Текст книги "За дурною головой (СИ)"

Автор книги: Виктория Иванова

Ну ладно, будем считать, что смотрела она так. На Ланика… Я скользнула равнодушным взглядом по девушке и остановила его на светло–зеленом и на вид тяжелом плаще, висящем на плечах эльфа…

О!! Идея! Похоже, я все–таки сама доберусь до крыльца!!

Так, раз Узы передают и боль и синяки, то, наверное, можно и…

Я еще раз оценивающе поглядела на разомлевшего Ланика, немного свесившегося с седла и как раз в нужную сторону. И, пока он не успел ничего предпринять, резко нырнула в ту же сторону, по–прежнему оставаясь в седле.

А вот нашего ловеласа из него буквально таки снесло. Вниз. На землю.

А плащик красиво расстелился предо мной до самого крылечка.

– Спасибо, дорогой! – сладко проворковала я, соскользнув с коня, и походкой королевы направилась к крыльцу.

Ответа я не услышала, но как же вытянулось лицо брюнетки!!!

А предо мной Монк уже распахивал двери таверны…

Уф! В нос ударило большое разнообразие запахов. Основной из которых вызывал стойкое желание спросить: «У вас там, на кухне ничего не сгорело или не сдохло??! Причем, ОЧЕНЬ давно!»

Но желудок настоятельно требовал продолжения банкета. В смысле, его начинания. О! Кстати, о птичках!

– Рони, ты не скажешь, а сколько времени я провела в обмороке? – поинтересовалась я у идущей рядом девушки.

– Почти полтора дня. – пожала плечами она. – А что?

– Да вот просто кушать очень хочется… – задумчиво ответила я, обводя взглядом не слишком располагающее к обеду помещение.

Гомон голосов, плотным облаком висевший в воздухе, постепенно стихал, по мере нашего продвижения к единственному свободному столику. Возле которого уже переминался с ноги на ногу предположительно хозяин сего заведения.

– Чего угодно благородной леди?! – изогнулся в поклоне он.

Я недоуменно поглядела на своих спутников, но они, деля лицо чемоданом, глазами преданной собаки смотрели на меня, не дела попыток что–то сказать или предпринять.

– Ммм… – невнятно промычала я. – Кушать! Подайте самой лучшей еды мне и моим… спутникам! – с видом благородной дамы, у которой шлейф предков в три раза длиннее ее собственного, произнесла я.

Бефур сделал шаг вперед и выдвинул мне стул. Пришлось на него опуститься. Монк и Викор тут же заняли места по сторонам от меня, а Рони пристроилась сбоку.

В таком вот расположении мы и стали дожидаться вожделенной еды. А я так еще и явления Ланика народу…

Еда успела первой.

Со стороны кухни величественной поступью выползла живая змея разносчиков. Нет, я, конечно, голодна, но не столько же!!!!

В общем, немаленький такой деревянный столик человек эдак на надцать был заставлен полностью. Свободное место осталось только для небольшой тарелочки и стаканчика. В который тут же от всей души набулькали вина.

– Я вина не пью!! – яростно прошипела я Викору, тут же утащившему кувшин со стола и явно намереваясь мне подливать.

– А придется! – так же шепотом ответили мне.

Я одарила этих… клиентов травматолога «ласковым» взглядом и приступила к трапезе.

Ни вилок не ложек здесь по всей видимости не предполагалось… Пришлось изворачиваться! Не впервой, короче.

Нагло вытребовав у Викора и Монка по кинжалу, я стала пытаться что–то съесть и при этом не уронить еду себе за корсаж. Бедные китайцы! Как же они этими палочками–то?! Если еду, приготовленную кусками, еще как–то есть можно было, то каши и супы…

Решив не мучатся, я перетягала с тарелок все, что поддавалось поеданию таким образом, сквозь зубы запивая это все той кислятиной, которую здесь выдавали под видом вина. Только вот такого было не много…

Ох, ребята, ну и устрою я вам, дайте только до комнаты добраться!!

Еще раз оглядев тарелки и прислушавшись к голодному бурчанию желудка, я с царственным видом поманила пальчиком отиравшегося невдалеке хозяина:

– Милейший, моя комната готова?! – вопросила я его с постной миной.

