работы захотела свекрови подарить набор глиняной посуды. Я даже пожалела, что не сделала цену выше, так легко она согласилась. Или вот садовая нимфа из глины, которая скоро украсит сад одного из столичных домов.
Мою меланхолию однажды нарушил набег Марины, которая приезжала в город с мужем. Правда, не решились мы провоцировать правоохранительные органы, отделавшись двумя полукультурными днями, проведенными вместе. А потом она сосватала меня за Лондон, вытащив из привычной среды. Это было пару недель назад. Провела культурную программу по достопримечательностям, музеям и выставкам. За четыре дня я обогатилась духовно на целый год. И снова за глину, пока есть подпитка. И пальцы оживали, и отключалась голова, так как делала я это все на автомате. А самое страшное, мне даже не хотелось выходить из мастерской. За лето я так и не получила достойного загара, оставшись бледной мокрицей.
– Да, Мариша – ответила я на вызов, вытерев руки о передник.
– Я даже спрашивать не буду чем ты занята…
– Потому что сама знаешь, что я в мастерской. Творческий процесс.
– А моя компания ему не помешает? – поинтересовалась подруга
– Если есть конкретные предложения, то сыпьте, госпожа Мэдисон.
– Посралась я со своим муженьком. Нужен совет и хороший собутыльник.
О, нет! Только не пить! Нет, не так! Пить, но только не с Маринкой.
– Надеюсь, онлайн? – уточнила я на всякий случай.
– Нет, на этот раз я тебя не пощажу – хмыкнула она, вспоминая, как мы в последний раз через видеосвязь пытались напиться – Я в самолёт уже сажусь.
– О, ну перед фактом поставить – это святое. Что, мне за вином бежать?
– Не, Дашунь – придумала она мне новое уменшительно-ласкательное имя – Лучше что покрепче.
Несколько часов у меня в запасе было, поэтому я продолжила работу. Ночь ведь на дворе. А с утра-пораньше, в аэропорт, встречать нерадивую.
Долго в такси слушала ее причитания по поводу умственных способностях ее суженного-ряженного. Поддакивала, чтобы проявить женскую солидарность. А уже в гостинице, где она пожелала остаться в номере, который постоянно бронирован на них, накачала валерьянкой и уложила спать. А что? Покруче всех этих навороченных средств будет. И проверено, и эффективно!
Появилась она у меня ближе к вечеру, помятая, с опухшими глазами. Нет, я конечно, не против общения с подругой, но растягивать пьянку на несколько дней, превращая ее в запой, была не готова. Поэтому тихонько под хорошую закуску баловалась вином, когда Маринка влила в себя две бутылки.
– Нет, главное, за столько лет ни одной претензии, ни одного словечка, а тут вдруг, видите ли, я себя запустила. А он вообще что делает для того, чтобы я хотела выглядеть хорошо? – причитала Мэдисон.
– Работает – вздохнула я, понимая, что скоро усну.
– Вооот! – протянула Марина – А мне работать он не дает. Иногда возникает ощущение, что я у него вместо декоративной куклы.
– Возраст – вздохнула я – возраст у нас на кукольный уже не тянет, Мариш.
– Психологиня хренова – фыркнула она.
– Ну, а кто еще тебе скажет правду, как не я?
Мы еще долго философствовали на различные темы, которые в этот вечер крутились в основном вокруг мужиков и отношений. Маринка позже переключилась на мою личную жизнь, которой после расставания с Фохтиным не было.
На следующий день от моей неугомонной подруги поступило предложение посетить салон красоты и прекратить пить в одиночку.
– Нет у меня денег ходить по салонам – возразила я.
– А у кого они есть? А! У меня – воскликнула Марина.
– Иди ты в задницу со своими деньгами. И так по Лондону меня таскала за свой счет.
– А ты думаешь, я тебе просто так их дам? Нет, я у тебя куплю что-нибудь. Ну, например – она оглядела скульптуры – вот эту жутко-красивую пигалицу. И тарелочки хочу. Те, что гжелью расписаны. Четыре!
– Ага, а еще заверните мне половинку вот этой вазочки. И можно вот эту вещицу. Она, надеюсь, свежая? – передразнил а я ее.
– Не, эту не хочу! Не мое! Ну, так что? Продашь?
– Хоть все забирай. У меня с ними место скоро закончится в мастерской – согласилась я.
И опять же, вот просто так прийти в салон и сказать «Здравствуйте, сделайте меня красивой» нельзя. У каждого приличного заведения имеется своя запись, свое расписание. Но, как оказалось, для Марины не было ничего не возможного.
– Здесь хозяйка одна из бывших Фохтина – поделилась она информацией.
– А ты их всех знаешь? – уточнила я.
– Детка, я была одержима им. Конечно, знаю!
И если я при Фохтине посещала именно его, то получается, что с ней, с этой пигалицей, он общается. Ревность? О, нет! Только не это!
