Текст книги "Сумеречные дали. Книга 1 (СИ)"

Автор книги: Виктория Летто

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

Сумеречные дали. Книга первая

Часть первая

Виктория

– Осторожней, так можно и в историю угодить.

Чёрт возьми, какая же я неуклюжая, под ноги не смотрю, поэтому часто спотыкаюсь. Спасибо молодому человеку, который вовремя предложил мне руку помощи, иначе я свалилась бы прямо в лужу.

– Извините, – промямлила я и взглянула на своего спасителя. Молодой человек, лет около тридцати, высокий, ухоженный, хоть и одет без изысков – джинсы, майка, толстовка нараспашку. Наверное, всё дело в дороговизне вещей, которые на нём, к слову, сидят великолепно.

– Передо мной не за что извиняться, – пожав плечами, ответил он. – Просто смотрите под ноги.

Ладно, теперь буду осторожней. Но, как обидно, что он просто ушёл. Говорят, что судьба неспроста сталкивает людей в банальных ситуациях, чтобы им было легче найти друг друга. Но, видимо, я не его судьба. А вот он заставил забиться моё сердце. Даже голова закружилась. Какой-то он особенный, что ли.

Ах, что попусту травить себя, если знаю наверняка, что случайная судьбоносная встреча – это не обо мне. Никогда я не пользовалась успехом у парней раньше, а теперь, когда мои подруги уже давно обзавелись семьями в отличие от меня надеяться не на что.

Я вздохнула, взглянула вслед своему спасителю, от которого уже и след остыл, и снова продолжила путь.

Я иду домой, чтобы сообщить маме о своём решении, уехать в небольшой городок Средние Борки, что расположен в северной части Тамбовской губернии. Диплом фельдшера в кармане, значит, имею право распоряжаться своей жизнью на своё усмотрение. Мамина опека угнетает, если честно. Раз я не замужем, значит, можно обращаться со мной как с подростком? Нет, я больше не желаю отчитываться за каждый свой шаг, хватит.

Предварительно я подала заявку в Боркскую больницу и получила ответ – приглашение на работу. Этот городок мне знаком, я родилась в Средних Борках. Когда мне исполнилось десять лет, родители мои решили расстаться, и мама увезла меня в Тамбов. Мы с ней стали жить в Областном центре в небольшой квартирке, которую маме предоставили по месту работы: она устроилась в клинику, старшей медицинской сестрой. Мама работала, что называется, без сна и без отдыха, чтобы хоть как-то прокормить нас. Отец помогал, но его помощи едва хватало, чтобы платить по счетам. В то время он работал шофёром и его зарплата оставляла желать лучшего. Это теперь он механик в автомастерской и, как говорит моя бабушка, живёт, и нужды не знает. Но и нам с мамой грех жаловаться на жизнь. Когда мама снова вышла замуж, наша жизнь изменилась к лучшему. Владимир Иванович, мой отчим, хоть человек серьёзный и строгий, но ко мне относился по-отцовски, да и маме с ним было хорошо, я видела это. На первых порах я переживала, ведь я ни с кем не хотела делить свою маму, но смирилась, потому что понимала, что ей надоело мыкаться одной, перебиваясь от аванса до зарплаты, но потом поняла, что ничего не потеряла, а даже обрела с появлением в нашем доме хозяина.

А в Средних Борках остались мой отец и моя бабушка Анфиса, почему бы мне не пожить у них, для разнообразия. Но в большей степени меня привлекает свобода, наконец-то, я обрету самостоятельность. Жить у отца не очень хорошая идея, поэтому, я договорилась с бабушкой Анфисой, чтобы она приютила меня. Конечно, бабушка с радостью согласилась принять меня. Она обижается на мою маму, за то, что та предала её сына, а меня бабуля любит, как и прежде, я знаю.

Значит, еду. Мама устроила скандал, но Владимир Иванович быстро успокоил её. Он тоже не одобряет моё решение, но препятствовать мне запретил.

