Текст книги "Сумасшедший гоблин (СИ)"

Автор книги: Виктория Гранд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Караван двинулся дальше. Теперь у них осталась только одна цель – столица. Радониру нужно было ехать дальше, к восточным границам королевства, где шла война с орками. А принцессу надо было доставить в саму Червону.

В последнюю ночь перед прибытием в столицу никто уже никому не рассказывал сказок. Вампиры отправились спать. Евгений, Радонир и принцесса еще долго сидели у костра, болтая о всякой всячине. Болтал, в основном, только иллюминар. Гоблин больше молчал, надеясь, что парень скоро выдохнется и оставит, наконец, его наедине с Эрминой. Но его ожидания не оправдались. Первой удалилась уставшая принцесса. Радонир с грустной улыбкой смотрел ей вслед.

– Эх, ну почему я иллюминар? – вздохнул он. – Такая девушка рядом! А я – всего лишь иллюминар.

– А я всего лишь гоблин, – неожиданно для самого себя буркнул Евгений.

– Ох ты, драные гальчи! – рассмеялся Радонир и дружески ткнул приятеля в плечо. – Да мы соперники!

– Ничего не соперники, – смутился Евгений. – Это я так сказал, не обращай внимания.

– Как это не обращай внимания? Нет уж, давай рассказывай. Что, правда, влюбился?

– Это же неважно, – пытался убедить приятеля гоблин. – Что тут рассказывать?

– Ну, например, почему она зовет тебя Женей. Да и вообще, что тут вы от меня все скрываете? Расскажи, интересно же! Или тайна великая? Так иллюминары умеют хранить тайны.

– Какая уж это тайна. Даже удивительно, что еще никто не проболтался, – он начал рассказывать свою жизнь этому странному парню, которому осталось жить не так уж много. Радонир оказался хорошим слушателем – он запоминал детали и задавал много вопросов. И уж конечно, его эмоции били через край, как всегда. Он был в восторге, что знаком с человеком не просто из далекой Гальтернау, а вообще из другого мира. Они болтали чуть ли не всю ночь, ни одному из них не хотелось спать.

– Получается, ты влюбился в принцессу, потому что на самом деле ты – человек, – подытожил Радонир.

– Да, я часто забываю, что я всего лишь уродливый гоблин.

– Нормальный ты гоблин! – возразил Радонир. – Даже симпатичный для своей расы, насколько я в этом разбираюсь. Ну что ж, тогда все ясно, а то я еще думал, как это тебя угораздило. Гоблины ведь никого не признают, кроме своих, у вас нет полукровок. Значит, будем любить ее вместе! Ты не против? – он снова озорно улыбался.

– Для тебя это всего лишь игра! – вспыхнул Евгений и осекся, увидев, как сразу посерьезнел друг.

– Да, игра, – грустно усмехнулся тот. – Жень, не думаешь же ты, что я в самом деле на что-то рассчитываю. Я, хоть и благородных кровей, моя семья довольно богата и знатна, но все равно – кто я и кто она! Она же принцесса, настоящая, понимаешь? Это не только титул, а воспитание, образование, достоинство… Так что да, я всего лишь играю. Эрмина – дама моего сердца, ей я посвящу жизнь. Но ничего серьезного между нами никогда не будет. И тебе советую относиться к своей любви так же. Потому что тебе тоже ничего с ней не светит.

– Потому что я гоблин? – горько спросил Евгений.

– Потому что она – иллюминар, – веско проговорил Радонир. – Любить, возвести в ранг святой, поклоняться. Но в итоге жениться на другой, всю жизнь вспоминая Эрмину. Не привязывайся к иллюминарам, Жень. Никогда.

– У тебя кто-то из родственников…

– Мама была иллюминаром. До моих шести лет. Я хорошо помню ее.

– Прости.

– Ничего. Она не знала, кто она, поэтому появился я. А я вот знаю. И ни за что не завел бы семью. Так что у тебя с принцессой больше шансов, – он снова хитро улыбался.

– Да ну тебя, – буркнул Евгений. – Пошли спать, завтра нас ждет столица.

