Текст книги "Сумеречные дали. Книга 1 (СИ)"

Автор книги: Виктория Летто

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

Глава двадцать седьмая

Время идёт. Идёт вопреки всему. Кому нужны мои страдания. Мама твердит, чтобы я садилась за учебники – скоро вступительные экзамены, а мне ничего в голову не лезет.

Я даже предположить не могла, что будет так больно. Как долго ещё терпеть эту боль?

Снадобье, которое приготовила Устинья перед моим отъездом из Борок, помогает избавиться от «дурной» крови, но не снимает боль, которая буквально истязает душу.

В остальном моя жизнь течёт размеренно и невероятно медленно. Мама говорит, всё потому, что я закрылась в четырёх стенах. Тщетно пытается выпроводить меня на улицу, предлагает погулять с друзьями, а я никого не хочу видеть.

– Встретила сегодня Светочку, и она поделилась со мной последними новостями, -

сказала мама за обедом. Светочка, моя подруга и бывшая сокурсница. – Помнишь, Антошку? Кажется, вы дружили. Так вот, он вернулся в Тамбов.

О, боже, Антон? Он лишил меня девственности, вот и всё, и если бы мама это знала, не стала бы говорить о нём с таким восторгом.

– Помню, конечно, – буркнула я.

– Светлана сказала, что Антон хочет встретиться с тобой, он тоже поступает в Медицинский институт. Вы могли бы готовиться вместе.

– Хотел бы, сам пришёл, и не стал бы передавать привет через Светку, – огрызнулась я.

– Ты стала очень раздражительная, – покачивая головой, сказала мама. – Зачем оставила Влада, если так переживаешь.

– Больше не произноси его имя при мне, – жалостливо попросила я.

– Вчера, когда ты переодевалась ко сну, я случайно увидела у тебя…

– Мама, – остановила я её. – Не надо.

– Хорошо, – кивнула она. И всё-таки не удержалась, спросила. – Он бил тебя?

– Нет, мама, не бил.

Что за глупости, неужели не видно, что это шрам. Тоже мне, медицинский работник. Хирургическая сестра называется.

– Владимир Иванович просил передать тебе это. – Смущённо улыбаясь, мама

передала мне розовый конвертик. – Это наш подарок к твоему дню рождения. Ты не захотела отмечать, но подарок принять обязана. Сам он вернётся только в среду, поэтому я решила не дожидаться его и так задержались с подарком.

– Спасибо, – приняв конверт, поблагодарила я.

– Пойди, пройдись по магазинам, там достаточно денег, чтобы побаловать себя

Она уже не знает, как вытолкать меня на улицу. Что ж, успокою её, выйду ненадолго.

– Хорошо, мама. Сегодня же и потрачу всё, до копеечки, – пообещала я.

– Светочке позвони, вместе погуляете, может, посидите в кафе, – посоветовала мама.

Одной выходить в город мне нельзя – за два месяца проведённые в затворничестве у меня развилась агорафобия. Это же надо так себя истязать. Что я делаю? Он, наверное, обо мне уже и думать забыл, а я убиваюсь, идиотка. Да гори оно всё огнём. С меня хватит, довольно лить слёзы.

К вечеру позвонила Светке.

– Это я, Виктория.

– Думаешь, у тебя изменился голос, – в шутку заметила она. – Неужели решилась выйти из дома?

– Представь себе, – ответила я подруге. – Предки подарили немного денег, не знаю, на что их потратить.

– Я буду у тебя через пятнадцать минут, – пообещала Светлана. – Я придумаю, как мы их потратим.

Идём со Светкой по Набережной. Весна в полном разгаре. Снег уже давно сошёл. Мне нравятся сумерки над рекой. Тихо, свежо и тепло. Светка делится со мной последними новостями, но я не слушаю её, и только киваю изредка, даже не пытаясь скрыть безразличие.

– Ну что? – Светлана остановилась. – Гуляем сегодня?

Я пожала плечами.

– Сейчас я тебя развеселю. Сюрприз, – произнесла Светка и указала рукой в сторону группы парней и девчонок.

Вот чёрт, она собрала всех наших. И что прикажете делать? Что она задумала?

– Мы идём в кафе «Этюд». Ты не пригласила нас на свой день рождения, и мы решили пригласить тебя на твой день рождения. – Ничего себе поворот. Я даже не знаю, какая сумма в конверте. – Не бойся, все при деньгах, – успокоила меня подруга.

– Ладно, – согласилась я. – День рождения в начале месяца был, если помнишь.