Не знаю, сколько продержусь, год, или и того меньше, но день настал и я покинула родные пенаты.

Глава первая

Средние Борки это небольшое селение, расположившееся в устье реки Серп, что протекает на севере Тамбовской губернии. Бескрайние леса, широкие луга, волки, да сказательное наследие предков – вот, пожалуй, и все достопримечательности Борок. Но неприметный уголок, в недавнем прошлом, оставил свой «кровавый» след в истории. В Борках в середине прошлого века открыли ферму и стали разводить волков. Ферму построили в лесу, подальше от глаз людских: волк животное благородное и гордое, и хоть немало бед приносит зверь лесной, местные относятся к этим хищникам с уважением.

Ферма работала исправно. Из шкур шили тёплую обувь и полушубки. Говорят, теплее меха не найти и для северных регионов волчьи трофеи были спасением. Жители Борок пытались защитить зверя, но попытки были пресечены властями. Но со временем, всё же нашлись добрые люди, которым удалось убедить власти закрыть «живодёрню». Уцелевших волков выпустили на волю. Местные говорят, что звери не ушли в дальний лес, что мол, остались и теперь бродят по округам. А народ придумал байку, будто волки теперь мстят людям, но от их укусов человек не погибает, а принимает облик зверя. Это, конечно, байки, но чужаки опасаются и в городок без надобности не суются, оттого местные варятся в собственном соку и на большее в этой жизни не претендуют. Вот, пожалуй, и всё, что я могу сказать о моём родовом гнезде, куда вернула меня судьба, по доброй воле и без принуждения.

Восемнадцатого сентября я приехала в Борки. Бабушка, как и было, обещано, выделила мне светлую просторную комнату с ремонтом, новой мебелью и окнами на улицу. Дом у бабушки крепкий и добротный. Его построил мой дед с прицелом на века. Так и есть. Отец немного подправил фасад, обновил крышу и теперь дом снова выглядит, как новый.

– Отец твой мебель купил и ремонту сделал, чтобы тебе уютней жилось, – сказала бабуля и вышла из комнаты, позволив мне спокойно распаковать вещи.

Комната уютна светлая, тёмные портьеры, от назойливых солнечных лучей и новая мебель, что немаловажно: не выношу запах старины, потому никогда не хожу в музеи. Вполне достойно, чтобы чувствовать себя, как дома. Мне приятно, что меня ждали.

За обедом бабушка предупредила, что вечером придёт мой отец, и что я должна буду проявить уважение к нему. Ну, она могла и не предупреждать – я соскучилась и с нетерпением жду встречи с папой. В последний раз мы виделись года два назад, когда он приезжал в Тамбов. Мы встретились на нейтральной полосе, в кафе и просидели там часа три за разговорами. Он так и живёт один. Это даже странно, неужели до сих пор любит мою маму?

– Стёпка интересовался, когда ты приедешь. Ждёт, не дождётся никак. Может, приглядишься к нему? Годков-то тебе уже почитай, больше двадцати пяти, стало быть, в девках засиделась. А Степан видный парень и деньги у него водятся.

– Бабуля, я приехала не мужа искать, а себя. Хочу понять, кто я в этой жизни. А Стёпка мой друг и ничего серьёзного между нами быть не может. А ты, я вижу, уже всем сообщила, что я еду?

– Никому ничего не сказывала, честное слово. Стёпка заходил кран починить, так я ему намекнула, что ты вроде как решила вернуться в родной городок.

Ох, бабушка, я ведь ненадолго приехала: не знаю, выдержу год или раньше сбегу. Дома

мне казалось, что я поступаю верно, но теперь, когда воочию увидела этот богом забытый уголок, чувствую, что погорячилась.

