Текст книги "Рождественская малышка миллиардера (ЛП)"
Автор книги: Виктория Джеймс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
ВТОРАЯ ГЛАВА
Ханна сделала самый лучший покерфейс, пока ветер хлестал прядями её волос вокруг головы, а Джексон смотрел на неё. Она знала, что её колени, только отчасти дрожат от холода. Джексон Пирс смотрел на неё таким взглядом, который любого может заставить удрать. Она видела, как его взгляд переместился на сиденье автомобиля, где находилась Эмили. Видеть ребёнка, укутанного в розовое одеяло он не мог, потому что наброшенное сверху, оно защищало от холода.
– Я не кричу на детей, – проворчал он, засунув руки в карманы.
Она на мгновение закрыла глаза. Я сделала это. Ей дали второй шанс, и она завтра утром не собиралась уезжать отсюда без какого-либо обещания Джексона.
– У вас есть сумка или что-нибудь ещё?
– Только моя сумка, сумка с подгузниками, и две упаковки детского питания, – выкрикнула Ханна через плечо, стараясь смягчить голос.
– Вы можете секундочку подержать это? – Ханна толкнула автокресло к его груди. Он с ворчанием схватил его. Чем раньше он познакомится с Эмили, тем лучше.
Ханна шарила в своей машине, чувствуя, что Джексон за ней наблюдает. Она достала старинную вышитую сумку цвета падуба, быстро запихивая в неё несколько выпавших книг. Она проигнорировала его преувеличенный вздох, закинув на плечо нагруженную подгузниками сумку. Затем подойдя к багажнику, вытащила упаковку с детским питанием.
– Вы, э-э, хотите, чтобы я взял что-то? – Ханна почти улыбнулась, увидев весь ужас, отразившийся на его лице. Глядя на все её сумки, и неловко держа автокресло.
– Я в порядке.
– Следуйте за мной и поторопитесь.
Ханна отсалютовала бы ему, если бы её руки не были заняты детскими вещами. Она ощутила крошечный всплеск удовлетворения, решив не говорить ему, что он мог бы держать кресло за ручку, что гораздо облегчило бы задачу. Он несколько раз оглянулся, без сомнения, убедившись, что она не упала в сугроб вниз головой. Когда они добрались до крыльца, он удерживал дверь и ждал, пока она пройдёт. Ханна, войдя в дом, быстро положила тяжёлые сумки, пока Джексон, преодолевая натиск сильного ветра, все же закрыл дверь, затем, не проронив ни слова, они, топая ногами по ковру цвета травы, стряхнули с обуви снег.
Её окутало тепло, принося успокоение, как будто она была в доме друга, но это все сводилось на нет вселявшим тревогу присутствием Джексона.
– Что я должен с этим делать?
– О, давай сюда, я возьму её, – сказала Ханна, медленно взяв у него автокресло с Эмили, и поставив его на пол. Она присела и сняла одеяло, а Джексон в это время наблюдал за ней. Она никогда не могла сдержать улыбку, появляющуюся на её лице всякий раз, когда видела Эмили. Ребёнок в розовой пушистой детской пижаме все ещё крепко спал.
Она вскочила, видя, что на неё, на полной скорости несётся огромная, лохматая собака. Эмили даже не дрогнула.
– Чарли, сидеть. Пёс со всей ответственностью выполнил команду и только его хвост, виляя из стороны в сторону, стучал по полу.
Ханна засмеялась, когда он проигнорировал Джексона и принялся беззастенчиво лизать протянутую ему руку, и прыгать вокруг.
– Кто это? – усмехнулась она, похлопывая пса по чистому, но очень безобразному меху.
– Чарли. Мой не очень дисциплинированный пёс. – Джексон снял пальто, напряжённость в нем чувствовалась ещё больше. Чарли был не той собакой, какую она представляла, глядя на её хозяина. Джексон больше принадлежал к типу мужчин, у которых ротвейлер. Она продолжала его изучать. Он был пугающим в Я-так-уверен-в-себе-что-мне-не-нужно-быть-хорошим плане, с жёсткой, плохо сдерживаемой враждебностью.
Черты его лица были резкими. Нос был идеальным за исключением горбинки, которая говорила о том, исходя из её опыта социального работника, что он был сломан один или как минимум два раза. Она могла понять, что кому-то все же понадобилось ему врезать. Он был в отличной физической форме. Широкие мускулистые плечи, широкая грудь обтянутая тёмно-синей рубашкой Хенли. Не совсем то телосложение, которое она рассчитывала увидеть у программиста. Он был уверенным и высокомерным мужчиной, который не сдаётся. Не тот тип мужчины, которого она представляла с младенцем. Но Луис, в своих требованиях выразилась предельно ясно и она, очевидно, верила в Джексона. Ханна должна была помнить об этом.