Для настоящего Брюма эти несколько дней в лесу тоже стали не самыми лучшими в жизни. В первую же ночь он попробовал потихоньку подлечить себе раны. Но магический резерв истощился еще во время аварии. А травмы были серьезными. Он еле смог запустить слабую регенерацию, но в лесу это было практически бесполезно: стоило подвернуть ногу в каком-нибудь овраге, и лечение приходилось начинать заново. Да и еды тут не было, что не добавляло сил. Стало понятно, что для выздоровления нужны нормальные условия на несколько дней – дом, покой и хорошее питание.

Однажды утром он подскочил от необъяснимой тревоги. Какой-то шорох в кустах насторожил его. Он живо поднял с земли большую палку, не обращая внимания на боль во всем теле. Но защищаться оказалось не от кого.

– Собака, – выдохнул Брюм, увидев рыжую не очень крупную дворнягу. – Это всего лишь собака. Значит, жилье близко. Эй, собака, где твой дом?

Но та отскочила назад и убежала. Брюм потушил костер и заковылял при помощи палки в ту сторону, куда скрылся зверь. Идти пришлось недолго, уже через полчаса он вышел к небольшой деревне. Людей на улице не было видно, что только радовало – слишком неприятное зрелище сейчас представлял собой путник: весь окровавленный, в ободранной одежде, уставший, еле передвигающий ноги.

Он постучался в ближайший дом. Калитку открыла молодая женщина в домашнем халате и сразу отшатнулась в ужасе:

– Ох ты ж, божечки-кошечки! Вы кто?

– Меня зовут Евгений, – как можно спокойнее и приветливее сказал Брюм. – Я попал в аварию и мне нужна помощь. Можно мне воды? И помыться как-то?

– Хм, не знаю даже, – женщина нервно оглянулась назад. – Может, вам лучше в больницу? Надо мужа спросить…

– Не надо в больницу, мои раны не серьезные. Мне действительно нужно только привести себя в порядок и отлежаться несколько дней. Ну и, если у вас найдется чистая одежда, буду очень благодарен. А то ходить в таком виде, сами понимаете, не очень прилично.

– Проходите… – растерянно произнесла женщина. Брюм зашел во двор.

– Зинка! Кто там? – раздался мощный бас из-за дома, и через мгновение Брюм увидел огромного бородатого деревенского мужика с лопатой. Несмотря на раннее утро, от него уже несло перегаром. – Это что за чмырь? – он нахмурился и подошел ближе.

– Его зовут Евгений, он в аварию попал, просится помыться и попить, – торопливо заговорила женщина.

– А ты и рада пустить в дом нового хахаля? – мужик грубо оттолкнул женщину и пошел с лопатой на Брюма. – Ну-ка иди отсюда! А то… – он внезапно поперхнулся и застыл, неуклюже держа лопату в воздухе. На него смотрело дуло пистолета.

– Я просто попросил воды, – жестко сказал Брюм, слегка качнув оружием. Бедный гоблин никогда не провоцировал конфликты и всю жизнь избегал драк и скандалов, даже когда стал великим королевским магом. Но сейчас он был слишком уставшим, голодным и злым, раны и ушибы нестерпимо болели, и это существенно меняло его характер и восприятие действительности в худшую сторону. – И еще мне надо помыться. И чистую одежду. Еду и покой на несколько дней. Можете не переживать – я заплачу вам за неудобства. Но уйти отсюда сейчас я не могу, вам придется меня потерпеть. Все ясно?

– Да. Конечно. Проходите, – гораздо вежливее, хоть и сквозь зубы, ответил хозяин дома. – Зинка! Проводи в дом! И вещи приготовь!

Брюма провели в душ, дали чистое и оставили в покое. Он счастливо плескался в воде около получаса. Заодно напился, чувствуя, что регенерация пошла быстрее. Энергии даже хватило на заклинание «большого уха». На небольшом расстоянии оно требовало всего лишь каплю магии. А гоблину очень надо было знать, что о нем думают хозяева.

Те ожесточенно спорили, думая, что за шумом воды он ничего не слышит.

– Прошенька, надо полицию вызывать, – жалобно говорила женщина.

– Тебе лишь бы мужиков в дом привести! Хоть бродягу с дороги, хоть ментов!

