Текст книги "Сумеречные дали. Книга 1 (СИ)"

Автор книги: Виктория Летто

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

– Всё хорошо, Виктория, – прикоснувшись рукой к моему плечу, сказал Игорь Всеволодович и ушёл в свою комнату.

– Ты только что разговаривал с волком?! – отступив на шаг, дрожащим голосом спросила я. – И волк послушался тебя.

– Всё не так, – вытянув перед собой руки, и сделав осторожный шаг в мою сторону,

сказал Влад.

– Нет, всё так, – тихо возразила я. Влад сделал ещё один шаг в мою сторону. – Не подходи ко мне, – остановила я его.

– Ты… оборотень? – осмелилась спросить я.

Вот почему он не мог войти в бабушкин дом. Какая же я глупая. Местные не станут понапрасну наговаривать на людей, значит, Шумиловы реально оборотни, или водятся с ними – не понятно.

– Нет, Виктория, я не оборотень. Всё не так.

– Я хочу уйти, – попросила я. – Не хочу ничего слушать.

– Хорошо, я отвезу тебя домой, – согласился Влад.

Я развернулась и вышла из дома Шумиловых. Влад пошёл за мной. Я не стала отказываться от предложения отвезти меня домой – я слишком напугана. Происшествие в лесу подкосило меня, выбило из калии. Это и есть правда, которую Влад так тщательно скрывал от меня – в заповеднике живут оборотни и это очевидно. Слишком хорошо всё начиналось, и я поверила, что, наконец-то, у меня всё сложится удачно. Влад предупреждал меня, и я пообещала ему, что приму любую правду, но разве я могла подумать, что всё обернётся именно так? Поверить не могу, что в заповеднике реально живут оборотни. И Влад из их компании. Кажется, мир сошёл с ума. Или я.

Чёрт возьми, как страшно и как обидно. Нет не обидно – это нереально.

Глава шестнадцатая

– Как же так? – охает и причитает бабуля. – Уволилась и мне ничего не сказала. Когда решила уехать? Что там у вас случилось?

– Ничего, бабушка, всё хорошо. Просто решила вернуться домой.

– Говорила тебе, не связывайся с этими «гоблинами».

– Они не «гоблины», – огрызнулась я. – Они Шумиловы.

«И гораздо опаснее, чем ты предполагаешь, бабуля». Подумать только, оборотни существуют в природе. Если бы факт не был так очевиден ни за что, не поверила бы.

А, может, я всё сама себе придумала? Просто эта семья способна контролировать диких животных, как дрессировщик в цирке.

Ох, я уже ничего не понимаю. Тётка Устинья сразу сказала, что семейка эта «не чистая», а я ей не поверила. А горожане верят, поэтому осторожничают с ними. Ещё бы не осторожничать, если у Шумиловых оборотни в услужении. Или нет? Шумиловы и есть оборотни?

Чёрт, я уже ничего не понимаю. Меня мутит уже вторые сутки, возможно, я занималась любовью с оборотнем. Я целовалась с ним…

Чёрт возьми, мы занимались сексом: к слову, нереальным сексом.

Надеюсь, время поможет мне забыть это невероятное злоключение. И ещё, надеюсь, что Влад не уничтожит меня, как ненужного свидетеля до того, как я покину этот городишко.

– Опять я одна остаюсь, – вытирая слёзы, сказала бабушка.

Ещё бабушка скулит с утра. Мне жаль её, но разве у меня остался выбор – нет, конечно. Да, я бегу. Сбегаю тайком, уволившись с работы в связи с переменой места жительства. Даже отец ещё не знает, что я уезжаю. Я попросила бабушку пока никому не говорить о

моём бегстве, боюсь, что Влад не выпустит меня из города так просто.

– Стёпка заходил, так я сказала ему, что ты к матери, на выходные едешь.

– Спасибо, бабушка.

