Текст книги "Полуночное венчание"

Автор книги: Виктория Лисовская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

– Что же это вы, Олег Юрьевич, не дарили своей невесте дорогих подарков и ювелирных украшений? – Еремин бросил на Олега неодобрительный уничтожающий взгляд.

– Она не любила украшения! – тут же довольно поспешно отозвался Олег.

– Какая же красивая женщина не любит украшений? – хмыкнул себе под нос следователь.

Мне стало смешно – потому и не любила, что особенно их и не дарили. А выклянчивать, вымогать у Олега что-либо я не собиралась. Более того, это он постоянно занимал у меня деньги на жизненно важные для него вещи – элитный парфюм «Ив Сен Лоран» и галстуки «Гермес». Конечно, смазливую мордашку нужно было красиво и дорого одевать, а вот работать Олег Юрьевич не привык и не любил.

Эх, где же мои глаза были раньше? Почему я не замечала подобное и терпела мерзавца так долго? Наверное, виной всему пресловутый материнский инстинкт и гипертрофированная жалость, и типичная женская мечта – свить уютное гнездышко и завести прелестных деток.

– Вот в этой шкатулке она хранила свои драгоценности. Вот, кажется, все на месте – нет только сережек с рубинами и крестика, но, скорее всего, эти вещи до сих пор на Алисе, – тут Юля наконец вспомнила, где я сейчас нахожусь, и пустила скупую крокодилью слезу.

– Хорошо, у Алисы были дома крупные суммы денег? Или, может, важные документы? Акции?

– Ой, да какие акции. Почти все деньги хранились у нее на зарплатной карте, – хмуро уточнил Олег.

Конечно, кому, как не ему, знать, где у меня хранятся деньги и сколько их.

Конечно, странно, воры, если это были воры, перевернули вверх дном мою спальню, но не тронули шкатулки с ювелиркой, не бог весть какой дорогой, но все-таки – золотые сережки с рубинами, золотые кольца, но все это стоит денег, все это заработано честным путем. Почему они не взяли украшения – шкатулка лежала открытой почти на самом виду? Если им не нужны деньги и украшения, тогда к чему такой разгром в комнате?

Есть о чем подумать.

– Юля, а покажите, где у Алисы были визитки?

– Ой, а визитница у Алисы в сумке была. Сейчас принесу.

Зинина сходила за моей сумочкой, оставленной в прихожей, принесла ее Еремину.

Тот задумчиво перевернул страницы, но, видно, не нашел ничего стоящего. Визиток у меня, как у любого журналиста, было очень много. Рабочие контакты, карты магазинов и салонов красоты, знакомые, некоторые визитки лежали даже по две-три штучки в одном кармашке.

Еремин еще раз пролистал кляссер и сказал:

– Хорошо, спасибо вам. Юля и Олег, больше не буду вас задерживать.

Вместе с Ереминым гуськом мои гости осмотрели маленькую кухню. Следователь даже зачем-то заглянул в холодильник.

Я как радушная хозяйка, правда, без чая и конфет, незримой тенью плелась позади. Юля, по доброте душевной, забыв прежние обиды, наполнила Лешкину миску сухим кошачьим кормом. Лешка благоразумно на всякий случай не показывался ей на глаза. Он, видать, помнил про угрозы – сдать его на шаурму. В квартире было много укромных местечек, где мой пушистый друг чувствовал себя в полной безопасности. Юля пообещала забрать кота после похорон, и мои незваные гости ушли.

Я осталась висеть бесплотным духом в темной гостиной и всерьез задумалась, не нужно ли переквалифицироваться в привидение типовой химкинской многоэтажки.

Но через несколько минут в замке входной двери послышался резкий звук поворачиваемого ключа…

Глава 11. Что делать и нужно ли что-то делать?

В квартире Алисы я ничего стоящего не нашел. Ясно, что смерть девушки наступила не здесь. Конечно, не здесь – о чем это я, смерть наступила в больнице, но здесь, в ее квартире, ей ничего не угрожало. По крайней мере, я думал об этом до тех пор, пока не заглянул в спальню Вороновой.