– Ну что ты говоришь такое! Он же явно бандит, и очень опасный. У него же пистолет настоящий! Вон в душ его с собой забрал, страшно-то как…

– Сказал, денег нам даст. Дай посмотрю, что у него в сумке.

– А ну как узнает?

– Откуда? Плещется вон, воду только тратит… Все, заткнись, – Прохор прошел в комнату, где раздевался гоблин, и расстегнул сумку. Минуту хозяева ошарашенно рассматривали деньги. – Ого, сколько! – в восторге перебирал бумажки мужчина. – Да мы на эти деньги…

– Прошенька, я боюсь…

– Ну что ты раскудахталась! – сердито ответил мужчина. – Все, давай, забираем сумку и уходим… – он прислушался: в душе вода перестала течь. Брюм решил, что как раз пора выходить, пока с его деньгами не сбежали. Порадовался, что предусмотрительно захватил с собой оружие. Иначе наверняка сейчас вышел бы под дуло пистолета.

Хозяева спешно застегнули сумку и едва успели выскочить в коридор, как дверь душевой открылась, и показался улыбающийся Брюм.

– Хорошо тут у вас, – жизнерадостно сказал он, не обращая внимания на тоскливо-разочарованные взгляды Прохора – не успел сбежать с деньгами! – Ну что, приютите меня на пару дней? Или все-таки уходить?

– Оставайтесь хоть на неделю! – заюлил хозяин дома, пытаясь искренне улыбнуться. Откровенно говоря, получалось плохо. – Места у нас много, недавно пристройку сделали, поместимся.

– Благодарю вас.

Брюм остался жить в доме. В первый день он лег спать сразу же после сытного обеда, чтобы поддержать регенерацию тела. Правда, уже через час проснулся: хозяин дома осторожно крался к постели, под которой была спрятана сумка. Прохор был уверен, что утомленный гость не проснется. Но он не учел сторожевые заклинания, которыми Брюм владел в совершенстве. Незадачливый хозяин остановился, глядя на оружие в руках сердитого постояльца.

– Э… я просто хотел узнать, не надо ли чего, – неуклюже пробормотал он.

– Не надо, – отрезал Брюм, досадуя, что теперь надо ставить новые заклинания, вместо того, чтобы бросить всю магию на лечение. – И очень вас прошу, не входите в эту комнату без стука. Тем более, когда я сплю. Я очень нервный и запросто могу выстрелить! Уходите! – хозяина дома и след простыл.

Следующие пару дней Брюм спокойно жил в доме и лечил себе раны. Он не беспокоился, что его сдадут в полицию – тогда у хозяев не будет шанса получить деньги. А они явно положили на них глаз. Причем, Зинаида не так уж и хотела забрать их. Ей вполне хватало щедрой оплаты за постой – по сто долларов в день. А вот Прохор спал и видел в своих руках большую черную сумку целиком.

Брюм очень удивлялся, как Зина могла выйти замуж за этого неотесанного грубого мужика. Женщина в свои тридцать была еще достаточно красива, а уж какой она была в молодости, можно было только гадать. Хозяйкой она была хорошей – целый день крутилась и по дому, и со скотиной, и огромный огород содержала в идеальном порядке. Но при этом почему-то отчаянно держалась за мужа, который лишь добавлял ей проблем. Возможно, это та самая любовь, которая закрывает глаза на все – на побои и постоянные унижения в том числе. Прохор отчаянно ревновал жену и постоянно измывался над ней. Тем более что теперь для этого был реальный повод – в доме действительно был чужой мужчина, да еще и с деньгами. А Прохору приходилось покидать дом – он работал несколько часов в день в гаражах. Брюм по вечерам часто слышал их напряженные разговоры с женой.

– Что, натешилась сегодня, коза? – злым шепотом высказывал женщине муж, стараясь, чтобы Евгений его не услышал.

– Да я весь день в огороде была, к нему и не подходила! – виновато оправдывалась та.

– А он подходил, да? Поди сзади, да? – очередной тумак обычно прерывал разговор. Зина начинала плакать, а Прохор рычал на нее, чтоб не шумела, а то постоялец проснется.