– Из-за чего хоть поссорились? – не удержалась и всё-таки спросила она.

– Лучше тебе не знать, – сквозь слёзы ответила я и горько улыбнулась.

– Что ж, поезжай, – обречённо произнесла бабуля и ушла в кухню. – Бережёного бог бережёт.

Вещи собраны. С работы я уволилась. Со Стёпкой только не попрощалась, ну он поймёт, когда узнает, что я уехала тайком. Он предупреждал меня, а я ему не верила. Стёпка хороший человек и верный друг. Я-то думала, что он специально оговаривает Влада, а Степан реально заботился обо мне.

Чёрт, как больно. Даже не думала, что Влад так глубоко забрался в моё сердце. При мысли, что я больше не увижу его, душа рвётся на части и протестует против моего решения, но я не могу поступить иначе. Правда оказалась слишком страшной. Пройдёт немало дней, а может лет, прежде чем я вернусь к нормальной жизни. Понятия не имею, чем буду заниматься и как стану жить.

– Пойдём детка, пообедаем. Я приготовила твои любимые котлетки. Грибочков нажарила. Картошечку сварила.

– Иду, бабушка.

Я не голодная, но не хочу обижать бабушку напоследок. Обедали молча. Не думала, что я стану есть. Истинно говорят, что аппетит приходит во время еды. Съела так много всего, как в первый день, когда приехала в Средние Борки. Это было недавно, а, кажется, что уже прошло несколько лет. Как много всего случилось.

Вожусь на кухне, перемываю посуду после обеда.

– К тебе гость, – сказала бабушка. – Он вошёл в дом.

Влад? Чёрт, зачем он здесь. Мне нельзя с ним видеться иначе я позволю ему уговорить себя остаться, а это невозможно.

– Скажи ему, что я зайду позже. Пусть ждёт меня в квартире на Молодёжной улице, – попросила я бабулю.

– Хорошо, – кивнула она и ушла.

Бабушка вернулась и села за стол. Она молчит.

– Бабушка, пора тебе дом «почистить», – сказала я.

– Нежеланный гость? – спросила она. – А я уже подумала, что он поможет мне остановить тебя от очередной глупости.

Она считает мой отъезд из Борок, глупостью? А вот я так не считаю. Местных, наверное,

устраивает соседство оборотней, а мне этого не надо. Рисковать жизнью – на это я не

согласна. Подумать только – оборотни существуют.

– Всё равно сожги свои травы, – посоветовала я.

– Не поможет моя «чистка», – покачав головой, ответила бабуля. – Видно любовь ваша стёрла все границы.

– Думаешь, он любит меня? – садясь за стол, спросила я.

– Любит, не любит, одному Богу известно и ему самому.

– Ты не обижайся на меня, бабушка. Я уезжаю, потому что так будет лучше для всех.

– Утро вечера мудренее, – сказала бабушка. – Посмотрим, куда тебя выведет.

Нет, нет и нет. Я уезжаю навсегда. Надеюсь, воспоминания сотрутся со временем из моей памяти.

Автобус в шесть и у меня есть в запасе четыре часа. Я могу пойти теперь к Владу, в нашу квартирку и всё объяснить ему. Но ведь ничего не изменится – я не останусь с оборотнем, хоть и люблю его больше жизни. А, может, он правду мне сказал и он никакой не оборотень? Подумаешь, не позволил волку меня обидеть, с этим любой дрессировщик справится.

Нет, что-то мне не по себе, лучше уеду от греха подальше. Попробую справиться без Влада. Попробую, но не уверена, что справлюсь.

В шесть я на перроне. Сажусь в автобус, занимаю своё место по билету. Действую, подчиняясь инстинктам: так плохо мне ещё не было никогда.

Два часа пути и я в Тамбове. Днём мы бы ехали часа три, а ночью трасса пустая и автобус не на каждой остановке останавливается.

