Текст книги "Игра начнется в понедельник (СИ)"
Автор книги: Виктория Осадчая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)
– Спасибо! – процедила я.
– Не убедительно – хмыкнул мужчина.
– Не я себя сюда тащила.
– Мы так можем припираться ещё долго, но у меня нет столько времени.
Вот козел! Некогда ему.
Определив свое новое барахло в номер, я быстро приняла душ, одела лёгкой сарафан, шляпу, которую тоже купила сегодня и оправилась в путь. Конечно, если бы здесь была Лариса, может, время прошло бы веселее, но побывать на Мальорке и не устроить себе экскурсию, это уже кощунство. Примкнуть к какой-нибудь группе туристов или устроить самостоятельный ликбез? Ну, если в руках смартфон с почти полной зарядкой и работающим интернетом, почему бы и не попробовать совершить экскурсию именно таким образом. И лучшим помощником для меня был общественный транспорт. Остановилась я в центре города, так как моему взору предстала великолепная картина двух очень интересных домов. Гуглим! «Can Casasayas»
Здания в стиле модерн автора Франческа Рокка построенные по просьбе кондитера Экзема Касасаяса Казажуама. Два здания с оригинальными окнами и балконами, мимо которых просто не возможно пройти. А совсем недалеко – магазин шоколада, где представлены десятки видов этого лакомства. Мимо такого я точно не смогла пройти.
Недалеко от здания городского муниципалитета находится одно из самых старых религиозных сооружений Пальмы – готическая церковь Святой Евлапии – появилось на острове приблизительно в 1229 году. Церковь легко найти по выдающимся готическим шпилям и красивому неоготическому фасаду. Ну, это я уже углубилась дальше в город, взяв на прокат велосипед.
А совсем рядом находится магазин «Типика» на полках которого стоят предметы местного ремесленного производства: вино, оливковое масло, статуэтки, глиняная посуда, футболки и многое другое.
А для чего мне деньги в кошельке, если я не могу их потратить?
По улице Мори, где находится этот магазин, очень много различных мастерских, старые крохотные домики с лепниной на фасадах, узкие улочки и улыбающиеся люди, которые приветствуют гостей города. Ну и конечно, я не могла пройти мимо музея. Если ты в душе творческий человек, который хоть немного смыслит в живописи, а тем более в скульптуре, пройти мимо музея Бартоломе Марча просто не возможно. Отец и сын – Хуан и Бартоломе Марч – были заядлыми коллекционерами, и каждый из них собрал собственную коллекцию произведений искусства, разместив их в разных особняках.
На террасе музейного особняка представлены скульптурные шедевры Родена, Чилида, Генри Мура и Барбары Хепворт. Внутри – двери ручной работы, фрески, над которыми работал каталонский художник-монументалист Хосе Мария Серт, и двадцать картин Сальвадора Дали из серии «Алхимия и вечность».
В залах музея также хранятся набор навигационных карт, датированных XIV–XV веками, и собрание редких рукописей и ценных книг.
Вот там я провела как раз большую часть отведённого мне времени, питаясь энергетически этими произведениями искусства. Казалось, время застыло в этих прохладных помещениях. Боже, на что я трачу свою жизнь? Как можно заниматься нелюбимым делом? Как можно свой талант променять на цифры и кучу бумаг? Наверное, можно, когда ты взрослая девочка и тебе необходимо на что-то жить.
А самым ужасным было то, что я перестала ориентироваться в городе и теперь не помнила в какую сторону мне ехать, чтобы добраться до отеля. Владея русским, далеко не уйдешь, испанского и подавно не знала, английский достаточно хорошо, но и его, похоже, было не достаточно. А у меня всего сорок минут, чтобы добраться до отеля, привести себя в порядок и спуститься к ужину. И в добавок ко всему, время таяло на глазах, убегая минута за минутой.
Когда рядом со мной затормозило такси, я выдохнула почти спокойно. Назвала отель, таксист, немолодой мужчина, понимающе кивнул, лишь поинтересовался что-то типа «Турист», я сделала ответный соглашающийся жест и на этом наше общение закончилось. Но вот добраться до отеля во время было не возможно. Узкие улицы были загружены, мы двигались медленно, а время все бежало и бежало. Телефон мой надрывался входящими вызовами от Максима. А что я могла ему сказать? Я в пробке? Он меня точно повешает на первом же попавшемся суку.