– Ничего, – с оптимизмом ответила Светка. – Апрель ещё не закончился.

Хорошо хоть оделась прилично: мама настояла. И денег мама подсунула, как бы ненароком. Она так старается вернуть меня к жизни, что, пожалуй, один вечер я выдержу, чтобы успокоить маму.

К нам подбежали все наши и стали громко кричать кто «С днём рождения», а кто «С возвращением». Приятно.

В другой жизни (до моего отъезда в Средние Борки), мы всей нашей компанией часто приходили сюда. Уютный зал и изумительная кухня. А ещё здесь самые вкусные чебуреки. Но сегодня, я не испытала тех чувств. Теперь мне, кажется, что здесь слишком громко играет музыка, и эти громкие голоса. Одичала я в Борках, привыкла к тишине.

– Хочешь уйти? – взглянув на меня, спросила Светка. – Ты такая бледная. Я могу проводить тебя домой.

– Нет, – испуганно ответила я. – Хочу остаться.

Лучше мне остаться с друзьями – боюсь своих мыслей.

– А вот и Антошка. Помнишь его? – подмигнув, спросила Светка.

– Как же не помнить, помню. Жених прибыл, – иронично, заметила я.

Антон изменился и, должна заметить, в лучшую сторону. Возмужал, окреп. Куда он уезжал? Где скитался? Но ведь всё равно вернулся домой. Правду говорят – где родился, там и сгодился. А меня моя родная земля не приняла, буквально отвергла и чуть не погубила.

– Привет, красавица.

Он в курсе, что мы три года не виделись? Ведёт себя так, как будто только вчера расстались.

– Привет, скиталец, – без особого энтузиазма ответила я.

– Серьёзно, тебя не узнать. Ты расцвела.

Ещё бы не расцвести с таким «садовником», как Влад. Он одним только взглядом мог завести меня, а его поцелуй, даже самый целомудренный разжигал во мне такое желание, что от страсти с ума можно было сойти.

– Стол уже заказан, так что прошу, – пригласила всех Светлана.

Надо же, как они всё устроили. И стол в кафе, и друзья, и Антон. Ладно, попробую расслабиться, хоть и не думаю, что у меня получится. Я ведь понимаю, что Влад мне мешает вернуться к прежней жизни. Но ведь для того, чтобы жить дальше спокойно, достаточно помнить, что он существует, живёт своей жизнью, уединяется в домике на дереве. С кем-нибудь.

Нет, конечно, нет. Влад моногамный и я это знаю. Не думаю, что он так быстро забыл меня – прошло всего два месяца. Ведь это не он отверг меня – это в нём говорил «охотник». Я знаю, что он страдает, как и я. Мы оба мучаемся. Неужели, нам не удастся найти компромисс?

– Ты так и будешь «зависать»? – выдернула меня из мыслей Светка. – Всем весело, кроме тебя.

– Прости, я просто подумала…

– А ты не думай, ты отдыхай, – посоветовала она.

Ко мне подскочил Антон. Он галантно подал руку, приглашая меня на танец. Ох, не знаю, хочу ли идти с ним. Но подруга подтолкнула меня, и мне ничего не оставалось, как согласиться на танец.

Танцуем молча. Не знаю, о чём говорят с «бывшими». То есть, Антон никогда и не был

моим, так, мимолётное увлечение, юношеская влюблённость и «пьяный секс». Я даже и не

помню, как это было.

– Я вспоминал тебя, – нарушил молчание Антон.

Так я и поверила. Дежурная фраза не более того.

– А я нет, – ответила я и удивилась собственной бесцеремонности.

Конечно, Антон опешил от моего ответа. Он растерялся, но быстро собрался и вернул прежнюю беспечность.

– Я наслышан о твоём романе. Ты его «на дне» отыскала?

«На дне», значит, в глухомани, по-нашему. Я это помню, мы так говорили раньше, но теперь я так не считаю.

– В Средних Борках, я там родилась, – едва сдерживая гнев, ответила я. Не понимаю, что меня злит больше, то, что он плохо отозвался о моём родном городке, или то, как он сжимает ладонями мой зад. Откуда столько злости во мне? Изнутри я пылаю, а пуки так и чешутся, хочу врезать этому парню, чтобы он теперь заткнулся.

– Неужели, он бросил тебя?

Лучше бы он не касался этой темы. Не знаю, что на меня нашло и не помню, как всё случилось. Мой гнев вырвался наружу, и я набросилась на Антона, словно зверь. К нам подскочила Светка, но было уже поздно, Антон корчился на полу, а я обратила внимание его руку, неестественно вывернутую в сторону.