От Автовокзала поехала на такси, чтобы не трястись в автобусе. Я соскучилась по Тамбову. Огни родного города пляшут, переливаются, как будто празднуют моё возвращение. Завтра начнётся новая жизнь, в которой не будет Влада, не будет этого скверного городишка, а главное, не будет страшной истории с участием оборотней.

Чёрт, что я делаю?

На полпути, попросила водителя остановить такси. Вышла подышать: меня всё ещё мутит. А ещё эти мысли: разве смогу жить без Влада?

Но ведь и с ним у нас ничего не получится. Я села в автомобиль, и мы поехали дальше по шумным улицам Тамбова. Я дома и я рада, что всё закончилось.

– На перепутье? – спросил водитель, седовласый и розовощёкий мужчина лет пятидесяти.

– Типа того, – хмуро ответила я.

– Своей дочери я бы сказал так – от себя не убежишь, – почёсывая одной рукой лоб, сказал он.

– Так и есть, – согласилась я. – Но обратной дороги нет.

– Дорога есть, было бы желание, – не согласился он со мной.

Я не стала вступать в дискуссию, просто замолчала. Ему хорошо говорить, а если бы его дочь связалась с оборотнем, чтобы он тогда сказал?

– Приехали. Девушка, вы в порядке? Выглядите неважно.

– Всё в порядке, – глухо отозвалась я.

– Улица Советская. Дом какой?

– Можно и здесь остановить. Хотя, нет, сумка тяжёлая. Можно вот в ту арку заехать.

– Можно и в арку, – буркнул водитель.

Кое-как поднялась на пятый этаж – сумка тяжёлая и неудобная. Всегда мечтала купить чемодан на колёсиках, но он стоит кучу денег.

– Доченька моя, я так рада, что ты вернулась. Теперь всё будет хорошо, как раньше.

Придётся поверить маме на слово, иначе сойду с ума.

Чёрт возьми, неужели, я оставила Влада?

Часть третья

Глава семнадцатая

(Из прошлого)

– У нас будет ребёнок.

– Ты серьёзно? Разве мы с тобой не обсуждали это? О чём ты вообще говоришь?

– Глеб, ты не можешь так говорить. Пойми, это благо, которое послано нам свыше, – взмолилась черноволосая красавица. Её серые глаза наполнились слезами. Одна слезинка скатилась по длинной реснице, потекла и остановилась на середине щеки. Она поблёскивает в скупых, остывших солнечных лучах, проникающих в комнату сквозь не зашторенное окно. Глеб и Полина живут открыто – им нечего скрывать. Или они думают, что если окна открыты, так никто не догадается о тайне, которую хранит семья.

– Полина, нет и точка, – взревел Глеб. – Ты меня поняла? Избавься от ребёнка, немедленно.

– Глеб, я не хочу говорить теперь с тобой. Уходи и не возвращайся, пока не успокоишься.

Глеб в бешенстве стукнул кулаком в дверное полотно и выскочил из дома.

– Не понимаю, почему нельзя? – поглаживая пока ещё плоский живот, произнесла Полина и опустилась на диван. – А я так хотела. Чёрт, что же теперь будет?

Она заплакала. Прикрыла лицо ладонями, как будто хотела спрятаться, как в детстве, когда мы прячемся за шторой, а ноги наружу и думаем, что укрылись от всего мира.

– Слёзы? Что случилось?

Пришла соседка Алиса – яркая блондинка с небесно голубым взглядом и ямочками на щеках. Она присела рядом с Полиной и стала успокаивать соседку, поглаживая рукой по волосам.

– Дверь нараспашку, – мягким голосом стала говорить она. – А если чужак вломится, что будешь делать? Они, вон бродят по посёлку, понаехали, как будто у нас тут «золотая жила». Знают, где можно заработать, вот и едут. А мы и сами справляемся, верно?

– Ох, Алиса!

Новая волна боли вырвалась из груди Полины рыданием.

