Текст книги "Маленькое путешествие (СИ)"
Автор книги: Виктория Миш
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)
Рыцари были поражены тем, что ближайший сад представлял собой горшочки с упакованными на зиму деревьями. Они искренне не могли взять в толк, зачем люди обмотали их тканью.
– Это южные растения. Им холодно здесь, – пыталась объяснить я, но мне не поверили.
– Дурацкая мода, – выдал Жак, и я опешила.
Откуда он взял это словечко? Пожалуй, пока я протюненговывалась в подметании, парни разнообразили словарный запас.
– Ты совсем тиви не смотришь? – добавил он.
Я не успела сформулировать и озвучить крайнюю степень удивления, потому что на плечи опустились две здоровенные тигриные лапы.
– Ну, как, довольна?
– Я еще не видела внутреннюю экспозицию... Но сад красивый.
Тигр фыркнул, а я поманила рыцарей.
Мы прошлись вперед и заценили простирающийся до горизонта вид. Белоснежные статуи с изображением прекрасных дев и купидонов, изрядно смутили рыцарей.
Погуляв полчаса, я не выдержала и потащила смотреть экспозицию во дворец. Все же холодно зимой гулять по парку. Да и ветер от воды поднялся.
И хотя Версаль смотрелся величественно и красиво, не могла удержаться от сравнения:
– Есть у нас в Санкт-Петербурге дворец, – рассказывала я им, пока мы обходили этот, – он называется по имени императора – Петродворец. Если сравнивать, так он раз в сто шикарней.
– Зато этот старше, – не согласился Эрл, а рыцари промолчали, – И если ты не в курсе, Петродворец построен по подобию этого. Только, как любят русские... Одна янтарная комната чего стоит.
Судя по их восторженным глазам, для них и этот являлся чем-то из разряда футуристических конструкций.
Мы купили билеты и вошли внутрь. Что ж, красиво! Не все комнаты, конечно, обставлены, но это можно пережить. Когда мы добрались до королевской опочивальни, я уже привыкла смотреть только на потолок и стены, потому что они единственные выглядели по-королевски.
И я так увлеклась созерцанием одного резного потолка в комнате, что вход в зеркальную залу стал для меня неожиданностью. Просто шла, шла себе по скучным комнаткам и вдруг – бац! передо мной чудо.
Самое поразительное, что туристов в зале нет. А в самом конце этого чуда стоит он: высокий и худощавый, с правильными, утонченными чертами лица. Бордовый мундир старинного покроя и черный хвост густых волос. Настоящая гипсовая скульптура, демонстрирующая отличный образчик французского дворянства!
Вдруг, образец сделал взмах рукой и задвигался.
Пока я переваривала информацию, полученную от глаз, статуя из экспозиции явно заметила меня и бодро зашагала вперед.
Наверное, в мое сознании так плотно запечатлелся образ Амбруаза в черном, что я даже вообразить себе не могла его одетым во что-нибудь другое.
Надо сказать, что любуясь королевскими покоями, я убежала вперед, и сейчас рыцари только входили в залу. Эрл вышел из-за спины и сел рядом.
– Сколько можно ждать! – вместо приветствия сказал Амбруаз, и я с удивлением заметила, как он взволнован: щеки с легким румянцем, грудь – резко вздымается. Наверное, он и сам прибыл сюда недавно. Прямо, бежал.
– Что случилось? – по его лихорадочно блестящим глазам угадывалось экстраординарное событие, – Всё плохо?
– Пока нет, – выдохнул он и косо взглянул на Эрла, – портрет с собой?
– Да...
– Тогда пойдем, – он схватил меня за руку и потащил на середину зала.
– Эй, полегче, – испугалась я, и обернулась, чтобы попросить помощи у рыцарей.
Одно дело, когда Амбруаз помогает и спасает, а другое дело – когда незнакомый мужчина куда-то тащит тебя против воли.
Но, к моей досаде, рыцари спокойно осматривались. Я могла обозревать только их затылки. Они обменивались впечатлением, обсуждая позолоту и причудливость светильников, но даже пальцем о палец не ударили, чтобы спасти меня.
– Жак! Эврар! – закричала из всех сил я, надрывая голос, но хранители, обязанные из всех сил оберегать меня и мою ношу, даже не дернулись.