– Ты с ума сошла? Ты сломала Антону руку, – выругалась Светка. – Блин, повеселились. «Скорую» вызывайте, чего уставились, – орёт Светка на зевак, собравшихся вокруг Антона.

Я выскочила из зала в небольшой холл, а оттуда на улицу. Без куртки, без сумочки. Плевать. Бегу по Набережной. Чёрт возьми, я монстр и мне не место среди нормальных людей. Как стыдно. Стыдно и в душе образовалась пустота. Устинья предупреждала меня, чтобы я не торопилась выходить к людям, а я вот не послушала ведьму, поддалась на мамины уговоры. Если бы только могла повернуть время вспять.

– Не торопись, принцесса, подожди.

Стёпка? Что он делает в Тамбове?

– Думаешь, я пропустил бы твой «хук» слева и этот неподражаемый хруст сломанной кости. Видела бы ты обезумевшие глаза парня, когда он понял, что с ним без усилий справилась хрупкая девушка.

Не знаю почему, но я рассмеялась. Стою и хохочу, как ненормальная. Такое ощущение, что перепалка в кафе вернула меня к жизни. Я чувствую, как силы наполняют моё тело, как уверенно забилось моё сердце, как кровь, буквально, вскипела в моих жилах. Неужели, для того, чтобы снять стресс, мне достаточно было сломать кому-то руку?

– Не замёрзла? – спросил Степан.

– Нет, ни сколечко, – ответила я.

Моя душа так истосковалась по эмоциям, – неважно каким эмоциям, главное, что я вернулась к жизни.

– Возьми, а то люди подумают, что ты сумасшедшая.

Стёпка отдал мне куртку и мою сумочку. Он был в кафе? Почему я его не видела там?

– Когда ты взял мои вещи?

– Номерок у меня в сумочке лежал. Это было легко сделать, – подмигнул мне Стёпка. – Я провожу тебя, – предложил он.

– Ты не ответил мне, что ты тут делаешь?

– Живу, – посмеиваясь, ответил он.

– Живёшь? В Тамбове? А как же нелюбовь к суете? – вспомнила я его слова.

– Я здесь ненадолго, – объяснил Стёпка.

– А Ольга? Она с тобой?

– Ольга осталась в Сибири.

– Понятно. Значит, не прижились вы в Сибири?

– У Шумиловых тут квартира, наверное, ты в курсе. В центре Тамбова, на улице Горького, в новом доме. Они позволили мне пожить там, пока не разберусь с делами.

– Торгуешь сибирским лесом? – догадалась я.

– Вроде того, – уклончиво ответил Степан.

Интересно, как он нашёл меня? Как оказался в кафе в то время, когда туда пришла я. Всё это странно. Я рада встретить друга, но какую цель он преследует. Его объяснения похожи на правду, но я перестала верить людям, разочаровалась.

– Ты следил за мной? – спросила я.

– Вовсе нет, – запротестовал Стёпка. – Мне нравится лопать чебуреки в «Этюде», а тут ты и эта странная компания. А потом ты разозлилась и…

– Не напоминай, – прикрыв лицо рукой, попросила я. – Это ужасно.

Хотя, вспомнив, как захрустели кости, я поняла, что мне нравится этот звук. Бред.

– А с этим, с Вадом, ты завязала? – осторожно спросил Степан. – Мне рассказывали, что произошёл инцидент, будто на тебя напал волк, что живёт в заповеднике, и ты уехала, не желая больше подвергать себя опасности.

Хорошая версия. Шумиловы, как всегда, на высоте. Значит, я сбежала, так они выставили мой отъезд.

– Так я провожу тебя? – снова спросил Степан.

– Пожалуй, я соглашусь. Уже недалеко. А Влад, что тебе сказал? Ты виделся с ним?

– Влад уехал. У него какие-то дела в столице, я его не видел. Теперь он уже вернулся. На следующей неделе я вернусь в Борки, может, ему что передать?

– Нет, ничего не надо, – ответила я. – Пусть всё остаётся так, как есть.

– Ну, как хочешь, – почему-то недовольно произнёс Степан.

Поверить не могу, что Степан хочет помирить меня с Владом. Зачем ему это? Сам же отговаривал и вот, решил посодействовать к примирению. Что-то тут не так.

– Бабушку приедешь навестить? – спросил он.

Да что такое, Степан старается вытащить меня в Борки. Что он задумал? Тоже мне, друг называется. Теперь Шумиловы хорошие? Не он ли крыл их семью самыми жуткими словами.