В отель я не просто входила, а влетала, волоча пакеты с шоколадом и сувенирами, что я успела прикупить сегодня. Хотелось ещё украсть статую какую-нибудь из музея, но ее бы я и в такси посадить не смогла. Хотя дури, чтобы ее дотащить мне бы хватило, наверное. Это я себя так успокаивала, чтобы не паниковать по тому поводу, что до ужина пять минут, а я не одета.
Тут же в коридоре столкнулась с Максимом, который закрывал дверь номера, уставившись в телефон. Скорее всего снова набирал меня. Окинул уничтожающим взглядом, не издавая ни звука, открыл передо мною дверь, куда я буквально нырнула, и запер ее, оказавшись вместе со мной в номере.
Скидывая на ходу сарафан, я даже не заботилась о том, что нахожусь перед ним в одних кружевных трусиках. Из пакета извлекла коктейльное платье, которое выбирала для себя сама, пока Фохтин говорил с кем-то по телефону. Краем глаза заметила его заинтересованный взгляд, когда кружево идеально окутало мою фигуру. Юбка чуть ниже колен, лиф с глубоким треугольным вырезом, открывающим доступ к небольшой груди. Как раз моя цепочка с кулоном, которую подарили мне родители на прошлое день рождения идеально подходила к стальному цвету платья. Волосы убрала на одно плечо, губы накрасила красной помадой, что всегда лежала в сумочке, но использовалась только пару раз. Ноги в босоножки на шпильке и вот я уже готова. И на все про все как раз те самые пресловутые пять минут, что были мне отведены.
И снова он ничего не сказал, пропуская меня вперёд в коридор. Конечно, я понимала, что мы опаздываем. Лифт нес нас на первый этаж, где находился ресторан, пока… Максим усмехнулся не понятно чему, потянулся к кнопкам на стене и нажал на «стоп».
– Ты чего? – напряглась сразу я.
– Ты заставила меня нервничать, это раз. Ты не отвечала на мои звонки – это два. Из-за тебя я опаздываю на важную для меня встречу – это три. Как ты думаешь, чего я сейчас хочу? – голубые глаза прищурились, уставившись на меня.
– Придушить меня? – озвучила я вполне логичную версию.
– О, да! Но у меня есть способ получше. За одно короткое мгновение Максим оказался совсем близко, обхватив своими ручищами мою талию. Спиной я почувствовала холодную поверхность стенки лифта. Кожей чувствую его щетину, губы легонько касаются его губ. Да, я этого не хочу, но и отталкивать его не спешу. Мне интересно, каков на вкус Максим Фохтин. Вот так, ещё один поцелуй, но уже более настойчивый и требовательный. Может, я и не получаю особого удовольствия, но мне нравится, что мужчина начинает звереть, впиваясь раз за разом в мои губы с такой силой, что даже становится больно. Руки его уже задрали подол платья, исследуя не принадлежащую им территорию.
Чёрт, кажется я обманывала себя, говоря, что не получаю никакого удовольствия. В животе предательски начинают плясать бабочки, дыхание становится глубже и хочется, чтобы это не прекращалось никогда. А потом вспышка в сознании: он делает то, что и должен делать мужик, когда покупает бабу. Меня словно окатило холодной водой. И я, уперев ручонки ему в грудь, пытаюсь предотвратить покушение на мою женскую честь.
– Максим, стой – шепчу требовательно, чтобы быть услышанной. Но услышит ли он мой шепот? Вроде услышал. Оторвался, заглянул в глаза, выдохнул.
– Так будет правдоподобнее – последовала после самодовольная улыбка. Большим пальцем обвел по контуру моих губ, убирая размазавшуюся помаду, которая осталась и на его лице.
– Не надоело играть?
– Я азартен бываю, если знаю, что дело стоящее.
Лифт снова поехал, а в нем мы, раскрасневшиеся от эмоций и губной помады, которая как на зло не хотела оттираться.