– Они не видят, – признался Амбруаз, – Прости, пришлось законспирироваться.
– И меня не видят?! – ужаснулась я, – И Эрл?
– Нет, Эрл знает, что я тебя забираю.
– Ты? Меня? Но зачем?
– Нужно кое-что прояснить, – сказал он и резко остановился.
Повернул меня спиной к себе и крепко обнял. Рюкзак мешался, а так получились бы вполне себе симпатичные объятья.
– Эй! Что ты делаешь... – не успела возмутиться я, как воздух подернулся, перед глазами будто встала пелена, а потом мы очутились в огромной комнате.
Она была серой. После воздушности и объема зеркальной залы эта, какой бы огромной она не была, просто казалась грязной клеткой. Хотя...
Я осмотрелась. Комната была жилой, о чем свидетельствовали необычного вида цветы в вазе – серебристые колокольчики, подернутые мерцанием, но все остальное вполне вписывалось в стиль пост-модерн. Только некоторые предметы мне не удалось классифицировать, а в остальном комната походила на светскую гостиную примерно того типа, что недавно мы видели в Версале.
Тут же я услышала чей-то бубнешь, и, обернувшись на звук, заметила женщину у окна. Она стояла спиной и что-то бубнила, ворчала, не переставая. Сразу стало понятно: кто-то ее допек.
– И после всего, что ты сделал, говоришь, что можешь унаследовать род? – женщина пришла, по-видимому, к ключевому вопросу и обернулась.
Ну, что ж сказать. Время никого не красит ... просто так. Она была хищницей. Молодой, но с бойкими мудрыми глазами, высокой и ухоженной. Ее возраст и выдавали-то только глаза. Сильные черные волосы заплетены в замысловатый хвост и каскадом спадали до талии. Наверное, такой мечтала бы стать каждая женщина за сорок.
Она не стала мелочиться и выспрашивать, кто это перед ней, откуда, да с какими целями Амбруаз привел эту ободранку – всё это читалось во взгляде, но не высказывалось. Она только приподняла бровь.
Этого оказалось достаточно.
– Это та девушка, о которой я говорил, – с поклоном сообщил он.
Потянул меня за рукав, и я тоже слегка поклонилась. Опускать голову полностью было, если честно, страшно. Женщина выглядела ну очень недоброй, и ее потенции в отношении меня не внушали доверия.
– Неужели? – вдруг сладко пропела она.
На меня накатила волна тепла, расположения, счастья и радости. Будто полчаса назад выпила кофе, а эффект дошел только сейчас.
– Селеста, не надо, – строго сказал Амбруаз и взял за руку.
Холодная волна поднялась от точки нашего соединения и почти в секунду отрезвила разум. Я растеряно заморгала. Это что, меня хотели загипнотизировать?
– Некрасиво манипулировать гостями, – озвучил мои подозрения он.
– Это кто же у нас гость? – со смешком сказала эта... Селеста.
– Раз я привел, значит, гость, – упрямо отбрил ее Амбруаз и крепко сжал губы.
Что-то опасное промелькнуло во взгляде, и черноволосая тоже поняла, что лимит его терпения – не безграничен.
– Отцу будет любопытно с ней познакомиться, – с издевкой сказала она, – Узнать, из-за чего ты пропадал столько времени.
Он опять поклонился и потянул меня следом. Что ж, раз такие пряники, мне не жалко поклониться, лишь бы на общую пользу. Хоть и напрягает эта женщина...
Когда я разогнулась, у окна уже никого не было.
Но мы все еще стояли в этой серой комнате.
– А давай домой? – с надеждой улизнуть спросила я.
– Хм... С каких пор мы с тобой на ты? – вдруг выдал Амбруаз, но потом расслабленно улыбнулся, – Ладно, проехали. Говори, если никого рядом нет. Но мы не можем уйти сейчас.
– Почему?
– Нужно переговорить с правителем.
– Может, как-нибудь без меня? – намек не удался.
Шестым чувством ощущала моя селезенка, что правитель не в диком восторге будет от моей скромной персоны. Да и от меня самой: волосы не уложены, джинсы одеты, и все это выглядит таким диким контрастом на фоне этой швабры...