А Стёпку я помню – долговязый паренёк со светлыми кудрями. В последний раз мы с ним виделись лет десять назад. Я приезжала к бабушке погостить на летних каникулах. Мама с отчимом уезжали по делам, а меня определили к бабушке в Борки. Степан пытался ухаживать за мной, но я чётко ему дала понять, что кроме дружбы ничего больше ему предложить не могу.

– Стёпка мне, как брат, – озвучила я свои мысли.

– Ну, брат, не брат, а парень он хороший. Автослесарем работает. И деньги у него водятся.

– Бабуль, у тебя свет клином сошёлся на деньгах, – пожурила я бабушку. – Есть и другие причины жить в этом мире.

– Говорить можно всё, а на деле, без денег никуда. Вот сама посуди, захочешь куда поехать, или какой другой интерес появится, а денег нет. Что будешь делать?

– Бабушка, давай о чём-нибудь другом поговорим, а то, я только приехала, а ты меня уже со двора гонишь.

– Да не гоню я тебя, – забеспокоилась бабушка. – Это я так переживаю. Нет, детка, я то рада, что ты приехала. Давление меня замучило совсем и печень «шалит». Телефон есть, но пока врач приедет, я уж сама себе помогу. А теперь у меня в доме своя собственная «неотложка».

– Конечно, бабушка, помогу.

– В мать, значит, пошла, – покачав головой, сказала бабушка. – Эта профессия, от Бога. Только бы характер её не переняла, ох, и взбалмошная она, всё у неё «круть-верть». – Я строго взглянула на бабулю. При мне ничего плохого про маму слышать не хочу. – Да ты ешь, а то остынет, – пододвигая ко мне тарелки, захлопотала бабушка. Ну, вот и хорошо. Я маму в обиду никому не дам.

– Ешь, детка, ешь – стала приговаривать бабушка. – А то вон, какая, худющая, одни глаза на лице остались. А в детстве-то щекастенькая была.

Бабуля расстаралась – щи сварила, пирожков с ливером испекла, котлетки приготовила с картошечкой. В детстве я любила бабушкины котлетки – они такие маленькие, аккуратненькие и очень вкусные.

На радость бабушке я съела столько еды, сколько ещё никогда в жизни не ела. Соскучилась по бабушкиным «вкусняшкам».

– Я тут с посудой разберусь, а ты пойди, отдохни, – сказала бабушка, когда я положила вилку и откинулась на спинку стула. – На работу-то когда выходишь?

– В понедельник. У меня три дня есть осмотреться, обвыкнуться. Давай-ка, я сама с посудой разберусь, а ты пойди, отдохни, – предложила я. Кажется, я съела слишком много еды и теперь мне надо двигаться, чтобы сжечь лишние калории. – Ты готовила, а я убираю – это справедливо.

– Помощница моя. Как справишься, так приходи ко мне в комнату, расскажу тебе новости последние, по житьё-бытие наше.

Кухня у бабушки тоже обновилась. Шкафчики пахнут новизной. Хочется верить, что бабушка с отцом ради меня старались, дом в порядок привели, мебель подкупили.

А папа так и живёт в нашем доме, который когда-то выстроил для меня и мамы.

Дом по-прежнему крепкий и добротный: похоже, над ним не властно время.

Когда-то на том месте стояла хижина. Отец выкупил землю и построил терем. Местные ходили любоваться, такой дом вышел чудесный. Папа много работал, чтобы накопить достаточную сумму денег, если мне не изменяет память, то, он даже уезжал куда-то на заработки. А потом мама ушла от него. Почему так случилось, не понимаю. Что они не поделили.

Но, что случилось, то случилось и уже ничего не исправить. Ясно одно, я уже скучаю без мамы. Вот так же перед отъездом я мыла посуду после ужина, а мама сидела за столом и тихо плакала. Она отговаривала меня, как могла, даже предложила мне остаться одной в нашей квартире, а они с Владимиром Ивановичем, моим отчимом переедут в загородный дом: конечно, я отказалась. Дело не в том, что они мне, или я им мешаю – просто я хочу попробовать себя в деле, почувствовать ответственность.