По пути домой, заскочил и в парочку бутиков, чтобы выбрать наряд в клуб. О! Марина это дело сразу обмозговала. Разговоры душевные – это хорошо, но лучше провести терапию вне четырех стен.
– Дариночка – окликнул меня знакомый голос, когда мы уже выходили на улицу. Обернулась. Ко мне на всех парах летит Зоя Карловна, волоча в руках пакет из магазина, или как модно сейчас говорить, бутика.
– Добрый день! – поздоровалась я с женщиной, которая чмокнула меня в щеку, а потом перевела взгляд на Марину – А эта вертихвостка что здесь делает?
– И я Вас рада видеть, Зоя Карловна – натянула улыбку подруга.
Я так понимаю, что в свое время Марина проверку не прошла. А может, воспоминания какие-то остались неприятные. Но вот то, что в них прям читалось явное желание вгрызаться друг к другу в глотки, даже я смогла уловить.
– Я думала, Дариночка, круг общения у тебя поприличнее.
– Ну, до Вас святош мне далековато.
– Марина – одернула я подругу – Иди, я тебя догоню.
Вот, теперь немного поспокойнее и никто не хочет никого убить.
– Как там Максим? А то давненько не звонил – сразу подобрела женщина.
– Максим? А Вы не в курсе? – удивилась я – Мы расстались.
– Как? – опешила она – Когда?
– Практически после того вечера, когда ужинали у Вас.
– А он мне ничего не сказал. Мы с ним после этого даже виделись.
– Ну, значит, это не такое важное событие, чтобы делиться с близкими – пожала я плечами.
– Ерунда! Помиритесь ещё.
– Не уверена, но все равно рада, что познакомилась с Вами и Натальей Степановной. Передавайте ей большой привет!
Прощаться было тяжело. Не в том смысле, что я буду по ним скучать. Ситуация была не самая аховая. Вроде остаюсь в их глазах не самым хорошим человеком. А не все ли равно? Детей нам вместе не крестить. Чего же тогда переживать?
А мне кажется, что переживала не по поводу нашего чистого прощания, а из-за того, что Максим не сказал своим родным, с которыми меня же и познакомил, что у нас все закончилось. Чёрт! Фохтин снова затеял какую-то игру? Да что ж я во всём вижу подвох? Мужику может было некогда. Или вообще, я просто не достойна того, чтобы напоминать обо мне своим родным. Ладно, проехали! Ведь проехали же?
Ночной клуб, который выбрала Марина для нашего сегодняшнего отдыха, был самым дорогим в городе, и попасть просто так сюда было не возможно. Но это ведь Марина. Есть чему поучиться, тем более, что моему характеру такая черта не повредит. Я ведь хочу чего-то добиться в своей жизни? Вроде, с утра было такое желание. А сейчас оно резко сменилось пометкой «Напиться». Да, не скажу, что это облегчало что-то, но главное, на время можно было забыться.
И по-моему, единственное о чем я жалела в этот вечер, что по совету Маринки решила обуть шпильки. Привыкшая к плоской обуви, чувствовала себя на каблуках, как корова на льду. Тем более, что ноги после полуторачасового отплясывания на танцполе гудели страшно. А ещё алкоголь бил по мозгам так, что стоять на них было не возможно. Но пару мужиков на них я все таки смогла привлечь.
Ну, а что? В салоне мне кроме массажа и некоторых косметических процедур, сделали укладку и макияж. Ну, и с нарядом Маринка угадала, посоветовав мне отдать предпочтение конической юбке в крупную складку и облегающему светлому топу.
Терапия, по-моему, начинала действовать. На все было похер. НА ВСЕ! А завтра, на сколько мне было известно, единственным желанием будет, дожить до следующего дня, не умерев от похмелья. Получится ли? Не знаю. Главное сейчас весело. И мы уже сидим на бортике облюбованного когда-то фонтана, делясь бутылкой вина, которая достаточно быстро пустеет.
– Так-с – изначально перед глазами появились грязные туфли, потом уже форменные штаны, куртка с погонами, только количество звёзд я так не разобрала на погонах – Кто это тут у нас?
– О! А я тебя помню – заплетающимся языком оповестила Марина, обращаясь ко второму менту.
– Ааа! – протянул он – Старые знакомые! Паша жди, мне звоночек нужно сделать.
Трубку не брали. Четыре утра, какой дурак будет бодрствовать? Ну, если ты, конечно, не пьянющая тётка из клуба или не мент на дежурстве.
– Да-да! Они самые! – донеслось до моего пьяного слуха – Максим Викторович, что мне с ними делать? Ага! Ага! Понял! Все хорошо!
Порыв обматерить Фохтина был сильнее, нежели страх перед тем, что я выхватываю телефон у полицейского.
– Не смей даже за нами приезжать, козел!
