Текст книги "Забытые в Раю (СИ)"

Автор книги: Виктория Лейтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

Корабль отчалил на закате. Багряно-золотые лучи падали на хижину, теперь уже опустевшую навеки – никогда больше им не сидеть за столом, не спать на вечно скрипящей кровати и не укреплять крышу к сезону дождей.

Берег отдалялся, Н. и Наяра становились всё меньше и меньше, пока наконец окончательно не скрылись из вида. Последней исчезла с горизонта, поросшая зеленью гора, та самая, которую Шарлотта увидела на четвертый день их скитаний.

Остров отпустил их.

Шарлотта ещё некоторое время постояла на палубе, глотая слёзы. Росс обнимал её за плечи и понимающе молчал. Он по-прежнему был рядом, он всё ещё прижимал её к себе, но она знала – это уже не её Росс Полдарк. Тот Полдарк остался на острове вместе с прежней Шарлоттой: они будут охотиться на павлинов и собирать фрукты, заниматься любовью под звёздами и отмечать праздник Еманжи с туземцами, а по осени укреплять крышу, чтобы в сезон дождей не просыпаться от холодного душа, рухнувшего с потолка. Эти Росс и Шарлотта будут жить долго и счастливо до самой старости и умрут в один день.

– Капитан приглашает нас на ужин.

– С удовольствием, – улыбнулась она, испытывая отвращения от собственного наигранного голоса.

Они возвращаются в большой мир, здесь так принято – и ни одна уважающая себя женщина не станет плакать на глазах у мужчины. “Ну, же! Останови! Догони меня!”, с отчаянием думала она, уходя с палубы. “Сделай что-нибудь, скажи, чёрт тебя подери!” Но ничего не произошло.

Ей приготовили ванну с эфирными маслами, а Демельза отдала одно из лучших своих платьев.

– Мне очень нравится зелёный цвет, – призналась она. – Тебе он тоже пойдёт.

Светлокожая и рыжеволосая, Демельза была невероятно хороша собой. Чистое ухоженное лицо, прекрасные черты и хрупкое телосложение – тот счастливый случай, когда внешняя и внутренняя красота соответствуют друг другу.

– Я думаю, он любит тебя, – не церемонясь, заявила Демельза. – Вернее, даже не так – я уверена, что он любит тебя.

Шарлотта лишь грустно улыбнулась.

За ужином она несколько ожила. К своему собственному удивлению обнаружила, что ещё не до конца растеряла светские манеры, вот только корсет сдавливал грудь, а голова так и клонилась вниз под тяжестью прически.

– Как только причалим в Лондоне, я непременно отправлю ваше письмо в Кент, – заверил Карн, – а пока оно идёт, поживёте в нашем поместье за городом, – мужчина улыбнулся, – моя Деми о вас позаботится.

– Благодарю, – Шарлотта тепло улыбнулась в ответ, – вы очень добры, мистер Карн.

– Мистер Полдарк тоже может погостить у нас, – хитро подмигнула Демельза.

– Не думаю, что это будет уместно, – ответил Росс, допивая остатки вина в бокале, – но всё равно спасибо.

Так непривычно было видеть его в отглаженной рубашке и новеньком камзоле, подаренном Карном. “Я вёз его в подарок старшему сыну, но, думаю, он простит меня”, заявил мужчина, вручая Россу комплект одежды.

– Вы простите меня, если я вас покину? – Шарлотта вдруг почувствовала себя смертельно уставшей.

Извинившись перед собравшимися, она покинула обеденную каюту.

…После года на тростниковом матрасе, постель показалась ей райским облаком. Пахнущие лавандой простыни, гладкое, ласкающее кожу одеяло и мягкая подушка. Раздевшись, она по привычке забралась в кровать в чём мать родила, но опомнившись, надела сорочку. Как ей вообще удавалось заснуть в этом дурацком наряде, больше смахивающий на саван для покойника? Им-то всё равно – лежат себе, не шевелятся. Подол путался в ногах, рукава задирались, кружева натирали шею и грудь… Выругавшись себе под нос, Шарлотта всё-таки избавилась от сорочки и, заперев дверь, без зазрения совести рухнула в постель обнажённой.

…Открыв глаза, она не сразу поняла, где находится. Вместо привычных тростниковых стен, через которые бьет в глаза солнце, глухие панели из тёмного дерева и два небольших круглых окна.