Теперь не знаю, правильно ли я поступила, или может, нужно было послушать маму?

Я быстро управилась с посудой, а остатки еды убрала в холодильник. А в холодильнике я обнаружила страшный беспорядок. Ох уж, эти старики, им жалко выбрасывать продукты, а потом оказываются на больничной койке с пищевыми отравлениями. Чувствую, мне ещё предстоит воевать с бабулей: столько несвежих продуктов. Вот, к примеру, интересно узнать, сколько лет творогу? Главное, что всё прикрыто, но ведь продукт уже испорчен. К старости, люди теряют обоняние в разы, им сложно уловить запах испорченного продукты. Только если уже явная просрочка.

Ладно, с этим потом разберусь.

– Встречай жениха, Вика, – позвала меня бабушка. – Степан пришёл.

Бабушка «чудит» и это очевидно. Ну, с чего она решила, что Степан в женихи набивается? Мы давно с ним всё выяснили и расставили все точки над «и».

– Проходи, Стёпа, – крикнула я.

И тут я увидела высокого широкоплечего «дядю Стёпу»: а я думала он всё такой же субтильный парнишка, со светлыми кудрями, каким я помнила его.

– Иди сюда, – пробасил Степан.

Степан заключил меня в медвежьи объятия – вот это силища.

– Эй, раздавишь, – в шутку взмолилась я.

К нам подоспела бабуля.

– Ну, что я тебе говорила? Парень какой, а?

Стёпа смутился.

– Ты совсем не изменилась, – окинув меня взглядом, сказал Стёпка и снова покраснел. – Только подросла, а так, как и прежде, девочка с косичками.

– Это я заплела, чтобы волосы не мешали посуду мыть, – стала оправдываться я, потому что мне важно, чтобы местные воспринимали меня серьёзно – я не на отдых приехала, а врачевать, значит, человек я серьёзный и ответственный. – А вот ты очень изменился, эта гора мышц, – рассмеялась я.

– У нас открыли Центральный дом досуга, там и секции спортивные есть. Я занимаюсь вольной борьбой.

Городок убогий, здесь и ЦДД в радость. Куда ещё пойти бедному селянину. Наверное,

там и кино показывают и танцплощадка есть.

Бог мой, куда меня занесло? Да ещё в осеннюю пору. Переживу ли зиму, не знаю.

– Напои гостя чаем, а я пойду, не буду вам мешать, – сказала бабуля и ушла восвояси.

Как неловко. Даже не знаю, о чём говорить со Стёпкой. Он, конечно, парень интересный, но этот местный менталитет – то ли убогость, то ли ущербность, и никуда от этого не деться. Я помню, как мне самой было трудно на первых порах в Тамбове. Девочки не хотели со мной дружить – считали меня бестолковой деревенщиной: теперь я понимаю их. Только года через два я «пообтесалась» и жить стало легче.

– Ну, садись, – предложила я гостю. – Будем чай пить.

– Лучше пойдём, пройдёмся, – предложил Стёпка. – Покажу тебе наши Средние Борки.

О, так даже лучше, это я с удовольствием. Я ведь хотела осмотреться, обвыкнуться.

В городке я не заметила особых перемен. Разве что ЦДД появился на Центральной площади. Ну да, современное здание в стекле, а ещё три двухэтажных дома на Молодёжной улице выстроили. А, в общем, уныло, убого и безлюдно. Даже странно идти по пустым улицам. Как будто я оказалась в городке, пережившем апокалипсис. Только бы зомби из укрытий теперь не начали выбираться, или ещё какие-нибудь монстры.

Я улыбнулась своим мыслям.

– Тебе странно? – спросил Степан. – А мы привыкли. Многие уехали из Борок, но не я.

– Почему ты остался? – удивилась я.