– Да–да, конечно, леди! Даже ваши вещи уже доставлены! Позвольте вас проводить?! – и как он умудряется, согнувшись в поклоне при этом смотреть на меня?!

Я поднялась из–за стола и направилась за хозяином, одарив на прощание оставшуюся компанию очередным «добрым и нежным» взглядом.

Комнатка оставляла желать лучшего. Причем, сильно лучшего! Высокая и не сильно широкая кровать, на которой можно было спать только по стойке «смирно». Столик с тазиком и кувшином, непонятно как удерживающий такую непомерную для себя тяжесть, стул не первой свежести и с ножками разной длины, и вылинявший побитый молью коврик на полу. Вот и весь «интерьер» комнатки класса «люкс». Мдя…

Сделав еще пару кругов по комнате и прислушавшись к гневным воплям желудка, я решила пойти на промысел. Но для этого следовало сперва переодеться.

Одна из седельных сумок лежала на стуле, а в уголке кровати пристроился круглый вьюк. Я запоздало ощутила раскаяние, что за столько времени не озаботилась судьбой Ванечки. Беглое прощупывание подтвердило, что это именно его закутали так, что со стороны он напоминал просто кучу материи.

Успокоившись на счет Вани, я тут же озаботилась стаскиванием платья. Вот ведь!! И как они меня бесчувственную в него только упаковали?!!

Кое–как, извернувшись буквой «зю» и едва не вывернув руки из суставов, я таки вытряхнулась из платья и сняла этот остонадоевший корсет! Ох! Блаженство!! Так вот чего мне не хватало! Вдоха полной грудью…

Еще минутку блаженно повалявшись на кровати, я под голодные вопли желудка сползла на пол и распотрошила сумку на предмет своей родной одёжки. Нашлась она довольно быстро, так как была уложена сверху. Пообещав себе, что непременно перерою все трофейные сумки, но чуть позже, я быстро облачилась и задумалась над проблемой, а как же мне покинуть комнату. Выходить через дверь и идти через зал не хотелось. Мало ли кто или чего?

Откровенно говоря, боялась встретить Ланика. Он же меня найдет, и тогда… Мда… Завещание, что ли, составить на всякий случай?..

В общем, решила вылезти через окно. На дворе уже потихоньку наступал вечер, поэтому я, удостоверившись, что никого в округе нет, натянула капюшон на нос, перелезла через подоконник и спрыгнула на улицу, благо мои «апартаменты» располагались приблизительно где–то на уровне не сильно высокого второго этажа.

Отряхнувшись, я с видом праздношатающейся направилась бродить по городу.

Хм, броди, не броди, а кушать, как хотелось, так и хочется. Ноги, лишенные пригляда разума и ведомые каким–то своим, пяточным инстинктом, вынесли меня за черту города, и понесли в направлении горевших на полянках костров. У которых собралась всевозможная компания, которая что–то праздновала и отмечала. От костров неслись куда как аппетитные запахи, не то, что в таверне.

Я тихо приблудилась к одному из костров, в надежде послушать, а чего говорит народ, ну, и может, перехватить чего…

Но мои планы были грубо нарушены громким воплем:

– Ооооооо!!!! Народ, вы смотрите, кто к нам пришел!! – увидевший меня чернявый и бородатый мужик, по одежке так больше похожий на пирата, нагло осклабился и ощупал с ног до головы масляными глазками. Чего он там под плащом углядеть–то смог?!

– А вот и развлечение! – продолжил он.

Нет, да что он себе позволяет?!

– А что, вы что–то имеете против?! – ехидно осведомилась я. – Куда хочу, туда иду!

– Ты смотри, смелый какой! – то ли восхитился, то ли поиздевался мужик.

– Смелая. – уточнила я, откидывая капюшон. Во мне все вернее стало расти возмущение. – И вообще, что это твориться–то в мире, я вас спрашиваю?! Поесть не дали, погулять – тоже не дают!! Скоро что, и дышать запретят?!! Ужас, кошмар, произво–о–о–ол!!!

Я вопияла, уперев руки в бока и сверля гневным взглядом того самого мужика. Тот немного смутился, видно, не ожидал такого поведения от потенциальной жертвы.

