Текст книги "Уик-энд с мистером Дарси"
Автор книги: Виктория Коннелли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
– Что вы имеете в виду? – уточнила Карла.
– Я имею в виду то, что некоторые «книги» не стоят бумаги, на которой они напечатаны. Это дешевка, низкопробная писанина. – И каждое ее слово падало как камень.
Уорвик закашлялся.
– Вы не согласны? – спросила дейм Памела, заметив его смущение.
– Нет, не согласен.
Участники дискуссии помолчали, ожидая более развернутого ответа, но он ничего не добавил.
– Значит, вы не читаете ничего, кроме Джейн Остин? – обратилась Карла к миссис Сомс.
Та бросила в ее сторону злобный взгляд:
– А что в этом плохого?
Присутствующие зашептались.
– Но это же так скучно! – воскликнула Карла, тряхнув светлыми волосами.
– Вовсе не скучно, – возразила миссис Сомс. – Просто я читатель с узкой специализацией. Остальное мне не нравится.
– Отлично! – вмешалась дейм Памела, неожиданно громко хлопнув в ладоши. – Кто-нибудь еще желает обсудить любимые книги или эпизоды?
Несколько человек поделились мнениями о своих любимых эпизодах, среди которых были хитрость Эммы с ботинком в попытке свести мистера Элтона и Гарриет, обнаружение Кэтрин списка белья в аббатстве Нортенгер и письмо Уэнтуорта из «Доводов рассудка».
– А мне кажется, он все-таки не самый романтичный из героев, – заговорила Роберта. – То есть, конечно, он замечательный, но не идет ни в какое сравнение с Дарси.
– Вы хотите сказать – с Колином Фертом? – спросила Карла.
У нее, очевидно, была привычка любой разговор сводить к «Гордости и предубеждению».
– Мне кажется, это самый удачный Дарси, – добавила она.
– Особенно когда купается в озере, – вставила Роберта с широкой ухмылкой.
Миссис Сомс беспокойно заерзала на стуле:
– Ну почему каждая беседа о творчестве Джейн Остин неизменно заканчивается обсуждением Колина Ферта в мокрой сорочке?
Все расхохотались и зашептались, обсуждая любимую сцену из фильма. Недовольной осталась только миссис Сомс.
Глава 18
Робин в своей комнате переодевалась к обеду и в ужасе размышляла о встрече с Джейсом. Это было не просто неудобно. После обеда предполагалась викторина, которую ждали с большим нетерпением. Ну как втиснуть Джейса в такое плотное расписание?
Она подумала было позвонить ему и попросить не приходить, но отказалась от этой мысли, потому что знала: ничего не выйдет. Нет, решила она, лучше постараться весело провести время, а потом как можно быстрее избавиться от Джейса, когда бы он ни явился.
Робин выбрала одно из своих самых любимых платьев – оранжевое. Оно напоминало закатное небо, и ей нравилось, как оно сидит, не слишком облегая фигуру. В ткани были серебряные нити, и платье поблескивало при движении. Накинув на плечи длинный шарф на случай прохлады, она взглянула на себя в зеркало. Лицо разрумянилось сильнее, чем обычно. Может, она слегка загорела или это краска после разговора у бассейна еще не сошла с ее щек?
– Перестань о нем думать, – приказала она своему отражению.
«Но почему? – прошептал внутренний голос. – Тебе нравится о нем думать. Эти мысли делают тебя счастливой».
– Они меня смущают!
«А чего тут смущаться? Он симпатичный молодой человек, а ты свободна, разве нет? По крайней мере, скоро будешь свободна. Ты ведь собираешься избавиться от него, правда? Ты хочешь расстаться с Джейсом, почему же чувствуешь себя виноватой после того, как заглядывалась на другого мужчину?»
– Я на него не заглядывалась!
«Да брось ты! Я видела, как ты на него смотрела: глаза как плошки, рот открыт, слюнки текут!»
– Ничего подобного!
«Именно так все и было!»
Робин покачала головой:
– Это просто смешно! Неужели мне нельзя просто поговорить с мужчиной – сразу начинаются какие-то предположения. Это совсем не значит, что он мне нравится.
«Но ведь нравится, правда?»
Робин пристально, широко раскрыв глаза, уставилась на свое отражение.