– Мне и здесь хорошо, – с достоинством ответил Степан. – От добра, добра не ищут.

Ну, что же, каждому своё. Степан привык к размеренной жизни, для него суета это слишком.

– Помнишь, я по лестнице к вам в дом забрался? – предался воспоминаниям Стёпка, когда мы проходили мимо отцовского дома. Дом и теперь возвышается над другими домами – высокий из-за фундамента. Папы теперь нет дома, а так бы я зашла к нему. Наверное.

– И перепутал мою комнату с родительской спальней, – продолжила я. – Мой отец отвёл тебя домой, и тебе досталось по полной программе, за то, что по ночам из дома убегаешь.

– А ведь мы договорились вместе смастерить подарок для Надежды Кузьминичны – нашей первой учительницы.

– Точно, – вспомнила я события давних лет. – Мы собирались сплести корзинку и наполнить её цветами из нашего сада. Помнишь, какие красивые цветы росли в нашем палисаднике, астры, георгины.

– Интересно, как бы мы плели корзинку? – задумался Стёпка. – И ведь верили, что у нас всё получится.

– На то оно и детство, чтобы верить.

Я долго верила, что мои родители обязательно помирятся, и мы снова будем жить вместе, но не сложилось.

– Пойдём, подойдём к нашей школе? – предложил Стёпка. – На лавочке под вербой посидим.

Сидеть на лавочке под вербой возле школы мне не хочется, и я стала искать альтернативное предложение.

– А кафе у вас есть? Я бы теперь съела мороженое.

– Мороженое? – почему-то удивился Стёпка.

Господи, только не говорите мне, что в городке нет мороженого.

– Я предложила что-то непристойное? – в шутку удивилась я.

– Нет, – растерянно моргая, произнёс Стёпка. – Просто… – Степан так и не решился сказать, что его встревожило, а я не стала настаивать. – Пойдём, я угощу тебя, – наконец, согласился он.

– Вот так-то лучше, – похвалила я парня и обрадовалась, что тревога по поводу отсутствия мороженого оказалась ложной.

По всему видно, что кафе «Сказка» открылось недавно: подход к нему захламлен и

тротуарная плитка в процессе укладки. Но, главное, что кафе уже работает.

Посмотрим, чем нас порадуют в местном пристанище сладкоежек.

А в кафе ни одного посетителя, что и следовало ожидать. На улице никого и в общественных заведениях пусто. Может, местные в ЦДД проводят все дни напролёт. Это ведь чудо, по их меркам. Развлечение, что надо.

Мы выбрали столик у окна, и к нам тут же подскочила официантка: именно подскочила. Светловолосая девушка с «гулькой» на макушке, в чёрной коротенькой юбочке и белоснежной блузке. Я обратила внимание на её обувь – каблук сантиметров двенадцать, не меньше: как она не устаёт прыгать на них весь день? Ногу можно подвернуть, да и в целом, здоровье подпортить. Вся стопа при ходьбе не задействована, и центр тяжести смещается – отсюда всякого рода воспалительные процессы, варикозное расширение вен и прочие «бяки». Ох, вспомнит она эти каблуки лет через двадцать, да будет поздно.

Девушка предложила нам меню и стала в сторонке, в ожидании заказа.

– Фисташковое мороженое и апельсиновый фреш, пожалуйста, – попросила я.

– А мне пломбир и лимонад, – сказал Стёпка.

– Не любишь свежевыжатый сок? – поинтересовалась я.

– Нет, я не люблю новомодные словечки, – потупив взгляд, признался Степан.

Он ведёт себя, как ребёнок, честное слово. Я неожиданно почувствовала себя взрослой тётей, которая привела мальчика в кафе, угостить мороженым. Что с ним стало, с моим другом Стёпкой? Совсем одичал в Борках.

– У тебя девушка есть? – поинтересовалась я.

– Была.

– И что случилось? Вы расстались?