– И правда! – ехидно поддержала меня стоявшая неподалеку суровая женщина в мужской одежде, – Чего это вы к девушке просто так пристаете?! Слушай, – это уже мне, – ты нам спой чего–нибудь, а мы тебя отпустим! – предложила она.

Окружающие заухмылялись и активно закивали.

– На голодный желудок не пою! – гордо возвестила я, с видом героини–великомученицы скрещивая руки на груди.

– Так за чем же дело стало?! – радостно воскликнул тот самый мужик, который все и завел, – Ласково прошу к нашему котелку!

Меня подхватили под руки, чтоб не сбежала, и усадили около испускающего ароматный дым «котелка», больше похожего на солидных размеров котел. Из которого тут же выудили приличную порцию чего–то, отдаленно напоминающее картофельное пюре, только ярко–оранжевого цвета в странную малиновую крапушку.

– Это что? – подозрительно осведомилась я, разглядывая свою тарелку и принюхиваясь к ее содержимому. Пахла эта… суспензия очень аппетитно, кстати!

– Как, что? – удивился мужик, под предлогом хлопот оставшийся около меня, – сорко, а что же еще?!

– Ага–ага, – покивала головой я и приступила к трапезе.

Если они так хотят услышать мое пение, то травить точно не стали бы.

Обжигающе горячее (или горячий?) сорко (кстати, узнать бы из чего он, она или оно) пах просто превосходно! А положенная сверху нога какой–то птицы – еще лучше! Я тут же вцепилась в нее зубами, ожидая, пока гарнир немного остынет.

– Ешь, не торопись, – посоветовала мне присевшая рядом женщина, – на тот свет еще успеешь!

От неожиданности я поперхнулась. Это ж думать надо, прежде чем такое под руку говорить!

Женщина ощутимо приложила меня по спине, едва не макнув лицом в миску, а потом, убедившись, что я кое–как прокашлялась, сказала:

– На, запей! – и заботливо предложила мне небольшую фляжку.

Все еще кашляя, я сделала большой глоток и поняла, что теперь я стала драконом и могу свободно плеваться огнем…

Не знаю, ЧТО было у нее во фляжке, но мне показалось, что по моему горлу прокатился сгусток огня, фейерверком взорвавшись в желудке. А, поскольку фляжку от неожиданности я убрать забыла, то следом за первым, пошел второй…

Пару минут я сидела, широко открыв глаза и пытаясь глотнуть воздуха обожженным горлом. Что не очень–то мне удавалось.

А потом стало так тепло, легко и хорошо–о–о–о! И все вокруг такие милые и добрые… Что там они от меня хотели? Спеть?! Да за ради Бога! Что угодно! Вы чего хотите, веселого или не очень? Не очень? Уй, какой ми–и–илый сиренивенький дракоша!.. Ути–пуси! А? Чего? Петь? А дракончик?! Как, нет? Да вот же он летает! Масенький… И ничего я не пьяна! Хорошо, хорошо! Будем петь!

Мне на колени лег инструмент, чем–то отдаленно напоминая гитару с удлиненным грифом. Я медленно коснулась струн, взяла один аккорд и призадумалась, а чего бы эдакого спеть? В памяти возникало множество песен, и выбрать становилось проблемой. Я решила спеть все. А для начала завела одну из своих любимых, написанную бардом по имени Тэм. Пальцы тихо коснулись струн…

 
Догорает свеча в руке, каплет воск, обжигая ладонь…
Я все жду, когда вдалеке черный твой появится конь.
Стук подков зазвенит в тишине, словно крылья за спиной – плащ.
Ты, быть может, вернешься ко мне и, обняв меня, скажешь: «Не плачь!»
Как давно ты ушел от меня, и вернуться не обещал…
Но с тех пор не гашу я огня, чтоб ты путь ко мне отыскал.
И хотя я устала ждать и надежда моя все слабей,
Каждый вечер иду встречать я тебя уже много дней.
Сероглазый король в плаще цвета воронова крыла,
Нет покоя в моей душе, сердце я тебе отдала.
Ты, наверно, меня забыл – для чего я тебе нужна?
А быть может, все это был лишь обрывок волшебного сна…
Черный всадник на черном коне, мягкий шелк светло–русых волос,
Мое сердце сгорает в огне – счастье горькое ты мне принес…
Как непрочен сказки хрусталь, и дрожит на ветру свеча,
Льется с неба звездная сталь, и туманом легла печаль.
Догорело пламя свечи, и все так же кругом тишина,
Даже ветер теперь молчит, я стою на дороге одна.
Не вернулся сегодня опять мой король на черном коне,
Но я снова тебя буду ждать, хоть опять ты забыл обо мне.
 