Там явно что-то искали, и причем искали дилетанты – профессиональные воры-домушники не устроили бы такой демонстративный бардак. Что-то искали, но вот нашли ли, вот в чем вопрос.

Квартира Алисы мне очень понравилась – стильная и уютная, хотя и не очень большая. Но почему-то в ней я постоянно чувствовал чье-то незримое присутствие. Я никогда не был склонен к мистике, но в какой-то момент я явственно почувствовал, как меня оттолкнули и чуть ли не силой вырвали из рук альбом со старыми фотографиями.

Не в этих ли фотографиях и дело?

Милый симпатичный парень влюбленными глазами смотрит на Алису, она же просто светится от счастья. Очень красивая пара! Была.

Как рассказала Юлия Зинина, они расстались несколько лет назад, Алиса очень сложно переживала этот разрыв, даже хотела покончить жизнь самоубийством.

Жаль, что они расстались. Даже по фото было видно, какой благородный и мужественный вид у Дениса, он подходил Вороновой намного больше, чем этот пижон Звягин.

Но можно ли верить Зининой?

Лучшая подруга такой грязью поливала покойную, что мне даже стало жаль Алису, и как хорошо, что она не слышит всех этих гнусных сплетен.

Оказывается, жаль Алису было не только мне – рыжий красавец Алексей, или просто Лешка, сидел, слушал всю эту ахинею из уст Юльки и в какой-то момент, не выдержав, набросился на ее новые колготки.

Ну как тут не поверить в разумность братьев наших меньших?

Похоже на то, что кот решил отстоять честь своей бывшей хозяйки. Какой молодец!

Если Зинина его не возьмет, я был бы счастлив забрать рыжего к себе. Вот только не представляю, как к его появлению отнесется огромный Ланселот.

Хотя о чем это я?

Погибли три молодые и красивые девушки, а я тут рассуждаю о разумности котов?

Надо собраться и подумать, а для начала я хотел бы съездить и поговорить с лечащим врачом Вороновой и с родными погибшей Федоркиной и Большаковой. Как же и чем они связаны? Только причиной смерти и формой одежды?

Неужели маньяк выходит на охоту каждый месяц и отлавливает в городе Москве и Подмосковье симпатичных одиноких девушек в темных платьях и на высоких каблуках?

А почему собственно убийство? И Ольга, и Алиса, и Светлана – все умерли от кровоизлияния в мозг и связанной с этим остановки сердца.

Однако в наше время существует масса медицинских препаратов, доступных в любой аптеке, способных сбить или повысить сердечный ритм. Нужно уточнить у экспертов – не было ли на теле девушек следов от инъекций, или может быть в желудке что-то интересное обнаружилось.

Вместе с Юлей и Олегом мы вышли из подъезда.

На улице вовсю светило не по-осеннему яркое солнышко, в соседней песочнице ковырялись два сосредоточенных малыша, лопатками обрабатывая очередной куличик, весело щебетали птички – эх, жизнь прекрасна, а какой-то придурок убивает необъяснимым способом молодых и красивых девушек.

Мое настроение сразу же испортилось. Я не успокоюсь, пока не разберусь в происшедшем и не упеку маньяка за решетку, где ему и подобным самое место. Хотя иногда я всерьез жалею, что у нас в стране введен мораторий на смертную казнь. Проработав в органах уже более пяти лет, я повидал в своей жизни столько жестокости, безразличия, кровожадности, казалось бы, внешне обычных и простых людей, что в голове не укладывается, какие демоны живут в каждом из нас.

Сейчас в Москве и области убивают не только ради заоблачных благ – завещания, квартиры-машины, а иногда ради ста рублей и дешевой помады могут убить девушку, дети-наркоманы травят родителей из-за дозы героина, старушка «божий одуванчик» способна проломить голову соседу, который слишком громко делал ремонт за стенкой, и тому подобное. Я мог бы припомнить еще больше ужасов и мерзостей в своей «собачьей» работе. Сейчас для следователей не важны таланты сыщика, не часто востребованы дедуктивные способности и поразительная работа серых клеточек. «Бытовуха», разборки алкоголиков – вот над чем по большей части приходится работать.