– А кто она? – я кивнула на окно.
– Моя невеста, – спокойно ответил он, а я чуть не подавилась.
– Правда что ли?
Он кивнул.
– Но она старше?... – этот факт, собственно, и наводил на подозрения, что он шутит.
– Это неважно, – ответил он, и тут случилась необъяснимая вещь: мы вдруг оказались в огромном сером помещении.
Как на складе. Вот только отличие состояло в том, что здесь были высокие стрельчатые окна, и под ними стояли кушетки. Пара человек мялась у дальнего конца залы, а впереди, на обычном стуле, сидел человек в массивном теплом пиджаке.
– Я слушаю, – важно сказал он, и я тут же сдрейфила.
Увидеть так быстро какого-то правителя – не для слабонервных. Но наши не сдаются, поэтому я как можно выше задрала подбородок: подумаешь, правитель. С виду совсем не тянет. Он еще наших не видел...
– Лада, достань потрет, – строго приказал Амбруаз, и я зашуршала.
А он тем временем не сводил взгляда с мужчины, и со стороны это поведение выглядело как вызов. Мне так и хотелось шепнуть ему, чтобы не нарывался, но полное непонимание того, что происходит, спасло от необдуманных слов.
Молчание – золото!
Я покраснела дюжину раз, пока вытаскивала полотенце. Рюкзак пришлось положить на бетонный пол, а вот белые полотенца – разматывать под пристальным взглядом правителя.
Когда я его все-таки вытащила, красавица на портрете засветилась необыкновенными красками. Даже ярче и сильнее, учитывая серый фон стен. На мгновение показалось, что можно ослепнуть от ее красоты и сияния.
Повисла гнетущая тишина. Мужчины дотошно рассматривали портрет, будто видели его впервые.
– Она сделана здесь, – протянул правитель, – Я помню ее во времена своей юности. Украшала наш дом.
Амбруаз кивнул.
– Кто-то выкрал ее и специально перенес на Землю. Много лет таился и ждал удобного случая, а потом вышел убивать. Народы помнят эти дни, они остались в устном творчестве, запечатлены в сказаниях и былинах, – голос Амбруаза звучал строго и сухо, как будто резал клинок, – Я нашел и обезоружил портрет, надежно спрятав в своем временном жилище. Но не учел одного: на портрете стоял блокировщик передвижения, и я не мог покинуть Землю долгие годы. Вынужденно жил на там, и если бы не Лада, наверное, еще торчал бы там.
– То есть? – недоверчиво посмотрел на меня правитель.
– Она помогла открыть его.
– Девушка?
Амбруаз кивнул.
– Стояло жесткое нравственное условие: взять портрет может только чистый и не корыстный человек. Три девушки подходили по этому определению, но в последний момент каждая думала о том, как бы продать подороже. Я задержался дольше, чем предполагал...
– Почему не привез портрет сразу?
– Как отвечающий за галактику аватар, не мог бросить место работы сразу после открытия. Мне нужно обезопасить страну и людей.
– И?
– Выяснил, что свойства портрета оказывают влияние на людей, живущих на территории Франции.
– Что за страна?
– Обычная, считается передовой. Есть любопытные технологии, но люди много внимания уделяют взаимоотношениям. Мне по душе – другая страна Земного шара.
– И что собираешься делать?
– Сопроводить девушку до безопасной страны и там попробую уничтожить портрет.
– Почему не попробовал сразу?
– Во Франции не действует. Получилось обратное действие, и на несколько миль вокруг люди потеряли сознание.
– То есть в России тебе людей не жаль? – возмутилась я.
– Жаль, но у вас и безлюдные леса есть, – спокойно ответил он.
– Ты позволяешь ей тыкать? Какие у вас отношения?
Вопрос застал врасплох не только меня, но и мага. Он хлопнул ресницами и повернулся ко мне. А я что? Отрицательно замахала головой, в ужасе представляя, как можно заподозрить эту прекрасную статую в интрижке со мной? Да, пусть он смотрится молодо, лет на тридцать, но его слова об устном творчестве... Это же сколько лет он провел на Земле?
От этих мыслей пробежал холодок.