Стёпка ужасно стеснительный и в этом его проблема. Какой девушке будет интересно с таким парнем. Мы любим сильных, властных мужчин, а слабость нас отпугивает. От инстинктов никуда не деться.

– Да, расстались, – кивнул он.

В детстве этот паренёк был весёлым, задорным мальчиком с веснушками на носу и оттопыренными ушами. Теперь он симпатичный, высокий и мужественный молодой человек, но только с виду, а в душе он так и остался неуверенным в себе юнцом.

– Помнишь Юльку? Она жила через дом от вас – стал откровенничать Стёпка.

– Конечно, помню. Я шила одёжки для своих кукол, а она воровала их. И ведь потом ничего не докажешь – твердит, что это её вещичка и всё тут.

Стёпка тепло улыбнулся.

– Мы дружили с десятого класса, а потом она уехала с родителями в Москву на постоянное место жительства.

– Понятно, – кивнула я.

– Но ты мне всегда нравилась больше, – поспешил признаться Стёпка. – Но ты уехала.

– Я знаю, – ответила я и улыбнулась по-доброму. Прямо беда какая-то, девушки, к которым Стёпка питает симпатию, непременно уезжают из городка.

Эх, Стёпка, к сожалению, или к счастью, ты не подходишь под описание мужчины моей мечты. Мне нужен брутальный мужчина. Чтобы у него была изюминка или тайна. Ну, не знаю, что-то, что могло бы меня удивить…

– Значит, решила вернуться в родные пенаты? – сменил тему Степан.

– Да, как-то так, – сбивчиво ответила я. – Ненадолго, но всё-таки.

Глупые вопросы и не менее глупые ответы. Прямо мука какая-то. Сейчас съем

мороженое, выпью фреш и попрошу Стёпку проводить меня домой.

– Как долго ты здесь пробудешь? – поинтересовался Степан.

– Год или два. Не знаю, как получится. Но склоняюсь к году, потому что дольше вряд ли продержусь.

– Ну, это мы ещё поглядим, – хитро улыбнулся Стёпка. Я не стала отвечать, пусть думает, что угодно, но я знаю, что так и будет. – Почему от матери уехала?

Прямо допрос устроил. Я же не пристаю к нему с расспросами.

– Решила набраться опыта, прежде чем стану работать в большом коллективе. Не хочу подводить маму. Она старшая медсестра в хирургическом отделении, почётный работник.

– Ну, да, – кивнул Стёпка. – Будешь в нашей больнице работать?

– Да, – кивнула я. – Представь, что, возможно, я буду делать тебе уколы.

Я рассмеялась, а Стёпка смутился.

– Что? – ещё задорней рассмеялась я. – Ты такую ситуацию не рассматривал?

В кафе вошли посетители, парень с девушкой. Ну вот, хоть кто-то появился, а то, как-то не по себе в пустом зале. Молодые люди сели чуть поодаль, выбрав столик в центре зала. Интересная пара, да и на местных они не похожи. И одеты, как-то причудливо. То есть, не причудливо, а нереально круто. Вещи на них дорогие и уж точно не в местных магазинах куплены.

– Кто это? – поинтересовалась я.

– А, это «гоблины», – отмахнулся Степан.

Чёрт возьми, этот парень… это он помог мне избежать конфуза, когда я запнулась на ступеньках и чуть не угодила носом в лужу. Теперь он смотрит на меня и широко улыбаясь, разговаривает со своей спутницей. Не может быть, он смеётся надо мной? Наверное, рассказал девушке о том, как я чуть было не растянулась перед ним.

– Как ты их назвал? – от волнения слишком громко спросила я.

– Местные их так называют, – с усмешкой на губах объяснил Степан. – Они года два назад переехали в наш городок. Кажется, из Сибири. Но ты ведь в курсе, что с «чужаками» у нас проблема, не принимаем мы «пришлых».