– Я не знаю, нравится он мне или нет, – прошептала она, но не успели эти слова сорваться с ее языка, как перед мысленным взором возник образ Дэна.
Его улыбка. Его глаза. Его тело! Она не могла отогнать эти картины.
«Ты знаешь, что нравится. Знаешь!» – шептал внутренний голос, и Робин вздохнула.
Возможно, именно это и ее тревожило – понимание того, что она влюбилась.
– Я не собираюсь, едва расставшись с одним мужчиной, тут же бросаться в объятия другого, – сообщила она своему отражению.
«А почему бы и нет? Он же твой идеал возлюбленного!»
– Откуда ты знаешь?
«Это понятно сразу – стоит только взглянуть на него!»
– Внешность – это слишком поверхностно! – возразила Робин.
«Но ты уже говорила с ним и не можешь не согласиться с тем, что он весьма привлекателен. Он любит животных – ты видела, как он обращается с лошадьми и собаками. Он даже заинтересовался „Гордостью и предубеждением“! Чего еще желать?»
Робин снова вздохнула. Это было ужасно. Обычно она старалась избегать подобных двусмысленных ситуаций и вот сейчас угодила в нелепейшее положение, и все исключительно по собственной глупости.
Кэтрин с беспокойством размышляла об Уорвике с того момента, когда закончилась дискуссия. Он поспешно выскользнул из комнаты, прежде чем она успела заговорить с ним, что показалось ей весьма странным: ведь все было так хорошо, и она уже предвкушала, что они задержатся в библиотеке подольше, после того как разойдутся остальные.
«Ну что ж, мужчины – самые странные существа на свете», – подумала она, переодевшись в платье цвета алых роз и укладывая волосы.
Она купила это платье для первого свидания с Дэвидом. Он забрал ее на машине, подарил красную розу, повез в чудесный ресторанчик в Котсуолде, из окон которого открывался вид на бескрайние холмы. Кэтрин думала, что он ее балует, тогда как на самом деле он всего лишь ее прятал. Не хотел рисковать и показываться с ней в ресторане где-нибудь в Оксфорде.
– Подлец, – произнесла она, приглаживая платье.
Кэтрин не надевала его после расставания с Дэвидом, но у нее не хватило духу от него избавиться. Конечно, она возненавидела Дэвида, но не могла ненавидеть это платье, слишком красивое, чтобы выбросить его только из-за того, что когда-то она носила его в компании идиота.
Спустившись вниз, Кэтрин заметила у подножия лестницы Уорвика.
«Неужели он ждет меня?» – удивилась она.
Услышав ее шаги, он поднял голову:
– Привет.
– Ты исчез так неожиданно, – несколько недовольным тоном заметила Кэтрин.
– Извини. Мне нужно было сделать один звонок.
– Ясно, – протянула она, чувствуя, что от нее что-то скрывают. – Боюсь, когда разговор заходит о романтических героях, дамы превращаются в фурий. Это было слишком ужасно?
– Да нет. Я немного испугался, но, вообще-то, это было забавно.
– В конце дискуссии ты так ловко скрылся, – продолжала она. – Я уж не знала, что и подумать.
Уорвик лишь улыбнулся, вместо ответа.
– Пойдем обедать?
Кэтрин кивнула, но не поддалась на уловку и решила продолжить разговор на эту интересную тему.
– Должно быть, странно быть здесь едва ли не единственным мужчиной, – заметила она. – У тебя не возникает чувства дискомфорта?
– А почему оно должно возникнуть?
– Ну, например, почему ты не участвовал в дискуссии?
– Ты тоже не участвовала.
– Но я все равно говорила больше тебя, – возразила Кэтрин и вдруг поняла, что их разговор напоминает перебранку супругов с многолетним стажем.
– Кстати, я заметил, что ты не выступила на защиту Лорны Уорвик.
– Ах, ты об этом, – усмехнулась Кэтрин. – Знаю и чувствую себя предательницей, но здесь мне прежде всего необходимо поддерживать свою репутацию преподавателя английской литературы с ученой степенью. Только тебе известно мое истинное отношение к Лорне Уорвик.
Кэтрин подмигнула, и Уорвик улыбнулся в ответ – между ними как будто восстановилось прежнее взаимопонимание.
Когда они входили в столовую, Кэтрин заметила Робин.
– Привет, Робин! – окликнула она ее.
Робин остановилась и обернулась.