А дальше я пела еще что–то, и еще, кто–то пришел, потом, кажется, были танцы, все в округе казались мне такими милыми и добрыми… С кем–то спорила, что–то было еще… А потом пришла блаженная темнота…

Эрланион

Боги, ну за что?! За что меня связали с сумасшедшей девчонкой, приноровившейся то и дело падать в обморок? Я за всю свою жизнь столько раз не исчезал из реальности, сколько за, дайте посчитать, почти за два неполных дня знакомства с ней. Я ее не могу понять! Когда действительно стоит бояться, она или кидается на противника или доводит его до нервного срыва. А как все пройдет – так бух в обморок! С чего бы, ну скажите мне??!! С чего, если все уже прошло?..

И ладно бы сама, но на всю мощность работающие Узы передают это все и мне, вынужденно исключая из реальности и меня. Я уже устал ругаться, это просто не помогает.

Вот и сейчас. Последние мои воспоминания относятся к тому моменту, когда это несносное существо, по злобной ухмылке богов именующееся моей э'гленер, не убило неубиваемых Охотников и не упало в очередной обморок. Не забыв прихватить и меня…

И почему мне не хочется открывать глаза? Странный вопрос. Потому что я буквально уверен, что меня ждут только очередные неприятности. Как всегда, как и в будущем. Если оно продолжиться в обществе одной сумасшедшей девице, носящей странное имя Лана.

Я открыл глаза. Прятаться от неприятностей, хоть и ходячих… Кстати, только сейчас заметил, что слово «неприятность» – женского рода.

Моему взору предстала довольно светлая комната, в которой я находился на широкой постели. От неудобной одежды кожу кололо мириадами мелких и противных иголочек. Оглядев себя, я пришел в еще большее недоумение – церемониальный наряд?! Меня что, хоронить собрались?! Это опять проделки этой… Это уже слишком!!

Я в ярости вылетел в коридор, с разгону едва не сбив двух служительниц Света, только–только собиравшихся войти в мою комнату. С минуту мы удивленно смотрели друг на друга и, когда я уже решил извиниться и следовать дальше, эти две служительницы заверещали в лучших традициях моей э'гленер:

– Упы–ы–ы–ы–ырь!!!! – и бросились бежать вон по коридору.

Хм, а у Эйланы звонче получается…

Я пошел по коридору в сторону выхода, когда увидел в окно, как из храма, разбегаясь, словно темные при первых лучах истинного Света, сыпанули прихожане, вопя на все голоса. Последним из храма вылетел служитель Света, смешно приподняв церемониальные одежды, что б не наступить на подол.

Ну чего еще натворила эта несносная девчонка?!

Я бросился бегом по коридору, стремясь побыстрее попасть в храм, а то нам здесь вполне могли бы и создать очередные неприятности. А на площади уже начали готовиться к чему–то, мало мне понравившемуся.

Влетев в Храм, я опешил. Никогда еще не видел Эйлану в церемониальном наряде… С запутавшимися в серебре волос солнцем, отражающимся в зрачках широко распахнутых глаз…

А в следующий момент на меня обрушился огненный шквал радости и довольно увесистый его источник, клещами сдавивший горло. А в уши ввинтился радостный вопль:

– Ланик!!!!!

Что?! КТО?! Как она меня назвала??!! Все, приехали, что называется… Да отпусти ж ты, пиявка! Мне дышать уже нечем!! Спасите!!!

И спасение не замедлило явиться в дверях, приняв облик Наставника Храма, размахивавшего в нашу сторону курительницей, в которой, судя по запаху, сжигались листья солнечника, одного из самых ненавидимых темными растения. А судя по лицам прихожан и служителей Храма у него за спиной – неприятности мы все же нашли… Уж кто бы сомневался! В обществе этой неугомонной они сами нас находят!