Осознание пришло через несколько секунд. Чёрт возьми, они действительно сделали это. Нет больше ни острова, ни хижины. И никогда не будет. Она возвращается домой. Эта мысль всё ещё казалась ей невероятной и какой-то… печальной. Нет, нет Шарлотта была рада, что наконец увидит отца и мать, на воссоединение с которыми уже потеряла надежду, но почему тогда так противно ломит в груди?

В дверь робко постучали. Накинув сорочку, Шарлотта открыла. На пороге стояла молодая девушка, компаньонка Демельзы.

– Доброе утро, мисс Экклстон. Мисс Карн прислала меня помочь вам одеться и привести себя в порядок, – сообщила она.

– Проходи, – Шарлотта впустила её внутрь.

День она провела в обществе Демельзы. После завтрака они гуляли по палубе, прячась от солнца под изящными кружевными зонтиками; после обеда ненадолго разошлись по каютам, а затем пили чай на всё той же палубе. Мисс Карн обладала достаточной деликатностью, чтобы не спрашивать о природе её отношений с Россом, но Шарлотта даже не сомневалась – Демельза всё понимала.

– Я вас оставлю, – сказала она, увидев направляющегося к ним Полдарка.

Девушка ушла, и на палубе они остались вдвоём. Совсем как в первый вечер их знакомства.

– Капитан говорит, что при удачном раскладе, через три недели причалим в Лондоне. – Шарлотта сказала первое, что пришло ей в голову. Молчание было невыносимо.

Несколько секунд Росс, хмурясь, глядел куда-то вдаль и, наконец, развернувшись, выпалил на одном дыхании:

– Выходи за меня замуж.

Шарлотта даже не удивилась.

– То, что было между нами на острове, не накладывает на тебя никаких обязательств.

– Это не… Шарлотта, послушай… Я прямо сейчас договорюсь со священником, и завтра утром он нас обвенчает. Или если ты хочешь настоящую свадьбу, то когда окажемся в Лондоне, то сразу поедем к твоим родителям, и всё будет хорошо. – Он посмотрел ей в глаза. – Всё будет так, как ты хочешь.

В этом был весь он. Росс Полдарк. Бросаться в омут, очертя голову, не думая о последствиях и не прислушиваясь даже к собственному разуму. О, да она верила, что он способен любить. Год, месяц, неделю, час. И в этот час он действительно любит: искренне, самоотверженно, безумно. Но час проходит, а она не хотела становиться его обузой на всю оставшуюся жизнь. Брак “по нужде” – не лучшая идея.

– В Корнуолле тебя ждёт Элизабет, – грустно сказала она. – Быть может, для вас ещё не всё потеряно.

Она собралась уходить, но Росс схватил её за руку.

– А для нас, Шарлотта? Для нас всё потеряно?

– Я не могу принять твоё предложение, Росс, – тихо сказала она. – Прости.

Они больше не поднимали эту тему. В назначенный срок причалили к английскому берегу, встретившему их хмурым небом и проливным дождём. Спускаясь по трапу, она чувствовала головокружение и тревогу – так непривычно было находиться в толпе и окружённой калейдоскопом звуков, запахов и голосов. Всё было слишком резким и слишком громким. Лондон почти не изменился с тех пор, когда она видела его в последний раз.

Едва они ступили на берег, Демельза повела её в почтовое отделение – само письмо Шарлотта написала ещё за неделю до прибытия.

– Вы должны хоть немного погостить у нас, мистер Полдарк, – Демельза не теряла надежды помочь этим двоим. – Через две недели состоится моя свадьба, и я была бы рада видеть вас и мисс Экклстон в числе гостей.

– Благодарю вас, мисс Карн, но я бы хотел как можно скорее вернуться домой. Родня наверняка уже потеряла надежду увидеть меня живым.

Демельза огорчилась, но переубедить его больше не пыталась.

…Они стояли на причале, затерянные в толпе спешащих по своим делам людей. Моросящий дождь обратился ливнем, и платье Шарлотты промокло до нитки.

– Наверное, мы совершили ошибку, – дождь и ветер заглушали его голос, – непоправимую ошибку.