– С тобой все в порядке? – спросила Кэтрин, приближаясь. – Мне кажется, у тебя жар.
– Да нет, все нормально, – уверенно успокоила ее Робин, прикасаясь к щеке тыльной стороной ладони. – Здесь просто… немного душно.
– Жаль, что ты не пришла на свободную дискуссию.
– Я решила прогуляться.
Кэтрин кивнула и мысленно упрекнула себя в невежливости.
– Это Уорвик, – представила она своего спутника. – Уорвик, это моя подруга Робин.
Новые знакомые обменялись рукопожатием.
– Интересная была дискуссия? – спросила Робин.
– Очень! – воскликнула Кэтрин и рассказала о вспыхнувшем споре. – Бедный Уорвик, по-моему, испугался. К сожалению, это происходит всякий раз, когда женщины собираются вместе и упоминается мистер Дарси.
Робин улыбнулась.
– Так с тобой точно все в порядке? – переспросила Кэтрин, заметив очевидное волнение своей новой подруги.
– Да, – ответила та и вздохнула. – То есть нет.
– А в чем дело? Это все твой приятель?
Робин кивнула:
– К сожалению, он угрожает заглянуть сюда снова.
– О боже! – воскликнула Кэтрин. – А нельзя ли просто не брать трубку и надеяться на лучшее?
– Ты видела, что было в прошлый раз, когда я попыталась так сделать.
– Ах да, точно. Ну что ж, возможно, сегодня он опять устроит нам развлечение, – пошутила она, пытаясь поднять Робин настроение.– Именно этого я и боюсь больше всего, – мрачно ответила та.
Уорвик понимал, что неважно показал себя во время свободной дискуссии. Более того, такое поведение едва не выдало его с головой. Но он никак не мог предвидеть того, что обсуждение романов Джейн Остин закончится выпадами в его адрес. Он никогда еще не сталкивался с критикой в личном разговоре. Поскольку он выпускал книги под псевдонимом, то не выступал перед публикой в качестве Лорны Уорвик и поэтому ни разу не слышал нападок на ее творчество. Конечно, он читал отрицательные рецензии – каждый писатель должен учиться вместе с похвалами глотать и нелестные отзывы, однако миссис Сомс была хуже литературного критика. Все ее высказывания были злы и ядовиты. Они оставили горький осадок, и Уорвик не посмел защищаться, боясь выдать себя. Поэтому он бежал с поля боя – иного выхода не оставалось.
Но Кэтрин определенно что-то заподозрила. Он был абсолютно уверен в том, что она далека от истины, и все же Кэтрин явно им недовольна. Придется завоевывать ее снова.
– Знаешь, во время этой дискуссии я услышал несколько весьма интересных замечаний, – начал он.
– Да?
– У каждого человека есть свое мнение насчет того, какими должны быть идеальный роман и идеальный герой.
Кэтрин кивнула.
– Трудно понять, чем тот или иной роман привлекает читателя. Я хочу сказать, что для меня, например, сюжет не на первом месте, – пусть он будет хоть самым увлекательным на свете. Если повествование ведется занудным языком, сюжет уже не имеет значения. Для меня самое главное – авторский стиль, умение увлечь читателя.
– Надо же! – воскликнула Кэтрин. – Я тоже всегда считала именно так!
– Правда? – фальшиво удивился Уорвик, который вовремя вспомнил фразу из письма Кэтрин.
Он, конечно, рисковал, цитируя ее буквально, но подумал, что вряд ли она помнит свое письмо дословно. Прием сработал – Кэтрин закивала и улыбнулась, как будто ее собеседник только что сказал нечто необыкновенно глубокомысленное.
– Если манера автора не захватывает меня с первой же минуты, мне уже неинтересно читать, безразличен сюжет и герои, – заметила Кэтрин.
– Тогда это просто сказка, верно? – подхватил Уорвик. – Сказка, которую может сочинить любой человек, бездарная, нескладная история. Кому она интересна?
– Ты опять читаешь мои мысли, – изумилась Кэтрин, звякнув ножом о тарелку, развернулась к Уорвику и внимательно взглянула на него, что ему очень понравилось. – Язык – особенно английский – это такой мощный инструмент, но слишком многие писатели оскорбляют его, пользуясь банальными словами и пошлыми клише.