– И тебе доброе утро, Дарина – голос немного раздраженный – Давай, позже поговорим. Верни телефон офицеру.
– Сволочь, Фохтин! Не приезжай, а то я тебе…я тебя – в голове прокручивались варианты страшной расправы – Я тебя за глаз укушу.
Искренний смех в трубке начал меня раздражать ещё больше. А ведь на завтра будет стыдно.
Полицейский изъял свой аппарат и посоветовал умыться в фонтане. Я потянулась к прохладной воде, чтобы последовать его совету, но, не удержав равновесие, свалилась прямо туда. Холодно. Мокро. Не приятно. И это начало меня здорово отрезвлять.
– Я Вас сейчас обоих на пятнадцать суток закрою – пригрозил второй мент. И когда я окончательно начала окоченивать, перед парком притормозил автомобиль. Красивый такой, серебристый. Правда, на тот момент, кроме этих характеристик я больше ничего не могла сказать. Если это Фохтин, я может хоть рожу ему расцарапаю, хотя сейчас желание возникало только одно – спать.
Но, из машины вышел совершенно другой мужчина. Высокий, худощавый, с выразительной внешностью и зелёными глазами. Значит, разбираться с нами поручили Арсению. Испугался, что я, действительно, покусаю его? Потом уколы делай от бешенства.
Марину он доставил в гостиницу, где проследил за тем, пока она ляжет спать. А я уже начинала встречать рассвет, сидя на заднем сидении автомобиля. Голова начинала проясняться, хотя не чувствовала себя трезвой. А ещё хотелось спать.
– Вас куда отвезти? – поинтересовался Сеня.
– В мастерскую – дала я отмашку.
– Что же вы отмечали?
– А разве для дружеской попойки должен быть повод?
– Думаю, что нет. Но второй раз попадаться полиции, это…
– Это нормально. Адреналин и все такое.
В мастерской я приняла прохладный душ, чтобы облегчить свои страдания, даже с унитазом пообнималась, избавляясь от избытков алкоголя.
– Вот чай с лимоном – вышла я из своей крохотной ванной. Арсений возился на кухне – Выпейте, будет легче.
Легче будет, если я смогу избавиться от постоянного присутствия Фохтина в своей жизни. Но чай выпила, даже помощь от Сени приняла, когда он отвёл меня уже на расстеленный диван.
– Не уходи – попросила я.
– Мне на работу скоро.
Я немного подвинулась, освобождая ему место.
– Лишний час-два поспать не помешает. Ложись.
Он немного замялся. Мальчик! Замечательный мальчик с горящими глазами, который безумно вкусно пахнет, что я не удержалась и положила голову на его плечо. Снова напрягся. Да, что он такой зажатый?
– Не буду я приставать – шепчу – Расслабься.
– И не провоцируйте тогда – улыбнулся он. И что-то как стукнет в голову…я просто его поцеловала. Идиотка!
– Дарина – отстранил он немного меня – Не нужно. Не сейчас.
– Почему? – не поняла я, даже обижаться хотела.
– Вы об этом будете потом жалеть.
– Поверь, голова сейчас моя соображает, что делает.
А соображает ли? Вроде! Буду ли я жалеть? Возможно! Но сейчас мне это нужно. И Сеня нужен. И его губы, чужие и непривычные, и руки, немного не смелые, но волнующие, и его тело, которое подмяло меня под себя…
– Что же ты творишь, дурочка? – целует он скулы, шею – Ты жалеть будешь.
– Не буду! Молчи, просто молчи.
И он молчал, подчиняясь зову природы, нежно, аккуратно, словно я не девушка, а хрупкое хрустальное создание, с которым нужно обращаться осторожно. И голову заставлял терять, и плавиться от удовольствия, и впиваться ногтями в кожу. И засыпать на его плече было приятно.
Проснулась от копошения рядом. Голова раскалывалась, но желания сдохнуть пока не чувствовала.
– Уходишь? – уточнила, когда его немного расцарапанная спина скрывается за тканью рубашки.
– Нужно на работу. Ничего, что я воспользовался твоим душем?
А разве только душем моим ты сегодня воспользовался?
– Да, пожалуйста – приняла я позу «звезды». И как себя сейчас с ним вести. Я же себе обещала не жалеть. И делать вид, что ничего не случилось, как-то было не правильно.
– Сегодня Максим Викторович прилетает, нужно кучу работы переделать до его возвращения.
А! Вот оно что! Фохтина просто не было в городе. А ты, дура, сразу вешаешься на других мужиков. Или дать нам ещё один шанс?
– На свидание пригласишь? – делаю свой выбор, предоставляя решать мужику.
– Я позвоню, хорошо? – увиливает он от ответа, целует в щеку и сваливает восвояси.
Ладно, лапуля, смотри сам. Мне пока не до этого. Мне пока тяжело сейчас думать о чем-то кроме того, на сколько мне сейчас плохо.