– Вот мой дом, – сказала я, остановившись у моего подъезда. – Дом не такой классный, как у Шумиловых, но мне нравится.

– Значит, тут ты росла.

– Нет, конечно, эту квартиру дали Владимиру Ивановичу, когда он обзавёлся семьёй. А мы с мамой жили в крохотной квартирке, на улице Московской, рядом с клиникой.

– Увидимся ещё? – спросил Степан.

– Звони, если что, – ответила я. – Номер телефона я не поменяла.

Степан ушёл. А я ещё долго стояла у подъезда. Не могла никак успокоиться из-за инцидента в «Этюде», а тут ещё эта встреча со Степаном. Что-то со мной не так. Озноб пробивает и ещё этот жар, как будто у меня поднялась температура. Воспоминания нахлынули с яростной силой.

Прошлое не оставляет меня. И не оставит, я думаю, пока я не поставлю на нём жирную точку.

Глава двадцать восьмая

На Автовокзале пусто, хоть всего десять часов вечера. Конечно, об автобусе не может быть и речи – иду к стоянке такси.

– Девушка, опять в Средние Борки собрались? На ночь глядя?

Знакомый таксист. Он уже подвозил меня от Автовокзала, когда я приезжала к маме на день рождения. И вот снова он – какая удача. Денег у меня нет, конвертик у меня забрала Светка, когда мы шли в кафе. Придётся обратиться к Владу с просьбой, оплатить дорогу.

– Я вам заплачу по приезду, – пообещала я. – Сейчас у меня нет денег.

– Ладно. Ты не обманешь, а если что, потом отдашь.

Набираю номер Влада. С замирание сердца жду, когда услышу его голос. Два месяца разделяют нас, это не так много, но в нашем случае, это целая жизнь.

– Что случилось, Виктория?

Он не удалил мой номер из списка? Ничего себе.

– Я еду в Борки. В такси. Денег у меня нет, – коротко объяснила я.

– Хорошо, – ответил он. – Я буду ждать тебя в Центре, у супермаркета.

Всё. Я спокойна. Он оплатит дорогу и уж точно не оставит меня ночью одну, замерзать на улице.

– Говорят, в Борках расплодились волки, это правда? – поинтересовался водитель. – Друг рассказывал, что зимой охотники даже выходили в лес на отстрел.

– Было дело, – вздохнув, ответила я.

– Умный зверь, волк. Умный и гордый, – высказал своё мнение водитель. Плохо когда ему, он к людям идёт, помощи ждёт, а люди с ружьями на них. Эх, нехорошо это.

– Да, нехорошо – согласилась я. – Только волки в Борках особенные, не очень-то жалуют людей. И гордости у них ни на грош.

– Чем вам так волки насолили? Знаете легенду о волках местных? – Я ответила, что не знаю и водитель решил рассказать мне её. – Во времена нашествия монголо-татар, наряду с жителями с врагами сражались и волки. Люди в благодарность, считали волка священным животным и прекратили на него охоту. С тех пор расплодились они в наших краях. Только не волки это были, а оборотни. Вот и думай, какой зверь оборотень, а какой волк неразумный.

– Интересная версия, – задумчиво произнесла я.

– И поверьте, в ней больше правды, чем вымысла. Вы всё ездите туда-сюда, а выводы не делаете, – заметил мужчина.

– Точно, – кивнула я. – А вы случайно приезжаете на мой вызов или целенаправленно? – поинтересовалась я.

– Со мной надёжнее, – посмеиваясь, ответил он. – У меня дочь вашего возраста.

– Ну, тогда спасибо за заботу – ответила я и улыбнулась. Есть на свете добрые и ответственные люди. Этот водитель заприметил меня ещё в первый мой приезд в Тамбов и теперь всячески старается помочь, чтобы я не влипла в историю. Остаток пути ехали молча, каждый думал о своём. Наконец, мы подъехали к супермаркету. Влад вышел из своей машины, подошёл к такси и в окошко сунул водителю деньги. Я выбралась из машины и поспешила за Владом, который уже направился к своему автомобилю.

– Здесь слишком много, – открыв дверь, испуганно крикнул шофёр.

– Денег много не бывает, – ответила я ему. – Свидимся ещё.

Ну, конечно, Шумиловы не считают деньги.

– Зачем ты дал ему столько денег? – спросила я, поравнявшись с Владом. – Это не скромно.

– Я заплатил ему достаточно. Это моя благодарность за то, что довёз тебя целой и невредимой. Но это ничего не меняет, – добавил он.