– Именно это составляет часть великого очарования Остин, так ведь? Ее тепло и юмор сразу захватывают тебя, и ты уже не можешь оторваться от книги, – говорил Уорвик, оседлав своего любимого конька.
Он был чрезвычайно доволен собой – сейчас он говорил именно то, что хотела слышать Кэтрин, и та буквально прыгала от радости.
– Разумеется. Не случайно Остин продолжают читать спустя двести лет после того, как была опубликована первая книга, – сказала Кэтрин, и глаза ее заблестели – наконец-то она могла поговорить на волновавшую ее тему. – Не многие авторы могут рассчитывать на подобную популярность.
– Да, действительно, – подтвердил Уорвик и закашлялся. – Думаю, об этом мечтает любой романист.
– Я часто пытаюсь представить себе, о чем же на самом деле мечтала Джейн, когда писала свои книги, – продолжала Кэтрин. – Знала ли она, что эти романы тронут сердца людей во всем мире, что их будут читать и перечитывать спустя сотни лет после того, как она выпустит из рук перо?
– Я тоже не раз об этом думал, – подхватил Уорвик, припоминая текст письма, в котором она обсуждала причины популярности Остин. – Мне кажется, она описывала именно те ситуации, которые волновали ее больше всего. Наверное, так поступает любой хороший писатель, и испытываемые ею искренние чувства передаются читателям – независимо от возраста, национальности, эпохи, в которую живет человек. Эти книги, так сказать, вечны, они вне времени.
Уорвик заметил, что Кэтрин даже приоткрыла рот. Ее темные глаза горели. Она была божественна!
– Поразительно, – прошептала Кэтрин. – Это же мои мысли, слово в слово.
Он улыбнулся и изо всех сил попытался принять равнодушный вид. Она внимала каждому его слову, и Уорвик был страшно доволен собой.
– Знаешь, – заметил он, – с тобой так легко и приятно разговаривать о книгах. Я чувствую… даже не знаю, как сказать… как будто между нами существует некая связь.
Кэтрин мило улыбнулась, но ничего не ответила. Уорвик решил, что настало время взять быка за рога:
– Я чувствую, что могу беседовать с тобой о самом сокровенном, и, должен сказать, для меня это нечто новое. – Он задумчиво покачал головой. – К сожалению, мне пришлось пережить несколько катастроф в личной жизни. Увы, я разочаровался в женщинах.
Он умолк, гадая, поддержит ли она этот разговор.
– Как и я – в мужчинах, – тихо ответила Кэтрин.
– Вот как? – словно бы удивился он.
– Увы, боюсь, что да, – кивнула она.
Уорвик вздохнул:
– Тогда прошу у тебя прощения от имени сильного пола. Однако смею надеяться, что ты не окончательно поставила на нас крест.
Кэтрин подняла на него глаза:
– Забавно, что ты так говоришь. Я недавно сказала своей подруге Лор… в общем, одной своей подруге, что собираюсь поставить крест на мужчинах. Решила, что в большинстве случаев безопаснее общаться с вымышленными героями. Однако ей удалось меня переубедить.
– Значит, у тебя очень умная подруга, – улыбнулся Уорвик.Именно это он и хотел услышать.
Вскоре после того, как Робин покончила с основным блюдом, телефон в ее сумочке завибрировал.
– Ой! – вскрикнула Дорис Норрис, сидевшая справа от Робин.
– Извините, – сказала Робин.
– Это ваш вибратор? – спросила Дорис, и все сидевшие за столом на мгновение смолкли и уставились на Робин.
– Ваш телефон с вибратором? – с невинной улыбкой добавила старуха.
– Телефон с виброзвонком, – пробормотала Робин, покраснев, как кумач.
Она решила, что самое лучшее сейчас – спастись бегством, поднялась и торопливо вышла в холл. Десертом пришлось пожертвовать.
Ей не нужно было смотреть на дисплей телефона – в окне холла она заметила машину Джейса, припаркованную чуть ли не поперек дороги, совершенно не по правилам. Несколько мгновений она наблюдала за Джейсом из своего убежища. Он в нетерпении постукивал пальцами по рулю, и вид у него был недовольный.
Робин сделала глубокий вдох, открыла дверь, спустилась по ступеням, прошла по хрустящей гравийной дорожке и постучала в стекло.
– Господи! – взвился Джейс и опустил стекло. – Ты меня до смерти напугала.