Когда я читала классические детективы, меня всегда поражали загадочные происшествия, таинственные преступления, принцип запертой комнаты, когда только один из присутствующих в загородном доме и есть настоящий убийца, и именно от талантов сыщика зависит, будет ли он найден и каким образом. Игры ума и таланта, а не бумажная работа и составление многочисленных протоколов – вот почему я пошел работать в органы.

Я уныло вздохнул.

Мой удручающий вид был замечен пижоном Звягиным. В белоснежном пиджаке, мужском шелковом платке на шее, с надменным выражением холеного лица, он казался сейчас и здесь ненужным элементом мозаики и никак не вписывался в осенний химкинский дворик.

– Что вздыхаете, капитан? Версий никаких нет? – надменно затянувшись сигаретой, поинтересовался Олег.

– Нет, версий достаточно, – довольно сердито ответил я.

– А что, реально Алиса умерла не своей смертью? Ее кто-то убил? Вот только не надо заливать мне о «тайне следствия» и прочей ерунде.

– Боюсь показаться не оригинальным, но действительно это «тайна следствия», я проверяю все версии.

– Ну-ну, проверяйте.

– Иван Андреевич, если мы вам уже не нужны, мы можем идти? – вклинилась в разговор Юля.

– Да, если у меня возникнут вопросы, я вам позвоню. До свидания, – буркнул я и зашагал к автобусной остановке.

Мне нужно было заехать в больницу, где еще сегодня утром умерла Воронова.

Сладкая парочка Олег и Юлька остались возле подъезда. Звягин напряженно курил, Юлька бегала вокруг него и о чем-то расспрашивала.

Я бы сейчас многое отдал, чтобы узнать, о чем идет их разговор.

* * *

Маршрутка приехала достаточно быстро и, протолкавшись в общественном транспорте около получаса, я наконец-то оказалась в той самой больнице.

Вожделенная красная корочка следователя открыла мне доступ в святая святых – кабинет известного в области врача Семеновского Альберта Михайловича.

Проницательные карие глаза поразительно выделялись на небольшом тщедушном лице доктора. Лысинка в окружении седых волос выглядела одновременно мило и забавно.

В Интернете было великое множество хвалебных од и панегириков Альберту Михайловичу. Писали, что он международный светило, гений медицины, которому подвластно многое.

Интересно, почему это химкинский гений тогда не спас Алису Воронову?

– Добрый день, Альберт Михайлович, – прокашлявшись, начал разговор я.

– Извините, но у меня сегодня очень мало времени. Через полчаса мне нужно готовиться к операции, – виновато развел руками Семеновский, – итак, чем я могу вам помочь? Я вас слушаю.

– Сегодня у вас в отделении во время операции скончалась молодая женщина, Воронова Алиса Владимировна. Я хотел бы узнать подробности ее смерти.

– Да-да, прискорбно, очень прискорбно, – Альберт Михайлович нервно заерзал на огромном кожаном кресле, занимавшем чуть не половину его рабочего кабинета. – Понимаете, у каждого даже именитого и маститого врача, а тем более хирурга, есть свое небольшое кладбище пациентов. Мы не менеджеры и не главбухи, где ошибки на работе не столь плачевны. Но в данном случае я сам проводил операцию, бригада анестезиологов была очень сплоченная и давно со мной работает. Здесь не было никакой врачебной ошибки. Девушка поступила к нам в практически безнадежном состоянии. Ей еще очень повезло, что она не умерла гораздо раньше. Человек, в принципе, был очень сильный и физически, и эмоционально – мы надеялись, что операция пройдет успешно. Но увы! Мне очень жаль. Но вины нашей операционной бригады здесь нет.

– А от чего конкретно умерла Воронова?

– Как ни банально это звучит, но от остановки сердца. «Мотор» не выдержал, как говорят в нашей медицинской среде. Я сегодня как раз оформлял документы на нее. Звонок на «Скорую» поступил в 7.30 утра, звонил сосед Алисы некий Семен Пименов, он как раз утром выгуливал собаку и увидел: во дворе дома по адресу город Химки, улица Юбилейная на скамейке возле детской площадки лежит девушка без сознания. На момент приезда «Скорой» она была еще жива, пульс был слабый нитевидный. Алиса была в глубокой коме. Пониженное давление, СОА в норме, ее сразу же отправили к нам в операционную. Но, несмотря на все наши действия, в 8.45 я зафиксировал смерть пациентки.