Хм, судя по всему, нас приняли за умертвий или восставших мертвецов. Мало радости. Эти виды нежити обычно сжигают на костре. Живьем. Вот только как обычно никто не принял во внимание Эйлану… А она не могла не влезть и не найти очередные приключения…

ЧТО??!! Что это она несет?! Нет, вроде все верно, мы с ней никакие не друзья, но все остальное!.. От возмущения я мог только хватать ртом воздух, поскольку из–за бурного выражения радости некоторых, до сих пор не мог даже прохрипеть ничего в свою защиту. Да еще и Викор сдавил руку повыше локтя, принуждая молчать. Ой, воин!.. Ну и посчитаюсь я с тобой…

В результате мне пришлось молча наблюдать за дружным слезоразливом, спровоцированным одним бедствием в юбке и молча клясться самому себе, что как только мы выберемся за пределы Храма – схвачу, свяжу и суну в мешок!! И вот именно в таком виде и доставлю в Загар! И стребую с магистра… мда, даже ничего на ум не идет, равноценного так сказать…

А священник, которому она щедро насовала фиалок за уши, возгорелся желанием нам помочь. Как, интересно?..

Только я собирался скинуть руку Викора и выйти из Храма, как Настоятель, который был выше меня почти что на две головы, схватил меня за воротник и прижал к себе, таким вот образом выводя на крыльцо. Вернее, почти вынося… и опять не давая дышать! Они здесь что, все решили меня придушить?!

А на крыльце началось очередное представление для богов под названием «Как бы еще ему напакостить?!». Я попытался поглядеть, где же там источник всех моих бед, но увидал только край обширных юбок, выглядывающих из–за необъятных размеров Наставника.

А вот при виде столба для сожжения, моя э'гленер испугалась, и не на шутку. Как же неудобно, а! Страх, оказывается очень даже неприятное чувство… Но тут меня снова схватили за шиворот, как какого–то сопливого юнца и вытолкнули вперед, представив на обозрение собравшихся на площади людей. Ой, кто–то мне за все это заплати–и–и–ит… Сполна!

ЧТО он сказал?!! Последние слова, произнесенные Наставником, напрочь вышибли меня из колеи. Что?! Я??!! С ней?!! И вот тут мне в подбородок врезалась эта ходячая неприятность своим лбом. У нее там что, сплошная кость?! Больно же!

– Гхыр!!! – с тем самым непередаваемым выражением, с которым произносят только ругательства, и довольно сильные, прошипела Эйлана.

– И тебе того же! – не мог не удержаться я, – чего добивались, то и получите!

Только, судя по прижавшей к ушам руки э'гленер, все мои попытки съехидничать или еще как ее достать пошли прахом. Действительно, голос Наставника может оглушить. Что, судя по лицу Эйланы, уже произошло.

– Так давайте же отметим терпким вином чудо, свершившееся пред нашими очами! – я с безразличием приговоренного к смерти слушал завершающие слова, которые навеки прибивали меня гвоздями к этому сумасшедшему существу. – Чудо соединившихся сердец!

Погребальным звоном клацнули на наших запястьях брачные браслеты…

Чудо?! Священник, да ты нагло врешь! Тут поминать в пору!

Только вот народ, собравшийся на площади, так не считал, отправившись в прихрамовый винный погребок отмечать. Не важно, что, но отмечать!

– До вечера, дщерь моя! – напутствовал Эйлану Наставник.

Та недоуменно посмотрела на него, а потом помахала возле ушей и виновато улыбнулась. Служитель Света, видимо, привычный к такому поведению извиняюще пожал плечами, мол, ну не хотел. А Рони, ехидно посмеиваясь и поглядывая на меня, подошла к Эйлане, одним взмахом рук восстанавливая слух.

– Что–что?! – тут же переспросила моя э'гленер.

Что–что… Что хотела, то и получила! И чего теперь удивляться? А она, несомненно, была не сильно обрадована услышанным. Вернее, совсем не обрадована. Ничего, вот теперь я и отыграюсь. По полной, так, кажется, ты любишь говорить, да?!

Если доживу… поскольку это недоразумение ходячее придушит меня скорее!! В уши ворвался злой шепот:

– Ну подыграй мне!

Что? Подыграть? Как? В чем? Только моя помощь видимо заключалась именно в молчании, так как Эйлана уже стенала и рыдала на груди, ой, извиняюсь, на животе Наставника, умоляюще смотря на него полными слез глазами.