– Ты хотел меня видеть или нет? – спросила Робин.
– Ну конечно, черт подери, хотел! Что за идиотские вопросы?
– Мне показалось, ты чем-то недоволен.
– Да, я кое-чем недоволен, – буркнул он. – Садись в машину, Робин.
– Я не собираюсь уезжать из Перли.
– Давай залезай в машину. Хочу поговорить с тобой, чтобы при этом сто человек не пялились на нас, – сказал он, кивнув на зеркало заднего вида.
Робин обернулась, чтобы посмотреть на то, что он там увидел, и застонала: человек пять-шесть выглядывали из окна столовой.
Неохотно – ей совершенно не улыбалось оказаться в тесном, замкнутом пространстве рядом с Джейсом – она села в машину.
– И в чем дело?
Джейс развернулся всем телом и посмотрел на нее. Он был бледен, волосы всклокочены, – казалось, он уже несколько недель не брал в руки расческу.
– Я схожу с ума от скуки, – заявил он. – Здесь совершенно нечего делать. Хертфордшир – настоящая дыра.
– Хэмпшир, – поправила его Робин. – Мы в Хэмпшире.
– Ну, значит, Хэмпшир – настоящая дыра.
Робин нахмурилась:
– И чем ты занимался?
– Да сам не знаю, – пожал плечами Джейс. – Посидел в отеле, в баре. С барменом поболтал.
– О Джейс!
– Что?
– Здесь столько всего интересного можно посмотреть.
– Например?
– Почему бы тебе не съездить в Чоутен? Мы завтра туда собираемся.
– А что там такого в Чоутене?
– Коттедж Джейн Остин.
– И зачем мне сдался какой-то старый коттедж?
– Потому что он красивый, его интересно посмотреть, там жила одна из самых знаменитых писательниц, – перечислила Робин, но видно было, что слова ее не производят никакого впечатления. – Ну хорошо, а как насчет Винчестера? Можешь походить по магазинам.
– Один?!
– А почему бы и нет?
– Потому что одному скучно, – протянул Джейс тоном капризного ребенка. – Поехали со мной.
– Что?!
– Поехали со мной завтра в Винчестер. А сегодня останешься у меня в отеле.
– Ты что, Джейс! Я не могу.
– Это еще почему?
– Почему? Потому что мне здесь нравится. Я весь год копила деньги и ждала этого уик-энда, ты же знаешь. Я приехала сюда не затем, чтобы сейчас все бросить и ночевать с тобой в каком-то убогом отеле, когда у меня в Перли прекрасная комната.
– Ну тогда я буду ночевать у тебя.
– Ты же знаешь, что нельзя, – вздохнула Робин.
– И тебе не скучно? – спросил он, почесывая лохматую голову.
– Нет.
Джейс выругался.
– Я просто хочу побыть со своей девчонкой, – сказал он и взял ее за руку.
– Но мы никогда ни о чем не говорим, когда мы вместе, – произнесла Робин и сглотнула – в горле пересохло от волнения.
Она не хотела начинать ссору. Только не сегодня. Не в разгаре уик-энда с Джейн Остин.
– Что это значит?
– Да нет, ничего, – быстро сказала она.
– Нет уж, не увиливай, Робин. У тебя что-то на уме. Я не совсем тупой. Что ты хотела сказать?
– Джейс, мне нужно возвращаться.
Но он не отпускал ее руку.
– Я знаю, о чем ты думаешь, – повысил он голос. – Я для тебя недостаточно хорош, да? Я не такой умный, как все эти людишки там, в доме, которые читают напыщенные книжки и знают, какими ножами и вилками есть суп.
Робин едва сдержалась, чтобы не захохотать, но он говорил совершенно серьезно.
– Ты всегда так думала, да? Я знаю. И ты права. Знаю, я для тебя недостаточно хорош. Но когда-то был хорош, а? Когда я был тебе нужен. Когда больше никого не было, я тебе вполне подходил, да?
– Джейс, перестань. – Она вырвала у него руку. – Не будем об этом. Только не сейчас.
– Ты никогда не хочешь говорить о нас с тобой.