– Чем могла быть вызвана остановка сердца?

– Ну тут много может быть факторов. Первичный осмотр и анализы Вороновой показали, что в крови не обнаружено наркотических или инородных веществ, даже никотина не было в легких – девушка не курила. На мой взгляд, сильный стресс послужил причиной смерти, а вот чем был вызван стресс, тут, извините, я не знаю.

– А при осмотре не было выявлено следов инъекций каких-нибудь препаратов? Вы не заметили ничего странного или криминального?

– Нет, абсолютно. Девушка чистенькая. Не кололась, не принимала, – добавил Альберт Михайлович. – Да в ее положении это было и опасно.

– В ее положении? В каком это положении? – удивился Еремин.

– А вы что, не знали? Алиса была беременна. Правда, срок небольшой – всего несколько недель. Возможно, что о своей беременности она и не знала.

– Да? Неужели? Что ж, спасибо большое. Не буду больше вас задерживать. Если что-либо вспомните, сразу же позвоните мне. Вот моя визитка, – встал со стула и раскланялся следователь.

Голубые глаза врача еще раз сверкнули из-за оправы модных затемненных очков.

– Альберт Михайлович, а вы, случайно, не знаете, когда ее забирала «Скорая», при Алисе был телефонный аппарат?

– При Алисе точно была черная кожаная сумочка, я уже делал опись вещей. Вот, кстати, этот документ: косметичка с тенями бледно-голубого цвета, яркая помада, пачка бумажных платочков, связка с ключами, зеркальце. И все. Сумочка небольшая. Больше там ничего не было. Наши медики не стали бы портить свою репутацию кражей мобильника. Телефона не было. Если только во дворе, когда Алиса лежала на скамейке, его не забрали.

– Хорошо, я проверю. Спасибо вам огромное.

– До свидания. Мне действительно очень жаль эту девочку.

– Мне тоже.

Выйдя из кабинета врача, я молча последовал в кафетерий при больнице.

Заказав симпатичной белокурой официантке крепкий черный кофе, я сел и принялся размышлять обо всей этой странной истории.

Оказывается, Алиса была беременна. Это раз.

Срок – пару недель. С Олегом она рассталась несколько месяцев назад. Он не мог быть отцом ее ребенка. Это два.

Подруга Юлия бы знала, если бы у Алисы появился новый поклонник или любовник. Воронова бы ей обязательно об этом рассказала. Раз Юлии об этом было неизвестно, значит, Алиса специально ей ничего не рассказывала – хотела сохранить свою любовную связь в тайне от лучшей подруги? Зачем? Либо любовник был известен и женат, в таком случае огласка точно не нужна. Либо Юлия хорошо знала Мистера Икс и никогда бы не одобрила выбора Алисы. Возможно, что Алиса позволила себе легкий необременительный роман, ничего серьезного, не оценивала своего кавалера как будущего спутника жизни и после нескольких постельных свиданий забыла о его существовании. Она, вероятно, и сама не предполагала, что внутри ее уже живет и существует ребенок, бьется маленькое сердечко.

Здесь было о чем подумать, теперь предстояло искать нового любовника Вороновой.

Ниточек было более чем достаточно, и беременность Алисы – чем не мотив избавиться от пассии, чтобы та не шантажировала предмет страсти ребенком, и обыск в ее квартире. Но все это упиралось в один железобетонный аргумент – в ее смерти не было ничего криминального, девушке стало плохо с сердцем, потеряла сознание, умерла в больнице.

Вот и все.

Все очень просто, если бы не две точно такие же смерти красивых девушек в черном платье и обуви на шпильке. Что, неужели всем им становится плохо с сердцем, периодичностью раз в месяц? Может, перепад давления или магнитные бури, а то, что девушки одинаково были одеты, – банальное совпадение?

Не верю я в подобные совпадения, и правильно делаю. Но как связаны между собой 21 августа, 19 сентября и 18 октября?