– Хорошо, а то Селеста истосковалась, – сказал правитель и в его теплой улыбке, интонации, с которой он произнес эти слова, я услышала любовь.
Удивленная, повернулась к Амбруазу. Он слегка кивнул. Значит, она и вправду дочь правителя? Ничего себе, кто-то карьеру делает.
– Как дела на твоем объекте?
– Все в норме, – по-военному отрапортовал Амбруаз, и даже сделал приветственный жест рукой, как под козырек, но с волнообразным движением, – Разрешите идти?
– Я, возможно, захочу поговорить с ней позже, – медленно сказал правитель.
Сердце ушло в пятки. Зачем я ему? Разве он не удовлетворился предоставленным объяснением?
– Не теряй с ней связь, и обезоружь портрет как можно скорее. Хочу повесить в галерее.
Мы поклонились и ножкам прошли через весь зал к выходу. Я не могла отделаться от мысли, что обстановка больше похожа на место для разборки кланов, нежели для решения вопросов на государственном уровне.
– Все в порядке? – спросила я, как только за нами закрылась отъезжающая в бок панель.
– Справимся, – он обернулся и взял меня за руку, – Пожалуйста, подержи портрет у себя еще немного. Придумаю способ, как избавиться, сразу же приду за тобой.
И сказано это было с такой страстью и уверенностью, что я поверила. Конечно, смогу продержать у себя портрет и месяц, и год, и вечность, если надо для дела. А как я поняла из разговора, ставки слишком высоки – Земля, планета моя любимая, Родина моя ненаглядная.
Захотелось всплакнуть. Я как-то резко осознала, что нахожусь не просто в нескольких километрах от дома, а где-то в далекой-далекой галактике, где живут вот такие вот существа, как Амбруаз, и где такой маленькой бесполезной мне – не место.
– Спасибо, Лад, – мужчина неожиданно наклонился и поцеловал меня в лоб.
Я не успела открыть рот и хоть что-нибудь сказать в ответ, как молниеносно сменилась картинка и я очутилась в зеркальной зале, в самом центре огромного, забитого людьми холла.
Вокруг была китайская группа туристов. Рыцари уже выходили из помещения, и только Эрл лениво катался на спине у окна. На меня первое время никто не обращал внимания.
Амбруаза рядом не было.
– Что-то вы быстро, – лениво протянул Эрл.
– Нас выставили.
– Все обошлось?
Я посмотрела на завернутый в два полотенца портрет и кивнула. Нужно вложить в пакет, потом в рюкзак. Амбруаз так торопился от меня избавиться, что даже не дал времени спокойно всё упаковать.
Китайцы огромной толпой заслоняли вход и выход, толпились вокруг. Да, они были везде! Кто-то пихнул в спину, кто-то неаккуратно прошел мимо.
Портрет вылетел из рук и очень ловко вывалился сразу из обоих полотенец.
Я только увидела повернутые ко мне головы, взгляды вниз и чудовищную трансформацию.
Глава 11.
Глава 11.
В первый раз я заметила тоненькие струйки света, расходящиеся в разные стороны от портрета. Они достигали людей и включали потайной механизм.
А я стояла в центре этой безумной толпы, и мне не было страшно! Почему-то в голове била только одна мысль: кто, зачем и как создал этот жуткий артефакт?
Меня сбил с ног Эврар, и крикнул: «Не спать!». Я в ужасе смотрела, как он голыми руками раскидывает чудовищ. Подозревала, конечно, что рыцарь – очень силен, и была приятно удивлена, что портрет на них с братом не действует.
Значит, у них чистые сердца и намерения?...
Эрл, рыкнув, валил мастерски чудовищ. Он был страшен и прекрасен в бою.
Я пыталась найти укрытие – Эврара оттеснили к другой стенке, и пред глазами мельтешила черная масса.
Вокруг творилось невероятное!
Чудовища бесновались и всей толпой пытались добраться до моего тела. Падая, я стукнулась копчиком, но смогла отползти за белоснежную скульптуру полководца – какое счастье, что в этой зале выставлены бюсты на постаменте! Я слышала дикие крики рыцарей – видимо, они помогали выразить гнев и прибавить храбрости, но шум стоял оглушающий.