– Ладно, Чарли, оставь её в покое. Джексон подошёл ближе, чтобы отогнать Чарли подальше от неё.
– Он очень милый, – пробормотала она, пока Чарли лежал у её ног, по-прежнему глядя на её лицо так, словно хотел облизать его, как стаканчик мороженого.
Джексон лаконично кивнул, глядя на собаку, а не на неё. – У него очень спокойный нрав.
– Давно он у вас?
– Почти десять лет.
– Он, кажется, очень дружелюбным.
– Он был бродячим псом, дворняжкой. Увязался за мной и все никак не оставлял в покое.
Её сердце переполнилось чувствами. В её голове завертелись колёсики. Это было хорошо. Отлично. – В самом деле? Он был бродячим?
Джексон прищурился. Ой. Она, очевидно, сказала это слишком восторженно. И слабо улыбнувшись ему, сняла промокшие насквозь рукавицы. Она с уверенностью могла сказать, что он не знал, что и подумать о её реакции, и особо не горел желанием что-либо ещё рассказывать о Чарли. Все равно это была хорошая новость. Тот, кто из сострадания, взял брошенную собаку и приютил её, не может быть полностью злым. Ладно, значит Джексон был немного сдержанным и, очевидно, высокомерным, но, может быть, не вся надежда была потеряна. Если лохматый пёс смог растопить его сердце, то, маленькая очаровательная девочка, конечно, не была бы проблемой.
– Позвольте мне взять ваше пальто.
– Конечно, спасибо. Ханна расстегнула пальто и вложила в его протянутые руки, тщательно избегая любых контактов с ним. Она, пока стягивала промокшие сапоги, осмотрела комнату. Прекрасно осознавая, как сильно замёрзли у неё ноги, и теперь, когда снег на её джинсах растаял, было ощущение, что они приклеены к её ногам.
Пока она осматривалась, Джексон пошёл к камину, чтобы раздуть огонь. Высокий остроконечный потолок с деревянными балками, визуально делал комнату гораздо больше, с огромным периферийным каменным камином по центру. Большой стол, из красного дерева, находился в окружении восьми шоколадно-коричневых кожаных кресел, размещённых в диалоговом порядке перед огнём. Ей было трудно представить его, принимающего у себя много друзей, или, если на то пошло, даже одного друга. Но для ребёнка тут было много места. Ханна посмотрела на Эмили и пообещала ей. Я сделаю это, Эмили. Я собираюсь сделать так, чтобы твой дядя полюбил и удочерил тебя.
***
Джексон немного резковато бросил в огонь журналы и приглушил кашель, когда ему в лицо ударило облако дыма. Он пытался быть спокойным и естественным, осознавая, что позволив этой женщине и ребёнку войти в свой дом, оказался в затруднительном положении. Как он оказался в этой неразберихе? Он мог с уверенностью сказать, что Ханна пыталась его понять, её взгляд был тревожным и она была рада, когда он рассказал ей о том, что Чарли был бродячим. Он посмотрел на неё в тот момент, когда она стянула красную шапку и из-под неё высыпалась копна волос карамельного цвета. Он не хотел замечать, какими мягкими и блестящими они выглядели. Сосредоточив своё внимание на камине, он краешком глаза наблюдал, как Ханна поправляла свою одежду.
Ханна определённо была красива, не из разряда накрашенных и капризных девиц. У неё были высокие скулы и полные, яркие губы. И, несмотря на то, что он не хотел замечать, её глаза были похожи на тёмные изумруды, большие и миндалевидные, с невероятно густыми чёрными ресницами. Ещё более удивляла не их бесспорная красота, а эмоции и тепло, которые они в себе скрывали. Взгляд совершенно не был отсутствующим или кокетливым, и это не был взгляд человека, который бы дружил с его сестрой. Он был серьёзным и внимательным, а не пустым, как у того, кто постоянно находится под кайфом. Нет, она была слишком собранной, чтобы быть подругой Луис. Так, черт возьми, кто же она тогда?