В ресторане было не многолюдно. На одном из мягких диванчиков расположилась пара, к которой мы направились. Молодая женщина где-то моих лет, яркая блондинка с широкой улыбкой, заглядывающая в глаза своему спутнику, мужчине слегка за сорок, который что-то увлеченно ей чюассказывал.
– Добрый вечер, Джон – поздоровался Максим на английском.
– Макс, рад тебя видеть – поприветствовал в ответ мужчина.
– Извини за опоздание.
– О, не стоит! С такой-то прелестной спутницей. Я все понимаю.
– Это Дарина, моя девушка!
Джон начал рассыпаться в комплиментах, говоря о моей красоте, привлекательности и о том, как Фохтину повезло. Он, сжав губы, перевел мне несколько фраз, просто оставив суть. И каково же было его удивление, когда я почти на беглом английском поблагодарила Джона, рассыпаясь тем, как мне приятно познакомиться, что мне Максим много о нем говорил.
– Марина – представилась девушка.
– Русская? – удивилась я.
– Ты так говоришь, словно это диагноз – рассмеялась она.
– В некотором роде, это так – пожала я плечами.
Ужин прошел в беседе практически ни о чем, из которой я узнала, что Максима и Джона познакомила именно Марина, что Медисоны живут в Манчестере, что они уже три года как женаты, и что Фохтин и Мэри, как называл муж Марину, знакомы достаточно давно. И почему-то мне показалось, что это знакомство не ограничилось одними лишь дружескими отношениями.
Но прочь ненужные мысли, это ведь не мое дело.
И в этот же вечер, Фохтин узнал, что я неплохо владею языком на котором говорит его будущий партнёр. Почему будущий? Потому, что за десертом они обсуждали детали сделки, а на завтра, после внесения нескольких поправок в контракт, за обедом собрались его подписывать. Как все сложно оказывается у этих богатеев.
И пока мужчины что-то обсуждали, удалившись опять же, КУДА-ТО, у нас с Мариной появился шанс немного поболтать о своем, о женском.
– Я так понимаю, тебя Максим привез, чтобы замаслить глаза Джону.
– Неужели, все так очевидно? – хмыкнул я, даже не думая отпираться.
– Нет, ты не думай, против тебя я ничего не имею. Ты по всей видимости, хорошая девушка, но просто Макс… – она немного подумала, а потом продолжила – Он другой.
Какой он этот Фохтин меня мало интересовало. Главное, чтобы по возвращению домой, он от меня отстал. Но Марина продолжала.
– Влюблена я была в него, как кошка. По пятам ходила. Но…у него другие цели в этой жизни. Баба– это средство для снятия стресса и напряжения. А жизнь заключается в работе. Вот так он и заработал свои первые миллионы, не отвлекаясь ни на что. И до сих пор так живёт. Мне в конечном счёте надоело, я и ушла от него. Как оказалось, он даже этого не заметил. Это для меня у нас были отношения, а он так, как оказалось, не считал. Ну, а потом встретила Джона. И если к Фохтину у меня была влюбленность, которая подогревалась тем, что его я так и не добилась, то Джон для меня стал всем. Но с Максом мы после поддерживали связь. Хотя, я думаю, прознав, что я выхожу замуж за богатого человека, который может стать его союзником, он решил действовать через меня. Знаешь, что странно? Я даже не обиделась и не думала сопротивляться.
– И зачем ты мне это рассказываешь? – поинтересовалась я.
– Не знаю – пожала Марина плечами – Захотелось – достала из сумочки пачку с сигаретами и подкупила – Мои подруги англичанки меня не понимают. Разница в менталитете. Может, в клуб махнем, а?
– Устала я как-то сегодня – покачала отрицательно я головой.
– Ну, ты что, Дарин? Возьмём своих мужиков, оторвемся! А?
Конечно, прям своих. У нее-то муж, и скорее всего она его уговорит. А я на Макса никакого влияния не имею.
Ладно! Была-не была! Это начал он, не я.
МАРТ, 2016 г.(IV)
Вот она суровая жизнь, когда в нее возвращаешься из сказки. Я сидела в маршрутке, уставившись снова на серый город и вспоминала теплую солнечную Пальму.