– Какие шикарные волосы у тебя, Полина, – перебирая пряди, заметила Алиса. Чёрные, как смоль и густые. Не то, что у меня – три волоска вряд.

Попытка успокоить соседку, кажется, удалась. Полина притихла и убрала руки от лица и, наконец, взглянула на Алису опустевшими глазами.

– Хочешь побыть одна? Ты скажи. Я видела, как Глеб выскочил из дома, и по его виду поняла, что у вас здесь не всё гладко. Ты же знаешь, что я всегда на твоей стороне. Не хочешь рассказать, что произошло? – попыталась выяснить соседка, в чём суть конфликта. Глеб и Полина живут, душа в душу, можно сказать, они пример для подражания. Бывали мелкие перебранки, но чтобы вот так, со слезами – это впервые.

– Я беременная, – на выдохе призналась Полина.

– И что? – в восторге вскричала соседка. – Это же счастье какое! Слёзы-то откуда? Мы с Игорем только мечтаем о такой радости. Господи, так что же вы ругаетесь, тут радоваться надо. Мы уже и приёмного ребёнка рады взять, только бы в доме смех детский зазвучал.

– Глеб не хочет детей, – зло выпалила Полина.

– Это он сейчас не хочет, а как увидит крошечные ручки, ножки, носик, так и полюбит – так бывает, – принялась успокаивать Полину соседка. – Хочешь, я поговорю с ним. А пока, пойдём ко мне, я тебя чаем травяным напою ты и успокоишься. Ты же знаешь, что мама у меня травница знатная, к ней со всей Сибири едут, вот как. У меня травы на каждый жизненный случай имеются, вот и успокоительные есть.

Полина вытерла рукавом слёзы и согласилась пойти к Алисе: всё не одна. А одной ей теперь никак нельзя – не дай бог потеряет контроль над собой и тогда всё пропало.

Женщины вышли из дома. Полина не стала закрывать дверь на ключ. Она знает, что в дом к ним никто не посмеет войти, всякий почувствует опасность, которая его подстерегает за порогом: это всё равно, что войти в логово к волку.

– Погода какая, осень пришла в Сибирь – сказала Алиса. – В посёлке говорят, что зима будет лютая и лучше жильё заранее утеплить. Мы с Игорем уже окна заклеили и снаружи дом утеплили.

Полина улыбнулась: им с Глебом не к чему утепляться, волчья кровь в жилах не позволит замёрзнуть, даже в самый лютый мороз. Хотя, стоит подумать, ведь теперь она несколько месяцев не сможет примерить волчью шкуру. Беременность не позволит.

Полину передёрнуло, когда она вспомнила о неприятном разговоре с мужем.

– Красивый у вас дом, – сказала Полина, входя в калитку к соседям. – Добротный и ухоженный.

– Ваш дом лучше, – отмахнулась Алиса. – Игорёк за Глебом тянется, во всём ему подражает и всё равно отстаёт от него во всём, – Алиса улыбнулась.

«Это намёк на беременность, что и здесь Игорёк её от Глеба отстал?» – подумала Полина.

– Всё ещё у вас будет, – попыталась успокоить соседку Полина.

– Мне нравится, что наши мужчины вместе работают. Глеб умный и пробивной, а вот Игорь только и умеет, что исполнять приказы.

– Зато вместе они сила, – сказала Полина и смахнула набежавшую слезу.

– Так и есть, – согласилась Алиса. – Не плачь, милая, я помогу тебе и потом, когда ребёночек родится, помогать буду.

– Спасибо, Алиса.

– Пойдём в дом? – предложила соседка.

– Давай немножко в беседке посидим, на воздухе. Погода и правда, небывалая в этих местах. Тепло и солнечно.

– Так я сюда сейчас чай принесу. Может, завтра за опятами в тайгу пойдём?

– Может, и пойдём, – безрадостно согласилась Полина.