Если бы он сейчас предложил ей уехать с ним в Корнуолл, она, верно, согласилась бы, но этого не произошло. Неужели, вот так и закончится их история? Под дождём, на старом неуютном причале в хмурый непогожий день? Её утешало лишь то, что вода скрывала слёзы.

– Прощай, Росс.

Шарлотте понадобилась вся её выдержка, чтобы ни разу не оглянуться.

***

Через месяц она вернулась домой, в Кент. Матушка рыдала три дня, а после этого ещё целых две недели спала на кушетке в её комнате, словно боялась проснуться и увидеть рядом пустую кровать. Даже отец, всегда сдержанный и немногословный то и дело смахивал слёзы и был сам на себя не похож. Даже противная кузина Мэриан, которая до этого на дух не переносила Шарлотту, теперь почти не отходила от неё, в десятый раз рассказывая, как мучилась угрызениями совести, узнав о случившимся.

Никто так и не заговорил с ней о Россе. Лишь один раз матушка спросила, был ли он с ней достаточно обходителен, на что Шарлотта коротко ответила: “Да, вполне”. Миссис Экклстон, разумеется, догадывалась, о том, что было между ними на острове, но вслух ничего не говорила.

Интуитивно чувствуя состояние дочери, графиня как могла пыталась отвлечь её от тягостных мыслей. Шарлотта снова включилась в светскую жизнь: принимала визиты и посещала приёмы, где неизменно была в центре внимания, всем хотелось выслушать её историю, все жаждали подробностей. И Шарлотта давала их. Богатое воображение и умение красиво говорить играли ей на руку, но правды в её рассказах было процентов десять. Она говорила людям то, что они хотели слышать. Через два месяца окончательно сошёл загар (не без усилий миссис Экклстон, потратившей все свои настои, чтобы вернуть дочери “благородный” цвет кожи) и исчезли следы от укусов насекомых, с которыми Шарлотта тщетно боролась с первого дня пребывания на острове. Последние напоминания о тех днях ушли безвозвратно. Единственное, что до сих пор было с ней – подаренная Россом самодельная заколка из тростника и трёх жемчужин. Шарлотта почти никогда не носила её, боясь сломать – хранила в шкатулке и лишь изредка доставала перед сном. Ей казалось, что она до сих пор пахнет морем. Вдохнув этот едва уловимый запах, она бережно заворачивала её в кусок ткани, чтобы удержать аромат и убирала обратно.

Вопреки ожиданиям, остров ей почти не снился – всего пару-тройку раз. Зато она часто думала о том, что сейчас творится с их домом. Сезон дождей в самом разгаре, и, крыша наверняка снова прохудилась, хоть за день до отъезда Росс и укрепил её. “Пусть продержится подольше”, сказал он с грустной улыбкой, комментируя это в общем-то бессмысленное действо. Бессмысленное для капитана и команды, но не для неё, Шарлотты. И точно так же, совершенно бессмысленно она заправила постель перед отплытием, подвязала полог самодельными лентами и оставила в вазе на столе живые цветы.

Через несколько месяцев от дома, наверняка останутся одни руины: ветер разнесёт крышу и сорвёт занавески, стены размокнут от дождей, и будут постепенно оседать, пока не упадут, а потом их занёсёт песком. От того, во что было вложено столько любви и стараний, не останется ничего.

***

Вначале зимы из Корнуолла пришло письмо: Росс понемногу восстанавливал Нампару, что пришла в запустение после смерти Полдарка-старшего, Элизабет успела выйти замуж за Френсиса, кузена Росса, овдоветь и теперь одна воспитывает сына.

Автором письма была сама Элизабет.

– Он всё ещё любит тебя, – вздохнула Демельза, когда Шарлотта показала ей письмо.

Девушки очень сдружились и время от времени навещали друг друга. В этот раз Деми вместе с мужем приехали в Кент всего за несколько дней до Рождества.

– Будь это так, он бы ответил хотя бы на одно из моих писем, – вздохнула Шарлотта.

Она понимала, что там, на палубе совершила ошибку – быть может, стоило тогда пойти вопреки здравому смыслу, броситься за ним в омут, а там будь что будет. А, может, как раз по этой причине им не суждено быть вместе? Они слишком разные. Росс импульсивен, несдержан, а временами даже безумен. Смогла бы она жить с ним как на вулкане? Там, на острове всё было иначе, но острова больше нет.