Я задумчиво смотрел в окно и силился разобраться в хитростях этих трех дат, если я сейчас определю последовательность этих дат, то я смогу узнать, когда следует опасаться следующей жертве нашего маньяка.

Серия не закончилась. Нужно выявить закономерность этих смертей. Между 21 августа и 19 сентября прошло 29 дней, между 19 сентября и 18 октября – 28 дней. Данных о смерти девушки во второй половине июля я не нашел, хотя, если несчастье случилось дома, никто бы и не заподозрил криминал.

Так когда же нам ждать «следующую ласточку»? Через 29 дней? Через 28? Может теперь будет 27?

16 ноября? 17? 18? Может, 19? Всю неделю ходить по улицам Москвы и оберегать девушек в черном.

Я смотрел в окно и задумчиво пил кофе.

В голове билась мысль, которая все никак не могла до конца сформироваться, – тут все должно быть гораздо проще.

Я допил чашечку кофе и взглянул на дно чашки.

Да, дожил, остается только погадать на кофейной гуще.

Ради прикола, все равно никаких больше умных мыслей в голове не наблюдалось, я вспомнил, как на даче в Подрезково к моей достаточно молодой тетушке Антонине часто забегала в гости круглощекая и обаятельная хохотушка Дуняша и как они принимались теплыми майскими вечерами гадать на будущее и на любовь на картах Таро. Тетя Тоня была не замужем, и гадание на супруга в деревенской глуши было для нее любимой забавой. Ей на тот период было лет двадцать восемь. Веселая и жизнерадостная, она выглядела намного младше, и именно ее заботам мои родители поручали свое непослушное чадо. Для меня, маленького Ванюши, она казалось очень взрослой и солидной дамой. Меня сажали за деревянный стол на веранде, покрытый старой клеенкой. У меня была своя особая миссия – в некоторых гаданиях карту из колоды Таро должна была вытягивать именно мужская рука. Не имело никакого значения, что рука эта принадлежала Ванюшке Еремину, шести лет от роду. А иногда, попив «кофею», как, смеясь, называла сей дивный напиток Дуняша, девчонки принимались расшифровывать будущее, рассматривая расположение кофейных пятнышек на внутренней стороне чашки. Через пару лет Тоня встретила своего Колю, вышла замуж за коллегу по работе – сейчас они хорошо и уютно перебрались жить в солнечную Болгарию.

Так вот, перебирая детские воспоминания, я точно так же перевернул чашку донышком кверху, положил ее на блюдце и по часовой стрелке повернул чашку три раза.

Вот уж не думал, что когда-либо буду заниматься подобными глупостями.

Мне, материалисту до мозга костей, подобное времяпрепровождение было абсолютно не знакомо.

Я поднял чашку и успел заметить, что весь не выпитый мною кофе стек на нижнее блюдце и оставил на нем четкий и явный кофейно-коричневый след, напоминающий небольшой полумесяц.

Тут в моем мозгу что-то щелкнуло, и вся картинка стала на свое место.

Вот после этого и не верь в мистику.

Ведь все так просто!

Я лихорадочно принялся нажимать кнопки на своем телефоне. Хорошо, что в кафе есть вай-фай, и, чтобы зайти в Интернет, мне потребуется всего несколько минут.

Мне нужно было обязательно проверить свою догадку. Но я на сто процентов был уверен, что все так и есть.

Глава 12. Я все чаще замечаю, что меня как будто кто-то подменил…

Я замерла в темной прихожей, прислушиваясь к поворачиваемому в замке ключу.

Что это я?

Все равно меня никто не сможет увидеть или запомнить, а тот, кто может меня видеть, включая Кузьминичну и прочие призрачные субстанции, вот уж точно не будет заглядывать на огонек через входную дверь.

Я, конечно, понятия не имела, как и каким образом заглядывают на огонек гости из потустороннего мира. С Кузьминичной этот вопрос я обсудить не успела, а потом и времени на это не было.

А может быть, это те самые воры-домушники, которые разгромили мою спальню?

В прошлый раз они не завершили свой преступный замысел, и вот снова явились. Ну что ж… встретим!