Впечатлило! Очень впечатлило. И я не говорю о том, что была там с потрясающим мужиком, который скрепя зубами, но пошел с нами в клуб. И чтобы оттянуть неизбежное, я просто напилась, как идиотка. К невменяемой бабе он не полезет с приставаниями, поэтому я могла спокойно вздохнуть. Это на утро, вернее, на обед уже было стыдно и больно голове.
Я не в состоянии была участвовать в экскурсии, которую для меня собиралась провести Марина, а просто залезла в купальник и спасалась до вечера в живительной влаге бассейна, тогда как Макс снова работал.
А потом опятт перелет и вот я дома. Вернее, уже не дома. Отработав половину дня, я направилась туда, где мне выдадут официальный документ, что я больше не Синицына, и не обязана носить эту фамилию. Валера и так срывал развод два раза. Если и в этот не явится, то нас и без него разведут, я уж постараюсь.
Но… он пришел. Он взял, чёрт возьми, и пришел. Мы не виделись несколько месяцев и за это время человек, которого я любила стал другим. Да, на нем был не дешёвый костюм, как я поняла, осунувшийся, темные круги под глазами. Видимо, ночь для него не прошла даром, как и для меня, в прочем. Но об этом позже.
– Привет – произнес он достаточно виноватым тоном. Вот лучше бы он этого не делал. Я взорвалась. Это было подобно атомной бомбе, которая разрасталась грибом, сменяясь то жалостью, то яростью. Не скажу, что я его ненавидела, хотя должна была за все, что он сделал.
Блин, а что он сделал? Я должна была его спасти, а вместо этого разрушила все мосты на его исцеление.
– Давай найдем специалиста, который поможет нам. Давай уйдем сейчас вместе, и не будет никакого развода. Тебе нужно остановиться, Валер.
Но он упорно отвергал то, что я пыталась ему предложить, опровергая свою зависимость.
– Ты сволочь, дошёл до того, что продал собственную жену какому-то ублюдку. Ты это хоть осознаешь, тварь? – переходила я в контрнаступление, оперируя фактом, которого он не отрицал.
– Я не жалею о том, что сделал – просто ответил он.
А через полчаса моего упорного нравоучения, в паспорте у меня появился штамп, который говорил о том, что Синицын Валерий Абрамович теперь мне больше не муж. И вообще, чужой он человек, который уже останется им для меня навсегда. Нет обратного пути, нет. А главное, я могла себя успокоить, что попыталась.
Позвонила на работу, чтобы отпроситься на последующие полдня. Внутри чувствовалось какая-то пустота. Хотелось залезть как в детстве с головой под одеяло, чтобы все плохое, что тебе чудится испарилось. Но взрослые девочки так не поступают. Они идут в ближайший бар и пьют! Жёстко и без тормоза. Так, чтобы на завтра кроме головной боли их ничего не заботило. А я взрослая! Вроде…
И правда! Утром проснулась, а у меня только одна проблема, как оказалось. Хотя, нет! Кроме того, как решиться подняться с кровати, чтобы отправиться на работу, у меня возник вопрос: «как я попала домой?».
– Ты так отмечала с размахом развод? – в комнату вплыла мама, одернула тяжёлые шторы на окнах, чтобы впустить солнечный свет.
– Мг – промычала я, пытаясь разлепить веки.
– Дарюш, что происходит? Ты на трое суток пропадаешь где-то, ничего толком не объяснив. С утра в понедельник, как обещала, ты не появляешься, а вечером тебя привозит какой-то странный мужчина совершенно пьяную.
– Мам, не сейчас – кладу я руку на лоб, проверяя, на месте ли вообще голова. А то такое чувство, словно ее размазали кувалдой по подушке. Блин, на месте, и больничный не возьмёшь. Ещё и мама никак не угомонится со своими допросами.
– Так ещё и шмотье это дорогущее привезли с утра.
– Ты лазила в моих вещах?
– Знаешь ли, откуда я знаю, что там приволокли в наш дом?
– Мам, а могу я как-то без контроля своей жизнью заниматься? – простонал я
– Я не лезла к тебе шесть лет. И вот результат, в свои двадцать пять ты разведена.
– Вот умеешь ты поддержать.