Он заставил себя не смотреть ниже подбородка. Проклятье. Слишком поздно. Она была соблазнительной и стройной во всех нужных местах. Он чувствовал, что сдерживает волну абсолютно нежелательной страсти, охватившей его вдруг. Да что с ним происходит? Должно быть, это естественная реакция на женщину, которая не была тоньше прутика. Последняя женщина, с которой он спал, была такой тощей, что ему было очень интересно, она когда-нибудь за всю свою жизнь ела хоть раз пищу, содержащую углеводы. Но эта Ханна была недоступна. Он не встречался с женщинами, у которых есть дети или которые были связаны с его семьёй. И, несмотря на то, что на её руке не было обручального кольца, у неё, вероятно, был парень. Не то, чтобы это имело значение. Ни в коем случае, потому, что он не хотел иметь с ней ничего общего. Любой, кто был связан с его семьёй, считался врагом.
– Послушайте, мне на самом деле очень жаль, что я вот так вломилась.
Она сложила перед собой руки и слегка прикусила нижнюю губу. Почему её губы были так привлекательны? Сконцентрируйся, приятель, сконцентрируйся. Он пожал плечами, отводя взгляд от её рта. – Не беспокойтесь об этом.
– Я действительно не планировала попасть сюда так поздно – …
– Как вы узнали, что я буду здесь? Никто не знает об этом месте, кроме моего делового партнёра и личного секретаря. – Он определённо увидел момент, когда её смущение переросло в дискомфорт.
Она пренебрежительно махнула рукой, хотя её голос звучал напряжённо. – О, нынче в Интернете вы можете найти все что угодно.
Джексон скрестил перед собой руки. Сейчас она не выглядела так уверенно. – Нет, не можете. Вы об этом коттедже ничего не можете найти онлайн.
Она отвела глаза. – Это была не её вина. Я, вероятно, была чуточку более драматичной. Может быть, все дело было во внезапной смене тона или том, как смягчилось выражение её лица и это заставило его занять оборонительную позицию.
Джексон чуть прищурился. – Чья вина?
– Я думаю, что её зовут Энн, – сказала она, кусая губы и глядя в сторону. Джексон пытался скрыть свой шок. За все годы, что Энн на него работала, она никогда не обнародовала о нем никаких личных данных.
– Что вы ей сказали? – Ему очень хотелось узнать, как, черт возьми, эта женщина смогла получить адрес его коттеджа.
– Я, возможно, сказала, что это вопрос жизни или смерти.
Он закатил глаза. Он был удивлён, что Энн попалась на это. – Вы, кажется, используете это как всеобъемлющую фразу, не так ли?
– Ну, мне на самом деле нужно было вас найти. И она была весьма обеспокоена, когда я упомянула часть о смерти ,– задирая подбородок, сказала она. Что-то в том, как она стояла, то, как она не прекращала смотреть на него, заставило его почувствовать себя не в своей тарелке.
Но, несмотря ни на что, он знал, что она здесь, чтобы сказать ему что-то, чего он не хотел знать. Не то, что бы это должно было иметь для него хоть какое-то значение. Она не могла сказать ему ничего из того, что могло бы заставить его изменить своё мнение о его семье.
Он повернулся к ней спиной, сосредоточив своё внимание на огне, который в нем не нуждался. Сначала он услышал, как она шаркает, а затем тихим неслышным шагом идёт по деревянному полу.
– Мне жаль, что я донимаю вас этим.
Он проигнорировал её попытку завести разговор. Повернувшись, он посмотрел на её пропитанные снегом штаны. – Хотите снять свои джинсы?
Её зелёные глаза стали комически большими. – Прошу прощения?
Из-за её выражения лица, он чуть не расхохотался. – Я имею в виду, вы промокли. Я могу принести вам одеяло или что-то в этом роде, и вы сможете высушить свои джинсы в сушилке.
– Э-э, нет, я буду стоять здесь в течение нескольких минут. Я уверена, что возле огня они быстро высохнут. Её лицо все ещё было красным, когда она ближе подошла к огню.
Почему это должно его волновать, если она хочет оставаться в мокрых джинсах всю ночь? – Почему бы мне не показать вам и эмм… – он указал на ребёнка своим подбородком, – ребёнку вашу комнату?
Она кивнула, но прикусила нижнюю губу. – Можно мне немного горячей воды?
– Горячей воды?
– Мне нужна небольшая ёмкость и немного воды, чтобы на плите подогреть её бутылочку. Я могу сделать это?, – спросила она, видя его замешательство.
– Нет, все нормально. Я сейчас вернусь.