Ну вот посмотришь издалека, и так жалко становиться, но только поверишь, как она тут же напомнит, кто здесь главная неприятность! Я уже не гневаюсь на богов. Бесполезно. Узник приговорен, и приговор приведен во исполнение…

Хотя, надо отдать Эйлане должное, буквально через пять минут, после громового вопля Наставника у лестницы, ведущей на центральное крыльцо Храма уже стояли наши оседланные кони. А вот чисто интересно, а они знают, кто такой Малыш?.. Вряд ли, иначе нас бы закопали за стеной храма. Всех.

Э'гленер замерла у бока Малыша, с неприкрытым страхом глядя на стремя. Нет, я бы еще полюбовался, как бы она на него лезла, но мне хотелось как можно быстрее оказаться подальше отсюда. Поэтому я просто подхватил ее на руки и забросил в седло.

Едва я поднялся на собственного скакуна и взял поводья, как кони взяли в карьер с места, получив громогласное напутствие Наставника. А вид лихорадочно уцепившейся за седло от неожиданного старта Эйланы хоть немного восстановил мое душевное равновесие.

Дальнейшая скачка продолжалась в молчании, так как хмурые лица Эйланы и мое явно отбивали всяческое желание затевать разговор. Ну ладно, почему я хмурюсь, это понятно, но она чего зыркает голодным Хозяином Страха?! Чем она еще не довольна? Боюсь даже представить, чего ей еще надо…

Команда держалась чуть позади, позволив Малышу и моему Воронваэ вырваться вперед. Наши скакуны затеяли молчаливое соперничество, не уступая друг другу ни шага. Да и мы с ней, со стороны, гляделись не лучше. Сцепленные зубы, гневно горящие глаза… да и другие лошади команды не захотели отставать. Поэтому дальнейший путь мы проделали галопом, прерывающимся быстрой и размашистой рысью. Во время которого моя э'гленер гневалась на всех и вся.

День все настойчивей клонился к вечеру, а эта ненормальная все гнала своего скакуна галопом. Куда она несется?!

Из–за следующего поворота показались каменные стены небольшого городка, каких в окрестностях как грибов после дождя. Увидав его, Эйлана тихо и облегченно выдохнула, а Малыш перешел на размашистую рысь. Облегченно? Я не понял, кто кого гнал?..

Стоявшие на страже того, что когда–то, еще во времена постройки этого городка планировалось как ворота, втянули животы и попытались принять что–то, отдаленно напоминающее строевую стойку. Хм, что это с ними?!

Кажется, я догадался, чего это они так себя ведут… Ехавшая на Малыше, весь вид которого говорил, что он не простой конь, Эйлана сейчас в церемониальном наряде более всего напоминала Высокую Леди, чем–то до ужаса недовольную. Хм, а мне, по этому раскладу, соответственно отводилась роль… Бррр, не хочу даже мысленно это говорить.

Я обернулся на Викора, но все команда уже рассредоточилась, принимая вид охраны или слуг, сопровождавших благородных господ.

– Викор, я тебе это припомню! – одними губами сказал я ему.

А в ответ получил улыбку, вот кого–то мне очень сильно напоминавшую…

Мы въехали в город. Хройм, если я правильно прочел название на доске над воротами. Типичный людской город. Грязный и серый.

Выехав на, по всей видимости, центральную площадь мы остановились у таверны, несомненно, самого главного по значению здания сего… крысятника.

От разглядывания меня отвлек вопрос, заданный, несомненно, мне:

– Куда направляешь ты свои стопы…

Я посмотрел на спросившую. Девица, не сильно хорошенькая. Несомненно, почтительная, вон, как смотрит… не то, что некоторые. Где–то мы с ней встречались, что–то знакомое… А, по–моему, когда через этот город ехали обряд прерывать. Уже не помню, как там ее зовут… И чего ей от меня нужно?.. О! Кстати! А отомстим–ка мы одной «неприятности»…

Я наклонился в седле, улыбаясь и желая узнать, что же понадобилось этой девице, когда Узы закололо мелкими иголочками предвкушения. Так, что еще это сумасшедшая э'гленер задумала?! Теперь у меня есть, чем заставить ее слушаться! Я ухмыльнулся и только собрался развернуться в сторону Ланы, как меня буквально вынесло из седла. На землю. Ну все, ну его в Хаос, этот Мир и все его надежды!!! Я ее сейчас самолично придушу!!