– Ты говорила, что хочешь мне кое-что показать, – напомнила Демельза и пригубила шампанского.

Шарлотта открыла верхний ящик комода, достала толстую тетрадь в кожаном переплёте и протянула подруге.

– Ты всё-таки сделала это! – воскликнула Деми, перелистывая страницы. – Ты начала писать книгу!

Шарлотта улыбнулась и пожала плечами:

– Мне, кажется, сейчас самое время. Эта история должна увидеть свет.

– “Забытые в Раю”, – вслух прочитала она. – Хорошее название. Мне нравится. А финал? – Демельза оторвалась от чтения и подняла на неё глаза. – Ты уже решила, чем всё кончится?

– Не знаю, – ответила Шарлотта. – Будет зависеть от того, какой выбор сделает героиня. – Она вздохнула. – Надеюсь, она будет умнее, чем я.

========== Эпилог ==========

“…Все мы делаем выбор. С первого шага и до последнего вздоха перед нами лежат тысячи путей, и каждый ведёт к своему финалу. Как выбрать единственно-правильный из мириады возможных? У нас нет ни компаса, ни карты, а из путеводителей – наши сердца и разум. На них и только на них мы полагаемся, ступая на очередную дорогу. Но даже здесь приходится делать выбор: поверить сердцу или прислушаться к голосу разума? Нам не дано предвидеть будущее, и мы не знаем, куда приведёт нас выбранный путь.

Мой привёл меня сюда.

Не скажу, что он был лёгок, что на нём не было боли и слёз, что я не испытывала страха и не терзалась сомнениями. Всё это прошло через меня, оставило след в душе и воспоминания в сердце. Но было и много хорошего. Я бы сказала так – хорошего было больше. Демельза говорит, что это награда за силу и смелость, а кузен Джим, этот вечно хмыкающий циник, утверждает, что мне просто повезло.

Возможно, я действительно, сильная и смелая, и фортуна ко мне благосклонна. Получается, что оба они правы.

Сейчас, оглядываясь назад, глядя на всё с высоты прожитых лет (о, боги, как пафосно это звучит!), я могу сказать, что не зря потратила жизнь. Нет-нет, умирать я пока не собираюсь, хотя, в таких делах, как известно, лучше не загадывать, но надеюсь, что высшие силы отпустят мне ещё лет двадцать, а то и больше, и тогда я с гордостью смогу назвать себя долгожительницей. А этим, знаете ли, не каждый может похвастаться.

Буду сидеть на крыльце в кресле-качалке, укрывать ноги пледом (ибо здесь частенько гуляет ветер), попивать шампанское и беззлобно ворчать на подросших внуков. У меня их уже пятеро. Двоих мне подарила младшая Скарлетт, а первенец Роланд аж целых три! Как было бы здорово увидеть свадьбу Эмилии! Такое нежное, хрупкое имя и такая яркая внешность. Вера, моя невестка, хотела назвать её Кармен, но в последний момент они с Роландом передумали. Эми настоящая красавица – высокая, статная, с длинными черными волосами и карими глазами. Уже сейчас у неё нет отбоя от кавалеров, а ведь ей всего четырнадцать! На прошлой неделе Роланд, вывозил её в свет на первый приём – Уоррингтоны, устроили бал дебютанток, но я-то знаю, что старый Джордж подыскивал невесту для своего внука. Забавно было наблюдать, как Гай флиртовал с моей Эми, то и дело боязливо поглядывая на Роланда. Зря сердится. Младший Уоррингтон – парень благородный, лишнего не позволит…”

– Джадд! Пруди! Рассчитаю, старые негодяи! – донеслось откуда-то из глубин дома.

Шарлотта улыбнулась, отложила тетрадь и поднялась с излюбленной скамейки. Отхлебнула свежего пива из кружки (знатной даме её возраста, конечно, не пристало баловаться “напитком плебеев”, но кто из занудных кумушек её увидит?) и зашла на террасу.

– Миледи! – Джадд, приложив руку к груди, громко икнул, – мы подлечиться, подлечиться только… Сердечко-то пошаливает, возраст всё-таки…

Так она и думала. Эта сладкая парочка опять добралась до мужниных запасов скотча. И как только здоровья хватает? В прошлом году Джадд перешагнул девяностопятилетний юбилей – это в их-то время! Пруди была младше муженька всего на год, но ничуть не уступала в любви к горячительным напиткам.