Пока Эрл раскидывал чудовищ с одной стороны, ко мне подползали с другой. Я схватила портрет и уже приготовилась им сражаться, когда взгляд упал на кольцо.
Амбруаз! Заварил всю эту кашу, что ж, приходи расхлебывать!
Я позвала громко, тверда выговаривая каждую буковку, но никто не приходил. Меня схватила за ногу и потянула к себе когтистая лапа. Эрл среагировал мгновенно, и каким-то невероятным движением отрезал эту лапу когтем. Глюки уже паразитировали на воспаленном сознании, потому что я увидела, как его ноготь удлинился и стал наподобие иглы.
Чудовище отвалилась, а лапа на моей ноге осталась. Я в панике попыталась скинуть чужую конечность, но она зацепилась за джинсы, и висела, как некромантский брелок.
Бой продолжался. Чудовищ было очень много, и рыцари не справлялись. Жака окружили со всех сторон и норовили погрести под собой. Эврар отбивался умело и ожесточенно, но его загоняли в угол.
– Справа! – увидела я подлый бросок, но мужчина не успел среагировать.
Он дернулся к выходу, защищаясь кулаками, но острые когти чудовища пропороли насквозь брюшную полость. Он остановился и изумленно моргал, даже не пытаясь сопротивляться, и чудовища, с еще большим воодушевлением вонзали в его тело когти.
Я видела, как он осел, а потом скрылся под черными волосатыми телами. Это было так ужасно, что ужас парализовал меня. Я не могла думать и говорить. Если бы и на меня сейчас прыгнуло чудовище, вряд ли бы я отошла в сторону.
– Брат! – заорал Жак, чудом сумевший выползти из под сваленных в кучу тел. Он держал в руке нож и хаотично осматривался.
Он еще не видел. Он еще не знает.
Нельзя ему позволить это увидеть. Нельзя.
Я прыгнула вперед, и рукой сшибла бюст. Он опрокинулся с таким треском, что парень подпрыгнул и бросился ко мне. Оставшиеся между нами чудовища активизировались. Эрл отступал к нам. Если не считать троих на полу и двух у входа – все остальные чудовища все еще были тут.
Мы сбились в кучу, а они нас окружили.
– Где Эврар? – Жак пытливо вглядывался в притихших животных и ловил каждое их движение.
Они что-то замышляли.
Мы с Эрлом промолчали. Я опять посмотрела на кольцо и уже мысленно позвала Амбруаза. Язык не повиновался, и от мысли, что мы навсегда потеряли Эврара, перед глазами начинали двигаться предметы.
Воздух колыхнулся. Звуки вдруг стихли, и только мы, тяжело дыша и сгибаясь под тяжестью пережитого, стояли наготове.
– И это – нормально?! – раздался злой голос правителя, и нашим глазам предстала процессия.
Их было четверо: правитель, теперь уже в черной одежде, Амбруаз, тоже переодевшийся, и две женщины в темных хламидах.
– Ах, вот почему ты так долго шел, – с неудовольствием подумала я, признавая в одной из женщин Селесту.
Неприятное ощущение, когда твой зов о помощи променивают на прекрасных красоток.
Но тут раздался отчаянный вопль Жака, и я устыдилась малодушных мыслей:
– Эврар! Не может...Эвр...Нет...
Он рухнул на колени, а я медленно повернула голову. То, что осталось от рыцаря, уже мало напоминало человека.
Пошатнулась. Прозрачное зеркало приобрело черты Эврара и протянуло мне руку: оно дружески хотело приободрить. В голове гулким эхом ворвалась тишина, и черные фигуры, молчаливыми судьями смотревшие на это безобразие, превратились в великанов.
Кажется, удара об пол я не почувствовала.
***
– Она дышит, – раздался мелодичный голос, и я резко распахнула глаза.
Серый потолок и причудливый карниз. Неужели меня все-таки оттащили в тюрьму?
Тело ломило от слабости, и, охая, я приподнялась на локте.
Рядом со мной сидела женщина в черной одежде. Она выделывала странные пассы пальцами, как будто тренировалась в мудрах, и с кончиков периодически срывались искры.
– Рада приветствовать тебя, Лада, – дружелюбно сказала она, и направила слетевшие искры мне в голову.