– Спасибо, дорогой! – проворковали сверху и объект будущего удушения, плавно ступая по моему плащу, удалился в сторону таверны.

Убью. Точно убью.

– Дорогой?!! – переспросила девица. – Она твоя жена?!

– Да, Бездна ее возьми!! – взревел я, вскакивая на ноги. Боги, сколько же здесь грязи!!

Пришлось активизировать одно из очищающих заклинаний, что бы привести себя в более или менее приемлемый вид. Вся грязь, попавшая на меня, собралась в единый ком, усвистевший куда–то мне за спину. Я еще не на столько пал, что бы предстать перед какими–то там людишками в грязи.

– Жена?! – еще раз переспросила та девица, – Ты же на мне жениться обещал!!

Вот тут уже опешил я. Я?! На ней?! На человеке??!! Я столько не выпью никогда.

– Никогда я не мог обещать тебе такого. – холодно сказал я, глада на нее сверху вниз. – Вы меня с кем–то путаете.

– Путаю?! – немелодично взвыла она, с видом разгневанной торговки уперев руки в бока – Что, уже память отшибло, как целовал, миловал?! Как я за тобой как дура ходила?!

– А почему, как? – поинтересовался я.

Девица подавилась воздухом.

– Это все она, она, разлучница белобрысая! – взвизгнула девица, глядя на меня полными слез глазами и заламывая руки.

Так и хочется сказать: «Не верю…». У Эйланы и то правдоподобнее получается. И вовсе она не белобрысая…

– Пойдите к лекарю, вам лечиться надо. – посоветовал я девице и направился к дверям таверны.

Мне еще одну сумасшедшую убить надо, а тут путаются под ногами истеричные девицы…

В спину мне летела отборнейшая брань. Да еще и невоспитанные…

В таверне я имел счастье лицезреть команду, быстро подчищающую все, что еще стояло на столе. Ланы среди них не было. Увидав меня, все быстро сделали вид, что ничего не произошло, и Викор приглашающее махнул мне рукой. Присоединяйся, мол. Я хмуро и холодно оглядел своих спутников.

– Где Эйлана? – спросил я.

– Ла… Эээ… Эрланион – запнулся в начале Ламар, – да что ты стоишь, как не родной! Присоединяйся!

Количество намеченных жертв выросло вдвое…

– Где Эйлана? – еще раз повторил я свой вопрос.

– Леди в своей комнате! – подскочил ко мне трактирщик. – Я провожу Светлого Лорда!

Оставшиеся проводили меня настороженным взглядом, но остались на месте. Мы с трактирщиком поднялись по шаткой и узкой деревянной лестнице на второй этаж и прошли по короткому и грязному коридору.

– Вот ее комната. – ткнул мой провожатый рукой в поцарапанную дверь и испарился.

Я резко распахнул дверь, стремительно врываясь в комнату. И молча обозрел пустую комнатушку с разбросанной одеждой. Ни–ко–го. Та–а–ак… Все равно ведь найду!

– Эрланион! – раздался из–за спины выкрик Рони.

В дверном проеме нарисовалась вся команда и так же недоуменно оглядела комнатку.

– А где Лана? – пробасил орк, поднимая взгляд на меня.

Вышедшие из соседней комнаты служанки тихо хихикнули, и одна из них ехидно выкрикнула:

– А от вашей леди из окон парни прыгают! Раньше приходить надо было!

Мы все ринулись к окну… Сумасшедшая! Из окна прыгать!

– Эрланион, ее срочно нужно найти! – Рони была не на шутку испуганна. Она вцепилась в мою куртку и отчаянно посмотрела на меня.

– Зачем? – удивился я, – пусть идет, куда хочет…

– В городе джик'хаты! – выдохнула Хранительница. – Мне трактирщик сказал!

Лица членов команды побелели… Вот так вляпались… Пираты суши, джик'хаты были ни за Свет, ни за Тень, а сами по себе. Им никто не был указ, кроме их вожака. Которого они выбирали себе подчас очень странными способами.