Поменяла завтрак и косметические процедуры на целых полчаса лежания, выпроводив родительницу восвояси обещанием рассказать обо всем.
Где-то неподалеку завибрировал входящим звонком телефон, который недавно надрывался под ухом будильником. Пошарила по полу рядом с кроватью, и даже не в силах открыть глаза, чтобы посмотреть на дисплей, я автоматически провела по нему пальцем, чтобы ответить.
– Синицына, Вы сегодня не выходите на работу – послышался голос зама на том конце. Шеф наш ещё по конференциям шарится, а этот начальника строит из себя.
– Валентин Эдуардович – постаралась я выговорить его имя отчество.
– Мы всё понимаем, у Вас тяжёлый период в жизни. Думаю, пару дней отгулов Вы заслужили. Послезавтра жду Вас на работе, Синицына!
– Я не… – хотела возразить я по поводу фамилии, но в трубке уже слышались короткие гудки. Розыгрыш это, или надо мной решили сжалиться небеса, я не знала, но не решившись возражать начальству, я с удовольствием закрыла глаза, крикнув маме, что у меня сегодня выходной, и в блаженстве продолжила то, чем занималась до этого, уснула. И скажу вам, это было самое приятное, что я делала за последние несколько дней. Хотя, вчера до момента «А что моя рюмка пуста?» мне тоже было хорошо!
Пропустила я и обед, несмотря на все стенания мамы. Не помогало ничего, ни аспирин, ни «Алказельцер», ни даже бутылка пива, которую притащил папа, глядя на меня сочувственно с пониманием. Сколько я в себя влила? Этого я не помнила. Но факт оставался фактом, сегодня я ни о чем другом думать не могла.
Ближе к вечеру ожил телефон входящим вызовом. Лариска. Видимо, не дождалась меня на работе, теперь ей хочется подробностей. Вот въедливая баба. Не хочу! Все при встрече. Поэтому без зазрения совести сбросила звонок. Но он повторился ровно через несколько секунд. Вот… А там и не Лариса, там Фохтин. Вот с ним-то я меньше всех хочу разговаривать. Лучше подруге душу излить, нежели с ним снова связываться.
И так несколько раз, то она, то он. Хоть телефон отключай.
«Если не возьмёшь трубку, я приеду знакомиться с родителями» – пришло сообщение от Максима. Чёрт! Этот может. Поэтому пришлось все же сдвинуть зелёную иконку.
– Чего надо? – начала я с агрессивного наступления.
– Тише-тише, красота! Я думал услышать слова благодарности за внеплановый выходной.
– Твоих рук дело? Спасибо! Но не надо. Если бы я только знала…
– Не думай, что это ради тебя. Ты завтра просто мне нужна к двум при полном параде, отдохнувшая и выспавшаяся.
– Нет, Фохтин! Иди в жопу!
– Грубо, детка! Но ты знаешь, что я могу быть настойчивым – после этих слов у меня вспыхнули щеки и за пульсировала кровь, бахая по вискам. Сволочь! Он ещё смеет мне об этом напоминать.
– Я тебе уже сказала куда идти. Дорогу, думаю, найдешь сам.
– Ты моя!
– Я разведена со вчерашнего дня, а следовательно, долги спрашивай с Валерика.
– Разведена? – удивился он. О! А он не знал, оказывается. Ну, и у меня козырь кое-какой в рукаве оказался. Это ведь здорово.
– Да! И документы подала на смену фамилии. Нет больше Дарины Синицыной. И те бумаги, которыми ты мне тыкал, можешь отдать своим юристам. А они сходят с ними в туалет.
Что за бумаги? А о них я узнала по возвращению с Мальорки в воскресенье ночью, когда вместо того, чтобы везти меня домой, Фотин воспользовался своим авторитетом и скомандовал водителю доставить нас за город. Большой красивый дом, который я так и не успела в свете фонарей разглядеть. Но внутри меня поразила его пустота. Нет, там была красивая мебель, видно, что дизайнер постарался на славу, но дом был не живой. Словно кукольный, где нет теплоты и уюта. Да вообще, нет той атмосферы, которую должен в себе хранить дом.
– Привыкай, будешь жить здесь – огласил Фохтин вердикт, который эхом разнёсся по огромным комнатам.