Брюму это не нравилось, но как изменить ситуацию в доме он не знал. Да и не понимал, можно ли в этом мире вот так вмешиваться в жизнь семьи. Но ему было очень жалко и Зину, и детей. Да, тут имелись и дети. Он заметил их не сразу, а только на следующий день после своего прибытия. Мальчик и девочка, Ваня и Настя, пяти и шести лет, были очень тихими и незаметными, старались никогда не докучать хозяину дома, большую часть времени проводя на улице. В дом приходили только чтобы поесть и поспать, а если попадались на глаза отцу, получали затрещины по каждому поводу.

Брюм вмешался только один раз – когда маленький Ваня подошел вечером к матери и показал на ногу.

– Мама, ножка болит, – сказал он как можно тише, но отец его услышал и оторвал голову от телевизора.

– Что там у тебя? Поди сюда! – он требовательно протянул руку мальчику. Тот покорно подошел.

– На гвоздь наступил, – он показал Прохору грязную босую ступню.

– Ерунда, царапина, – отмахнулся тот.

– Может, в больницу? – робко предложила Зина. – Ему же больно…

– Я сказал, ерунда! Подумаешь, больно! Ты же мужик? Или не мужик? Терпи, само пройдет. И не ной, а то получишь! – он открыл очередную банку с пивом, отвернувшись к телевизору.

Зинаида отвела сына в ванную и промыла рану, обработала йодом, отчего мальчик разрыдался чуть ли не в голос. Но он зажал себе рот руками, чтобы всхлипы не были слышны. Еле дохромал до своей кровати и забрался под одеяло.

Он не спал полночи – ногу дергало и крутило, мальчик тихо плакал, стараясь не разбудить взрослых. Но никому не было до него дела. Измученная тяжелой работой мать крепко спала, отца будить было страшно. Сестренка принесла ему попить воды и погладила по голове. Только это не помогало.

Брюм знал об этом – его комната находилась неподалеку. Но сначала решил не вмешиваться – люди этого мира сами разберутся, как лечить детей. Потом до него дошло, что хозяева дома несколько неправильно оценивают ситуацию. Действовать как-то напрямую, заставив их отвести мальчика к врачу, он мог. Но не хотел лишний раз провоцировать конфликт – ему предстояло тут жить еще несколько дней.

Поэтому посреди ночи Брюм тихо встал с кровати и зашел в детскую. Брат и сестра замерли, притворившись, что спят.

– Покажи свою рану, – тихо прошептал мальчику маг. Тот послушно вытащил ногу из-под одеяла. Брюм сел на кровать и взял маленькую стопу в руку. Сердце защемило – такой хрупкой и нежной показалась ему эта ножка. Он поклялся себе, что никогда не будет обращаться так грубо со своими детьми! Впрочем, какие у него могут быть дети в этом мире? Он ведь в душе гоблин, а эта раса не признает смешанные браки.

Брюм видел, что рана глубокая, стопа покраснела, пошло заражение. Но для мага это было поправимо. И даже не жаль, что придется тратить драгоценную магию на этого несчастного мальчика. Ничего хорошего в его жизни и так не было, пусть хоть не болеет. Брюм гладил маленькую ножку, шепча заклинания, а дети смотрели на это во все глаза. И особенно на еле заметное голубое свечение, окутывающее больную стопу ребенка.

– Болит? – спросил через пару минут Брюм.

– Нет, – с восторгом прошептал Ваня. – Дядя Женя, а вы – волшебник?

– Да, – улыбнулся он. – Только говорить об этом никому нельзя.

– Почему?

– Потому что это тайна. Вы сохраните ее?

– Да! – дружно выдохнули дети. – А что вы еще можете?

– А что вы хотите?

– Мороженое!

– Будет вам завтра мороженое, – сказал он им, накрывая детей одеялом. – А теперь спать.

Детям в эту ночь снились лучшие сны, какие они только видели в своей жизни.

А Брюм на следующий день дождался, когда Прохор уйдет на работу, и подошел к Зинаиде, копавшейся на огороде.

– Держите, – он протянул ей несколько купюр. – Это не за постой. Это для детей.

– Ой, спасибо, – расцвела женщина, бросая на Брюма призывные взгляды, от которых тот только поморщился. Гоблин признавал только свою расу – симпатичных хрупких гоблинш с развесистыми ушками. Человеческие женщины, даже самые красивые, вызвали в нем неприязнь.