***
Ханна смотрела на спину Джексона, когда он выходил из комнаты. Сначала, она была уверена, что он был злобным людоедом, и что она совершила ошибку, пытаясь отыскать дядю малышки Эмили. Но как только он рассказал ей историю Чарли, она знала, что у него под всей этой броней, должно было быть доброе сердце. Инстинкты её никогда не подводили. Теперь, все, что она должна была сделать – это поднажать, чтобы разрушить эту броню. У неё не было и двадцати четырёх часов, чтобы это осуществить.
После того, как она узнала его новое имя, информацию о Джексоне найти было легко. Джексон основал свою собственную компанию программного обеспечения после окончания колледжа, и со своим партнёром в течение десяти лет превратили её в миллиардную. Его достижения были впечатляющими, особенно учитывая то, через что подростком ему довелось пройти. Они были немного схожи, но он не узнает об этом. Также она знала, что, несмотря на свой успех и все деньги, ему, как всем было известно, нравилась неприкосновенность его личной жизни. Так что, появившись здесь и заявив, что она кое-что знает о его прошлом, должно быть, мягко говоря, его обескуражило.
– Почему бы мне не показать вам гостевую комнату и найти для вас вещи, которые вы смогли бы надеть, пока кипит вода? – спросил он, возвращаясь в комнату. Его слова и тот факт, что она собралась остаться на ночь с ним, вызвало волну неуверенности прокатившуюся сквозь неё. Она была уверенной, независимой и успешной женщиной, так почему же он заставляет её чувствовать себя неуверенной, застенчивой пятнадцатилетней девочкой? Потому что он, совершенно не был похож на мужчин, к которым она привыкла. Не то, чтобы она много с кем встречалась, но когда это происходило, они не были столь пугающими. Её тянуло к мужчинам, которые были не такими высокими, с таким телосложением ... такими ...
Джексон прокашлялся, напоминая ей, что он её о чем-то спросил. Верно. Одежда? Он собирался предложить ей свою одежду? Или же у него остался запас от его бывших подружек?
Она заставила себя улыбнуться, прикладывая все свои усилия, чтобы казаться равнодушной, как всегда это делала. – Да, это было бы здорово.
Кивнув, он прошёл мимо неё, по коридору, примыкающему к кухне.
– Пойдём со мной, – сказал он, не дожидаясь её. Ханна быстро взглянула на Эмили, а затем последовала за ним. Там было три двери. Джексон, ничего не сказав, прошёл в первую, и она предположила, что та принадлежала ему. Ханна поборола желание заглянуть внутрь. То, как все здесь выглядело, она могла бы поспорить, что комната была безупречной. Он остановился у второй двери, и Ханна, прежде чем в неё вошла, резко остановилась.
– Это ванная. Он щёлкнул выключателем и Ханна заглянула внутрь. Это была просторная, квадратная уборная, и выглядела так, словно недавно была отремонтирована, так же, как остальная часть коттеджа. Мраморные в грубом деревенском стиле полы в сливочно-землистом тоне были отличным фоном для большой, отдельно стоящей глубокой ванны. Массивное, игристое стекло душевой кабины и душ с сильным напором, выглядели потрясающе, как в программе о дизайне ванн, которую она недавно смотрела по телевизору. Сероватая мраморная столешница, с двумя раковинами, возвышалась над шкафчиками из красного дерева.
Глаза Ханны остановились на бритве и зубной щётке Джексона на столешнице. Увидев его вещи она, как ни странно, почувствовала себя интимно и уединённо.
– Одобряете?
Ханна заставила себя улыбнуться. – Она прекрасна. На самом деле, я сожалею о том, что я вот так вторглась к вам.
Полуулыбка, играющая на его губах, слегка ослабла, а в его тёмных глазах читалось удивление. Ханна сделала шаг назад. Она не знала, как они, в конечном итоге, оказались так близко, достаточно близко, чтобы увидеть крошечные крапинки цвета коньяка в его глазах, и тёмную щетину на его лице. И запах свежий, с древесной ноткой в его лосьоне после бритья, который он использовал ...
– И?
– Мы честно никогда не собирались оставаться здесь на ночь.
– Какая разница.– Он вошёл в ванную и открыл тёмный ящик, вытащил зубную щётку, которая была в упаковке и завёрнутый в прозрачный целлофан квадратный набор, наполненный женскими туалетными принадлежностями. Его, должно быть, навещает много гостей женского пола.
– Пользуйтесь всем, что вам понадобится, хотя у меня нет ничего, что может понадобиться ребёнку. Он выключил свет и, не дожидаясь её ответа, пошёл в соседнюю комнату, находящуюся напротив. Открыв дверь, он нащупал выключатель.