Я не успела испугаться, как почувствовала жжение во всем теле. С мозга шли согревающие импульсы, и теперь я не чувствовала усталости или беспокойства. Мне стало так хорошо, что скептическая часть меня, неизвестно когда взращенная Эрлом, поинтересовалась:
– Это – гипноз? Но ведь я ваша гостья!
– Ты и это знаешь? – женщина молниеносно свернула попытки успокоить меня, и я обессилено рухнула на кровать.
– В некоторых случаях и гипноз – благо, – сказала она.
У меня не было настроя рассуждать на философские темы, поэтому я как можно равнодушнее спросила:
– Где я?
– В своей комнате.
Недоверчиво огляделась. Даже если допустить, что моя бежево-розовая комната вдруг поменяла цвет, выкинула мебель и поставила невиданные доселе механизмы, все равно обстановка смотрелась не нашей. Не родной. А где монитор для компа? А где мои разноцветные коробочки для мелочей? А куда вынесли книжные полки?
– А где Эрл?
– Кто? – кажется, мне удалось удивить свою сиделку.
В том, что она караулила, я не сомневалась.
– Тигр.
– Тигр? – переспросила она меня, а я засопела.
Не люблю, когда люди прикидываются дурочками.
– Где мои спутники? – зашла я с другой двери.
– Молодой господин отдыхает под присмотром... – она косо взглянула на меня, – персонала, а второй господин... – она выдержала очень длинную паузу, – почил. Мы проводили его со всеми почестями.
– Сколько я тут лежу?
– Два дня.
Значит, Эрл убег. Что ж, об этом подумаю позже, а сейчас нужно повидаться с Амбруазом и прояснить судьбу портрета, и, чего уж мелочиться, всего Версаля!
Я с подозрением посмотрела на сиделку. Чинный вид, кроткий взгляд. Наверняка что-нибудь замышляет.
– Я так хочу пить, прямо изнемогаю от жажды, – я постаралась вложить в эту фразу столько страсти, сколько Мурзик вкладывает в ожидание еды.
– Сейчас принесу, – повелась сиделка, – Но тебе нельзя вставать. Раз отказалась от терапевтического вмешательства, нужно дать возможность организму восстановиться самому.
Кажется, лекари всего мира одинаковые. Чуть что не по их рецепту, иди и помирай, как хочешь!
Я дождалась, пока она выйдет за серую дверь, и попыталась встать. Разумеется, я не планировала совершить побег прямо сейчас, в полуобморочном состоянии, но хотя бы потренироваться ходить следовало.
Перед глазами все вертелось. Организм съел положенную дозу витаминов, и теперь наотрез отказывался идти на контакт.
Медленно я дошла до столика и вернулась к кровати. Только вид сбоку немножко напугал: кровать возвышалась над полом где-то на пол метра, и деревянное основание меня очень изумило. После серой-серой гаммы, я не ожидала увидеть теплые деревянные оттенки.
Я успела натянуть одеяло, когда вошла сиделка. Он принесла ароматный напиток, по вкусу похожий на годный компот, и сказала невероятную новость:
– Господин Амбруаз хотел бы увидеться с вами. Вы не против?
Я тут рисковала жизнью и опасалась упасть в обморок, а ларчик просто открывался. Наверное, я слишком поспешно кивнула, потому что сиделка что-то заподозрила.
– Если он будет угрожать или применять силу, нажмите на эту кнопочку, – она показала на электронный звоночек у изголовья кровати.
Он ворвался как ураган и чуть не сбил почтенную женщину. Она неодобрительно покачала головой, и сама закрыла за собой дверь.
– Как ты?
Мне показалось, что он осунулся. Глаза лихорадочно горели, и ему самому требовался доктор. Но вспомнив про методы лечения, я не стала говорить об этом.
– Они назначили суд, и теперь только после предварительного слушания станет ясно, когда нас отпустят.
Нас... Он сказал «нас»! – пропело мое больное сердце, и перед глазами затанцевали бабочки.
– Смотрю, ты еще под наркозом, – заметил мужчина, и я с громким треском слетела с небес на землю.
– Что?
– Тебе сделали операцию, потому что в тебя попала инфицированная кровь.