Влад неприступен, непреклонен – он чеканит каждое слово, как будто мечом из камня искры высекает. Непростую «амбразуру» мне придётся брать. Непросто совладать с «охотником». Почему просто не прикончит меня?

– Я приехала проститься, – не уступая ему в жёсткости, сказала я.

– Не слишком поздно? – зло, прищурившись, поинтересовался он. Как же я люблю, когда он вот так смотрит. Только теперь взгляд не тёплый, как это было раньше, а холодный и презрительный. – Тебя не было ровно два месяца в этих краях, так что привело тебя сюда снова. Кто надоумил вернуться в Борки?

Не уверена, но, кажется, я поняла, кто вернул меня в Борки.

– Ваш родственник, Степан. Я встретила его в Тамбове. Ты его подослал ко мне? Слишком отчаянно он добивался от меня «привет» для тебя.

Нападение лучшая защита, мне это известно не понаслышке. Если бы только Полина не замешкалась, я была бы цела, и у нас с Владом не возникло бы этих проблем, а теперь мы оказались по разные стороны баррикад – он охотник, а я без пяти минут оборотень.

– Степан? – удивился Влад. – Он в Тамбове?

– Да. Он остановился в вашей тамбовской квартире.

– Садись в машину, – приказал Влад и открыл передо мной дверцу.

– Я не поеду с тобой, – отступив назад, запротестовала я.

– Ольга правильно заметила, что вы два сапога пара.

– Ольга? Она вернулась? – спросила я.

– Да, у них не сложилось со Стёпкой, и она вернулась в Борки.

А Степан сказал, что супруга его осталась в Сибири. Соврал? Но, зачем? И вообще, что он делает в Тамбове? Теперь уже я не уверена, что Шумиловы в курсе, что он живёт в их квартире. Но мне всё равно, пусть сами разбираются, а я тут не при чём. Неприятно только, что друг мне соврал.

– А со Степаном я разберусь – пообещал Влад. – Не представляю, как он оказался в нашей квартире в Тамбове. – Влад тяжело вздохнул и посмотрел на меня потеплевшим взглядом. – Значит, не поедешь со мной, – спросил он.

– Зачем? Я ведь больше не интересую тебя.

– Что будешь делать? – сглотнув образовавшийся ком в горле, спросил Влад.

– Вернусь в больницу, буду жить у бабушки. Пока поживу. Появились новые обстоятельства, которые не позволяют мне вернуться домой.

– Можешь, остановиться в квартире на Молодёжной. Я не стану тебя беспокоить, – пообещал Влад. – Ключи ведь у тебя есть?

– Остались, – ответила я. – Но я не стану пользоваться Шумиловской благотворительностью.

– Ты ведь понимаешь, что теперь должна держаться от меня подальше, – не выдержал Влад.

– Не представляю, почему, – с наивной улыбкой сказала я.

– По воле судьбы, мы оказались по разные стороны баррикад. Прости.

Влад уехал. Я ещё долго стояла на Центральной площади одна. Страшно мне не было, это чувство больше мне неведомо, мне было больно. Почему случилось так, как случилось? Чем я прогневала небеса? Как теперь жить, я понятия не имела. Побрела по дороге в сторону леса. Остановилась лишь у дома Шумиловых. Обошла дом и осторожно потянула входную дверь на себя – на заднем дворе, дверь всегда остаётся открытой, но об этом никто не знает, кроме меня. Дверь оставляли открытой для Полины и Глеба. Я помню всё. Я вошла в дом и осторожно поднялась на второй этаж по винтовой лестнице.

Влад спит. У него спокойное умиротворённое лицо. Я могу любоваться им дни и ночи напролёт. С рассветом я исчезну из его жизни. Не знаю, смогу ли когда-нибудь ещё прикоснуться к нему, поэтому осторожно провожу пальчиками по его плечу, по щеке и прикасаюсь к шелковистым волосам. Я с трудом удерживаюсь, чтобы не разбудить его. Как жаль, что всё изменилось. И мы изменились.

Осторожно покидаю комнату любимого. У меня холодеет кровь, так больно уходить. Надеюсь, мы расстаёмся ненадолго, иначе я умру.

Теперь я должна выяснить, что задумал Степан. Он солгал мне, и я хочу выяснить, зачем? Степан явно нервничал, но я не придала этому значения, а надо было. Меня не оставляет мысль, что мой друг, как-то связан с происшествием, которое случилось со мной в зимнем лесу. Я разберусь со всем этим, чего бы мне это не стоило.