Это мне известно. В Борках и маму мою долгое время не принимали, пока она не вышла замуж за местного. А теперь осуждают её и опять же говорят, что «чужаки они и есть чужаки – ненадёжные». Могу представить, как этим людям должно быть сложно, выживать здесь. Да, на тамбовщине не любят чужаков и это факт. Не принимают, осторожничают и считают себя выше других однозначно.

– А имена у них есть? – поинтересовалась я.

– Да, конечно. Парня зовут Владом, а девушку Ольгой.

– Интересно.

– Ольга симпатичная девушка, но она взбалмошная какая-то. С нервами у неё не всё в порядке, кажется.

Девушка меня мало интересует, а вот молодой человек, хоть он смеётся надо мной, но меня так и тянет снова взглянуть на него и я не отказала себе в удовольствии. Волосы тёмные сияют чистотой, глаза… чёрт, глаза тёмный омут, а губы – чётко очерченные и такие манящие. Лицо мужественное и милое одновременно – странное сочетание, но так и есть.

А девушка типичная блондинка с большими голубыми глазами. Она тоже хороша, но

всё же уступает парню в красоте.

– А почему их называют «гоблинами»? – поинтересовалась я. Из сказок мне известно, что гоблины, это маленькие человечки, которые живут в подземелье.

– Они держатся, как-то обособлено. Не общаются ни с кем. Не работают, а денег у них куры не клюют. Поселились у леса и заповедник устроили рядом с домом. Там у них волки живут. Говорят, что звери к самому дому подходят, и они их кормят.

– Волки к дому подходят? – удивилась я.

– Волки и в городе рыщут, особенно зимой, – поделился со мной Стёпка.

– И не страшно вам? – Меня даже передёрнуло, когда я представила, что могу встретить зверя на улицах городка.

– Мы не боимся волков, а они не трогают нас, – с гордостью поведал мне Стёпка.

Степан до корней волос местный. И рассуждает по-местному. Небось гордится, что остался в Борках и не уехал «за счастьем», как это сделали другие.

– Они вместе? Ну, они пара? – спросила я.

– Нет, они родственники. Ты что, увлеклась парнем? – забеспокоился Стёпка. – Не советую. Они же сектанты. Я их, между прочим, побаиваюсь даже. Как-то Влад приехал к нам в Автомастерскую. Дяди Паши, отца твоего, не было в тот день, и я взялся посмотреть его машину. Поломка пустяковая оказалась, но пока я чинил его автомобиль, он глаз с меня не сводил. И взгляд такой платонический, как будто он меня съесть хочет.

– Но ведь не съел? – в шутку заметила я.

– Что?

– Ничего, проехали. И, кстати, мне пора. Скоро отец придёт, а меня не будет дома, разве это прилично?

– Он сегодня в село соседнее уехал, – объяснил Стёпка. – Так бы он встретил тебя. Все уши прожужжал: «Доча едет, доча едет»

– Значит, Влад свой автомобиль доверяет чинить только моему отцу? – спросила я.

– Только ему, – подтвердил Степан.

– Наверное, мой папа нравится «гоблинам» больше, чем ты.

Стёпка ничего не ответил. Он заплатил по счёту, и мы вышли из кафе.

О прекрасном незнакомце я решила забыть: разве он обратит внимание на фельдшера из местной больницы.

– В следующий раз я угощаю, – предупредила я.

– Разве девушка может угощать парня? – удивился Степан.

– Эй, ты из какого века? – покачав головой, в шутку спросила я. – Девушки теперь могут всё.

Стёпка вызвался проводить меня домой, а я не стала возражать, мало ли. Вдруг, волки, и правда, по улицам бегают. Я не трусиха, но со зверем лицом к лицу встретиться бы не хотела. По вечерам лучше одной на улицу не ходить.