«Со мной Алиска в безопасности, а без меня на неё зверь может напасть, значит, мне идти надо».

– На прошлой неделе, на дядьку Ваньку волк напал, так он еле отбился. Хорошо, что старик далеко не пошёл, по краю грибы собирал. А так бы, уже не было в живых дядьки Ваньки, – предупредила Полина соседку.

– По краю пойдём, не станем углубляться – сказала Алиса и ушла в дом готовить чай.

«Интересно, – подумала Полина, – стали бы Алиса с Игорем водиться с нами, если бы им стало известно, кто мы есть на самом деле?»

Полину пробил смех, и она едва сдерживая себя, уткнулась лицом в ладони. Пришло на ум, что у неё ни разу не возникло желание наброситься на Алису, или на Игоря. Наверное, дружба сильнее инстинкта зверя.

Вернулась Алиса с подносом в руках. Фарфоровые чашечки, мельхиоровые ложечки,

сливки в кувшинчике – всё у этой женщины аккуратно, всё продумано, до мелочей. Печенье в вазочке, конечно, она сама испекла.

Полина взглянула на всю эту красоту и тяжело вздохнула. У неё тоже могло быть в жизни вот так, спокойно и размеренно, рюшечки, вазочки, тарелочки, но судьба распорядилась иначе.

Полине было шестнадцать, когда на неё в тайге набросился волк. Он оцарапал когтями девушке бок и скрылся в зарослях. Девочка выжила, но сделалась замкнутой и раздражительной. Даже родители её побаивались, а уж сверстники вовсе обходили стороной: она могла дать отпор любому, кто посмел взглянуть на неё косо или словом обидеть. Когда Полине исполнилось восемнадцать лет, объявился Глеб. Полина была рослой девочкой, оборотень решил, что она уже готова к обращению, но он ошибся и ему пришлось ждать, когда волчья кровь возьмёт верх, когда ничто не помешает человеку принять магический дар. Он заставил девушку выпить волчьей крови, и обряд перевоплощения был завершён. Полина смирилась, тем более что в человеческом облике Глеб был интересный парень. Они поселились среди людей и жили, как полагается людям. Глеб открыл своё дело, стал торговать лесом. Потом к нему подтянулся сосед Игорёк и стали они работать вместе. Днём они были обычными людьми, а по ночам убегали в стаю и носились по тайге в поисках приключений. Когда-то это нравилось Полине, но теперь,

когда впереди забрезжил новый «смысл», Глеб так предательски обошёлся с ней. Она не понимала, что так напугало его? Если потребуется, она не станет прибегать к помощи

врачей, она и сама родит, дома. Только бы Глеб согласился.

– Ты чай-то пей, а то остынет, – выдернула Полину из мыслей соседка.

– Да, спасибо, – закивала та и взяла чашку. – Вкусный чай.

– Печенье попробуй. Миндальное.

Полина взяла печенье и удивилась, насколько оно нежное – тает во рту и послевкусие остаётся приятное.

– Ты такая мастерица, – похвалила Полина соседку. – Ты могла бы быть хорошей матерью. Дай бог, чтобы у вас с Игорем всё получилось.

– Ох, Полинка, мне бы только забеременеть, а там я и в больницу лягу на все девять месяцев, только бы мне родить ребёночка.

– А Игорь у тебя терпеливый. Это хорошо.

– Да, он обещал не оставлять меня, даже если у нас с ним никогда детей не будет. Его сестра, Иришка в прошлом году дочку родила, Ольгой назвали, так Игорь в племяннице души не чает, любит её, как дочь родную. Каждый месяц четвёртого числа несёт подарок. Говорит, «ну вот, нам уже один годик с хвостиком», а потом через месяц идёт и говорит, «ну вот, нам уже один годик с двумя хвостиками».

– Игорь хороший парень, добрый.

– Мы сибиряки все добрые, нам не к чему быть злыми, а то и замёрзнуть от злобы недолго.