– Я здесь не останусь – запротестовала я.
– Забыла? Ты принадлежишь мне.
– Блядь! – не выдержала я – Может, хватит? Я что, вещь какая-то, чтобы принадлежать кому-то? Крепостное право отменили полтора века назад. И вообще, кто ты такой, чтобы заявлять такое?
– Идем! – позвал он. И как оказалось, эти слова не были голословными. У него имелся документ в котором черным по белому были указаны все мои паспортные данные и текст в котором Синицын Валерий Абрамович полностью отказывался от каких либо прав на супругу Синицыну Дарину Васильевну. Все это было подтверждено юридически. Это вообще какой-то абсурд.
– А он какие-то на меня права имел? Мы живём в свободном государстве.
– Нет, детка, мы живём в стране, где все решают деньги и власть, которые у меня имеются.
– Знаешь что, пошел ты! – других аргументов у меня уже не осталось. Как вдолбить идиоту свою правоту? Никак! Не нужно на это просто тратить нервы.
Только, по-моему, он имел другое мнение относительно моего навалившегося пофигизма. Когда в нем оказалась порция дорогого виски, руки мужчины поставили дорогой стакан на дорогой стол из дорогого дерева… Нет, я в этом я совсем не разбираюсь, но мне так казалось. Такой как Фохтин не будет размениваться на какие-то дешёвые вещи. Хм, но ведь как-то дошёл он до того, что я сейчас в его доме, что его руки уже нетерпеливо сжимают мою талию. А мне противно.
Несколько минут назад он объявил о том, что купил меня, а сейчас чего он ожидает? Что я раздвину ноги перед ним? Похоже, это так.
Поцелуй неприятный, мокрый, заставший меня врасплох.
– Убери руки – нахожусь я быстро, отпрянув от Фохтина, как от проказы.
– Никто не смеет мне отказывать – талдычил он все о своем. Вот, блядь!
И пуговицы блузки полетели на пол, оторвавшись от насиженных мест с треском, и застёжка на брюках хрустнула под напором мужских рук. Он собрался брать меня силой?
До меня плохо доходило происходящее, словно это была не я. А затем рука резко взметнулась вверх, вспоминая об инстинкте самозащиты, и с громким шлепком плюхнулась прям на физиономию Максима. Удар получился достаточно сильный, чтобы ладонь зарделась красным и начала гореть. Со всех ног, пока он ещё не пришел в себя, я кинулась из гостиной. Подсознательно я понимала, что он не станет бежать за мной за попыткой продолжить начатое, но напоминаю «инстинкт самосохранения». И что самое интересное, я не чувствовала ничего. Словно в этом теле была другая женщина, вытеснившая меня ненадолго. Первая попавшаяся дверь оказалась запертой, вторая тоже. Кинулась наверх, превозмогая внезапно накатившую усталость. Есть! Юркнула в одну из комнат и с большим облегчением вздохнула, чувствуя себя вроде как в безопасности. А в замочной скважине даже ключ нащупала. Только повернув его, я поняла, что нахожусь в безопасности. Вот правда сумочка с телефоном и всем остальным барахлом остались внизу.
Сквозь окно в комнату пробивался свет уличных фонарей, который позволял разглядеть очертания спальни, в которой явно кто-то иногда жил. Но меня привлекала только кровать, которая стояла посреди комнаты. Добравшись до нее, я с удовольствием рухнула и уснула, не успев даже этого понять. Даже не слышала стук в дверь, который мне вроде приснился, а вроде и нет. Но то, что я проснулась только в нижнем белье, укутанная в одеяло, меня жутко насторожило, когда пережив снова все прошедшее во сне, я проснулась на рассвете.
И это называется, что я защитила себя. На вешалке я обнаружила свои вещи и рядом стоящий чемодан, а на нем записка «Мы ещё не закончили. Павел тебя отвезёт, куда скажешь. Максим». Только с сегодняшнего дня, я уже не буду Синицыной. И внутри все свербело от предстоящей встречи с Валерой.
В холле, несмотря на раннее время я столкнулась с женщиной в униформе, которая окинула меня оценивающим взглядом. Если так положено себя вести работникам дома, то, пожалуй, Максим не очень хороший хозяин.