Откровенно говоря, боялись они напрасно – Росс никогда не уволит их, разнеси они Нампару хоть до основания. А такое вполне могло случиться, учитывая, что благоверные супруги периодически дрались, невзирая на возраст. Но эта несуразная парочка была неотъемлемой частью дома – в год, когда Росс вернулся в Корнуолл и обнаружил поместье в запустении, именно Джадд и Пруди встретили его в ту ночь. Ну, как встретили? Спали на хозяйской кровати и завизжали, когда Полдарк в гневе окатил их ледяной водой. Не от холода, но от ужаса – ещё бы! Призрак явился! Однако, по большей части именно их усилиями Нампара не ушла с молотка после смерти Полдарка-старшего, иначе быть бы Россу без крыши над головой. Так что, Джадд и Пруди были здесь чем-то вроде талисманов. “Дай Бог и нам с Россом дожить до таких лет”, всякий раз думала она.

– Что б вас, бездельники… – беззлобно проворчал Росс, выходя на террасу.

Сегодня был важный день. Элизабет и Джордж Уорлеганы отмечали очередную годовщину совместной жизни, куда, само собой, пригласили и чету Полдарков. Не сказать, чтобы за эти годы Росс и Джордж стали друзьями, но если Гай и Эмилия когда-нибудь поженятся, этим двум старым упрямцам хочешь – не хочешь, а придётся ужиться.

– Нигде не могу найти свою треуголку, – растерянно проговорил он, – опять куда-то подевалась.

– Она в гостиной, – улыбнулась Шарлотта, поправляя на завязки на его рубашке, – я велела Джоанне начистить её как следует.

Годы, конечно, изменили их, но самое главное осталось прежним. С ней был всё тот же безумный Росс, ради которого она в последний момент сбежала из-под венца и устремилась в Корнуолл, не зная, что ждёт её впереди, и не упрётся ли она в закрытую дверь дома, в котором уже живёт другая женщина.

И это тоже был её выбор. Пожалуй, самый главный и самый отчаянный.

– Ты чего? – спросил он.

– Ничего, – Шарлотта улыбнулась. – Просто задумалась.

– Ах, да! – рассмеялся Росс и постучал себя по лбу, – всё никак не привыкну к мысли, что моя жена – писательница.

– И, между прочим, довольно известная, – подмигнула Шарлотта.

К воротам подъехал экипаж. Последние тридцать лет, с тех самых пор как шахта стала приносить солидный доход, они позволили себе многие из того, что раньше было недоступно.

Сейчас Шарлотта с улыбкой вспоминала времена, когда они по крупицам восстанавливали Нампару, искали деньги и спонсоров, нанимали рабочих, а как-то раз дошло до того, что пришлось распродавать вещи и закладывать дом, чтобы расплатиться с долгами. Но они пережили это.

Неизвестно, сколько времени осталось им на этой земле, но им есть, что оставить после себя, есть, чем гордиться. И это не только деньги, счета и золотые слитки в банках – нет, это нечто большее, гораздо большее, то, что останется, даже тогда, когда их самых уже не будет.

– А знаешь, мне сегодня снился остров, – призналась Шарлотта.

Они ехали вдоль обрыва – пожалуй, слишком быстро и близко к краю, так, как всегда любил Росс. Да и она сама переняла от него эту страсть.

Он удивлённо посмотрел на неё:

– Правда? Не поверишь, но мне тоже. И что же ты видела?

Шарлотта посмотрела в окно на ослепительно-голубое море. Далеко внизу волны с шумом разбивались о белые скалы, разлетаясь тысячами и тысячами пенных брызг.

– Мы сидели на берегу, провожали солнце и допивали последнюю бутылку вина. Ну, ту, что ты прихватил с корабля, помнишь?

– Ежевичное, кажется?.. – Россу показалось, что он снова ощутил на языке этот вкус.

– Оно самое. – Шарлотта положила голову ему на плечо, – мы были молоды, свободны и безумны.

Он поцеловал её в макушку и счастливо прикрыл глаза. Они были теми же Россом и Шарлоттой – и даже время этого не изменит.

fin