– А я родом из Тамбова – призналась Полина. – Меня ещё ребёнком увезли родители в Сибирь. Отца перевели вот он, и привёз нас с мамой сюда. Потом мамы не стало, а отец снова женился. А потом я встретила Глеба, мы переехали в ваш посёлок и поселились рядом с вами, – улыбнувшись, поделилась Полина с соседкой своими воспоминаниями.

– Я помню, как вы только приехали. Домик у вас был – избушка на курьих ножках, а теперь вон какие хоромы отгрохали.

– Ладно, спасибо за чай, а мне пора домой идти. Ещё обед не готов, а Глеб уже скоро вернётся.

– А у меня уже всё готово, могу бездельничать, – похвасталась Алиса.

Глеб вернулся раньше обычного. Он подошёл к Полине, обнял её и прижал к груди.

– Нам нельзя иметь детей, понимаешь? Если узнает стая, они убьют и тебя и ребёнка.

– Убьют? Зачем же? Что он им сделал? – заливаясь слезами, спросила Полина.

– Нам нельзя, пойми, – объяснил Глеб. – Мы не знаем чего ждать, понимаешь? Стая не допустит рождение ребёнка. Это будет чистокровный оборотень.

– И что? – снова взмолилась Полина. – Он не причинит вреда стае.

– Ты уверена?

Полина вжалась в мужа и снова дала волю слезам. Она не знала, как ей поступить. Призрачное счастье, которое так заманчиво забрезжило в её жизни, развеялось, в пух и прах, и женщина потеряла смысл дальнейшего существования.

Они стояли посреди комнаты, обнявшись несколько минут. Молчание нарушил Глеб.

– Послушай, мы можем вот что сделать, – поглаживая жену по плечу, сказал он. – Я спрячу тебя, а стае скажу, что ты уехала к тётке в Тамбов. Когда на свет появится младенец, мы отдадим его в приемную семью, а сами издалека будем помогать нашему ребёнку. – Он посмотрел на жену и тяжело вздохнув, добавил. – Только так мы сможем сохранить ему жизнь.

Предложение ужасное, но Полина встрепенулась, как будто ожила. Её взгляд потеплел, а губ коснулась едва заметная улыбка. Почувствовать себя матерью хотя бы на краткий миг, разве это не счастье? И потом, она ведь будет рядом с малышом, она никому не позволит его обидеть. Она уже знает, кому отдаст ребёнка.

– Мы всё сделаем, чтобы наш ребёнок был счастливым. У нас достаточно денег, чтобы обеспечить ему безбедное будущее. И уж точно не позволим приёмным родителям обижать его, – с оптимизмом сказала Полина и хитро улыбнулась.

– Ты тоже о них подумала? – спросил Глеб.

– Да, – уверенно произнесла Полина. – Они рядом.

Глеб улыбнулся и кивнул, соглашаясь с женой.

– Когда твоя беременность станет очевидной? – спросил Глеб.

– Уже скоро.

– Тебе нужно будет укрыться, затаиться на время.

– А, может, я теперь поеду к тётке? Она сколько раз звала меня погостить. То есть, нас конечно.

– Что ж, пусть так и будет. Напиши и предупреди, что приедешь на некоторое время погостить у неё.

В конце весны Полина вернулась в Сибирь. Одна. Младенца тайно вывезли из Тамбова Алиса с Игорем. В посёлке супруги сказали, что мальчика родила племянница Алисы и, мол, отказалась от ребёнка, а они его забрали, чтобы родная кровь не мыкалась по свету

неприкаянно. Алисе Полина сказала, что Глеб отказался от ребёнка, и будто ей удалось уговорить его оставить младенца, не губить. Алиса отнеслась с пониманием, но не могла не скрыть восторга – они с Игорьком так мечтали о детях, а тут такая возможность.