Я непонимающе посмотрела, и он сжалился:
– Когда от твоей ноги отодрали лапу, выяснилось, что он прорвал насквозь ткань, и в ране началось заражение.
– И?
– Пришлось слегка перелить кровь. У нас не было твоей группы, поэтому обошлись местной. Так что ты наполовину аватарка.
– Ты издеваешься? – первым моим желанием было стукнуть его подушкой, но силы уже оставили меня, а подушку надо было еще вытащить, – Как можно было решать такие вещи, не спросив моего согласия?!
– Вообще-то оно не требуется, – Амбруаз сел на место сиделки, – Как действующий аватар Солнечной галактики, имею право принимать такие решения самостоятельно.
– Ну, ты...– возмутилась я, но потом все-таки спросила: – Аватар – это как в мультике?
– Нет, – рассмеялся он, – Аватары – это наша нация, подвид, если хочешь. Мы – метаморфы, и если на должности нужно, можем менять внешний облик соответственно населяющему планеты виду.
– То есть это не твой настоящий облик?
Он отрицательно качнул головой.
Озадачилась. То есть то, что я вижу в реальности, на самом деле таковым не является?!
– Мне бы хватило и Эрла, – все-таки сказала я, – Вас двоих для меня слишком много. Хочу домой, к маме.
– Как поправишься, можно устроить, – вдруг согласился он.
– Знаю я ваше лечение! – фыркнула я, – Оболванить и бросить.
– Давай по-другому, – его ладонь появилась над моим лбом, – Я передам тебе немного своей энергии, и мы посмотрим, как твое тело примет это.
Я согласилась. Пусть лечит наложением рук – это мне показалось надежнее, чем гипноз. Но все время «прогревания» – именно так я ощущала процесс передачи энергии – меня терзали смутные подозрения: раса аватаров, управляет целыми галактиками... и использует дедовский метод лечения?
– Какой ты на самом деле? – зачем-то спросила я.
Сама удивилась вырвавшемуся вопросу, но, наверное, так ладонь на меня подействовала: смотреть на нее долгое время скучно.
– Тебе не понравится, – был ответ.
Ну, надо же, какие дипломатичные! Говорим только то, что может понравиться.
– Я серьезно, – уже тише добавил он.
Не стала развивать эту тему, интуитивно почувствовав отторжение. Удивительно, насколько часто у меня появляются внутренние ощущения! Они формируются как принятие, отторжение, тревога, предвкушение. Но чаще, конечно, чувства негативные.
Теперь я понимаю выражение: «интуиция подсказала».
– Как Жак?
– Придется возвращать домой и чистить память. Сломался.
Я была готова услышать, что он ранен и лежит в реанимации, что он идет на поправку, и к нему можно только завтра, но такого!... Нет, такого поворота я не ожидала.
На глазах навернулись слезы. И даже теплая энергия, усиленно текущая в лоб, не смогла меня остановить. Бедный мальчик! Почему на его долю выпало столько несчастий?!
– Его брат пал смертью храбрых. Очень достойная смерть. Я сделал для него всё, что мог.
– Это как?
– Не могу тебе рассказать. Просто знай, с ним сейчас все хорошо. Он – счастлив.
– Амбруаз, какой ты милый! Спасибо!
Маг смутился и отодвинул ладонь.
– На сегодня достаточно, а то ты еще приставать начнешь.
– А можно? – поддела его я, но парень, к моему удивлению, отнесся к этому серьезно.
– Нет. У меня есть невеста. И после моего освобождения... В общем, вскоре будет свадьба.
– Я за вас рада, – почти искренне процедила я и откинулась на подушки, – Мне так хорошо сейчас, можешь оставить одну? Надеюсь, мне приснятся хорошие сны...
Неожиданно он наклонился и поцеловал в лоб. А потом исчез, даже не потрудившись выйти за дверь. Я была ошеломлена: зачем, вот зачем он совершил это мимолетное касание, если собирается жениться?
Или я что-то не понимаю в психологии аватаров, и нас, проживающих под их руководством, они воспринимают как детей?
Стало очень обидно. Понимаю, что ловить мне здесь нечего, и объективно мне больше подходит простенький Жак, нежели шикарный всемогущий мужчина, но...