– Это не вам, – отрезал он. – Это детям. Я обещал им мороженое. И они его ждут.

– Да, да, конечно, я сейчас схожу, куплю, – немедленно согласилась женщина, а Брюм порадовался, что хоть мать у детей относительно нормальная. Если бы не ее суровый муж, эта семья, возможно, могла быть счастлива.

С тех пор гоблин давал женщине дополнительные деньги каждый день. И каждый день она, втайне от мужа, покупала детям белоснежную сладость. Ваня и Настя окончательно поверили в существование волшебников и были несказанно счастливы.

Глава 8. Великая Червона

К столице Руссинии Великой Червоне друзья подъехали после полудня. Огромные каменные стены были видны издалека. Вид на город открывался сказочный – посреди бескрайней степи на фоне синего неба возвышались крепостные зубцы и башни. Вокруг города располагались редкие домики – некоторые люди всегда стремятся жить вне городских стен. Вокруг шелестели травой зеленые поля, ветер свободно гулял до самого горизонта. Радонир раскинул руки.

– Эге-гей! – заорал он от переизбытка чувств во всю силу легких так, что Евгений вздрогнул. – Добрались! Вот она, столица-матушка!

– Чего орать-то?

– Так здорово же! Смотри, какая красота! Принцесса! Вы согласны?

– Согласна, – улыбнулась девушка, спрыгивая на землю с повозки и глядя наверх. – Наши вампиры тоже оценили простор.

Высоко в небе действительно парили Эбелар и Эдалар, красиво и величаво. Эрмина же редко поднималась в небо – в отлиие от большинства вампиров она не любила высоту. Скоро вампиры спустились к своей повозке.

Идти в саму Червону не было необходимости – специально для иллюминаров недалеко от стен столицы был выстроен такой же городок, каким был Камышинск. В администрации поселения Радониру и принцессе выдали специальные знаки иллюминаров – блестящие серебристые звезды.

– Приколете это на одежду, так, чтобы всем было видно, кто вы, – вежливо объяснил страж города. – Вас никто не тронет, и везде пропустят без очереди.

– И заодно люди будут держаться от нас подальше, – понимающе кивнула Эрмина.

– Это тоже, – не стал спорить страж с очевидным фактом. – Ваши дома уже готовы, располагайтесь. К сожалению, сегодня все назначения уже разобрали, новые прибудут только завтра утром от городского мага руса Ильмара.

– Тогда до завтра, – ответил Евгений, и друзья отправились по домам.

Город Свеятень радовал глаз широкими улицами и новыми отремонтированными домиками. И лучше было не задумываться о том, почему тут нет старых хижин. К великому сожалению путников, это поселение разделялось на женскую половину и мужскую. Поэтому Эрмина осталась обживаться в одной части города, а все остальные отправились в другую.

Впрочем, в городе разрешалось жить только иллюминарам и магам. Их родственники и друзья могли приходить сюда лишь ненадолго, чтобы проведать близких. Так что вампирам следовало отправиться в столицу, в королевский дворец, чтобы доложить о выполненном поручении и ждать дальнейших указаний. С Эдаларом и Эбеларом пришлось попрощаться. Гоблин и Радонир продолжили искать свой дом.

– Я ведь могу получить назначение уже сегодня, – сказал Радонир Евгению, когда они осматривали предоставленный им домик. – Нужно найти этого мага, Ильмара, который занимается иллюминарами. У Эрмины уже есть назначение, ей не нужно. А я бы забрал свое, и уехали бы завтра с утра. Но без тебя меня в город не пустят, проводишь?

– Почему сегодня? Может, все же подождать до завтра? Осмотреться тут, передохнуть…

– А ты устал? Понимаешь, я не хочу терять время, – замялся Радонир.

Евгений тут же согласился проводить друга. Действительно, для того каждый день может стать последним, тут не захочешь терять ни секунды.

Перед воротами в столицу их остановили.

– Уважаемый иллюминар, – вежливо сказал стражник, – извините, вам нельзя в город.

– Я не один, мой друг – маг.

– Тогда почему вы не ставите щит? – удивленно спросил охранник гоблина.