Дверь распахнулась, и послышался злобный женский шепот:

– Ты что, козел, не мог мне все нормально в машине рассказать? На фиг нужно было меня снова тащить в эту квартиру?

– Не ори, дура! Не хватало еще, чтобы соседи нас услышали!

Дверь тихонько распахнулась, и в нее стремительно влетела моя экс-лучшая подружка Юлька. Влетела она потому так стремительно, что ускорение ей поддал мой экс-жених Олег. Он практически втолкнул Юльку в мою прихожую и злобно на нее зашипел:

– Ты что, полная идиотка? Ты зачем орешь на всю лестничную клетку? Вообще сбрендила?

– Не ори на меня, придурок. Я, между прочим, о твоей пятой точке забочусь, кретин.

И тут Юлька разразилась такой пятиступенчатой отборной бранью, что ей вполне мог позавидовать видавший виды шофер-дальнобойщик.

Я раскрыла рот от удивления, и было чему поражаться: я даже и не предполагала, что милая и интеллигентная москвичка Зинина с высшим гуманитарным образованием знакома с самим существованием подобных слов, а употреблять их – это было абсолютно не в ее стиле.

Сегодня поистине день чудных открытий.

– Ты заткнешься сегодня или нет? – это уже подал голос мой бывший.

– Тоже мне командир нашелся, – уже тише продолжала бубнить Юлька, скидывая черные кожаные сапоги и надевая на ноги мои любимые розовые тапочки. – Мне заткнуться, дорогой? Ты уверен, что я хорошо расслышала? – уже другим, ласковым голосом продолжила она. – Или, может быть, мне позвонить нашему новому знакомому Ивану Андреевичу, пригласить его сюда и кое-что интересное ему рассказать и показать? – подмигнула она Олегу.

Тот изменился в лице.

– Ну так что, мне заткнуться и сходить в полицию? Так, мой дорогой?

– Нет, Юленька, нет, ты что, котеночек, я пошутил. Это все нервы, – ворча, пробубнил Олег и, не разуваясь, прошагал в гостиную. – Если ты полицию позовешь, тебе самой придется многое объяснять им.

– Ну почему? Почему она умерла именно сейчас? Объясни мне. Почему мы два года готовились, и все накрылось из-за банального несчастного случая? – заунывно стеная, заныла Юлька.

– Несчастного случая, говоришь. Не верю я в подобные случаи. Нет, здесь что-то другое. У Алисы абсолютно не было никаких проблем со здоровьем. Мне ты можешь поверить.

– Хм, тебе? Конечно, я тебе верю! Кому, как не тебе, знать о состоянии здоровья всего ее тела? Ты же его частенько осматривал! – почти выплевывала Олегу в лицо злые слова Юля.

– Что за чушь ты несешь, котенок! Ты же знаешь, мне нужна только ты одна! Ты же знаешь, ради чего все это было придумано. Ты же знаешь, как я тебя люблю и как мне было сложно с этой занудой Алисой. Нужно было всего чуть-чуть подождать, я ей уже помолвочное кольцо купил, собирался предложение делать. Ты же знаешь, ты же все это прекрасно знаешь! Зачем ты меня мучаешь, котенок? – Олег присел возле дивана и положил свою голову на колени Юли.

Она рассеянно гладила его волосы рукой и слушала. Я тоже все это внимательно слушала.

– Котенок, солнышко, ты же знаешь, все было уже на мази. Через пару месяцев мы бы с Алисой скромненько расписались, а потом во время медового месяца – где-нибудь в Египте или Турции – с российской туристкой Алисой Вороновой случился бы небольшой несчастный случай. И я один стал бы наследником!! Нет, не совсем один, конечно, котенок, мы с тобой потом обязательно поженились бы, поделили бы деньги и жили припеваючи. – Олег бросил заискивающий взгляд на Юлю.

Я стояла посреди комнаты и абсолютно ничего не понимала. Какое наследство? Денег у меня было кот наплакал, одни долги по ипотеке, из драгоценностей – копеечные сережки и колечки. Я совсем не понимала, о чем это говорит мой бывший.