Всегда есть одно но: бес противоречия. Он живет там, где логика забывает протирать пыль – с левой стороны. И часто, в самый неподходящий момент, вылезает наружу с красной тряпочкой.
– Эй! – говорит он, – Давай устроим генеральную уборку: пошлем все нафиг!
Сиделка принесла покушать, и я с удовольствием съела овощное пюре. Все это время она считала своим долгом развлекать меня пустыми разговорами о погоде, последних новинках моды и прочей ерунде.
Едва пюре закончилось, я принялась усиленно зевать и всячески демонстрировать, как хочу спать.
Женщина прониклась, и спустя минут пять, на цыпочках вышла за дверь. План был выполнен.
Я распахнула глаза и принялась обдумывать свое положение.
– Почти ничего не знаю, ничего не умею. Друзей у меня нет: Амбруаз легко может стать врагом, если будущий свекор скажет. А Эрл опять слинял.
– Вообще-то у меня есть обязательства, – раздался знакомый голос над ухом, и я подпрыгнула.
Серый железный мужчина, не отрываясь, смотрел в лицо. Он сидел у изголовья на табуретке сиделки, вот только готова поклясться, что еще минуту назад его здесь не было.
А ведь я говорила вслух! Боже, какой позор...
Мне захотелось провалиться сквозь подушку и одеяло, но научить этому фокусу меня никто не удосужился, поэтому я просто покраснела. А Эрл, серо-железный и все такой же прекрасный медленно наклонился вперед.
– Я давно хотел попробовать одну вещь, – вдруг сказал он, – Не двигайся.
Легко говорить, когда это – твои слова. Но в моем случае, мне захотелось убежать и спрятаться. Опять чертова интуиция сигнализировала красным пламенем.
И вот я в полуобморочном состоянии наблюдаю, как железный человек склоняется к моим губам.
– Поцелуй, – бьет в висках набатом.
– Что, правда? – вторая мысль.
– Меня целует сам ЭРЛ! – третья мыслишка принялась плясать безумный танец.
– И что, он все равно ничего не чувствует, – сказал еще один голос.
– Зато я -то чувствую, – поддержал его хор.
– Ух, как холодно... но приятно. Ой, он губу захватывает...
Чувствуя, что еще чуть-чуть и сойду с ума, рукой уперлась ему в грудь.
– Зачем тебе это? – выдохнула в губы, – Ты же не чувствуешь...
Он отодвинулся и поморщился. Прямо как один мой знакомый тигр.
– Обязательно упрекать меня в этом? – насмешливо спросил неорган, – Всегда было интересно, каково это...
– Только не говори, что это был твой первый поцелуй.
– Тогда промолчу, – он оттолкнулся от кровати и встал, – Спящей красавицы из тебя не получится, значит, придумаем другое. Странно все получилось...
В его тоне, спокойном и безразличном, я услышала опасность. Эрл боится. Да! Эрл до чертиков боится чего-то.
Я приподнялась на локте и попыталась осознать этот факт: крутой Эрл, король неорганов, способный управлять неживой материей, а значит, умеющий делать оружие изо всего, боится?
– Так и есть, – печально ответил он, и тут же в комнате стало очень темно.
Глава 12.
Глава 12.
Резкая вспышка, и полуденный свет опять возвратился в комнату. В середине стояла светловолосая девушка, и после обилия брюнетов в радиусе ста километров, этот факт оказался примечательным. На руках у нее лежал ребенок.
Она осматривалась, но Эрл благополучно исчез.
– Где он? – требовательно топнула ногой она, – Куда он делся?
– Кто? – осторожно спросила я.
– Король неорганов. Он должен быть здесь. Я загадала...
Ребенок проснулся, услышав голоса, и заплакал. Девушка принялась качать и нежно улюлюкать. Ее личико разгладилось и теперь для нее больше никого не существовало, кроме ребенка.
Я поразилась этому контрасту.
– Зачем ты сюда пришла? – пошатываясь, я села в кровати.
– Подожди, – нежно прошептала девушка и, пританцовавая, прошлась по комнате.
Ее нежно-голубое платье облегало стройную фигуру, а волосы спускались до талии. Вся фигурка представляла собой отличный образчик материнства, и я залюбовалась.