– У нас же крысявка, – тот кивнул на Маньку, безмятежно спящую на плече Радонира. Как оказалось, ручная зверушка могла часами сидеть на людях без попыток покинуть теплое уютное место. Сажать в клетку такого питомца уже не хотелось.

– И что?

– Они чувствуют приближающийся взрыв иллюминара и беспокоятся, – как можно уверенней пояснил Евгений. – Так что пока все в порядке.

– Что за глупости! – возмутился стражник. Он ни на секунду не поверил в странные способности животного. – Либо ставьте щит, либо уходите отсюда.

– Эх, темные вы люди! Надо же интересоваться последними достижениями науки и магии, – гоблин со вздохом провел рукой по воздуху. Между ним и Радониром немедленно возник бликующий щит. Их сразу же пропустили в город.

– Обычно здесь, конечно, больше народу, – широко улыбнулся Радонир, видя, как все шарахаются от них подальше. – Я был тут как-то раз в детстве, тогда мне казалось, что через толпу не пробраться. Очень боялся потеряться, все время держал отца за руку. Но сегодня, видимо, не базарный день, – он рассмеялся, но прежнего задора в его смехе не было. Гоблин молча убрал щит. – Жень, ты чего? Ставь назад, штрафанут же. Да и опасно это, сам понимаешь.

– Сними свою звезду, – буркнул Евгений. – Я Маньке доверяю.

Радонир молча отстегнул звезду и спрятал в карман. Люди перестали обращать на них внимание, и они неспешно добрались до дома нужного мага.

Рус Ильмар слыл опытным магом, специализирующимся именно на работе с иллюминарами. Это был мужчина средних лет, немного полный, но с приятной внешностью. Когда друзья вошли в его кабинет, тот сразу поставил качественный щит. Маг внимательно смотрел на прибывших, и сразу заметил крысявку на плече Радонира. Кивнул удовлетворенно – видимо он слышал о способностях этих питомцев.

– Мирного дня, – начал гоблин. – Меня зовут дэр Брюм, моего друга – рус Радонир. Мы прибыли в Свеятень только сегодня, назначений там уже нет. А хотелось бы побыстрее его получить. Не знаю, вовремя ли, и насколько вы заняты…

– Для вас – нисколько не занят, – улыбнулся маг. – Я прекрасно понимаю, почему иллюминары всегда торопятся. Очень приятно познакомится с вами, молодой человек, и с вами, дэр Брюментальский. Ваша слава добралась и до нашего королевства. Смотрю, вы тоже верите в способности крысявок? Многие иллюминары верят. Но не советую им доверять на все сто процентов, все-таки качественного научного объяснения этому феномену нет, все пока только на стадии экспериментов. Для точных измерений резерва иллюминаров есть более надежные способы. Сейчас мы посмотрим, сколько действительно вам осталось жить. Если вы не против, конечно.

– Я не против, – глухо ответил Радонир.

Ильмар покопался в столе, достал какой-то прибор, похожий на обычный брусок дерева со стеклянным монитором, вложил в специальное отверстие магический камень. Прибор запищал. Маг поднес его к иллюминару.

– У вас осталось десять дней, не больше, – произнес он с сочувствием. – Поэтому вам ни в коем случае нельзя сталкиваться с излишками магии. Да и с назначением вы правильно торопитесь. Пойдемте, – он повел гостей вверх по лестнице в другой кабинет. Там на большом столе стоял Вестник. Большой шар был включен и переливался белесыми всполохами. Все приложили к нему руки.

В шаре открылась трагическая картина: в широком поле многочисленные орки верхом на боевых кьялах нападали на воинов-русинтов. Те отчаянно сражались, но силы были неравны, воины отступали. Вдруг со стороны русинтов появились какие-то люди на многоножках. Их было всего десять и на груди каждого отчетливо горела серебристая звезда. Они были распределены в одну линию с огромным расстояниям друг между другом. Иллюминары неслись прямо на орков. Те сразу поняли, кто это, и немедленно повернули назад. Но скорость многоножек была несравнимо выше, чем скорость боевых кьялов орков.