Тихий, заплутавший в Тамбовских лесах городок. Его-то и городом трудно назвать – частный сектор и только одна улица с тремя двухэтажными домами. Сейчас я нахожу городок убогим, а в детстве мне казалось, что лучше места не найти. А сколько здесь грибов по осени – идёшь, а они сами в корзинку просятся.

А вот и дом местной ведьмы, тётки Устиньи. Вспомнилось, как бабуля брала меня с собой на «посиделки». Пять-шесть старух, собирались у ведьминого двора на скамейке и начинались разговоры. А иногда старушки истории разные вспоминали. Одна мне запомнилась с тех далёких времён. Тётка Устинья её рассказала. Помню, так испугалась, что не спала несколько ночей подряд. Будто в наших лесах завёлся оборотень. По ночам выл так, что от ужаса на голове волосы вставали дыбом. Откуда беда такая случилась, никто понять не мог. Пошли местные охотники с поклоном к местной ведьме тётке Дарье, мол, помоги, ты ведьма тебе и бороться с магией. Тогда ведьма сказала им так: «Палите из ружья, куда попало, вот и пристрелили спутницу оборотня по ошибке. Теперь ждите беды, а я вам не помощница». От Дарьи охотники ушли ни с чем – отказалась ведьма помогать. Тогда взяли они ружья и, когда стемнело (а оборотень давал о себе знать только к полуночи) вышли на охоту. Не все вернулись к утру. Трое мужиков сгинули и с тех пор о них ни слуха, ни духа. Ведьма сказала, что оборотень «откупную» взял. Ну, за спутницу утраченную, охотников, которые сгинули он, обратил в оборотней себе в компанию. Так с той поры нет-нет, да и исчезнет кто-нибудь. Две подружки убежали в лес за грибами, там и сгинули. Искали их, но тщетно, вот и решили, что их оборотень прибрал к рукам, обратил ради забав.

– Спасибо, что не мешал мне думать, – пошутила я, когда мы со Стёпкой подошли к бабушкиному дому.

– Ничего, мне и молчать с тобой нравится.

Стёпка смущённо улыбнулся и, попрощавшись, ушёл домой. Чудной он какой-то.

Папа ждал меня у бабули. Он так растрогался, когда увидел меня, конечно, взрослая дочь, вернулась в родные пенаты. За разговорами мы просидели допоздна. Вспоминали прошлое, делились новостями. Он всё ещё настаивает на том, чтобы я перебралась к нему. С весны твердит, что я должна жить дома, а не у бабули. Оказывается, моя комната так и стоит не тронутая. Там мои игрушки, мои книжки, детские рисунки. Папа обещал сделать ремонт в комнате, купить всё необходимое, если только я соглашусь жить с ним под одной крышей.

Лучше мне соблюдать нейтралитет. Что скажет мама, если я переберусь к отцу?

Перед сном я разложила в ванной на полочке туалетные принадлежности, приняла душ, расчесала свои спутанные кудри и вернулась в свою комнату. Плюхнулась на кровать и укрылась одеялом: в комнате прохладно, а я не переношу холод, теперь бы мне согреться и заснуть, но от мыслей никуда не деться. Задумалась, чем завтра займусь. Обязательно попрошу Степана, чтобы помог мне разобраться с интернетом: я привезла с собой ноутбук, но интернет-то не подключен. И хорошо, если бы Стёпка согласился отвезти меня в лес: хочу пройтись по знакомым с детства местам. Тем более теперь, когда в лесу особая пора слегка грустная и невероятно романтичная. Люди склонны считать, что осень, это исключительно тоскливое время года, с проливными дождями и холодными ветрами. Но ведь кроме слякотной осени есть ещё золотая пора.

Я долго не могла заснуть. Мешала тишина. Мне не хватало городской суеты, которая не прекращается даже далеко за полночь. А у нас в Тамбове, на Советской улице байкеры ночные гонки устраивают, рёв стоит невообразимый, а мы умудряемся уснуть и спать спокойно до утра.

Да, шума мне здесь точно будет не хватать.