– Ты полный идиот! Я тебе уже говорила два месяца назад, что из-за твоей дурости, из-за твоих шашней с соседкой, ты подставил под удар всю операцию! – заверещала на высокой ноте Юлька.

– Но, котенок, все было совсем не так! Я же тебе объяснял, Наташка зашла на секундочку… ммм… за солью. Да, точно, за солью. А Алиса все не так поняла!

– Я тебе сейчас дам «за солью»!! Знаю я твою «соль». Мне Лиса рассказывала во всех красках, как вы на кухне эту самую «соль» по баночках расфасовывали…

Я уже вовсю развеселилась, вспомнив ту картину. Оказывается, «рога» наставлял Олег не только мне одной.

– Но, котеночек, я не виноват – это она сама. Я не виноват, что все бабы… ммм… пардон муа, все женщины вешаются на меня. Моя внешность – мой крест! Но я только тебя люблю! Одну тебя!

Юлька задумчиво сидела в кресле, скрестив свои длинные красивые ноги.

– Про свою любовь потом расскажешь. Нам сейчас нужно с тобой подумать, как мы будем выпутываться из этой ситуации.

– Из какой ситуации, моя родная?

– Из такой ситуации, родной! – прикрикнула на Звягина Юлька. – Ты мыслишь только тем, что у тебя в штанах! Нам необходимо в Алисиных бумагах уничтожить всю информацию о Джордже.

– О ком??

– Своей тупостью ты меня просто пугаешь!! О Джордже Стравински!! Ты что забыл, ради чего я два года пасла эту гусыню? Как только представлю, что тогда, несколько лет назад, Алиса сама бы увидела то письмо!

Юлька вскочила с кресла и принялась нервно мерить мою гостиную шагами.

– Подумать только! Как в дешевой мелодраме! Умирающий миллионер из Америки перед смертью решил оставить все свое состояние бедной журналистке из Москвы! Если бы мне кто-нибудь рассказал такую историю, я бы просто расхохоталась в глаза наглецу, но надо было такому случиться, что чокнутый олигарх оставил состояние нашей красавице Алисе! УУУУ!! Ненавижу ее! Как же я ее ненавижу! Сколько она мне крови попила своей идеальностью – умница, красавица, с красным дипломом, а тут еще и баснословное богатство свалилось на нее!

– Нет, ну что ты, котенок, богатство-то свалилось, но воспользоваться им наша ненаглядная подружка сможет только на небесах! – глупо захихикал в кресле Олег.

– Нет, ты точно кретин, с кем же я связалась? Ты понимаешь, что теперь из-за смерти наследницы мы тоже не сможем получить все деньги. Я два года обрабатывала Джорджа – писала ему от лица Алисы проникновенные письма по Интернету, два раза звонила в Штаты, представляясь ее именем. И этот американский папаша даже не заметил подвоха, – грубо захихикала Юлька. – Но я не могла, никак не могла поехать по паспорту Алисы в Штаты к нему в гости, так бы обман сразу же раскрылся. Потому, узнав, что несколько месяцев назад Стравински скончался, я не сомневалась, кому он оставит все свои деньги. И что же? Сначала ты, придурок, рассорился с Алисой, потом она дала дуба в самый неподходящий момент, а теперь еще тут постоянно крутятся полицейские. Нам сегодня повезло, что Еремин всего лишь внешне выборочно осмотрел Алисину квартиру. Во время обыска обязательно проверили бы все – всю ее переписку, почту, и дотошных полицейских очень бы заинтересовали постоянные письма и звонки в Америку.

– Но, зая, ты же писала Джорджу из своей квартиры? Что они могут у Алисы найти?

– Нет, ну ты что же, вообще ничего не понимаешь? Электронные письма Джорджу я писала из дома, но они ведь сюда – те простые бумажные письма – приходили, на Алисин адрес. А теперь вуаля, обрати внимание, – жестом фокусника Юлька открыла верхний ящик моего стола.

Там действительно лежало несколько писем.

Тут я начала все понимать.