А, зная способность моей э'гленер находить неприятности на ровном месте я мог положить голову на плаху за то, что она с джик'хатами непременно пересечется!..

Мы еще раз переглянулись и молча ринулись на улицу. Узы давали четкое направление движения. За город! Нет, ну не могла она пойти в другое место?!!

Мы выбежали за стену и с ужасом уставились на явившуюся нам картину. Эйлана сидела у одного из костров джик'хатов и что–то активно уплетала с видимым удовольствием. Викор отчаянно рванулся вперед, вынуждая нас следовать за ним, но тут Эйлана закашлялась, взяла у своей соседки фляжку и…

Узы завязало узлом. Все чувства как обрубило. Эйлана покачнулась, что–то переспросила у своих соседей… Еще немного, еще пара метров… На колени ей легла хайларра и над кострами зазвучала музыка.

Мы опоздали. Джик'хаты отличные песенники, и чаще всего их вождь еще и непременно лучший певец. И как Эйлана неудачно попала на состязание вождей…

Неожиданно над кострами повисла тишина. И в этой тишине явственно слышался голос, тихо выводящий странную песню на незнакомом языке. Грустную и какую–то щемящую. Эйлана, неподвижным взглядом уставившись в костер, пела, постепенно набирая громкость.

Хайларра, более приспособленная именно для игры боем[3]3
  Игра боем в отличие от перебора задействует все струны разом. Используется чаще всего для аккомпанемента.


[Закрыть], тихо плакала и пела. А в Узах стояла оглушающая пустота.

Еще песня, еще одна… Чужие, непонятные, но какие–то близкие. Вот, казалось, еще миг – и ты поймешь, о чем она.

Последняя песня закончилась и воцарилась тишина. Где–то в городе тихо потявкивали собаки. Ветер еле–еле касался кожи прохладными ладонями. Сидевшая рядом с Эйланой одна из предводительниц джик'хатов тихо всхлипнула и сделала шумный глоток из фляги. Моя э'гленер вздрогнула, моргнула и… на меня навалилось пестрое разноцветье чувств. Мир покачнулся и мне пришлось ухватиться за стоявшего рядом Монка.

Она… пьяна??!! О Боги–и–и–и!!!

Предводительница клана Ветра протянула флягу этой ненормальной э'гленер. И, прежде чем я успел хоть что–то сказать, Лана сделала еще глоток…

В голову ударил хмель. Со всей силы. Кувалдой.

А джик'хаты веселились. Они повскакивали с мест, теребили Эйлану, что–то ей говорили. Потом предводитель клана Дорог увидел меня. Как не к стати! Мы никогда не любили джик'хатов, и они отвечали нам взаимностью. А тут я еще и пьян, как последний возчик!

– Эй, подруга, гляди, эльф!!! – обратился он к предводительнице клана Ветров. – Вот это мы повеселимся!!

Я подобрался по мере возможности, пошатываясь. Ну, ему дорого обойдется это веселье… Нет, ну угораздило же ее напиться! Причем, в самый неподходящий момент и в самой неподходящей компании!!

– Н… нтрожь ель–ик–фей!!! – выкрикнули рядом так, что все невольно присели. – Они хрошие!

Рядом с нами стояла Эйлана, каким–то образом добравшаяся до места выяснения отношений.

– Ты чего, подруга?! – удивился вожак, – Они ж т'херес, а не нормальные люди!

– В лб дам! – проникновенно произнесла моя э'гленер, покачиваясь на ветру как цветок, и замахнулась кулаком.

Зря она это сделала. Я еле успел подхватить покачнувшуюся вслед за кулаком девушку. И зачем, спрашивается?!

– Ла–а–ани–и–ик… – протянула эта пьянь зеленая, дыхнув на меня перегаром. Теперь покачиваться стал и я.

– Так ты чё, его знаешь? – озадаченно почесал затылок вожак.

– Ага! – радостно кивнула Эйлана, поудобнее устраиваясь у меня на руках.

Нет, я не понял, я что, еще и носить ее должен?!

– Дак он же эльф!! – едва не взвыл вожак.

О, как я тебя понимаю! Разговаривать с моей э'гленер – тяжелое испытание для нервов и терпения…

– Ни–фгик–а! – выдала, икнув, это ходячее приключение, – Он н–не ик ник–какой не ельфя!