Робин на несколько мгновений застыла на месте. Это кошмар. Он вызывал в ее памяти всевозможные неприятные воспоминания, которые сейчас совершенно ни к чему. Она специально устроила себе эту поездку, чтобы отдохнуть от обыденной жизни. Она хотела сбежать в прекрасный и безопасный мир Элизабет и Дарси, Элинор и Эдварда. Она не хотела оставаться в мире Робин и Джейса.
– Послушай, – начала она, – мне сейчас нужно возвращаться на викторину. Это одно из главных событий уик-энда.
Джейс некоторое время смотрел ей в лицо, и она не знала, что думать: не то он сейчас устроит скандал, не то отпустит ее с миром.
– Ну ладно-ладно, – сдался он. – Я вижу, когда я не нужен.
«Видишь? – подумала Робин. – Действительно видишь?»
Она вышла из машины, и Джейс последовал за ней. Более неподходящий момент трудно было придумать: на лужайке перед домом показался Дэн, он вышел из тени, ведя на поводу серую кобылу, за ним следовали Моби и Бисквит. Робин смотрела на него, и ей казалось, что время замедлило свой бег: Дэн поднял руку и помахал ей, улыбка осветила его загорелое лицо.
– Это еще кто, мать твою? – рявкнул Джейс.
– Дэн.
– Дэн?
– Он здесь работает.
– Это тот парень на чертовой лошади, так, что ли? Тот, что чуть не растоптал мою машину?
Робин подняла глаза к небу.– Спокойной ночи, Джейс, – сказала она и бросилась в дом – в ужасе от мысли, что он может надумать поцеловать ее на прощание.
Глава 19
Вечера с викториной по романам Джейн Остин гости с нетерпением ждали чуть ли не с самого утра, и, как только закончился обед, был съеден десерт и выпит кофе, все направились в библиотеку, где уже стояли столики и стулья вокруг них.
– Разделимся на группы по три человека! – повысила голос дейм Памела, чтобы перекрыть оживленные разговоры. – На группы по три человека!
Кэтрин и Уорвик в отчаянии переглянулись.
– Куда запропастилась Робин? – воскликнула Кэтрин с таким видом, словно ждала не подругу, а нерадивого студента.
– Скорее всего, ее похитил сумасшедший бойфренд, – предположил Уорвик.
– О, только не это, – вздохнула Кэтрин. – Уверена, у него хватит на это наглости.
В этот момент в дверях библиотеки показалась миссис Сомс, и оба они с неприкрытым ужасом смотрели, как она, потрясая монументальным бюстом, двинулась через комнату прямо к ним.
– О нет! – простонала Кэтрин.
– Господи, спаси нас! – откликнулся Уорвик.
– Необходимо найти другого игрока, и быстро!
Но было слишком поздно.
– А, вот вы где, доктор Робертс, – прогудела миссис Сомс. – Я так и знала, что вы ищете меня, чтобы пригласить в свою команду.
Кэтрин заметно побледнела, услышав эти слова.
– Моя команда всегда занимает первые места на викторинах, – продолжала миссис Сомс, с угрожающим видом маневрируя бюстом, словно бронетранспортер.
Кэтрин оглянулась на Уорвика, надеясь, что он сможет найти какой-то выход из положения, но тут заметила свою спасительницу – она появилась в самый подходящий момент.
– Робин! – крикнула Кэтрин через всю комнату и помахала рукой, чтобы привлечь внимание девушки прежде, чем ее перехватит кто-то другой. – Мне так жаль, миссис Сомс, но наша команда уже составлена.
Развернувшись, миссис Сомс заметила приближавшуюся Робин.
– Эта девчонка? – презрительно бросила она. – Да ей со мной не сравниться.
– Но она наша подруга, – заметила Кэтрин.
Миссис Сомс поджала губы, отчего рот ее стал похож на куриную гузку, неожиданно ловко, несмотря на свой могучий бюст, развернулась и отправилась на поиски новой жертвы.
– Святые угодники, как мы рады тебя видеть! – выдохнула Кэтрин, сжимая руку Робин. – Где ты была?
– Пыталась избавиться от Джейса.
– И как, удачно?
– Пока что да, – вздохнула Робин.
– Так вот, ты только что спасла нас от ужасной миссис Сомс, – сообщил Уорвик.
– Знаешь, при появлении миссис Сомс мне всякий раз вспоминается одна фраза из «Мэнсфилд-парка», – подхватила Кэтрин. – «Надо быть готовыми к вопиющему невежеству, к некоему убожеству взглядов и весьма неприятной вульгарности манер» [16] .