Несколько лет назад Юлька прибежала ко мне с тортиком, такая счастливая, рассказала, что по Интернету в Штатах познакомилась с обворожительным мужчиной. Одно только НО – он в солидных годах и очень консервативен. Его бывшую жену звали Алиса, и он имеет ностальгические романтические порывы к этому имени. Потому якобы моя любвеобильная подруга назвалась моим именем. Так вот ее избранник терпеть не может Интернет и желал бы переписываться по-старинке, проверенным дедовским способом – посылать любовные послания по самой обычной почте. В наш современный электронный век ему якобы невероятно нравится сам момент написания писем от руки, собственноручная доставка их на почту и томительное ожидание послания от девушки.

Юлька просто порхала от счастья, я поверила во всю эту чушь. Это сейчас, паря под потолком, я понимаю, что все это полный бред, а тогда, порадовавшись за подругу и решив, что мало ли заскоков бывает у мужчин, я благополучно забыла об этой истории. Письма регулярно шли, причем на мое имя, но у меня и в мыслях не было прочитать чужую переписку. Это низко и подло, считала я. Что мне, сложно, что ли, передавать раз в месяц корреспонденцию Юльке?

Я громко вздохнула.

Юлька, стоявшая возле окна, вдруг вздрогнула и зябко поежилась, навострив уши.

– Олег, ты слышал это?

– Что слышал?

– Ну, какой-то странный звук. Такой, не знаю, как объяснить. Что-то мне не по себе стало. – Юлька настороженно принялась оглядываться.

– Да это, наверное, ее придурошный кот на кухне бесится, – выдвинул предположение Олег.

– Нет, не кот. Что-то сейчас тут не так в этой квартире, я что-то чувствую…

– Ой, перестань. Что тут может быть не то? Мы письма забираем и сваливаем, или что-то еще?

– Нет, подожди, тут вот последнее, я его не читала, хотя уже несколько месяцев назад Алиса передала мне письмо от нотариуса, где тот сообщил, что Джордж скончался. Эта дура еще меня спрашивала, неужели я завела нового поклонника из-за границы, имя стояло другое на конверте. Так, посмотрим, что же сейчас пишут наши иностранцы.

Я стояла и ругала себя на все корки. Я прекрасно помню последний конверт из города Нью-Йорка, на нем еще стоял штемпель адвокатской конторы. Но мне из США точно никто не мог писать, потому я, даже не распечатав письмо, сразу же отдала его Юльке. Она мне тогда наплела сказочку, что будто бы ее американский поклонник развелся и прислал официальный запрос из адвокатской конторы, что он теперь свободен от брачных уз и готов строить свою жизнь с Зининой.

Какая же, однако, погибла в Зининой гениальная, нет, даже гениальнейшая актриса. С каким чувством, с какой экспрессией плакала она здесь, буквально на этом же диване, рассказывая, что боится ехать за границу к незнакомому мужику, что тот вполне может оказаться маньяком, и Юлька буквально умоляла меня поехать вместе с ней на смотрины.

Я тогда, несколько месяцев назад, отдала ей свой загранпаспорт и документы, якобы для оформления визы и приглашения.

Ой, а что же она хотела сделать и сделала ли что-то с моими документами?

Юлька нервно ходила из угла в угол комнаты, бубня себе под нос:

– Письма я забрала, в своем ноутбуке всю информацию стерла. Хорошо, что я подсуетилась и забрала Алисин загранпаспорт. Тогда можно было попытаться под ее паспортом выехать в Штаты, загримироваться, изменить прическу. А теперь что делать, что же делать? В наследование можно будет вступить только через полгода, а тогда уж точно во всех документах будет отмечено, что Воронова Алиса Владимировна благополучно скончалась в возрасте двадцати восьми лет. Что же делать?

– Дорогая, а если ты знала, что письма лежат в верхнем ящике стола, то зачем ты всю Алискину спальню переворошила, что там искала? – подал голос Олег.

– Что?? Но я ее спальню не переворачивала, я думала, это ты сделал! – изумилась Юля.

– Нет, я не делал!

– И я не делала!

– Тогда кто же?!

Вопрос завис в воздухе, ни мои бывшие приятели, ни тем более я не знали, кто же так усиленно покопался в моих вещах.