– Добро утро – должна же я была что-то сказать, этой грымзе, которая проигнорировала мое такое искреннее пожелание. Ну, и иди, мадам, подальше.
Чемодан и испорченные Максимом вещи я оставила наверху, переодевшись в самый подходящий из предложенного, наряд, который состоял из того платья, которое я одевала на встречу с англичанами.
На работу я добралась даже раньше, чем предполагалось, имея возможность перевести дух перед тем, как Лариска начнет расспросы. Благо работой до обеда загрузили, а после я слиняла, конечно, получив предварительно несколько комментариев по поводу моего внешнего вида от подруги. Так и закончились мои выходные. А впереди ждала ещё более интересная история.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. АПРЕЛЬ, 2016 г. (I)
Любила я этот месяц. Нет, не из-за того, что мне приходилось ежегодно пятнадцатого апреля отмечать день рождения. Просто солнце начинало светить ярче, и асфальт освобождался от гнета луж в виде клякс. Да и вообще, хотелось жить.
Этому тоже способствовали несколько событий, во-первых, я была разведена, а это позволяло мне без каких-либо ограничений флиртовать с мужчинами. Вот идёт парень навстречу по тротуару, а я могу спокойно ему улыбнуться, и получить улыбку в ответ, потому что я ещё молода, и не дурна собой. Или получить несколько комплиментов от охранника Бориса, что давно, как отметила Лариска, пускает слюнки, при встрече со мной. Может, это мой предел?
Так как второе событие тоже достаточно грандиозно. Фохтин отстал. Он просто пропал и уже больше двух недель от него нет ни каких вестей. Нет, конечно, он проскакивает на страницах газет, или в новостных сюжетах, но я стараюсь игнорировать эту данность. Пусть себе живёт спокойно и меня не трогает.
– Тут осталось два дня, а она даже не думала – воскликнула Лариска, плетясь за мной утром в офис.
– Ты издеваешься? Ты меня в прошлом году окучивала, продолжаешь в этом. Это же не юбилей – раздражалась я.
– Ну, в прошлом году ты тоже говорила, что двадцать пять, это не важная дата.
– Знаешь, а думаю, ты права – вдруг осенило меня. Какие у меня сейчас заботы? А никаких! И небо ярко-голубое, и я ещё не старушка.
– И у нас будет праздник?
– Праздник будет у меня, а ты меня будешь поздравлять.
– Только я?
– Не, Ларис, мы с тобой должны подобрать идеальных кандидатов. Чтобы было весело и потом немного стыдно.
В течении дня мы занимались тем, что перемывали кости коллегам, вспоминая наши корпоративы. Нужны были веселые, пьющие и не буйные, которых в конце концов осталось всего семеро. А так как с одним из них я вообще никогда не общалась, а второй был наш шеф, то и, соответственно, кандидатов осталось пятеро. И странное приглашение они приняли с большим энтузиазмом.
И так, вечер пятницы, пятнадцатое апреля, бар «Колумбия», и мне двадцать шесть! Вспомнив про прошлую свою попойку в одного, я ограничила себя в поглощении алкоголя. Да, впереди два выходных, но проводить их в полумраке с больной головой не хотелось. На завтра были планы, вернее, планы были родительские, но если я в них не вольюсь, будет потом стыдно.
Поездки на дачу в преддверии начала сезона всегда были ритуалом. Конечно, я бы предпочла поспать, но, как говорил папа, отоспишься по дороге. Ага! Восемьдесят километром, может, и возможно будет подремать. А дальше начинаются «американские горки» по ухабинкам, да выбоинкам. И так почти час. Попробуй усни! Сразу же начинается паническая атака, что автомобиль, детище отечественного автопрома, где-нибудь, да развалится. А мы с мамой, так и останемся с рассадой в руках.
Ну, а чем ещё заниматься пенсионерам? Да, учитывая мой возраст, ребенком я была поздним и единственным у них.
Ладно, возвращаемся в бар «Колумбия», где наш бухгалтер Леночка уже допивает восьмую стопку водки(водки!), и липнет ненавязчиво так к бармену. Похоже, у кого-то сегодня будет секс, если конечно, один из них, а точнее, одна, доживёт до этого момента вменяемой. Хотя, по-моему, в Леночку нужно влить ещё два раза по столько, чтобы ее выносить отсюда.