Все трое расхохотались.
– Девушки, – начал Уорвик, – нам пора искать столик, скоро начнется викторина.
Робин, казалось, была несколько смущена.
– Вы уверены, что хотите взять меня в свою команду? Вы так много знаете, зачем я вам?
– Вот еще чепуха! – отмахнулась Кэтрин.
– Ты не менее горячая поклонница Остин, чем мы, – сказал Уорвик, направляясь в дальнюю часть библиотеки, к столику у окна. – По своему опыту могу сказать, что фанаты знают гораздо больше профессионалов.
– А чем ты занимаешься? – спросила его Робин.
– Он коллекционирует антиквариат, – объяснила Кэтрин.
– Тогда я по сравнению с тобой полная невежда, – вздохнула Робин.
– Прошу всех занять свои места! – провозгласила дейм Памела, обращаясь к гостям. – На каждом столике вы найдете ручки и бумагу.
– Ой, мамочки, я уже волнуюсь, – сказала Кэтрин.
– Ты волнуешься? – удивилась Робин.
– Могу поделиться с вами маленьким секретом, – прошептала Кэтрин, и две головы склонились к ней. – Конечно, я уже много лет занимаюсь преподаванием, но всякий раз нервничаю – перед каждой без исключения лекцией, перед каждым семинаром. Это не проходит со временем.
– Правда? – Робин в изумлении даже приоткрыла рот.
– Правда, – подтвердила Кэтрин.
Дейм Памела, стоявшая рядом с висевшим на стене ее огромным портретом, подняла руки, призывая к тишине, и все немедленно умолкли.
– Ах, дейм Памела всемогуща, – прошептал Уорвик.
Актриса ослепительно улыбнулась гостям и взмахнула листком с вопросами.
– Это одно из моих любимых мероприятий на нашей конференции, – начала она, – хотя то же самое могу сказать о завтрашней экскурсии в Чоутен и танцах, которые состоятся послезавтра. Но наши викторины – это нечто особенное. Для того чтобы, так сказать, вас стимулировать, скажу, что сегодняшний приз – специальное коллекционное издание собрания сочинений Джейн Остин для каждого члена команды.
Она подняла над собой коробку с красивыми бело-золотыми книгами. Раздались восхищенные вздохи, все в предвкушении схватились за карандаши.
– А также моя фотография в роли Кэтрин де Бёр в рамке, с автографом.
Уорвик ухмыльнулся, глядя на Кэтрин.
– Она раздает их уже который год, – прошептала та. – Думаю, в свое время заказала слишком много.
– Для разминки начнем с простых вопросов, – объявила дейм Памела.
– Ты будешь записывать ответы, Робин, – сказала Кэтрин, пододвинув к девушке листы бумаги и ручку.
– Итак, где родилась Джейн Остин? – задала первый вопрос дейм Памела.
– Я знаю! – победно улыбнулась Робин.
– Тогда вперед. Записывай быстрее, – сказала Кэтрин.
– В Стивентоне – это здесь, в Хэмпшире, – прошептала девушка, и Кэтрин с Уорвиком закивали.
– Вопрос второй, – продолжила дейм Памела. – Тоже очень легкий. Сколько братьев и сестер было у Джейн?
– Одна сестра, – прошептала Робин.
– Я знала, что ты справишься без проблем, – улыбнулась Кэтрин.
– Но не помню точно, сколько братьев у нее было. Помню только, что много.
– Шестеро, – прошептала Кэтрин, и Робин записала ответ. – Представь себе: жить под одной крышей с шестью пацанами.
За этим вопросом последовали другие, они становились все сложнее. Стало очевидно, что коллекционное издание романов Джейн Остин и фотографии с автографом дейм Памелы завоевать будет непросто.
– А сейчас переходим ко второй части викторины, – объявила актриса. – Я буду читать отрывок из романа, а вы должны назвать героя, который сказал эти слова, и книгу, из которой взята цитата. Итак, повторяю, требуется назвать героя и роман. Начнем с простого. «Этому противному человеку и нравиться даже не стоит. Такой важный и надутый, недаром его все невзлюбили!» [17]
– Элизабет Беннет! – хором воскликнули присутствующие, раздался смех, и ручки заскрипели по бумаге.