– Смотрите, молодой человек, и запоминайте, – пояснял Ильмар происходящее. – Иллюминары вступают в бой в последнюю очередь, когда видят, что отступление неизбежно. Иногда мы побеждаем без их помощи. Но чаще всего, к сожалению, без таких суровых методов не обойтись.

Иллюминары спрыгивали с многоножек и вскидывали руки вверх, ладонями к солнцу.

– У всех них резерв заполнен полностью, стоит им получить каплю магии с небес… – в Вестнике прозвучали первые взрывы. Они были очень мощными – целые отряды орков исчезали с лица земли вместе с иллюминарами, оставляя после себя черные воронки. Одного из иллюминаров сбросили с многоножки и закололи копьем, но взрыв все равно прозвучал. – Эта смерть не считается правильной, – продолжал бесстрастно комментировать маг, – взрыв все равно произойдет, магию не убьешь копьем. Но получается, это произошло не по воле иллюминара. Не по-геройски.

– Это тоже смерть на поле боя! – воскликнул Евгений.

– Само собой, – удивился маг неожиданным эмоциям гоблина. – Мы воздаем почести любому иллюминару. И платим, конечно же, тоже. Я всего лишь уточняю, как к этому относятся люди.

– Зачем вообще орки лезут на ваши земли?

– Они считают их своими, это же орки, – снисходительно пожал плечами маг. – По их легендам миром должна править сильная раса, то есть они. А слабые расы типа людей и гоблинов должны уступать и вымирать.

– Нацизм какой-то, – пробормотал Евгений. – А почему они не боятся иллюминаров? Прут напролом, думают их победить?

– У орков же есть это странное пророчество, что кто-то на землях русинтов погасит иллюминара. Вот они и надеются каждый раз.

– Что за пророчество? – Евгений вспомнил, что уже слышал об этом от ведуньи из Триссе.

– Я не знаю точно. Что-то типа: «Придет человек на земли русинтов, снимет проклятие с иллюминаров и уничтожит всех врагов». Орки не дают полной информации, сами понимаете. И в плен их не возьмешь – у них считается позором стать рабом, смерть гораздо предпочтительнее. Так что пообщаться с кем-нибудь из них на эту тему не представляется возможным.

– Так иллюминарство – болезнь или проклятие? – зацепился Евгений за мелькнувшую мысль.

– Это всегда взаимосвязано, – маг внимательно посмотрел на гоблина, удивляясь, что тот не знает таких простых вещей. – Любая болезнь приносит некий негатив в организм, с которым тот борется. А серьезные болезни – всегда следствие очень сильного воздействия. Например, проклятия. И скорее всего, это проклятие рода, а не личное, раз иллюминарство передается по наследству.

– Зачит, это что-то генетическое… Получается, еще по младенцу можно определить, иллюминар он или нет?

– Только теоретически. Младенцы почти не излучают магию, даже если совершенно здоровы. Взрослея, люди отдают энергию в пространство, формируя ауру тела. А у иллюминаров контур тела закрыт, энергия их не покидает. Иллюминарство становится заметным лишь к годам пяти-шести. Впрочем, мы отвлеклись. – Маг повернулся к Радониру. – Итак, молодой человек, вот ваше назначение на границу, – он подал ему бумагу с королевским приказом. – Выдвигайтесь на восток, не мешкайте. Иначе можете опоздать. Эта бумага дает вам много привилегий: вы можете пользоваться любым транспортом, питаться в лучших кормильнях и останавливаться в любых самых дорогих гостиницах совершенно бесплатно. При условии, что с вами будет маг, конечно же. Впрочем, многие не соблюдают это правило. В конце концов, наша страна многим обязана иллюминарам, вы герои.

– Ага, я видел, как от нас шарахаются люди в городе, – запальчиво возразил гоблин.

– Ну что ж вы хотите, умирать никому не хочется, – со вздохом согласился Ильмар. – Но уверяю вас, люди в этой стране понимают, чем обязаны иллюминарам.

Они вышли из дома мага молча. Радонир был бледен и крепко сжимал страшный приказ.

– Знаешь, я бы сказал тебе что-нибудь хорошее, если бы мог, – неловко произнес Евгений, которого пугало непривычное молчание товарища.