– Эта комната такая красивая. Там была кровать королевского размера в виде саней, сделанная из красного дерева с бархатным шоколадно-коричневым одеялом и такими же разбросанными подушками, это выглядело так великолепно и комфортно, что Ханна подавила желание подбежать и поудобнее устроиться на ней. Каменный камин на внешней стене, с двумя кожаными креслами перед ним, гармоничными боковыми столами и антикварным ковром.
– Спасибо, – сказал Джексон, пройдя мимо неё, и включая прикроватную лампу.
Ханна заправил волосы за одно ухо. – У вас хороший вкус.
Он улыбнулся высокомерной, скучающей улыбкой. – Для этого я нанял дизайнера по интерьеру.
Конечно, он это сделал, Ханна. Как будто бы он недели проводил, выбирая ткани для штор и пододеяльников. – О. Ну, что же. Она, или кто бы это ни был, проделал великолепную работу.
Ханна подошла к кровати и открыла свою сумку. Она почувствовала себя идиоткой из-за того, что потеряла бдительность, пытаясь вести с ним разговор. Почему он не мог быть стереотипным компьютерным задротом с бледной кожей, очками с толстыми стёклами, и тощим телосложением? Может быть, если она начнёт устраиваться, он поймёт намёк и в течение нескольких минут оставит её в покое, достаточно надолго, чтобы связаться с миссис Форд и дать ей знать, что она собиралась задержаться.
– Я принесу вам что-нибудь, во что можно переодеться для сна, – сказал он, выходя из комнаты.
Через минуту, Джексон был рядом с ней, держа сложенную тёмно-синюю футболку.
– Вот, она немного великовата, но для одной ночи сгодится.
Ханна, не глядя на него, взяла футболку и положила её на кровать. Это была его футболка. – Благодарю.
– Я буду на кухне, если вам понадобится горячая вода.
– Конечно, – пробормотала она. Это будет самая долгая ночь в её жизни. Она надеялась, что Эмили сегодня вечером будет хорошо спать. Она могла в любое время и в любом месте.
– Я оставлю вас, чтобы вы могли устроиться. Рядом с кроватью есть телефон, если вам он нужен. Я бы использовал его как можно скорее. Я не удивлюсь, если связь пропадёт. Связь по сотовому здесь порой обрывается в самое неподходящее время.
– Отлично. Я, э-э, спущусь через несколько минут.
Он вышел из комнаты, ничего не сказав.
***
Джексон облокотился на кухонную столешницу, глядя на спящего ребёнка в детском автокресле. Чего бы он только не отдал, чтобы вот так же хорошо спать ночью. Он передвинул её ближе к огню. Даже идиот знал, что нельзя держать ребёнка возле двери во время снежной бури. Он провёл рукой по волосам, испуская глубокий вздох. Его вечер проходил идеально, пока маленькая-мисс-с-острым-язычком не разрушила его ежегодную попытку рождественского побега.
Он взглянул на часы. Почему она так долго? Что делать, если ребёнок проснётся?
Он решил, что у неё было более чем достаточно времени, чтобы устроиться, направляясь по коридору в её комнату. К тому же, она оставалась здесь всего лишь на ночь, а не на месяц.
Перед тем, как войти в её комнату, он остановился, дверь была слегка приоткрыта, и был слышен её голос. Он бы постучал, но услышав своё имя, он подумал, что было бы разумно сначала послушать.
– Я нашла Джексона Пирса. Я нашла дядю маленькой Эмили. Спасибо, что позволили мне сделать это, миссис Форд. Я так благодарна ... это выходные, так что никто из социальных служб не будет связываться с вами ... да ... спасибо. Я позвоню вам, когда буду знать больше ... Берегите себя, миссис Форд.
Джексон смотрел на её спину, пытался понять, о чем она говорит, но мерзкое чувство, которое всегда появляется, когда кто-то что-то говорил о его семье, вновь поднялось внутри.
Джексон чувствовал, как страх струится по его венам. Эмили? Дядя Эмили? Как будто почувствовав его присутствие, Ханна обернулась. Её ярко-зелёные глаза были наполнены слезами. Её дядя. Её дядя. Эти тихо произнесённые слова эхом отдавались в его голове и отражались на прекрасном лице женщины, стоящей напротив него. Джексон не мог пошевелиться, его охватил озноб, когда до его сознания дошла истинная причина визита Ханны.
Малышка.
Эта малышка не принадлежит ей. Она принадлежит его сестре.