– Я же сказала, что будет несложно, – заметила дейм Памела. – Это лишь небольшая разминка. Итак, вторая цитата: «Одной половине человечества всегда непонятно, почему что-то нравится другой» [18] .
– Эмма! – без тени сомнения заявила Кэтрин.
– Из какого романа? – ухмыльнулся Уорвик.
Она состроила угрожающую гримасу.
– Следующий отрывок, – продолжала дейм Памела. – «И приятно сознавать, что она оказалась не таким уж беспомощным существом и все же смогла о себе позаботиться».
– Это сказано о Кэтрин из «Нортенгерского аббатства», если я не ошибаюсь, – произнес Уорвик.
– Но кто же это сказал? – размышляла Робин.
– Это слова ее матери, – объявила Кэтрин. – Миссис Морланд.
Робин записала ответ.
– И последняя цитата, – закончила дейм Памела. – «Такое уж мое счастье. Случись что неприятное, и мужчины вечно норовят улизнуть».
– Ой, – сказала Робин, – неужели это миссис Беннет?
Кэтрин покачала головой:
– Нет, слишком высокопарно для миссис Б. Думаю, это скорее сестра Энн из «Доводов рассудка». Та, что всегда на все жаловалась.
– Мэри? Мэри Мазгроув, – подсказал Уорвик.
– Точно, – подтвердила Кэтрин, и они обменялись улыбками, напрочь забыв о присутствии Робин.
– Итак, раздел «Цитаты» вы благополучно преодолели, но сейчас начнутся более сложные вопросы. Темы самые разнообразные, так что будьте внимательны. Недавно вас спрашивали о том, сколько братьев и сестер было у Остин. Теперь вы должны назвать их имена.
– О господи! – воскликнула Робин.
– Ничего страшного, – успокоила ее Кэтрин. – Мы справимся. Во-первых, естественно, Кассандра.
Робин записала.
– И Эдвард – тот, которого усыновили Найты. Кто же еще был? Нужно вспомнить остальные пять имен.
– Чарльз, – сказал Уорвик.
– Верно, и Фрэнк, то есть Фрэнсис. И Джордж, – продолжала Кэтрин.
– И Генри, и Джеймс! – воскликнула Робин. – Я запомнила, потому что это похоже на имя того американского писателя.
– Все, готово! – сказала Кэтрин. – Отличная работа.
– Все закончили? – спросила дейм Памела через пару минут. – Всем хватило времени? Отлично, следующий вопрос. Каково первоначальное название «Нортенгерского аббатства»?
– А, – сказала Кэтрин, – книга называлась «Сьюзен».
Робин нацарапала ответ, надеясь, что он верный. Ей очень хотелось выиграть книги.
– А теперь, – продолжала дейм Памела, – трудное испытание даже для самых фанатичных поклонников. В книге «Гордость и предубеждение»…
– По-моему, здесь что-то говорили насчет трудных вопросов, – послышался сварливый голос миссис Сомс. – Что трудного в «Гордости и предубеждении»? Истинный поклонник Джейн, как я, например, знает ее вдоль и поперек.
– Возможно, вы и ошибаетесь, – возразила дейм Памела. – Итак, в книге «Гордость и предубеждение» мистер Коллинз после обеда читает девицам Беннет некую книгу. Как называется эта книга? Два дополнительных очка команде, которая сможет назвать автора.
В библиотеке воцарилась тишина. Даже миссис Сомс пришла в замешательство.
– Я же сказала, что этот вопрос для самых фанатичных поклонников, – рассмеялась дейм Памела своим серебристым смехом.
Кэтрин взглянула на Уорвика, нахмурилась, и он ответил ей озабоченным взглядом.
– Понятия не имею, о чем речь, – прошептала Кэтрин, – а мне-то казалось, что я знаю эту книгу едва ли не наизусть.
– Мы все так думаем, – отозвался Уорвик. – Робин, у тебя есть идеи?
Робин закусила губу, но вдруг улыбнулась, написала несколько слов на листке с ответами и передала его остальным.
Кэтрин прочитала то, что было написано внизу.
– «Наставления молодым девицам» преподобного Фордайса. Правда? – Кэтрин была поражена. – А я даже не знала, что это за книга, хотя уже не помню, сколько раз читала роман.
– Как ты умудрилась это вспомнить? – удивился Уорвик.