А так, вообще, весело. Отлично Лариска придумала! Конечно, я бы с удовольствием провела вечер в компании родителей и наших родственников, но не с таким. А так, даже немного протанцевала, что на меня было совсем не похоже. Не то, чтобы я не любила, просто у меня был комплекс. Мне казалось, что в танце я смотрюсь неуклюже и нелепо даже. А все благодаря моей однокласснице Карине Денисенко…Ладно, не будем вспоминать об этом в такой замечательный день!
Но, как и всему на свете, даже такому беззаботному празднику, наступает кабздец, грубо выражаясь. А как ты хотела, Дариш? За все нужно платить! Пожила немного без проблем, отдохнула, ну, принимай новые.
– И даже родного мужа не пригласила на праздник!
А услышала я этот голос, пока пыталась найти в сумочке ключи от подъезда.
– Бывшего – буркнула я, только из-за того, что он появился неожиданно, а я немного испугалась – Чего забыл здесь?
– Поговорить хотел – пафос в голосе пропал, когда Валера вышел на свет, падающий от фонаря.
– О чем? – вид, конечно, был не самый приятный у него. Если в последнюю нашу встречу он был отполирован, как яйца мартовского кота, который их только что вылизал, и такой же самовлюблённый, то сейчас на меня смотрело ссутулившееся убожество, озирающееся пугливо по сторонам.
– Давай зайдем, поговорим – указал он на дверь.
– Нет, тебя туда я не впущу.
– Тогда идём хотя бы на детскую площадку, где потемнее.
– Ты от кого-то прячешься? – уточнила я, сорвавшись за ним с места. Ну, а что он втопил, как гончая?
– Можно и так сказать – Валера остановился у горки.
– Да говори уже – начала раздражаться я. Во-первых, уже было достаточно поздно, во-вторых, я устала и мне хотелось спать. Ну, и конечно, в-третьих, через четыре часа уже вставать.
– Дариш, мне нужна твоя помощь – начал он после недолгой паузы.
– В чем?
– Я задолжал крупную сумму одним серьезным людям. И если я не найду деньги, через два дня меня скормят рыбам – изложил он кратко суть.
– У меня нет денег.
– Я знаю. Но у тебя ведь теперь есть Фохтин. Попроси, а!
– Ты уже в конец ох. ел, Синицын? – взорвалась я – Ты меня продал ему, как какую-то вещь, и теперь просишь, чтобы я у него денег одолжила? Ты в своем уме?
– Да, тише ты – огляделся он снова по сторонам – Ну, ситуация у меня была безвыходная, а за тебя он предлагал хорошую сумму.
– Иди на х…й, Валера – я решительным шагом направилась к подъезду, но он меня догнал, несмотря на столь нелестное послание.
– Стой! Дариша – он упал на колени и обхватил мои ноги – Прости меня, прости. Если хочешь, я лягу в клинику, как ты и просила. Только, пожалуйста, помоги.
Боже мой, чёрствый и немного циничный Валерий Синицын плакал. Матерь Божья! Этот мир сошел с ума!
Я не знаю, что тогда во мне щелкнуло, как я смогла поддаться на его провокации. Хм, что бы не говорили, а первая любовь она никогда не проходит бесследно. Мне бы стоило его за все ненавидеть, стоило бы послать ко всем чертям, но я устало вздохнула и произнесла о чём пожалела потом тысячу раз:
– Я попробую что-нибудь сделать.
Ну, вот нахрена мне нужен был этот геморрой? Взрослый тридцати четырехлетний мужик, который сам себе создаёт проблемы, а ты их расхлебывай, дура! Тебе же больше заняться нечем.
Всю дорогу до дачи с утра, я пыталась набрать номер Фохтина, с которого он мне когда-то звонил. Но тщетно, все время этот вежливо-приторный женский голос повторял, что абонент выключен, или находится вне зоны действия сети. А я уехала из города. Можно было бы брать офис Фохтин штурмом. Но… парник в этот момент оказался важнее.