– Что тут скажешь, – глухо и бесцветно ответил тот. – Драные гальчи! Всего десять дней… Завтра же выезжаем, надо успеть. Когда знаешь, что твоя смерть принесет огромную пользу, на душе становится немного легче. Правда, совсем немного…

– В нашем мире считается, что надо обязательно выполнить последнее желание умирающего. Что ты хочешь? – попытался расшевелить его Евгений.

– Хочу каждый оставшийся день провести как можно ярче и веселее, чтобы было не жалко умирать! – немедленно отозвался Радонир. – Хочу жить счастливо до последней секунды! Хочу жить подольше… Но это, к сожалению, невыполнимо, – тоскливо закончил он. – Не уверен, что смогу ускорить взрыв. Скорее всего, меня тоже сбросят с многоножки.

– Ну, твое намерение провести день как можно ярче как раз выполнимо. Правда, сейчас уже вечер, но, думаю, твое желание распространяется на любое время суток, верно? Интересно, в этом городе есть какие-нибудь забегаловки?

– Шутишь? – оживился приятель. – Это же столица! Тут такое есть!

– Откуда ты знаешь? Ты же тут был только в детстве.

– Рассказы об этом городе выходят далеко за его пределы, – наконец, слабо улыбнулся Радонир. – Пошли, сейчас найдем, где приземлиться. Тем более с этой бумагой у нас все бесплатно! Гуляем! Этот город меня запомнит, – он немного нервно рассмеялся, и приятели отправились на гульбище.

Они обошли несколько кормилен, где ни в чем себе не отказывали, и, выходя из последней, почувствовали, что земля их плохо держит. Непрерывная дегустация русинтских вин давала о себе знать. Они шагали по ночному городу, освещенному магическими фонарями, и в полный голос распевали песни. Евгений исполнял что-то из Цоя, Арии, пел какие-то оперы и детские песни про мамонтенка и дорогу с облаками, Радонир умудрялся подпевать, каким-то чудом попадая в такт и ноты.

– Классные песни! Никогда таких не слышал! – орал он в темные окна спящего города. – Ничего на свете лучше нееету! Чем бродить друзьям по белу свеету! Тем, кто дружен, не страшны тревоги! Нам любые дороги дороооооги! Эх, хорошо погуляли!

– Тише ты, патруль остановит, – заплетающимся языком уговаривал Евгений.

– Ну и что? – смеялся Радонир. – Мне же все равно, забыл?

– А мне не все равно, что с тобой случится в ближайшую неделю. И со мной тоже, кстати.

– Эх, хорошо, что я тебя встретил напоследок! Ты классный мужик, хоть и гоблин. Хотя, ты ж не гоблин. И была бы здесь Эрмина!

– Нет уж, не надо, чтобы она нас видела в таком состоянии.

– Ты прав! Пусть здесь будет какая-нибудь другая девушка, с которой можно было бы напоследок провести ночь! Кстати, пошли вон в ту кормильню, там, говорят, как раз такие девушки бывают.

– Может, лучше домой?

– А что там делать? Нет-нет, пошли!

Радонир все-таки затащил приятеля в какой-то дом с подозрительно яркими огнями по кругу.

– Это что, дом… свиданий? – опешил Евгений.

– Как ты классно его назвал! – расхохотался Радонир. – Ты хотел сказать, дом со шлюхами? Вовсе нет. Это действительно дом свиданий. Очень дорогое заведение, между прочим. Сюда может зайти каждый, кому нужна не только выпивка и еда. А потом как договорятся. Можно за плату, можно просто так, если люди понравятся друг другу. Впрочем, не думаю, что мне тут что-то светит – я же иллюминар, с нами мало кто из девушек хочет общаться: влюбиться в иллюминара может только сумасшедший. Я уже про секс молчу. У меня знаешь, как давно уже этого не было!

– И у меня, – вздохнул Евгений. – И мне, наверное, тут тоже ничего не светит.

– Ну, за деньги-то все можно. Сейчас посмотрим.

Они просидели за одним из столиков в этом заведении совсем недолго. Вскоре стало ясно, что на Радонира посматривает одна из девушек. Она явно нервничала, но ее намерения были ясны. Радонир снял крысявку с плеча и передал ее другу.