Вскоре разговоры утихли, и жизнь пошла своим чередом. Полина навещала малыша, Алиса ревновала, но виду не подавала. В тайне опасалась, что рано или поздно, Полина потребует вернуть ей сына. Горевала, конечно, но разве могла запретить видеться матери с сыном.

Как-то поздним вечером, Полина пришла расстроенная. Когда Алиса уложила малыша в постельку, Полина разоткровенничалась. Она открылась пред Алисой, поведав ей страшную тайну. Но, к удивлению Полины, Алиса приняла «другую реальность» спокойно. Счастье материнства, которое досталось Алисе в результате смутного происхождения младенца и невозможностью его жизни в семье оборотней, затмило страх перед открывшейся страшной тайной. Она уверилась, что уже никто и никогда не отнимет у неё ребёнка, которого она так полюбила. А ещё через пару дней, Полина сообщила, что они с Глебом вынуждены покинуть посёлок на неопределённое время и эта новость стала ключевой в признании Полины – Алиса торжествовала. Она теперь знала наверняка, что Полина не посмеет отобрать у неё сына.

– Он такой красивый, – склонившись над колыбелькой, сказала Полина и поцеловала мальчика в носик. – Обещай, что он будет жить в достатке и никогда не узнает нужды.

– Полина, милая, ты и представить себе не можешь, до какой степени я счастлива. Ты же видишь, теперь я знаю всю правду о вас с Глебом, но разве осуждаю? Или бегу «звонить» по всему свету, что среди нас свободно разгуливают оборотни? Мне теперь всё нипочём – я теперь мама и это так необыкновенно.

– Мы уходим, но сердце моё останется здесь, рядом с сыном, – призналась Полина. – Смотри, Алиска, если не сбережёшь его…

– Что ты? – вскричала Алиса. – Я справлюсь, честное слово. Вот и няньки уже нашлись – сестра моя Алевтина, ещё Ирина, сестра Игоря каждый день навещает. Оленьку приносит, и они с Владиком играют. Пусть растут родными, мало ли что в жизни их ждёт.

– Пусть так и будет – согласилась Полина. – Не по своей воле уходим, – вздохнув, призналась Полина. – Стая что-то заподозрила. Боюсь, как бы они не вычислили сыночка моего.

– О боже, – встревожилась Алиса. – Объясни, чего нам опасаться?

– Если прикажу уехать из здешних мест, так уедете, поняла? – Алиса кивнула. -

Если что-то пойдёт не так, я подам знак, и вы уедете в Средние Борки, моя тётка вам поможет устроиться. Все деньги Глеб переведёт на счёт Игоря, и не дай бог вам обидеть нашего сына.

– Что ты, что ты – запричитала Алиса. – Мы и живём только ради него. Но, как нам уберечься, если стая нападёт на след?

– Мы с Глебом будем рядом, всегда. Вам нечего опасаться, – улыбнувшись, пообещала Полина. – И не бойся, я не стану требовать обратно сына.

Мальчик рос слабый и болезненный. Алиса заботилась о нём и любила, как своё

собственное дитя. Ночи напролёт сидела у кроватки, случись ему захворать. Возила к врачам именитым, платила по счетам огромные деньги, но сына выходила. К десяти годам болезни отступили, и мальчик уже ничем не отличался от своих сверстников.

Полина с Глебом больше не появлялись и не тревожили Алису напоминанием, что ребёнок им с Игорем не родной, а усыновлённый. Одно беспокоило Алису, что если мальчик со временем станет оборотнем? Он ведь сам тогда уйдёт к родителям. Эти мысли пугали Алису больше, чем стая, которая могла вычислить мальчика.

К восемнадцати годам, юноша превратился в статного красавца, за которым девушки, что называется, толпами ходили. Парнишка оказался умным, любознательным и усидчивым, школу окончил с почётной грамотой. Но вскоре Полина подала знак и Шумиловы перебрались в Тамбовскую губернию, в городок Средние Борки.